Чтение 5–й страницы книги ~Времени нет~

Заканчиваю писать. Санитары выключают в коридоре свет.

Вторник

Ночью я услышал, как сосед поднялся с кровати. Мне не спалось, и я открыл глаза. Старик стоял у окна и смотрел на звёзды. Его долговязая фигура с высоко поднятой головой в обрамлении оконной рамы напоминала когдато виденную мной картину о молящемся старце. Старик стоял так очень долго. Наконец мне самому захотелось посмотреть, что так привлекло его внимание.

– Не помешаю? — тихо спросил я, осторожно подойдя к старику сзади и заглядывая через его плечо на улицу.

– Ты не спишь? — вместо ответа безразлично поинтересовался старик.

– Не спится,– пожал я плечами.– А вы чего?

– Устал,– тяжело вздохнул старик.

– Устали?..

– Жить устал, — бесцветно произнёс старик.– Долго...

– Не надо так говорить, — попытался успокоить я его.– У каждого на Земле свой срок. Только Бог знает, кому и сколько отмерено...

– Бог? — усмехнулся старик и полуобернувшись кинул на меня пронизывающий взгляд с хитрым прищуром.– Богто, он всё знает... А ты в Бога веришь?

– Почти поверил... На Афганской... — произнёс я, с удивлением понимая, что память понемногу возвращается. Значит, я был на Афганской войне! Конечно! Я был солдатом на Афганской войне! Я это вспомнил!

– Вижу, не веришь понастоящему...

Старик не договорил и отвернулся. А мне так захотелось узнать, что могли означать его последние слова и усмешка? И вдруг я понял, что сам, без посторонней помощи вспомнил не только про Афганистан.

– Апполинарий Эрастович! — чуть не заорал я от радости во весь голос.– Я вспомнил! Я всё вспомнил!

– Ну и хорошо. Не кричи. Пошли спать, сынок, — ещё раз взглянув на звёзды, тихо произнес старик, положив мне на плечо большую тёплую ладонь. Его прикосновение подействовало успокаивающе, а в слове «сынок» послышалось столько доброты, что мне стало ещё теплее.

– Вы обещали рассказать о пришельцах, — напомнил я.

– Сегодня ещё не время.

Старик повернулся и пошёл к кровати. Я озадаченно двинулся за ним.

– Завтра к тебе придёт следователь, — как бы между прочим, сообщил укладывающийся спать сосед. — Не подписывай больше никаких бумаг. Ты и так лишнего на себя взял.

Я хотел спросить — откуда вам это известно? Но сосед произнёс:

– А теперь всё — спать. Все вопросы — завтра.

Я радовался тому, что память стала возвращаться уже не короткими отрывками, а целыми периодами прожитых лет, и думал, что не засну до утра, выстраивая воспоминания согласно жизненной очерёдности, но мои веки сами собой стали тяжелеть. «Надо обязательно спросить старика, как меня зовут...»– успел подумать я и уснул.

Среда

После завтрака меня действительно вызвали к следователю.

– Скажись больным,– напутствовал меня старик.– Пожалуйся на голову.

После его слов у меня на самом деле в теменной области головы возникла и стала усиливаться боль.

Когда я входил в кабинет к следователю, голова моя уже не просто болела, а раскалывалась, и казалось, что она уже не принадлежит мне. Подступала тошнота. Никакой беседы со следователем не получилось, и ничего подписывать я не стал.

Когда я переступил порог палаты, головную боль словно рукой сняло. Будто её и не было вовсе.

Старик лежал и безучастно смотрел в потолок. Я сел на свою кровать.

– Апполинарий Эрастович, вы кто? — спросил я напрямик.

– Странник, — взглянув на меня сероголубыми глазами, просто произнёс старик.

– Странник?

– Странник... Вижу, головная боль у тебя прошла. Это хорошо.

– Вы, наверное, знахарь или колдун?

– Возможно, что ты в чёмто и прав, — не стал отрицать сосед и добавил: – Я тот, кому уже давно не положено быть, как говорят, на этом свете.

– А в это заведение вас за что? — в моей голове промелькнула мысль, что старика положили в «психушку» не просто так.

– За это самое, о чём ты сейчас подумал. А точнее даже сказать не «за что», а «кто», — произнёс старик. — Грязь и невежество человеческое.

– И что, много этой самой грязи в людях? — не отставал я, снова пытаясь воспользоваться случаем поговорить с необычным собеседником.

– В отдельном человеке её немного. Но в человечестве достаточно, чтобы оно не смогло отмыться.

– Слаб и грешен человек... — произнёс я услышанное гдето когдато.– А вы, вижу, Апполинарий Эрастович, недолюбливаете людей.

– Почему? Людейто я люблю... и жалею...– старик повернулся на кровати лицом ко мне.– А в общем, ты прав: за что их любить? Бог создавал человечество для Любви и Добра. Но человек не смог стать Человеком с большой буквы. Хотя и не он в этом виноват...– с какимто странным выражением лица закончил старик.

– А кто виноват? — Беседа становилась всё более интересной и всё больше захватывала меня.

Сосед, казалось, не услышал вопроса, повернулся на спину и какоето время молчал, глядя в потолок. Мне подумалось, что разговор на сегодня окончен. Но я ошибся.

– Скоро ты всё узнаешь, — неожиданно раздельно и чётко произнёс старик.

– Что? Что узнаю? — я уставился на соседа с непониманием.

– Всё! — старик приподнялся на локте и посмотрел мне в глаза.– Думаешь, я сумасшедший?

– Нет, не думаю, — стал энергично отрицать я, хотя именно эта мысль пришла в голову первой.

– А хочешь знать Истину?

– Очень хочу! — выпалил я.

– А не боишься того, что может случиться с тобой, если я поделюсь Знанием? Может, не стоит открывать эту дверь? Вдруг всю историю человечества придётся переписывать заново? А вдруг Истина тебя разочарует? Запретный плод — он ведь всегда кажется слаще. Ожидание праздника всегда лучше самого праздника. Представь, что перед тобой закрытая дверь в неведомой стене. А вдруг там, за ней, ничего нет! Вдруг там другая стена — стена новой неизвестной науки? А ещё хуже — вдруг там бездонная пропасть новой религии? Выдержишь? Не тяжек будет для тебя груз?

– Мне бы память сначала полностью восстановить, — вместо ответа промямлил я, вдруг испугавшись напора соседа. А самое главное — испугавшись перемены цвета его глаз: они вдруг стали наливаться яркой синевой.

– Ты мне понравился, Андрей. Поэтому память я тебе верну, — пообещал старик. Он смотрел мне в глаза своими синимисиними, широко раскрытыми глазами. Под его прямым взглядом воля моя и тело независимо от моих желаний переподчинялись его воле, а мысли в голове выстраивались, обретая определённый порядок, будто теперь ктото посторонний управлял ими. Меня словно придавило к кровати чемто тяжёлым, и я свалился на матрас, не в силах пошевелиться. В голове начали пробиваться обрывки воспоминаний, перед глазами появлялись картинки из прошлого, и всё это, словно склеиваемая порванная кинолента, стало выстраиваться в хронологическую цепочку...

...Я понял, что лежу на кровати, и открыл глаза. Надо мной навис взлохмаченный седой старик. Его синий взгляд был направлен в одну точку на моём лбу возле переносицы. Заметив, что я пришёл в себя, старик отвёл глаза, и я почувствовал, что сковывающая моё тело тяжесть кудато ушла. Я попытался сесть. Кровь стучала в висках. Что это было? Тут я понял, что вспомнил о себе всё, и зачемто произнёс вслух свою фамилию и адрес...

Я не знал, какими словами благодарить старика. Я просто сидел и плакал. Теперь я не безымянный сумасшедший! Я не бомж! Я полноценный российский гражданин!

– Спасибо вам! Спасибо вам, Апполинарий Эрастович! — Слёзы ручьём катились по моим щекам. Появилась глупая уверенность, что теперьто меня обязательно отпустят домой. Ведь я вспомнил, кто я такой! Вспомнил! И ещё... я почти узнал тайну мироздания!

– Не спеши никому сообщать о возвращении памяти, — остудил мои эмоции старик.

– Почему? — всё протестовало во мне против такого предупреждения — я хотел поскорее вернуться в свой мир.

– Тебя убьют. Или упрячут так, что уже никто никогда не сыщет.

– Кто? — не поверил я.– Почему? Кому я мешаю?

– Тем, кто отнял у тебя память. Чью программу ты не выполнил. Помнишь их? Постарайся всё вспомнить. Всё — до мельчайших подробностей. Ты понял меня?

Взгляд старика не спрашивал. Он приказывал.

– Понял...– я подчинился.

В этот день мы с ним больше не разговаривали. Я всецело отдавался воспоминаниям о своей вновь обретённой жизни, словно купался в струях живой воды и никак не мог напиться. Я заново рождался в мире прошлого и настоящего, в своём личном мире воспоминаний и грёз. Но самое большое удовлетворение и радость я испытывал от предчувствия того, что скоро познаю тайну сотворения мира. Хотя, может, это всего лишь плод моего больного воображения? Я смотрел на лежащего соседа, и уверенность в реальности происходящего возвращалась ко мне. Поговорить со стариком так и не удалось — постоянно ктото крутился рядом.

Ночью сосед разбудил меня и тихо спросил, не прошла ли моя решимость увидеть Истину? Я ответил, что нет, не прошла. Старик поинтересовался, верю ли я ему и готов ли дальше учиться? Я ответил, что да, верю и учиться готов.

– Хорошо, — сказал старик.– А не вспомнил ли ты, как попал сюда?

– Не могу, — ответил я.– Помню до того момента, как садился в поезд... Дальше только «психушку».

– Понимаю, — вздохнул сосед.– Хочешь, я расскажу тебе о том, что произошло?

Свет уличных фонарей, попадающий в палату сквозь окно, освещал сидящего на кровати худого старика со спадающими до плеч седыми волосами. Сейчас он мне казался сошедшим с иконы святым.

– Хочу! — не раздумывая, бросил я.

– Тогда слушай и вспоминай. В купе поезда к тебе подсели двое мужчин. Предложили выпить.

– Да... Так и было.

– Вы выпили. У тебя сразу отключилось сознание. В водке было сильнейшее психотропное вещество. Ты стал послушным как зомби. Мужчины вывели тебя на одной из ближайших станций, где вас подобрала легковая машина. Несколько месяцев ты вместе с такими же несчастными находился в закрытом исследовательском Центре. Там проводятся секретные опыты над людьми. Эти исследования по изменению сознания и личности человека официально нигде не значатся, но даже среди секретной информации проходят под грифом «совершенно секретно». И надо сказать, что ваша наука в этом направлении продвинулась далеко. Тебя заставили выполнить первое несложное задание и убить нескольких человек по указанию службы безопасности Центра. Ты выполнил. Затем для чистоты опыта тебя отдали органам правопорядка. Оттуда ты попал сюда. Теперь за тобой наблюдают.

– Зачем?

– Проверяют чистоту эксперимента и оценивают, подойдёшь ли ты для выполнения другого, более сложного задания, — спокойно ответил старик.– Вижу, что ты мне не веришь. Дослушай до конца, а потом вернёмся к доказательствам. Тебя пустили, как это у них называется, по возвратной программе, изменив некоторые параметры. Например, ты не должен никогда вспомнить про страшное место — опытный Центр. Эта информация заблокирована в твоём мозге. Я прочитываю её, но не могу разблокировать. Если попытаюсь детерминировать защиту — ты умрёшь. Нужен код. А я уже стар для быстрого решения подобных задач. Ваши специалисты достигли довольно высокого уровня в вопросах уничтожения и подчинения себе подобных.

Поражённый тем, что услышал, я всё равно улавливал некоторые несоответствия.

– Вы несколько раз произнесли слово «ваши»? — переспросил я.

– Что? — не понял старик.

– Вы сказали «ваши специалисты», — сделал я уточнение. — Значит, вы не человек? Вы кто — пришелец?

– Пришелец? — усмехнулся старик. — Тебя это пугает?

– Нет. Просто не верится.

– Мы не понимаем и не принимаем чеголибо тогда, когда воображению не за что ухватиться... А ты верь, сынок! И всё.

Старик хитро улыбнулся и процитировал:

– Как сказано в вашей мудрой книге — Библии, «Бог создал человека по образу и подобию своему». Так не логично ли предположить, что ваш мир — это подобие какогото другого?

– Значит, всё это правда! — тихо воскликнул я, не в силах привыкнуть к открывающейся реальности.

– Правда, Андрюша, правда, — продолжал устало улыбаться старик. — Как правда и то, что сейчас мы сидим друг напротив друга.

– Можно, я задам вопрос, который мучает, наверное, все поколения людей?

– Задавай.

– Кто такой Дьявол?

Старик несколько секунд молчал, затем поднял свой взгляд:

– Понимаешь, Андрей, для Вселенной не существует Добра и Зла. Эти понятия придумал человек. Они ему необходимы для ориентира, наверное, чтобы не заплутать во тьме. Добро и Зло необходимы людям, как правила игры, чтобы знать, в каком направлении двигаться. Бог есть Любовь. Но для Создателя существует только логика, абсолютная логика и ничего более. Если Зло стоит на пути у Создателя, то оно уничтожается. Если же и Добро вдруг встало поперек дороги, то и ему не будет пощады. Принцип разумной достаточности.

– И Дьявола нет?

– Если Бог — это Любовь, то Дьявол — Равнодушие. Да, Дьявол существует. Он внутри каждого человека. И он не добр, и не зол. Он абсолютно нейтрален. Дьявол будет смотреть, как звери рвут на куски живое существо, и ни одна жилка не дрогнет на его лице. А встанет на защиту только в том случае, если сочтёт вдруг, что эта тварь для чегото ему сгодится. Для когото равнодушие — зло, для когото — сила. Дьявол — холодный и расчётливый игрок. Для него люди — пешки в шахматных комбинациях, хотя он создание человека. Он рождается вместе с человеком и всегда присутствует рядом во всех делах и поступках. А иногда и определяет его дела и поступки.

– Зачем?

– Чтобы у человека был выбор.

– Зачем?

Старик снова задумался:

– Давай представим, что без постоянного развития, без движения Вселенная погибнет. Помнишь формулу: движение — это жизнь. А что лежит в основе любого движения?

– Противостояние. Борьба полярностей. Плюс — минус! — уверенно воскликнул я.

– Правильно: единство и борьба противоположностей! Это Закон развития материального мира.

– А какова же цель этого самого развития?

– А цель на первый взгляд примитивна — размножаться и расти, расти и разрастаться — всё глубже, всё дальше, всё шире... Создавать и познавать физический мир. Чтобы не остановилось движение, процесс создания имеет две полярности: плюс и минус, добро и зло. Так решил Творец!

– А как же постулат: Бог есть Любовь?

– Да, Бог — это Любовь, но ошибка думать, что Бог любит всех одинаково. Бог, в первую очередь, любит своё успешное создание — свой Сад. Любовь к красоте и порядку мира для него превыше всего. Он просто любит свои цветы и заботится о них. Но, пропалывая грядки и выдирая сорняки, он выдирает и цветы, отжившие свой срок. Отсюда и неверие в Бога: его нет, раз люди верующие умирают. Ваша наука отрицает Бога.

– Но ведь существуют научные открытия, и я уверен, что имеются факты, подтверждающие наличие Божественной Вселенной и Вселенской Закономерности!

– Все эти факты нигде не афишируются — спецслужбы и научная мафия серого большинства не заинтересованы в том, чтобы люди знали Истину. Но как бы там ни было, контролировать всё и вся они не в силах. И вирус информации всё равно находит лазейки к человеческому сознанию. Даже тот, с которым усиленно борются учёные.

– Почему же люди, вам подобные, приходящие в наш мир, не озвучат Истины, не откроют нам глаза? Вам поверят все, как поверил я!

– Ошибаетесь, молодой человек. Ты — единственный из десяти тысяч тех, кто может, слушая, слышать. Помнишь, в Библии... слушающий да услышит?.. И может понимать... Возьмём, к примеру, наших санитаров. Они поверят мне?

– Не поверят.

– Вот! Мы приходим и озвучиваем Истину. Но человечество не желает видеть и слышать. Скорее оно поверит любому шарлатану!

– Почему шарлатану?

– Потому что в вашем мире только шарлатан всегда на виду. Мудрецы в тени!

– Почему?

– По сути своей шарлатану всегда хочется стоять на пьедестале, ему хочется купаться в лучах славы, ему нужна корона в окружении слуг... Для этого он использует любые методы. А Мудрецы всегда остаются в тени. Мудрецы по сути своей вообще не стремятся к какомулибо доминированию. Мудрецы — наблюдатели, хранители Знания. И вмешиваются они в ход истории только в исключительных случаях.

– А разве вы, Апполинарий Эрастович, не за этим сюда посланы?

– Нет, уважаемый Андрюша, ято как раз застрял в вашем мире случайно. И задержался... по стечению обстоятельств. Хотя ни о чём не жалею.

– Расскажите! — попросил я, сгорая от любопытства.

– Не надоело ещё?

– Нет!

– Что ж, — сосед пристально смотрел на меня, — всё просто и сложно. Давнымдавно в одной из экспедиций в ваш мир я полюбил земную женщину...

– Полюбили земную женщину? — не верил я своим ушам.

– Да,– глаза старика потеплели.– Любовь, Андрей, это то, ради чего стоит жить и ради чего не жалко отдать всё, даже саму жизнь!

– И где она сейчас, эта женщина?

– Она была жрицей храма богини Купалы. Она умерла, — старик опустил взгляд. — Давно...

– Богини Купалы? — переспросил я. — Чтото знакомое на слуху...

Старик посмотрел на меня долгим взглядом, потом заговорил:

– Во времена прошлой цивилизации первой религией на земле была ведовестийская православная вера, или как её ещё называют — Солнечная религия. В ней главным божеством является Солнце, а его женой — богиня Белых вод Купала. Солнце и вода создали жизнь на Земле. Считай, что от этой религии берут начало все религии в вашем мире.

– Ничего не понимаю! — выдохнул я.– А из какой части света или из какой страны пришла эта Солнечная вера?

– Из Шамбалы, — просто ответил старик.

– Значит, ваша любимая была жрицей храма богини Купалы в Шамбале? — изумился я.

– Была, — тихо произнёс старик, потупив взгляд.

– А она любила вас?

– Любила. Мы встретились не случайно на одном из праздников... Знаешь, Андрша, бывает так, что увидел человека и... — старик сделал паузу, — раз и навсегда. Мы полюбили друг друга с первого взгляда.

– А вы, Апполинарий Эрастович, кем были тогда в Шамбале?

– Жрецом храма Солнца.

Старик произнёс эти слова обыденно, но у меня мороз пробежал по коже, я понял, что верю каждому его слову. Теперь я просто обязан был узнать всё:

– И любовь между мужчиной и женщиной жрецам не запрещалась?

– Наоборот, ведовестийская религия — это религия гармонии, религия слияния двух начал: мужского и женского. Без всяких извращений, придуманных людьми гораздо позже. Наши жрецы по законам мироздания и самой природы жили семьями и женились по любви. У них рождались дети — велось продолжение рода.

– И сколько вы прожили вместе?

– Сто сорок земных лет. У нас тоже родились дети, внуки и правнуки. Мы были счастливы, — Старик улыбался, а его взгляд светился отблесками далёкого счастливого времени. Потом взгляд потух, и улыбка сошла с его лица: — Я вот пережил и внуков, и правнуков, и даже прапраправнуков.

– У вас, наверное, много наследников?

– Как раз нет.

– Почему?

– Войны вашего мира, борьба религий, инквизиция... Дети пошли по нашему с женой пути. А инквизиция шла по их стопам. Со времени крещения Руси все древнейшие святилища, храмы, священные рощи, ведические книги тотально уничтожались, как и носители славянской философии — волхвы, — вздохнул старик и задумался.

– Апполинарий Эрастович, а почему вы сейчас здесь в России? Почему не в солнечной Греции или не в Америке? Там теплее, климат мягче, жить, наверное, проще, — нарушил я повисшее молчание.

– Потому, Андрюша, — старик посмотрел на меня своими синими глазами, — что жена моя, дети, внуки — весь мой род лежит в этой русской земле.

– Подождите, — опешил я. — Вы хотите сказать, что Шамбала была здесь, на земле России?