Чтение 8–й страницы книги ~Первый уровень. Солдаты поневоле~

– Обойдемся без сарказма, – проговорил Лейрон. – Попытайся найти у Айлина уязвимое место.

– Насколько крепка чешуя? – уточнил Волков. – Пробить ее можно?

– Прямой сильный удар она не выдержит, – сказал тасконец. – А от скользящего толку мало.

– Грег, хватит болтать! – выкрикнул Энгерон. – Выпускай мальчишку.

Андрей наклонился, взял нож и двинулся навстречу унимийцу. В отличие от стадиона Ассона зрители здесь не вопили от восторга. И Октавия, и солдаты, и невольники молча наблюдали за поединком.

Противники не спеша сближались. Мужчина не сомневался в победе и даже не собирался защищаться. Широко расставив руки, крензер намеревался поймать юношу и задавитьего в объятьях. Кинжал для мутанта – лишний, ненужный предмет. Гораздо проще сломать щенку позвоночник.

Однако Айлин просчитался. Волков резко ушел влево и по ходу резанул лезвием по запястью телохранителя. По пальцам мужчины потекла кровь, но оружие Крензер не выпустил. Создавалось впечатление, что воин не чувствует боли. Во всяком случае, вида он не показал. Мутант медленно повернулся к землянину. В глазах Айлина пылала ярость.

– Не сопротивляйся, и ты умрешь быстро, не мучась, – прошипел телохранитель.

– А ты попробуй, догони меня, – язвительно произнес Андрей. – Секунд десять уже потеряно…

Время действительно поджимало мужчину. Правительница, сама того не желая, загнала крензера в жесткие рамки. Мутант ринулся в атаку, но опять промахнулся. Юноша нырнул под руку воина, сделал перекат и очутился за спиной противника. Искушение вонзить клинок в сердце унимийца было очень велико, но Волков сдержался. И правильно поступил. Огромный кулак со свистом пронесся сантиметрах в двадцати от лица землянина. Будь Андрей чуть ближе, и его бы ничто не спасло. Телохранитель тоже неплохо владел приемами рукопашного боя.

Разминка закончилась. Мужчина буквально набросился на юношу. Удары сыпались один за другим. Вот когда сказалась усталость Волкова. Дневная тренировка не прошла даром. Тело постепенно тяжелело и наливалось свинцом. Уходить от выпадов крензера становилось все труднее и труднее. В какой-то момент землянин попытался поставить блок. Грубейшая ошибка. Слишком значительная разница в весе. Андрей отлетел метра на четыре и шлепнулся в лужу.

– Осталось двадцать пять секунд, – воскликнул лейтенант, глядя на часы.

Возглас штурмовика подхлестнул мутанта. Он должен, обязан выполнить приказ графини. Ботинок унимийца продавил влажную почву на том месте, где только что лежал юноша. В последний момент Волков отклонился и вскочил на ноги. Левое предплечье ужасно ныло. Не сломана ли кость?

Крензер рванулся к беглецу. И тут землянину улыбнулась удача. Андрей отпрыгнул в сторону, а мужчина проскользил по глине и врезался в охранника. Оба повалились в грязь. О такой передышке юноша даже не мечтал. Отчаянно бранясь, Айлин оттолкнул солдата и торопливо поднялся. Однако драгоценное время было упущено. Вскоре офицер объявил, что контрольный срок истек. Противники тотчас замерли. Теперь их судьбу решит сирианская правительница.

– Признаюсь честно, мальчишка меня удивил, – вымолвила Торнвил. – Моему разочарованию нет предела. Но уговор есть уговор. Я по-прежнему буду платить за наемниковнулевого уровня двенадцать тысяч. Ваши инструкторы – отличные специалисты. Примите поздравления, господин Энгерон.

– Благодарю за похвалу, – произнес тасконец. – Невольника можно вернуть в строй?

– Ну, нет, – возразила женщина. – Я дорого заплатила за это представление и хочу досмотреть схватку до конца. Поединок получился интригующим. Дайте сигнал продолжить бой.

Спорить с Октавией Стаф не рискнул. Парня, конечно, жаль, но условия тут диктует графиня. Проклятая стерва потерпела поражение и жаждет мести. Энгерон махнул штурмовикам рукой.

– Господа, вам придется убить друг друга, – бесстрастно сказал лейтенант.

– Готовься к смерти, щенок, – зло прорычал мутант, устремляясь к Волкову.

На этот раз землянин опередил мужчину. Отработанный с Астином прием, выпад, и кинжал распорол бедро унимица. Айлин взвыл от боли и гнева. Штанина брюк мгновенно промокла от крови. Чуть прихрамывая, воин двинулся в новое наступление. Теперь он гораздо активнее махал ножом. Дважды лезвие вскользь зацепило Андрея. На теле юноши появились неглубокие порезы.

Натиск крензера заставил Волкова пятиться назад. Мутант упорно загонял врага в угол. Землянину катастрофически не хватало площадки. Трагическая развязка неминуемо приближалась. Андрей попытался нырнуть вправо, но едва не наткнулся на клинок мутанта. Прыжок в сторону и охранник тут же выставил лазерный карабин. Юноша словно уперся в невидимую стену.

– Не выходить за пределы квадрата! – громко прокричал офицер.

– Вот и все, гаденыш, – с ненавистью в голосе сказал унимиец. – Я разрежу тебя на куски…

Наклонившись вперед, Волков часто дышал. Его козырем была быстрота. Увы, силы иссякли, а реакция замедлилась. Айлин сделает еще пару шагов, и западня окончательно захлопнется. Землянину ничего не оставалось, как атаковать крензера.

Выдержав паузу, Андрей ринулся на мутанта. Унимийцу не удалось остановить юношу. Кинжал Волкова вонзился в грудь мужчины. К сожалению, чешуя ослабила удар, и оружиеземлянина не причинило большого вреда Айлину. В тут же секунду крензер левой рукой достал голову Андрея. Сознание юноши сразу померкло. Он, как подкошенный, рухнул в грязь.

Вытащив из тела окровавленный клинок, мутант раздраженно пнул Волкова ногой. Землянин перекатился через несколько луж. Этот толчок привел Андрея в чувство. Юноша попытался подняться, но не сумел. Все предметы кружились и расплывались. Между тем, Айлин приблизился к Волкову и опустился рядом с ним на колено. Получилось так, чтоунимиец стоял к Торнвил спиной.

Занеся нож над поверженным врагом, мужчина повернулся к правительнице. И штурмовики, и невольники, и Стаф Энгерон с волнением смотрели на Октавию. Казнит или помилует? Неужели женское сердце не пожалеет мальчишку?

Землянин открыл глаза и увидел сверкающее в лучах Сириуса лезвие кинжала. Вот она – смерть! Сейчас стальной клинок оборвет хрупкую нить человеческой жизни. А собственно чего Андрей ждет? Глупо надеяться на милосердие графини. Юноша вспомнил прием, который ему показывал Астин перед самым отлетом. Как раз для подобной ситуации. Правда, это тайные знания. Но сегодня не до церемоний. Главное сосредоточиться и попасть в нужные точки.

Волков не видел Торнвил. В тот момент, когда правительница утвердительно кивнула головой, землянин резко выпрямился и кончиками пальцев нанес удар в основание шеии кадык крензера. Мутант вздрогнул, захрипел и повалился на Андрея. На губах Айлина появилась красная пена, в глазах застыло неподдельное удивление. Бедняга так и не понял, что произошло.

Нож крензера едва не пронзил юношу. С огромным трудом Волков перехватил запястье унимийца и воткнул оружие ему глотку. Теперь тасконцы не определят, от чего в действительности умер мутант. Кровь мужчины хлынула на землянина, грузное тело вдавило Андрея в грязь. Несколько секунд юноша лежал не шевелясь. Он и сам еще не верил, что победил.

Странно, но за исключением Лейрона, никто не заметил выпада мальчишки. Внимание людей было приковано к графине. Волков же сделал все очень быстро. В отличие от других сотрудников базы, Грег не сомневался в решении Октавии и следил за землянином.

На устах майора мелькнула ироничная усмешка. Интуиция не подвела офицера. Лейрон разгадал секрет невольника. Одинокого Волка учили самраи. Только они владеют подобными приемами. Вопрос в том – почему юноша покинул орден? Не исключено, что наставники ищут беглеца. Пленника нельзя выпускать из поля зрения. Иначе проблем не миновать. В любом случае, Грег не собирался выдавать тайну будущего наемника. Парень дрался честно.

Между тем, и Торнвил, и Энгерон, и охрана застыли в недоумении. Со стороны показалось, что мутант прикончил своего противника. Кинжал вонзился в тело бойца, и по коженесчастного потекла кровь. Но почему тогда Айлин не встает? Неужели унимиец так сильно устал? В это верилось с трудом.

Секунд через двадцать мужчина чуть приподнялся. Графиня облегченно вздохнула и торжествующе улыбнулась. Однако ее радость была преждевременной. Вместо триумфа женщину ждало разочарование. Труп крензера упал в лужу, и, словно из преисподней, возникла худощавая фигура раба. Выглядел Андрей ужасающе. Правая щека опухла, губа рассечена, на шее, плечах и груди пятна крови.

Вскинув вверх руки, землянин громко, по-звериному, закричал. В этом вопле слились и боль, и злость, и ликование. Волков выплеснул наружу долго копившиеся эмоции. Сейчас юноша никого не боялся. Он в очередной раз обманул смерть.

Немая сцена на площадке длилась около минуты. Офицеры базы с тревогой смотрели на Торнвил. В глазах правительницы пылал гнев. Еще бы! Какой-то жалкий, изможденный мальчишка-наемник убил опытного, тренированного воина. Уму непостижимо. Что-то из категории чудес. Но факты – упрямая вещь. Октавия стала жертвой собственной хитрости.

Надо отдать должное графине, женщина умела стойко, не подавая вида, переносить неудачи. К всеобщему изумлению Торнвил вдруг захлопала в ладоши. Ее тут же поддержали остальные сирианцы.

– Браво, господин Энгерон, браво, – вымолвила правительница. – Великолепный бой. Ваши солдаты прекрасно подготовлены. Данный финал меня, конечно, расстроил, но и многому научил. Нельзя оценивать человека только по физическим кондициям. Есть и другие, не менее важные, критерии.

– Вы абсолютно правы, ваше высочество, – проговорил Стаф. – Главное, заставить воина поверить в себя. В любой, самой безвыходной, ситуации он обязан драться до конца. Мы предъявляем к невольникам очень строгие требования. Психологически сломавшиеся люди безжалостно уничтожаются.

– А как же финансовые потери? – с любопытством спросила Октавия.

– Репутация компании для нас дороже сиюминутной прибыли, – отчеканил тасконец.

– Похвально, – сказала женщина. – Позовите сюда невольника. Хочу побеседовать с победителем.

Энгерон призывно махнул рукой штурмовикам. Лейтенант повернулся к Андрею и произнес:

– Иди к графине. И без глупостей. Одно неверное движение и тебя сразу пристрелят.

Землянин неторопливо зашагал к Торнвил. Голова кружилась, ныл правый бок, ноги словно ватные. Не упасть бы по пути. Волков остановился в двух метрах от бетонной дорожки. Окинув взглядом щуплое тело юноши, правительница холодно проговорила:

– Как твое имя, солдат? Сегодня ты достоин его назвать.

– Рядовой сорок один тринадцать, – выдохнул Андрей. – Первый взвод второй роты первого батальона четвертой центурии.

– Нет, нет, – вымолвила Октавия. – Настоящее имя.

– Я его не помню, – солгал землянин. – У меня есть кличка – Одинокий Волк.

В этот момент из носа юноши по губам и подбородку потекла тонкая струйка крови. Удар крензера был слишком сильным. Андрей явно получил сотрясение мозга. Женщина пренебрежительно поморщилась и с раздражением в голосе сказала:

– Дайте рабу что-нибудь. Пусть приведет себя в порядок.

И тут произошло нечто странное и необъяснимое. Опередив офицеров базы, младшая дочь графини достала из сумочки платок и, не обращая внимания на грязь, устремилась к землянину. Ее дорогие туфли буквально утонули в луже. Волков не мог не принять подарок девочки.

– Благодарю, – тихо проговорил юноша, вытирая кровь.

– Вы превосходно сражались, – прошептала аланка. – Я восхищена…

Сирианцы стояли, изумленно открыв рты. Такого развития событий никто не ожидал. Мужчины боялись даже пошевелиться. Ведь неизвестно, что сейчас предпримет Торнвил. А она, похоже, пребывала в растерянности. Безобразная выходка дочери застала ее врасплох.

– Лана! – наконец, окликнула девочку могущественная правительница.

Аланка поспешно отступила обратно на дорожку. После некоторой паузы Октавия вымолвила:

– Очень интересная экскурсия, господин Энгерон. Я открыла для себя много нового. Думаю, это не последний мой визит сюда. К сожалению, мне пора лететь в Петравск.

– А как же обед, ваше высочество? – разочарованно произнес Стаф. – Повара приготовили изысканные блюда.

– Не сомневаюсь, – натянуто улыбнулась женщина. – Увы, нет времени. Государственные дела…

Настроение у графини было отвратительным. Мало того, что телохранитель проиграл поединок, так еще и дочь опозорилась. Как обычная простолюдинка бросилась к невольнику. Информация о данном инциденте наверняка просочится в прессу. Вот журналисты обрадуются. Мерзавцы любят раздувать скандал до немыслимых размеров. Пожалуй, кое-кому придется заткнуть рот.

Торнвил решительно зашагала к посадочной площадке. Вся процессия направилась за правительницей. Андрей поднял голову и посмотрел на Эвис. На секунду взгляды землянина и девушки встретились. На щеках аланки вспыхнул румянец. В ее глазах без труда читалось волнение. Молодой человек определенно понравился Эвис. Жаль, что он бесправный раб.

Как только Октавия удалилась на значительное расстояние, к Волкову приблизился Лейрон. К тому моменту силы окончательно покинули юношу. Андрей опустился на колени. К горлу подкатил неприятный комок.

– Сержант, можете идти в лагерь, – сказал Грег две тысячи двести десятому.

– Слушаюсь, господин майор.

Взвод дружно повернулся направо и двинулся к воротам. Землянину стало совсем плохо. Лицо побелело, губы приобрели синеватый оттенок, пальцы нервно подрагивали. Вскоре Волкова вытошнило. Лейрон достал из кармана переговорное устройство, нажал на кнопку вызова и громко приказал:

– Дежурный, врача и двух охранников на центральный плац!

– Пешком или на машине? – уточнил офицер.

– А ты на руках дотащишь раненого до госпиталя? – раздраженно произнес тасконец.

Между тем, юноша выпрямился. Развернув платок девочки, Андрей хотел вытереть рот.

– Идиот, – выругался Грег, отбирая у землянина предмет. – Такие подарки надо беречь. Порой они спасают жизнь. И что в тебе нашла дочь графини?

Через пять минут подъехал электрокар. Самостоятельно подняться Волков не сумел. Солдаты бесцеремонно подхватили юношу под локти и положили на пристегнутые к металлическим перилам носилки. Сириус находился почти в зените, и Андрей поневоле зажмурился. Внезапно левое плечо пронзила острая боль. Доктор вколол землянину какой-то препарат. Практически сразу Волков провалился в бездну сна. Юноша нуждался в отдыхе и покое.

ГЛАВА 5

НА ПЕРЕКРЕСТКАХ СУДЬБЫ

Миновав административное здание базы, процессия остановилась возле роскошного гравитационного катера. Сверкающий серебристый корпус, изящная обтекаемая форма, небольшие, чуть закругленные подкрылки. Впрочем, слово катер не совсем точно отражает реальность. Это скорее маленький пассажирский лайнер. Его по особому проекту изготовили джози. Машина отличалась великолепной маневренностью и сверхнадежной защитой. Летательный аппарат достигал в длину тридцати метров и развивал скорость до двух тысяч километров в час.

Октавия сухо попрощалась со Стафом Энгероном и зашагала к трапу. За ней последовали Эвис и Лана. Телохранители немного отстали. Путешествие на Таскону получилось неудачным.

Спустя несколько минут катер оторвался от бетонной поверхности и начал быстро набирать высоту. Расположившись в мягком кресле, графиня задумчиво смотрела на дочерей. Старшая и по характеру, и внешне очень похожа на нее. Решительная, настойчивая, целеустремленная. Она своего не упустит. А вот с младшей в будущем возникнут проблемы.

Как и покойный отец, Лана чересчур мягка и сентиментальна. Не самые лучшие качества для представительницы древнего дворянского рода. Сильная правительница должнабыть бесстрастной, жесткой и циничной. Пылкие чувства неминуемо приводят к потере власти и гибели. Любовь – недопустимая роскошь. Если хочешь повелевать людьми, относись к ним, как к ничтожествам. Подданные ценят и уважают силу. Доброта, милосердие, сострадание – бесспорные признаки слабости.

В салоне раздался нежный, мелодичный сигнал. Охранник открыл дверь, и в проеме появился стройный, подтянутый лейтенант.

– Прошу прощения, ваше высочество, – обратился к Торнвил офицер. – Командир спрашивает, не будет ли новых распоряжений? Согласно плану мы летим к Аскании.

– Аскания, – тяжело вздохнув, повторила женщина. – Комиссия Сената уже прибыла в Петравск?

– Так точно, – отрапортовал аланец. – Барон Флеквил ждет вашего прилета.

– Нет, я, пожалуй, отменю этот визит, – после паузы проговорила графиня. – Курс на флагманский крейсер «Альзон». Сообщите барону, что я возвращаюсь во Фланкию.

– Слушаюсь, – сказал лейтенант и исчез из вида. Октавия небрежно махнула крензеру рукой. Мутант прекрасно понял жест правительницы. Торнвил хотела остаться с дочерьми наедине. Как только унимиец покинул помещение, женщина устало вымолвила:

– Лана, ты сегодня меня расстроила. Где твоя гордость, манеры?

– Прости, мама, – опустила глаза девочка. – Я испачкала платье и туфли.

– И не смей притворяться дурочкой! – гневно воскликнула графиня. – Ты прекрасно знаешь, о чем идет речь. Дело вовсе не в платье и туфлях. У тебя их сотни. Зачем ты отдала рабу платок?

– У него текла кровь, – ответила дочь. – Мне стало жалко наемника.

– К тому моменту я уже позаботилась о мальчишке, – возразила Октавия. – Сотрудники Энгерона были готовы выполнить приказ. Твоя помощь бойцу не требовалось.

– А она влюбилась в невольника, – язвительно вставила Эвис.

– Не болтай чепуху, – мгновенно отреагировала правительница. – Абсолютно неуместная шутка.

– Я, между прочим, говорила серьезно, – надменно сказала девушка. – Лана не спускала глаз с раба.

– Да, ты сама, не отрываясь, смотрела на наемника, – вспыхнула младшая дочь. – Я украдкой наблюдала за тобой. Думаешь, если понравилась парню, то можно меня оскорблять!

– А тебе завидно? – торжествующе произнесла Эвис. – Взгляни на себя в зеркало…

– Немедленно перестаньте! – вмешалась Торнвил. – Вы обе сошли с ума. Вы кого обсуждаете? Грязного, жалкого мальчишку. Таких тысячи, миллионы, миллиарды. Он ногтя вашего не стоит. Нет, что-то я определенно упустила. Одну пора выдавать замуж, а вторую отправлять в закрытую школу.

– Не хочу я замуж, – раздраженно пробурчала девушка. – Мне еще надо закончить университет.

– Образование подождет, – вымолвила графиня. – Кроме того, тебя и спрашивать никто не будет. Существует такое понятие – политическая целесообразность. В нашей жизни нет места чувствам.

– Значит, ты не любила папу? – прямолинейно сказала Лана.

– Любовь, – грустно вздохнула Октавия. – От нее только проблемы. Выкиньте из головы эту чушь. Мы принадлежим к элите общества. Главное для нас – удержать в руках богатство и власть. Все мужчины – лживые скоты и сволочи. Они соблазняют женщин ради мимолетных похотливых желаний. Кроме того, негодяи через постель пытаются добиться привилегий.

– Но ведь и женщины стремятся к близости, – иронично заметила Эвис.

Правительница молниеносно повернулась к дочери и посмотрела ей в глаза.

– Не волнуйся, я ни с кем не спала, – выдержав взгляд матери, проговорила дочь.

– Надеюсь, – произнесла Торнвил. – В вашем возрасте девушки часто допускают непростительные ошибки.

– Если мужчины используют нас, то и мы можем делать с ними то же самое, – после паузы вымолвила Лана.

– Наконец, я слышу здравую мысль, – улыбнулась графиня. – Мои слова не пропали даром. Запомните, любовь – привилегия простолюдинов. Дворяне заключают браки исключительно по расчету. Кто-то таким образом создает военный союз, кто-то поправляет пошатнувшееся финансовое положение. Сейчас многие древние рода прозябают в нищете. В данной ситуации вы – идеальный объект для ухаживания. Не верьте ни льстивым речам, ни высокопарным комплиментам.

– Почему же ты приглашаешь этих напыщенных болванов на приемы и балы? – удивилась Эвис.

– Политика – очень сложная и опасная игра, – ответила Октавия. – Моя власть не безгранична. В Сенате у меня много противников. Чтобы контролировать страну нужно на кого-то опираться. Приходится постоянно лавировать. Богатым промышленникам я даю льготы, а разорившихся дворян подкармливаю деньгами. Первые исправно пополняютказну государства, вторые занимают командные должности в армии. Но и тех, и других следует держать на коротком поводке.

– Я никогда не разберусь в этих хитросплетениях, – покачала головой Лана.

– Все в свое время, – сказала женщина. – Главное, не поддаваться эмоциям. Мужчины – слабые, ущербные существа с невероятным набором комплексов и пороков. Научитесь ими управлять, и мир, как дрессированный тапсан, упадет к ногам могущественной хозяйки. Но если не справитесь с искушением, алчные жестокие твари безжалостно растопчут и вашу душу, и вашу репутацию.

– Ну, уж нет, я себя в обиду не дам, – самоуверенно заявила Эвис. – Слащавые повесы в золоченых мундирах меня раздражают.

– Ты торопишься с выводами, – проговорила Торнвил. – Мужчины чем-то напоминают насекомых, летящих в ночной мгле на свет костра. Ради красивой женщины они готовы на великие свершения. И не беда, что большинство из них погибнет в огне. Наши козыри – ум, холодность и коварство. Ни к чему не обязывающий знак внимания приведет поклонника в трепет. Глупец построит в мечтах иллюзорный замок счастья и покорно выполнит любой твой приказ.

– Мама, прости меня, – прошептала младшая дочь. – Я сегодня поступила ужасно.

– Ничего страшного, – Октавия провела рукой по волосам девочки. – Вы еще очень молоды. Подобные ошибки легко исправляются. Журналисты немного пошумят и смолкнут. Но, учтите, в будущем вам придется тщательно выверять каждый свой шаг. Сотни, тысячи людей внимательно наблюдает за нами. Одни ради скандальных репортажей, другие, чтобы устроить мятеж и захватить власть. Желающих подняться на сирианский престол более чем достаточно.

Через сорок минут катер покинул атмосферу планеты и подошел к флагманскому крейсеру графства. Шлюзовой отсек на «Альзоне» был уже открыт. Совершив вираж, машина влетела в огромное помещение. Массивные бронированные ворота тотчас опустились. На закачку воздуха и выравнивание давление потребовалось ровно десять секунд.

Офицеры корабля выстроились в линию, свита правительницы расположилась чуть в стороне. Трап плавно опустился, и Торнвил не спеша зашагала по ребристой поверхности. Возле командира судна женщина на мгновение остановилась.

– Майор Хейвил, – вымолвила Октавия, – мы немедленно возвращаемся на Алан. К ужину я должна быть во Фланкии. У меня появилась неотложные дела.

– Прошу прощения, ваше высочество, но это невозможно, – проведя в уме несложные расчеты, произнес высокий смуглокожий офицер лет тридцати восьми. – При максимально допустимой скорости путь ь Алану займет не меньше шести часов. Опоздание неизбежно.

– Неужели мои крейсера не в состоянии преодолеть столь ничтожное расстояние быстрее? – с иронией в голосе спросила правительница. – А я всем говорю, что флот графства самый сильный на просторах бывшей империи. Какая досадная оплошность. Генерал Лексон ввел меня в заблуждение.

– Никак нет, – возразил майор. – Мы без труда отобьем нападение и грайданцев, и плайдцев. Просто я не вправе рисковать вашей жизнью. При полетах внутри звездных систем необходимо соблюдать определенные правила. Скорость одна десятая «С» считается предельной. Нарушение инструкции влечет за собой тяжелые последствия. Столкновение с астероидом приведет к гибели корабля. Аппаратура «Альзона» не успеет отреагировать на космический объект.

– А если вы получите жесткий приказ? – поинтересовалась Торнвил.

– Экипаж судна его выполнит, – бесстрастно отчеканил Хейвил. – Мы готовы к смерти.

– Благодарю за службу, маркиз, – сказала женщина. – Вы абсолютно правы, спешить некуда.

Октавия повернулась к свите, отыскала глазами темноволосого мужчину лет пятидесяти и проговорила:

– Господин Орсон, распорядитесь накрыть обед в моих апартаментах.

– На сколько персон, ваше высочество? – уточнил аланец, выступая вперед.

– На три, разумеется, – вымолвила правительница. – И ни с кем в ближайшее время меня не соединяйте.

– Даже с руководителем сенатской комиссии? – осторожно спросил мужчина.

– С ним особенно, – сказала Торнвил. – У меня нет настроения что-либо обсуждать.

– Барон Флеквил – настойчивый и упрямый человек, – произнес Орсон.

– Сошлитесь на мое плохое самочувствие, – проговорила графиня. – Я действительно очень устала.

– Слушаюсь, ваше высочество, – сказал аланец, кланяясь и пятясь назад.

Женщина посмотрела на дочерей. Туфли Ланы – сплошной комок грязи. Есть темные пятна и на платье. Октавия тяжело вздохнула. Скрыть неприятный инцидент от слуг не удастся. Ну, а они с неописуемым удовольствием разнесут эту новость по дворцу. Жалкие, лживые подхалимы и лизоблюды. Никому нельзя верить.

Выдержав короткую паузу, правительница вымолвила:

– Девочки, жду вас через час. Переоденьтесь и, пожалуйста, не болтайте лишнего.

Эвис вошла в свою каюту в сопровождении сорокалетней темноволосой женщины. Служанка помогла девушке снять платье и тут же бросилась в туалетную комнату включать душ. Аланка неторопливо последовала за ней.

По пути она взглянула на себя в зеркало. А ведь хороша, чертовски хороша! Тонкая талия, крепкие загорелые бедра, высокая упругая грудь, по плечам рассыпались длинные волосы. Настоящая богиня. Пожалуй, мать права – за подобную красоту претенденты на ее руку и сердце должны биться не на жизнь, а на смерть.

Разговор с графиней получился весьма поучительным. Октавия была сегодня необычайно откровенна. С чего бы вдруг? Сумасшедшая выходка Ланы, конечно, взбесила правительницу, но не до такой же степени.

Обычно гневная тирада завершалась бессмысленными, пространственными наставлениями. На этот раз мать почему-то решила поделиться опытом. О политике и мужчинах Октавия никогда раньше не беседовала. Пожалуй, Торнвил наконец поняла, что дочери выросли. Другого ответа на поставленный вопрос нет.

Эвис довольно улыбнулась. Скоро графине придется с ней считаться. Через полгода девушке исполнится девятнадцать, и она станет совершеннолетней. Тогда Эвис уже никто не заставит выйти замуж. Высокородные отпрыски древних фамилий не привлекали аланку. Быть женой прыщавого слабовольного юнца девушка не желала. Светские приемы,скучные балы, чопорные манеры раздражали Эвис.

Ей гораздо больше нравились прямолинейные грубоватые офицеры звездного флота. К сожалению, встречалась с ними аланка крайне редко. Девушку всегда сопровождали уродливые тупые телохранители. Даже в университете мутанты сидели на соседних креслах. Общение с сокурсниками всячески ограничивалось. Свободы у Эвис было меньше, чем у рабов. А она мечтала о сильных, острых ощущениях.

Аланка невольно вспомнила мальчишку-наемника. На вид парню лет семнадцать. Поначалу солдат не заинтересовал девушку. Среднего роста, худощавый, со шрамом на верхней губе. Обычный, ничем не примечательный юноша. Но затем воин сотворил чудо. Наемник дрался, как сущий дьявол. Он уклонялся от ударов, совершал перекаты и броски, смело атаковал противника.

А разве можно забыть дикий торжествующий вопль раба? Лицо в грязи, по обнаженной груди течет кровь врага, а в глазах пылает ярость. Фантастическое зрелище. И что бы мать ни говорила, чувствам не прикажешь. Страстная душа Эвис в тот момент буквально рвалась к юноше. Аланка с удовольствием слилась бы с ним в горячем поцелуе. Как ейхотелось ощутить жаркое дыхание мужчины, прикоснуться к израненному телу!

Сестра, мерзавка, заметила это состояние девушки. Впрочем, эмоции уже немного улеглись. Забивать голову рабом не стоит. Надо думать о будущем. Октавия дала ряд прекрасных советов. Нужно научиться пользоваться своей красотой. Кто знает, может когда-нибудь и Эвис взойдет на трон. Главное, подыскать подходящую кандидатуру для замужества. Хотя есть и другой вариант…

– Госпожа, какое платье вам приготовить? – проговорила служанка.

– Красное, с оборками, – ответила аланка, ступая под струю теплой воды.

Женщина тотчас удалилась. Блаженно закрыв глаза, девушка продолжала размышлять о перипетиях сегодняшнего дня. Лана удивила не только мать, но и ее. Послушная, молчаливая девочка неожиданно выкинула странный фокус. Вот уж поистине – в тихом болоте черти водятся…

А как она огрызалась в катере! Неужели дуреха и вправду влюбилась в парня? Слова Эвис определенно задели сестру. Как Лана вспылила! Чуть не кинулась на предательницу. Аланка снисходительно усмехнулась. В период полового созревания девочки часто ведут себя неадекватно. Болезнь тяжелая и трудно излечимая.

Эвис никогда не была близка с Ланой. Слишком разные характеры и значительная разница в возрасте. Сказывалось и то, что во дворце у каждой из них собственные, комнаты. Совместное проживание наверняка заставило бы сестер подружиться. Увы, судьба не предоставила аланкам такой возможности.

В личные тайны они друг друга не посвящали. Впрочем, и серьезных конфликтов между ними не было. Делить Эвис и Лане нечего. Но время идет, и ситуация меняется. Девушкавдруг отчетливо осознала, что сестра является для нее опасной конкуренткой. Случай с наемником – яркий тому пример. Мелочь, ерунда, но проблема встала довольно остро.