Чтение 2–й страницы книги ~Хирурги~

дверь сияла в полутьме стекляшки ослепительным восклицательным знаком.
Подкатила серо-зеленая иномарка, поблескивая и искрясь в лучах солнца.
Мутные тонированные стекла не позволяли разглядеть сидящих в салоне.

Закругленная дверца машины знакомо уползла вверх, на крышу. У Ольши
захватило дух. Дальнейшее происходило словно в замедленном кино.

Вышли двое - одинаково рослые, загорелые, в сланцах-вьетнамках,
истертых шортах, легкомысленных майках с трафаретными ухмыляющимися
рожами, озорных панамках-колокольчиках вызывающе красного цвета и
одинаковых зеркальных очках.

Ритка, застывшая у стойки, машинально посторонилась. Бармен угодливо
заулыбался:

- Привет, ребята! Как обычно?

- Ага... - отозвался один из парней, поправив очки, и осекся. - О!
Мускат! Ящик!

Бармен свистнул подручным; ящик вина и две упаковки пива тут же
вынесли и погрузили в машину.

- Ну, и здесь по бутылочке... - вздохнул второй.

Две запотевших "Дак Гессер" вкрадчиво возникли на стойке.

- Три шестьсот, - объявил бармен.

На стойку шлепнулись восемь кредиток по пятьсот гривн с лихим
гетманом Петром Сагайдачным. Бармен сгреб все и рассыпался в
благодарностях. О сдаче речь, видимо, не шла.

Второй парень стянул очки и Ольша убедилась, что именно он подвозил
ее к Глебу в новогоднюю ночь.

- Привет, - сказала Ольша улыбнувшись и шагнула вперед. - Ты меня
помнишь?

Парень прищурился и посмотрел в ее сторону.

- Ну, привет...

На стойку легла еще одна кредитка.

- Хью, выдай им чего попросят...

Одинаковым движением парни вернули пустые бутылки на стойку,
переглянулись и вышли из кафе. Дверцы машины плавно встали на место и
серо-зеленое искрящееся чудо унеслось в сторону молдавских баз.

Ольша потерянно глядела вслед. Зато Ритка не растерялась.

- Два муската и по мороженому!

Бармен мигом соорудил в белых пластиковых вазочках две маленьких зимы
с сиропом и шоколадом, а бутылки с вином заботливо упаковал в плетеную
корзинку с затейливой ручкой. Сдачу требовать не решилась даже Ритка.

Девушки заняли дальний столик. Ольша не могла придти в себя.

- Кто это, Оль? - любопытство Ритки нетрудно было понять. Но вот
попробуй ответь на этот простой вопрос!

Ольша вздохнула:

- Еще не знаю. Помнишь Новый Год? Когда я с балкона заявилась?

Ритка кивнула. Ольшиной истории с летающей машиной никто, конечно же,
не поверил. А придумать она ничего не смогла. Да и не пыталась.

Ольша сонно ковырялась в мороженом. Узнал ее тот парень? Или просто
кинул кредитку, чтоб отвязаться?

Этот вопрос мучил ее два последующих дня.

Чудо-машину она снова увидела ранним утром. На "Черноморце", у
телефонов межгорода. Большинство курортников еще спало, несколько
жаворонков торопливо похмелялись в буфете. Жестяные ведра
громкоговорителей уныло разразились новостями.

Ольшин знакомый стоял, привалившись плечом к окрашенной в
бодро-зеленый цвет будке; его приятель звонил, нервно постукивая свободной
монеткой по стеклу.

Сердце почему-то заколотилось сильнее, Ольша удивилась и рассердилась
одновременно. Вскинула голову, подошла поближе.

- Привет!

Парень склонил голову. Выражение его глаз осталось невыясненным: очки
он, видимо, снимал лишь в исключительных случаях.

- Ты помнишь новогоднюю ночь? Машину, поданную к балкону?

Две зеркальных капли продолжали отражать Ольшу.

- Ну?

- Я верила, что мы еще встретимся.

Парень пожал плечами без следов выражения на лице. Это было до жути
странно, лицо вообще без выражения!

- Это та самая машина? - спросила Ольша чтобы не молчать.

Парень ответить не успел; его дружок повесил трубку и обернулся,
оценивающе разглядывая Ольшу. Впрочем, смотрел он вполне дружелюбно, без
цинизма.

Ольша смутилась; смутилась до того, что уронила книгу, которую читала
с утра. Ветер зашелестел страницами, мягкой лапой вытащил закладку -
мгновенную фотографию. С неделю назад пристал к Ольше какой-то заезжий
монстр-воротила. В ресторан водил, сфотографироваться вместе заставил.
Насилу отвязалась. А потом вместо закладки фотка эта под руку
подвернулась.

Ольша присела одновременно с парнем. Тот подобрал книгу, мельком
взглянул на фотку...

И замер.

- Ты его знаешь?

Ольша растерялась.

- Немного...

- Где живет?

- В "Лазурном"...

- Поехали!

Ольшу бережно взяли за локоть.

В салоне было прохладно, пахло перегретой пластмассой и ландышами.
Днем панель управления выглядела не менее загадочно, чем в ту памятную
ночь.

- Как тебя зовут?

- Ольша...

Бесшумно развернувшись, машина устремилась к воротам по узкой аллее.

Ольша набралась храбрости:

- А вас как?

Знакомый парень с готовностью ответил:

- Я - Сеня. Сеня Бисмарк. А это - Енот.

- Енот? - не поняла Ольша.

Сеня рассмеялся.

- Это прозвище. Вообще его Олегом кличут.

За окном шелестел горячий ветер, мелькали сосны и курортники.

Ворота в "Лазурный" охранялись заржавленным амбарным замком. Сеня
притормозил и выскользнул наружу. Ольше помог выйти Енот. Дверцы, слабо
клацнув, опустились и закупорили машину.

- Пошли!

Енот тащил Ольшу за руку, Сеня нетерпеливо семенил рядом.

- Какой корпус?

Ольша все больше терялась.

- Вон тот...

- Как этот тип себя назвал?

- Боря... Борис Завгородний...

Войдя в корпус Сеня с Енотом вмиг утратили суетливость: ни дать, ни
взять - два лентяя забрели в гости к знакомой девушке. Даже настырная
сухопарая кастелянша лишь едва повела носом в их сторону.

Завгороднего в номере не было. На стук никто не ответил, зато за
спинами возникли двое гориллоподобных шестерок Завгороднего - Ольша часто
их замечала, когда ее обхаживал этот деляга.

- Кого ищем?

В голосах сквозила ленивая надменность. Сеня и Енот явно уступали
гориллам в силе.

Дальнейшее произошло очень быстро. Енот по-медвежьи переступил с ноги
на ногу: "Топ-топ!" Движение было совершенно не боевым, Ольша даже назвала
бы его уютным. Однако один из громил с размаху въехал в стену и затих,
рухнув на линолеум. Второй принял красивую стойку.

"Х-хех!"

Нога, словно пушечное ядро, летела Еноту прямо в грудь. "Топ-топ!" -
Енот снова потоптался на месте. Он не бил и не отбивал удар!! Тем не менее
второй оппонент-каратека головой вперед улетел вдоль по коридору, причем
ноги его болтались существенно выше головы. Он тоже так и не поднялся.

Сеня за это время открыл номер Завгороднего - именно открыл, а не
взломал. Ольша застыла на пороге, Сеня с Енотом быстро и профессионально
обшарили обе комнаты, ванную. Если они чего и искали, в этот раз не нашли.

Дверь Сеня за собой запер. Чем - Ольша не рассмотрела. Она ощущала
себя втянутой в какую-то чудовищную игру.

Немного отошла она только в машине. За руль сел Енот. Ее привезли в
уютный маленький коттедж на самой границе молдавских баз. На веранде спал
еще один парень - если не близнец Сени с Енотом, то, по крайней мере,
двоюродный брат.

- Это Паха Толстый. С ним лучше не заговаривать, ясно?

Парень был совсем не толстый. Наоборот, поджарый и подтянутый, как
Енот или Сеня.

В комнате хозяйничала благодатная прохлада. Виной этому служил
небольшой импортный кондиционер.

- Пить будешь? - спросил Енот вполне буднично, кивая одновременно на
просторное заманчивое кресло.

- Буду! - храбро ответила Ольша и ухнула в податливую бараканную
глубину. Кресло и она, похоже, создавались специально друг для друга.
Ребят этих она бояться перестала. Если что - все равно ведь достанут.
Из-под земли. Да и вообще - интерес к ней возник только когда выяснилось,
что она знакома с Завгородним, чисто деловой интерес. А пить согласилась
памятуя о ящике муската - вчера они приговорили обе бутылки с Глебом,