Чтение 23–й страницы книги ~Времени нет~

– Займись чемнибудь, — посоветовала трубка.

– Желаю тебе хорошо отдохнуть. Я жду тебя. Помни об этом.

– Я помню, — отозвалась Сайхо.

– Пока, — попрощался он. А ведь хотел сказать ещё очень многое. Но только добавил: — Береги себя...

– Пока, — ответила трубка и запела прерывистыми гудками.

Он налил себе полный бокал коньяка и выпил весь, закусив только фруктами. Затем со вторым полным бокалом в руке он прошёл из кухни в комнату, включил компьютер, вывел на экран фотографию любимой, долго всматривался в каждую родную чёрточку дорогого лица. Не спеша потягивая коньяк, он так и уснул перед включенным монитором.

Утром Хокимару сел в машину и выбрался на трассу. Он ехал навстречу своей любви.

Восемь дней, восемь мучительных дней и ночей без любимой стали для него невозможным испытанием. И он нарушил данное Сайхо слово — ждать её возвращения в город. Потому что уже не мог без неё жить...

Всю дорогу он представлял, как встретит его Сайхо? И боялся этой встречи. Но к своей огромной радости обнаружил, что она ждала его приезда. Девушка загадала: если любит — найдёт. И он оправдал её надежду. Сайхо вначале упорно делала вид, что сердится. Но он читал радость в её красивых глазах...

– Наше время вышло! — жёстко произнёс ангел, прерывая льющийся поток приятных воспоминаний. И прежде чем Хокимару успел чтонибудь произнести, свет погас, и палата, в которой находилось тело японца, исчезла.

В следующее мгновение, оказавшись в полной темноте, Хокимару с ужасом осознал себя внутри бесполого липкого Существа, необычайно сложного по своей внутренней структуре, словно гигантский осьминог, крепко охватившего Хокимару со всех сторон своими удушающими щупальцами. Его собственное «я» превратилось в подчиняющееся «оно», то есть тоже в нечто среднего рода, как и само Существо. У Хокимару оставался лишь некий воспринимающий мыслящий центр, который беспрерывно подпитывал энергией всё аморфное тело Существа, сохраняя и поддерживая в нём жизнь. Центр в лихорадочном темпе изнутри себя по капелькам рождал энергию, давая возможность Существу пребывать в стадии своего постоянного полурождения. «Оно» — целое Существо складывалось из множественных таких же, как Хокимару, светящихся частиц, каждая из которых без отдыха, без остановки воспроизводила и отдавала свою энергию и этим строила себе подобную часть в теле Существа. Причём все новые части Существа жили сами по себе, но отдавали энергию в общее тело. Все они — и новые, и старые — были слиты в неделимое множественное единство и составляли многоликую тварь среднего рода.

Мысли сбежать или вырваться у Хокимару не было. И вообще никаких мыслей у него не было, кроме той, что нужно производить энергию. Он осознавал себя начисто лишённым разума. Удивительно, но и лишённый разума, он занимался внутри самого себя сложной работой, носившей признаки разумной деятельности: он мыслил и убивал своё «я», чтобы дать жизнь комуто другому. Перед собой он видел чёткую цель: отдать свою жизнь — свою энергию. А существо отвечало встречным желанием, которое Хокимару ощущал всеми своими отдаваемыми частицами, — «Жить!» Съедая Хокимару, Существо жило, росло, оно хотело жить дальше, и в самом факте существования своей жизни оно имело своё единственное предназначение — расти.

Хокимару понимал, что постепенно умирает, растворяется, но остановить процесс выкачивания самого себя не мог. Привыкая к нестерпимой боли и мучениям, связанным с уничтожением собственного «я», он смирился со своей участью...

Вдруг боль стала стихать. Непроглядная темнота вокруг него начала расступаться. Появился свет, уничтожающий тьму и всё, что было с ней связано. Ощущение, что сложно организованное Существо держит его своими липкими щупальцами, пропало, и воспоминания о нестерпимой боли стали медленно исчезать из сознания. Чувство жуткого ужаса таяло и рассасывалось вместе с темнотой.

Перед Хокимару снова была та самая знакомая палата в клинике по изучению мозга. Он увидел, как над его неподвижно лежащим телом склонилась фигура в тёмном плаще и в капюшоне.

– А ты везунчик! — услышал Хокимару голос своего ангела.

– Почему? — не понял он, приходя в себя после ужасной пытки.

– На Земле прошло два месяца с нашей последней встречи, и я был уверен, что ты не вернёшься! Но есть люди, заступившиеся за тебя перед Высшей Силой!

– И что это значит?

– Значит, теперь мы сможем часто разговаривать.

– Почему? — всё ещё ничего не понимал Хокимару.

– Я получил новое задание.

– Какое задание?

– Охранять и защищать тебя. Вести тебя по жизни. Говорить с тобой и наставлять.

– Почему?

– Потому что ангелы связаны особыми отношениями с пророками. Хватит задавать один и тот же глупый вопрос! Спроси чтонибудь другое.

– Я прощён?

– Не совсем. Но Высшие Силы посчитали, что ты страдал достаточно.

– Ты чтото сказал про пророков? Причём тут я?

– Тебе предопределено служение, Хокимару! Пророки нужны обществу в каждом поколении. Теперь у тебя новое предназначение.

– А чем занимаются пророки?

– Пророки? Вмешиваются!

– Во что?

– В жизнь людей! Ты чтото говорил про человека разумного? Если ты хочешь, чтобы ваше общество свернуло с того пути, по которому оно идёт сейчас, знай — ему не обойтись без пророков. А поскольку пророческое знание есть Божественное откровение, его избранным приносят ангелы. Поэтому теперь мы часто будем с тобой общаться. Понял?

– Значит, я избран?

– Да.

– Кем?

– Господи!.. Достал! Программой!!!

– Но я... учёный. Я не справлюсь!

– Был учёным. И будешь учёным. Ты веришь в Бога?

– Верю!

– Значит, справишься. Ты же хотел заслужить прощения за свои грехи? Исполняй. Я помогу тебе в этом. Истинная задача ангелов — в помощи человеку и служении Господу. Истинная задача пророков — в помощи роду человеческому и служении людям! Ты готов Хокимару!

– Да.

– Теперь спеши...

Дальше японец уже ничего не слышал. Свет неожиданно погас, и он почувствовал навалившуюся чугунную тяжесть во всём теле. Но испугаться не успел...

– Хокимару! Откройте глаза! — услышал японец женский голос и с трудом расцепил дрожащие веки.

Сначала была лишь белая пелена. Но затем глаза заслезились, и Хокимару часто заморгал. Пелена стала медленно спадать, и он увидел дневной свет, белый потолок и знакомое лицо. Над ним склонилась... Глоя!

– Ну вот мы и встретились! — устало произнесла женщина с синими, как чистое летнее небо, глазами и улыбнулась.

– Я живой? — хрипло простонал учёный, не до конца веря в случившееся. Он хотел сказать чтото ещё, но горло сдавил спазм, а из глаз градом катились слёзы.

Глоя поднесла к его губам стакан воды, и японец стал жадно поглощать живительную влагу.

– Как вы здесь? — спросил учёный, немного успокоившись.

– Меня привела ваша книга, — ответила женщина. Она сняла капюшон, и её белые, как снег, волосы рассыпались по плечам.

– Книга?..

– Та самая Библия, что искала вас вместе со мной по всем мирам, Хокимару! — женщина взяла с тумбочки в руки толстый фолиант в чёрном переплёте с восьмиконечным православным крестом. — Она по праву принадлежит вам.

– Она существует? Она нашлась? — японец гладил кончиками непослушных пальцев старый переплёт и не верил. — Волшебство! Как вам удалось отыскать её, Глоя?

Женщина улыбнулась, склонила голову к плечу и произнесла:

– За это вы Михаилу скажите спасибо! Он знал, где найти эту Библию.

– Значит, вы всётаки забрали его к себе? — попытался улыбнуться Хокимару.

– У нас хорошая семья! — зарделась Глоя, опустив взгляд. — И всё это благодаря вам. Спасибо!

– За что же? Я очень рад за вас!

– Тогда, при нашей с вами первой встрече, ваши слова заставили меня задуматься и пересмотреть многие взгляды на жизнь. Наука наукой, но мы всегда должны оставаться людьми! — Глоя подняла горящий внутренним огнём взгляд. — Жизнь не имеет смысла без Любви! Я знала это всегда. А вы заставили меня сделать решительный шаг! Мы вместе с Михаилом искали вас повсюду. Но безрезультатно. И тогда он предложил найти эту книгу и уже с её помощью вернуть вас. Мы молились. И у нас получилось!

– А где Михаил?

– Он остался дома с нашим сыном. В нашем мире... А вам просил передать наилучшие пожелания! Он говорит, что вы теперь знаете о своём предназначении.

– Знаю, — Хокимару посмотрел на трубки и провода, опоясывающие его тело. — Помогите мне освободиться от этих пут!

– Минутку, — Глоя стала отключать ставшие не нужными системы жизнеобеспечения и приборы контроля. Хокимару непослушными руками срывал с себя датчики и бросал их на пол.

– Сейчас сюда придут, — сказала Глоя. — Не останавливайтесь. Берите книгу. Вам надо спешить, Хокимару!

– Куда?

– Сайхо очень плохо. Она может умереть! Спешите! — женщина стала помогать ему подняться. — Но вы можете спасти её с помощью книги. Сюда уже едет Ошива... Но надо спешить...

– А как же вы? — Хокимару с Библией в руках с большим трудом удалось сесть. Отвыкшее от движений тело не слушалось.

– Не беспокойтесь, никто меня не увидит...

В коридоре послышались приближающиеся шаги, дверь распахнулась, и в палату вбежал врач с двумя женщинами, на всех были одинаковые медицинские комбинезоны.

– Срочно ложитесь! — закричал врач. — Вам нельзя двигаться! И что это за книга у вас в руках?

Две женщины попытались уложить Хокимару и отобрать у него Библию. Но у них ничего не вышло, потому что японец крепко прижимал книгу к груди обеими руками, а сзади его поддерживала Глоя, на которую кроме него почемуто никто не обращал внимания.

Отстранив женщинврачей, Хокимару поднялся на ноги. Ослабевшее тело дрожало и не желало подчиняться, и, если бы не помощь Глои, Хокимару упал бы на пол в то же мгновение, в которое встал. Но Глоя крепко держала его под мышки.

– Ты должен идти! — услышал Хокимару голос ангела. — Ты можешь! Вперёд!

Хокимару сделал первый нетвёрдый шаг, затем другой. Замершие в изумлении врачи не мешали ему.

– Доктор, — обратился японец к мужчине. — Моя жена умирает. Мне срочно нужно к ней. Помогите...

– Да, да... конечно... — залепетал врач, подскочив к Хокимару, чтоб поддержать под руку. — Идёмте...

Одна из женщин накинула на плечи Хокимару больничный халат.

В коридоре на них чуть не налетел задыхающийся от быстрого бега Ошива. Глядя расширенными от изумления глазами на восставшего из мёртвых учёного, Ошива потерял на мгновение дар речи.

– Срочно... к Сайхо... — попросил его Хокимару.

– Да... Понял, — пришёл в себя Ошива и сменил поддерживавшего Хокимару врача.

– В мою машину! — отдал он распоряжение подбежавшему крепкому молодому японцу в офисном костюме, который подхватил Хокимару на руки, словно ребёнка, и быстрым шагом направился к выходу. Хокимару видел стоящую в коридоре позади врачей Глою. Женщина с белыми, как снег, волосами улыбалась ему. Хокимару крепче прижал спрятанную под халатом книгу и улыбнулся в ответ.

Ещё издали Хокимару заметил стоящий у подъезда его дома микроавтобус скорой помощи. Люди в медицинских халатах уже закрывали задние двери автомобиля. С удивлением для себя Хокимару отметил, что видит, как медленно угасает слабый свет внутри микроавтобуса. Свет погас, и в машине скорой помощи повисла холодная темнота. Вокруг стоял день, а внутри машины было совсем темно. Но почемуто никто, даже врачи, не замечали этой темноты. Чёрная «Тойота» Ошивы, притормозив, остановилась рядом с подъездом.

Ошива выскочил первым и задал вопрос усаживающимся в кабину врачам:

– Как она?

Задержавшийся невысокий седой человек, посмотрев на Ошиву долгим взглядом, тихо ответил:

– К моему сожалению... Всё... Мы оказались бессильны.

Хокимару слышал. Открывая дверь автомобиля, он видел, как склонилась на грудь голова Ошивы, как опустились безвольно его руки, но Хокимару не верил в то, что Сайхо ушла именно сейчас, оставив его в ту минуту, когда он вернулся к ней. Вернулся наперекор всему, что с ним произошло. Она не могла бросить его, не могла так поступить!

Хокимару усилием воли заставил одну ногу опуститься на землю, потом поставил рядом другую. Приказав себе «Встать!», он, держась одной рукой за открытую дверь машины, а другой сжимая Библию, поднял непослушное тело. Казалось, что идти вперёд мешает сильный встречный ветер, земля слишком тяжела, воздух очень вязок и плотен! Но Хокимару сдвинул тело. Оно шагнуло. Хокимару отпустил дверь машины, покачнулся и сделал ещё один шаг. Там, всего в нескольких метрах от него находилась та, к которой он шёл сквозь время, сквозь войны, сквозь пытки и мучения, к той, которую очень любил! Нужно было сделать ещё всего лишь несколько шагов. Преодолевая невозможное, Хокимару сделал ещё шаг и ещё... «Нужно успеть! — стучало в голове вместе с пульсирующими потоками крови. — Нужно успеть!..»

Водитель скорой помощи запустил мотор и хотел уже стронуть машину с места, но в последний момент чтото заставило его повернуть голову и посмотреть в окно: он заметил худого, похожего на мертвеца бледного человека в больничном халате с толстой книгой в чёрном переплёте, прижатой к груди, двигающегося словно зомби. В устремлённых в одну точку глазах этого человека водитель увидел мольбу и решимость и заглушил мотор. Врачи вышли из машины. Останавливались случайные прохожие. Теперь все, кто мог видеть, смотрели на Хокимару. Никто не стронулся с места, никто не посмел помешать или помочь ему. Даже Ошива, поражённый величием и трагедией свершающегося момента, стоял и молчал.

Преодолев за минуту расстояние в несколько метров, Хокимару опёрся руками в закрытые двери машины. Никто не открыл ему их.

– Ангел! — попросил Хокимару. — Открой двери!

– Мы не вмешиваемся в жизнь людей! — ответил ангел.

– Открой двери! — зарычал Хокимару, ударив по железу рукой. И в этом срывающемся на крик рыке слышались и боль невосполнимой потери, и призыв страдающей души. — Открой, я тебе приказываю!

Двери сами собой отворились. Внутри микроавтобуса царила ночь. Светлым островком выделялось лишь худое тело, накрытое белой простынёй. Преодолевая непосильный подъём кабины, Хокимару заставил своё тело вползти в машину. Дрожащей рукой он медленно откинул край простыни и увидел бледное любимое лицо. Сколько приготовленных за время странствий тёплых слов он хотел сказать этому самому дорогому на свете человеку, сколько признаний в любви, сколько ласки и нежности... Но не успел...

«Ты не мог опоздать! — кричало всё внутри Хокимару. — Ты не мог опоздать!..»

– Ангел, оживи её! — взмолился японец. — Оживи!

– Я не могу этого сделать, — спокойно ответил ангел.

– Тогда и мне не нужна жизнь! — зарыдал Хокимару и упал на бездыханную грудь жены. — Сайхо! Моя Сайхо... не уходи! Не бросай меня!..

– Но это можешь сделать ты... — добавил ангел. Но Хокимару за рыданьями не расслышал его слов. Он лишь увидел, как в салоне микроавтобуса замаячил тусклый огонёк. Потом огонёк перешёл в неяркое свечение. И вот, прогоняя холодную тьму, в автобусе засиял яркий тёплый свет.

– Я здесь... — тихо произнесла Сайхо.

Хокимару, не в силах сдержать слёзы радости, закрыл глаза...

_____________

– Я здесь, дорогой...

Разомкнув мокрые от слёз веки, Хокимару увидел Сайхо.

– Любимый, ты звал меня? Я с тобой, — она, живая и красивая, сидела у его кровати. На фоне стен больничной палаты одетая в голубой медицинский халат Сайхо была похожа на врача.

– Ты доктор? — спросил Хокимару, будто увидел женщину из сна. Он всё ещё не мог поверить в то, что это уже не сон.

– Я твоя жена, — глядя на него глазами, полными слёз, почемуто улыбалась Сайхо. Он почувствовал тепло женских пальцев на своей руке.

– Что со мной? — взяв её пальцы в свою руку, тревожно спросил он.

– Всё в порядке, — продолжала улыбаться жена, а слёзы текли и текли по её щекам. — У тебя был инфаркт, но сейчас уже всё в порядке.

– А где книга?

– Какая книга?..

Хокимару ясно помнил всё, что произошло с ним: своё путешествие во времени, Михаила с Натальей, Глою, профессора Павлову, ангела... Неужели это был только сон? Такой яркий, кажущийся очень реалистичным, но только сон? Хокимару осмотрелся: больничная палата была подозрительно знакомой. Вспомнив свой разговор в офисе с директором Агентства, после которого заболело сердце, он поинтересовался:

– А господин Тошита?.. — сразу же в левой стороне груди появилась и стала расти тяжесть. Словно почувствовав его состояние, Сайхо тихо, не пряча добрую материнскую улыбку, произнесла:

– Не волнуйся. Тошита справлялся о твоём здоровье. Тебя оставили в Агентстве. Мне сказал господин Ошива — он из правительства, недавно приехал из столицы, — что ты сразу можешь выходить на работу, как позволит состояние здоровья. И ещё, что тебя ожидает повышение. Господин Ошива очень хочет с тобой познакомиться...

Хокимару не верил тому, что слышал, но боль в груди стала отступать.

– Мне снился сон, будто я путешествовал во времени, — посмотрев в приоткрытую раму окна с островком высокого синего неба, сказал он. — Знаешь, Сайхо, когда я поправлюсь, мы с тобой обязательно поедем в Россию.

– Почему в Россию? — в мягких интонациях жены он уловил нотки недоумения.

– Потому что ты там не бывала. И ещё потому что это удивительная страна!

– Хорошо, любимый. И у меня есть новость... — Сайхо опустила взгляд. Её лицо осветилось счастьем. — У нас будет ребёнок...

Сердце застучало быстрее. Японец закрыл глаза, чтобы слёзы радости не залили подушку. Он нашёл её руку и несильно сжал в знак огромной благодарности.

– Поспи, любимый. Тебе нужен отдых. А я посижу рядом...

Хокимару снился прекрасный сон, в котором он на зелёной лужайке играл с кучей маленьких щенков на берегу неширокой чистой речки. Шустрые щенята лизали его руки и ласково покусывали их. Ему было легко и радостно, и это переполняющее чувство заставляло его смеяться, как ребёнка...

ЭПИЛОГ

Хокимару поднялся на трибуну, подождал, когда стихнут последние аплодисменты, и с тёплой улыбкой оглядел притихший зал.

– Здравствуйте, господа! — начал он. — Я рад, что мне — скромному профессору из Японии — удалось приехать в Россию. Также я рад тому, что мне оказано доверие выступить перед студентами одного из престижнейших высших учебных заведений вашей страны. Жаль, что я не успел выучить русского языка, поэтому буду читать поанглийски. Но мне сказали, что все здесь сидящие владеют английским в совершенстве. Это так?

Лёгкий гул пошёл по залу. На лицах студентов и преподавателей появились улыбки.

– Значит, меня правильно проинформировали! — с удовлетворением продолжил Хокимару. — Итак, эпиграфом к моему выступлению я хотел бы взять фразу: изменяя себя — ты изменяешь мир! Всё взаимосвязано в нашем с вами мире, друзья мои. Приведу пример из собственной жизни: долгое время у нас с супругой Сайхо не было детей. Мы прошли множество различных клиник — ничего не помогало. Однажды, в очень трудный для нашей семьи период, мы изменили себя. Точнее — свои взгляды на жизнь. Теперь у нас с Сайхо двое малюток: мальчик двух лет и девочка, которая родилась неделю назад! Поэтому сейчас рядом со мной нет жены, которая тоже хотела бы приехать в Россию. Но радости моей нет предела, и я хочу поделиться ей с вами!

В зале снова раздались аплодисменты.

– Спасибо, друзья! — Хокимару поднял руки в знак благодарности. — Но вернёмся к теме нашей лекции. Люди веками размышляли о существовании Бога. Ктото доказывал, что он есть, ктото, наоборот, утверждал, что Бога нет. Труды тысяч философов, миллионы книг и трактатов посвящены этим гипотезам и изысканиям. Сегодня и мы, правда лишь немного, лишь чутьчуть, коснемся этой темы.

Мудрость древних гласит: «Ничего случайного в мире не происходит». Современный человек, придя в эту жизнь, познаёт мир через своё «я». Рассматривая картины мира, обучаясь, человек однажды на какомто этапе вдруг понимает, что в одной из картин есть место и для него. И вот неизвестное уже делается известным, непонятное — понятным. Добро, как и зло, всегда возвращается к своему источнику, и всё повторяется. И для совершенства нет пределов. И со временем мы убеждаемся на личных примерах, что ничего случайного в мире не происходит.

Давайте теперь предположим, что Бога нет. Что или Кто заменит нам ЕГО? Большой государственный человек? Возможно. Но только на короткий период. Тогда что же? Система! Дада — сложившаяся в государстве Система идеологии, политики и экономики в конце концов. Не удивляйтесь. Давайте разберёмся, а что такое экономика? Это способ производства и способ присвоения богатств. А что такое богатство? Будет верным, если мы назовём богатством всё то, что даёт возможность государству, как и человеку, выжить и добиться процветания.

Итак, способ производства в экономике складывается из производительных сил и производственных отношений. Следуя этой логике, скажите, какое место в экономике занимает человек? А теперь подумайте, нужно ли вкладывать средства и какие в развитие людей, их образование, воспитание, совершенствование? В своё время в споре с социалистами известный русский писатель граф Лев Николаевич Толстой както сказал, что никому не удастся построить совершенное общество из несовершенных людей, как не удастся из кривых брёвен выстроить ладного дома.

Ещё одно условие: когда законы государства опираются на мораль, общество соблюдает традиции предков, то народ процветает.

Нет никакого секрета в современном экономическом чуде Японии. Мы, японцы, никогда не жили в повседневной обыденной жизни по законам конституции, указам и постановлениям правительства. Но мы всегда руководствуемся нормами морали и традициями, передающимися из поколения в поколение. Высокий уровень экономического развития нашей страны основан не только на принципе: знаешь, что делать и как это делать! Он основан ещё на соединении моральных норм с законами государства, с учётом традиций народа. Но и мы не совершенны.

Отсюда догма: все люди хотят быть совершенными и свободными! Об этом нам кричат дикторы с экранов телевизоров, газеты и журналы на каждом углу. Люди, я обращаюсь к вам: если вы хотите быть совершенными — то почему не совершенны, если вы хотите быть свободными — то почему не свободны? Что сдерживает вас? Может быть, это страх перед неизвестностью и боязнь отказаться от чегото привычного, а может, это ваши обязательства перед кемто и боязнь чьегото неодобрения, насмешек и осуждения?

Одна из причин того состояния общества, в котором мы с вами живём сегодня, — это незрелость основной части людей, это их неспособность распоряжаться своим потенциалом, своим знанием, своей волей, энергией и силой. Большинство из нас привыкли переносить ответственность за свою жизнь на других, искать защиту и опору вовне. Многие, как дети, верят в чудо, что по мановению какойто волшебной палочки всё в их жизни устроится само собой.

Большинство людей согласились с правилами Системы и приняли для себя условия этих правил в жизни. Но никто не подумал, что, если вы начали жить согласно придуманным чужим правилам в ущерб своему естеству, своей природе, вы будете страдать. Вы будете страдать изза того, что душа, дарованная вам Создателем, Бога знает, но не может жить по его законам. Не может любить чистой любовью, не может наслаждаться созерцанием Божественного мира.

Если мы живём по чужим, навязанным нам правилам, тогда нам только кажется, что мы с вами самостоятельны, нам только кажется, что мы свободны, что мы развиваемся. В реальности наше развитие остановилось. Каждый из нас просто солдат, просто раб той Системы, которую он принял. Да, сама Система развивается, она растёт и обогащается. А вы — её солдаты — просто ведёте растительную жизнь, тихо и незаметно умирая, отдав свои силы и знания, свой труд на благо трансатлантическим корпорациям. Почему? Потому что вы не свободны, вы связаны чужими правилами по рукам и ногам.

Система порождает самую большую ложь: тот, кто добр, скромен, кто не может накопить больших денег, — слабый и плохой, а тот, кто агрессивен и амбициозен, кто имеет деньги, — хороший. Теперь вся жизнь человеческого существа будет обречена на страдания. Теперь это будет просто ещё один член порочного общества потребления, его раб, его солдат, его работник. Происходит сверхобогащение крошечного меньшинства за счёт всеобщего большинства. В этом причина всех бед человечества, всех его страданий, всех войн. Простой человек находится в дисгармонии с самим собой. Тогда как же с другими он сможет быть добрым, светлым, гармоничным, любящим, созидающим?

Так есть ли Бог или нет? Я отвечу вам на этот вопрос словами одного мудреца: «Если человек уверен, что он потомок обезьяны, и у него нет истории и культуры, то он будет вести себя как обезьяна. А если человек не сомневается в том, что он потомок Бога, и у него есть учение, которое способно превратить его в Бога, то соответственно он и вести себя будет как Бог». Попробуйте сами ответить на этот вопрос.

Благодаря сложившейся Системе в нашем мире у большинства людей представление о себе носит откровенно негативный характер: «Я слаб», «Я труслив», «Я недостаточно хорош», «Я ничтожен». Подобный же характер носят представления и о других людях, и о мире в целом. Всё это причиняет боль, и для того, чтобы избежать этой боли, человек закрывает эти суждения другими: «Я храбрый», «Я смелый», «Я безупречный», «Я великий» и так далее. Но все эти мифы нуждаются в подпитке. И вот мы видим людей, которые хвастают тем, насколько они крутые, насколько они важные. Они делают это для того, чтобы никто и тем более они сами не подумали, что на самом деле они слабы и ущербны. На поддержку этой игры, этого маскарада уходит масса времени и энергии, порой вся жизнь, а человек так и не был счастлив, так и не был радостен, он так и не понял, в чём уникальность его жизни. Он упустил своё время, потратив его на показуху. Можно ли назвать такого человека успешным, если он так и не понял, зачем жил? В чём состояла истина его жизни?