Чтение 9–й страницы книги ~Темный охотник~

– Тяжело будет нагнать, – влез я.

– Нагоним. Раз он показался, значит, не ждет, что за ним будет погоня. Здесь есть дорога?

– Нет. Только звериные тропы. Пойдем вдоль берега. Будет тяжело.

Они кивнули. Я видел, как у Керэ горят глаза и раздуваются ноздри. Мысленно он уже выдавливал убийце глаза.

Прыть и выносливость, которую показала эта парочка, заслуживали уважения. Высокородные, до этого ни разу не ходившие по горам, перли, словно по любимому Сандону, а не по забытыми всеми богами плато и ущельям. Сил у них оказалось достаточно, чтобы одним махом миновать не самый легкий участок пути. Я дивился упорству остроухих, пробиравшихся через пенные валы узких притоков или непролазные колючие заросли ежевики. Но они, к моему удивлению, плевать хотели на преграды и порой даже не шли, а бежали, и я едва за ними поспевал.

След, единожды обнаруженный, больше не пытался исчезнуть и с каждым наром становился все свежее и свежее. С утра мы наткнулись на стоянку. Пепел костра давно остыл, но остроухих это обстоятельство лишь вдохновило на дальнейшее преследование.

Керэ решил остановиться на привал, когда минуло чуть больше трех наров после полудня. Речной берег избавился от растительности, на ее место пришло множество обтесанных за столетия круглых камней самого разного размера и цвета. Полежав на солнце, они источали тепло.

– Давайте пройдем вперед, там и передохнем, – предложил я. – Минках в двадцати отсюда есть целебный источник, к тому же в тени деревьев лучше, чем на солнцепеке.

И не встретив никаких возражений, провел их вдоль берега до приметной еловой рощи, одним краем заползавшей на гору. В тени деревьев, ярдах в ста сорока от воды, находился один из множества целебных источников долины.

Он выбивался из земли и ручейком устремлялся в сторону реки. Вода на поверхности постоянно бурлила от рвущихся из недр пузырьков. Чаша, в которой накапливалась вода, как и дно ручья, была огненно-рыжей.

– Ты уверен, что это можно пить? – В голосе Рашэ мне послышалась опаска.

Я едва не рассмеялся.

– Вы что, никогда не видели ключей здоровья? В Сандоне такого нет?

Керэ покачал головой и опустился на корточки перед странной водой. Втянул носом воздух, поморщился.

– Воняет протухшими яйцами.

– Ты не нюхай, а пей, – посоветовал я и показал пример, черпанув ладонями. Вкус был необычный, но приятный. Пузырьки щекотали язык и небо.

Маг на меня даже не посмотрел, все его внимание было приковано к Рашэ. Тот не сводил взгляда с мрачной стены елей. И когда только Высокородный успел взвести арбалет?

Я встал с колен, уйдя эльфу за спину. Уперев нижний рог лука в землю, надавил на верхний и, задержав дыхание, с усилием натянул тетиву. Сотворить такое на двухсотфунтовке не так просто, как кажется. Из этого чудовища можно было без труда пробить дубовую доску, находящуюся на расстоянии двухсот пятидесяти ярдов.

– Не стоит! – бросил Рашэ, когда я потянулся за стрелой.

Забавно, он даже не счел нужным обернуться, чтобы посмотреть, что я делаю. И так знал. Может, и правду говорит молва, что у эльфов глаза на затылке?

Следопыт свистнул, подражая малиновке. В ответ из-за елей донесся точно такой же свист, и я вздрогнул. Этого просто не могло быть, забери их Бездна! Еще одна трель лесной птички, теперь гораздо ближе, и из-за деревьев появились облаченные в серое фигуры. Пять, десять, двенадцать. И все как один с огненно-рыжими волосами! Я зашипел сквозь стиснутые зубы и вцепился в лук так, словно он был моим последним спасением. Керэ, опасаясь неприятностей, предусмотрительно встал между мной и рыжеволосыми.То ли защищая меня, что вряд ли, то ли их.

Высокородные взяли нас в неполное кольцо и медленно приближались. Они не выказывали агрессии, но все равно спина в одно мгновение стала мокрой.

Рыжий цвет волос говорил о многом. Ребята принадлежали к Дому Бабочки, самому ненавистному для людей за страшную жестокость и нежелание вступать ни в какие переговоры с человеческим племенем. Нас рыжие ублюдки не считали даже животными, и главным их желанием было вырезать всех людей под корень. Любыми возможными способами. Мы старались отвечать им тем же. Если представителей других Домов убивали сразу или брали в плен, то рыжий был обречен на долгую мучительную смерть в назидание своим собратьям. Некоторые ребята из пограничных полков становились настоящими мастерами в подобных «разговорах».

Я понимал, что все еще жив только потому, что пришел вместе с Керэ и Рашэ. Именно поэтому «бабочки» не спешили пустить в ход копья. Поначалу решили разобраться, что кчему, и только Мелот знает, что случится потом. Скажу честно, несмотря на то, что я был проводником, на удачный поворот дела рассчитывать не приходилось.

Рыжие остановились. Вперед вышел невысокий эльф с густой гривой распущенных волос. Кивнув Керэ, словно старому знакомому, он заговорил на своем языке. Маг выслушал, коротко ответил. Завязалась беседа, в которой я, к своему глубочайшему разочарованию, ничего не понял. Пока они говорили, я сто раз успел пожалеть, что в свое время не стал учить напевную речь.

Сыпались вопросы, давались ответы, некоторые рыжие с ненавистью поглядывали в мою сторону. Надеюсь, Керэ не придет в голову светлая мысль продать меня со всеми потрохами этим мясникам.

В какой-то момент я понял, что эльфы начали спорить. Маг, все такой же спокойный, как и раньше, пытался в чем-то убедить своего собеседника, а тот каждый раз вежливо выслушивал и, отрицательно качая головой, говорил «эмпаста». Это было одно из немногих известных мне слов и означало оно «невозможно». Пререкания затягивались, в нихвступил еще и Рашэ.

Глава отряда внезапно посмотрел на меня и сказал практически без акцента:

– Как твое имя?

– Нэсс.

– А дальше?

– Просто Нэсс.

Рыжий усмехнулся, приблизился, обошел вокруг меня, внимательно рассматривая, словно я был диковинным, но в то же время очень опасным зверем, а потом вновь обратилсяк Керэ. Теперь уже по-человечески, чтобы я слышал:

– Я думаю, что он лжет, брат. Ты же должен помнить. Высокий, светловолосый, молодой, серые глаза. Стрелы с красным оперением. Это Серый.

– Всего лишь совпадение, брат. Он похож, но не более того. – Керэ говорил спокойно, но я видел, как он напрягся. – Мы проверили его перед тем как взять.

– Прости, но я все равно сомневаюсь, Керэ из Дома Лотоса.

– Сомнение вещь простительная, Галэ из Дома Бабочки. Но я ручаюсь за человека. К тому же, он наш проводник.

– Очень жаль, но он останется с нами. Я выдам вам другого проводника. Из моих людей. Прости, это все, что я могу для вас сделать.

– Ты посмеешь препятствовать делам Дома Лотоса?

– Это земли моей семьи. Ты гость и неприкосновенен. Но человек дальше не пойдет. Не стоит тебе так его защищать.

За мирно сказанной фразой скрывалась угроза, и Керэ сдался. Я увидел, как у него опустились плечи, и как он отрицательно покачал головой на вопросительный взгляд Рашэ. Ну что же, вот и все. Пора читать по себе погребальную молитву.

– Хорошо, – ответил маг. – Не будем спорить из-за подобного пустяка, брат.

Двое рыжих тут же наставили на меня арбалеты. Зато все остальные явно расслабились, больше не ожидая от строптивого сына Дома Лотоса никаких неприятностей.

– Я рад, что мы смогли понять друг друга, и, поверь, скорблю о твоей потере, – склонил голову Галэ. – Я немедленно дам тебе одного из своих…

Стоявший дальше всех Высокородный внезапно взвыл и, упав на колени, вцепился руками в собственной лицо, безжалостно раздирая его пальцами.

С громким хлопком лопнула ель, обдав каменистый берег дождем иголок, щепок и веток. Одна из ветвей, точно брошенное великаном гигантское копье, угодила командиру «бабочек» в спину и, пробив насквозь, выскочила из груди на добрых три ярда, превратив эльфа в страшное подобие пронзенного иглой насекомого. Спустя еще уну, двух ближайших к Керэ эльфов растерла в лепешку неведомая мне сила.

Рашэ, не собираясь ждать, что будет дальше, с боевым кличем бросился на отвернувшегося от него рыжеволосого. До меня, наконец-то, дошло, что происходит. Мой топорик превратился в размытый круг и спустя уну угодил в лоб одному из растерянных арбалетчиков. Его товарищ выстрелил в меня, но промахнулся.

Стрелок бросился на меня с кинжалом. Мы сцепились и покатились по камням. Я, оказавшись внизу, лягнул выродка коленом в живот, но это не помогло. Тогда, удерживая егоруку с оружием, я без зазрения совести впился зубами в мерзкую рожу, резко дернул головой, стараясь причинить как можно большую боль. Рот тут же наполнился чужой кровью. Он взвыл почище, чем Кнофер у виселицы, ослабил хватку, и я без труда спихнул его с себя, водрузился сверху, прижав коленом запястье той руки, в которой до сих пор еще находился кинжал.

С наслаждением выплюнул в лицо эльфа все, что находилось у меня во рту. Залив ему глаза его же кровью, подхватил с земли круглый камень и с размаху опустил на висок противника.

Левое предплечье саднило, я провел по нему рукой и увидел кровь. Проклятая сволочь все же меня зацепила! Слава Мелоту, что это всего лишь царапина.

Трое Бабочек насели на Керэ, а последний эльф направлялся ко мне. Прежде чем броситься к луку, краем глаза увидел, что Рашэ без движения лежит на камнях.

Я с огромным удовольствием, практически в упор, всадил стрелу в кинувшегося на меня остроухого. Он зашатался, попытался метнуть копье, но я живо пресек эту попытку, успокоив его вторым выстрелом.

Керэ в этот момент прикончил одного из своих противников, но я все же решил помочь ему. Вскинул лук, натянул его «на разрыв»,[32]почувствовал на мгновение нежное прикосновение оперения к щеке.

«Транг!» – звонко щелкнуло о перчатку.

С двадцати ярдов спины остроухих представляли для меня соблазнительную мишень. И никто не собирался этим пренебрегать.

«Транг!»

Последний рыжий, поняв, что попал между молотом и наковальней, бросился к лесу. Стрела ударила его в спину. Он пытался ползти, но подоспевший Керэ добил его, а затем бросился к своему товарищу.

Я тоже подошел к телу Рашэ. Эльф, раскинув руки, лежал на камнях в окружении мертвых противников. Две страшные раны были на его груди и одна на лице.

– Не повезло, – нарушил я молчание.

– Он был хорошим воином. Жаль, – негромко произнес Керэ.

Мне жаль не было. Просто подох еще один Высокородный. Любой солдат из нашего полка сказал бы, что туда ему и дорога.

– Сын дома Искры умер, спасая тебя, человек.

И вновь я промолчал. Он умер потому, что был нерасторопен. Потому что сражался не с одним противником. Потому что его проткнули копьями, в конце концов! Если маг собирается переложить смерть воина Зеленого отряда на мою совесть, то у него ничего не выйдет.

– Помоги, надо вырыть могилу.

– Мы провозимся до вечера, – предупредил я. – Если хочешь его похоронить, завали камнями.

Так мы и поступили. Работа заняла больше нара. Я оставил Керэ стоять над невысоким, сложенным из камней холмиком, а сам направился к источнику. Очистил чашу от плавающих в ней щепок и вдоволь напился целебной воды. Затем промыл рану на предплечье.

– Надо торопиться, эльф! – крикнул я. – До темноты осталось немного.

Он посмотрел на небо.

– Солнце еще высоко.

– В горах темнеет быстро. Ведь ты хочешь их догнать?

Остроухий задумчиво кивнул.

– Мы отстаем больше чем на сутки. Если не нагоним в ближайшую неделю, они уйдут в Сандон.

– Я найду их и там. – Керэ подошел к чаше и тоже напился.

– Не найдешь, – усмехнулся я.

– Отчего же? – золотые брови поползли вверх. – Человеку тяжело скрыться в нашем лесу.

– Во-первых, не говори за всех людей. Многие из моего племени прекрасно прятались под вашим носом не один раз. Тебе это известно.

– А во-вторых? – с вызовом спросил он.

– А во-вторых, Керэ из Дома Лотоса, если человек скроется, пусть и с трудом, то эльф это сделает легко.

– Объяснись, – холодно потребовал Высокородный.

– Ты все прекрасно понял. Эльф, оказавшийся в Сандоне, запросто затеряется. У своих. Как ты найдешь убийцу среди тысяч своих соплеменников? Согласись, это сложнее, чем найти человека.

Он долго-долго смотрел на меня, затем порывисто встал.

– Ты, кажется, спешил, а теперь решил рассказать мне глупую сказку.

Я рассмеялся.

– Жаль, что ты не любишь сказок, Керэ. Нет, правда, жаль. Я бы многое тебе рассказал.

– Не сомневаюсь. – Он подхватил копье и бросил прощальный взгляд на могилу Рашэ. Затем на тела не погребенных Бабочек. Керэ всем видом показывал, что не поверил моим словам, но глаза его выдавали. Маг выглядел взволнованным.

Ливень накрыл нас, когда мы спешили по высокогорному плато, стремясь как можно быстрее достигнуть перевала. В мгновение ока мы вымокли до нитки, не помогли даже плащи. Дождевые тучи висели так низко, что до них, при желании, можно было дотронуться кончиками пальцев. Было холодно и противно, я кутался в бесполезный плащ, надвинув капюшон на самый нос, но пронизывающие порывы ветра без труда забирались под него, и становилось еще холоднее.

Несмотря на неудобства, мы не остановились и продолжали упорно двигаться на восток, желая нагнать нашу цель. Когда тропа устремилась вниз, погода, наконец-то, начала улучшаться. Дождь сменился мелкой моросью, потеплело.

– Ненавижу горы, – процедил Керэ.

Он, не переставая, кашлял и сморкался. Простуженный эльф – забавное зрелище.

– Они этого не любят, – ответил я ему из-под капюшона.

– Не любят чего?

– Когда их ненавидят.

– Это всего лишь камни.

– А твой лес всего лишь дрова. Но ты ведь веришь, что он живой и вполне может отомстить, если к нему плохо относиться?

Этот аргумент заставил его задуматься.

– И все-таки, – не унимался я. – Почему ты решил не менять проводника? Ведь мог спокойно уйти.

Высокородный очень долго молчал, я даже подумал, что он не собирается отвечать.

– Я дал слово, что тебе не причинят вреда.

Мне оставалось только изумленно хмыкнуть.

– Не знал, что ты столь серьезно относишься к своим обещаниям.

– Любой Высокородный относится к ним серьезно.

– М-м-м… прости, но я, отчего-то, тебе не верю. Вы все время пытались нас обдурить.

Он рассмеялся:

– При чем тут слово, данное человеку?

– И то, правда, – пробормотал я. – Не поведаешь, кто из твоего племени столь сильно печется о моем здоровье?

– Дельбе. – В это слово Керэ вложил все свое презрение и отвращение.

– Спешу тебя разочаровать, мы с ним не только не друзья, но даже не виделись.

Он опять расхохотался.

– Готов спорить, он о тебе и не слышал до того момента, пока мне не потребовалось броситься в погоню! Васкэ хороший политик и не желает инцидентов, когда все еще возможно подписание мирного договора. Он обязал братьев дать слово, что никто из людей, отправившихся с Высокородным в погоню, не пострадает без веских причин. Так что мне пришлось сберечь твою голову, хотя я и не жалую дельбе.

– То есть, я без труда могу тебя подстрелить, и ты даже не пикнешь?

– Столь далеко мое слово не распространяется.

Скажу честно, я искренне огорчился этому факту.

Вязкие как патока сумерки пахли сырой землей, мокрой хвоей и туманом. Теплый, словно парное молоко, ветер гулял в развалинах древнего города. Впрочем, развалин как таковых не было. Густой лес подгреб под себя строения, оплел их плющом, покрыл мхом, окутал лишайником. Осталось немногое. Несколько колонн, глядящих в небо – две из них, не выдержав проверки временем, упали на землю. Низкое приземистое здание, из проваленного купола которого росла огромная ель. Едва угадываемые очертания оплывшей стены.

– Что это за место? – спросил Керэ, озираясь по сторонам.

– Тебе лучше знать, – я пожал плечами. – Оно когда-то принадлежало вам.

– Ошибаешься.

– Тогда скажи, кто мог здесь строить, кроме вас? Город слишком стар. В то время на Самшитовые горы люди не смотрели.

– Ни в одной нашей хронике нет упоминания ни о чем подобном. – Он не сводил глаз со здания, из которого росла ель.

– Значит, ты читал не те хроники, эльф.

Он зло сверкнул глазами, но в спор вступать не стал.

– Заночуем здесь, – между тем продолжал я. – Хорошо бы развести костер.

– Надеюсь, ты не ждешь, что я буду собирать хворост?

– Было бы неплохо. Никогда такого не видел.

– И не увидишь.

Мы вошли в дом с проваленным куполом. Толстый ковер еловых игл покрывал весь пол.

– Это один из наших храмов, – прошептал Керэ, рассматривая рисунки на стенах.

– Очень рад, – сказал я, сбрасывая с плеч вещмешок. – Помолись своим богам. Быть может, они пришлют нам немного еды. Нашей осталось не больше, чем на день.

– Не уверен, что здесь можно ночевать.

– Ради Мелота, не говори ерунды. Впрочем, если хочешь дрыхнуть в лесу, возражать не буду.

Я подошел к высокому выступу, постелил на него одеяло.

– Что ты делаешь?

– Собираюсь спать.

– На жертвеннике?

– Это жертвенник эльфийских богов, а не Мелота. Так что мне без разницы. Или ты настолько религиозен?

– Поступай, как знаешь. Мое дело тебя предупредить.

– Ну, если ты прав, то меня покарают. А если нет, я высплюсь.

Он не нашелся, что ответить, и стал сгребать в кучу иглы, готовя постель. Я следил за его действиями и сам не заметил, как заснул.

– Дельбе Васкэ, быть может, вы передумаете?

Только глухой не расслышал бы в голосе Первого Защитника тревогу. Дельбе приоткрыл веки и бросил на телохранителя быстрый взгляд. Cохраняя на лице маску спокойной скуки, выругался про себя. За этот месяц Шанэ слишком устал. Позволил эмоциям взять верх. Для Высокородного подобное недопустимо. Хорошо, что они одни и нет свидетелей позора Защитника.

Звезда Хары![33]Если Шанэ не может контролировать свое лицо сейчас, что будет, когда они выйдут на мост? Любое проявление слабости расценят не в пользу Высокородных. Младшие братья не должны видеть их сомнений. Подобные чувства привлекают внимание хищников не хуже свежей крови.

Заменить телохранителя? Нельзя. Как там говорят люди? «Коней на переправе не меняют»? Очень… образно. Замена Первого Защитника, да еще и выходца из правящей семьи Высокого Дома без веской причины – плевок в лицо уважаемому роду. Вряд ли Роса проглотит подобное оскорбление. Слишком горды. Среди его народа и так хватает внутренних дрязг. Не стоит их множить поспешными и необдуманными действиями. В свете последних событий некоторые Дома могут решить, что на месте Васкэ лучше бы смотрелся другой Высокородный. К примеру, Рэкэ из Дома Лотоса.

Нет. Пусть будет все так, как есть. Шанэ придется оставить. По крайней мере, пока. Правитель эльфов не только обладал способностью маневрировать в безумном течении политики Высоких Домов, но и умел увидеть положительные стороны в любом плетении событий. Чего у Первого Защитника не отнять, так это опыта. Сейчас он искренне волнуется за жизнь дельбе, а значит, от него не следует ожидать удара в спину. Во всяком случае, до тех пор, пока политика Васкэ не идет вразрез с интересами Дома Росы.

– Нет, мой друг, – закрыв глаза, певуче произнес Васкэ. – Прийти на встречу в кольчуге – значит показать Наместнику, что я ему не доверяю.

– А вы ему доверяете?

– Ты знаешь ответ. Полагаться на людей – по меньшей мере неосмотрительно. Но эта встреча крайне важна для моего народа, и не хотелось бы, чтобы наши противники сочли, что я их оскорбляю. Наместник дал слово, и мне нечего опасаться.

– Люди коварны.