Чтение 17–й страницы книги ~Мужчинам не понять, или Танцующая в одиночестве~

Костыль попытался меня обнять, но я довольно резко убрала его руки и укрылась одеялом по самое горло.

– Ты на меня за что злишься? Я тебя не насиловал. Ты сама ноги расставила. И вообще, не бери в голову. Мне все понравилось. Я получил массу удовольствия. Думаю, что и ты тоже. Я, когда тебя увидел, сразу на тебя запал. Я знал, что между нами это обязательно произойдет. Я видел, какими глазами ты на меня смотрела.

Костыль взял телефонную трубку и стал набирать какой-то номер. Я перепугалась и попыталась вырвать у него трубку, но Костыль меня отпихнул и покрутил пальцем у виска.

– Ты что творишь?!

– А вы кому собрались звонить?

– Какая разница кому! Ты все равно его не знаешь.

– Я думала, может, Сергею…

– На хрен мне нужен твой Сергей! – Голый Костыль закинул ногу на ногу. – Але, Паша. Паша, слушай меня внимательно. Прямо сейчас поедь в магазин и набери женского шмотья. Побольше. Трусов, лифчиков, кофт, юбок, платьев. Денег не жалей. Мне одну девушку приодеть надобно. Только постарайся быстрее, а то у нее даже трусов нет. Что? Какой у нее размер?

Костыль посмотрел на меня и деловито спросил:

– Какой у тебя размер?

– Сорок четвертый.

– А сиськи какого размера?

– Второй. Вообще-то я лифчиков не ношу.

– Я это вчера заметил.

– Мне бы только блузку купить… Мне, самое главное, до гостевого домика дойти.

– Я сам разберусь, что тебе нужно купить и куда тебе идти, – сердито сказал Костыль и продолжил давать указания: – Размер сорок четвертый, а сиськи – второй. Она говорит, что лифчиков не носит, но ты все равно что-нибудь прикупи. Она худая, на модель похожа. Фигура красивая. Ты ж ее наверняка видел, это Сереги-финансиста баба. Только ты сразу езжай, а то я вчера ее блузку разорвал в момент страсти, и трусы мы вместе с ней потеряли. Она у меня в спальне голяком сидит и слезы льет крокодильи. Я еесейчас успокою. Пока ты в магазин съездишь, мы с ней еще немного поупражняемся.

Слегка подавшись вперед, я отвесила Костылю капитальную пощечину. От неожиданности он отшатнулся, но уже в следующую секунду нанес мне удар кулаком в челюсть.

– Ты, подруга, чо себе позволяешь?! На меня ни одна баба руку не поднимала!

Я застонала, схватилась за свою челюсть и почувствовала во рту вкус крови.

– А кто дал вам право так со мной обращаться?!

– Что такого я сделал?

– Зачем вы сказали какому-то Паше про мои трусики?!

– Мы же и в самом деле их посеяли! И, между прочим, это не какой-то там Паша, а моя правая рука! И вообще, прекрати реветь. Не люблю, когда бабы плачут. Извини, если что не так. Сама меня вынудила тебе вмазать. Я не хотел. Просто реакция сработала. Это ты со своим хахалем так себя веди, а со мной не нужно. Я таких вещей не понимаю.

Дверь открылась, и на пороге появилась домработница с подносом, на котором стояли две чашечки аппетитного кофе.

– Евгений Александрович, я сделала все, как вы сказали.

– Спасибо, Наденька.

Она по-прежнему поглядывала на меня с ярко выраженным любопытством, но я старалась не встречаться с ней глазами.

– А завтракать пока не будете?

– Пока нет.

– Как скажете. Но завтрак уже готов.

– Хорошо, Наденька. Хорошо.

Как только женщина закрыла за собой дверь, Костыль сдернул с меня одеяло, оценивающе оглядел мое обнаженное тело и властно сказал:

– Сядь. Пей кофе.

– Спасибо, я не хочу.

– Как это – не хочу? Давай пей и не выпендривайся.

Я отрицательно замотала головой и снова натянула на себя одеяло.

– Я же сказала, что не хочу. Просто полежу.

Подожду, пока привезут одежду.

Костыль сердито схватил одеяло и скинул его на пол:

– Послушай, ты зачем накрываешься?

– Мне холодно, – соврала я.

– Не ври, в спальне жара. Может, ты меня стесняешься?

– Может, и стесняюсь.

– Я ж тебя всю ночь трахал, что ж меня стесняться? Ты всю ночь подо мной орала, как дикая кошка. Говорила, что еще ни с кем и никогда так не улетала. Выпей кофейку, сразу полегчает и память вернется. Кофе нормально бодрит. А может, ты похмелиться хочешь? Тебе вискарика подогнать? Может, ты утро с вискаря начинаешь…

– Нет, я кофе попью.

Костыль протянул мне небольшой стакан воды и чашку кофе. Я принялась не спеша пить.

– Вот так, молодец, – комментировал мои действия Костыль. – Глоток воды, глоток кофе.

Кофе по-восточному с бодуна хорошо идет.

Звонок мобильного телефона заставил меня вздрогнуть, горячий кофе выплеснулся из чашки. Я всхлипнула и потерла ошпаренное бедро.

– Растяпа! – рявкнул Костыль. – Меня боишься, телефонного звонка испугалась… Скоро будешь собственной тени бояться. Тоже мне, горная лань пугливая. Больно?

– Больно.

Я налила немного воды в ладошку и смочила ошпаренное место.

– Да не водой надо, а маслом подсолнечным. Давай я домработницу позову, спросим, что в таких случаях делать надо. Она врубается.

– Не надо! Пожалуйста, не надо! – умоляюще закричала я и затряслась как в лихорадке.

– Как знаешь. Я как лучше хотел. Успокойся, ради Бога. Давай подую.

Костыль встал на колени и принялся дуть на мое бедро. А телефон все звонил и звонил.

– Вот черт! Кто там такой настойчивый… Кому приспичило…

Костыль взял трубку и недовольно сказал:

– Твой ненаглядный звонит. Его номер высветился. Ну что будем отвечать?

– Только не нужно ему ни о чем говорить!

Я почувствовала, как кровь хлынула к моим вискам, они с чудовищной силой запульсировали.

– Але. Здравствуй, Сережа, – Костыль говорил совершенно спокойно. – Как у тебя дела? Хочешь поговорить со своей ненаглядной? Она здесь, рядом. Страдает, ждет не дождется твоего звоночка.

Я выхватила трубку:

– Сереженька, здравствуй. Здравствуй, родной.

– Нина, привет, – ответил любимый. – А что у тебя такой голос? Ты, случайно, не заболела? Плохо себя чувствуешь?

– Совсем нет. Просто я облила себя кофе. А он был очень горячий.

– Как?

– Совершенно случайно.

– Ты сильно ошпарилась?

– Ничего, все заживет.

– Я тоже думаю, что до свадьбы все заживет, хоть свадьба и не за горами. Вечером приеду и тебя полечу. Пустишь?

– Господи, о чем ты говоришь… Ты сегодня приедешь?

– Конечно, потому, что я без тебя просто не могу.

– А когда ты приедешь?

– Я же говорю, вечером.

– Я тебя буду ждать…

– А ты сейчас где?

– Евгений Александрович пригласил меня на кофе.

– Замечательно. Значит, вы уже нашли общий язык.

– Нашли.

– Я же тебе говорил, чтобы ты ему доверяла, не боялась его. Он очень порядочный и воспитанный человек.

– Да, я уже это заметила.

– Нина, ты меня любишь? Не разлюбила?

Я посмотрела на ухмыляющегося Костыля и сказала, отвернувшись:

– Сереженька, милый, родной, любимый, я тебя так сильно люблю! Ты даже представить себе не можешь, как я тебя люблю. Пожалуйста, приезжай побыстрее… Пожалуйста, побыстрее…

– Я постараюсь. У тебя голос такой, как будто ты плачешь…

– Мне просто без тебя очень плохо…

– Потерпи немного, пожалуйста. Потерпи. Ладно, давай до вечера. Передавай Евгению Александровичу привет. Мне было очень приятно услышать родной голос.

– Мне тоже.

– Евгений Александрович, вам привет, – сказала я, когда в трубке послышались короткие гудки.

– Спасибо. Я очень счастлив. Он сегодня вечером припрется?

– Да. Вечером приедет.

– На хрен он здесь упал!

– Евгений Александрович, я люблю этого человека, и не нужно о нем так говорить. – На моем лице больше не было слез, в голосе появилась уверенность.

– Значит, сегодня вечером он к тебе на трахатушки приедет?

– Он приедет ко мне, потому что меня любит. Если вас что-то не устраивает, мы можем покинуть ваш дом.

– Что?!

– Я говорю, что, если вы не желаете, чтобы мы находились здесь, мы можем уехать.

– Да тебя же сцапают сразу и за решетку упекут! Против тебя я ничего не имею. Меня просто хрен твой раздражает.

– Это мой любимый человек.

– А я что сегодня вечером делать буду?

– В смысле? – не поняла я.

– Ты трахаться будешь целую ночь, а я что? У тебя же там мозоль будет. Сколько можно?!

– Это вас совершенно не касается.

– Тогда я себе сегодня на ночь девочку приведу.

– Это ваше право.

Набравшись смелости, я посмотрела на Костыля и уверенно сказала:

– Все, что вчера произошло, нелепая случайность. Я не умею пить крепкие напитки. Мне от них очень плохо. Я вчера была слишком пьяна и ничего не помню.

– Вообще ничего не помнишь? – перебил меня Костыль.

– Ничего.

– Ну ты даешь! Вчера столько кайфа поймала. Что, даже не помнишь, сколько раз кончила и в какой позе тебе больше всего понравилось?

Я покраснела, как вареный рак, и прошипела:

– Прекратите, пожалуйста.

– Чего злишься-то?

– Прекратите. Вы не даете мне договорить.

– Ну говори.

– Мне стыдно за все, что вчера произошло. Я никогда не напивалась до такой степени. Первый раз в жизни, честное слово. Я вела себя отвратительно и представляю, насколько распущенной я выглядела. Приношу вам свои извинения.

– За что? – опешил Костыль.

– За свое вчерашнее поведение.

– А ты разве плохо себя вела?

– Я вела себя недостойно.

– Да ладно тебе. Брось! Мне вчера все в кайф было. Жаль, конечно, что ты ничего не помнишь. Я ведь тоже для тебя старался. Для хорошей женщины ничего не жалко, даже собственной спермы. Ты так минет делаешь улетно…

– Прекратите немедленно! Хватит!

Костыль разозлился:

– Ты что бред несешь?! Какие-то извинения приносишь… Кому они, на хрен, нужны! Говоришь так, будто ты меня чем-то обидела. Мне все в кайф было, а ты всякую ахинею несешь! Ты в постели прямо мастерица, поэтому мне и не хочется, чтобы ты эту ночь со своим хреном проводила. Понравилась ты мне больно. Как представлю, что ты ему минет делать будешь, а не мне, так прямо тошно становится.

– Прекратите!!! Я люблю Сергея и хочу выйти за него замуж! – Меня понесло, и я уже не могла остановиться. – Это мой любимый человек, я не хочу его потерять. Сергей – это самое дорогое, что у меня есть. У нас серьезные отношения. Вы хоть понимаете, что такое серьезные отношения?!

– Понимаю. Хорошие у тебя серьезные отношения, если ты первому встречному даешь. Если бы ты захотела, у нас с тобой тоже были бы серьезные отношения.

– Я не могу иметь серьезные отношения сразу с двумя мужчинами. Все, что у нас с вами вчера было, было по пьянке. Я вообще ничего не соображала. Думала, что я спала с Сергеем.

– Значит, по пьянке, говоришь…

– По пьянке. С кем не бывает.

– И часто у тебя так по пьянке бывает?

– В первый раз.

– Верится с большим трудом.

– Я вас ни в чем убеждать не собираюсь. Но все, что случилось, должно быть забыто. Я вас очень прошу ни о чем не говорить Сергею. Я вас умоляю. Иначе… Иначе… Мне незачем больше жить. Не знаю, сможет ли Сергей меня простить. Я этого не знаю. Я считаю, что мужчина не должен знать то, что ему не положено. Вы ни о чем не скажете Сергею?

– Не скажу, но только при одном условии.

– При каком?

– Если у нас сейчас повторится то, что было ночью.

Я замерла от ужаса.

– У нас еще есть время, пока Паша вернется с покупками. Я хочу продрать тебя так, чтобы у тебя сил на твоего финансиста не осталось.

– Но я не хочу!

– Дорогая, это не важно. В противном случае я звоню Сергею и говорю всю правду. Если ты мне отказываешь, я звоню прямо сейчас. Если ты соглашаешься, буду молчать как рыба, и он ничего не узнает.

Костыль принялся набирать номер Сергея. Я выхватила телефонную трубку и закричала:

– Нет! Только не это! Нет! Я не хочу, чтобы Сергей что-то знал! Я не хочу!!!

– Тогда давай оставим наши отношения в тайне, – улыбнулся Костыль. – Я умею хранить тайны. Если ты будешь делать мне хорошо, то Сергей никогда ничего не узнает. Это я тебе обещаю. А я всегда делаю то, что обещаю.

Глава 17

После двухчасового сексуального марафона, в котором все же были небольшие перерывы, в дверь постучала домработница и, стараясь не смотреть на изрядно вспотевшего Костыля, внесла два увесистых пакета с одеждой.

– Евгений Александрович, это Павел передал.

– Спасибо, Наденька, поставь. – Костыль вытирал лившейся по нему пот и тяжело дышал.

– Как скажете. Там ребята приехали. Они вас ждут.

– Пусть ждут. Я пока занят.