Чтение 13–й страницы книги ~Окольный путь~

— Я чего-то не понимаю, — пожаловался Ситтас. — Кстати, я сам с ним встречался. На одном из бесконечных приемов в Большом Дворце. Скользкий тип. Мне он показался неприятным. Но я с ним практически не разговаривал. Он назвался скромным торговым представителем, пытающимся наши новые торговые возможности и торговых партнеров в Риме, — Ситтас небрежно махнул рукой. — А меня это не интересует.

Ирина фыркнула.

— Тебя волнуют только деньги, которые ты получаешь с того или иного дела.

Ситтас улыбнулся.

— Ну да. Кажется, моя семья имеет небольшой интерес в торговле с Индией.

— Они контролируют по крайней мере ее четверть, — заметила Ирина. — Если не больше. Твоя семья очень умело хранит тайны.

Ситтас снова небрежно махнул рукой.

— Да. Да. Несомненно. Но я оставляю этот бизнес моим бесчисленным кузенам. Я пытался сказать, до того как меня грубо прервали, что Венандакатра, судя по твоим словам, Велисарий, кажется слишком могущественным лицом, чтобы его отправили с таким пустяшным заданием. Вы уверены, что мы говорим об одном человеке? Ведь вполне может оказаться, что имя Венандакатра очень часто встречается в Индии.

Велисарий покачал головой и хотел начать говорить, но Ирина перебила его и обратилась к своему нанимателю:

— Занимайся своей торговлей, Ситтас. Во всем есть смысл, если мы считаем видения будущего, которые показывает камень, правдивыми. А они очевидно точны, — она бросила взгляд на Велисария. — Венандакатре плевать на торговлю. Это просто прикрытие, объясняющее его присутствие. На самом деле он появился здесь, чтобы осмотреться, прощупать почву и заложить фундамент для будущей атаки на Рим.

Ирина помолчала, собралась с мыслями и продолжала:

— Однако его прикрытие делает его уязвимым. С ним приехало совсем немного народу. Он не мог привезти большую свиту — если выступает как торговый представитель. Нанего будет несложно организовать покушение.

— Нет.

Ирина удивленно посмотрела на Велисария.

— Почему нет? У меня сложилось впечатление, что ты не питаешь к нему особой любви.

Велисарий сжал челюсти.

— Ты даже представить себе не можешь, как я его презираю. Но не нам перерезать ему горло.

Он встал и стал ходить из угла в угол, пытаясь выпустить пар и успокоить нервы. Полководец опустил руку на ножны, медленно вынул из них кинжал и уставился на него.

— Теперь я всегда ношу его с собой. Я чувствую в нем необходимость. Он для меня теперь — нечто типа амулета.

Велисарий расправил плечи.

— Но я думаю: пришло время вернуть кинжал тому, кто должен им владеть по праву. Я должен отправиться в Индию и найти Рагуната Рао.

Антонина побледнела и приложила руку к горлу.

— Ты что, серьезно? — спросил пораженный Ситтас. — Ты нужен здесь, Велисарий! Не время тебе болтаться по Индии. Боже праведный! Ирина права: Индия — огромная страна, а ты о ней практически ничего не знаешь. Если тот человек все еще жив, как ты собираешься его искать?

Велисарий улыбнулся своей обычной хитроватой улыбкой.

— Пока жив Венандакатра, я буду знать, где искать Рао. Он где-нибудь поблизости, как пантера, готовящаяся к броску, даже если он увидит лишь малейший шанс. Я отправлюсь в Индию, найду этого человека, каким-то образом передам ему кинжал и дам ему шанс.

Полководец повернулся к Ирине.

— Именно поэтому Венандакатру нельзя убивать. Очень важно, чтобы мы договорились о сотрудничестве с Рагунатом Рао. А через него — с единственной наследницей династии Сатаваханы. Чтобы сделать это, его нужно найти, а чтобы найти его, нам нужен живой Венандакатра.

Антонина откашлялась.

— Но, муж мой, такое путешествие…

— Займет по меньшей мере год, — закончил за нее Велисарий. — Знаю, любовь моя. Но это нужно сделать.

— Великолепная идея, — твердо сказала Ирина. Она молчала мгновение, давая Антонине и Ситтасу проникнуться ее мыслью. Эти двое очевидно удивились, поняв, что шпионка приняла сторону Велисария. Им же план казался неподготовленным и импульсивным. Удостоверившись, что они пришли в себя и внимательно ее слушают, Ирина продолжила:

— Как и Ситтас, я не понимаю, почему Велисарий считает этого Рао таким важным звеном. Или принцессу Шакунталу. Хотя… — Ирина внимательно посмотрела на полководца. — Я положусь на его мнение. И тебе следует сделать то же самое, Ситтас. Разве не ты мне как-то говорил, что Велисарий — самый великий римский полководец после Сципиона Африканского? Подозреваю, этот самый полководец сейчас разрабатывает какую-то великую стратегию.

Ирина хитро посмотрела на Велисария и развела руками.

— Но это не играет роли, поскольку Велисарию в любом случае следует отправляться в Индию, — продолжала она. — Во-первых, мы должны получить как можно больше информации об Индии. В особенности военной, об ее новом оружии. А кто сделает это лучше лучшего римского полководца?

Ситтас собирался что-то вставить. Ирина не дала.

— Ты хочешь сказать, чушь! Ты уже заявлял, что он нужен здесь. Зачем? Он только что разбил персов, и теперь они по крайней мере год будут зализывать раны. Но как я предполагаю — несколько лет. Поэтому с той стороны какое-то время нам никакая опасность не угрожает.

Она снова подавила зарождающийся протест.

— И даже если персы начнут мутить воду до того, как вернется Велисарий. Я повторяю: ну и что? Пусть он лучший римский полководец, но он не единственный хороший полководец. Ты сам сейчас сидишь без дела, только в парадах участвуешь, которые, по твоему собственному признанию, тебе наскучили.

Она замолчала. Вульгарный гобелен, висевший на стене напротив, привлек ее внимание. Даже несмотря на серьезность момента, Ирина не смогла не рассмеяться. Ее наниматель очевидно послужил моделью для героического сюжета, изображенного на гобелене. Катафракт в доспехах на коне убивает какое-то чудовище копьем.

— Это лев? — уточнила Ирина.

Ситтас гневно посмотрел на гобелен.

— Это дракон! — рявкнул он.

— Никогда не знала, что драконы покрыты мехом, — заметила Антонина. Они с Ириной быстро переглянулись, пряча улыбки. Ситтас уже начал ворчать, но Велисарий оборвал его.

— Давайте вернемся к делу, — твердо сказал полководец. — Я считаю, Ирина предложила хорошее дело. Думаю, нам удастся добиться назначения Ситтаса на мое место, и он заменит меня на посту главнокомандующего армией, стоящей в Сирии. Таким образом, он окажется неподалеку от усадьбы, где работает Антонина. Раз Ситтас будет неподалеку, то у нее останется выход к военным экспертам, когда ей потребуется совет.

Антонина опять начала возражать, но ее резко оборвала Ирина:

— Ты не думаешь, женщина! Ты беспокоишься о безопасности Велисария и не хочешь, чтобы он уезжал надолго, — внезапно шпионка заговорила холодным тоном. — Ты ведешь себя, как дура, Антонина. Самая большая опасность для Велисария таится не в Индии. Опасность здесь, в Константинополе Лучше, если он на год уедет в Индию, чем навсегда останется здесь, но в могиле.

Антонина страшно удивилась и уставилась на мужа. Велисарий кивнул.

— Она права, любовь моя. Я учитывал еще один фактор. Юстиниан.

Теперь Антонина посмотрела на шпионку. Ирина скорчила гримасу.

— В настоящий момент самая большая опасность для Велисария исходит от Юстиниана, — подтвердила Ирина. — Император никого так не боится, как великого полководца.В особенности такого популярного, как сегодня Велисарий, после его победы над персами.

— Экспедиция в Индию решит проблему с Юстинианом, — подхватил Велисарий. — Я уеду из Константинополя, от подозрений и страхов императора.

Ирина откинула назад волосы, думая.

— На самом деле, если все подать правильно, то Юстиниан просто ухватится за такое предложение. Вы же знаете: он не сумасшедший. Если можно, он предпочтет видеть Велисария в живых. Ведь неизвестно, когда снова может потребоваться великий полководец. А отправить его в Индию, с глаз долой по крайней мере на год — о, думаю, Юстиниану это очень понравится. Убрать его из страны и ее окрестностей на какое-то время, а уж за год нынешнее идолопоклонничество пойдет на спад.

Антонина выглядела несчастной.

— Как скоро? — прошептала она.

— По крайней мере полгода я никуда не уеду, — сказал Велисарий. — Скорее всего, месяцев через семь.

Антонина вздохнула с облегчением, но выглядела удивленной.

— А почему так долго? — спросила она.

— Торговля с Индией зависит от сезона дождей, — пояснил муж. — Ветры в тех краях дуют в одном направлении одну часть года, и в другом направлении — вторую. Из Индии на запад нужно плыть с ноября по апрель. А от нас к ним, как предстоит мне, — с июля по октябрь.

Он растопырил пальцы и принялся считать.

— Сейчас начало октября. Слишком поздно отправляться в путешествие в этом году. Скоро ветер переменится и путь до Эритрейского моря займет, по крайней мере, месяц,а то и два. Это означает, что в Индию я могу отправиться не раньше июля следующего года. И не забывай, что это относится к тому отрезку путешествия, который начнется с южного побережья Красного моря. Значит, прибавь еще один месяц, нет, два, чтобы добраться отсюда туда.24

Он стал считать, но Ирина его оборвала:

— Ты не покинешь Константинополь раньше апреля. Вероятнее всего, мая. Кстати, Венандакатра уже объявил, что планирует отправляться домой как раз в это время.

Облегчение Антонины улетучилось.

— Но… Ирина, судя по твоим словам, Велисарию опаснее всего находиться в Константинополе сейчас. Полгода! Кто знает, что может сделать Юстиниан за полгода!

Ирина откинула волосы назад.

— Я знаю. Как раз размышляла об этом, пока Велисарий объяснял тебе организацию морского путешествия. Думаю, могу предложить решение.

Она посмотрела на Велисария.

— Ты когда-нибудь слышал про Аксумское царство?

— Царство эфиопов? — уточнил Велисарий. — Не то чтобы очень много. Я встречал нескольких аксумитов, тут и там. Но… я — полководец, и у меня не было возможности встретиться с ними, так сказать, профессиональной почве. Рим и Аксумское царство на протяжении многих столетий прекрасно ладили. А что?

— Я знаю, как одновременно убить двух зайцев. В настоящий момент Венандакатра — не единственный представитель иностранной державы при дворе Константинополя. Здесь также находятся послы Аксумского царства. Они приехали два месяца назад. Официально посольство возглавляет младший сын короля Калеба, Эон Бизи Дакуэн. Ему всего девятнадцать. Едва вышел из юношеского возраста, хотя, я слышала, произвел хорошее впечатление. Но я думаю, что фактическим лидером у них является главный советник Эона. Его зовут Гармат.

— И что?

— А то, что этот Гармат — очень хитрая бестия. Как я слышала, он тут и там намекает на желание аксумитов укрепить связи с Римом. Она сделала паузу, наслаждаясь произведенным впечатлением.

— Когда я впервые об этом услышала, то не придала особого значения. Но кажется, аксумитов волнует положение дел в Индии, которое, как они предполагают, в будущем вызовет проблемы и у Рима. И Гармат очень расстраивается, что его намеки не понимают или притворяются, что не понимают. Очевидно, он уже объявил о намерении скоро вернуться домой.

Она еще с минуту помолчала, давая трем другим переварить информацию.

— Поэтому у меня есть основания предполагать, что аксумиты только обрадуются интересу известного римлянина. Например, если такой прославленный полководец предложит им посетить вместе с ним Сирию перед тем, как возвращаться в Аксумское царство. А сам представит это путешествие императору Юстиниану, как первую часть очень долгого путешествия, которое в конце концов приведет его в Индию. После того как он на несколько месяцев заглянет в Аксумское царство, которое очень кстати лежит на пути в Индию.

— Идеальное место, чтобы дожидаться попутного ветра, — задумчиво произнес Велисарий. — С глаз долой, из сердца вон. С точки зрения Юстиниана, Аксумское царство находится так же далеко, как и Индия. Ему без разницы.

Он встал и снова принялся ходить из угла в угол. Потом прищурился и внимательно посмотрел на Ирину.

— Но это не все.

Она кивнула.

— Нет, не все. Во-первых, такое путешествие даст возможность вам с Антониной вернуться в усадьбу и провести там какое-то время перед тем, как ты отправишься дальше. Думаю, это будет полезно для твоего оружейного проекта.

— И?

— И — в свете того, что я узнала сегодня — думаю, Риму следует очень серьезно отнестись к предупреждениям аксумитов. И к самому Аксумскому царству. Мы ведь очень мало о них знаем. Кроме того, что они всегда были с нами в хороших отношениях, два века назад приняли христианство, и у них есть флот.

— А они сейчас случайно не ведут войну в Аравии? — спросил Ситтас.

— Да, — кивнула шпионка. — Они вошли на южную часть полуострова три месяца назад. Сбросили короля Юсуфа Асара Ятара под предлогом принятия королем Юсуфом иудаизма и преследования арабов-христиан. — Она усмехнулась. — Это, конечно, не объясняет, по чему они завоевали весь юго-запад полуострова.

— Ты думаешь, они могут стать нашими союзниками? — спросил Велисарий. — Против Индии?

Ирина пожала плечами.

— Это предстоит выяснить тебе, полководец. По пути в Индию.

Велисарий какое-то время молчал. И ходил по комнате.

— Наверно, на сегодня хватит, — наконец объявил он. И повернулся к Антонине.

— Посмотри, любовь моя, не удастся ли тебе организовать встречу с Феодорой. Думаю, лучший способ преподнести дело Юстиниану — через его жену.

Велисарий взял Антонину за руку и помог ей встать. Затем, перед тем как повернуться к двери, посмотрел на Ситтаса.

— Есть еще ряд менее важных вопросов. Во-первых, мой слишком большой и слишком самоуверенный друг, я ожидаю увидеть тебя завтра вместе с твоей армией на тренировочном поле. И учти: в доспехах. Они тебе понадобятся.

Ситтас хрюкнул.

— И что еще?

Велисарий кивнул на Ирину.

— Удвой ей жалованье. Независимо от того, сколько ты ей платишь.

Глава 11

На следующее утро, наблюдая за приближением Велисария по тренировочному полю, Ситтас решил, что его друг провел слишком много времени под сирийским солнцем. Очевидно, его мозги испеклись.

Вызов на поединок был натуральным идиотизмом. На своих двоих, сражаясь мечом, как подозревал Ситтас, его друг еще смог бы порезать его на куски. Но на лошадях, в доспехах, копьями — м-да! У него нет ни одного шанса.

Ситтас не тыкал пальцем в небо. Факты есть факты. У Ситтаса не было ловкости и быстрой реакции Велисария, но они мало значат при сражении копьями. При поединке копьеносцев, одетых в броню, да еще сидящих на лошадях, тоже частично прикрытых броней, играют роль только мощь и сила.

Ситтас самодовольно похлопал себя по огромному пузу. В прошлом он несколько раз дрался с Велисарием, и все схватки заканчивались одинаково: Велисарий оказывался на земле, погруженный в размышления о бессмысленности сражения с лучшим копьеносцем Византии.

И вот! Идиот даже копье держит неправильно! Велисарий держал его под мышкой, вместо того чтобы поднять справа над головой. Смех и грех! Как он думает отправлять копье в цель? Ведь даже любой новичок знает: для того чтобы воткнуть копье в мишень, да еще сидя на лошади, нужно вложить в удар всю силу. Начинают работать мышцы спины, потом плечо и — удар!

С краю тренировочного поля, наверху каменной стены Ситтас заметил небольшую группу мальчишек, наблюдавших за схваткой. Судя по их возбужденным голосам, было очевидно: даже босоногие пацанята с презрением относятся к невероятным методам Велисария.

Увидев, что Велисарий тронулся с места, Ситтас пустил галопом своего коня. По мере приближения Ситтас увидел, что странный способ держания копья имеет одно преимущество в плане точности: тупой конец используемого в тренировочных боях копья направлен аккурат в пузо Ситтаса.

Он с трудом сдержал смех. Да черт с ней, с точностью! В таком ударе нет силы. Ситтас с легкостью отклонит копье щитом.

И вот момент настал. Ситтас понял, что Велисарий ударит первым, прикрылся щитом и поднял собственное копье высоко над головой.

Немного времени спустя, в полубессознательном состоянии Ситтас чувствовал себя так, как будто врезался в стену. Как еще объяснить его положение? Лежит на земле, и такое ощущение, что все тело превратилось в один большой синяк.

Он поднял голову и затуманенным взором огляделся вокруг. Велисарий смотрел на него сверху вниз, сидя в седле.

— Ты жив?

— Что случилось? — рявкнул Ситтас.

— Я свалил тебя на землю — вот что случилось.

— Чушь! Я врезался в какую-то стену.

Велисарий расхохотался. Ситтас взревел от ярости и вскочил на ноги, но пошатнулся.

— Где мой конь?

— За твоей спиной, как любое хорошее, правильно выдрессированное животное.

И правда Ситтас увидел, что его копье лежит на земле рядом. Он схватил его и отправился к коню. Грек был в такой ярости, что попытался без чьей-либо помощи забраться в седло. Конечно, у него ничего не получилось. Через несколько секунд бессмысленных трат времени Ситтас прекратил попытки и повел коня к специальной платформе на краю поля, с которой обычно и садились на лошадей.

Однако один из мальчишек спрыгнул со стены, схватил специальную табуретку и принес к месту, где стоял Ситтас. Забираясь в седло, Ситтас поблагодарил мальчика, но настроение у него нисколько не улучшилось.

— Вам просто немного не повезло, господин, — попытался утешить его мальчишка. А затем с абсолютной уверенностью, свойственной восьмилетним пацанам, добавил. — Ваш противник совершенно ничего не знает о том, как пользоваться копьем!

— Ты абсолютно прав! — рявкнул Ситтас. Потом посмотрел на Велисария и заорал — Повторим! Тебе просто повезло!

На этот раз по мере приближения к противнику Ситтас полностью сконцентрировался на защите и крепко держал щит. Он решил, что в первый раз проиграл из-за излишней самоуверенности. Слишком долго планировал собственный удар, поэтому и не отклонил удар Велисария как следовало.

Но теперь-то он все сделает правильно О, да! Щит он держит, как надо, прикрывая грудь. Ха-ха! Удача сейчас отвернется от Фракии!

Какое-то время спустя, после того как подобие сознания вернулось, Ситтас решил, что врезался в собор. Как еще объяснить его положение? На земле, на спине, чувствует себя трупом.

Мутным взглядом он посмотрел на склонившегося над ним Велисария.

— Что случилось? — прохрипел Ситтас.

Велисарий хитро улыбнулся.

— Ты столкнулся со стременами. Правильнее будет сказать: тебя победили стремена.

— Не понял? — спросил оглушенный Ситтас, все еще думающий о столкновении с собором. — И какой идиот принес эти стремена на тренировочное поле?

Позднее, когда они уже ехали назад в дом Ситтаса по оживленной торговой улице, грек не переставал бранить Велисария.

— Ты обманул меня! Ты сжульничал, вонючий ублюдок! — орал он в сотый раз. И в сотый раз смотрел на стремена и не мог отвести взгляд. Ни один лесной кабан никогда не смотрел на что-то так яростно и такими красными глазами.

— Великолепная штука, не правда ли? — светился от радости Велисарий. Он встал в седле, поворачиваясь туда и сюда и весело подмигивая различным торговцам, наблюдавшим за ними из своих мелких лавочек. — Также улучшает обзор. Ты только подумай, Ситтас! Можно оглядеться вокруг и не беспокоиться о сохранении равновесия. Даже можно достать лук и стрелять в тех, кто находится позади, когда отступаешь.

— Ты мухлевал, собачье отродье!

— И ты, конечно, понял, как увеличивается эффективность поединка — если сражаешься копьем. Больше никаких падений. А то раньше, нанес удар — и валишься с лошади, потеряв равновесие. Теперь нет. Со стременами ты можешь правильно использовать копье, вложив в удар всю свою силу и не боясь свалиться. Раньше-то обычно всю силу в ударне вкладывали…

— Ты мухлевал, ты…

— Знаешь, ты в любой момент можешь заказать себе парочку стремян.

Ситтас снова гневно посмотрел вниз, на стремена.

— Думаю, так и сделаю, — пробормотал он. И снова гневно посмотрел на Велисария. — И тогда мы снова сразимся на дуэли!

Велисарий улыбнулся.

— О, не вижу в этом смысла. Мы же стареем, Ситтас. Мы теперь серьезные полководцы и отвечаем за других людей. Пора перестать вести себя, как глупые мальчишки.

— Ты обманщик!

Когда они заехали во двор особняка Ситтаса, там стояли Антонина с Ирина. Обе ждали своих мужчин и выглядели обеспокоенными.

— Он сжульничал! — заорал Ситтас.

— Он никогда не отличался многословностью, — спешиваясь, весело заметил Велисарий.

Ситтас снова взревел, но его успокоила Ирина:

— Да помолчи ты! Мы давно ждем вас, двух идиотов. А тебя, Велисарий, ждет Феодора, и ты уже опоздал!

Антонина гневно покачала головой.

— Только взгляни на них! Отказываются признать, что стареют. Теперь вы — взрослые люди, полководцы, а не клоуны! Пора прекращать уподобляться мальчишкам!

Ситтас сжал огромные челюсти.