Чтение 32–й страницы книги ~Творцы миров~

Я отступил в кухню, не сводя взгляда с эльфийки. Она храбро двинулась к границе между комнатой и кухней. Там заблистал едва различимый занавес, словно натянутая радужная пленка мыльного пузыря. Азалинда прошла через него с большим трудом, я видел, как она продавливается, как сквозь встречный ураганный ветер.

Ее глаза распахнулись, она увидела меня. Я протянул руку, она судорожно ухватилась за мои пальцы, я перехватил ее за кисть другой рукой и выдернул к себе. Я не рассчитал рывка, она ударилась о мою грудь, охнула, я придержал ее, однако ее тело сразу напряглось, я поспешно отпустил и сказал успокаивающе:

– Все-все. Ты в безопасности.

Она дрожала, пугливо оглядывалась, глаза стали еще больше, трагически расширенные.

– Я их все еще вижу, – прошептала она.

– И я, – ответил я. – Ну и что?

– Но мы не видим этот мир демонов! Только красная огненная завеса, сжигающая все живое!

– Тебе не сожжет, – успокоил я. – Иди сюда, садись.

Она так же нерешительно прошла на кухню, с робостью опустилась на краешек стула. Страх постепенно отпускал ее скованное тело, одухотворенное лицо ожило, в огромныхглазах заблистали страх и надежда.

– Ты что-нибудь узнал?

– Ты о чем? – спросил я.

– О священном Талисмане Диамонд, – напомнила она с тревогой. – Или ты забыл?

Я замахал руками:

– Что ты, что ты! Я все помню. Так вот, Священный Талисман Диамонд находится… Ладно, об этом потом. Я тебе пока вот что скажу: ваши древние хроники брешут, что ваш миробязательно погибнет, если вдруг Талисман не отыщется. Но этот так к слову, Талисман мы отыщем, я тебе помогу.

Она спросила настороженно:

– Почему?

– Что почему?

– Почему поможешь? Демоны ничего за так не делают!

Я ухмыльнулся, она сразу насторожилась и сделала попытку отодвинуться вместе со стулом.

– Ты права.

– Та что ты захочешь взамен?

– А что можешь предложить? – просил я, как заправский торгаш.

Она гордо выпрямилась.

– За спасение моей страны – все!

– А у тебя много чего есть?

– У меня нет ничего, – отрезала она, – кроме жизни и моей чести! Но ты можешь взять то и другое.

Я опустил взгляд, чувствуя себя полным засранцем.

– Извини, ты не так поняла. Я не посягаю на твою честь. И на жизнь тоже…

– Честь дороже, – прервала она несколько высокомерно.

– Тем более, – сказал я послушно, – на жизнь. У нас то, что у вас зовется девичьей честью, отдается за так, а не как уплата. И не потому, что я такой уж орел, а просто унас никто ни к чему не принуждает… Ладно, это лирика, а мы пока поступим вот так…

Глава 7

Я собрался рассказать ребятам о невероятном приключении, но как-то некстати вспомнил одного из друзей по институту, так часто и в подробностях рассказывавшего о своих сексуальных контактах, что стало не то чтобы противно, а как-то смолчалось само по себе. И хотя в нашем общении с Азалиндой нет даже намека на сексуальность, даже эротичности нет… ну, ярко выраженной нет, но что-то между нами установилось…

Гм, это как Лилюшка, что ругается с соковыжималкой, которая стала больше шуметь, уговаривает стиральную машину не прыгать по ванной, а с автомашиной, которую зовет «Звездочкой», вообще подружилась. Вчера не заводилась, так Лилюшка поупрекала ее, вылезла, повздыхала, погладила крыло, поправила зеркальце, снова села, и машина тутже, простив ее, легко завелась с первого оборота.

Все мы разговариваем с животными и уверяем знакомых, что «они все понимают», Николай всегда орет на футболистов, наблюдая матч по телевизору, а его жена, напротив, пререкается с персонажами «Санта-Барбары». Всего-то разницы, сказал я себе, что этот персонаж способен отвечать в узких рамках программы, а вот собака хоть и понимаетбольше, но отвечать не может, только смотрит преданно да хвостом виляет…

И все-таки днем время от времени вспоминал одухотворенное лицо прекрасной эльфийки, лучистые глаза и пугливый, как у молодого олененка, взгляд. Хорошую модель мы придумали, молодец Ворпед. Да и все мы молодцы: обсуждали, критиковали, подсказывали, добавляли, улучшали, пока не появилось такое вот совершенство, что вчера, как божественное видение, освятило присутствием мою кухню.

Не отдавая себе отчета, вечером я прибрался на кухне, вымыл посуду и тщательно вытер, чего не делал уже давно. Со стола убрал и унес в кабинет кучу бумаг, что как-то сами перебегают сюда. Во всяком случае не помню, чтобы я когда-то их приносил. Смешно, конечно, но чисто выбрился и поулыбался в зеркале своему отражению: не слишком лижелтые зубы, не пора ли начинать чистить.

Для Азалинды я упростил переход через Портал, снабдив ее, как ей объяснил, Печатью Перехода, чтобы она могла входить на кухню, не расходуя чудовищные запасы энергиимагов.

Сегодня вечером, когда я еле доволокся из офиса, она уже смиренно ждала меня на кухне. Я видел, как осветилось тихой радостью ее нежное кукольное личико, а большие удлиненные глаза вспыхнули, как утренние звезды.

– Прости, – сказала она, вскакивая, – но тебя не было…

– Все хорошо, – успокоил я. И добавил непроизвольно: – Я рад, что ты пришла.

– Правда? – прошелестела она счастливо.

– Самая что ни есть, – ответил я искренне. – Как тебе здесь, осваиваешься?

– Уже не так боюсь, – призналась она, – но все равно… так много магии и высокого волшебства… А ты странный демон.

– Чем же?

– Добрый, – ответила она.

– Уверена? – переспросил я.

Тень сомнения мелькнула на миг, но тут же малышка прямо посмотрела на меня огромными сияющими глазищами и сказала убежденно:

– Уверена.

Я машинально делал все то, что делает всякий одинокий мужчина: вынимал из холодильника холодное мясо, рыбное филе, сыр, нарезал хлеба и сказал смущенно:

– Очень жаль, только сейчас вспомнил, что наша пища вам не годится. Но попытаюсь что-то придумать…

Он удивилась:

– Что? Разве я могу есть в мире демонов?

– Нашу еду нет, – ответил я честно.

– Вот и хорошо…

– Еда – это только еда, – сказал я машинально. – Пожалуй, попробую перебросить часть продуктов из твоего мира в мой… И тогда будем пить чай за одним столом: я свой, ты свой, но все-таки вместе.

Она вся засветилась радостью.

– Ты в самом деле это сможешь? Правда?

– Постараюсь, – ответил я уклончиво. – Не знаю, какие могут возникнуть технические трудности, так что не клянусь.

Она сказала с убеждением:

– Ты могучий демон! Ты все сумеешь.

– Почему именно я могучий?

– Ты по эту сторону Великого Портала, – объяснила она резонно. – Ты его могучий хранитель. А остальной мир находится за твоей спиной и под твоей защитой. Даже другие демоны твоего мира – под твоей защитой.

По сути, мне пришлось всего лишь скопировать часть общей программы, внести совсем крохотные изменения, и, когда Азалинда появилась, я, очень довольный, показал на комп.

– Этот могучий талисман обеспечит тебя всем, что у вас подают на стол!

Она всплеснула тонкими белыми руками, в глазах изумление.

– Правда? Так быстро?

Я сказал самодовольно:

– Ты же сказала, что я могучий демон. Теперь я сам в это верю… иногда.

Она сказала нерешительно:

– Тогда можно… те прекрасные яблоки, которые я видела на столе у королевы Адельманды?

Я кивнул, быстро нашел в меню все, что едят в королевстве эльфов, проскроллировал по списку, выделил яблоки, но потом увидел, что есть лучше и еще лучше, дошел до конца списка и, отметив четыре последних названия, нажал на Enter.

Азалинда тихо ахнула. На столе появились четыре роскошнейшие вазы, полные яблок: в одной – красные, в другой – налитые желтым медом, в третьей – оранжевые, в четвертой – крупные краснобокие. На меня пахнуло ароматом дивного сада. Азалинда пищала счастливо, не решаясь прикоснуться к созданному чуду, я скромно помалкивал: последнюю неделю я тщательно перестраивал аппаратуру и программу, включая в сферу действия виртуального мира Азалинды и кухню, но все же задействовал три системы защиты, чтобы никакие орки или блуждающие скелеты сюда не попали.

– Угощайся, – предложил я. – Теперь мы в самом деле можем ужинать вместе.

Она смотрела на меня в почтительном страхе.

– Ты самый могучий демон… Ты даже сильнее, чем мы думали!

– Какие из них яблоки королевы? – спросил я.

Она помотала головой:

– Никакие.

– Эх, – сказал я огорченно, – ладно, эти выбросим, поищем твои…

Она вскрикнула:

– Не смей! Эти яблоки… Они из Вечного Сада! Это вообще яблоки богов. Смертные их видели только в древних рукописях.

– Тогда ешь, – предложил я великодушно. – А то мне самому неловко есть при даме, которая голодом себя морит.

Она взяла огромное яблоко в обе ладошки, я потянулся к яичнице с ветчиной, и так мы, сидя на разных концах стола, обедали, наблюдая друг за другом.

Потом я включил телевизор в соседней комнате, Азалинда тихохонько пришла и смотрела испуганно и недоверчиво.

– Это портал в другие миры?

– Пока нет, – ответил я, – хотя ты подала неплохую идею…

– Идею?

– Да, но пока что это только окно в другие миры, через которое не пролезть… в смысле, это все в моем мире, только он великоват зело, потому он такой… разный.

Я приготовился к ее восторгам, изумлению, почтительному страху, уже напыжился и готовился важно и таинственно объявлять значение той или иной штуки, что она увидела на телевизионной стене, однако Азалинда, понаблюдав несколько минут, повернулась ко мне:

– Странный мир… Ты в нем счастлив?

Я, сбитый с толку, пробормотал:

– Ну… это сложный вопрос. Я здесь родился, понимаешь?

Она важно кивнула:

– Да, и потому не можешь оставить этот мир, и ты должен его сделать счастливым, да?

– Гм, – пробормотал я еще в большей неловкости, – мы как-то не говорим такими высокими словами… Мы просто живем. Как муравьи… Однако, понимаешь, наша муравьиная жизнь тоже, видимо, подчинена чьей-то воле, потому что из суматошного ковыряния и метушни медленно вырастают одна за другой цивилизации: месопотамья, египетская, римская, Средневековье, техническая… И люди становятся лучше, хотя вроде бы плана такого нет… Понимаешь?

– Нет, – ответила она.

– Я сам не понимаю, – признался я. – Это говорю тебе и надеюсь, что вдруг сам пойму?

– Да? Тогда ты мудрец. Они часто говорят вслух.

– Да, – согласился я, – Я еще тот мудрец! Из тех, которые такое измыслят, что сто тысяч мудрецов не размудрят….

Она подошла к окну и посмотрела на улицу.

Я встал рядом, стараясь взглянуть ее глазами. К счастью, дом в зеленом районе, что значит, – впереди только пара домов, а дальше простирается зеленый лес. Да еще дорога уходит, извиваясь, в сторону леса, а там исчезает, как лесная тропка.

– Странный мир, – проговорила она задумчиво.

– Да, – согласился я и обнял ее за плечи, – очень…

Она вежливо, но твердо сняла мою руку. Нежное кукольное лицо затвердело, в нем появилась несвойственная эльфийкам твердость взгляда.

– Извини, – произнесла она просто, – я занята.

– Кто он, – спросил я с невольной завистью, – этот счастливец?

– Он человек, – ответила она тихо. – Зовут его Даниилом. Он паладин.

Я поперхнулся печеньем, Азалинда взглянула встревоженно:

– Что? Ты знаешь о нем?

Я пробормотал:

– А он… гм… знает, что ты принадлежишь ему?

Она опустила взгляд, покачала головой. Голосок ее прозвучал печально и потерянно:

– Нет. Он в последнее время вообще все реже приходит в наши земли.

– И ты все равно принадлежишь ему?

– Да, – ответила она гордо и выпрямилась. – Да.

– Красивый жест, – пробормотал я. – Ага, да… красивый поступок…

– Мне все равно, – ответила она с достоинством, – как оценивают другие. Особенно – демоны. Мне приятно знать, что я принадлежу ему.

Это что же, мелькнуло в голове, это даже не тургеневское, это что-то шекспировское вложили в прогу. А то и вообще древневосточное, когда женщины шли за избранным мужчиной в могилу живьем или на костер…

– Думаю, – пробормотал я, – он был бы рад узнать, что ты себя так… гм… настроила.

Она вспыхнула, засветилась радостью.

– Правда?

– Честное слово, – сказал я серьезно. – Он был бы счастлив.

Своей команде, что все еще команда разработчиков, хоть все стали мультимиллионерами, я сказал, что завтра и послезавтра серьезные встречи с сильными мира сего, попрощался и отбыл. Николай на прощание напомнил, что и я уже давно сильный этого мира, не стоит себя принижать, нос выше и спину прямее, мы орлы все, земля гнется под нашей поступью.

Все точно, мелькнуло у меня в голове. Мы хотели всего лишь сделать самую лучшую байму… ну хотя бы просто хорошую или хотя бы продаваемую, но создали такое, такое…

Они остались в офисе, теперь каждый руководит руководителями помельче, а у тех творческие студии, группы программистов, я отбыл домой, сразу же включил комп, еле дождался, когда разогреется и проверит логин, вошел в шкуру Даниила и ринулся в эльфийскую деревушку. Азалинда уже мчалась навстречу со всех ног: счастливая, сияющая, глаза – как звезды, щеки разрумянились.

Я протянул к ней руки, и она, не колеблясь и не останавливаясь, бросилась мне на шею, чего никогда раньше не делала. Щеку мою ожег пламенный поцелуй, искренний и чистый, как у невинного ребенка.

– Азалька, – сказал я, задыхаясь от счастья, – как я рад…

– Противный, – упрекнула она, но глаза ее лучились счастьем, – почему так долго не приходил, Даниил?

– Работы много, – оправдывался я. – Но сейчас я пришел… ну, чтобы не расставаться… ну долго.

– Правда?

– Правда, правда.

Она завизжала счастливо, осыпала мое лицо пламенными поцелуями. Я держал ее тело на весу, руки не хотели отпускать, я с великим усилием заставил пальцы разжаться.

– Пойдем, – сказал я.

– Куда?

– В зал ваших магов, – объяснил я. – Туда, откуда они могли тебя телепортировать в мир демонов.

Она застыла, пораженная, в глазах мелькнул испуг.

– Ты об этом знаешь?

– Я же паладин, – объяснил я с усмешкой. – Я знаю многое о мире демонов.

Высокое строгое здание Гильдии Магов приближалось, но у входа Азалинда остановилась.

– Зачем? – спросила она с подозрением. – Зачем тебе наш зал?

Я ответил честно:

– Я хотел бы, чтобы маги отправили и меня с тобой. Ты же знаешь, я великий воин. Я всегда сумею тебя защитить.

Она отшатнулась:

– Нет!

– Не сумею?

– Нет, – повторила она, дрожа всем телом. – Я не хочу… не хочу, чтобы ты там дрался.

Я поинтересовался:

– А если на тебя нападут там?