Чтение 2–й страницы книги ~Ристалище~

Это был прогресс – раньше советник Борк не признавал за двуногими права на разум. Человеческое сознание советник считал одним из заразных заболеваний этого вида животных и даже ухитрялся более-менее успешно людей от него лечить. Для этой цели в болотистых районах Провинции был выгорожен специальный питомник для «здоровых» двуногих существ. Шабр, кстати, до подобных изысков не додумывался.

– Шабр считал тебя своим учителем, – напомнил Посланник.

– Все изменилось, – с сожалением признал Борк. Теперь он умнее меня.

– Почему ты так решил? – не удержался Найл от вопроса.

– Он догадался пойти вместе с тобой, Посланник Богини, а я нет.

– Как ты мог угадать, что мы не сгинем во владениях Мага, а вернемся назад?

– Но ведь Шабр определил такую возможность! – не принял утешения советник. Раз оказался прав он, а не я, значит, его разум превосходит мои способности.

– А если ему просто повезло?

– В этом мире везет только тем, кто мудрее и сильнее, – с сожалением признал советник. Именно поэтому комнаты для отдыха готовлю вам я, а не вы мне. Ты не желаешь отдохнуть после трудной дороги, Посланник Богини?

– Отдыхать, когда из небытия вернулся весь флот Смертоносца-Повелителя? – удивился Найл. – Нет, сперва я должен все подробно узнать!

Посланник закрутил головой, абсолютно уверенный, что ученый паук находится где-то рядом.

– Шабр, почему я тебя не вижу? Ответом было молчание. Правитель забеспокоился.

В городе Смертоносца-Повелителя Шабр отвечал за качество и чистоту породы людей-слуг. Естественно, ему приходилось следить за «правильностью» мышления двуногих, уровнем и состоянием их сознаний.

Даже после того, как Великая Богиня Дельты передала власть над городом Найлу и приказала считать людей равными, ученый паук не перестал постоянно следить за мыслями людей и их разговорами – привычка «подслушивать» чужие разговоры стала естественным продолжением его личности. Если Шабр пребывал в Провинции – он не мог не слышать правителя!

– С ним ничего не случилось? – повернулся Посланник к советнику. Ты уверен?!

– В моей Провинции уже много десятилетий не случалось никаких несчастий, – опустился советник Борк в ритуальном приветствии.

Неподдельная тревога Посланника активировала чуткий единый разум небольшого, но слаженного отряда братьев по плоти. Набухли энергетические нити, связывающие изгнанников в единое целое, быстро налилась алым аура правителя. От такого зрелища советник решил на время забыть про гордость и начал оправдываться:

– Здесь никто и никому не угрожает, здесь нет хищников и ядовитых змей. Может быть, после путешествия по морю советник Шабр решил поохотиться в болотной стороне?

– Ну что вы, я совсем не голоден. В кронах ближней рощи зашелестели ветви, блеснула паутина, и вскоре восьмилапый ученый выбежал из-за стволов на поляну. Рад видеть тебя, Посланник.

– Рад видеть тебя, Шабр. Ты заставил нас поволноваться.

– Прошу прощения, Посланник, – качнулся вперед паук. Мне очень понравились речи высокомудрого советника Борка, и я надеялся услышать о себе что-нибудь еще.

– Я сказал все, что хотел, – сообщил хозяин Провинции и спросил, создав мысленную картинку охапок с копьями: – Как ты желаешь распорядиться запрещенными предметами, Посланник Богини?

Во все времена владычества смертоносцев людям запрещалось иметь любые орудия труда и оружие. Разумеется, пауки очень быстро поняли, что полный запрет на любые орудия труда лишит их возможности использовать человеческий труд – голыми руками слуга ни землю не вскопает, ни жилища себе не построит, ни одежды не сошьет – но запрет на любые мало-мальски сложные механизмы и предметы, похожие на оружие, оставался в силе.

– Я хочу, чтобы запрещенные предметы были сложены в одной из комнат твоего замка, советник Борк! – в ответ на явную дерзость Найл решил заставить паука хранить все оружие в собственном доме.

Посланник немного выждал, ожидая ответа. Однако, советник уже понял, что едва не перешел границу, после которой вместо снисхождения может столкнуться с гневом нового Смертоносца-Повелителя и предпочел удалиться, дабы сделать необходимые распоряжения.

– Итак, рассказывай… – Найл открылся всем сознанием навстречу Шабру, но смертоносец оказался до обидного краток:

– Все оказалось, как ты предсказывал, Посланник. Мы остановились на берегу моря, у самой границы Дельты. Спустя несколько дней ожидания я услышал призыв и ответил на него. Флот снял нас с берега и мы прибыли сюда.

– Откуда пришел флот, где он находился столько времени?! – продолжал требовать ответа правитель.

– Все произошло, как ты и предсказывал, Посланник, – повторил Шабр. – Это могут подтвердить Быстрый и Соленый.

На минуту произошла заминка – Найл настолько не ожидал услышать простые, внятные имена, что поначалу даже не понял, о чем идет речь. Шабр, ощутив недоумение правителя, пояснил:

– Соленый командует кораблями больше пятнадцати лет. Свое имя он получил из уст самого Смертоносца-Повелителя. Еще в возрасте трех лет он прибыл во дворец, чтобы получить личный приказ Повелителя. Дабы выделить его из толпы хранителей полей, Смертоносец-Повелитель обратился к нему, используя в качестве вызова образ морской соли. С тех пор Соленый с гордостью сохраняет это имя. Быстрому всего два года от роду. Он не владеет искусством общения с людьми. Люди на кораблях называют его «Быстрый» потому, что появился он в качестве гонца.

– И где эти смертоносцы?

– Здесь, в роще. Шабр прекрасно понимал, что Посланник обязательно захочет увидеть своими глазами пауков, спасших флот Смертоносца-Повелителя от гибели. – Сейчасони подойдут.

Быстрый оказался темно-коричневым смертоносцем, тело которого не превышало полутора метров в длину. Хотя при таких размерах голова паука обычно находится на уровне человеческой груди, Быстрый держался чуть ниже живота – возможно, из-за слишком широко расставленных ног. Посланника Богини он узнал в лицо – встречал на улицах города – и почтительно поприветствовал ритуальным жестом.

Соленый, не смотря на достаточный возраст, крупных размеров не достиг, едва-едва сравниваясь со своим более молодым соратником. На лапах его не уцелело ни одного когтя. Такое состояние лап для моряка не удивительно – Найл своими глазами видел, как во время шторма с легкостью обламывались когти смертоносца, пытавшегося уцепиться за деревянный настил. Хитиновый панцирь, выцветший на солнце и выдубленный жестокими морскими ветрами, совершенно побелел, делая восьмилапого похожим на покрытое инеем изваяние.

Найла Соленый не знал, однако тут же ощутил сотканную из многих ментальных полей ауру, присущую только Смертоносцу-Повелителю и едва не задрожал от радости:

– Ты спасся, Повелитель?!

– Смертоносец-Повелитель в моем сердце, – кратко ответил Найл и испустил тонкую и чистую вибрацию, которая должна была означать радость от встречи с примерными подданными, честно выполнившими свой долг. Затем правитель воссоздал переданный Шабром образ едко пахнущей, белой с легким зеленоватым отливом морской соли и попросил: – Расскажи мне, где вы плавали все то время, пока не встретили советника Шабра. Как вам удалось сберечь корабли и людей?

Соленый, польщенный вниманием Смертоносца-Повелителя к своей особе, немедленно «выстрелил» таким мощным блоком воспоминаний, что Посланника качнуло, как от удара.

Пауки и так не отличаются способностями к спокойному последовательному повествованию, обычно быстро «перестреливаясь» плотными яркими образами.

Благодаря необычайной насыщенности информацией мысленного контакта самые долгие истории могут «перебрасываться» от одного смертоносца к другому за считанные мгновения. Самым сложным в искусстве общения с людьми для смертоносцев была именно способность замедлить свою мысль до такой степени, чтобы человек, в чью голову онавкладывается, успел ее осознать. Однако Соленый, умеющий разговаривать с моряками на кораблях, для Посланника никакой скидки не сделал, спрессовав в долю секунды события целого года.

– Он сказал, Посланник… – поспешил было на помощь Шабр, но Найл остановил его решительным жестом.

Если уж он собирается править равно и людьми, и смертоносцами, то должен уметь сам понимать любого паука.

– Повтори, мне еще раз свою историю, – попросил Посланник Соленого. Получив новый удар памятью, Найл чуть переждал, и снова попросил: – Еще раз повтори…

В голове стало немного проясняться – после трехкратного повторения мозг правителя смог вычленить основные вехи воспоминания восьмилапого моряка и теперь от этих вешек начинал «растягивать» время в стороны.

Прошло несколько минут. Теперь Найл уже представлял общую канву событий, но в сознании продолжали проявляться все новые и новые «картинки».

– Да, – наконец-то изрек правитель. Пожалуй, мне будет что вложить в копилку нашей памяти. Я бы хотел, Соленый, чтобы все моряки и их надсмотрщицы, без которых можнообойтись на кораблях, завтра после полудня сошли на берег и собрались на берегу моря перед замком советника Борка. А сейчас, извините, мне нужно отдохнуть…

В голове вспыхивали все новые и новые образы, проявлялись события. По сознанию метался грозный штормовой ветер, выпрыгивали земляные фунгусы, выползали жирные щупальца, жгло яркое солнце, передавливала горло жестокая жажда.

У Найла возникло ощущение, что на него свалилась еще одна новая, незнакомая жизнь – но только прожить ее нужно не за несколько десятков лет, а за несколько часов.

– Что с вами, мой господин?! – пробился тревожный голос Нефтис.

– Ничего, – не без труда смог прошепелявить правитель. Просто что-то очень хочется спать…

Сна не было – были огромные валы черных волн, крупные темно-синие стрекозы, раскинувшие крылья в недостижимой высоте. Был шелест прибоя, зловещий шелест скребущих днище рифов, длинная песчаная коса, зачем-то перегородившая удобную бухту. Были чахлые кочки травы и голодные взгляды маленьких пузатых шариков, состоящих, казалось, только из толстого панциря и огромной зубастой пасти.

Были огромные хищные тени, всплывающие из глубин, шуршащие по бортам изогнутыми клювами и разочарованно уходящие обратно в глубину. Были усталые надсмотрщицы, испуганные моряки, бесконечные стены зарослей, из которых то и дело выскакивали на прибрежную полосу и долго бежали вслед за кораблями бурые двухголовые жуки с вертикально расположенными хелицерами. Были стаи жирных гусениц с длинными тонкими лапками, высыпающиеся из древесных крон и пожирающие все, что движется – от людей до брошенных в их сторону округлых камней. Были камни, прилипающие к оказавшимся рядом людям и насекомым, и выделяющие жгучий, едкий сок, оставляющий глубокие незаживающие раны.

Разбуженный полуденным солнцем Найл долго не мог понять, глядя на полупрозрачный полог шатра – вернулся ли он из забытья в нормальный мир, или наоборот – впал в забытье, вывалившись из жестокого, но ставшего привычным мира.

– Простите, мой господин, – тихонько прошептала Нефтис. – На берегу белый смертоносец выстроил много-много людей. Он говорит, что привел их по вашему приказу и выдолжны к ним выйти.

– Они уже здесь? – зачем-то переспросил Найл.

– Да, мой господин.

– Хорошо, Нефтис. Я сейчас немного приду в себя и выйду к ним, а ты пока объяви, что сегодня вечер памяти начнется прямо сейчас, в середине дня.

Телохранительница кивнула и выскользнула из шатра, а правитель увидел рядом с подстилкой поднос с фруктами и высоким кувшином, дотянулся до большого зеленого яблока и жадно вцепился в него зубами. Рот наполнился кисло-сладким соком. Только после этого Найл уверился, что действительно находится в истинном мире, а не мечется по сновидениям. Он уселся, пождав под себя ноги и принялся поглощать груши, виноград и абрикосы – ничего мясного почему-то не хотелось.

Опустошив вазу, Посланник вышел из шатра, кивнул уже сидящим неподалеку на плетеных щитах ребятам, разбежался и со всего хода влетел в море. Прохладная вода освежила, мысли наконец-то успокоились, встали на свои места.

Поляна вокруг шатра постепенно серела от собиравшихся на ней смертоносцев.

Найлу показалось, что братьев по плоти почему-то слишком мало.

– Мы вернулись первыми, – немедленно откликнулся Шабр.

– Ну да, – кивнул, вспоминая, Найл. – Юлук вместе с молодыми пауками ушла к устью реки, а остальных увел Дравиг, к солеварне.

– Позавчера мы установили с ними мысленный контакт, Посланник. Они вернутся завтра к вечеру.

– Хорошо, – кивнул правитель, оглядываясь по сторонам. Он так и не привык разговаривать, не видя собеседника. – Где ты, Шабр?

– Жду тебя в шатре, Посланник.

Найл усмехнулся, вошел под навес.

– Вот ваша туника, мой господин, – протянула Нефтис аккуратно сложенную одежду.

– Как ты себя чувствуешь, Посланник? – внезапно спросил Шабр.

– Все нормально, – пожал плечами правитель. А что?

– У меня странное ощущение от прикосновения к твоему сознанию, Посланник, – признал ученый паук. Такое чувство, будто у тебя в голове… Щекотно…

– Я волнуюсь, Шабр, – признался Посланник. Впервые за все время мне самому удалось понять мысленное сообщение смертоносца, не предназначенное для людей. Я боюсь, что мог ошибиться. Понимаешь, мои слова останутся в памяти Парящей Башни навечно. Не хочу, чтобы на века сохранилась память о моем промахе.

– Ты не можешь ошибиться, Посланник, – вполне серьезно ответил Шабр. – Ты же стал Смертоносцем-Повелителем. Все, что ты говоришь, истинно. Если прошлое не соответствует этой истине – значит, ошибается именно оно.

– Тогда нашим потомкам будет чем гордиться, – улыбнулся Найл, завязывая пояс. Пойдем нести истину.

Посланник решительно вышел из палатки.

На поляне вокруг шатра не осталось ни единого свободного места. Слева от правителя продолжили сидеть полтора десятка взрослых с виду парней. Вряд ли посторонний человек мог догадаться, что этим сильным мужчинам меньше года со дня рождения. Впрочем, за первый год своей жизни они уже успели пересечь Дельту, преодолеть всю пустыню от Дельты до Серых гор, сразиться с Магом и победить его. Им пришлось не раз сразиться с голодом и холодом, с хищниками и людьми. Им уже не раз пришлось оплакивать друзей и принимать в себя тела погибших соратников.

Наградой путников стало осознание своего единства, единства двуногих и восьмилапых в общем народе – братьев по плоти. За время испытаний они настолько сроднилисьдухом и мыслями, что единым, общим, стало даже их сознание и энергетика.

Вокруг на траве, под деревьями, в кронах ближних рощ замерли пауки. Смертоносцы, рожденные на земле Провинции, но признавшие в едином сознании братьев по плоти погибшего Смертоносца-Повелителя. Они встретили пришельцев врагами, в плотном строю многотысячной армии – чтобы теперь стать верными соратниками, готовыми идти в бой во имя общей цели.

Вдоль моря, на самой кромке пляжа выстроилось несколько сотен моряков.

В то время, когда изгнанные пришельцами из города пауки и их слуги бродили по пустыне, боролись за жизнь в Дельте, сражались с Магом в Серых горах, эти люди, которым со дня рождения до сорока лет отводилась роль бессовестного скота – и корма для хозяев по достижении этого возраста – эти люди спасали последнее сокровище Смертоносца-Повелителя, уцелевшее после нашествия северян.

Они спасали корабли.

Осторожно ступая между пауков, к шатру приблизилась Кавина и села у ног Посланника. Значит, именно ей выпал жребий поставить заключительную точку, которая завершит этот вечер.

– Пурт слышит нас, Кавина? – спросил ее Найл.

– Да, Посланник, – кивнула она.

– Что ж, – уже намного громче произнес правитель. Я не раз говорил, зачем нам нужна память наших предков, зачем нашим потомкам нужна память о нас. Сегодня хороший день. Сегодня в память, хранящуюся в Парящей Башне, добавится еще один миг из истории нашего времени. Это подвиг, которым смогут гордится наши дети, внуки, и внуки наших внуков. Это история о том, как два смертоносца и несколько сотен людей спасли во имя будущей победы весь флот Смертоносца-Повелителя.

Найл закрыл глаза и вызвал в памяти первый эпизод из воспоминаний, переданных ему Соленым.

Пахло соком изломанных растений, мускусом и едким дымом от костров, сложенных из недосохших водорослей. Моряки толпились вокруг огня, жаря на длинных палках свежую, каплющую соком рыбу. Соленый забрался на макушку мачты, чтобы еще раз увидеть спины уходящих за высокий бархан смертоносцев.

Еще несколько минут, и армия скрылась из виду.

Они ушли, чтобы уничтожить вторгшегося во владения Смертоносца-Повелителя врага – а он остался. Его не взяли. Соленый понимал, что кто-то из пауков должен остаться с кораблями, проследить за двуногими. Без присмотра эти безмозглые существа способны сотворить любую глупость, погубить и себя, и корабли – но почему незавидная доля пастуха досталась именно ему! Пусть он один из самых маленьких, пусть в одном из штормов он обломал о поперечный брус сразу все когти – но ведь в бою главное, это воля, а не кончики лап!

Соленый скользнул по сознаниям ближайших моряков. Как всегда, в разумах двуногих не держалось ни одной мыслишки, кроме желания поскорей набить желудки горячей рыбой. Некоторые, самые умные, догадывались, что корабли будут ждать возвращения ушедших смертоносцев и предвкушали долгий отдых.

Со стороны дальних костров долетело ощущение боли: там надсмотрщица методично и беззлобно хлестала кнутом одного из матросов. Мужчина чуть слышно всхлипывал, вздрагивал и зажмуривался перед каждым ударом. Соленый не стал узнавать, в чем там дело – раз наказывает, значит так надо. В общем-то, надсмотрщицы и сами прекрасно справлялись с порядком.

Присутствие пауков было необходимо только на самый крайний случай, если произойдет нечто, с чем слабый умишко двуногих справиться не сможет. Вот тогда решение придется принимать смертоносцу.

Соленый качнулся вперед, занимая место на самой макушке мачты, плотно обхватил чуть влажное дерево лапами и замер в ожидании событий.

Как и любой из пауков, он мог моментально сориентироваться в самой сложной обстановке, выбрать единственно правильное решение из всех возможных, тщательно обдумать внезапно возникший вопрос.

Точно так же как и любой из смертоносцев, он переставал думать на то время, пока этих самых сложных обстановок и внезапных вопросов не появлялось.

Корабли стояли, вытащенные на берег. В только что прочесанных армией смертоносцев кустарниках никак не могло уцелеть ни единого опасного существа.

Моряки питались недавно выловленной рыбой и запивали ее слегка разведенной вином водой. За порядком следили опытные надсмотрщицы. Ничего, нуждающегося в обдумывании не происходило – и Соленый перестал думать. Именно поэтому он не знал, сколько дней прошло с момента ухода армии на битву и до возвращения первых пауков.

Вот над барханом появилась серая спина.

Соленый заметил ее и впервые за последние дни в его сознании возникла первая мысль:

«Почему паук возвращается один?»

Следующий мыслью было недоумение от того, что вернувшийся смертоносец не вступает в мысленный контакт.

Соленый попытался почувствовать мощное сознание возвращающейся армии, но на его призыв откликнулось всего лишь несколько жуков-бомбардиров.

«Подождите нас, мы близко» – просили они.

Соленый неуверенно пошевелился на мачте, пытаясь оценить происходящие события, но ничего правдоподобного предположить не смог. Вскоре над барханом блеснули черным глянцем спины жуков. Вокруг шестилапых двигалось еще несколько пауков.

– Где все остальные? – удивился Соленый, не понимающий, что происходит.

– Они остались в пустыне, – ответил кто-то из вернувшихся. Там нет еды, у них не хватило сил вернуться.

– Надо было съесть нескольких пленных, – напомнил Соленый про обычай военного времени.

– У нас нет пленных, – ответили ему. Соленый начал понимать: пришельцы как-то узнали про выступление армии смертоносцев, развернулись и убежали назад. Пауки остались далеко от берега, в пустыне без пленных, а значит – без еды, без сил на возвращение. Он даже подумал послать им на встречу часть моряков, но вовремя спохватился: моряков слишком мало, чтобы спасти армию, а корабли без людей – мертвы.

Бессильные смертоносцы и жуки забирались в корабли, ложились на палубу и замирали. Даже добравшись до берегового лагеря, они почему-то не стремились наполнить свои желудки.

Соленый вновь погрузился в ожидание.

И опять на гребне бархана появились серые спины. На этот раз вернувшиеся пауки сразу вступили в мысленный контакт, и Соленый получил простой и ясный приказ Дравига– спускать корабли на воду, готовиться к отплытию.

Соленый соскользнул с мачты вниз, выскочил на берег и стал раздавать приказы надсмотрщицам. Те принялись торопить моряков. Как это нередко бывает, обленившиеся двуногие крайне неуклюже взялись за работу, в результате чего двое из них растянули мышцы. Соленый приказал отвести пострадавших на те корабли, где лежали уставшие пауки, чтобы те избавили несчастных от боли, а сам продолжал руководить подготовкой к отплытию.

Смертоносцы во главе с Дравигом приблизились. Их было удивительно мало. А где остальные? – опять спросил Соленый. Он забеспокоился, что слишком рано спустил корабли, что, возможно, придется подождать еще некоторое время, пока подтянутся отставшие. Но тут один из пауков метнул ему мысленную картинку, и стало ясно все.

Непобедимая армия смертоносцев разгромлена, большинство пауков затоптаны в песок, Посланник Богини сгинул на поле битвы.

Нужно немедленно отплывать в город, чтобы предупредить Смертоносца-Повелителя об опасности.

К счастью, ветер благоприятствовал переходу и уже следующим днем корабли благополучно встали у причалов. Пассажиры покинули палубы, но Соленый никуда не мог отлучиться, поскольку остался единственным пауком и должен был контролировать погрузку провианта и воды. Он не смог даже сбегать в квартал рабов на охоту. Хорошо хоть, смертоносцам на кораблях не нужно много двигаться, и он пока не испытывал голода.

Внезапно в мысленный контакт с ним вступил сам Смертоносец-Повелитель. Корабли получали приказ вернуться к побережью и искать там Посланника Богини.

Вот тут Соленый впервые испытал страх. Он понял, что руководить флотом ему придется в одиночку. Если всего несколько дней назад под каждым парусом сидел смертоносец, который олицетворял собой власть, контролировал управление кораблем надсмотрщицей и поддерживал разговор с другими пауками – даже если те находились далеко за горизонтом, то теперь все командиры морских судов лежали в далеких песках. На весь огромный флот Соленый остался один.

Однако приказы Смертоносца-Повелителя должны исполняться в любом случае – и Соленый вывел флот из порта.

По пути он приказал надсмотрщице подвести свой корабль по очереди к каждому из остальных и отдал начальницам четкий и конкретный приказ. Выйдя из устья реки, корабли выстроились вдоль побережья на расстоянии прямой видимости друг от друга и спустили паруса.

Все с надеждой ждали, что рано или поздно к морю выйдет одинокий усталый человек, которого нужно будет немедленно подобрать и поднять парус – по этому сигналу весьфлот должен собраться вокруг флагмана.

Вновь потекли дни ожидания.

И опять вместо радостных вестей пришли горькие – из города прибежал Быстрый и принес весть о том, что Посланец Богини жив, и смог добраться до Смертоносца-Повелителя сам. Но это не смогло ничего изменить – после отказа Хозяина жуков-бомбардиров выдать людям для обороны от пришельцев жнецы, Повелитель приказал всем покинуть город, дабы пауки не гибли напрасно в сражениях с чересчур опасным врагом. Флоту предписывалось встать на якорь рядом с Дельтой и ждать там подхода беглецов.

Соленый затрепетал – никогда в жизни он не мог подумать, что своими глазами увидит легендарную родину Великой Богини. Нечаянная удача заслонила собой даже ту огромную беду, что пришла в земли смертоносцев.

Изгнанники, совершая пеший переход из Дельты в Провинцию провели в пути десять дней.

Корабли двигались куда быстрее пеших людей. Всего через три дня впереди показалась сочная зеленая полоса, и вскоре моряки буднично выволокли суда на священный берег Дельты.

Здесь все было иначе – незнакомые деревья, острые запахи, яркие краски. Сам воздух казался сочнее, плотнее, приятнее.

Словно частица солнечного тепла вливалась вместе с ним в широко раскрытые дыхальца, делая мышцы – сильнее, мысли – отчетливее, зрение – острее.

Двуногие тут же занялись своим любимым делом – стали разводить костры. Поначалу они собирали сухие ветки и толстые стебли травы вдоль берега, потом один из моряков отошел чуть дальше в заросли и почти сразу послышался его истошный вопль, сразу сменившийся предсмертным хрипом. Еще несколько двуногих кинулись на помощь – и очень скоро окрестности огласились воплями новых несчастных.

Люди приостановились, опасаясь подходить ближе. Вскоре к месту происшествия подбежала одна из надсмотрщиц, протолкалась вперед. Спустя несколько минут она подбежала к кораблю и склонилась перед Соленым в поклоне, означающем просьбу.

– Чего ты желаешь, Назия? – Эту морячку паук знал.

– Я не могу справиться с обязанностями, повелитель, – склонилась надсмотрщица еще ниже. Молю тебя о помощи и снисхождении.

Соленый выпрыгнул на песок, быстро промчался вперед. Двуногие почтительно склонились перед восьмилапым господином, уступая дорогу, и смертоносец увидел высокий куст, густо усыпанный крупными алыми ягодами. Среди ягод висело три безвольных тела, пробитых огромным количеством длинных тонких колючек.

Ручейки крови, стекая с погибших на землю, уже образовали большую, сладковато пахнущую лужу.

Паук, в отличие от безмозглых двуногих, сразу понял, что растение представляет собой живую ловушку и приближаться к нему не стал. Моряки затаили дыхание. Они с ужасом ждали, кто получит приказ снять погибших друзей для принятого на флоте захоронения мертвых в воде. После некоторого колебания смертоносец подозвал Назию и кратко приказал – В густые заросли никому не заходить. Тел с куста не снимать.

Это было первое отступление от заведенных обычаев, которое совершил Соленый.

В течение нескольких часов все оставалось спокойным – дымили костры, горько пахла печеная рыба, жарко пекло солнце, дул с моря легкий солоноватый ветерок, как вдруг с ближайшего дерева спорхнула вниз его пепельная крона и накрыла собою сразу несколько костров.

Пламя, потухая, смрадно дохнуло паленым мясом, а люди, отчаянно вопя, заметались по берегу.

Некоторые из них догадались упасть между бортами кораблей, с головой в воду, но большинство бестолково бегали вперед-назад, размахивая руками, сталкиваясь и падая.

Слой укрывший их шевелящейся листвы становился все тоньше, и вскоре стало понятно, что на людей напали махонькие мягкотелые гусеницы с длинными тонкими ножками. Каждая из них стремилась откусить себе маленький кусочек сочной живой плоти и поскорее убежать.

Отбиваясь, люди уничтожили сотни из них – но тысячам удалось добиться своей цели.

– Все на борт! – принял Соленый единственно возможное решение. Возвращайтесь, пока вас не сожрали!

Повторять приказ дважды не потребовалось.

Побросав недоеденную рыбу, моряки дружно навалились на засевшие в песок носы кораблей и одним порывом спихнули их на воду. Вскоре флот качался на волнах в нескольких десятках шагов от берега, а смертоносец, волею судьбы ставший единственным руководителем, мучился в раздумьях.

Правила поведения в море вырабатывались на протяжении нескольких столетий.

Они предписывали всегда иметь на борту запас фруктов и овощей для двуногих на несколько дней, они предписывали во время плаванья через день причаливать к берегу и давать двуногим время на поимку рыбы, разведение огня и еду, правила предписывали каждого умершего немедленно сбрасывать в море, отойдя от берега за пределы видимости. Любой смертоносец, получавший право командования на море, в первую очередь усваивал главную истину бескрайних водных просторов – без людей корабли мертвы.

Морские пауки никогда, как бы они не голодали, никогда не подкрепляли свои силы членами команды, они всегда следили за здоровьем моряков, вовремя меняя ослабевших или больных на сильных и здоровых, они всегда защищали и поддерживали своих надсмотрщиц – именно поэтому только на флоте женщины, получившие незначительные увечья, оставались жить и командовать.

Только что в сознании Соленого столкнулись между собой два закона: он оставил на берегу трех мертвых моряков, не придав воде их тела, он лишил команду отдыха и еды. Но – «без людей корабли мертвы»! На берегу оказалось слишком опасно.

В поисках решения Соленый попытался расширить свое сознание, слив его с сознанием «Быстрого», но посланец Смертоносца-Повелителя оказался слишком молод и не имел никакого опыта.