Станции и неполадки завтра выправятся. Что ждет нас тогда?
уничтожение нас защитными механизмами Станции, без всяких переговоров.
Возможно нападение охранных автоматов в окрестностях Станции, радиус их
отдаления от базы невелик.
утверждал определенно, ни одно из этих низших полубиологических
образований не развилось до высшей стадии - механизма.
- шепнул мне Ромеро. Он говорил тихо, чтоб Орлан не услышал.
добавил Орлан. - Телесный облик у них непостоянен. Обычно они принимают
вид наиболее подходящий для осуществления приказов Надсмотрщика.
Камагин. - Ох, уж эти мне привидения! Уже четыреста лет назад на Земле
никто не верил в этот вздор.
вздором переменность телесного образа.
техникой, вполне могли оказаться рядовым явлением быта на планетах с более
высокой цивилизацией.
сверхъестественными современнику Эйнштейна, но мы не пугаемся, когда рядом
с нами прогуливается призрачный эквивалент знакомого, находящегося в
данный момент далеко от нас.
нашего сознания, - сказал я Камагину. - И я хотел бы не высмеивать заранее
привидения, а отыскать надежное средство защиты, если они нападут на нас.
на Камагина и Петри. - В обозе разрушителей мы отыскали оружие, от
которого не поздоровится даже призраку. Я говорю о самоходных ящиках.
Просто редчайшая счастливая случайность, что они оказались далеко от
района битвы и враги ими не воспользовались.
оглушительно загрохотал костями.
Орлан, и даже внешняя бесстрастность голоса не скрыла иронии. - Обычно
счастливые случайности требуют тщательной подготовки.
невидимок. Не знаю, как у других, а мне действовало на нервы, что надо
мной проносятся незримые существа, пусть даже дружественные.
духи.
тяжела проклятая служба невидимости. К тому же и генераторы кривизны
ослабли и многим из нас грозит позорная участь превратиться в туманные
силуэты из добротных невидимок. А если учесть, что и гравитаторы на
издыхании, то можешь вообразить, Эли, этот кошмар: невидимка перестал бы
реять над толпой и толкался бы среди головоглазов и пегасов, ангелов и
людей, как простое материальное тело, его пинали бы ногами, задевали
плечом!.. Ужас, вот что я тебе окажу, Эли!
превратиться в вещественные тела в оптическом пространстве.
носим плохо, страдает наша воинская честь. Когда же мы обретаем облик
видимых среди прочих видимых, то это все равно как если бы снимали боевую
броню: и удобно, и не надо следить, чтоб к ней относились с уважением.
бронирование доспехами и оно тоже делало тело воина невидимым, хотя сама
броня оставалась оптически на виду.
бронирование доспехами, но отнюдь не более легкая. И старинные рыцари, как
и нынешние невидимки, предпочитали ходить без брони, они называли это
"носить штатское".
столько о собственной безопасности, сколько о том, чтоб внушить уважение к
своей военной форме. И называлось это так: "защищать честь мундира".
все остальное пропадало в черном небытии. Я намеренно употребил слово
"небытие". Пропадало ощущение пространства, было лишь то, что рядом.
потерянности в ночи, а сейчас жались один к другому.
разместились перешедшие на нашу сторону невидимки и головоглазы.
Осторожный Петри намекнул, что в такой ночи легко напасть на нас, сонных.
Осима возразил, что бессмысленно было помогать нам в бою против своих,
если вслед за этим собирались нам изменить.
крыльями - ему обязательно надо было пролететь над всем лагерем, - умчался
к своим, на далекий шум голосов и перьев, Труб. Мы сидели кучкой на
свинцовом пригорочке, Мэри и мои друзья по Гималайской школе - Ромеро,
Лусин, Андре.
Вам покажется удивительным, но сходил с ума я не сразу, а стадийно. Сперва
пропал внешний мир и память о Земле, потом стиралось окружающее. Долго
держались мои близкие, Жанна и Олег. И последний образ, который сохранял
мой мозг, погасая, был ты, Эли. По-моему, ты не заслуживаешь такой
привилегии.
возвратилась его милая дружеская резкость. - Вероятно, это оттого, что я
был последним, кого ты видел.
космосе. Я описал сражения с разрушителями в Плеядах, первую экспедицию в
Персей, работы на Станции Волн Пространства. Ромеро поделился
воспоминаниями о спорах с Верой и о дискуссиях на Земле, с иронией
отозвался о своем поражении, обрисовал размах перестроек в галактических
окрестностях Солнца.
Плутона вас потрясет, ручаюсь!
зубоскалом и смелым проказником, ты был горазд на вздорные выходки, но и
на ослепительные мысли и глубокие открытия. А встретил тебя адмиралом
Большого Галактического флота, и за твоей спиной исследования волн
пространства...
потом, естественно, я превратил необходимость в добродетель.
привыкать к этому, не сердись, если сразу не получится.
о себе и вашей сестре. Мы без сопротивления приняли ваше верховенство -
возможно, потому, что сами жаждали его.
случались вздорные выходки, вроде прогулок наперегонки с молниями, то их
было немного. Меня, если хотите знать, временами охватывала досада, что
Эли такой серозный, я предпочла бы мужа полегкомысленней.
- К тому же он в вас влюбился, - вероятно, такая встряска подействовала на
него к лучшему. Серьезный, властно командующий Эли, - поверьте, это звучит
очередной проказой!
взаимное несоответствие - приходится при каждом слове и поступке с испугом
на него озираться!
постоянно о нем вспоминаешь!
вас мертвым, ибо... ну, что ж, раз ошиблись, надо в ошибке каяться - ибо
не было похоже, чтоб разрушители дознались до человеческих тайн. Мне
представлялось невероятным, чтоб такие злодеи и не сумели от вас, живого,
выпытать все, что вы знали. Но вам посчастливилось, если можно назвать
счастьем такой печальный факт, как умопомешательство... Об этом, тоже
возможном, выходе никто из нас не подумал.
Сейчас расскажу вам, как это происходило.
Никитин Юрий
Херберт Фрэнк
Контровский Владимир
Корнев Павел
Лукин Евгений
Акунин Борис