Чтение 10–й страницы книги ~Раба любви, или Мне к лицу даже смерть~

Я открыла глаза. Батон нагло теребил меня за колено.

– А ты ничего, телка, интересная. Тебе с кем было лучше: с Валетом или с Ильей? Хочешь догадаюсь? Наверное, все-таки с Валетом. Он более степенный мужичок. Илья гуляка страшный – такого еще поискать надо! Валет, конечно, тоже своего не упустит, но у него мозгов побольше. Илья, сколько я помню, постоянно от венерических болезней лечился. Он у нас как врач. Кто попал – сразу к нему. Он все симптомы наизусть знает.

Дверь открылась. Батон взял меня за руку и вытащил из машины. Я попыталась разглядеть, куда меня привезли, но сделать это было трудно. Стояла жуткая темень, да еще моросил дождь.

– Где мы? – поежилась я.

– Перед нами забор городка, куда ты ездила трахаться с Валетом. Кончай придуриваться, будто ты не знаешь, куда тебя привезли.

– Я была у Валета всего один раз. Я понятия не имею, где находится его дом, и я никогда не трахалась с ним.

– Ты так убедительно говоришь, что какой-нибудь лох запросто мог бы развесить уши, но только не я. Я уже давно не верю ни одному бабьему слову.

– Очень жаль. Наверное, тебя кто-то сильно обидел, – тихо сказала я.

– Было дело, – усмехнулся Батон. – Только я не умею прощать. Обидчица получила по заслугам.

Я с тоской посмотрела на глухую кирпичную стену, высотой она была под два метра.

– Батон, послушай, я физически не смогу перелезть через этот забор.

– Я в этом и не сомневаюсь, детка. Ничего, мы позаботились о том, чтобы ты не поцарапала свои изящные ножки. Создали тебе наилучшие условия для работы. Главное, чтобыбыл результат.

– Насчет результата гарантировать не могу, – с дрожью в голосе произнесла я и села на землю.

Двое мордоворотов принялись разбирать заранее сделанную дыру.

– Я смотрю, у вас тут все схвачено. – Удивлению моему не было предела. – А я-то думала, в такой поселок комар не пролетит незамеченным…

– Ты же проходила, и не раз, – радостно заржал Батон. – Да и мы здесь бываем периодически. В последнее время особенно зачастили. Твой бывший хахаль занял у меня хорошую сумму и постоянно врал, что скоро отдаст. А теперь выясняется, что он вдобавок ко всему сдох как собака. Будто специально все подстроил, чтобы баксы не возвращать. Сволочь. Будь моя воля, я бы его и на том свете нашел. Долги заставил бы выплатить.

– Тогда отправляйся на тот свет и заставляй, – пожала плечами я.

– Ну ты, сука. – Батон прижал меня к кирпичной стене и больно стиснул грудь.

– Пусти, дурак, – простонала я. – Мне дышать нечем.

– Забыл, детка, как тебя зовут?

– Маша.

– Машенька, значит. Кажется, ловушка такая для тараканов есть. Она так и называется: «Машенька». Знаешь такую?

– Знаю.

– Ну вот и замечательно. Ты тоже на эту тараканью ловушку похожа. Только я не таракан и на твои сиськи не поведусь. Это пусть в нее такие тараканы, как Илья и Валет, забегают, но только не я. Ищи других тараканов!

Я попыталась оттолкнуть Батона, но мне это не удалось.

– Смотри, детка, будешь ерепениться – пожалеешь, – угрожающе произнес он и наконец отпустил.

Вздохнув, я подошла к дыре и заглянула внутрь. За дырой стояли те самые коттеджи, в одном из которых жил Валет. В некоторых еще горел свет, раздавалась негромкая музыка, но во многих уже спали.

Повернувшись к Батону, я спросила:

– А что, если эти дома охрана патрулирует?

– Никто не патрулирует. Мы тут прошлой ночью были. Охрана вообще из своего домика не выходит. Зачем ходить, если тут забор толщиной в три кирпича? Они только за входом следят, чтобы никто из посторонних в ночное время не прошел, а днем почти всех пускают, главное, чтобы рожа приветливая была, – ответил он.

– Если в этом доме вы ничего не нашли, то почему я должна там что-то отыскать?

Батон закурил сигарету и сказал:

– Потому что мы в этом доме люди случайные, а ты там была желанной гостьей. Улавливаешь разницу?

Я поняла, что с Батоном говорить бесполезно, и не стала оспаривать его глупые домыслы.

Батон помог мне протиснуться в дыру и пролез вслед за мной.

– Ну, детка, приготовься к работе, – прошептал он, озираясь по сторонам. Неожиданно он коснулся губами моей шеи. Я почувствовала, как по телу пробежала дрожь, и ущипнула его за нос.

– Ты что? – моментально отпрянул Батон.

– Мы сюда пришли деньги искать или любовью заниматься? Не смей тискать меня, идиот! А еще говорил, что ты не таракан, на сиськи не ведешься!

– Я же не виноват, что ты такая красивая. Красивая, но шлюха, а шлюху грех не поиметь!

– Я не шлюха. Давай-ка лучше поговорим о деле. Что ты от меня хочешь?

– Ничего особенного. Сейчас мы зайдем в коттедж, где раньше жил Валет, царство ему небесное! Ты приступишь к поискам. Один из моих людей останется во дворе. Другой будет контролировать входную дверь, а мы с тобой в доме пошебаршим. Свет включать нельзя, чтобы никто из соседей не заподозрил, что в коттедже кто-то есть. Будем пользоваться фонариком. Ты слегка поднапряжешь свою память и вспомнишь, куда Валет любил складывать свои денежки. Если ты и в самом деле не знаешь, где тайник, тогда постарайся догадаться, в каком месте он может находиться. Ты с Валетом спала и должна знать его причуды.

– Батон, нужно действовать. Пошли к дому, – сказал один из парней. – В крайнем коттедже какой-то крутой живет. У него даже взлетная полоса собственная есть, я сам в прошлый раз видел.

– В том конце у многих есть взлетные полосы, – ухмыльнулся Батон. – Тут авиасалон недалеко. Вот они и набрали всякого бэушного дерьма. Летают друг перед другом. Нуи что из этого?

– У этого крутого…

– Не крутого, а коммерса, – разозлился Батон. – Тут нет крутых. Тут живут одни ожиревшие коммерсы!

– Коммерс тоже может быть крутым, – не унимался мордоворот. – Это он блатным не может быть, а крутым может. Почему бы и нет?

– Тоже верно. Так что, ты говоришь, у этого гребаного коммерса?

– У него большой вольер с питтбулями. Говорят, он их на ночь отпускает. Надо двигаться к дому Валета, а то они нас учуют и сожрут к чертовой матери.

– Как они нас учуют, если они за забором?

– Собаки злые, могут и перепрыгнуть. Он их только сырым мясом кормит. Чтобы еще злее были. Хрен знает что у них на уме. Зачем судьбу испытывать!

– Значит, чего-то боится, раз такой вольер держит. Деньги, гад, жмет.

Батон взял меня за руку, и мы пошли к дому Валета. Увидев коттедж, я почувствовала, как заныло сердце. Перед глазами возникло окровавленное тело, медленно оседающее на пол. И дернул меня черт ввязаться в эту историю! Мордоворот толкнул калитку в массивных воротах, и она без особого труда открылась.

– Этот гад псину никогда не держал, – улыбнулся он и пропустил меня вперед.

Я покрепче вцепилась в руку Батона и пошла по выложенной кирпичом дорожке. Один из мордоворотов достал пистолет и остался стоять у калитки. Другой открыл входную дверь и еле слышно сказал:

– Батон, я останусь у дверей. Пусть девка шмонает. Если я буду нужен, крикнешь.

– Хорошо, – кивнул Батон, затем достал фонарик и протянул мне. – Держи. Это твой.

Я взяла фонарик, включила и направила луч в сторону гостиной. Батон толкнул меня вперед и достал пистолет.

– Пистолет-то зачем? – испугалась я.

– На всякий случай. Вдруг в дом кто-нибудь чужой пожаловал? Может, он еще кому-нибудь задолжал? Не зря же его грохнули!

От этих слов мне стало совсем худо. Захотелось опуститься на колени и закричать во весь голос. Неужели это происходит со мной? Господи, за что мне такое наказание! Ураганом ворвавшийся в мою жизнь Илья, заразивший страшной болезнью, проклятые деньги, которые я согласилась передать, убитый Валет, а теперь еще этот Батон со своими придурками, и конца этому кошмару не предвидится!

– Давай, детка, проходи в гостиную и начинай искать. Хотя можешь начать шмон и с другой комнаты. Тебе виднее. Ты ищи, а я буду тебя охранять.

– От кого? – шепотом спросила я, вслушиваясь в удары собственного сердца. Они заглушали даже висевшие на стене часы.

– Мало ли от кого, – ответил Батон и толкнул меня вперед. – Валет был общительным человеком, поэтому и врагов имел больше, чем положено.

Когда мы зашли в гостиную, я села на пол, обхватила голову руками и тихонько всхлипнула. Мне показалось, что Валет не умер. Он здесь, где-то рядом. Я вспомнила нашу с ним перебранку. Затем прозвучал… выстрел. Глаза Валета смотрели куда-то вдаль, а на рубашке быстро расплывалось кровавое пятно…

– А ну-ка, встань.

Батон схватил меня за руку и поставил на ноги.

– Ты что, чокнутая, что ли?! Нашла время реветь! Дура ненормальная! Давай ищи! У нас каждая секунда на счету.

Я смахнула слезы, подошла к Батону и, подняв глаза, тихо спросила:

– Кого искать-то?

– Не кого, а чего. Деньги.

– Какие еще деньги?

– Те самые, которые у меня занял Валет.

– А я-то тут при чем? – Я чувствовала, что в любую минуту могу сорваться на крик. – Я ни у кого ничего не занимала. У меня зарплата такая, что еле на хлеб хватает. Я даже долларов толком в руках не держала, а ты требуешь какие-то деньги.

– Я не говорю, что мне их должна ты. Я говорю, что мне их должен Валет.

– Вот у Валета и спрашивай. – Я постаралась выдавить улыбку.

– Он сдох.

– Тогда забудь про деньги. С мертвых взятки гладки.

– Ты его шлюха, ты должна знать, куда он любил прятать свои деньги. Вернее, он считал эти деньги своими, но на самом деле они были чужими.

– Если бы ты только знал, как я тебя ненавижу!

Я стала светить фонариком по углам и переставлять какие-то предметы. Батон сидел в кресле и следил за каждым моим движением.

– Какого черта ты все подряд обыскиваешь? У него же должны быть какие-то потайные места. Шмонать без разбору мы могли и без твоей помощи, – наконец не выдержал он.

Не обращая внимания на его слова, я пошарила за камином. Естественно, что там ничего не было. Оглянувшись по сторонам, я аккуратно поправила волосы.

– В этой комнате ничего нет. Нужно подняться наверх.

– Глядя на то, как ты ищешь, мне начинает казаться, что толку не будет. Ищи тайники, о которых можешь знать только ты. Он же тебе, наверное, рассказывал, где прячет деньги.

– Ну и дурной же ты, Батон! Ты же сам говорил, что я шлюха. А шлюхам разве рассказывают, где хранят деньги! Ты сам себе противоречишь. Вот если бы я была его женой, то это другое дело. Я бы точно знала, где что лежит. Прикинь сам: ты рассказываешь своим телкам, где прячешь деньги?

– Я что, похож на идиота?

– Тогда с чего ты взял, что Валет – идиот?

– Но ты же наверняка была для него больше, чем обычная шлюха, – глухо произнес Батон, посмотрев на меня.

– С чего ты взял?

– Ты очень красивая.

– Ты же сам говорил, что все шлюхи красивые.

Я стала подниматься по лестнице, ведущей на второй этаж. Батон поплелся следом. Фонарик горел тускло, поэтому приходилось идти почти на ощупь. Неожиданно где-то впереди меня скрипнула половица. Я вздрогнула и встала как вкопанная.

– Ты что? – налетел на меня Батон.

– Там кто-то есть, – дрожащим голосом ответила я, изо всех сил вцепившись в руку Батона.

Батон замер и стал прислушиваться.

– Там никого нет.

– Я слышала. Наверху скрипнула половица. Там кто-то ходит. Вытяни руку с пистолетом, придурок. Какого черта ты его прячешь, если нас в любой момент могут пристрелить!

– Не пори ерунды, – прошептал Батон. – Кто, по-твоему, будет в нас стрелять?

– Тот, кто находится наверху, в дальней комнате. Не знала, что ты такой трус! Какого черта ты упер пистолет мне в спину? Не вздумай выстрелить! А то от страха ты уже готов в штаны наложить. Иди впереди меня, а я пойду за тобой. Придурок!

– Ты чо обзываешься? Осмелела, что ли? Если еще хоть раз назовешь меня придурком, то я прострелю твою наглую башку. Усекла?

– Усекла. Я же не виновата, что ты так туго соображаешь.

– Я вполне нормально соображаю. Я даже соображаю намного лучше, чем ты думаешь.

– И что же ты сообразил?

– То, что в доме никого нет.

– Я сама слышала.

Батон встал впереди меня. Одной рукой он держал пистолет, а другой – мою руку. Мы медленно поднимались по ступенькам. Я чувствовала, как дрожат мои коленки, и готовабыла в любой момент броситься вниз.

– Батон, зачем испытывать судьбу? Давай не пойдем наверх, – прошептала я. – Неужели эти несчастные баксы стоят того, чтобы так рисковать?

– Эти баксы, детка, далеко не несчастные. На них можно купить шикарную квартиру, машину, укатить за границу, открыть собственное дело. Деньги всегда стоят большого риска. Никогда не любил таких куриц, как ты!

– Почему это я курица?

– Потому что ты никогда и ничем в жизни не рисковала. Сидишь в своей процедурке в беленьком халатике и задницу боишься оторвать от стула. Даже не имеешь представления, как зарабатываются большие деньги.

– Так возьми меня к себе на работу и научи зарабатывать большие деньги. Я буду послушной ученицей и обязательно научусь рисковать.

– Я куриц не трудоустраиваю. Зачем мне трудоустраивать куриц, если для них столько государственных инкубаторов понаделали?

Не успел Батон договорить фразу, как в дальней комнате опять скрипнула половица. Мы, как по команде, вздрогнули и остановились. Я уткнулась Батону в грудь и тихо прошептала:

– Я боюсь. Теперь-то ты мне веришь, что в комнате кто-то есть?

– Сейчас я пристрелю его как собачонку, кто бы он ни был, – сказал Батон и хотел было пнуть дверь ногой, но снизу раздался какой-то глухой звук, похожий на выстрел, но только сильно приглушенный. Батон подошел к перилам и посмотрел вниз.

– Чертовщина какая-то, – сплюнул он и стал быстро спускаться по лестнице.

– Что это? – бросилась я следом.

– Похоже на выстрел из пистолета с глушителем. Серега! Павлуха! – окликнул он, но ему никто не ответил. В доме стояла зловещая, жуткая тишина, от которой по телу пробежали мурашки и пересохло во рту.

– Батон, пожалуйста, не оставляй меня одну! – закричала я и крепко вцепилась ему в руку.

Батон постарался вырваться, но я не отпускала.

– Отцепись, дура, и жди меня здесь. Я сейчас посмотрю, что там, внизу, и вернусь. Тебе не стоит туда ходить. Сядь в гостиной и жди меня, – сквозь зубы произнес он и вновь попробовал освободиться.

– Пошли вместе. Я не собираюсь сидеть и ждать своей смерти. Я не хочу, чтобы он спустился и застрелил меня.

– Кто он? – расширил глаза Батон.

– Тот, кто находится в дальней комнате на втором этаже. Ты обещал Илье доставить меня обратно целой и невредимой. Так что выполняй свое обещание, – едва сдерживая слезы, произнесла я.

Батон махнул рукой и потянул меня за собой. Спустившись вниз, мы увидели, что входная дверь приоткрыта. Один из мордоворотов лежал на крыльце, неестественно подогнув под себя ноги. Батон подошел к нему, опустился на корточки и стал трясти за плечи:

– Серега, ты чо?

Серега не двигался и смотрел куда-то вдаль. Батон перевернул его на живот. Вся спина верзилы была забрызгана кровью.

– Ты же медик, быстро проверь пульс, – чертыхнулся Батон.

Я взяла верзилу за руку и сразу поняла, что он мертв. Господи, совсем как в тот раз, когда я убила Валета.

– Ему уже нечем помочь. Ты бы лучше сходил и посмотрел, где твой второй кореш отдыхает, что-то его не видать, – сказала я.

Батон вскочил и бросился к калитке, а я стала искать Серегин пистолет. Он оказался в полуметре от тела. Ну вот, теперь будет легче, по крайней мере, я смогу постоять за себя в случае опасности. Говорят, человека убить трудно. Может быть. Но у меня уже был определенный опыт. Защищая себя, я убила Валета. Это было страшно. Сначала мне казалось, что я уже никогда не отмоюсь от его крови, но потом все прошло. Я перестала бояться. К тому же в моей жизни произошли куда более страшные события.

Прижав пистолет к себе, я посмотрела на труп и, удивляясь самой себе, вполголоса произнесла:

– Спасибо тебе, Серега, за пистолет. Спасибо. Ты настоящий друг. Тебе он больше не понадобится, а мне будет в самый раз.

Вглядевшись в темноту, я увидела Батона, склонившегося над вторым мордоворотом. Тот лежал на земле и не подавал признаков жизни. Сняв пистолет с предохранителя, я подошла к Батону и приказала:

– Вставай с земли, придурок, и только не забудь положить рядом с собой свой пистолет.

Батон вскочил, огляделся по сторонам и выпучил глаза.

– Ты чо творишь, ненормальная?! Ты где пушку взяла?

– У твоего приятеля.

– Какого приятеля?

– У Сереги. Она ему больше не нужна.

– Отдай ее мне. Чокнутым нельзя доверять оружие.

– Я не чокнутая. Брось пистолет, кому говорю!

Батон покачал головой:

– Маша, кто-то убил моих товарищей. Этот кто-то сидит в кустах и внимательно слушает нашу перебранку. Нам нужно действовать сообща, пока нас не расстреляли поодиночке. Пойми, сейчас нет места для ссор. Нужно бежать из этого дома.

– Когда ты тащил меня в этот дом, то не предлагал действовать сообща, а называл самыми гадкими словами. Когда грохнули твоих друзей, ты предлагаешь мне сотрудничество. Странный ты все-таки тип, Батон. Если через пару минут ты не выбросишь свою пушку, я прострелю твою бестолковую башку!

– Машка, ты больная, что ли?

– Больная, и мне нечего терять. Все, что можно было потерять, уже давно потеряно. С некоторых пор я перестала бояться смерти. Пусть смерть боится меня.

Вид у Батона был жалкий, руки его тряслись, в глазах застыл ужас.

– Маш, успокойся, прошу тебя. Мы уйдем отсюда, и я больше никогда не сделаю тебе плохо, клянусь.

Я громко засмеялась. Мне не было жалко этого подонка, мне вообще никого не было жалко. Я прошла через самое страшное, что только можно испытать в жизни, я заболела СПИДом. По сути дела, я уже труп, только живой труп, вернее, пока еще живой, но это «пока» и то ограничено во времени. Милая девочка Маша умерла вчера вечером с постановкой диагноза. Я ненавижу себя, но еще более ненавижу окружающих за то, что они здоровы и могут планировать свою жизнь. У меня больше нет планов. Я не боюсь смерти. Я знаю, что рано или поздно она все равно меня нагонит и заберет под свое крыло.