Чтение 22–й страницы книги ~Прорыв~

-Ну, не всем же с шашкой наголо на врага бегать, надо, чтобы кто-то и думал, - скромно ответил Мишка.

Я кивнул с пониманием, затем сказал:

-В общем, слушай боевой приказ: Большой, Шмель, берете новеньких и с ними разведать маршрут для драпа от врага, километров на десять в глубину. Срок - сутки. И отыскатьместо, где можно спрятать броню и развернуть антенну. Как поняли?

-Все поняли, - ответил Володька.

-Приступайте, - скомандовал я. - Сергеич, остаешься со мной, будем наблюдать. Все равно других вариантов нет, будем выверять маршрут рывка до миллиметра. Нам упустить ничего нельзя.

Анатолий Еременко, командир отряда из Центра.

26мая, понедельник, день.

Резо Габуния было почти семьдесят лет, из которых около тридцати он прожил внутри периметров, окружающих исправительно-трудовые учреждения и отделяющие их от нормального мира. Старый законник, настоящий, не скороспелый «апельсин», коронованный еще в конце семидесятых годов в легендарном Владимирском централе, он почти не бывал в последние годы на воле. Когда в Москве восходили и закатывались звезды его земляков, всевозможных Шакро, «Старших» и «Младших», Квежо, Бойко, и прочих, постепенно отстреливаемых местными и своими группировками, Мегрел правил в тюрьме. И сейчас он правил железной рукой землями, охватывающими Горький-16 в направлении к Нижнему Новгороду. В его распоряжении была почти тысяча человек, неплохо вооружившихся, разделенных на двадцать «бригад».

Кроме того, справа от него раскинулась небольшая территория так называемого «Джамаата», который возглавил некто Умар Арсанкаев, мотавший пожизненное за целый набор зверств во время Чеченской войны. Вокруг него собралось около четырехсот зеков-мусульман из разных зон, тон среди которых задавали примерно полторы сотни чеченцев, повально бывших боевиков, за что срока и получивших. Подпираемые с юга группировкой красноярского авторитета Шкабары, насчитывающей чуть не две тысячи человек, мусульмане, среди которых преобладали все те же кавказцы, предпочли примкнуть к Мегрелу в качестве союзников, немало того усилив. Арсанкаев же принял на себя обязанности, которые проще всего описать как «Начальник оперативного управления Генерального Штаба», потому что и в первую, и вторую чеченские войны он проявил немалый талант в организации боевых действий, что признавали за ним и федералы.

И сейчас два командующих, Мегрел с Арсанкаевым, принимали в селе Рыбаково Анатолия Еременко, прибывшего требовать от них помощи. Колонна из многочисленных БПМ, «Водников» и добрых двух десятков грузовиков вошла в село рано утром, перебудив всех спящих ревом дизелей. Разбудили они и Мегрела, к старости страдавшего бессонницей,и заснувшего лишь под утро, чем хорошего настроения ему не прибавили.

Он принял их в здании местной школы, второй этаж которой он отвел под апартаменты себе и присным, включая четырех наложниц, и которые сейчас активно перестраивали работяги из местных, а на первом этаже у него разместился штаб. Ну а в штабе был большой стол, за которым можно совещаться, или принять гостей, и который можно накрыть. Обычно накрывал столы Мегрел по-грузински широко, но сейчас же там стояли лишь чайные чашки и вазочка с печеньем - явный признак того, что визитерам здесь задержаться не предлагают.

Справа от хозяина сидел среднего роста кавказец с темной бородой, в круглой шапочке, камуфляжных штанах и кожаной крутке. На коленях у него лежал АКМ с подствольником и спаренным магазином. Это и был Арсанкаев. Смотрел он на вошедших мрачно, и было видно, что они ему категорически не нравятся. Впрочем, пришедший вместе с Еременко здоровенный рыжий Циммерман своего отношения к бывшему боевику тоже особенно не скрывал, поглядывая мрачно и как бы прикидывая, как того лучше ухватить, чтобы сразу шею сломать.

Еременко обратился с речью к Мегрелу, старательно не глядя в сторону сбивавшего его с мысли пристальным взглядом Арсанкаева. Суть речи свелась к тому, что он, Еременко, надеется, что, руководствуясь чувством благодарности за свое освобождение и вооружение, а также пылая праведным гневом за загубленных коллег из других группировок, присутствующие здесь авторитеты бросят все наличные силы на поиск и перехват некоего отряда, двигающегося по их же территории в сторону «Шешнашки». А так же он предлагает немедленно разрушить железную дорогу в направлении Нижнего Новгорода, по которой ушли на поезде жители деревни, напавшей на людей из группировки некоего Лешего.

После того, как Еременко высказался, Мегрел помолчал, затем подозвал по-грузински молодого чернявого парня, скромно сидевшего в уголке на стуле. Тот подошел, Мегрел ему минут пять что-то объяснял на родном языке, на что тот кивал и время от времени повторял: «Хо!» и «Ки батоно!», а затем удалился. Арсанкаев же, подобно Циммерману,тоже молчал как камень.

-Я рад, что вы ко мне заехали, - заговорил Мегрел.

Несмотря на то, что большую часть жизни он просидел в России, сильный грузинский акцент в его речи оказался неистребим. Город Кутаиси, откуда Мегрел был родом, был вГрузии самым не «русскоговорящим». Зато Мегрел всегда избегал «фени», язык у него был литературный, а внешность благообразная как у профессора изящной словесности. Так и не поверишь, что перед тобой некто, проведший половину жизни за решеткой.

-Я рад, что вы приехали, и скажу вам почему. Я только что распорядился взять под охрану железную дорогу. Хорошо, что вы меня предупредили, что собираетесь ее разрушить. А чем вы так удивлены? - спросил Мегрел, обратив внимание на вытянувшееся лицо Еременко.

-По этой дороге ушли ваши враги, - несколько высокопарно высказался Анатолий.

-И что? Накажем за это дорогу, как царь Ксеркс высек море? - обнаружил знания истории Мегрел, - Разрушим ее, чтобы никогда больше не возила наших врагов?

Еременко промолчал, не понимая, к чему клонит «законник».

-Вы кого-то ловите здесь, на наших землях. Да, да, именно наших землях, - опередил возражения Мегрел, - Мы, разумеется, благодарны вам за помощь в освобождении, за поддержку и прочее. Если бы вы не пришли сюда, не убили своих же коллег, призванных держать нас в зонах, скорее всего мы здесь бы не сидели. Хорошо, что находятся люди, способные воткнуть нож в спину своим товарищам, чтобы достичь своих целей.

Еременко покраснел, но не от стыда, а от злости, однако смолчал. Он не ожидал, что тот, от кого он ехал требовать, будет разговаривать с ним в таком тоне. Да и прошлый опыт работы в зоне не давал примеров общения с уголовником в положении получающего выговор.

-Слава Богу, теперь мы свободны, вооружены и способны защитить себя, - продолжал Мегрел. - Скоро вы отсюда уедете. Нет, нет, мы вас не гоним, просто вскоре разрешится окончательно ваша главная задача, та самая, из-за которой вы пошли на убийства и предательство. Разрешится так или иначе, вы или поймаете тех, за кем гонитесь, или не поймаете. Найдете свой пластмассовый ящик или не найдете. И уедете, в любом случае. Вы не отсюда, вы издалека, вам здесь нечего делать.

Еременко молча смотрел в глаза Мегрелу, ожидая продолжения речи. Продолжение не задержалось, Мегрел всегда отличался слабостью к публичным выступлениям.

-А мы остаемся здесь жить и выживать. Торговать по той же железной дороге, которую вам так хочется взорвать. А что вы так удивленно смотрите? Торговать с Нижним Новгородом, я знаю, что там уцелели люди.

-Да кто с вами торговать будет? - поразился Еременко, - Вы тут такое творите, что немцы не творили, и ждете, что с вами будут торговать?

-Если бы немцы в Советский Союз не полезли, то Сталин с ними торговал бы, - пожал плечами Мегрел, - Это теперь модно спорить о том, собирался ли он нападать первым, или не собирался. А торговать к тому времени он уже торговал. Торговала Америка, торговали все, кто не стал жертвой нападения. И с нами будут торговать, потому что весь строевой лес идет отсюда. Потому, что его легко привезти в Нижний по этой самой железной дороге. Потому что его там можно перекупить у нас, а затем по реке, как в былые времена, с плотогонами спустить вниз или с буксирами поднять вверх.

Мегрел отвлекся на то, чтобы налить себе чаю из фарфорового чайника. Его руки были изуродованы артритом, но помогать ему не бросились - он этого не любил. Арсанкаев тоже налил себе чаю, а из гостей к чайнику никто не притронулся. Обстановка уже не располагала.

-Так к чему я это все, молодой человек... - обернулся он снова к посетителям, - К тому, что во вред себе никто действовать не будет. Мы своим людям дадим знать, что если увидят тех, кого вы ищете, они нам сюда сообщат. А мы сообщим вам. Обычная благодарность нам не чужда. Если у моих людей сил будет достаточно, они нападут, и если победят, то поищут ваш оранжевый ящик. А еще они не будут препятствовать вам действовать на нашей земле, пока вы не начнете наносить нам ущерб.

Мегрел отпил из чашки, достал из вазочки печенье, откусил, сверкнув слишком белыми зубными протезами.

-Понятие «ущерб» я буду толковать широко, - продолжил он, - Например, если ваш отряд бывших сотрудников режима начнет убивать и мучить крестьян на моей земле, я сочту это нападением на меня...

-Да твои-то, Мегрел, тут сами что творят! - возмутился Анатолий.

Неожиданно заговорил Арсанкаев, с сильным чеченским акцентом, который, кстати, так трудно воспроизвести.

-Не твоя забота, что мы тут творим, - сказал он, хлопнув широкой крестьянской ладонью по цевью лежащего на коленях автомата, - У тебя своя земля есть, там свои правила устанавливай. Надо нам будет - мы тут всем голову отрежем, и в футбол играть будем, не надо - пальцем никого не тронем. Они на нас работают, и пусть себе дальше работают. Так что слушай, что тебе говорят, если хочешь домой попасть, чтобы твоей башкой никто в футбол не играл.

-Ты с угрозами погодил бы пока, воин правоверный, - неожиданно прогудел Циммерман, - Из штанов не выпрыгни.

Циммерман в Чечне провел обе войны, не вылезая из командировок, и к тамошнему местному населению относился не то чтобы совсем плохо, а вообще хуже некуда. Арсанкаевже его раздражал своей наглостью и самоуверенностью, которые читались в его взгляде. Подсознательно Циммер, как его называли подчиненные, начал искать повод для конфликта, хоть скажи кто ему об этом - он ни за что бы не сознался.

-А то так и доугрожаться можно, - добавил Циммер.

Спокойствие спецназовского командира было не наносным. Пока суд да дело, его бойцы на машинах распределились по ключевым точкам сила и по поступлении сигнала могли бы начать настоящую резню. И поставить на ее исход командир мог смело - у бандитов не было шансов. Все же у него были не срочники недавнего призыва, а настоящие профессионалы, которых готовили в Центре по самой интенсивной программе, а до этого каждый из них успел и послужить, и повоевать.

Сам же Циммер предполагал такое развитие беседы и все требуемые приказы отдал заранее. Знал он и то, что в этой комнате он сам успеет перестрелять всех, прежде чем вего сторону раздастся хоть один выстрел. Да и стрелять то ему не всегда требовалось, потому что кулаком своим, в габариты которого легко вписывалась пивная кружка, он мог дать по башке не хуже, чем кувалдой.

Арсанкаев повернул к нему побледневшее от злости лицо, сидевший у него за спиной здоровяк с черной бородой и в шапочке с зеленой лентой схватился было за РПК, но Мегрел поднял руку.

-Хватит. Этого не надо.

Негромкий голос старого законника остановил и заморозил ссору.

-Не надо здесь ссорится. Вы в гостях, мы гостей принимаем. Нехорошо, - он сложил ладони перед грудью в каком-то монашеском жесте, затем резко и пристально взглянул в глаза Циммеру. - Но мой друг, Умар, сказал верно - не надо хозяйничать там, где не вы хозяева. Тогда хозяева оскорбятся, и будут правы. Я знаю, что у вас подготовленные люди, и знаю, что вас так просто не возьмешь. Но я хочу, чтобы вы тоже знали - я человек авторитетный. Если наша дружба развалится, я могу связаться со Шкабарой, а у него две тысячи человек. Обратно вам надо идти через земли Полковника, а у него тоже почти тысяча.

Полковником звали еще одного законника, в свое время с большой помпой арестованного в Москве за вымогательство, и которого пресса, по всегдашнему своему незнанию деталей и пристрастию к громким словам окрестила Семой Живодером. Сейчас он действительно командовал немалой территорией, и именно его людей перебили на железнодорожной станции.

-В общем, не надо устраивать ссору, когда ее можно избежать. Мы не хотим, чтобы гости вели себя как хозяева и это справедливо. А вы наверняка не хотите оказаться во враждебном окружении, когда вместо того, чтобы делать свое дело, вы будете вынуждены спасать свою жизнь. Тот же Умар воевал, он умеет устраивать засады.

-Ничего, мы тоже засаживать обучены, - буркнул Циммерман, - Умарам с Махмудами по самые гланды.

-Слушай, Ваня! - аж подлетел Арсанкаев, но снова был остановлен Мегрелом.

-Держитесь в рамках приличия, - сказал авторитет, - Или уходите отсюда. Не надо оскорблять тех, кто не оскорблял вас первым. Мы все сказали, а вам решать. Хотите войны снами - мы готовы, хоть к ней нет повода. Если вы готовы уважать хозяев этой земли - мы не будем мешать вам делать свое дело. Мы друг друга поняли?

-Поняли, - ответил замолчавший было Еременко, - Надеемся, что если ваши люди заметят тех, кого мы ищем, они нам сообщат.

-Обязательно, - кивнул Резо Габуния.

Еременко встал с кресла и вышел, не прощаясь. Циммер прошел следом, не обратив никакого внимания на Арсанкаева, сидевшего с таким видом, что казалось, он вцепится ему в горло зубами. Бородатый телохранитель бывшего боевика выглядел примерно так же.

-Ты на хрена скандал устроил? - буквально прошипел Еременко своему спутнику, когда они вышли на улицу и направились к двум командирским «Водникам», утыканных антеннами, возле которых стояло несколько человек в камуфляже и в черном.

Основные силы отряда проскочили село насквозь и разместились у околицы, согласно приказу, полученному от Циммермана, готовые в любой момент атаковать село.

-Да никто ничего не устраивал. Дал им понять, что мы их на фуфельнике вертели со всеми их понтами блатными, да и все.

-Не, ну ты это серьезно или как? - аж подскочил Еременко, - Они в этих местах цари, боги и воинские начальники, а ты их вертел. Как дело будем делать?

-Да так и будем, как предполагали, - пожал плечами Циммерман, - А ты что, и вправду рассчитывал, что они за нами дерьмо разгребать начнут? Не смеши. Мы их выпустили, вооружили, дальше они сами справляются. Так зачем мы им теперь нужны?

-Лучше бы и дальше не нужны были, - остановился Еременко и посмотрел в глаза Циммерману, - А теперь Арсанкаев, у которого вполне готовых боевиков полторы роты, да еще всякой швали хватает, мечтает нам бошки отпилить.

-Мечтать не вредно, - все с тем же равнодушием ответил Циммерман.

Похоже было, что угрозы со стороны Арсанкаева он и впрямь всерьез не воспринимает. И почему - Еременко понять не мог. О чем и спросил.

-Ну ты и наивный, Толя, - ответил Циммер, - ты и вправду думаешь, что они нас отсюда выпустить собираются? Ты видел, как Умар этот на все наши цацки смотрел, что на нас висят? На «Вал» мой, например?

Он тряхнул своим бесшумным автоматом с оптикой.

-Да ничего подобного, никто нас так запросто отсюда не выпустит! - продолжил Циммер, - Они лишь ждут, добудем мы свой контейнер, или не добудем, вот и все. Чтобы потом, если мы его добудем, с нас его снять вместе с остальными трофеями, а затем отправиться в Центр торговаться. Понимают что если мы тут так за ним бегаем, значит он многого стоит.

-И что ты предлагаешь?

-Я уже сказал, действовать как задумано. А я попутно подумаю, что нам делать с Умаром этим и остальными твоими друзьями.

Татьяна Лапина.

27мая, вторник, день.

После того, как броневик с их товарищами, включая ее парня, уехал в полную неизвестность, Татьяна загрустила. Она, уже привыкшая к походной и боевой жизни, повоевавшая, привыкла все это делать с ним вдвоем. И оставшись одна, немного растерялась.

Разместились они в бывшем пионерлагере нормально, даже с некоторым комфортом. Машины отогнали в самый дальний конец территории, где и замаскировали, буквально завалив ветками и кустарником поверх масксети. В самом заборе сняли звено, открыв дополнительный выезд. Достаточно чахлый в этом месте подлесок давал возможность рвануть на машинах прямо через лес, описав крюк и выехав обратно на дорогу чуть ближе к Нижнему. В общем, отнорок получился на случай проблем.

Затем Леха, оставшийся за командира, учредил пост дальше по дороге, ведущей к шоссе. С этого места можно было заметить любого постороннего издалека и успеть поднять тревогу, а заодно, случись бой, снайпер мог бы работать по противнику с тыла. И на этот самый пост поочередно ходили или сам Леха, или Маша, в сопровождении еще кого-нибудь.

Татьяне тоже довелось сходить на фишку, причем не один раз. Самыми нервными были ночные дежурства, лес по ночам жил своей непонятной жизнью, издавал звуки, трещал валежником непонятно под чьими шагами. Дважды объявляли тревогу. Первый раз ложную - на секрет вышел лось. Второй раз не ложную - приплелся непонятно откуда почти неповрежденный мертвяк. Что его занесло в лесную глухомань - непонятно. Татьяна свалила его из автомата с ПБС. Хлопок выстрела ночью прозвучал неожиданно громко, спугнув какую-то птицу, которая сорвалась из кустов, отчаянно хлопая крыльями, а мертвяк упал. Потом, после смены, его оттащили подальше в лес и забросали ветками, все же демаскирующий фактор.

На следующий день труп был изрядно изгрызен. А вот это вызвало немалое беспокойство. Кто это мог сделать? Есть еще мертвяки поблизости, или падальщики взялись за такое дело? И что с ними будет в таком случае? Следы здорово напоминали собачьи. И где теперь эти собаки? И живы ли? И были ли они живыми, когда грызли труп?

Все эти вопросы лишь добавили беспокойства, но ничего больше не случалось. Жизнь в лагере наладилась и текла своим чередом, в котором сон чередовался с работой и службой.

На связь с «заводскими» и ГУЦем вышли, как Серега и требовал. Выехали километров за тридцать на «радиобуханке», в условленное время установили связь. Изложили все, что должны были изложить, получив в ответ обещание обдумать их предложение. Сестры посменно дежурили по связи, но ловился все больше посторонний и не слишком нужныйобмен, а Серега с компанией на связь не выходил. Впрочем, так с самого начала и планировалось, больше всего он боялся расшифровать свой рейд перед противником, и сеанс связи мог состояться лишь в том случае, если случилось что-то экстраординарное.

В свободное от нарядов время тоже не бездельничали. Обрудовали позиции в лагере, отрабатывали схему обороны, изучали матчасть. Леха точно знал, что если дать личному составу отдыхать, то появятся лишие мысли, нервы, в общем, этого делать никак нельзя. Поэтому все свободное время он посвящал просвещению своего не слишком обученного личного состава. Учил читать карту, учил по ней определяться, рисовал схемы стандартных засад, движения в разведке, учил маскироваться. В общем, всему, что мог знать бывший снайпер, срочник из морской пехоты, хоть и с боевым опытом.

Пока они были заняты делом, беспокойство отступало на второй план. Но во время долгих сидок в секрете тревожные мысли наваливались на нее с последовательностью вываленного на голову самосвала кирпичей. Где они? Что с ними? Чего ждать? Да и самим им следовало быть как можно осторожней - растревоженное осиное гнездо было совсем неподалеку, а Леха принес известия о начавшихся столкновениях и разгроме бандитской колонны тем, кто их ищет.

Затем в плановое время на связь вышел Нижний. И сообщил, что со стороны города к ним выдвигается колонна - военные решили предвинуть границу своей территории вглубь бандитского анклава, как раз на хлебозавод. Им же предстояло колонну встретить.

Сергей Крамцов, «партизан», бывший аспирант.

27мая, вторник, день.

Сутки мы повели в наблюдении за проломами в периметре «Шешнашки». Видели редких мертвяков, видели шевеление в нескольких зданиях, где явно засели бандиты. Пару разпо дороге, окружающей город с внешней стороны, проезжали небольшие колонны из грузовиков, «уазиков», «нив», бронетехники и прочего. К вечеру вчерашнего дня прошли два танка Т-55 и один плавающий ПТ-76, где только такой добыли-то? Я думал, что они все давно в металлоломе.

Хотя, по таким временам это снова неплохая машина. Броня, пушка, плавает. Сойдет. Войн со странами НАТО уже не ожидается. Интересно, какие наводчики у бандитов? В Т-55 никакой электроники нет, все вручную наводится, как в Великую Отечественную, попасть в несущийся на полной скорости «бардак» не так уж просто.

Сегодня с утра была колонна поинтересней - прошли на большой скорости два БПМ-97 в пятнах камуфляжа. Это уже за нами, по нашу душу. Интересно, что они задумали? Угадать, что нас надо искать возле города, совсем не сложно, но вот где именно? Город-то немаленький, сто тысяч человек здесь проживало, это не сельскую околицу перекрыть. А отряд, что за нами гоняется, не велик, до роты численностью.

Броню загнали в небольшой овражек, метрах примерно в шестиста от опушки леса, так ее никакими приборами не обнаружишь, разве что с воздуха. Сами мы тоже пристроились за валами земли, чтобы до минимума снизить возможность обнаружения нас в тепловизоры. Вдруг «бурковцы» здесь по всему периметру наблюдателей разместили по одному, а вокруг города пара-тройка ГБР[13]катается? Те самые два БПМ, например. Да и не нужно вокруг всего города, они понимают, что прорываться мы будем с этой стороны.

Чуть позже между домами внутри периметра проехал «Урал» с кунгом, из него выскочили несколько человек в камуфляже, исчезли в подъезде. Кто они и что они - разглядеть не удалось, до них больше двух километров.

-Решил, кто пойдет? - шепнул Сергеич.

-Давно решил. Мы с тобой да Васька. Большой пусть со Шмелем остается за стрелка и на связи. На бэтээре Санёк с Колей, с ними все понятно, с новичками не пойду. А мы пойдем.

-Согласен, - кивнул Сергеич. - Здесь численность не нужна. А так... взять пластита побольше, сколько унесем, гранат для растяжек и так, ну и пэбээсы. И боекомплект с уэсами и обычными патронами, на все вкусы.

-«Монки» у нас еще остались, - добавил Васька, - Где-то в тоннеле могут пригодиться.

-Надо взять, - согласился Сергеич.

-Понять бы, что в этой самой бойлерной сейчас делается... - пробормотал я.

Сзади раздалось шуршание. Оглянулся - Шмель с Саней подбираются.

-Надо маршрут выверить. - пояснил Мишка. - Чтобы потом без сюрпризов.

Я кивнул и снова взялся рассматривать бойлерную. Это и было главной трудностью в планировании. У нас не было второго шанса. После того, как мы доедем туда, мы откроем свое присутствие противнику, и тогда нам ничего другого не останется, как действовать по плану. Но при этом мы не знали, что происходит в этой самой бойлерной, куда нам как раз и нужно. А если там все развалилось, например, а на нужном люке в полу лежит этот самый бойлер весом в пару тонн или больше, то что тогда? А «бардаку» там задерживаться несподручно, уничтожат его. Весь план построен на быстроте и наглости. Не будет быстроты - не будет успеха.

-Там вход в тоннель какой? - спросил я у Сергеича.

-Люк в полу. Затем ступеньки-скобы вниз, метров на пять. Потом еще решетка.

-Оттуда тоннель прямой?

-Сначала прямой, метров через сто изгибается.

-Еще входы в него есть?

-Входов выше башки - это же ливневая канализация городская, там каждые пять метров по входу. А вот как до кабеля доберемся, то выхода всего три - где войдем, на электростанции и на Втором заводе - да и все.

-Узости есть?

-Хватает. Поэтому лучше бы нам много на себе не тащить.

-Это точно, - согласился я - Ваську посажу сейчас запалы точить, пусть штук десять без замедления сделает. Может где растяжки поставим.

Растяжки из «эфок» нам очень даже пригодится могут, отсекать погоню, если такая случится. Есть у меня еще пара идей с сюрпризами, но надо будет заняться созданием готовых изделий, некогда будет в такой ситуации ДШ отмеривать и пластит развешивать.

-Сергеич... а свет-то в городе есть, интересно?

-А что? - не понял он вопроса.

-Если военные удерживают реакторы, то электричество есть наверняка. А если оно подается по тоннелю, а мы там что-то взрывать начнем... лучше нам в нем жить оставаться.Расстреляют как вредителей, если к ним доберемся, и похвастаемся, что это мы пробки вывернули.

-В тоннеле сразу видно будет. Там лампочки сигнальные есть, каждые двадцать, что ли, метров. Если красненьким горят - значит под напряжением.

-Ага... Хоть за это спасибо. Ладно, наблюдаем.

Еще через час мы увидели «водник», сопровождаемый КамАЗом, в котором сидело человек двадцать в обычном военном камуфляже, в основном среднего возраста или младше, на уголовников не слишком похожие. Такие, кстати, были с эсбэшниками в Вяльцево, мы по ним тоже пострелять успели. А потом у них нашли документы фсиновские. С собой привезли или здесь, из разгромленных зон забрали?

А ведь точно, пристроили вертухаев к карательному делу. Куда их еще девать? Они им жизнью обязаны теперь, и немало их тут было. Другое дело, что как воякам грош им цена, это вовсе не спецназ, я еще в перестрелке у камышовского моста это понял, но все равно, их много, и они вооружены.

Вооружены стандартно, никаких наворотов, вроде тех, что у эсбэшников. Обычные АК-74 - «весла» с деревянными прикладами, военные камки «флора», со складов явно, даже шлемы старого образца, стальные, без чехлов, крашеные в защитный колер. Но есть и пулемет у них, насколько мне видно. Поставили на плоскую крышу грузовика, направив вперед.

Машины исчезли за поворотом дороги километрах в пяти от нас, затем все затихло. Но активность наблюдалась в нескольких домах. Расположение противника мы уже выявить успели и на кроки нанесли, но я старался разглядеть, нет ли где черной или другой фармкоровской формы. Именно они для нас особо опасны.

Ближе к вечеру с востока подъехал БТР-70 и закатил прямо в тот самый пролом забора, куда мы собирались прорываться. Вильнул пару раз вокруг столбов, затем сдал задом в узкий проход между двумя административными зданиями, закупорив его почти наглухо. А затем из чрева бронетранспортера через верхние люки выбралось семь разношерстно одетых людей с оружием, которые поднялись по пожарной лестнице сразу на третий этаж здания. Остроумно! А с земли до этой самой лестницы не дотянешься. Нет... не так, лестница еще и опускается.

И действительно, после того, как все поднявшиеся исчезли в окне, к которому от лестницы шел небольшой деревянный помост, та приподнялась. Теперь даже если мертвяки,которые, кстати, появились поблизости, залезут на броню, лестница будет для них недоступна. А придет время грузиться в машину, и отстрелять их прямо из окон проблем не составит.

-Крупняк у них на крыше, - заметил я край ствола с пламегасителем, торчащий из-за края крыши.

-Он самый, - подтвердил Васька. - ДШК еще, заметил?

-Ага, ДШК, - кивнул я. - Откопали где-то.

-Откопали, или подарили им на день рождения - меня мало колышет, - вздохнул Сергеич, - Он по большому счету так и получше современных и нам его вполне хватит. Если под жопу очередь загонит, то как молочный пакет прошьет. И под огнем нам от него уходить метров пятьсот-шестьсот по прямой, как раз задницей к нему. Слепой, и тот засадить сумеет.

-Он за парапетом крыши расположен, - сказал я, продолжая рассматривать огневую точку, - Там какое-то дополнительное усиление есть? Как думаешь?

-Нет, - не совсем уверенно ответил Сергеич, - Нет, нет. Смотри... Какая длина ствола у ДШК? Ну, не длинней чем у «Утеса», верно?

-Наверное. Даже короче на вид кажется, - пожал я плечами.

-Ну, вот теперь сам прикинь, насколько он виден из-за парапета. К тому же он на треноге, опоры вперед торчат...

-Точно, - согласился я, - Как все было, так и осталось.

Парапеты крыш в таких кирпичных домах хрущевской эпохи, в жилых ли, или в административных, выкладывались всегда в один кирпич. Им тепло хранить не надо, это просто для безопасности, чтобы случайно вниз не упасть. Бандиты заморачиваться усилением не стали, для неопытного человека даже тонкая стенка из силикатного кирпича кажется надежным укрытием. А ведь она даже против ПК не тянет, не говоря уже о крупном калибре, вроде нашего башенного КПВТ.

-Ствол насколько задирается в башне? - спросил я Сергеича.

-Ну ты и спросил. Я что, помню, что ли? - удивился он, - С училища об этом не задумывался.

Он помолчал с минуту, вспоминая, затем кивнул сам себе с удовлетворенным видом:

-От минус пяти до тридцати градусов. Надо же, помню еще. А ты, войска, разведка, блин, почему не помнишь ни хрена?

-У нас бээмпэшки были, ни одного бэтээра. «Бардаки» у нас были, в инженерной разведке, но фактически их на списание прислали, так что не интересовался.

-Ага, верно, отмазка у нас всегда найдется, - «поддержал» меня Сергеич, - А что задумал?

-Да вот что... - я показал ему направление на дом с ДШК на крыше, - Сюда он стрелять не сможет. А если хорошо рванем, то через две минуты будем там, и сразу пойдем налево. Они вниз из ДШК тоже бить сразу не смогут, но у них все же сектор лучше. Так?

-Лучше, верно. Если брать наши тридцать градусов, то огонь сможем открыть... примерно от того бетонного забора, не раньше.

Я тоже точкой открытия эффективного огня полагал начало длинного серого забора, исписанного всякими паскудными надписями.

-А они нас накроют раньше, метров на двести, - завершил мысль Сергеич.

-Вы вообще как, в своем уме? - вмешался Санёк.

Уставились на него - он вообще молчаливый такой, что его и не замечаешь, а тут голос подал.

-В смысле?

-У «шестидесятки» башня новая, на шестьдесят градусов задирает. - объяснил он. - На кой ляд на «бардаке» гнать? На бэтре подъедем и прямо снизу влупим, из мертвой зоны.

Нам осталось только переглянуться. Шмель крякнул, затем сказал:

-Тогда я за штурвалом. Справишься с «бардаком»?

-Да щас ты за штурвалом! - разозлился Саня. - Шумахер нашелся. Ты детей лечи за свои умения, лучше меня бэтр не водит никто. Решайте только, кто за пулеметами.

Шмель вопросительно посмотрел на меня и я кивнул:

-Миш, прав он. А ты вот что сделаешь - с опушки прорыв прикроешь. Когда бэтээр отходить начнет, выдвинитесь из лесу навстречу и будете отсекать возможное преследование. Понял?

Шмель поморщился, но кивнул. А что ему еще оставалось? Новенький-то прав оказался на всю катушку, угол, на сколько можно ствол задрать, для такого плана самое главное.

-Тогда сначала давай, - заговорил Сергеич. - Шестьдесят градусов - это где примерно?

-Начало забора, как мне кажется, - прикинул я. - Проще выкрутить вертикаль до упора, и как только в прицел цель влезет, долбить.

-Это понятно, все равно надо планировать. - поморщился он. - Итак, поехали... нам хватит КПВТ? И что с бэтээром, что у дома стоит, делать будем?

-«Мухами» его. - пожал я плечами. - Можно и из РПГ-7, но смысла не вижу, «мух» за глаза хватит.

-На броне поедем? - спросил Васька.

-Не, оглохнем! - запротестовал я. - В десантные люки будем высовываться. Отработать только надо, чтобы и самим без ушей не остаться, и пулемету немешать.

-Это понятное дело.