Юлия Шилова

Королева отморозков, или Я женщина, и этим я сильна!

От автора

Здравствуйте, мои дорогие и горячо любимые читатели!

За недолгим расставанием последовала наша с вами встреча. Я с нетерпением ждала, когда же она произойдет, и прилагала для этого все усилия. Я безумно благодарна вамза то, что вы держите в своих руках эту книгу. Она была написана мною несколько лет назад, но я вместе с вами решила подарить ей новую жизнь. Для кого-то этот роман стал одним из самых любимых, кто-то считает его не самым успешным, но это, по большому счету, неважно. Ни я, ни мои книги не могут быть хорошими и желанными для всех. Поэтому все мои обращения перед романами для тех, с кем у меня возникло искреннее взаимопонимание, кому я действительно нужна и кому дорого мое творчество.

Сейчас за моими плечами уже сорок пять произведений, а эта книга была лишь одной из немногих первых в моем писательском багаже. Тогда я была начинающим автором, но я безгранично верила в свою счастливую звезду и знала, что мои книги обязательно найдут своего читателя, потому что они написаны искренне. Я никогда не писала их ручкой, я писала их своею душой.

В своих письмах довольно часто вы задаете мне один и тот же вопрос: как отличить мои только что написанные книги от тех, которые были написаны несколько лет назад, ведь теперь у всех у них двойные названия? Это очень просто. Пожалуйста, будьте внимательны и помните, что вы мне очень дороги и, поверьте, никто не хочет вас обмануть. На моих новых книгах в нижнем правом углу написано: НОВИНКА. На книгах, написанных несколько лет назад: НОВАЯ ЖИЗНЬ ЛЮБИМОЙ КНИГЕ. Никаких хитростей и секретов нет. Просто сроки действия договоров с одним издательством истекают, и книги переходят в другое издательство. Это нормальный жизненный процесс, и так происходит со всемиавторами, которые по каким-либо причинам перешли из одного издательства в другое. Издательство ЭКСМО сделало всем моим ранее написанным книгам настоящий подарок. Они выходят в новой, более яркой и красочной обложке. Книгам сделана новая редактура, а у меня появилась потрясающая возможность вносить свои дополнения, размышления и, как и прежде, общаться с вами на страницах своих романов. Теперь я могу отвечать на ваши письма и вопросы в конце книг, рассказывать о том, что творится в моей творческой жизни, да и просто писать о том, что у меня на душе.

Эта книга о нашей соотечественнице, которая прошла долгий и тернистый путь. Люблю ли я эту книгу? Конечно, люблю, впрочем, как и все свои книги, потому что, как бы это ни было банально сказано, они все для меня, как мои дети. В каждую из них я вложила душу. Холила, лелеяла, выращивала и не спала ночами. Говорят, что мои старые книги очень сильно отличаются от моих сегодняшних. Я этого и не отрицаю. Кому-то мои новые криминальные мелодрамы нравятся больше, потому что в них много психологических рассуждений, которые вы выписываете в свои блокноты и воспринимаете их как руководство к действию, и это не может не радовать. Они более трепетные, позитивные и не такие кровавые, как раньше. Другим больше по душе мои первые романы, потому что они более жесткие и в них больше цинизма. Не обессудьте, но я пишу так, как мне пишется, так, как я себя на сегодняшний день чувствую, я не могу быть хорошей для всех и одинаково удовлетворять вкусы всей читающей публики. Если вам нравится все, что я делаю, вам близко и понятно мое состояние, тогда нам с вами по пути. Если нет, не теряйте времени даром и обретайте новые литературные пристрастия, благо книжный рынок это позволяет. Я пишу для тех, кто находится со мной на одной волне, кто чувствует меня между строк и нуждается в моих книгах точно так же, как и я нуждаюсь в любви своих дорогих читателей.

Сейчас в моей жизни появилась определенность, во мне открылись новые грани характера, о которых я не знала ранее. Мне больше не хочется разрушать. Я учусь строить, ия уверена, что у меня это уже получается. Хотя… кто знает. В этой жизни никто не застрахован от случайностей, и неизвестно, что может быть завтра. Быть может, завтра мне придется зажмурить глаза, чтобы не видеть, как все в очередной раз рушится… Но, как и все мы, я надеюсь на лучшее и хорошо знаю, что сейчас я стала намного сильнее,а это значит, что я не боюсь перемен, не предъявляю претензий к своей судьбе и умею встречать каждый свой день с улыбкой.

Героиню этого романа можно смело назвать стервой. Для кого-то из моих читательниц она стала близкой подругой и вызывает настоящее восхищение. Кто-то, наоборот, испытывает к ней неприязнь и считает, что от нее исходят только негативные эмоции и чувства. Сколько людей, столько и мнений. Но тем не менее моя героиня не может оставить хоть кого-то равнодушным, потому что она СТЕРВА, а стерва не может быть положительной для всех подряд. Она никогда не разменивается по мелочам и всегда бьет по мужскому самолюбию, ища в мужской психике как можно более слабые и уязвимые места. Она слишком непредсказуема и своевольна, несмотря на то что за эту своевольность ей приходится слишком дорого платить. И все же моя героиня свободна и независима, как внутренне, так и внешне. Она назначила себе высокую цену и хорошо уяснила тот неоспоримый факт, что мужчина не даст ни на грош больше той цены, которую ты назначила себе сама.

Это история молодой девушки, которая умела манипулировать людьми, незримо управлять их действиями и направлять ситуацию в нужное русло. Она просто не побоялась быть сильной, умела блефовать и рисковать, а еще она умела достойно проигрывать.

Мой сердечный и дорогой Друг! Мой любимый читатель! Мне хочется выразить тебе свою искреннюю благодарность за то, что ты взял в руки эту книгу. Я думаю, что этот роман должен занять достойное место на вашей книжной полке. Я предлагаю проживать жизнь вместе с моей героиней и преодолевать с ней все трудности в поисках женского счастья. Только вот найдет ли она его? В процессе чтения накопится много вопросов, на которые придется искать ответы.

Спасибо за ваше взаимопонимание, за любовь к моему творчеству и за то, что вы согласны со мной, что мои книги, вышедшие в новом издании, представляют ничуть не меньшую ценность, чем те, которые только что вышли из-под моего пера. Спасибо за то, что вы помогли мне подарить этой книге новую жизнь. Мне сейчас, как никогда, необходима ваша поддержка.

…Поэтому устраивайтесь поудобнее, налейте себе чашечку вкусного чая и разрешите мне пожелать вам приятного чтения. А я ни в коем случае вас не покину. Я буду рядом.Мне самой жутко интересно, какие события происходят в этом романе, какие интриги и страсти там разгораются. Я вместе с вами буду переживать все события заново. Признаться честно, мне вообще не хочется с вами расставаться, но, после того как вы прочитаете эту книгу, увы, все же придется. Но это совсем ненадолго, потому что за расставанием обязательно последует скорая встреча, и она произойдет сразу, как только вы возьмете в руки мою следующую мелодраму. Вы не представляете, как много мне хочется вам рассказать, как многим хочется поделиться, только бы хватило сил, здоровья и времени. Мне слишком дорого наше с вами общение.

До встречи в следующей книге.

Любящий вас авторЮлия Шилова.

Глава 1

Я сидела в своей роскошной спальне, закинув ноги на стенку, и дрожащей рукой распечатывала пачку «Мальборо». Жутко болела голова. Самое лучшее лекарство в такой ситуации – хорошая порция виски. Только дорогого, элитного, а не какого-нибудь там дешевого ларечного дерьма. Часы показывали двенадцать. Вынос тела и похороны начнутся ровно в три. Скорей бы приехала Юлька. Она, как никто, умеет успокаивать. С ней можно пережить все, что угодно. Даже такое.

Закурив сигарету и налив полный бокал, я закрыла глаза и постаралась сдержать слезы. Неожиданно дверь распахнулась – и на пороге появилась Юлька.

– Привет, подруга! Ну как ты, держишься?

– Держусь, а куда деваться, – уныло буркнула я.

– Во сколько начало торжества? – усмехнулась Юлька.

– В три. Там, наверное, народу уже полный дом собрался?

– Да, начали подтягиваться. Послушай, подружка, тебе бы не мешало у гроба немного посидеть, а то там уже и так всякое судачат.

– Да пусть хоть языки сточат! – разозлилась я. – Всем хорошо известно, что мы при жизни особого влечения друг к другу не испытывали. А разговоры все равно будут – и от них никуда не денешься. Я уже на это настроилась.

– Разговоры разговорами, а у гроба посидеть ты просто обязана!

– Я никому и ничем не обязана, а уж тем более Фоме.

Юлька подошла ко мне и обняла за плечи:

– Пойми, милая ты моя девочка. Сегодня ты хоронишь своего мужа. Как бы ты к нему ни относилась, тем не менее Фома был твоим мужем. Поэтому ты должна выглядеть как скорбящая супруга, а то не по-людски как-то получается. Окружающие не поймут.

– Странная ты женщина, Юлька! Я всегда тебе поражалась. Послушать тебя – так то, что я его на тот свет отправила, это по-людски, а то, что у гроба сидеть не хочу, это не по-людски.

– Вот здесь ты, подруга, в корне не права. Ты его не убивала! Он сам пошел ночевать в гараж, никто его туда не тащил! Залез в свой «Мерседес» и уснул при включенном моторе. Результат налицо – отравился угарным газом. Твой Фома не один – таким образом куча мужиков на тот свет отправляется.

– Так-то оно так. Но ночевать-то его я не пустила. Он по моей вине ушел в гараж.

– Ерунда! Никакой необходимости ночевать в гараже не было! Мог бы и к бабе какой-нибудь поехать, к примеру. Уж баб-то у него пруд пруди! Да и вообще, можно подумать, у него мало мест, где можно перекантоваться не без пользы для себя.

– Ой, и не говори! Трудно, что ли, было у какой-нибудь проститутки зависнуть или на городскую квартиру уехать. В крайнем случае номер в отеле мог бы снять. Я, по большому счету, своей вины не чувствую.

– Конечно, потому что ее нет. Ты сама всегда ждала этого конца. Мы-то с тобой прекрасно знали, что это когда-нибудь произойдет, только не рассчитывали, что так скоро и именно таким способом. Теперь ты хозяйка этой империи! Ты же ведь давно уже этим бредила. Фома твой скурился и скокаинился! Он уже не мог управлять своей компанией, тем более что в последнее время жил только твоим умом. Собственных решений он принимать не мог, мозгов не хватало. За глаза хозяйкой всегда считали тебя. А теперь ни у кого не возникнет лишних вопросов. Все встанет на свои места – так, как оно и должно быть. Пошли, милая, люди ждут.

– Пошли.

Я отхлебнула виски, повязала черную косынку на голову, взяла Юльку под руку и отправилась к гостям. Пришлось сделать скорбное лицо, пожимать руки и принимать соболезнования.

Дом был полон народу. Я знала, что стоянка не смогла вместить такого сумасшедшего количества «Ауди», «Вольво», «Мерседесов», «BMW» и других машин, – пришлось перекрывать проезд. О том, что движение перекрыто, сообщали по телевизору.

– Ты только посмотри, здесь весь цвет общества собрался, – шепнула мне на ухо Юлька. – Фома бы из гроба выскочил как ошпаренный, если бы увидел, сколько народу с ним пришло проститься.

– Это точно. Он и представить себе не мог, что даже из администрации города к нему пожалуют. Если бы увидел, то сразу бы в гробу перевернулся. Только бы поскорее весь этот маскарад закончился!

– Потерпи, уже немного осталось. Присядь у гроба.

– О нет! Только не это.

– Сядь. Так положено.

Юлька подвела меня к стулу, и мне ничего не оставалось делать, как сесть с постной физиономией напротив Фомы. От неприятного запаха и большого скопища народа сильно закружилась голова и потемнело в глазах. Так и свалиться недолго, причем прямо на Фому. От этой мысли мне стало совсем плохо. Я поднялась и направилась к выходу. Гости в недоумении посмотрели на меня и начали перешептываться. Хорошо, что хоть Юлька выручила. Она подбежала, взяла меня под руки и громко – так, чтобы всем было слышно, – заголосила:

– Врача! Срочно врача! Человеку плохо!

– Какого врача?! Что ты несешь! Я просто хочу постоять на свежем воздухе, а то, если еще хоть пару минут посижу здесь, врач и в самом деле понадобится. Вонища, хоть нос затыкай. Не знала я, что он такой вонючий!

– Он у тебя, кажется, и при жизни не шибко хорошо пах. От него всегда разило, как от старого козла.

Мы вышли на воздух, и я сделала глубокий вдох.

– Смотри, вон Бульдог прется. – Юлька показала в сторону быстро приближающегося мордоворота внушительных размеров. Его прозвище соответствовало ему просто исключительно.

– Мчится, как преданный пес, – усмехнулась я.

– Конечно, он и так твой преданный пес. Был правой рукой Фомы, а стал твоей. Только с ним надо ухо востро держать, а то не так руку сунешь – он ее мигом откусит.

Бульдог добежал до крыльца, улыбнулся и постарался отдышаться.

– Чупа! Врач через пару минут будет. Тебе сильно плохо? – спросил он испуганно.

– Уже нормально, – сквозь зубы процедила я.

– Так что с врачом делать?

– Отбой. Пусть отдыхает.

– Ты уверена?

– Вполне.

Бульдог развернулся и перестал докучать мне своими вопросами. Мы с Юлькой переглянулись, и я довольно произнесла:

– Какая заботливость! Мне чуть дурно не стало от такой опеки.

– Подожди. Это только начало. Скоро они все перед тобой семенить начнут.

Я внимательно посмотрела на Юльку и спросила:

– Послушай, подруга, а ты во сколько от меня уедешь?

– А что?

– Не уезжай. Оставайся ночевать. Мне сегодня так плохо. Разожжем камин, посидим с бутылочкой до полуночи. Помнишь, как раньше! Останешься?

– Останусь. Не могу же я тебя бросить в таком состоянии.

– А как твой ненаглядный на это отреагирует?

– А куда ему деваться. Он же меня силой домой не потащит ночевать. Будет с мамой вести светские беседы и капуччино попивать, ничего с ним не случится.

– Тогда порядок. Я рада, что ты останешься. Как только этот маскарад закончится, поедем в сосновый бор ко мне на дачу. Будьдог шашлычков нам сварганит.

– Неплохая мысль, – улыбнулась Юлька и чмокнула меня в щеку.

Наконец часы пробили три. Фому вынесли на улицу, я поцеловала его в лоб и направилась к машине. Юлька села рядом и чуть слышно прошептала:

– Молодец! Ты была просто неотразима. Теперь осталось совсем немного.

– Да уж, надеюсь, – вздохнула я и посмотрела в окно.

На кладбище мне пришлось лицезреть, как Фому опускают в яму, и даже всплакнуть, когда первые комья земли упали на дубовую крышку. Слава богу, все закончилось, теперьможно ехать на дачу. Мы с Юлькой переглянулись и пошли к машине. Следом за нами выбежал Бульдог.

– Чупа, я тебе нужен? – поинтересовался он.

– Конечно. Пацаны пусть остаются до самого конца. Проводят гостей, а ты поедешь с нами.

– Куда вы собрались?

– На дачу. Хочется соснами подышать, а то совсем тяжко. Прыгай на свою тачку и рули за нами.

– Как скажешь, Чупа.

Бульдог сел в машину и поехал следом.

– Ну прямо как преданный пес! – усмехнулась Юлька. Затем погладила мою голову и еле слышно сказала:

– Вот и все, Чупа. Вот и все.

Приехав ко мне на дачу, мы зашли в дом и открыли все окна.

– Погодка просто чудо, – улыбнулась я и глубоко вздохнула, чтобы набрать как можно больше свежего воздуха в легкие. – Самое главное, что Фомы больше нет.

Юлька сняла строгий черный костюм, надела короткий халатик и пошла к Бульдогу, чтобы отдать ему распоряжение насчет шашлыков. Я с удовольствием растянулась на полу и стала разглядывать свое отражение в зеркальном потолке. Рядом со мной стояла начатая бутылка виски. Открыв ее, я отхлебнула прямо из горлышка и чокнулась со своим отражением. Дверь открылась. В комнату вошла Юлька и, не говоря ни слова, плюхнулась рядом. Затем она взяла бутылку из моих рук и сделала порядочный глоток.

– Ты помнишь, как мы сюда приехали?

– Помню, – улыбнулась я и предалась воспоминаниям.

Юлька, кажется, решила последовать моему примеру. Закрыв глаза, она напрягла лоб и замолчала. Все-таки здорово, что мы с ней встретились! Юлька просто чудо.

Много лет назад мы познакомились с ней в поезде Хабаровск – Москва и больше не расставались. В Москве мы проболтались пару недель и рванули в Петербург. У меня былонесколько адресов, где по рекомендации моих знакомых нам могли дать крышу над головой и обеспечить работой хотя бы на первое время. Тогда-то я и познакомилась с Фомой. Фома был намного старше меня и имел кое-какой авторитет в бандитских кругах Питера. Мне удалось его увлечь и женить на себе. Со временем дела Фомы пошли в гору, и наступил момент, когда из обыкновенного братка он превратился в заметную в криминальном мире фигуру. Можно сказать – выбился в лидеры.

Но постепенно Фома пристрастился к кокаину и стал настолько туго соображать, что мне приходилось перетягивать дела на свою сторону. В конце концов они перешли под мой полный контроль. Я ведь с самого раннего детства имела железную хватку и стальные нервы. Жизнь научила меня умению постоять за себя. Я уже и не помню того момента, когда злость и жестокость всецело завладели моей психикой, а ненависть к Фоме переросла всякие границы. Я готова была его убить, когда он приволок в наш дом сифилис. Правду говорят, что лучший метод защиты – это нападение. Вот как раз такую тактику и избрал для себя Фома. Заразив меня этим дерьмом, он с пеной у рта стал доказывать, что инфекция просочилась в наш дом не без моей помощи. Тогда я влепила ему хорошую пощечину и не разговаривала с ним больше месяца. Потом наступило небольшое затишье, но простить его я так и не смогла.

Я никогда не любила Фому. Скажу больше: я просто его презирала. Его смерть развязала мне руки и открыла новые перспективы для полного захвата власти и наведения порядка в группировке.

– О чем ты думаешь? – перебила мои мысли Юлька.

– О Фоме. – Я отхлебнула из бутылки и тупо уставилась на свое отражение.

– А что о нем думать?

– Не знаю. Все-таки столько лет прожила…

– В этом есть своя выгода. Теперь ты свободная женщина, а самое главное – у тебя осталось богатое наследство. Три ресторана и пять магазинов. Я думаю, что это совсем не плохо для того, чтобы не считать себя обделенной вдовой. Тем более что ты у нас не новичок. По-моему, еще при жизни Фомы все дела висели на тебе, и ты прекрасно с ними справлялась.

– Это ерунда, – вздохнула я и протянула бутылку Юльке. – Самое главное – удержать власть и еще больше в ней утвердиться. Как управлять магазинами и ресторанами, я, конечно, знаю – это просто, как таблица умножения, а вот как управлять стадом доставшихся мне в наследство отморозков, я пока плохо представляю.

– Глупости. С этим ты тоже прекрасно справишься. Тебе это удастся даже лучше, чем Фоме. У тебя все получится!

– Дай бог. Ты только приезжай почаще и интересуйся моими делами.

– Конечно. Буду вырываться к тебе при любом удобном случае.

– Осталось только пожелать, чтобы таких удобных случаев у тебя было как можно больше, – улыбнулась я.

Через пару минут в комнату зашел Бульдог. Увидев нас, он не смог скрыть удивления:

– Вы что на полу разлеглись?

– Устали, – пробурчала я. – И вообще, запомни одну вещь: не смей никогда заходить ко мне без стука.

– Да ладно, Чупа, что ты, в натуре, взъелась, я просто хотел позвать вас в беседку. Шашлыки готовы.

– Я не знаю, в натуре или не в натуре, но я хочу, чтобы ты намотал себе на ус то, что я тебе сказала. Ты меня понял?

– Я все понял.

– Это радует. Кстати, а из чего шашлыки?

– Свинина, свежак. Как ты любишь. Я их специально не обжаривал, чтобы мясо нежнее было. И несколько палочек печеной картошки. Ты же ее тоже любишь уплетать за обе щеки, – усмехнулся он.

– Я хочу шашлык из осетрины. Мясо – это, конечно, хорошо, я с удовольствием поем, но почему ты не сделал несколько палочек из осетрины?

– Юлька мне ничего не сказала…

– А при чем тут Юлька? Тебе что, Юлька, что ли, деньги платит?

– Нет.

– Тогда в следующий раз, прежде чем что-нибудь делать, уточни у меня.

– Хорошо. Я позову, как будет готово.

Бульдог хлопнул дверью, а я весело подмигнула Юльке:

– Ну как?

– Сногсшибательно! Ты начала входить в роль крутого бандюка. Слов нет! Бульдог чуть с ума не сошел от страха!

– Я предлагаю пойти поесть шашлычков. Парная свинина – моя слабость. Особенно с красным вином.

– А как же осетрина? – удивилась Юлька.

– Осетрина тоже неплохо. Пойдем, а то у меня уже слюнки текут.

Я взяла Юльку за руку и потянула на улицу. Мы добежали до беседки и включили легкую музыку. Открыв бутылочку французского красного вина двадцатипятилетней выдержки, я наполнила бокалы. На столе лежали десять палочек шашлыка из свинины и пять палочек с печеным картофелем.

– За нас! – торжественно произнесла Юлька и до дна осушила свой бокал.

Я с удовольствием проделала то же самое и посмотрела на Бульдога. Он с угрюмым выражением лица резал осетрину и что-то напевал под нос.

– Бульдог! – окликнула его я. – Подкрепиться хочешь?

– Щас, только осетрину дорежу, – обрадовался он. Через пять минут Бульдог принес третий бокал и принялся дегустировать свое творение.

– Класс! Чупа, я же знаю, что ты именно такой шашлык любишь. Парной, чуть перченый и натертый луковым соком.

– Люблю. Из тебя бы получился отличный повар. Что-что, а уж готовить ты умеешь.

– А я не только готовить умею, Чупа, просто ты слишком мало обращаешь на мои способности внимания.

– И какие же это у тебя есть еще способности? – поинтересовалась я.

– Я, например, трахаюсь хорошо.

Бульдог сощурил глазки и хитро посмотрел на меня.

– Эти способности меня не касаются. На дешевый понт не возьмешь, – отрезала я. – Пусть их оценивают твои подружки!

– Да ладно, Чупа, я же пошутил. Ты тоже – все сразу в штыки принимаешь.

– У меня, между прочим, муж умер, и сегодня его похоронили, а ты решил со мной шутки шутить. Не шутится мне сегодня, понятно!!! У меня траур! – разозлилась я.

Бульдог замолчал и отвернулся в сторону. Затем он привстал и насторожился.

– Чупа, по-моему, что-то случилось!

Я проследила за его взглядом и увидела четыре джипа, принадлежавших моим мальчикам. Они резво мчались прямо к моей даче. Как только машины затормозили, я вышла навстречу и попыталась выяснить, в чем дело. Мои ребята собрались в круг и старались не смотреть мне в глаза. Бульдог, почуяв неладное, встал рядом и слегка приобнял меня за плечи. Я в упор уставилась на Гарика. Гарик был старшим и просто не имел права что-либо от меня скрывать.

– Гарик, что случилось? Я жду объяснений.

Гарик заметно нервничал. Уходя от ответа, он присел, чтобы завязать шнурок на ботинке.

– Я не люблю повторять! Что произошло?

– Чупа, понимаешь, здесь такое дело… – заметался он.

– Какое?

– Мы Фому обратно привезли. Он в моем джипе в багажнике лежит…

– Как это – привезли? Я же сама видела, как вы гроб в землю опускали…

– Брат его из Риги прилетел. Самолет задержался. Мы уже стали гроб закапывать, а тут он появился. Ты как раз только отъехала. Брат-то ведь все-таки родной, не чужой. Ты сама знаешь, что для него Фома как отец был. В общем, он настоял на том, чтобы мы гроб обратно наверх подняли. Он проститься с Фомой захотел.

– Как – проститься?

– В лоб поцеловать. В последний раз на него взглянуть. В общем, сама знаешь. Мы же не звери, решили: пусть брат с братом простится. Гроб подняли, открыли. А Лешка посмотрел на покойника, затем ему рубашку расстегнул, потом брюки и как заорет на все кладбище, что это не Фома.

– Он что, совсем идиот?! А кто же там тогда лежал?