равно пойдут.
Фэйли.
совсем в дожде. Нынче у нас не просто засуха. То, что сейчас творится,
неестественно. Ни одна из нас не может слушать ветер.
лишнее.
всяком случае, так утверждали они сами.
за птицами, и муравьями, и гусеницами, и... - Она глубоко вздохнула и
выпрямилась, но по-прежнему старалась не встречаться взглядом с другими
Мудрыми. Интересно, подумала Фэйли, как она у себя в Таренском Перевозе
ладит с деревенским Советом, и особенно с Кругом Женщин. Впрочем, и Совет, и
Круг, так же как и Милла, только-только приступили к своим обязанностям
Нашествие троллоков опустошило Таренский Перевоз, и все власти пришлось
выбирать заново. - Это неестественно, миледи. Давно пора выпасть первому
снегу, а погода стоит как в середине лета. Мы не просто встревожены, миледи,
мы напуганы! Если другие не решаются сказать об этом открыто, то признаюсь
я. Я ночами глаз не смыкаю. Уже месяц нормально не спала, и... - Она
спохватилась, сообразив, что действительно зашла слишком далеко. Мудрой
подобало владеть собой при любых обстоятельствах, а она взяла да и
рассказала напрямую обо всех своих страхах.
их были столь же непроницаемы, как у Айз Седай.
просто необычная - неестественная. К Фэйли и самой порой сон не шел. Она
молилась о дожде, а еще лучше о снеге, стараясь не думать, что может таиться
за этой затянувшейся жарой. Мудрые пришли к ней, а ведь это их дело -
успокаивать людей. Куда же податься ей, коли у нее на сердце та же тревога?
туда, куда следовало. Часть соглашения между простонародьем и знатью,
усвоенного Фэйли с малолетства, требовала от благородных заботы о
безопасности и благополучии простых людей. Если она не имела возможности
помочь им на деле, то могла хотя бы напомнить, что худые времена не вечны.
Если сегодня плохо, то завтра, в крайнем случае послезавтра, непременно
станет лучше. Фэйли вовсе не была в этом уверена, но ее учили поддерживать и
ободрять тех, кто от нее зависит, а не усугублять их тревоги своими
страхами.
сюда, - сказала Фэйли. Перрин был скуп на похвалы, но всегда правдив. - Я
знаю, что, когда град выбивает ваши посевы, когда зимняя стужа губит
половину стад, вы гнетесь, но не ломаетесь, а потом, распрямившись,
начинаете все сначала. Когда троллоки опустошали Двуречье, вы поднялись и
дали им отпор, а покончив с ними, тут же принялись восстанавливать
разрушенное. - Это Фэйли видела собственными глазами. Она не ожидала от южан
такой стойкости и упорства. Такие люди не ударили бы в грязь лицом и в
Салдэйе, даже на северных ее окраинах, где набеги троллоков были обычным
делом. - Я не могу обещать вам, что завтра погода переменится к лучшему.
Могу только заверить, что мы с Перрином будем делать все, что в наших силах,
чтобы помочь вам. Вы и без меня знаете - нужно уметь принимать то, что несет
с собой каждый новый день, и готовиться встретить следующий. Именно такие
люди живут в Двуречье. Именно таковы и вы.
себе не сознавались, зачем явились в манор, то теперь пришлось. Будь они не
столь сообразительны, могли бы, пожалуй, и обидеться, но этого не случилось.
Женщины уразумели, что те самые слова, которые они говорили себе не раз, в
иных устах и звучат по- иному. И конечно же, они смутились. Щеки их пылали,
и больше всего им хотелось оказаться где-нибудь подальше.
с вызовом поглядывая на других Мудрых. - Я то же самое говорила, разве не
так? У леди Фэйли есть голова на плечах. Дельная девушка, я это сразу
сказала, как только она к нам приехала. Так и сказала.
к Фэйли, добавила: - У вас и вправду здорово получается.
сказали, это совсем другое дело...
откровенность чрезмерной. Милла покраснела еще сильней.
пощупав предназначенную для верховой езды юбку. - Но у нас, в Дивен Райд,
есть одна тарабонская мастерица, она может сшить для вас наряд и получше. Я
с ней поговорю, если вы не возражаете. Теперь она шьет вполне приличные
платья, что годятся для замужних женщин. - На лице ее вновь появилось
материнское выражение - сочетание добродушия и неколебимой твердости. - Она
чудесно шьет, вы уж мне поверьте. И конечно же, сочтет за честь сшить наряд
для вас, тем паче у вас такая фигура, что работать с вами - одно
удовольствие.
полдюжины платьев. Причем одно из них бальное - вот уж красота.
глаза.
мастерицу приходилось твердой рукой удерживать от попыток одевать Фэйли в
наряды, годные для придворных празднеств в Эбу Дар. А идея сшить бальное
платье принадлежала скорее Дейз, чем самой Фэйли. Фасон его был ближе к
салдэйскому, чем к доманийскому, но что с того. Фэйли понятия не имела, куда
его надевать, справедливо полагая, что балы в Двуречье заведутся не скоро.
Мудрые же тем временем будут соперничать друг с другом и спорить, чья
деревня лучше оденет леди.
стоит подумать, как лучше приободрить людей. Это можно было воспринять как
намек, и они заторопились, сожалея, что дела не позволяют им задержаться.
взглядом. Последней, как обычно, шла Милла - словно девчонка, что плетется
за старшими сестренками. Пожалуй, стоит поговорить об этом кое с кем из
Круга Женщин с Таренского Перевоза. Каждой деревне необходимо иметь
сильного, авторитетного мэра и уважаемую всеми Мудрую. Поговорить осторожно
и деликатно. А то ведь когда Перрин узнал, что она говорила с жителями
Таренского Перевоза о выборах мэра - почему бы селянам и не знать, что лорд
и леди поддерживают верного человека, у которого голова варит? - так вот,
когда он узнал... Перрин не из тех, кто легко впадает в ярость, но на всякий
случай Фэйли предпочла запереться в своей спальне и не высовываться, пока он
не остынет. А остыл он лишь после того, как она клятвенно обещала ему больше
не вмешиваться в выборы мэра - ни открыто, ни за его спиной. Так-то оно так,
но насчет Круга Женщин он ничего не сказал - наверное, просто забыл, - а
стало быть, тут она ничем не связана. Пусть-ка его забывчивость сослужит ему
самому добрую службу. И Таренскому Перевозу тоже.
себе, - и принялась обмахиваться веером еще энергичнее. Сегодняшний день
выдался не самым урожайным на глупости и даже не самым трудным по части
взаимоотношений с Мудрыми. Во всяком случае, они не приставали с вопросами
насчет того, скоро ли она подарит лорду Перрину наследника, благослови его
Свет. Но изнуряющая жара все равно заставила ее злиться. В конце концов,
почему она одна должна отдуваться? Пусть Перрин исполняет свой долг, или...
всколыхнулась надежда. Если бы пошел дождь...
радость долгожданного дождя. И сказать ему пару ласковых. Перрин был там,
где она и ожидала его застать, - на третьем этаже, на крытой веранде.
Рослый, широкоплечий и большерукий, в простом коричневом кафтане, он стоял,
прислонившись к колонне, и задумчиво смотрел вниз. Не вверх, а вниз. Фэйли
остановилась на пороге.
безоблачном небосводе. Никаких туч. Никакого дождя, даже намека. Никакого
снега На лице Фэйли выступили бусинки пота, но она поежилась.
головы не поднял. Трудно было привыкнуть к тому, какой тонкий у него слух. А
может, он просто учуял ее запах. Хотелось верить, запах духов, а не пота.
худших его недостатков. Фэйли пыталась как следует обучить прислугу, чтобы
все было как в настоящем маноре, а Перрин держался со слугами запанибрата.
Ему ничего не стоило распить с ними жбан другой эля. Хорошо еще, что он, в
отличие от многих мужчин, не заглядывался на каждую юбку. Ему даже в голову
не пришло, что Калли Коплин нанялась в услужение, надеясь не только стелить
лорду постель, но и делить ее с ним. А когда Фэйли выставила эту
вертихвостку вон, он даже не заметил.
двое обнаженных по пояс мужчин упражнялись на деревянных мечах. Тэм ал'Тор
был крепок и кряжист, с заметной сединой, Айрам же строен, молод и гибок.
Айрам учился быстро. Очень быстро. Тэм прежде служил в армии и был мастером
клинка, но юноша крепко наседал на него.
обнесенном каменной оградой поле в полумиле от манора, по направлению к
Западному Лесу. Лудильщики разбили лагерь рядом со своими недостроенными
Лондон Джек
Адамов Григорий
Роллинс Джеймс
Сапковский Анджей
Володихин Дмитрий
Соломатина Татьяна