Чтение 8–й страницы книги ~Предсмертное желание, или Поворот судьбы~

— Заштопай.

— А может, ты мне ее заштопаешь?

— Пусть тебе твои бабы штопают. Я уже свое отштопала, хватит.

— А ты сильно изменилась, — Челноков направился к выходу.

Как только за ним закрылась дверь, я бросилась к зеркалу, накрасила губы и убедилась, что выгляжу просто потрясающе. Это придавало мне определенную уверенность перед предстоящей встречей. Женщина должна нравиться сама себе, а если этого нет, то она не понравится никому. Побольше уверенности и шарма… Именно с такими неоценимыми качествами можно провернуть любое, даже самое неперспективное дельце. Ну что ж, еду в «Балчуг».

Я не стала садиться за руль, а поймала такси. Наверно, это решение возникло в моей голове от того, что мои нервы сдавали и я могла потерять контроль над собой в любой момент. Мне хотелось хоть немного успокоиться, и я рассчитывала выпить бокал красного терпкого вина. В холле гостиницы я огляделась по сторонам. На первом этаже был шведский стол, но я не думаю, чтобы Марат им пользовался. Пятьдесят долларов, и ешь, что угодно твоей душе. Это не для таких людей, как Марат, они привыкли к шику и уединению. Мила говорила, что Марат обедает на втором этаже, потому что там мало публики и баснословные цены. Поправив парик, я поднялась на второй этаж и попала в небольшой, уютный зал, выкрашенный в два цвета — нежно-персиковый и нежно-розовый. Сев на круглый диванчик, я посмотрела по сторонам. Публики не было, если не считать двух здоровенных мордоворотов с увесистыми цепями на шеях. Что ж, у меня есть время, и я намерена ждать, обеденные часы уже не за горами. Заказав бокал красного вина, я сделала несколько глотков и почувствовала себя значительно лучше. Мордовороты приказали официантке унести все приборы и, громко смеясь, принялись есть руками. Это былопоистине отталкивающее зрелище. Я отвернулась. Время шло, а Марат все не появлялся. Я допивала свое вино, когда он вошел в зал. Его сопровождали трое мужчин. Нетрудно было догадаться, что это профессиональные телохранители, готовые в любой момент броситься на защиту своего шефа. Марат сел один, вальяжно расположившись на нежно-розовом диванчике. Мужчины сели в стороне, но не сводили с него глаз. Я постаралась унять нарастающую дрожь в коленях. Чтобы скрыть свое волнение, я заказала бокал ирландского крем-ликера «Бейлиз» с моими любимыми конфетами Ферреро Роше. Сделав довольно приличный глоток, я пристально посмотрела на Марата. Марат моментально отреагировал на мой откровенный взгляд. В том, что он меня не узнал, я не сомневалась ни единой минуты. Да и как он мог меня узнать? Тогда на больничной койке он видел жалкое, бледное, полуумирающее существо с бесцветными потухшими глазами… Марат улыбнулся и легким взмахом руки предложил сесть рядом с ним. Я расплылась в улыбке и мгновенно оказалась за его столиком.

— Чем я могу вас угостить? — произнес Марат голосом галантного кавалера.

— Я бы не отказалась еще от бокала «Бейлиза». Если можно, со льдом.

Длинноногая молоденькая официантка поставила на стол бокал с тоненькой салатовой трубочкой и хотела было уйти, но Марат крепко схватил ее за руку и злобно прошипел:

— Какого черта ты принесла салатовую трубочку?! Ты что, первый день работаешь, что ли?!

— Нет, я тут уже почти год, — не на шутку перепугалась девушка.

— Если ты здесь уже год, то почему ты такая дура?! Я терпеть не могу салатовый цвет!

— А какой вы любите? — спросила та дрожащим голосом.

— Я люблю трубочки розового цвета!!! Тебе понятно?!

— Понятно, — быстро проговорила девушка, и через минуту в моем ликере появилась розовая трубочка. Я растерянно посмотрела на Марата и удивленно пожала плечами:

— Скажите, это имеет какое-то значение?

— Для меня это очень важно. Я не люблю изменять своим привычкам. Знаете ли, я очень суеверный.

Марат медленно поглощал свой обед, а я держала во рту трубочку розового цвета и напряженно думала. Я не знала, что мне делать: то ли признаться сразу, кто я такая, и открыть свои карты, то ли подождать и попробовать всерьез заинтересовать его собой. Не знала, что лучше в данном случае — медлить или торопиться. Могу я еще спасти свою подругу или уже поздно.

— Как тебя зовут? — прервал мои размышления Марат.

— Вика.

— А меня Марат Владимирович, можно просто Марат. Не такой уж я и старый, чтобы обязательно по имени и отчеству.

— Вы очень даже молодо выглядите.

Марат положил вилку на стол и принялся сверлить меня неприятным взглядом:

— А мы встречались когда-нибудь раньше?

Я не знала, что ответить ему, отвела глаза и увидела, как «братки» руками засовывали в рот клубнику величиной с кулак, предварительно обмакнув ее во взбитые сливки. Они напоминали грязных поросят, но, видно, у богатых свои причуды.

— Ты хочешь клубники? — спросил Марат.

— Хочу.

— Ты ее любишь?

— Люблю.

Подозвав все ту же перепуганную официантку, Марат велел принести самой лучшей клубники и полить ее сливками. Официантка не заставила себя ждать и подала клубнику буквально через минуту. Марат широко раздул ноздри и ударил кулаком по столу:

— Ну и что ты нам принесла?!

— Клубнику, — заикаясь, ответила девушка.

— И в чем ты ее принесла?!

— В вазочке…

— Запомни, я никогда не покупаю вазочками то, что нравится моей девушке. Я не какой-нибудь студент или дешевый пижон!

— Что я должна сделать?! — На глазах девушки показались слезы.

— Ты должна принести ей клубнику со сливками.

— В чем?

— Ну, понятное дело, что не в вазочке. В чем ты приносишь шампанское?

— В ведерке.

— Вот и неси клубнику в ведре для шампанского.

— Но это будет очень дорого стоить. Вы, пожалуйста, ознакомьтесь с ценами…

Марат побагровел от злости.

— Делай, что тебе говорят, и никогда не говори мне про цены! — рявкнул он.

Испуганная девушка забрала вазочку с клубникой и бросилась на кухню. Когда на нашем столике появилось ведерко клубники со сливками, я перевела дыхание и растерянно развела руками:

— Я не осилю столько, честное слово.

— А тебя никто и не заставляет съедать все. Съешь, сколько считаешь нужным.

Я опустила глаза и старалась не показать Охватившее меня смятение. Мне еще никто не заказывал в ресторане целое ведро клубники со сливками. Сунув одну довольно большую клубнику в рот, я подняла глаза и внимательно посмотрела на Марата. Он продолжал мирно поглощать свой шикарный обед и с любопытством наблюдал за моей реакцией. Наверно, ему нравилось шокировать своих дам и сорить деньгами.

— Вкусно? — спросил он и обнажил в улыбке свои белоснежные зубы. — Послушай, и все-таки мне кажется, что мы где-то раньше встречались. Уж больно мне знакомо твое лицо. Ты ничего не можешь припомнить в этом плане? Может быть, ты мне просто кого-то напоминаешь?

— Мы встречались, — я перевела дыхание и высоко закинула голову.

Я решила раскрыть карты и рассказать Марату, кто я такая.

Марат засунул в рот кусок отбивной и стал вновь сверлить меня взглядом.

— И где? Вот видишь, интуиция меня не подводит. Напомни, в каком ресторане это было?

— Это было не в ресторане. Это было в онкологической больнице.

— Где?!

Лицо Милиного шефа заметно помрачнело и вытянулось.

— В онкологической больнице. Я видела, как вы приезжали туда к одной девушке.

— Возможно. А ты там что делала?

Я опустила глаза и нервно застучала пальцами по столу:

— Я навещала свою знакомую.

Марат облегченно вздохнул и достал из кармана пачку сигарет. Пустив небольшое кольцо дыма, он совсем тихо сказал:

— У меня заболела одна знакомая. Я несколько раз ее навещал.

— А что с ней сейчас? — подняла глаза и посмотрела на Марата взглядом, полным надежды.

— Она вылечилась. Слава Богу, все обошлось.

— Это была любимая девушка?

— Любимая?! — Марат злобно усмехнулся и потушил тлеющую сигарету. — А что такое любовь?

— Любовь, это когда… — Я хотела было что-то сказать, но резко замолчала. Я и сама не знала, что такое любовь. Все мои любовные истории были обречены на провал. И мой брак по любви закончился печально, не оставив ничего, кроме боли и разочарования. — Зачем я тебе буду объяснять, что такое любовь, если ты и так все знаешь. У каждого на этот счет свое мнение.

— У меня вообще нет никакого мнения на этот счет.

— Значит, та девушка, к которой ты приезжал в больницу, не была любимой…

— Значит, не была.

— Жаль, а она очень сильно тебя любила.

— Ты ее знала? — Глаза Марата быстро забегали, а взгляд стал еще более холодным. — Говори, не молчи. Терпеть не могу, когда меня водят за нос.

— Я не вожу за нос. Я могу запросто ответить на твой вопрос. Я познакомилась с твоей девушкой в больнице и очень много о тебе слышала. Она тебя любила и надеялась выйти за тебя замуж.

— За меня замуж?!

— Да. Только не утверждай, что ты этого не знал.

— Вот это для меня настоящая новость!

— Почему?

— Потому что я никогда бы не женился ни на одной из своих халдеек.

— Каких еще халдеек? — опешила я.

— Ну, на слугах, если тебе непонятно. Я не привык вступать в личные отношения с людьми, которые на меня работают и которым я плачу.

— Но ведь вы были близки! — В моем голосе прозвучало отчаяние. Мне было обидно за подругу и хотелось наговорить этому жирному борову кучу гадостей. Но я не могла, не имела на это права, потому что Марат был единственным человеком, который мог бы мне реально помочь разыскать и, если не поздно, спасти Милу.

— Я смотрю, ты хорошо осведомлена, а я не люблю, когда посторонние люди знают про меня слишком много. — Голос Марата не предвещал ничего хорошего. — Я хочу знать, кто ты такая и что тебе от меня нужно.

— Я та самая девушка, которая звонила вам сегодня ночью, — призналась я. — Я Милина подруга. Мы лежали в одной палате. Тогда я ужасно выглядела, поэтому ты не узналменя.

Я стянула с себя парик, чтобы продемонстрировать свои поредевшие волосы. Охранники, сидевшие за соседним столом, открыли рты. Натянув парик, я почувствовала, что помоему лицу катятся слезы.

— Думаю, что у тебя нет необходимости сомневаться в правдивости моих слов, — прошептала я.

Марат побледнел:

— Я тебя вспомнил. Ты очень сильно изменилась.

— Болезнь всех меняет.

— Я бы никогда не подумал, что на твоей голове парик…

— Это парик очень хорошего качества.

— Откуда ты узнала, что я обедаю именно в этом ресторане?

— От Милы. У нас было очень много времени, чтобы узнать друг друга. Мы разговаривали ночи напролет. Она говорила только о тебе. Почему ты отказался ей помочь, ведь она отработала на тебя столько лет!

— У меня такая жизнь… Меня могут подставить в любой момент. Иногда мне кажется, что я боюсь даже собственной тени. Я никогда не срываюсь по первому зову, потому чтоэтот зов может оказаться игрой моих недоброжелателей.

— Получается, что ты не поверил моему звонку?

— Я не поверил в то, что этот звонок правдив. — Во мне шевельнулась надежда, и я сделала довольно приличный глоток ликера.

— Значит, ты мне поможешь?

— Не знаю, смогу ли я тебе помочь, но я хотел бы услышать, что произошло с моей бывшей сотрудницей.

Поставив бокал, я начала свой рассказ. По понятным причинам я опустила подробности и не сказала, по какому поводу мы приехали на чужую дачу — просто решили сорвать чужие яблоки и напоролись на неприятности. Марат внимательно меня слушал. Когда я закончила свой рассказ, он тяжело вздохнул и уставился на меня подозрительным взглядом.

— Какого черта вы делали на чужой даче?

— Я же сказала, хотели нарвать яблок.

— Ночью?

— А почему бы и нет. Обычно днем на дачах кто-то бывает. Или хозяева, или соседи. Мы ехали на дачу к моему другу и по дороге, когда увидели красивую яблоню, остановились.

— А зачем Мила взяла с собой пистолет?

— Но ведь она же всегда ходит с пистолетом…

— Не всегда. Она ходит с ним только на работе, а в повседневной жизни она таскает маленькую дамскую сумочку, в которой лежит губнушка и подводка для глаз.

— Не знаю. Это нужно спросить у нее, — я замолчала и потупила взгляд. — Конечно, если она жива. — Я взяла Марата за руку и крепко ее сжала. — Помоги. Ты должен мне помочь. Мне больше не на кого надеяться.

— Все, чем я могу помочь, это выделить двух своих людей, да и то на пару дней.

— И все?

— И все. А что ты еще от меня хотела?

— Ничего. Я думала, что мы будем действовать вместе.

— Извини, но у меня уже не тот возраст, чтобы бегать по дачам и искать каких-то преступников. У меня своих дел по горло. Тем более это какая-то запутанная история. Даже не знаешь, с какого конца подойти. Вроде бы все понятно, а вроде бы ничего…

— Как ты думаешь, Мила жива? — Я прикусила губу с такой силой, что казалось, еще немного, и у меня пойдет кровь.

— Думаю, нет — Слова Марата прозвучали словно пощечина.

— Как это нет?!

— Если в нее всадили две пули, как ты говоришь, то я думаю, что ее уже давно нет в живых. Я сомневаюсь в том, чтобы стрелявшие отвезли ее в больницу.

— Ты хочешь сказать, что ее уже давно скинули в реку или закопали в какую-нибудь яму?!

— Я просто высказал свои предположения.

— Но нам необходимо ее найти!

— Боюсь, что вряд ли это получится. Мне кажется, что слишком поздно.

Неожиданно Марат встал из-за стола и поправил галстук. Я встала следом за ним и, словно ребенок, которого хотят оторвать от матери, схватила его за руку:

— Ты мне поможешь? Ты обещал, ты не можешь мне отказать.

— Я даю тебе двух своих людей на два дня. Только на два, не больше. Желаю удачи.

— И все?

— Все, — резко ответил Марат и вырвал у меня свою руку.

Меня охватило отчаяние, по телу пробежала дрожь.

— Подожди, но ведь мы можем искать ее вместе, — лихорадочно, словно в бреду, заговорила я. — Ведь она тебя так любила… Она готова была отдать свою жизнь только за то, чтобы ты жил… Она…

— Все мои телохранители готовы отдать за меня жизнь в любой момент, — перебил меня Марат. — Я плачу им отличные деньги. Такая у них работа. Рискованная и денежная.

— Но ведь она мечтала выйти за тебя замуж!

— Я не женюсь на халдеях. Я внимательно слежу за своим социальным статусом.

Послышался звонок сотового телефона. Пока Марат говорил, я стояла ни жива ни мертва. Закончив разговор, он кинул несколько стодолларовых купюр на стол и посмотрел на меня сверху вниз:

— Я не могу дать тебе двух людей. Только одного. У меня изменились обстоятельства.

Он подозвал одного из охранников.

— Это Антон, — представил его Марат. — Хороший, спокойный парень. Правда, спокойный до поры до времени. Советую его не злить. Он в твоем распоряжении ровно два дня.

Оглядев шкафообразного Антона, вызывавшего ужас уже одними своими габаритами, я растерянно пожала плечами:

— А что я с ним буду делать?

— Делай что захочешь. Можешь отвезти его на дачу, а можешь хорошенько трахнуть.

Марат противно заржал и направился к выходу.

— Спасибо за помощь, — бросила я ему в след и вновь посмотрела на Антона.

— И что мы будем делать эти два дня? — игриво поинтересовался мой новый знакомый.

— Понятное дело, не трахаться.

Пока я спускалась в бар, Антон старался не отставать от меня ни на шаг. Я заказала себе все тот же ирландский ликер, устроилась на крутящемся стуле и стала медленно потягивать напиток через тоненькую трубочку. Она была зеленого цвета и совсем не гармонировала с нежно-персиковым тоном интерьера бара. Я вспомнила реакцию Марата и представила себе, что было бы, попадись ему эта трубочка во второй раз. Несмотря на весь драматизм моего положения, я чуть не рассмеялась.

Антон сел рядом и огляделся по сторонам.

— А ты не хочешь выпить? — поинтересовалась я.

— Я.не пью на работе.

— А сейчас ты тоже на работе?

— Я работаю каждый день. У меня почти нет выходных.

— Получается, что эти два дня ты тоже работаешь?

— Конечно.

— Значит, эти два дня твоей хозяйкой являюсь я…

Антон нахмурил брови и окинул меня недовольным взглядом.