Чтение 12–й страницы книги ~Зеленый мозг~

Троих в машине уносило все дальше и дальше от пещеры над бездной реки. В систему сообщение-вычисление-решение-действие входил серьезный фактор задержки.

Сенсоры мозга еще раз просмотрели повторно выложенный на потолке пещеры рисунок послания.

Машина приближалась к серии стремнин. Находящиеся в машине могут погибнуть там и будут безвозвратно потеряны. Или они могут возобновить попытки взлететь на судне.Здесь и скрывался элемент тревоги, требующий тщательного анализа и взвешенного решения.

Машина пролетела один раз.

Вычисление – решение.

– Вы сообщаете группам действия, – скомандовал Мозг. – Скажите им, чтобы они схватили машину и находящихся в ней до того, как они достигнут берега. Схватить человеческих существ живыми, если возможно. Специальный приказ, если некоторых из них нужно принести в жертву: сначала надо взять китайца, затем скрытую королеву, а позжедругого мужчину.

Насекомые на потолке затанцевали и выстроили рисунок послания на потолке, зажужжали элементы модуляции, чтобы зафиксировать их, а затем отправились в предрассветное пространство выхода из пещеры. Действие.

Чен-Лу вглядывался в течение реки через передние сиденья следя, как лунная дорожка уходила под машину. Дорожка рябила паучьими линиями в водоворотах и текла как разрисованный шелк в широких просторах.

Из передней части кабины доносились звуки дыхания спящих глубоким, мирным сном.

«Сейчас я, вероятно, не должен убивать этого дурака Джонни», – думал Чен-Лу.

Он выглянул в боковое окно на почти опустившуюся луну. Бронзово-зеленый свет изливало ночное светило. Внутри более темного пространства окна появилось какое-то подобие лица: Виеро.

«Он мертв, этот компаньон Джонни, – думал Чен-Лу. – Это была фигура, построенная по его подобию, которую мы видели возле реки. Такой атаки на лагерь не мог бы пережить никто. Наши друзья там за бортом сняли копию дорогого падре».

Тогда Чен-Лу спросил себя, как воспринял смерть Виеро – как иллюзию или как катаклизм? Беспочвенный вопрос.

Рин повернулась во сне, ближе прижалась к Хуану.

– М-м-м, – пробормотала она.

«Наши друзья больше не будут воздерживаться от атаки, – думал Чен-Лу. – Очевидно, они просто ждут подходящего момента и места. Где это будет – в ущелье, заполненном скалами в узком месте? Где?»

Мысль превращала каждую тень снаружи в источник опасности, и Чен-Лу удивлялся себе, что он мог позволить мозгу сыграть с ним такую вселяющую страх шутку. Все же он напряг все свои чувства, борясь с ночью.

Там снаружи, в джунглях, стояла тишина ожидания, чувство присутствия.

«Но это не чепуха», – сказал себе Чен-Лу.

Он кашлянул.

Хуан повернулся на кресле и почувствовал, что голова Рин покоится на его груди. Как спокойно она дышала.

– Трэвис? – прошептал он. – Да?

– Мое время?

– Поспи еще, Джонни. У тебя есть еще пару часов. Хуан закрыл глаза, снова лег в кресло, но глубокий сон ушел от него. Что-то с кабиной… что-то. Здесь было что-то, что требовало его внимания. Сознание уводило его все дальше и дальше.

Плесень.

Сейчас она чувствовалась в кабине сильнее, чем прежде – и к ней примешивался запах ржавчины.

Эти запахи наполнили Хуана уныньем. Он чувствовал, как машина его везде разрушается, а ведь грузовик был символом цивилизации. Эти настойчивые запахи представляливсему живому признаки увядания и смерти.

Он гладил волосы Рин и думал: «Почему бы нам не взять хоть частицу счастья, здесь, сейчас? Завтра мы можем быть уже мертвы… или хуже».

Он снова медленно погрузился в сон.

Стая длиннохвостых попугаев объявила о наступлении рассвета. Они щебетали и сплетничали в джунглях около реки. К хору присоединились птицы поменьше: взмахи крыльев, чириканье, щебетание.

Хуан слышал птиц, как будто они тянули его к пробуждению с огромного расстояния. Он проснулся в поту, чувствуя странную слабость.

Рин отодвинулась от него ночью. Она спала свернувшись калачиком, возле стены кабины с ее стороны.

Хуан уставился в сине-белый свет за окнами. Дымка тумана скрывала верхнее и нижнее течение реки.

В спертом воздухе кабины чувствовалась влага и нездоровая теплота. Во рту у него было сухо и горько.

Он сел прямо, наклонился вперед, чтобы заглянуть в изгиб ветрового щита над головой. Спина его ныла от неудобного положения во сне. – Не ищи поисковые группы, Джонни, – сказал Чен-Лу.

Хуан кашлянул и сказал. – Я просто смотрю, какая погода. Скоро надвинутся дожди.

– Возможно.

«Такое серое это небо», – думал Хуан. Там была пустая щель для посадки одного ястреба, который парил в поле зрения над верхушками деревьев с неподвижными крыльями.Ястреб величественно наклонил голову, взмахнул крыльями раз… другой и полетел вверх по течению.

Хуан перевел взгляд ниже, заметил, что за ночь кузов машины превратился в дрейфующий остров из приставших бревен и кустов. На бревнах он видел мох-паразит. Это был старый остров – по крайней мере ему был уже сезон… нет старше. Мох был толстый.

Пока он следил за ним, между машиной и бревнами прошел круговорот. Они разошлись в стороны.

– Где мы? – спросила Рин.

Хуан повернулся и увидел, что она проснулась и села. Она избегала его глаз.

«Что за черт! – думал он. – Неужели она стыдится?»

– Мы там, где всегда были, дорогая Рин, – сказал Чен-Лу. – Мы на реке. Ты голодна?

Она обдумала вопрос и почувствовала, что голодна, как волк.

– Да, я хочу есть.

Они ели быстро и молча, а Хуан все больше убеждался, что Рин избегает его. Она первой вылезла из люка кабины наружу и оставалась там долго. Когда она вернулась, то легла на свое кресло и притворилась, что спит.

«Ну и черт с ней», – подумал Хуан. Он вышел через люк и с силой его захлопнул.

Чен-Лу наклонился вперед и зашептал в ухо Рин.

– Ты очень хорошо вела себя ночью, дорогая.

Она заговорила, не открывая глаз:

– Пошел к черту!

– Но я не верю в черта.

– А я, что верю? – она открыла глаза и уставилась на него.

– Конечно.

– Каждый думает по-своему, – сказала она и закрыла глаза.

По какой-то причине он не смог понять интонацию. Ее слова и действия разозлили его, и он постарался привести ее в ярость тем, что знал о ее вере:

– Ты страшная язычница!

И снова она заговорила, не открывая глаз:

– Это же самое мне говорил кардинал Ньюман.

– Ты не веришь в первородный грех, – захихикал он.

– Я только верю в особого рода чертей, – сказала она и снова посмотрела на него, твердо, не отводя своих зеленых глаз.

– Каждому свое, разве не так?

– Вы сказали это, не я.

– Но ты действительно сказала это.

– Да неужели? – Да, ты сказала это!

– Вы кричите, – сказала она.

Он выждал момент, успокаиваясь, а затем сказал шепотом:

– А Джонни, он был хорош?

– Лучше, чем когда-либо удавалось вам.

Хуан открыл люк и вошел в кабину раньше, чем Чен-Лу смог ответить, и увидел, что Рин смотрит на него.

– Здравствуй, шеф, – сказала она. И она улыбнулась широкой, интимной и разделяющей чувства улыбкой.

Хуан улыбнулся в ответ и скользнул в свое сиденье.

– Нам сегодня предстоит преодолеть стремнины, – сказал он. – Я чувствую это. Что это вы там кричали, Трэвис?

– Так, ничего, – сказал Чен-Лу, но в голосе его все еще был гнев.

– Это идеологическая проблема, – сказала Рин. – Трэвис остается воинствующим атеистом до конца. А что касается меня, то я верю в небеса. – Она погладила Хуана по щеке.

– Почему ты думаешь, что мы около стремнины? – спросил Чен-Лу. А сам подумал: «Я должен перевести разговор на другую тему! Это опасная игра, которую ты затеяла со мной, Рин».

– Во-первых, течение быстрее, – сказал Хуан.

Он пристально посмотрел в передние окна. Река выступала сейчас в новом свете, определенно ярко выраженная вертикальная качка. Горы подтянулись ближе к руслу. От линии берега отходит больше завихрений.

Группа длиннохвостых обезьян стала бегать по кабине. Они рычали и гримасничали с деревьев левого берега и оставили машину только у изгиба реки.

– Когда я вижу там какое-нибудь существо, я должна спрашивать себя: оно настоящее или только кажется таким? – сказала Рин.

– Это действительно обезьяны, – сказал Хуан. – Я думаю, есть вещи, которые наши друзья не в состоянии имитировать.

Сейчас река выпрямилась, а горы сжимали ее плотнее. Толстые побеги деревьев с твердой древесиной вдоль обоих берегов уступили место рядам саговых пальм на фоне поднимающихся волн вечнозеленых растений джунглей. Только редко эта зелень прерывалась гладкими стволами красных гуявил, склоненных над водой. За другим поворотом их удивила длинноногая розовая птица, находящая корм в тени. Она подняла тяжелые крылья и полетела вниз по течению.

– Пристегните ремни, – сказал Хуан.

– Ты так уверен в этом? – спросил Чен-Лу. – Да.

Хуан услышал, как захлопываются пряжки, и пристегнул свой ремень. Он посмотрел на доску приборов, чтобы вспомнить изменения в расположении контрольных приборов, сделанных Виеро. Зажигание… включение фар… переключение скоростей. Он повернул руль; он почувствовал, как он разболтан. Одна молчаливая молитва, чтобы выдержала заплата на правой стороне дна, и он сказал себе, что готов.

Как ветерок сквозь деревья пришел звук слабого рева. Они почувствовали еще одно ускорение течения, которое подхватило грузовик и понесло за широкий поворот, вращаясь в завихрении, пока не установило кабину прямо по течению; а там, не более, чем в километре от них, они увидели яростное кипение белой воды. Пена и брызги летели в воздух. Звук крушащего оглушающего рева нарастал с каждой секундой.

Хуан взвесил все обстоятельства – высокая стена деревьев с обеих сторон, сужающееся русло, высокие черные стены мокрых скал с обеих сторон быстрин. Был только один путь: пройти через него.

Течение и расстояние требовали тщательного расчета, края плывущей поверхности кабины должны касаться поперечных волн, чтобы помочь облегчить давление реки на плавающую поверхность.

«Вот это и будет то место, – подумал Чен-Лу. – Наши друзья будут здесь… ожидая нас». Он ухватился за ружье и пытался следить за берегом с обеих сторон.

Рин схватилась за края своего сиденья, прижалась спиной к спинке. Она чувствовала, что они попали в водоворот безо всякой надежды выбраться из него.

– Что-то на деревьях справа от нас, – сказал Чен-Лу. – Что-то над головой.

Тень накрыла воду вокруг них. Хлопающие крыльями белые фигуры начали закрывать обзор впереди.

Хуан включил зажигание, сосчитал – раз, два, три. Свет выключил – включил скорость. Моторы взревели с огромным шумом, перерастая в рев, который заглушал звук стремнины. Кабина пробивалась сквозь заслон насекомых из закрывающей ее тени. Хуан вывернул машину, чтобы избежать линию пенящихся скал в верхнем течении. Он двигал переключатель скоростей, чувствуя спиной давление в баке.

«Ну, не взорвись, милый, – молил он. – Не взорвись».

– Сеть, – воскликнула Рин. – Они поставили сеть поперек реки.

Она поднималась над водой, над стремнинами, как извивающаяся змея.

Рефлекс двигал рукой Хуана к переключателю скоростей, с размаха нажал кнопку на приборной доске.

Кабина подпрыгнула, разбегаясь на зеркальной глади. Бурлящий поток тянул их в стороны к гладким черным скалам. Сеть выступала прямо впереди, когда кабина поднялась, плоскости оторвались от воды.

Вверх… вверх.

Хуан видел, что река за сетью ныряет вниз, вода прыгала с сумасшедшей яростью в том месте, как будто пытаясь избежать гладких черных стен скалы.

Что-то ударилось о плавающую поверхность кабины со скрежетом и звуком разрыва. Нос кабины нырнул, отскочил вверх, когда Хуан крепко держал руль. Катящееся стаккатотряхнуло судно. Струи заполнили все пространство вокруг.

В одно промелькнувшее мгновение Хуан увидел движение у кольца бездны. Линия камней там загремела вниз, обрушилась позади.

Значит они проскочили по воздуху, взбираясь, уходя в сторону, но взбираясь. Хуан оттянул руку назад.

Машина прогремела над линией деревьев, снова поперек реки. Под ними промелькнул еще один холм со шпилями крон деревьев. Длинный прямой отрезок воды открывался перед ними, как бурлящий коричневый мазут.

Хуан вдруг понял, что слышит голос Рин.

– Ай, да мы, прошли! Ай да мы, прошли!

– Это был вдохновенный полет, – сказал Чен-Лу.

Хуан попытался проглотить сухой комок в горле. Все контрольные приборы работали на пределе. Он увидел внизу по течению огромный изгиб реки, а за ним широкое озеро затопленной земли с выступающими то тут, то там островками.

«Коричневая река… затопленная земля», – думал он. Он выровнял кабину и бросил взгляд назад на запад. Там собирались коричневые облака с чернотой внизу, раскаты грома.

«Позади нас в горах дождь, – думал он. – Здесь наводнение. Должно быть, это случилось ночью».

И он проклинал себя, что не заметил цвета воды раньше.

– Что-то случилось, Джонни? – спросил Чен-Лу.

– Ничего такого, что зависело бы от нас.

Хуан отпустил ручку еще на одно деление, затем еще на одно. Моторы запыхтели и заглохли. Он перекрыл все горючее.

Вокруг них свистел ветер, когда Хуан поднял руль назад, пытаясь выиграть как можно больше расстояние. Кабина начала спотыкаться на краю критической скорости полета. Он опустил нос машины вниз, все еще пытаясь выиграть в расстоянии. Но грузовик летел, как все грузовики – скользя, как скала.

Ветер, поднимаемый полетом машины, все еще свистел, и звук его заполнял кабину.

Река сворачивала влево через более затопленные земли. Тонкий поток вихревой воды отмечал главное русло. Хуан мягко послал машину вниз, повернул, чтобы следовать этим руслом. Вода ринулась им навстречу. Кабина начала дергаться, а Хуан старался наладить контроль.

Плавательная поверхность коснулась воды, и ее потащило. Водоворот повернул кабину. Правое крыло начало опускаться – ниже, ниже.

Хуан направлял ее к коричневому песчаному берегу слева от них.

– Мы тонем, – сказала Рин, и голос ее выдал как удивление, так и ужас.

– Это правая сторона, – сказал Чен-Лу. – Я чувствовал, как она ударилась о сеть.

Левый борт зацепил песок, остановился, потащил за собой тонущий конец по дуге, пока он также не коснулся песка. Что-то бурлило под водой справа, и взрыв пузырей поднимался на поверхность. Менее шести миллиметров воздушного пространства между концом правого крыла и водой.

Рин закрыла лицо руками и вздрогнула.

– Ну, что еще? – спросил Чен-Лу. И его привело в шок уныние, которое он услышал в собственном голосе. «Ну вот, это конец, – подумал он. – Наши друзья отыщут нас здесь. Теперь уж точно конец».

– Сейчас будем чинить дно, – сказал Хуан.

Рин убрала руки от лица и посмотрела пристально на него.

– Здесь выходить? – спросил Чен-Лу. – Ой-ой, Джонни…

Рин прижала обратную сторону ладони левой руки ко рту и подумала: «Хуан – он только потому сказал это, чтобы отвлечь меня от отчаяния».

– Конечно, здесь, – рявкнул Хуан. – А сейчас заткнитесь, пока я думаю.

Рин опустила руку и сказала:

– А это возможно?

– Если они дадут нам достаточно времени, – сказал Хуан.

Он откинул балдахин герметичности, завернул его вперед. Звук бурлящей воды дошел до его сознания. Он отстегнул ремень, тем временем осматриваясь кругом, изучая воздух, джунгли, реку.

Никаких насекомых.

Хуан выбрался, спрыгнул на грязную поверхность левого крыла, рассмотрел джунгли за полосой береговой линии: смесь переплетенных ветвей, лоз, ползучих растений, больших папоротников.

– Здесь их может быть целая армия в тех джунглях, и мы их не сможем увидеть, – прошептал Чен-Лу.

Хуан взглянул вверх. Китаец стоял на внутреннем конце кабины.

– Как ты предлагаешь чинить это крыло? – спросил Чен-Лу.

Рядом с ним появилась Рин, ожидая его ответа.

– Я еще не знаю, – сказал Хуан. Он повернулся, посмотрел вниз на поток. Там вверх по реке двигалась полоса ряби, вызываемая ветром из котла топки. Рябь расходилась веером перед ветром и росла по мере того, как рос ветер. Затем ветер стих. Воздух и вода заколебались в сыром зное. Давление зноя исходило от металлических частей кабины и с береговой полосы.

Хуан спрыгнул в воду. На ощупь она была теплая и плотная.

– А как насчет рыб-людоедов? – спросила Рин. – Они не могут видеть меня, и я не могу видеть их, – сказал Хуан. – Обмен любезностями.

Он поднырнул под ракетные моторы. Там был сильный запах несгоревшего топлива, и маслянистая дорожка его уже начала показываться вниз по течению. Хуан вздрогнул, нагнулся и прошел мягко рукой по внешнему краю правого крыла, идя вперед по мере того, как он исследовал невидимую поверхность.

Как раз чуть сзади ведущего края пальцы его встретили искореженный край в металле и отошедшие остатки заплаты Виеро. Хуан изучил отверстие. Оно было отчаянно большим.

Металл заскрипел, когда Чен-Лу опустился на левое крыло, в руке у него было ружье распылитель.

– Насколько серьезно повреждение? – спросил он. Хуан выпрямился, отступил к берегу.

– Довольно серьезное.

– Ну, а заделать его можно? – спросил он.

Хуан оглянулся, посмотрел на человека, удивленный вызывающим тоном в голосе Чен-Лу.