Чтение 23–й страницы книги ~Рыцарь Смерти~

«Да кто же она такая, — силился вспомнить я, — теперь я точно уверен, что всё это происходило со мной раньше. Почему же я этого ничего не помню и не ощущаю? Я помню себя только с того момента, когда начал охоту за Чащей, но я ведь где-то родился, рос, учился. Где-то научился владению мечом и магией. На всё это у меня не было ответов, а с всплывающими обрывками, становилось только хуже».

Усталость под утро всё же переборола боль в голове от зова, и я не надолго уснул. Утро началось с той же боли, только ещё сильней. Я понял, что затягивать с битвой не стоит, ещё несколько таких дней и я не выдержу, уйдя к Богине.

«Всё собираемся, и вылетаем, — отдал я приказ, — чем раньше закончим это, тем лучше».

Сборы были не долги, поскольку вещи были только у меня и Зата. Погрузившись на драконов, мы вылетели, оставляя за собой дом приютивший нас на время.

До столицы мы летели четыре дня, делая краткие остановки на пополнение сил. За все эти дни я ни разу не смог сомкнуть глаз, чем больше проходило времени, тем сильнее становилась боль от Зова. Он стал для меня с большой буквы, поскольку постоянные боли сделали меня злым и раздражительным, уже пару раз попало от меня драконам и гончим, не говоря уже о Личе, который видя моё состояние перестал шутить и подкалывать.

Когда на горизонте показались очертания высоких шпилей, я стал поторапливать драконов, лететь быстрее, в голове билась одна мысль — «Нужно произнести заклинание и уйти к Богине». Уйти сейчас, оставив город безнаказанным за моё унижение я не мог, гордость не позволяла мне простить эльфов и хотелось на последок сделать нечто великое, чтобы следующего Рыцаря Смерти, они остереглись унижать подобным образом.

«Каин? — обратился ко мне Лич, — ты можешь говорить?».

«Что надо, — резко ответил я, мучимый Зовом».

«Ты не ответил на мой вопрос, что ты будешь делать после того, как отомстишь?».

«Я обязан отчитываться перед тобой? — ненависть полыхнула во мне со страшной силой».

«Нет, просто я думал мы компаньоны, — спокойно ответил Лич».

Злость и боль перемешалась во мне и я начал произносить заклинание Горения, в сторону Лича, только огромным усилием воли я сумел остановить в последний момент, вместе с ним я бы повредил гончих и дракона.

Я попытался взять себя в руки, и мне с трудом это удалось.

«Так слушайте все, — прорычал я, — меня тянет Зов к Богине Смерти и я последние дни держусь только на собственном желании отомстить. Лучше не трогайте меня по пустякам, иначе будут пострадавшие. Я не знаю, что будет после моего ухода и если вы придумаете, как мне поступить с вами, я это сделаю без раздумий. Придумайте сами, как перекинуть с меня узы, после моего ухода. Делайте вообще что хотите, только не лезте ко мне».

После моих слов воцарилось молчание, а затем драконы осторожно перекинулись друг с другом мыслями, затем перекинулись мыслями с Личем. Клото осторожно спросила меня.

«Каин, мы можем что-то сделать, чтобы убрать Зов?»

«Нет, — отрезал я, — став Рыцарем Смерти, я подписал договор с Богиней и ему нет отмены».

«Ты не попробуешь бороться? — поинтересовалась Атропос».

Я разъярился и моя сосредоточенность уступила гневу.

«Бороться? — мысленно заорал я на всех, — ну хорошо, я сейчас покажу вам что меня терзает и вы скажите как мне с этим бороться». Впервые я открывал своё сознание для других существ, но теперь слабо контролирую себя из-за боли, я практически не думал о последствиях. Открыв сознание, я выплеснул на наш общий канал связи всю силу Зова и боль, которую он причинял мне.

Не прошло и нескольких секунд, как я понял, что мы падаем. Причём падаю не только я, но и все остальные. Драконы, сложив крылья, камнем падали на землю, по мыслесвязи мне не ответил никто.

Закрыв сознание, я кастанул на драконов небольшое заклинание горение. Сначала очнулась Клото, на которой летел я, и сразу вокруг меня заклубилась магия дракона, переводя падение с высоты в скользящее парение.

С её помощью я привёл в сознание остальных драконов, гончих и Лича, ему досталось больше всех, он ещё долго не мог говорить, приходя в себя от Зова, который едва ре разорвал его сознание.

«У кого-то ещё вопросы есть? — успокаиваясь ответил я, возвращаясь мыслями к заклинании, чтобы отвлечься от боли». Мне никто не ответил, даже драконы перестали обмениваться между собой мыслями, как они обычно делали.

Город вынырнул из слабой утренней дымки неожиданно, и я дал команду, спуститься ниже. До него было ещё далеко, но уже отсюда было видно, что город основательно подготовился к моему прибытию. Ни о каком скрытом или прямом бое с наскока не могло идти речи. Я видел, насколько мощную защиту сплели маги вокруг горда, прикрывая его полупрозрачным куполом. Подойти к нему не было возможности, так как город был окружён широким кольцом шатров, которые окружали его со всех сторон. Всё было так, как мне рассказали люди и подтверждали пленные, которые захватывал Зат, пока мы жили у вампиров.

Полностью осмотреть город нам не дали, едва нас заметили, как со стороны города в нашу сторону полетели молнии, фаерболы, смерчи и прочие радости стихийной магии. К ним тут же добавилась природная магия эльфов, вампирская магия, и в довесок, магия драконов. Небо от тяжести такого буйства магии, даже изменило цвет. Не дожидаясь, когда это масса смертельной энергии дойдёт до нас, я поднял на её пути гигантскую Стену пепла, закрыв её полнеба. Сразу стало темно, а вскоре до нас донёсся грохот, заклинания магов ударили в мою стену. Боль от Зова сразу отошла в сторону, так как та мощь, которую на меня обрушили маги, защищавшие город была действительно колоссальна.

Я почувствовал себя букашкой, на которую наступила лошадь. Собрав все свои силы, я вливал и вливал ману в Стену пепла, поддерживая её под атакой сотен заклинаний. Пока я обеспечивал нам защиту, Лич контратаковал город. Вокруг города внезапно заклубились тучи песка, прорывая хлипкую защиту магов шатрового окружения, и начиная рвать там всё, что попадалось ему на пути. Поскольку основная защита купола была сделана над городом, то многим магам пришлось прекратить атаку на нас и заняться защитой беженцев. Как только я почувствовал ослабление атаки на нас, я стал двигать гигантскую стену пепла вперёд, позволяя драконам перейти на пологий спуск, а не кружиться на одном месте, дожидаясь окончания магического поединка.

«Каин, можешь мне помочь? — поинтересовался Лич, — нам меня перекинулось слишком много магов».

«Сейчас, — хмуро проговорил я, — занимаясь Стеной и наплавляя полёт драконов, нужно было высадиться подальше от города, но в пределах досягаемости моего нового заклинания». Личу нужно было помочь, поэтому держа Стену, я стал плести в голове заклинание Града пепла, когда оно было готово, я влил в него ману и вставил ключевую руну, запуская его. Полупрозрачный купол над городом, ярко засиял, когда на него обрушился град раскалённых песчинок пепла. Поскольку маны влил я в заклинание много, то длилось оно около минуты, вызвав в некоторых местах даже прорыв купола. Внизу куда смогли попасть раскалённый пепел, стали подниматься тонкие струйки дыма.

«Спасибо, — пришла мне мысль от Лича».

Очень скоро магам города стало не до нападения, мы вдвоем с Затом, стали контрактовать: я по городу, он по кольцу шатров. Выпады магов по нам становились всё реже, и яубрал Стену пепла. Направив драконицу вперёд, я впитывал плащом те редкие заклинания, что теперь летели в нас с города. Как только у меня оказались развязаны руки, не нужностью поддерживать Стену пепла, я разошёлся по максимуму: на город обрушились все заклинания, бьющие по области. Купол засиял разными красками, а по внешнему кольцу города загуляли пылевые смерчи. Я ухмыльнулся, увидев, как из города выехал большой отряд всадников, который попытался следовать за нами. Две Стены пепла и Горение, быстро разубедили всех, о том, что мы дадим нас преследовать.

Эльфы быстро восстановили порядок в пострадавшем отряде и убрали его под защитный купол, который ярко сиял, не смотря на то, что солнце светило на небе. «Должна же умагов начать кончаться магическая энергия, — подумал я, — из-за проклятого Зова, я не могу окружить город мёртвой землёй и сжимать её каждый день, отвоёвывая у эльфов землю».

Выбрав место для посадки, я показал драконам снижаться. Нужно будет до того, как на нас нападут, восстановить в голове гектакомбу и произнести заклинание. Я не был уверен, что Зов даст мне ещё пару дней продержаться, противостоя ему.

Только я подумал о Зове, и убрал все заклинания, снова пришла дикая боль, захлестнувшее сознание. «Быстрее, — прошипел я, прокусывая от боли губу, — быстрее снижайтесь».

Услышав мой голос, драконы камнем упали вниз. Засвистевший ветер у меня в ушах внезапно прекратился и я понял, что мы на земле. Быстро соскочив на землю, я приложил руку к земле и произнёс заклинание Тления, превращая всю окружающую меня область в мёртвый песок. Нужно было сделать резерв маны, которая будет накапливаться здесь каждый день.

«Каин, мне нужен доступ в твоё сознание, — на всеобщем канале мыслесвязи сказал Лич, — мне нужно знать, как перекинуть узы с тебя, когда ты уйдёшь».

«Чего ради, — рявкнул я, садясь на землю и готовясь к восстановлению в голове гектакомбы, — вы выбрали на кого их повесите?».

«На Лича, — одновременно отозвались гончие и драконы, — мы решили так будет лучше».

«А ты выдержишь Зов, — прошипел я, морщась от боли, и стараясь быстрее закончить разговор и начать заклинание».

«Каин, тебе нужно начинать заклинание, — спокойно отозвался Лич, — мы все знаем, что с тобой происходит, поэтому просто поверь мне, я не буду тебе мешать. А Зов будут устранять драконы и гончие, пока я буду искать причины и связи тебя с нами».

«Помешаете, убью всех, — сказал я и открыв им часть своего сознания, приступил к заклинанию». Лич и правда был очень осторожен, и всё время пока я готовился, я чувствовал его присутствие у себя в сознании, но к моей работе он и близко не приближался.

Я сидел и от раздражения и злости сжимал кулаки, гектакомба была готова, но поскольку близилась ночь, Зов становился невыносимым, сбивая меня с прочтения заклинания, тем самым заставляя страдать всё сильнее. Свою злость я уже выплеснул на войско, которое город выслал на мою поимку. Как только они ушли от города, они лишились всей магической защиты, а те несколько сотен магов, не смогли выдержать весь гнев моей боли. От отряда не осталось ничего, кроме кучек пепла, который вскоре развеял ветер.

Достав кинжал, я с размаху воткнул его в ногу, вспышка боли заставила сидящего рядом Лича закричать и откинуться на землю, а мне она принесла немного облегчения, Зов отступил и я смог продолжить заклинание. Всю ночь я раз за разом протыкал себя кинжалом, чтобы боль от ран, перекрывала боль причиняемую Зовом. Бессонные прошлые ночи, давали о себе знать, но поскольку я знал, что это последнее что я делаю, перед уходом, я наплевал на собственное тело и поднимал кинжал тогда, когда Зов становился невыносим.

«Каин у тебя проблемы, — внезапно раздался голос Лича».

«Я это и без тебя знаю, — рявкнул я, — думаешь от удовольствия я тыкаю в себя кинжалом».

«Ты не понял, — голос Лича был тих и бесстрастен. В твоей голове, когда на секунду ты отключился от боли, причиняемой Зовом и кинжалом, я нашел обрывок воспоминания твоей встречи с Богиней. Сейчас я покажу его тебе».

Перед моими глазами предстала сцена моего ухода от Богини, которую я прекрасно помнил сам. Я развернулся и направился к туманному облаку, которое Богиня сделала моим выходом в мир. Всё было как я и помнил, если бы не быстро пролетевшие мысли Богини, которые она невольно подумала, не закрыв свою связь со мной. Видимо тысячелетия одиночества заставили её не думать о том, что вблизи есть ещё кто-нибудь.

«Когда у меня будет Чаша, полная крови принёсшего её Рыцаря, я смогу уничтожить Богиню Жизни и стать единовластной властительницей всех душ в этом мире. Только представить себе, миллионы поклоняющихся, тысячи жертвоприношений и духовных эманаций и всё это в мою честь. Всё что осталось, дождаться возвращения Рыцаря. Столько тысячелетий ожиданий, и такая возможность закончить всё. Иди мой Рыцарь и принеси мне на свой мир».

«Вот и верь после этого Богиням, — зло усмехнулся я, — хотя в общем я нечто такое и подозревал. Правда не такие крайности, как вылитая моя кровь. Я думал, она просто не отпустит меня назад на землю». Я помолчал, в принципе это ничего не меняло из моего плана, только осталось понять, брать с собой всех их и попытаться сражаться, илипозволить им остаться здесь.

«Ты не сможешь с ней сражаться, не в её мире, — хмуро отозвался Лич, до сих пор бывший у меня в сознании и всё услышавший, — если она с помощью Зова контролирует тебя здесь, то в её мире, ты не сможешь противостоять её воле».

«Лучше тебя знаю это, я ведь побывал у неё, — прошипел я, втыкая очередной раз кинжал себе в руку, — делай уже свои дела и выметайся из моей головы».

«Я нашёл источник твоей связи с нами, дай нам ещё несколько часов, — попросил Лич».

«У вас ровно столько времени, сколько мне понадобиться до завершения заклинания, — скрипнул я зубами и вернулся к чтению заклинания, которое составлял опять с начала».

Рассвет я встретил на земле, окружённый пятнами своей крови на мёртвом песке, и наполовину законченным заклинанием.

«Каин я закончил, — устало проговорил Лич, осторожно касаясь меня мыслью».

«Тогда лучше разберись с пришельцами, — проговорил я, не отрываясь от составления заклинания, — в десяти минутах полёта от нас».

«Слушаюсь, — отозвался Лич и передал приказ драконам». Я ощутил, что моя связь с ними ослабела и хоть сейчас я чувствовал их всех и легко ловил мыле обмен между ними, но такой яркой какой она была раньше, теперь не было. Видимо Лич действительно сумел перевести связи вызова на себя.

«Каин, — позвал меня Лич через несколько минут».

«Вернёшься, оторву тебе твою болтливую голову, — прорычал я, стараясь сосредоточиться».

«Летит всего один дракон, с той эльфийкой, которая была в твоих воспоминаниях, — хмуро отозвался тот, зная что мои слова могут быть сейчас не пустым звуком».

Я сначала хотел на него наорать, но внезапно остановился. Кроме уничтожения города, унизившего меня, вторым моим желанием было разобраться, кем была эта эльфийка из моих воспоминаний. Поскольку я теперь знал, что ухожу навсегда, то ничто не мешало мне поговорить с ней, тем более, что она была одна.

«Приведи её сюда, можешь вместе с драконом, — отозвался я».

Лич ничуть не удивился, поскольку знал о моём желании не хуже меня — ночь моей голове не прошла для него даром.

— Отвлечете его от заклинания, вам конец, — раздался голос Лича в стороне от меня.

Услышав его голос, я открыл глаза и увидел стоящую рядом эльфийку из своих воспоминаний и дракона в человеческом обличии, которому я пожимал руку.

— Кто ты? — спросил я, не прерывая заклинание, обращаясь к эльфийке, — мы знакомы? У меня сохранились обрывки воспоминаний, что я когда то знал тебя.

Я перевёл взгляд на дракона, одетого в чёрное и произнёс.

— И тебя тоже.

Эльфийка сделала шаг вперёд и подняла ко мне заплаканное лицо.

— Каин, прошу тебя, остановись. Неужели ты не помнишь меня и всего того, через что мы прошли, чтобы быть вместе? Ты столько лет искал меня, дрался со всем миром, чтобыменя найти, неужели всё это исчезло?

Странно, но слова эльфийки стали пробуждать во мне те воспоминания, которые так старательно спрятала Богиня, но как только одно из них попыталось прорвать барьер, Зов резко хлестнул меня болью. У меня помутнелось сознание, и только прокушенная очередной раз губа и проколотая нога, позволили мне не прервать заклинание и остаться в сознании. От боли я пошатнулся, и краем глаза заметил, как эльфийка заплакала и бросилась ко мне, несмотря на перегородивших ей дорогу гончих.

«Пропустите её, — приказал я им, когда не смог произнести этого вслух из-за полного рта крови».

Эльфийка подошла ближе и увидела моё, тело проколотое во многих местах кинжалом.

— Каин, что с тобой? — посмотрела она на меня своими большими глазами, полными слез, — что ты с собой делаешь?

«Ответь ей, — приказал я Личу, боль вызываемая Зовом, от близости эльфийки стала невыносимой».

— Он не может говорить, — произнёс Зат, — его сознание заполнено Зовом к Богини, а твои слова причиняют ему ещё большую боль.

— Зов? К какой Богине? — растерянно спросила она. Я закрыл глаза и попытался сосредоточиться на заклинании, прежде чем ответить. За меня произнёс Лич.

— Закончив заклинание, он умрёт.

Эльфийка неверяще посмотрела на него, затем нам меня и прошептала.

— Нет! Это ведь не правда?! Скажите, что это неправда?!

— Это правда, — спокойно ответил Лич, — чем дольше он остается в этом мире, тем сильнее становиться боль Зова.

— Ал'лилель, он плетёт нечто невообразимое, — внезапно раздался голос до этого молчавшего дракона, — я не понимаю что, но это будет ужасно. Все магические потоки вокруг сбесились, и все устремлены на него.

— Что за заклинание он плетёт? — спросил дракон у Лича.

«Говори, пусть знают, я почти закончил, — отозвался я».

— Ночь Живых Мертвецов, — тихо ответил Лич, — на один час восстанут все мёртвые, которые умерли со времён формирования этой земли.

Дракон прошипел что-то и бешено посмотрел на меня.

— Да ты знаешь, что творишь вампир?! Ты с ума сошёл?!

— Никто не сможет сказать, что смог опозорить Рыцаря Смерти, — едва слышно прошептал я, выплюнув сочащуюся кровь из-за рта.

Дракон оглядел окружающих его существ, видимо прикидывая напасть.

Лич спокойно сказал ему.

— Как ты правильно заметил, здесь ни одного магического потока, который не был устремлён и подчинён Каину, здесь ты даже не сможешь перевоплотиться.

Дракон скрипнул зубами, но продолжил держать руку на эфесе меча.

— Я прикажу гончим разорвать тебя, если ты не вернёшь руку на место, — буднично заметил Лич.

— Даалор!! — внезапно произнесла эльфийка, глаза которой стали абсолютно сухие.

— Он уничтожит всех, Ал'лилель, — зло ответил ей дракон, — ты сама это поняла!

— Умерев, ты ничего не решишь, — спокойно и твёрдо произнесла она голосом, в котором была твёрдость металла. Дракон удивлённо посмотрел на неё, но руку убрал.

Эльфийка спокойно посмотрела на меня и пнув ногой стоящую у неё на пути гончую, сделала шаг ко мне. Лич и драконы удивлённо отпрянули, столкнувшись с её решительнымвзглядом. Гончие оскалились и приготовились напасть.

«Осталась несколько рун, пропустите, — приказал я». Все нехотя раздвинулись.

Эльфийка подошла ко мне и опустилась передо мной на колени, затем взяла мои руки в свои и тихо запела. Она пела, и я понял, что понимаю о чём она поёт, хотя язык явно был эльфийский. Я понял, что слышал эту песню раньше и даже помню слова. Она пела о том, как солнце всходит и каждый день приносит свет и нежность для влюблённых сердец, прогоняя печать и грусть.

От её песни, боль становилась сильнее, и только я вставил последнюю руну в заклинание и собрался наполнить его до отказа маной, как воспоминания, прорвав все барьеры, нахлынули на меня лавиной. Я замер, поняв кто я и что я, а также то, что сейчас произойдёт.

Прокусив ещё раз губу, я сдерживал ману, рвущуюся в заклинание, но получалось у меня слабо, магические потоки, которые я перевернул своим заклинанием, не давали мне остановиться. Я понял ещё несколько минут, и заклинание сработает. Боль от Зова, не давала мне сосредоточиться, и остановить заклинание и подчинить себе магические потоки заново.

«Зат, повторяй за мной, — мои мысли метнулись к нему быстрее молнии».

«Любимая, я умру в любом случае, но ты можешь остановить заклинание и не дать Богине завладеть мною, — перекинул я ему мысли, едва сдерживая бурлящую во мне силу».

Лич повторил слово в слово. Дракон широко открыл глаза, а жена снова заплакала, сильнее стиснув мои руки.

— Нет, Каин!!! Нет!! — закричала она, тряся меня.

Понимая, что если я потеряю хоть малейший контроль, всё для города закончиться очень плачевно, я быстро перекинул пару мыслей Личу.

— Ты должна взять у меня кинжал и ударить мне в сердце, — неожиданно дрогнувшим голосом произнёс он.

«Какая ирония, — кинул я ему мысль ободрения, — ты не находишь?».

«Ты точно не нормальный, — усмешка, смешанная с огромным уважением, пришла от него».

— Ал'лилель, он хочет чтобы это сделала ты, он не может принять смерть от другого, — внезапно твёрдым голосом произнёс Лич, — ещё несколько ударов сердца и заклинание сработает.

Глазами полными слёз и трясущимися руками, любимая, сняла у меня с пояса кинжал, подаренный мне ещё гномами.

— Я не могу, я не могу, — шептала она, смотря на меня.

— Три удара… два, — внезапно стал отсчитывать Лич.

Заплакав, она сжала двумя руками кинжал и приставив к моему сердцу, надавила всем телом. Последнее, что я услышал, был её плач и слова.

— Любимый, прости.

Эпилог. Пять лет спустя…

— Мам, можно мне поиграть с каури? — раздался у меня над ухом звонкий голос Авеля, — ну можно мам? Мабута обещал показать, как метать дротик.

Я улыбнулась и открыв глаза увидела перед собой весёлое лицо, очертания которого заставили сжаться моё сердце.

— Только, если дядя Зат присмотрит за тобой, — строго произнесла я, сдерживая в присутствии сына слёзы.

— Ну мам, я не маленький же и так дедушка постоянно ворчит, что я больше вожусь с ними, чем с вампирами, — лицо сына страдальчески сморщилось, видимо вспоминая ворчание деда.

— Ты забыл ещё драконов, костяных гончих, волков и весь тот зверинец, что насобирал твой отец за годы странствий, — грустно улыбнулась я, целуя его в лоб.

Сын вырвался у меня из рук и вытирая рукой место поцелуя, бросился из комнаты.

Я встала с кровати, подошла к окну и дождалась, когда сын выбежит из двери кухни, побежит к Зату, сидящему с неизменным прутиком рядом с костяными драконами. Лич увидев Авеля, улыбнулся, и поднявшись на ноги, стал что-то спрашивать у подбежавшего к нему сына.

Лич поднял голову и я встретилась с ним глазами, он улыбнулся мне и легко покачал головой. Я улыбнулась ему в ответ. «Странно, но я совершенно его не боюсь, — который раз подумала я об этом странном существе, которое отказалось покинуть меня, после..». При воспоминании того дня, у меня потекли слёзы, сев на кровать, я кинула взгляд на висящий на стене огромный меч Каина, — всё, что я оставила себе из его вещей.

Большую часть из них забрал его отец, книги и то жуткое заклинание забрал Лич. Не знаю почему, но я отдала ему и те книги, которые Каин привозил раньше домой, у Зата только от их вида, сразу загорелись глаза.

«Какой же он был всё-таки мальчишка, — сквозь слёзы улыбнулась я, вспомнив того озорного мальчишку, которого встретила тогда в лесу, — стряс свиток постройки замка с гномов, спрятал гору сокровищ и натащил с собой кучу таких существ, что от одного только вида двора нашего нового замка, становилось плохо любым делегациям, которые нас посещали».

«Хорошо, что ещё его отец переехал к нам, — задумалась я, — не знаю, что бы я делала одна в этом громадном замке». Я бросила взгляд на портрет сына, висящего рядом с мечом, и улыбнувшись, пошла в гостиную, там Зира, бывшая сейчас на сносях, распекала орков, несущих у нас стражу.

Конец

Август 2009