Чтение 23–й страницы книги ~Интриганка, или Бойтесь женщину с вечной улыбкой~

— Когда трахаться долго не дают.

Я смотрела на бледнеющего Черепа и не испытывала ни капли сострадания или сочувствия. Я поняла, что у него пошаливает сердце, и эта была поистине потрясающая новость. Больное сердце мне поможет. Оно просто не может мне не помочь. Оно болит, потому что ему совсем недолго осталось биться. Я ненавижу это сердце потому, что оно слишком черствое.

Череп убрал руку от груди. Он не хотел показывать, что сейчас очень слаб, но на его лице выступил сильный пот. Он постарался изобразить что-то наподобие улыбки, и я видела, с каким трудом она ему далась.

— Пойдем в кровать.

— Наконец-то.

Череп встал со стула и, изрядно пошатываясь, пошел в направлении спальни.

— У меня еще такого никогда не было. Баба совершенно голая и в парандже. Круто. Это по-американски.

— Ложись. Я сделаю тебе легкий массаж.

Череп еще раз посмотрел на мои рубцы и пробормотал пьяным голосом:

— И чего ты такая рубцовая?

— Какая есть.

— Садомазо.

При этих словах лицо Черепа посерело. Я поняла, что ему осталось совсем немного.

— Джулия.

— Что?

— По-моему, я перебрал. Может, «Скорую»?

— Дорогой, какую «Скорую»? У нас с тобой все только начинается.

Взяв его за руку, я ощутила, какая она ледяная.

— Дорогой, не сачкуй. Ты обещал мне интимный праздник.

— Что-то меня прихватило.

Череп закрыл глаза и застонал.

— Джулия…

Я скинула с себя шляпку с вуалью и села рядом с ним.

— Саша. Ты по мне скучал?

— Ты кто?

— Ника.

Несмотря на сильную сердечную боль, Череп тут же открыл глаза и посмотрел на меня безумным взглядом:

— Ты?

— Я.

— А где Джулия?

— Джулия в Америке.

— Уже улетела?

— Упорхнула в форточку, — в который раз улыбнулась я.

— Как, уже…

— Ты по мне скучал?

— Откуда ты взялась?

— С того света. Ты же отдал меня на растерзание. Считай, что меня растерзали.

— Вызови «Скорую». Мне плохо.

При этом Череп застонал, откинулся назад и тяжело задышал.

— Мать твою, вызови «Скорую». Я сейчас сдохну.

— Вызову, если ты мне скажешь, с твоей ли подачи убили Руслана.

— Я не знаю.

— Тогда умирай.

— Я не знаю. Вызови «Скорую».

— Как знаешь. Если ты скажешь правду, я сразу беру в руки телефон и выполняю твою просьбу.

— Руслана нужно было убрать. Другого выхода не было.

— Зачем?

— Затем, что он стал слишком много знать и на этом играл. Тебе это не дано понять. Это наши дела. Вызови «Скорую», черт тебя побери.

Больше Череп не смог сказать даже слова. Когда он застонал еще больше, я накрыла его лицо подушкой и со всей силы прижала. Череп захрипел, его ноги стали дергаться и шарить по кровати, и я надавила еще сильнее. Хотя… Мне не пришлось давить долго. Он слишком быстро затих. Он погиб не от удушья, а оттого, что у него остановилось сердце. А я просто ускорила этот процесс. Когда я убрала подушку от лица Черепа, я почувствовала, как у меня поплыло перед глазами. Лицо Черепа было синим. Никакой крови, никаких криков. Все оказалось намного проще, чем я думала. Все.

Взяв его ледяную руку, я на всякий случай потрогала пульс и улыбнулась. Пульса не было. Я никогда не любила Руслана, но я за него отомстила. Руслана не вернешь, но и Черепа больше нет. Спешно надев пиджак, застегнув на нем пуговицы, я тут же надела свою короткую юбку и поправила шляпу. Затем постаралась унять дрожь в голосе и произнесла вслух:

— Спокойно. Только спокойно. Я его не убивала. Он сам обдолбался. Получился передоз. Интересно, какую причину смерти ему поставят: сердечная недостаточность, передозировка или удушение? Скорее всего, удушение отпадает. Остается сердечная недостаточность или передоз.

Еще раз посмотрев на обнаженного, какого-то скрюченного, посиневшего Черепа, я со всей силы прикусила губу и пробурчала:

— Это не я. Ты сам выпросил. Ты сам так хотел… Ты меня довел…

Мне даже не верилось, что еще совсем недавно Череп был живым. Мне в это не верилось. Отвернувшись, я начала быстро одеваться, потом намочила полотенце и начала вытирать все, к чему прикасалась. Все должно выглядеть очень правдоподобно. Ничего страшного, что люди Черепа знают о том, что их шеф хотел провести время с одной американкой, и даже о том, что он повез ее в одну из своих квартир, отпустив своих молодчиков. В крови Черепа найдут большое количество наркотиков. На столе стоит почти выпитая бутылка виски, а на полу слегка просыпался героин. Именно героин, хотя Черепу я представила его как кокаин. От героина получить передоз намного проще, чем от кокаина. Все эти вещи между собой практически несовместимы и ведут к неминуемой гибели. Поэтому я здесь действительно ни при чем. Зрелый мужчина в возрасте, у которого шалит сердце, должен знать свою дозу и хоть изредка себя контролировать.

Вернувшись в машину к своим охранникам, я подумала, что я гораздо больше актриса, чем думала. У меня не было ни слез, ни дрожи в голосе. Мои охранники ничего не заметили. Единственное — в глазах Рика появилось подобие ревности.

— Заезжаем в гостиницу, берем вещи и вылетаем в Сочи.

— Так быстро? Мы же должны пробыть в Москве несколько дней.

— Я хочу отдохнуть несколько дней на море.
ОДНА ИЗ ЗАПИСЕЙ В ДНЕВНИКЕ:

"Дорогой дневник! Сегодня не стало человека, который принес мне столько горя. Знаешь, и это оказалось совсем не сложно. Я в очередной раз поняла, что если ты очень сильно чего-то захочешь, то у тебя это обязательно получится. Уже по приезде в Москву я подумала, что уж лучше мне было бы сюда не приезжать. Я ощутила ситуацию, когда весь мир настроен против тебя. Я вдруг поняла, что в этом городе я чужая. Я встретилась со своими бывшими соседями, но увидела в их глазах столько презрения, которого я совсем не ожидала увидеть. А потом эта встреча с Черепом… На душе столько грязи и одновременно — облегчение.

А еще я подумала о том, что совершенно случайно попала в криминальный мир и мне там совсем не понравилось. И вспомнив свою прежнюю жизнь, когда я жила каждый день в напряжении, я почувствовала, как меня облило холодным потом. Жизнь в постоянном страхе осталась в прошлом, и я не увидела в ней ничего хорошего. И когда с Русланом жила, и когда с Черепом против своей воли. Да и Руслан сам так жил. Когда он куда-нибудь уходил, он, по-моему, до последнего не верил в то, что вернется. Я всегда слышала, о чем Руслан по телефону говорил, и зачастую его разговоры были о том, что он недосчитался своих друзей: одного подстрелили, другого подорвали, третьего нашли в реке с гирями на ногах. И так постоянно. Только после смерти Руслана я поняла, что риск и опасность не по мне.

Теперь остался Андрей. Я расправлюсь с ним, а что дальше? Цель достигнута. Занавес опущен. Аплодисменты. Может быть, я в этой жизни что-то делала не так? Как-то не так жила? Но я уже расплатилась за это. Столько лет я живу одна. Я расплатилась за это своим одиночеством. Но в последнее время я все больше и больше склоняюсь к тому, что одиночество — это расплата за мой бизнес. За то, что я никогда в жизни не позволяю себе расслабиться.

Иногда по ночам мне снится Майкл, который был принцем, увидевшим Золушку и разглядевшим в ней принцессу. Я всегда буду помнить его отношение ко мне. Он относился ко мне так, будто я королева, и своим отношением поднял меня на такую высоту, что мне и не снилось. Именно Майкл научил меня ценить и любить саму себя, позволил работать наравне с ним и дал возможность наслаждаться своей жизнью. Майкл всегда восхищался тем, что я сильная, хотя иногда мне хотелось быть рядом с ним слабой.

Дорогой дневник! У меня нет семьи. Нет детей. У меня есть только моя работа. Это больно. Господи, как же это больно, и меня поймут только те, кто через это прошел. И все же, несмотря ни на что, я улыбаюсь, даже когда плачу или когда испытываю настоящее потрясение. Я обманула саму себя, потому что научилась гармоничной и благополучнойжизни в одиночестве. Завтра я еду в Сочи — город моей молодости, моей первой любви и моей страшной семейной жизни.

Целую тебя. Твоя Вероника".

Глава 24

До дня рождения Андрея я смогла спокойно наслаждаться городом, который мне так и не удалось увидеть. Я наслаждалась морем, дышала чистейшим воздухом и опять рисовала. За день до дня рождения я почувствовала совершенно непонятное волнение и подумала, что до достижения моей цели осталось совсем чуть-чуть. Для того чтобы снять с себя волнение, я налила себе рюмку коньяка, залпом ее выпила и почувствовала себя значительно легче. И все же это нельзя было назвать легкостью, а так, какой-то тупостью. Столько лет у меня была цель обязательно приехать в Сочи и расправиться с Андреем. Боже мой, сколько же лет. Я мечтала об этом с того самого дня, когда Андрей в первый раз ударил меня в своем стеклянном доме. Столько лет. Столько долгих лет. И вот я уже почти у цели. Практически дело сделано. Все, что от меня требуется, так это только сказать о некоторых вещах Андрею. Но почему-то меня охватил страх. Какой-то страх от предстоящей встречи. И я ничего не могла с этим поделать. Вообще ничего.

В день рождения Андрея я с особой тщательностью подобрала наряд и намеренно оделась в черный цвет. Черное длинное платье, закрывающее мою молодую шею по самый подбородок, черные туфли на шпильках и черная шляпа с большими полями и все той же черной вуалью. И конечно же, несколько сверкающих бриллиантами колец на руках. Взяв в руки черную сумочку, я подошла к зеркалу и увидела, что в комнату заглянул Рик.

— Ника, ваш арендованный лимузин ждет.

— Спасибо, Рик.

Как только Рик собрался выйти из комнаты, я подошла к нему поближе и взяла за руку.

— Рик.

— Да.

— Понимаешь…

— Что? — Рик старался не смотреть мне в лицо, чтобы не встречаться со мной глазами.

— Извините за то, что произошло между нами.

— Это вы меня извините за то, что я воспользовался вашей минутной слабостью. Я должен был просто уйти.

— Вы мужчина, и у вас сработал мужской инстинкт. Я ни в чем не обвиняю ни вас, ни себя. Все осталось в прошлом, и у меня нет желания это вспоминать.

— И я тоже про это забыл. Если вы мне еще раз когда-нибудь про это скажете, я вам отвечу, что не понимаю, про что вы говорите.

— Спасибо, Рик.

Рик открыл дверь, и я вышла из комнаты. Сев в лимузин, я закинула ногу за ногу и увидела огромную корзину цветов, которую приготовил Сэм.

— Сэм, у вас очень хороший вкус.

— Ника, я старался.

— Я это уже поняла.

Сэм оглядел мое черное платье и осторожно спросил:

— Ника, мы едем на похороны?

— Мы едем на день рождения.

— В черном?

— А почему бы и нет. Это похороны моей бывшей любви.

Одарив Рика и Сэма милой улыбкой, я еще раз осмотрела шикарную корзину цветов и произнесла на ломаном русском:

— Ребята, не забывайте, что я — 50-летняя Джулия. Работаем по той схеме, как договорились.

Мужчины дружелюбно кивнули головой, и машина тронулась. Я позвонила Андрею прямо из машины и услышала его восторженный голос:

— Джулия, я уже начал переживать. Все-таки незнакомый город. Мне очень жаль, что вы отказались от того, чтобы мои люди вас встретили, и даже от моей машины. Вы вообще отказались от моих услуг, а я хотел предложить вам их от чистого сердца.

— Андрей, я не хотела вас обидеть, но я привыкла к самостоятельности. Я буду очень скоро.

— Замечательно. Мы без вас не начинаем, потому что сегодня вы самая почетная гостья на моем торжестве.

— Спасибо, Андрюшенька. Спасибо.

— Тогда я жду. Я буду у ресторана. На какой вы машине?

— На лимузине.

— Я встречу вас сам.

— Ну что вы, Андрюшенька… Идите к гостям.

— Нет, Джулия. И не надейтесь. Вы не захотели, чтобы я встретил вас прямо с самолета, не захотели ехать на моей машине, но уж теперь вы от меня не отвертитесь. Я вас жду.

Когда я сунула мобильный в сумочку и посмотрела на Рика, мое волнение стало еще больше.

— Рик, у вас есть закурить?

— Ника, но вы же не курите.

— Не могу, нервы. Иначе я не успокоюсь.

Рик открыл свой серебряный портсигар, вытащил сигарету, и я зажала ее между губ. Я никогда не курила по-настоящему, а так, только детские шалости. Но сейчас мне была нужна психологическая разрядка. Рик поднес огонь к сигарете, и я закурила. Чем быстрее лимузин вез меня к Андрею, тем больше и больше я ощущала холодок по спине. Когда машина остановилась и Рик помог мне из нее выйти, я нервно поправила вуаль и протянула руки к стоящему у самого входа Андрею, заговорив при этом на ломаном русском:

— Андрей, если я не ошибаюсь, это вы!

— Джулия!

— Знаете, я никогда в жизни вас не видела, но я почувствовала, что это вы!

— Джулия, какая же вы стройная… У вас такие чистые линии фигуры. И это в таком возрасте.

— Андрей, ради бога, не напоминайте мне о моем возрасте, иначе я от вас убегу. Самое главное — это не возраст, а то, на сколько ты себя ощущаешь. А я ощущаю себя на восемнадцать.

— Я это вижу.

Мои телохранители протянули Андрею корзину цветов и большую антикварную вазу.

— Я, конечно, понимаю, что мужчинам не принято дарить цветы, но я не могла их не преподнести. А это очень дорогая антикварная ваза. Вы только посмотрите, какая работа. Думаю, что она очень понравится вашей жене.

— Джулия, спасибо. Действительно замечательная ваза.

— Я привезла ее из Америки.

— От этого она мне еще дороже. Но самый главный подарок для меня — наша с вами грандиозная — Андрей, девочка молоденькая. Ей нужно развиваться.

— Девочка меня любит, и этого вполне достаточно, чтобы быть счастливой. Ей не нужно зарабатывать на кусок хлеба, потому что для этих целей у нее есть я.

— А вы считаете, что вы — целый мир?

— Я — целый мир, — блистательно улыбнулся Андрей.

— А мне кажется, что вы просто закрыли собой весь мир.

Андрей взял два бокала вина и протянул один мне.

— Джулия, все ваши суждения развращают и рушат семьи. В семье один должен раствориться в другом. Если это происходит, то в доме действительно гармония.

— А вы растворились в своей семье?

— Я добытчик, а это не так уж и мало. Мне некогда растворяться. Растворяться должны во мне.

— Это ваш первый брак?

Видимо, Андрей не любил подобных вопросов и сразу изменился в лице.

— Я вдовец, — неожиданно для меня ответил он.

— Простите, я не знала. Такой молодой…

— Моя жена утонула в море.

— Боже, какое несчастье. Она не умела плавать?

— Она попала в шторм.

— Простите, мне искренне жаль, что я затронула эту тему.

— Ничего страшного. Я уже привык. У нее было очень красивое имя — Вероника. Мне всегда больно вспоминать об этом. Я храню об этом человеке самые светлые и искренниечувства.

— Да, Андрюшенька. Жизнь так несправедлива.

Андрей посадил меня за стол по правую руку от себя. С левой стороны сидела его молодая жена. Я улыбнулась и подумала, что Андрей и представить себе не может, что сидит между двух своих жен. А еще я не могла понять, почему Андрей скрыл от меня, что его первая жена жива и здорова. Уехала в Америку, и связь с ней потеряна. Почему он скрыл правду? Ему не позволяет сказать гордость, что женщина его бросила, или он хотел вызвать мое сострадание в надежде на то, что я стану к нему еще чувствительней? ПокаАндрей говорил торжественную речь, распинаясь в благодарностях по поводу всех собравшихся здесь гостей и в частности меня, я всматривалась в его лицо и отметила, что он ни грамма не постарел и совсем не изменился. Словно он смеялся над возрастом и обходил его стороной. Все те же глаза, в которые можно запросто влюбиться и броситься за таким мужчиной хоть на край света. Все тот же мужественный подбородок, красивые брови и величественная осанка. Мужчина-сказка. Мужчина-мечта. Он слишком красив, чтобы быть реальностью. Говорят, если человек красив снаружи, то он должен быть обязательно красив внутри. Но иногда получается совсем по-другому.

А затем заиграла легкая музыка и Андрей пригласил меня танцевать. Как только он положил свои руки на мою талию, я прижалась к его груди и услышала его учащенное дыхание. Мне показалось, что я возвратилась назад на много лет, что мы только познакомились, что я не знаю его страшной сущности и он еще не приносил мне горя и зла. Времякаким-то образом повернулось вспять, и мне показалось, что мы снова молоды, влюблены и что ничто на свете не может нас разлучить. Я смотрела на его губы и не верила в то, что когда-то я боготворила их и мечтала слиться с ними в упоительном поцелуе. Я не верила, что когда-то мы срывали друг с друга одежду, что занимались сексом везде,не обращая внимания ни на какие приличия.

— Джулия, знаете, мне кажется, что я вас где-то видел.

— Это невозможно, — тут же вздрогнула я.

— Я понимаю, что это невозможно. Но у меня такое ощущение…

— Какое?

— У меня ощущение, что я уже где-то слышал этот голос и видел эти жесты.

Благо что моего лица не было видно сквозь толстую черную вуаль, потому что мне показалось, что я сильно побледнела.

— В мире очень много похожих людей.

— Знаете, Джулия, вы просто сводите меня с ума.

— Андрюшенька, да что вы.

— Это действительно так. С одной стороны, мне кажется, что я знал вас раньше, а с другой — я понимаю, что никогда вас не видел. — После этих слов у меня чуть было не подкосились ноги и я с трудом смогла с собой совладать и не рухнуть на пол.

Когда мы сели за стол, Андрей наклонился ко мне и прошептал мне на ухо:

— Ничего не могу с собой поделать.

— В смысле?