Чтение 2–й страницы книги ~Черный полдень~

– О! – сразу же подобрел лекарь и, отложив на стол одноразовые перчатки, шагнул мне навстречу. – Вацлав.

– Лед, – пожал я протянутую руку. Точно ведь – не русский. Поляк? Или чех? Акцент едва заметен, но присутствует. Блин, а эскулап-то не из хилых! И лапа будь здоров, и сам ничуть не хлипче меня будет. Жилистый, зараза. А лицо, как говорят в таких случаях – волевое. Жесткий товарищ, сразу видно, хоть лопухом и прикидывается. – Так что у нас с пациентом?

– Да ничего хорошего, – не стал приукрашивать ситуацию лекарь. Выглядел Напалм, надо сказать, не ахти. Лицо бледное и осунувшееся, все в поту. Кожа чуть ли не насквозь просвечивает. Выглядывавшая из-под одеяла кисть вообще больше птичью лапу напоминает. Каждую косточку пересчитать можно. – Очень сложный случай, очень.

– Никто и не сомневается, – присел у кровати я. – Но за пять дней и мертвого на ноги поднять можно. Если денег на то же «Небесное исцеление» нет, так я поспособствую.

– Не все так просто. – Лекарь ловко натянул одноразовые перчатки. – Думаю, вы знаете, что ваш подчиненный уник?

– Угу. Пиромант.

– Но вряд ли вы знаете, кем являются уники по своей природе – Вацлав откинул одеяло с раненого пироманта. – Так вот, уники – это те же изменённые. Только у них организм сумел справиться с мутациями, а у уродов они зашли слишком далеко. Вроде все просто здорово: и внешне никаких изменений не наблюдается, и способности кое-какие появляются. Правда, есть один момент – их организм теперь все внешнее магическое воздействие на нет сводит. Вот и приходится по старинке лечить.

– Ситуация, – задумался я. – А по старинке оно не очень выходит?

– Время упустили, теперь никакой гарантии нет, – честно сознался Вацлав.

– А если эти самые защитные функции организма на время отключить? – почесал я подбородок.

– И всю оставшуюся жизнь в гетто провести? Так там и раньше не очень было, а уж теперь… – Лекарь замолчал, будто решив, что сболтнул лишнее, но, как оказалось, он просто задумался над моими словами. – Вот если бы эти самые функции на полную катушку запустить… Биоресурс организма, конечно, на пару лет уменьшится, зато премию в выздоровлении получим. Так, так… а если… Нет, коктейль Тавицкаса не поможет, тут стимулятор помощнее нужен…

– Ну-ка, подождите. – Я выбежал в коридор и метнулся в свою комнату. Вытащил из-под кровати портфель Ялтина и с ампулой супермагистра в руке бросился обратно. – Вот, смотрите, подойдет?

– Хуже точно не будет. – После долго молчания Вацлав забрал у меня ампулу и вновь раскрыл свой дипломат. Вид у него, надо сказать, был донельзя озадаченный. Примерно как у доброго христианина, который провалился в полынью, но схватиться за протянутую руку не решается. Потому как понимает, что у нежданного спасителя под шапкой наверняка обнаружатся рога, а в валенках копытца. – О месте приобретения даже не спрашиваю…

– Да конфискат это, – успокоил его я. – Шприц найдется подходящий?

– Придумаем что-нибудь. – Лекарь протер вымоченной в спирте ваткой иглу и присмотрелся к содержимому ампулы. – Переложите пациента пока на живот.

– Куда ставить-то будете? – Перевернув оказавшегося вдруг неожиданно легким Напалма, я дотронулся до его шеи и чуть не отдернул руку – кожа оказалась горячей. Да у него температура под сорок, не меньше!

– Отойди. – Вытравив из шприца воздух, Вацлав оттер меня от кровати с пиромантом.

Дальнейшее скрыла широкая спина лекаря, но буквально тут же он отлетел в сторону, получив голой пяткой в живот. Невероятным образом изогнувшийся пиромант скатилсяна пол, и ватное одеяло на спинке кровати полыхнуло зеленым пламенем. Явно ничего не соображавший Напалм взмахнул рукой и от висевшего на вешалке кожаного плаща повалил густой едкий дым, а обои вздулись пузырями и в нескольких местах занялись огнем. Не желая вот так за здорово живешь поджариться до хрустящей корочки, я шагнул к пироманту и аккуратно ткнул кулаком в подбородок. Одного удара оказалось вполне достаточно, чтобы парень растянулся на полу, а подсуетившийся лекарь тут же вколол ему успокоительное.

– Сиделку зови! – затаптывая чадившее одеяло и сбивая огонь со стен, распорядился Вацлав.

– Кого? – Я настежь распахнул дверь. Он о Вере, что ли?

– Сиделку! – рявкнул нащупывавший пульс лекарь. – Живее!

Но бежать никуда не пришлось – девушка сама примчалась на шум. Охрана тоже решила проверить причину переполоха, но, убедившись, что ситуация находится под контролем, пара мордоворотов вернулась на пост. А вот Ветрицкий происходящим так и не заинтересовался. Странно это.

Решив не путаться под ногами у Веры и Вацлава, которые переносили пироманта обратно на кровать, я отправился в свою комнатушку. Попозже лучше к нему загляну, все равно сразу, как очнется, поговорить не дадут. А пока вполне вздремнуть можно.

Но, как это иногда бывает, дрема моментально улетучилась, стоило только голове коснуться подушки. Чего это со мной? В последнее время вроде на сон не жаловался. По пятнадцать часов в сутки храпака давил – и ничего. А тут – нате. Неужели дыма надышался?

Как бы то ни было, спать расхотелось, и, вытянувшись по весь рост на узенькой койке, я уставился в потолок. Интересно, почему всех в нормальные комнаты заселили, а мне именно эту клетушку выделили? По старой памяти? Или на что-то намекают?

Усевшись на кровати, я обвел взглядом комнатку, в которой не осталось ничего от каморки, которую еще год назад сдавал мне Гадес. Единственное, сохранившееся неизменным, – это габариты. А так и на пол линолеум постелили, и обои поклеили. Если бы в коридор не вышел, до сих пор не понял бы, где нахожусь.

И все же – почему меня заселили именно сюда? Не простое же это совпадение. Зная Гадеса, уверен – нет. Вопрос в том, что он хотел этим сказать. И каким боком старый магимеет отношение к Перову. Неужели Аарон Давидович тоже на заместителя Воеводы работает? Нет, тут где-то концы с концами не сходятся.

Повертев меж пальцев стыренный под шумок из дипломата Вацлава хирургический скальпель, я поднялся с кровати и задумался. Если заселение в эту комнатушку не случайно – что тогда? Какие есть варианты?

Быть может, стоит проверить старый тайник? Вдруг при ремонте его не обнаружили? Или…

Отодвинув кровать к двери, я опустился на колени и пальцами отмерил от угла нужное расстояние. Начал орудовать скальпелем – и тут же вместе с обоями от стены отошел целый пласт шпаклевки. Еще б теперь как-нибудь тайник открыть…

Впрочем, с этим проблем не возникло, и вскоре я отложил на пол вынутый из стены кирпич и сунул руку в образовавшееся отверстие. Сразу же рванулся обратно, но было уже поздно: странное онемение моментально растеклось до самого локтя, от сжавшего кисть давления заныли кости, а потом меня потянуло прямиком в раззявивший беззубую пасть тайник. И уж не знаю – то ли я ужался до совершенно непотребного размера, то ли провал на месте вынутого кирпича увеличился в разы, но по стене меня не размазало. И даже почти не помяло. Почти.

Мгновение спустя я очнулся посреди пентаграммы, расчерченной в углу просторной комнаты с высоким закопченным потолком. Под стать потолку был и пол, покрытый прожженным во множестве мест линолеумом. Окон в помещении не было, как не было и непременных магических светильников – неяркое сияние излучали проглядывавшие меж книжных шкафов стены.

В противоположном углу за массивным деревянным столом сидел старик в бесформенной серой хламиде, который сосредоточенно помешивал деревянной ложкой содержимое стоявшего над газовой горелкой чугунка.

– Здрасте, Аарон Давидович, – без особого удивления признал я Гадеса. – Опять алхимичите?

– Да прям, ужин готовлю, – усмехнулся худой как щепка старик и пригладил всклокоченные седые волосы. – Ты проходи, чего встал как неродной?

– А не шибанет? – провел я рукой вдоль сияния, поднимавшегося от линий мелом нарисованной на полу пентаграммы. И только дождавшись ободряющего кивка старого мага, шагнул вперед. – Смотрю, у вас дела в гору пошли?

– Твоими бы устами… – Гадес выпнул из-под стола табуретку и поправил ремень сбившейся сандалии. – Присаживайся, разговор у нас не из коротких будет. Поужинаешь?

– А не хватятся меня там? – Принюхавшись к аромату булькавшего в чугунке варева, я отрицательно помотал головой: – Не голоден.

– И это правильно, – усмехнулся старик. – Для крыс отраву готовлю. Совсем замучили мутанты проклятые. Уже и магия не берет. Кофе наливай.

– Вот это запросто. – Когда угол снимал в Морге, постоянно к Гадесу кофе пить заглядывал. Очень он у него отменный получается, из какой бы бурды его ни готовили. – Так что насчет моего временного отсутствия?

– Не заметят, – Аарон Давидович перекрыл вентиль газовой горелки и, потянувшись, провел ладонью вдоль уходившей в стену нити концентрированной магической энергии, – не волнуйся.

– Да мне-то что? – хмыкнул я, наливая себе в чашку кофе из небольшой керамической турки. – Сахар есть?

– Если только тринадцать крупинок, – потеребив длинные бакенбарды, непонятно чему улыбнулся старик и внимательно меня оглядел. – Не волнуешься, говоришь? Ой ли?

– По этому поводу не волнуюсь, – уточнил я и тоже улыбнулся, хотя в чем шутка юмора так и не понял. Может, дойдет еще. – Но, учитывая, как наша последняя с вами беседа закончилась…

– А что? – удивился Гадес. – Нормально пообщались. Ты отсюда на своих двоих ушел? Ушел.

– Так-то оно так, но осадок остался, – невольно поежился я. Слухи о способностях Аарона Давидовича довести до собеседника свое недовольство ходили один краше другого. И некоторые из них вполне могли оказаться правдой. Как ни крути, у человека, выбравшего для доходного дома здание бывшего городского морга, должно быть весьма далекое от общепринятых стандартов чувство юмора.

– А вот это не страшно, главное, что сам в осадок не выпал, – на полном серьезе заявил маг и неожиданно подмигнул: – Ну раз ты настаиваешь, для начала разбор полетов проведем.

– Не то чтобы настаиваю, – глотнул я кофе. Устраивать разборки с одним из самых сильных магов Приграничья, который к тому же находится в месте сосредоточения нескольких силовых линий, было, по меньшей мере, глупо. Тем более к магическому полю до сих пор пробиться не получается.

– Не хочешь прошлое ворошить? – Гадес забрал у меня турку с кофе. – А придется.

– Да я уже понял…

– Вот и замечательно. Так понимаю, тебя смутила наша последняя встреча?

– Смутила – не то слово.

– Ну ты уж не взыщи, сам виноват, что под горячую руку попал. Никто тебя не просил ко мне ту мерзкую штуку притаскивать. Из-за нее все и началось.

– Вы про нож, что ли? – без особого удивления догадался я. – Вам-то он чем не угодил? И что, собственно, из-за него началось?

– Что началось?! – Не на шутку разозлившийся маг вскочил со стула и забегал по комнате. – Ты слепой? Все вот это! – Старик распростер руки в разные стороны. – У меня было скромное частное заведение, я не лез в политику и был сам себе хозяин, но из-за тебя спокойная жизнь отправилась псу под хвост! Теперь у меня заведение класса люкс, а очередь на номера расписана на несколько лет вперед! Мне пришлось нанять помощников, чтобы осталось время на собственные исследования! Да один ремонт чего стоит! Я уже молчу, что площадь защитного поля и расход энергии увеличились на порядок.

– Э… – отпив кофе, я не сразу смог подобрать нужные слова. – Может, мне комиссионные полагаются?

– Розги тебе полагаются. – Выпустив пар, Аарон Давидович уселся обратно на свое место. – Раньше я был сам себе хозяин, а теперь не пойми кто. И все из-за тебя.

– Да что случилось-то?

– Ты думаешь, откуда взялись деньги на ремонт, а? Ну пошевели мозгами, не разочаровывай старика.

– Перов дал? – высказал предположение я, помня, как по-хозяйски держался здесь заместитель Воеводы. – Или Дружина?

– Перов. С потрохами купил… – явно проглотив ругательство, не закончил фразу Гадес и уставился на скопившуюся на дне турки кофейную гущу. – Очень ему мое заведение приглянулось.

– А я тут при чем?

– А кто при чем? Гимназисты не смогли перемещения твоего ножа внутри Морга контролировать, вот и всполошились. Перов тогда и решил здесь себе запасной аэродром организовать. Сам понимаешь – место, от колдунов защищенное, ему позарез нужно было.

– Весело, – начал я собирать мысли в кучу. – И сколько он себе площадей оттяпал?

– Весь подвал. Но это ерунда, просто терпеть не могу, когда кто-то лезет в мои дела. А его шестерок теперь здесь как грязи. И если Перов решит, что я слишком много знаю… – Аарон Давидович замолчал и хмуро уставился на меня.

– Да уж, нехорошо получилось…

– И это все, что ты можешь сказать? – снова возмутился Гадес.

– Зато, думаю, вы многое сказать хотите, – не поддался на провокацию я.

– Это ты правильно подметил, – кивнул старик. – Именно так оно и есть. Ты хоть понимаешь, в какой серпентарий влез?

– Да я и слов таких умных не знаю. Просветите?

– Головой принципиально не пользуешься?

– Ну чего уж вы меня совсем никуда поставили, – фыркнул я. – Могу предположить. Вот, например: раз Перову нужно защищенное от гимназистов место, значит, он уже давненько планировал избавиться от Бергмана и сделать главой Гимназии своего ставленника.

Сказал и обмер – про Бергмана-то кто меня за язык тянул! Совсем плохой стал. Как бы оно боком не вышло.

– Если б только Бергмана. – Мои слова не произвели на Аарона Давидовича никакого впечатления. – И если б только Перов…

– Не понял? – уставился я на мага.

– Их тут целая компашка подобралась: Перов, Молохов, Гельман, Алешкин с Гарнизона. – Гадес подошел к одному из шкафов и достал толстый том в кожаном переплете. – ИБергман – это только начало. По их плану Воевода тоже бунта уродов пережить не должен был.

– Вот оно как, – неприятно удивился я. – Значит, Гимназия – это только отвлекающий маневр?

– Ну не то чтобы отвлекающий… – Гадес достал из фолианта сложенный вчетверо лист и убрал книгу обратно в шкаф. – Перов к гимназистам очень серьезно относится. Поэтому и главой не Стрельцова видит, а Грибова. Тот хоть в этой шайке-лейке и не участвует, но за ним люди пойдут.

– Ничего понять не могу. Вы-то, Аарон Давидович, откуда все это знаете? Или вас тоже привлекли?

– Это мой дом, – самодовольно улыбнулся старик. – И я знаю даже, сколько крыс живет в подвале, поверь мне на слово.

– Нет, вы уж их поименно перечислите, – от безысходности пошутил я. – Тогда получается, что-то пошло не по плану, раз Воевода еще импичмент меж ребер не получил?

– Не по плану, – развернул пожелтевший листок Гадес. – Задумка у этого комплота была просто идеальная, им бы еще маленькую толику везения и вообще бы весь жар чужими руками загребли. Да только на каком-то этапе сбой произошел…

– Получается, теперь они на свою пятую точку приключений огребут? – предположил я.

– Ты понимаешь – у них все учтено было, – покачал головой Гадес. – Возьмем хоть с Бергманом ситуацию: предполагалось, что тебя там подстрелят, и у СВБ даже подозрений не возникнет. А что вышло? Ты убег, да еще и подельника своего – Кузнецова – порезал. И что это изменило? Ни-че-го! Сразу другой козел отпущения нашелся – уроды. Ипопробуй только кто заикнись, что Дружина к этому делу причастна! Такая буча в Гимназии начнется! Вот и приходится на политическую ситуацию в Форте скидку делать. Теперь Царько, который и не при делах вовсе, за всех отдувается. Даже от дел отстранили за то, что покушение прозевал.

– Царько отстранили? – задумался я. – А вместо него кто?

– Заместитель, из молодых кто-то.

– А зачем вообще было убивать Бергмана? – облокотился я на стол. – Неужели ослабить позиции Воеводы хотели?

– Больше просто чтобы под ногами не путался, – фыркнул старик. – Та сеть на Воеводу закинута была.

– Это как?

– Не так давно контрразведчики заговор раскрыли.

– Прям заговор?

– Именно. Горожане с помощью пятой колонны Форт захватить планировали.

– Да ну? – усмехнулся я. – Сильно.

– Зря смеешься, – скривился Аарон Давидович. – Город под это дело, между прочим, ударную группировку в Рудный перекинул.

– Ни хрена себе! – У меня разве что челюсть не отвисла от удивления. Ну горожане, ну дают. – Теперь понятно, из-за чего китайцев трясти принялись.

– Именно…

– Но получается… – Мне вдруг пришло в голову, что беспорядки в Черном квадрате произошли как-то очень уж кстати для заговорщиков. – Уроды не просто так бучу затеяли?

– На самом деле на уродов ничего серьезного не возлагалось. Так, околотки погромить должны были, да отряды Дружины в район Центрального участка отвлечь. Китайцы тоже с самого начала мальчиками для битья выступали: создали бы видимость штурма Юго-восточных ворот и беспорядки на юге Форта устроили. А вот твоему бывшему командиру задачу поважнее поручили…

– Кресту? – не особо удивился я.

– Он роту дальней разведки давно под себя подмял, им ликвидация командиров Гарнизона, Патруля и Дружины поручена была. Крест, правда, во время бунта так себя никак и не проявил…

– Ничего не понимаю, – потер я виски. – А смысл? Как бы горожане в Форт попали?

– А ты подумай, кто мог провести горожан в Форт и при этом прикрыть их от гимназистов?

– Загадки загадываете, – пробурчал я, ничего не понимая. – Братство?

– Сестры Холода, – в очередной уже за сегодня раз огорошил меня старый маг. – Да только они отчего-то в самый последний момент на сторону Дружины переметнулись. Иактивно, кстати, Черный квадрат зачищать принялись. А горожане так в Рудном до сих пор и сидят. Обменялись ультиматумами с Воеводой, но резких движений никто не делает.

– Но если контрразведка обо всем знала, то как Перов решился ничего не предпринимать? Настолько был уверен в собственных силах? А если бы валькирии горожан поддержали?

– Вот тогда бы Перов всех одним махом и уделал. Отряды-то Дружины не просто так в боевую готовность приведены были. Да завертись эта кутерьма, его штурмовики, которые через одного измененные, прямо в Центральном участке Воеводу бы и порешили. Не зря они у меня в подвале уже третий месяц кантуются. – Гадес вновь свернул листок инакрыл его морщинистой ладонью. – Спутали ему валькирии все карты, спутали…

– Я одного понять не могу – почему все это именно здесь обсуждалось?

– А где еще? В Морге ни одни гимназист, ни один медиум ничего не вынюхает… – Аарон Давидович протянул мне сложенный листок. – Меня тоже в расчет можно не брать. Я ж невыездной… Да и куда идти-то на старости лет?

– Это что еще такое? – присмотрелся я к сложенному листу, но разворачивать его не стал.

– Просьба у меня к тебе будет, – поднялся из-за стола старый маг. – Найди возможность Грибову передать. И тебе, глядишь, кое-какая выгода от этого будет.

– Какая? – заинтересовался я. – И кто бы меня отсюда выпустил?

– Утро вечера мудренее, – сгорбился старик. – Бери, а там видно будет. Ты хоть представляешь, чего от тебя Перов хочет?

– Тот самый гадкий нож и просил найти, – не стал я ничего скрывать.

– Нельзя в одну реку войти дважды, – покачал головой Гадес. – И может так статься, найдешь ты совсем не то, что ищешь. Или не только то. Так вот, прежде чем рубить с плеча, подумай. Поразмысли над последствиями. И не стесняйся совета спрашивать…

Я собирался задать еще кучу вопросов, но Гадес резко взмахнул рукой, и меня закружило невидимым смерчем. Стены комнаты искривились, стол размазался в серую полосу, и только фигура мага сохранила былую четкость, но и она через пару ударов сердца растаяла в подступившей тьме.

Очнулся я, сидя на кровати в своей каморке. Голова кружилась, слегка подташнивало, но в целом самочувствие было вполне на уровне. Так вот и не скажешь, что мной только что вместо шарика в межпространственный теннис сыграли. И если б не бумажка в кулаке зажатая, точно бы решил, что все приснилось.

Мне едва удалось спрятать в карман всученную Гадесом записку с непонятными иероглифами, когда дверь распахнулась, и в сопровождении хмурого Рустама в комнатушку завалился Вацлав. Ему-то какого рожна надо?

– Случилось чего? – демонстративно зевнул я, обратив внимание на бегающий взгляд лекаря. Рустам остался стоять в дверях и, что самое поганое, – правую руку держал заведенной за спину.

– Я скальпель свой где-то потерял, – облизнул губы чем-то явно обеспокоенный Вацлав. – Не видел? Ему красная цена – грош, но новый найди попробуй…

– Этот, что ли? – поднял я с пола почти даже не покоцанный хирургический инструмент и протянул владельцу. – А то валялся тут…

– Благодарю, – коротко кивнул Вацлав и повернулся к Рустаму: – Все?

– Инцидент исчерпан? – глянув на стоявшего в дверях парня, вновь повернулся я к лекарю. – Или как?

– Замри, – вдруг приказал мне мгновенно оказавшийся рядом Рустам. К затылку прикоснулся холодный металл, и не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы просчитать наиболее вероятные последствия неосторожного движения. Лишняя дырка в голове еще никому на пользу не шла…

Вообще – я бы мог попытаться. Резко податься в сторону, перехватить пистолетный ствол, пинком рассадить Рустаму коленную чашечку. И – с очень высокой долей вероятности – схлопотать пулю. Да и Вацлав, сволочь, времени не терял и ловко воткнул мне в шею тонкую иглу одноразового шприца.

Острый укол боли и, не чувствуя ног, я начал оседать на пол.

– Не волнуйся, – словно через толстый слой ваты донесся до меня глухой и странно искаженный голос Вацлава. – Это не смертельно. Всего лишь небольшая страховка.

Аут.

Глава 2

Если идти от двухэтажного особняка Яна Карловича к Красному проспекту, волей-неволей придется миновать заброшенный микрорайон. Люди там давно не селились, крысы перебрались вслед за людьми, а всяческой гадости не давали расплодиться постоянно наведывающиеся работники СЭС. Бандитов местные развалины тоже не прельщали, так что, как ни странно, район этот вполне мог считаться куда безопасней многих других. Мог, но все же идти мимо пустых коробок разрушенных домов и заснеженных улиц было на редкость неуютно.

Хотя откуда взяться спокойствию, если по бокам неотрывно следуют два не шибко дружелюбно настроенных лба? Вот дадут сейчас по башке, и найдут, только когда снег к лету сойдет…

Я резко остановился – пальцы сжали рукояти узких кинжалов – и замер: не обратившие на мой маневр внимания племянники Гиоргадзе спокойно шли дальше. Черные кожаные куртки еще долго маячили в снежной пелене, а я так и стоял, пораженный неправильностью произошедшего.

Не так все было. Совсем не так.

Сон уходил мучительно медленно, и эта неторопливость наполнила голову отвратительной тяжестью. Да и на душе было, откровенно говоря, паскудно. Ни за что ни про что ведь парней в края счастливой охоты отправил.

Стоп! Как это ни за что? Было за что, было. Хотя, от этого не легче. Надо бы свечку в церковь сходить поставить, что ли…

Потянувшись со сна, я зажал лицо в ладонях и замер – пальцы нащупали какие-то бугры на непонятно от чего зудевшей коже. Сон слетел вмиг. Соскочив с кровати, я в недоумении уставился на руки – все в порядке! – и вновь, уже куда осторожней прикоснулся к лицу. Больно! Кожа лба и щек оказалась сильно воспалена, а нос и вовсе распух и превратился в уродливую пародию на кое-как очищенную картошку. Еще и глаза заплыли. Да что за дела?!!

Выскочив в коридор, я метнулся в комнату к Напалму и едва не растянулся на полу: тело охватила странная вялость, дыхание сбилось, а выступившая на спине испарина моментально промочила футболку. Кое-как доковыляв до нужной двери, завалился внутрь и, не обращая внимания на что-то пробормотавшего со сна хозяина, прямиком направился к висевшему у рукомойника зеркалу.

Мать моя женщина!

Из зеркала на меня смотрела чужая физиономия. Лицо совершенно незнакомого человека. Человека? Хрена с два! Урода! Урода…

– Эй, уважаемый! Что за дела? – приподнялся на локте лежавший на кровати Напалм. – Вали отсюда!

– Заткнись, – прохрипел я и сам не узнал собственного голоса. Будто голосовые связки струной стянули. – Не до тебя.

– Чего?! – ошалел от такой наглости пиромант. – Да я тебя, урод…

– Пошел ты… – Я тяжело опустился на стул и зажал лицо в ладонях. Что за дьявольщина творится? Что за дела?! Не бывает же так: вчера все нормально, а сегодня раз – и рожа у тебя плохо прожаренную яичницу напоминает. Мало того, что все воспалено и нос чуть ли не вдвое распух, так еще и физиономию перекорежило, будто под кожу силиконзакачали.

– Лед?.. – как-то враз осунулся только сейчас признавший меня Напалм. – Ты чего это?

– А хрен его знает, Напалм, хрен его знает. – Я провел ладонью по шее и неожиданно наткнулся на какой-то припухший бугорок. Да это же след укола! Только тут из туманной дымки всплыло окончание вчерашнего вечера. Вот оно, значит, как…

– Ну и голосок у тебя. Как у той вороны… – уселся на кровати немного успокоившийся пиромант. – Да и лицо не лучше. И как тебя угораздило? Под выброс попал?