read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:

ЭТО ИНТЕРЕСНО

Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com


А вдруг он сейчас выйдет и бросится ко мне?
Громко вскрикнув от ужаса, я вскочила и со всех ног бросилась в сторону леса, но на бегу остановилась. Вадим был убит выстрелом в затылок, значит, стреляли из-за деревьев. А что, если убийца следит за мной? Стоит мне только подойти поближе и…
— Эй ты, выходи! Хватит прятаться! Выходи, я хочу на тебя посмотреть!
От собственного крика у меня, зазвенело в ушах.
— ..есть.., есть…тесть… — насмешливо ответило эхо.
— Ну где же ты, черт бы тебя побрал!
— ..ал.., ал.., ал…
Результат тот же.
Все, не могу больше, не могу… Ночь, река, покойник… Два покойника, два, и скоро появится третий — я. Боже мой, я… Убийца притаился в лесу. Сейчас он выстрелит, сейчас… Но я-то жить хочу, жить, жить! Я и так побывала в аду, дважды оттуда не возвращаются. Я потеряла все и обрела заново. А теперь… Неужели мои приключения на этом закончатся? Максим… Но почему же он медлит, почему? Может, у меня есть еще шанс спастись? Да, есть! Я уеду, уеду немедленно, в Питер, к родителям, они меня ждут! Но Вадим, как жеВадим? Я не могу бросить его. Это.., это непорядочно!
Всхлипывая и посекундно оглядываясь на темную стену леса, я подползла к распростертому на земле телу Вадима и положила голову ему на грудь. Не дышит, не дышит, черт возьми! А волосы еще влажные, высохнуть не успели. Рекой пахнут… Прости меня, Вадик, что я не любила тебя.
Маша, возможно, да, но я… Понимаешь, у меня есть Максим . Он узнал обо мне такое, что… Нет, не буду об этом, слишком больно… Потерпи, Ваденька, потерпи, дорогой… Я не оставлю тебя. Ты добрый, хороший, а я — нет, потому что я", я…
Потому что я занималась проституцией почти восемь лет, потому что через меня прошли тысячи мужиков, потому что я обманом проникла в дом Виталия Ивановича и.., мамы. Потому что я.., лгала тебе…
Ухе не думая о том, что в спину мне могут выстрелить в любой момент, спотыкаясь и падая на каждом шагу, я с трудом поволокла грузное тело к машине. Я вся была в крови — волосы, лицо, руки.
Платье висело лохмотьями, босоножки пришлось сбросить и оставить на берегу — высокие каблуки только мешали. Запихнув его кое-как на заднее сиденье — не влезал ведь, дверца мешала! — я отдышалась немного, села за руль, включила зажигание и сказала грустно:
— Ничего, Вадюха, держись. Скоро приедем.
Спасибо тебе за все!
Как я вела машину, не помню. Благо, до пансионата было рукой подать. У ворот КПП я остановилась и нажала на сигнал.
…Очнулась я от резкого запаха нашатыря.
Кто-то открыл переднюю дверь и попытался вытащить меня из машины. Сопротивляясь, я вцепилась в руль.
— Машенька, приди в себя. Это я, Толик, — раздался знакомый голос. — Ты можешь идти?
Бросив на Толика безразличный взгляд, я помотала головой.
— Маша, я уже позвонил твоему отцу. Через несколько часов сюда приедут наши люди. Давай, я тебе помогу, хочешь?
Повернувшись к Вадиму, я погладила его по голове и, едва разлепив губы, прошептала:
— Вадик, милый. Ты слышал, что сказал Толик? Он сказал, что скоро сюда приедут наши люди. И папа приедет, я знаю. Только к чему все это?
Ведь тебя больше нет…
Толик потянул меня за руку и заставил выйти.
Я с ужасом наблюдала за тем, как к воротам пансионата подъехала «скорая помощь». Вадима положили на носилки, закрыв его лицо грязным покрывалом.
— Подождите, — сказала я и подошла поближе.
Один из санитаров понимающе посмотрел на меня.
— Вы хотите попрощаться?
— Да, если можно.
— Конечно, конечно.
Приоткрыв покрывало, я поцеловала Вадима в лоб. Лоб был совсем холодный, неживой.
— Это ваш жених?
— Не знаю. Говорят, что я его любила и даже собиралась за него замуж, — пробормотала я.
Санитар удивленно пожал плечами и, кивнув напарнику, понес носилки в машину.
Проводив «скорую помощь» глазами, я подошла к Толику, собираясь попросить его, чтобы он проводил меня в корпус. Но тут за спиной раздался рев милицейской сирены. Канареечного цвета «уазик» остановился рядом с иномаркой Вадима.
— Машенька, ты ответишь на несколько вопросов, и все, — сжал мою руку Толик.
— Но я не хочу…
— Маша, так положено. Подожди немного, приедет отец и со всем разберется. Он найдет тебе лучшего адвоката.
— Адвоката?! А зачем он мне нужен?
— Возможно, тебя будут подозревать.
— Меня? В чем?!
— Я сказал: возможно. Сама знаешь, какие бывают следаки. Если тебя спросят, чем вы с Вадимом занимались у реки, скажешь, что приехали покупаться. Смотри, не ляпни ничего лишнего.
Допрос, на мое счастье, оказался простой формальностью: фамилия, имя, отчество.., месторождения и место жительства.., цель приезда в Москву… Более серьезные вопросы были оставлены на потом.
Мы с Толиком сидели в моем номере и вяло потягивали виски. Глядя на вещи Вадима, то и дел". попадавшиеся на глаза, я с трудом сдерживала рыдания.
— Маш, что же произошло? — наконец спросил Толик.
— Не знаю. Кто-то выстрелил Вадиму в голову.
— Но кто?
— Я не видела никого. Только выстрелы слышала, вернее, не выстрелы, а какие-то щелчки.
Я не понимаю, почему меня не убили? Почему?
Почему? Почему? — Бокал полетел в стену и разбился вдребезги. На стене осталось мокрое пятно.
— Маша, успокойся. — Толик погладил меня по трясущемуся плечу. — Сейчас приедет твой папа и все будет нормально.
— Что будет нормально? — !
— Ну, все…
— Что все, если Вадима уже не вернешь?!
— Неужели ты так сильно его любила?
— Тебе-то какая разница?! Он был отличным парнем, а теперь его нет!
Толик достал из бара новый бокал, наполнил его виски и придвинул поближе ко мне.
— Маш, выпей еще. Тебе успокоиться надо.
Кивнув, я сделала большой глоток и, закашлявшись, уткнулась Толику в грудь.
— Маш, — ты вся в крови, — тяжело задышал он. — И платье, и руки, и лицо. Может, помоешься? Отец ужаснется, если увидит тебя в таком виде.
Я опустила голову и, едва отрывая ноги от пола, шаркая, как древняя старуха, медленно побрела в ванную. Включив горячую воду, села на бортик и закрыла глаза. Шевелиться не хотелось. Совсем.
Хотелось есть, как всегда, и.., поскорее увидеть папу.
— Маша, ты что? — В ванную зашел Толик. — Вода перельется!
Закрыв кран, он заставил меня встать и принялся раздевать. Снял платье, похожее теперь на грязную рваную тряпку, расстегнул бюстгальтер, стянул трусики, провел тыльной стороной ладони по моей груди, помедлил немного и, подняв на руки, посадил в ванну. Взял мочалку, намылил ее и стал тереть осторожно — руки, плечи, живот.
Я испытывала к нему отвращение, но возмутиться, оттолкнуть от себя этого негодяя не находила сил. Танечка, Танька ведь это он, он убил тебя, он, он, он…
— Посмотри, даже вода стала красной.
Голос Толика вернул меня к действительности.
— Это кровь Вадима, — равнодушно ответила я.
— Маш, давай выбросим твою одежду. Зачем тебе лишние следы?
— Ты к чему это говоришь? — насторожилась я.
— Да так, на всякий случай.
— Может, ты хочешь сказать, что это я убила Вадима?
— Я такого не говорил…
— Но ты на это намекнул.
— Тебе показалось.
— Не ври! Я не убивала Вадима. Он не сделал мне ничего плохого!
— Маша, ну что на тебя нашло! Ведь я тебя ни в чем не подозреваю.
— Нет, подозреваешь! Просто не говоришь вслух.
— Ты хочешь сказать, что умеешь читать чужие мысли?
— Умею! Я вообще тебя насквозь вижу!
Толик достал из шкафчика махровое полотенце и поманил меня к себе.
— Машенька, тебе нельзя нервничать.
— Можно!
— Нельзя.
— Не надо делать из меня больную! Я совершенно здорова!
— Иди ко мне. Возьми полотенце. Никто не посмеет бросить в тебя камень. Ты не могла убить своего жениха.
Я вылезла из ванны и закуталась в полотенце.
— Ну, отошла? На вот тебе халат. Скоро приедет отец с ребятами, так что тебе лучше одеться.
Случайно опустив глаза, я увидела, что Толик находится в полной боевой готовности. Мощный член до отказа натянул плотную материю брюк.
Не желая испытывать его терпение, я моментально накинула халат.
— Маша, а ты красивая, — краснея, сказал Толик. — Даже не верится, что тебя по кусочкам восстановили.
— Тебя это не касается.
— Ты на меня обиделась?
— Толик, я давно разучилась обижаться…
Громкий стук в дверь оборвал меня на полуслове. Я выскочила из ванной и нос к носу столкнулась с отцом. За его спиной маячили охранники, целая толпа.
— Машенька, успокойся, все позади. Мама тоже хотела приехать. Но я оставил ее дома.
Взмахом руки отец приказал своим молодчикам немедленно удалиться за дверь. Следом за ними вышел и Толик. Я села с отцом на диван и прижалась к его плечу.
— Папа, я не видела, кто убил Вадима. В него стреляли из-за деревьев…
— Ничего, доченька, главное, что ты осталась жива. Мама как чувствовала, когда не хотела отпускать тебя в эту гребаную Москву. Она не пережила бы твоей смерти.
— Папа, я нашла человека, который посадил меня на иглу, а затем отправил в Грецию с наркотиками.
— Кто он? — сузив глаза, выдохнул отец. — Я убью этого подонка!
— Его убил Вадим, папа. Он спас мне жизнь.
Опустив кое-какие подробности из своего прошлого, я рассказала отцу о встрече с Заком и о том, чем она закончилась. Отец слушал меня очень внимательно, не перебивая и не спрашивая ни о чем.
— Вадим отнес труп в воду, а потом кто-то стрельнул ему в затылок…
— Но кто?!
— Папа, я не знаю. Даже предположить не могу.
— Вадим парень рисковый. Может, насолил кому здесь, в Москве. Ладно, дочка, главное, что с тобой ничего не произошло.
Курносый веснушчатый следователь, не москвич явно («хекал» он нещадно), в помятом кургузом пиджачке неопределенного цвета и грязноватой рубашке, застегнутой на все пуговицы (где только нашли такого олуха!), беседовавший со мной в присутствии Виталия Ивановича, задавал дежурные вопросы: «Фамилия, имя, отчество?» — Я ответила без запинки, выучила уже. «Год рождения?» — Тут я уже замялась, но папа ответил быстро: 1977-й. — «В каких отношениях вы состояли с убитым?» — «Он был моим женихом». — «Что вы делали ночью на берегу реки?» — «Занимались любовью». Следователь покраснел как рак и, заморгав круглыми, навыкате глазами, перестал писать.
«Милейший, мы торопимся», — вежливо сказал папа. «Откуда был произведен выстрел?» — «Не знаю, из леса, кажется. Простите меня, я ничего не помню. У меня.., у меня голова болит!» Папа достал из бумажника пачку долларов и, не пересчитывая, положил ее на край стола: «Надеюсь, вам этого хватит?» Следователь молча кивнул и, суетливым движением спрятав деньги в карман, вышел из номера.
После недолгих сборов мы сели в бронированный «мерседес» и поехали домой, в Питер. Толик поехал с нами — отмывать залитую кровью машину Вадима он не захотел. Папа спрашивал его по дороге о чем-то, Толик отвечал коротко, иногда — пространно, и я, убаюканная его речью, заснула.
«Леночка, дочка, проснись, пора, вставать», — позвал меня издалека ласковый голос мамы. МОЕЙ мамы. «Сейчас, мамочка», — сквозь сон пробормотала я, приваливаясь к плечу Виталия Ивановича.
«А задница у тебя ничего, соблазнительная». — Это уже тот, из иномарки, что обесчестил меня в день маминых похорон. «Ленка, я, кажется, влюбилась!» — Танечка… «А ну сделай мне минет; сука!» — Клиенты чертовы, хором. «Семьдесят процентов мне, тридцать — тебе. И без глупостей!» — Зак, конечно. «Русский девка, проститутка…» — Ненавижу, грек… «Машенька, солнышко…» — А это Вадик, Вадим… Макс, а ты что же молчишь?
Ты-то, надеюсь, жив? Я люблю тебя Макс, я не могу без тебя…
Застонав негромко, я открыла глаза.
— Машенька, тебе приснился дурной сон? — спросил отец.
— Да, папа, поскорей бы его забыть!
— Это нервы, Машенька. Это пройдет. Дома ты выпьешь успокоительное и придешь в норму.
Я прижалась к отцу, как маленькая девочка, и, вздохнув, спросила:
— Папа, а почему снятся сны?
— Сны? Не знаю, Машенька. Подсознание, наверное, работает, когда ты отдыхаешь.
— А если мне снится прошлое?
— Это говорит о том, доченька, что ты пытаешься его вспомнить.
— Я не пытаюсь его вспомнить. Я хочу его забыть, но у меня ничего не получается.
Дома заплаканная мама бросилась мне на шею и громко заголосила. Она постарела за эти дни.
Несчастная женщина, готовая боготворить собственную дочь… Но я-то не являюсь таковой. Я не Маша, я — Лена, я самозванка, хотя и стала ею не по своей воле.
Взяв маму за руку, я привела ее в свою комнату и усадила на кровать.
— Мама, я должна тебе кое-что сказать. Я больше не могу обманывать ни себя, ни тебя, ни папу. Это очень тяжело — жить чужой жизнью, пойми меня…
— Машенька, ты слишком много пережила. Тебе нужно отдохнуть.
— Дело в том, мама… Дело в том, что я не Маша.
Из груди вырвался громкий стон.
— Машенька, ну что ты такое говоришь, родная? Может, позвать тебе врача?
— Врач мне не нужен. Я не находила в себе сил сказать правду. Но.., вы с отцом стали для меня настоящими родителями. Ближе вас у меня никого нет.
Я перевела дух и продолжила:
— Меня зовут Лена. Я была проституткой. Теперь мне стыдно за свое прошлое. Я хочу забыть его, но у меня ничего не получается, ничего.
Закрыв лицо руками, я заплакала.
— Мамочка, прости меня, если сможешь, прости, — вырвался из горла беспомощный крик. — Ты представить себе не можешь, как я хотела быть Машей! Но я Лена, Лена! — Я упала на колени и прижалась к маминым ногам. Рыдала я так сильно, что в комнату вошел отец. Оторвав меня от матери, он уложил меня на кровать и заботливо укрыл теплым верблюжьим пледом.
— Машенька не в себе, — объяснила мама. — Смерть Вадима выбила ее из колеи. Надо бы пригласить к ней психоаналитика.
— Клава, в Москве она нашла человека, который посадил ее на иглу.
— Что?! — Мама испуганно зажала рот ладонью. — Виталик, ты должен с ним разобраться! — сказала она чуть позже. — Этого выродка надо… убить.
— Он мертв, Клава. С ним разобрался Вадим.
— Я не Маша, не Маша, — опять затвердила я на одной ноте.
Мама вызвала врача, и тот, не мешкая, ввел мне успокоительное. Я почувствовала, как закружилась голова, и провалилась в сон.
Глава 25
Проснулась я рано утром. Стрелки будильника, вытянувшись в одну линию, показывали шесть. Мама дремала в кресле у окна. Бедная, как она устала… И зачем только я мучила ее своими откровениями? Кому они нужны? Ради этих милейших людей, вытащивших меня с того света, я должна стать Машей и стану ей. А Лена? А что Лена? Лены больше нет. Подумаешь, не велика потеря!
— Машенька, как ты себя чувствуешь? — спросила мама, едва открыв глаза.
Я приподнялась на локте и с грустью посмотрела на нее:
— Я-то хорошо, мамочка, а вот ты вею ночь не спала.
— Солнышко мое, как я могла спать, если ты находилась в таком состоянии?



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 [ 22 ] 23 24 25
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.