Чтение 4–й страницы книги ~Удар судьбы~

Осторожно, почти робко Эон протянул руку и положил ее на руку Усанаса.

— Тебе завтра нечего бояться, — тихо сказал принц. Вернулось нормальное и правильное взаимоотношение между даваззом и принцем. Усанас тут же дал Эону подзатыльник. Очень сильный.

— Глупый мальчишка! — закричал он. — Конечно, мне есть чего бояться! Весь сарв Дакуэн — по крайней мере половина, а это — более чем достаточно, чтобы со мной справиться, — будет меня судить. Меня, не тебя!

Он повернулся к Антонине, и его лицо исказила гримаса. Глаза почти вылезли из орбит.

— Аксумские сарвены — самые безжалостные существа во Вселенной! Солдаты — жестокие звери! А этот… этот… — он обвиняюще показал пальцем на Эона. — Этот идиот принц говорит, что мне нечего бояться!

Он вскинул руки вверх.

— Мне конец! — закричал он. — Годы работы — зря! Мальчишка — такой же дурак, как и всегда! — Он снова широкими шагами пошел прочь. Бросил через плечо: — Особы королевской крови глупы по своей природе, как я всегда и говорил. Сарв Дакуэн сделает то, что должен, кретин-который-когда-нибудь-может-стать-царем! Не станет обращать на тебя внимания.

Антонина с Эоном последовали за ним. Они смутно слышали бормотание Усанаса.

— Идиоты аксумиты и их идиотские традиции. Если бы у них было хоть сколько-то ума, то били бы принца вместо бедного давазза, — последовал глухой стон. — Почему я только пошел на это? Мог бы остаться в Центральной Африке. Делал бы простую безопасную работу. Охотился бы за львами и слонами и занимался бы другими разумными занятиями.

Антонина склонилась к принцу и прошептала:

— А он правда волнуется, Эон? Беспокоится о завтрашнем решении?

Эон улыбнулся.

— Не думаю. На самом деле, скорее, нет. Но ты же знаешь Усанаса. Вся эта философия делает его мрачным. — Выражение его лица немного изменилось. — И он прав в одном. Будет иметь значение только решение сарва Дакуэн, к которому они придут завтра утром. Это не публичная церемония. Туда никого больше не приглашают, даже самого царя. Присутствуют только солдаты моего полка.

Антонина открыла от удивления рот.

— Но… тогда почему пригласили меня? Вчера Вахси попросил меня прийти. Он очень настаивал, а теперь он ведь командует этим полком.

Антонина вопросительно посмотрела на Эона.

— Ты — не гостья, Антонина, — сказал принц. — Тебя пригласили как свидетельницу.

Когда перед ними замаячила царская резиденция Тааха Мариам, Антонина отбросила задумчивость и вспомнила о своей миссии. Несколькими быстрыми шагами догнала Усанаса.

— На самом деле, я думаю, нам следует посетить гробницу Базена перед тем, как возвращаться в царскую резиденцию, — заявила она. — И находящиеся рядом гробницы, высеченные в скале! Эон мне все рассказал о них.

Усанас резко остановился и посмотрел на нее сверху вниз.

— Зачем? — спросил он и нахмурился. — Это только еще какие-то гробницы, в которых похоронены древние люди, которых обуревали навязчивые смехотворные идеи об их важности для природы вещей. — Он фыркнул и добавил: — Кроме того, они пустые. Воры — умные люди! — давно их разграбили.

Антонина терпеливо объяснила.

— Усанас, я на самом деле думаю, что негусе нагасту требуется целый день для совещания со своими советниками без присутствия на нем посла Римской империи. По правде говоря, два полных дня, поскольку завтра я целый день буду занята на церемонии в сарве Дакуэн.

Усанас не успокоился. Как раз наоборот.

— Отлично, — проворчал он. — Я забыл. Одна из свидетельниц разумности принца — это сама сумасшедшая. Приехала в Аксумское царство, чтобы предложить ввязаться в войну против самой могущественной в мире империи, и только по одной причине: потому что ее мужа посещают видения.

Он снова пошел вперед. Правда, теперь направился к гробнице Базена на востоке. Антонина с Эоном следовали в нескольких шагах позади.

После того как они прошли несколько ярдов в новом направлении, Антонина повернула голову к Эону. Она собиралась сделать какое-то веселое замечание об Усанасе, но ее внимание привлекло движение у Тааха Мариама.

Три человека бежали со стороны царской резиденции, словно за ними гнался лев. Двое из них были аксумитами, но третий…

Она остановилась и зашипела. Эон повернул голову и проследил за направлением ее взгляда.

Третий из бегущих от Тааха Мариама заметил их. Он резко остановился, чуть не упал и уставился на них. С такого расстояния — возможно, ярдов пятьдесят — Антонина не могла четко рассмотреть черты его лица, но две вещи были очевидны.

Первое: это индус. Второе: он ругался.

Мгновение спустя человек снова побежал.

— Усанас! — крикнул Эон.

Но охотник уже заметил троих мужчин. И быстрее, чем Антонина или Эон, догадался о правде. Усанас прыгнул на Эона и Антонину, как лев, схватил каждого одной рукой и бросил на землю.

От падения у Антонины перехватило дыхание. Затем последовал взрыв невероятной силы, после которого она оказалась в полубессознательном состоянии.

Она смотрела, парализованная, как взорвалась царская резиденция. Вначале из-за шока она не поняла, что именно видит. Что-то прогрохотало, на самом деле это была серия звуков, быстро следующих один за другим, сливающихся в один, за которыми вверх поднялось огромное облако пыли. Затем Антонина увидела, как двигаются огромные камни. Некоторые из меньших кусков взлетели высоко в небо, но большинство массивных глыб, из которых состояла Тааха Мариам, только приподнялись. Секунды спустя резиденция стала рушиться. Здание, в котором находился тронный зал, обвалилось первым, подобно сломанному мосту. Затем последовала цепная реакция, во время которой падающиестены одной комнаты или здания вызывали также падение соседних. Крики были погребены под грохотом камней. К тому времени, как процесс прекратился, возможно, минутуспустя, более трети царской резиденции Тааха Мариам превратилось в груду камней и обломков. Грохот разрушений смолк и перешел в леденящую тишину — за исключением какого-то слабого крика боли, который разносился по покрытой пылью местности, подобно растекающемуся следу крови.

Задолго до этого Антонина поняла, что произошло. Первый порыв ветра, который принес пыль, принес и другой резкий знакомый ее носу запах. Порох. Много пороха.

Империя малва нанесла удар. Царь Калеб, негуса нагаст Аксумского царства, лежал где-то под этими камнями. Как и его старший сын Вазеб, наследник. И также лежали бы сама Антонина и Эон, если бы она в последний момент не настояла на изменении планов. Она поняла — смутно, все еще пребывая в полубессознательном состоянии — что люди, которые поджигали фитиль, ждали, пока не удостоверились: они с Эоном вот-вот войдут на территорию царской резиденции.

Антонина болезненно поморщилась. Они не будут уверены, пока не поднимут все обломки и не отыщут живых, но она подозревала, что Эон является единственным выжившим из царской семьи. А он еще даже не мужчина — по традициям его народа, по крайней мере, пока не пройдет завтрашняя церемония.

Эон Бизи Дакуэн, принц Аксумского царства, уже поднялся на ноги. Он смотрел вслед Усанасу. Давазз с огромным копьем в руке несся за тремя людьми, которые совсем недавно покинули пределы Тааха Мариама. Они убежали вперед на двести ярдов и бежали на максимально возможной для них скорости, но Антонине потребовалась лишь секунда, чтобы оценить исход забега.

Эон, очевидно, пришел к тому же выводу. Он сделал два шага в том же направлении, словно собираясь последовать, но остановился.

— Усанас — самый великий охотник из всех охотников, которых видели в Аксуме, — тихо сказал он. — Эти люди — мертвецы.

Он повернулся, наклонился и помог Антонине подняться на ноги. Его лицо казалось лицом гораздо более взрослого человека. Выражение было мрачным и горьким.

— С тобой все в порядке? — спросил принц. — Я должен организовать поиски отца и брата. — Он сморщился, как от боли. — И Зайи, и нашей дочери Мириам, и Тарабай. И моего советника Гармата. Все они находились там.

Она кивнула.

— Я помогу. Несколько моих людей тоже находились в Тааха Мариаме.

Эон обвел разрушение глазами.

— С римской делегацией все должно быть в порядке. Та часть царской резиденции, где вы разместились, все еще стоит.

Они пошли к разрушенной резиденции. Оттуда снова доносились звуки — теперь это были приказы и крики о помощи. Люди уже перемещались по руинам, начинали копать, снимать камни с верха. Один из этих людей заметил Антонину и Эона и закричал от радости, потом понесся к ним.

Его радость была не меньше, чем радость Антонины или Эона. Этого человека звали Вахси, и он командовал сарвом Дакуэн.

Когда-то это был полк принца. Теперь, по всей вероятности, он станет царским полком.

Вахси добежал до них и крепко обнял принца. За ним следовали другие солдаты из сарва Дакуэн и их радость была заметна.

Антонина услышала сдавленный голос принца.

— Собирай весь полк, Вахси. А также сарвы Лазен и Хадефан, если мои отец и брат мертвы. Они также должны присутствовать при принятии решения по Усанасу, если я станунегусой нагастом.

Он высвободился из объятий Вахси. Затем все еще с ничего не выражающим лицом начал отдавать приказы.

— Мы должны обыскать руины. Затем проведем церемонию, как можно скорее. Нельзя терять время. Это не последний удар малва. Мы вступили в войну, и я намереваюсь не давать им передышки. И никакой пощады.

Вахси кивнул. Его собственное выражение лица было яростным. Как и у других, стоявших вокруг них солдат. Антонину обуяло внезапное страстное — и очень неподходящее к месту — желание хихикнуть. Она с трудом его поборола.

«Плохой ход, малва. Если бы вам удалось также убить Эона… Но вам не удалось. Плохой ход. Очень, очень, очень плохой ход».

Глава 5

Деогхар.

Весна 532 года н.э.

Нанда Лал, начальник шпионской сети империи малва, изучал Деогхар. Окруженный стенами город находился в двух милях от вершины возвышенности, где Нанда Лал стоял всего в нескольких ярдах от шатра господина Венандакатры. Венандакатра расположил свой штаб на единственной возвышенности в этой местности, прилегающий к другой возвышенности, на которой стоял Деогхар. Люди, построившие Деогхар несколько столетий назад, знали, как подготовить город к обороне.

«И очень хорошо его спланировали», — грустно подумал Нанда Лал. С крепостных валов Деогхара воины Рао удерживали малва на расстоянии. Это был один из самых укрепленных городов в Индии. Верхняя крепость стояла на скале конической формы, расположенной на возвышенности, которая поднималась на сто пятьдесят ярдов почти перпендикулярно к окружающей долине. Внешняя стена города составляла почти три мили, там также имелись три дополнительные линии укреплений, которые находились между стеной и верхней крепостью. Везде стены были сложены из больших крепких камней, и сложены надежно.

Император Шандагупта отправил Нанду Лала сюда, чтобы определить, почему господин Венандакатра столкнулся с такими трудностями при подавлении восстания на Деканском плоскогорье. Начальнику шпионской сети не потребовалось много времени, чтобы найти ответ. Хватило и часового осмотра Деогхара, в дополнении к тем дням, которые заняло путешествие сюда из Бхаруча. По дороге, когда они пробирались по горам Махараштры, они столкнулись с большим отрядом раджпутов. Все эти дни они ожидали засады от представителей народности маратхи и отбили три из них. Мрачные мысли прервал резкий крик боли. Кричали где-то за спиной у Нанды Лала. Нанда Лал даже не повернул голову. Он знал источник этого крика. Одного из партизан маратхи, которых поймали раджпуты во время последней засады, сажали на кол.

На мгновение этот звук развеселил его. Но только на мгновение. Во всех городах Махараштры на колах сидели тела мятежников. Тем не менее восстание набирало силу.

Нанда Лал мысленно выругался по адресу Великой Страны. Потом мысленно отругал Рагуната Рао. Потом — «императрицу» Шакунталу. Но больше всего…

Он услышал приближающиеся шаги и мысленно выбранил того, кто к нему приближался.

«Черт тебя подери, Венандакатра! Как тебя еще обругать? Если бы ты не позволил Велисарию обвести себя вокруг пальца и не дал Рао шанс, Шакунтала никогда не стала бы таким шипом у нас в боку».

Он вздохнул и отвернулся от Деогхара. Дело сделано. Как бы ему ни хотелось отругать Венандакатру вслух — а на самом деле посадить его на кол — следовало поддерживать сплоченность династического клана малва. Это, кроме всего прочего, было основой успеха малва.

— Видишь? — спросил Венандакатра, когда остановился рядом с Нандой Лалом. Гоптрий Деканского плоскогорья показал пальцем на Деогхар. — Видишь? Разве все не так, как я говорил?

Нанда Лал нахмурился.

— Не надо на меня давить, родственник! — рявкнул он. — Деогхар стоял так же крепко, когда ты удерживал его.

Венандакатра покраснел. Но цвет его пухлых щек скорее объяснялся смущением, а не злостью. Он встретил прямой взгляд Нанды Лала и отвел глаза.

Нанда Лал еще повернул кинжал в ране, что было ему свойственно.

— До того, как ты, Венандакатра, из-за своей небрежности, позволил Рао и восставшим маратхи взять Деогхар после неожиданной атаки. — Начальник шпионской сети ухмыльнулся. — Несомненно, ты был занят, насилуя очередную девушку из маратхи, вместо того чтобы должным образом выполнять свои обязанности.

Венандакатра сжал челюсти, но ничего не сказал. Его тело с тонкими костями, покрытыми слоем жира, практически тряслось от ярости. Но он все равно ничего не сказал.

Нанда Лал еще выдержал паузу, примерно с минуту. Затем легко пожал плечами и позволил напряжению спасть. Расслабил плечи. Это были крепкие, мускулистые плечи.

— Хорошо, — тихо сказал он. — По крайней мере, мозги ты не растерял. — Затем добавил холодно: — Не позволяй своему тесному родству с императором ослепить тебя настолько, чтобы не увидеть реальность, Венандакатра. Моя родословная равна твоей, и я второй по власти только после самого Шандагупты. Не забывай это.

Нанда Лал хлопнул Венандакатру по плечу тяжелой рукой. Под слоем жира тонкие кости на ощупь напоминали кости цыпленка. Гоптрий Деканского плоскогорья вздрогнул —как от силы этого «дружеского» жеста, так и от удивления.

— Достаточно слов! — громко сказал Нанда Лал. Все еще держа руку на плече Венандакатры, он развернул гоптрия к шатру.

Когда они приблизились к входу в шатер, послышался еще один крик боли. Очевидно, первый пленник из маратхи умер, и на кол сажали второго.

Венандакатра нашел в себе смелость заговорить.

— Следовало воспользоваться более короткой палкой, — проворчал он.

Нанда Лал рассмеялся.

— Зачем беспокоиться?

Он остановился, чтобы посмотреть на казнь. Земля вокруг шатра Венандакатры была вытоптана. Вдоль дороги, которая вела на север в Бхаруч, установили шесть колов. Первый партизан из маратхи уже умер. Второй все еще кричал. Оставшиеся четверо пленников оставались связанными, во рты им вставили кляпы. Кляпы не уберут до последнего мгновения, чтобы маратхи не ругали последними словами йетайцев, исполняющих казни.

— Зачем беспокоиться? — повторил Нанда Лал. — Устрашение необходимо, Венандакатра, но не слишком на него надейся. Великая Страна усыпана скелетами на колах. И много пользы это принесло?

Венандакатра открыл рот, словно собирался оспорить заявление. Но снова ему на помощь пришло благоразумие.

Нанда Лал сделал глубокий вдох, затем медленно выпустил воздух через нос.

— Император и я будем терпеть твой садизм, Венандакатра, — тихо сказал он. — Но до определенного предела. Этот предел наступит, когда твоя похоть помешает выполнению долга.

На протяжении всего этого времени Нанда Лал не убирал руку с плеча Венандакатры. Теперь он толкнул гоптрия, заставляя его войти в шатер.

Внутреннее убранство шатра поражало богатством. Весь пол устилали толстые ковры. Хлопковые стены украшали скульптурные группы, шелковые гобелены, небольшие столики тонкой работы, на которых стояли разнообразные поделки из кости и ювелирные изделия. Нанда Лал еще раз подтолкнул Венандакатру, на этот раз к огромной груде подушек в центре шатра. Третий толчок заставил Венандакатру растянуться на этих подушках. Теперь гоптрий шипел от злости, но тем не менее не возражал вслух.

Решив, что достаточно напугал Венандакатру, Нанда Лал осмотрел внутреннее убранство шатра. Его взгляд остановился на группе девушек из маратхи в углу. По оценке Нанды Лала их возраст колебался между десятью и тринадцатью годами. Они были обнажены и скованы цепями. Нынешние обитательницы гарема Венандакатры. Судя по шрамам и синякам и тупом страхе на лицах, они не продержатся дольше своих многочисленных предшественниц.

«Это будет последним штрихом», — подумал Нанда Лал и повернулся к одному из раджпутов, охранявших вход в шатер.

— Выведите их, — Нанда Лал показал на девушек. — И убейте. Сейчас.

Увидев, как застыл раджпут, Нанда Лал фыркнул.

— Обезглавьте, этого достаточно.

Раджпут натянуто кивнул и приблизился к девушкам. Мгновение спустя он уже выводил их из шатра за цепи.

Девушки не протестовали и даже не пытались сопротивляться. Нанда Лал не удивился. Судя по виду, эти девушки говорили только на языке маратхи. Вероятно, они не понимали по хинди, а даже если и понимали…

Он посмотрел на Венандакатру, хватающего ртом воздух от ярости.

«Вероятно, я сделал им одолжение, и они это знают».

Нанда Лал подождал, пока звуки ударов мечом, отрубающие головы, не донеслись в шатер.

— Итак, Венандакатра, давай займемся твоим долгом. Так, чтобы нас ничто больше не отвлекало. Теперь, после того как я изучил ситуацию, я рекомендую императору удовлетворить твою просьбу об осадных орудиях.

Начальник шпионской сети кивнул на север.

— Но тебе придется удовлетвориться орудиями Бхаруча. Их там шесть, и этого должно хватить. Больше никаких подкреплений не будет. Война в Персии оказалась гораздо более трудной, чем мы предполагали, и все из-за Велисария.

Он пожал плечами.

— В любом случае потребуется слишком много времени, чтобы перетащить осадные орудия через горы Виндхья. И все равно потребуется несколько месяцев, чтобы перетащить сюда тяжелые орудия из Бхаруча.

Судя по выражению лица Венандакатры, он больше не возмущался. Вместо этого на лице появилась злость — злость и удовлетворение.

— Наконец-то! — воскликнул он. — Я возьму Деогхар! — Он сжал костлявые пальцы в кулак. — Рао будет моим! Он и сука из династии Сатаваханы! Я посажу их на кол! Рядомдруг с другом!

Нанда Лал изучающе смотрел на него какое-то мгновение.

— Будем надеяться на это, Венандакатра.

Он отвернулся и пошел к выходу из шатра. Там начальник шпионской сети вдохнул свежего воздуха.

«Будем надеяться, Венандакатра. Ради империи. Если бы не это, то я бы желал, чтобы твои планы провалились».

Он посмотрел на место казни. Теперь все шестеро партизан из маратхи были мертвы. Их тела сидели на колах. Головы качались, словно они сокрушались о сестрах, лежавших на земле перед ними.

Пять голов и пять обезглавленных тел, обнаженных, в озере крови.

«Ты будешь хорошо смотреться на колу, Венандакатра. На самом деле даже великолепно».

Глава 6

Сурат.

Весна 532 года н.э.

Ирина Макремболитисса, посол Римской империи к восставшим в Южной Индии, широкими шагами шла по коридорам небольшого дворца императрицы Шакунталы. Ирина глубоко задумалась. Императрица Андхры — это был слишком громкий титул для молодой девушки, возглавившей восстание против малва, но она имела на него законное право — попросила Ирину прийти в зал для приемов. Похоже, Кунгас наконец вернулся из долгого путешествия в город Деогхар, удерживаемый восставшими. Шакунтала хотела, чтобы посланница Рима присутствовала во время его отчета.

Ирина никогда раньше не встречалась с Кунгасом. Конечно, она о нем слышала. Кунгас являлся одним из главных военачальников маленькой армии Шакунталы. Он удостоился блистательных титулов махаданданаяка и бхатасвапати — «главнокомандующий» и «генерал армии и кавалерии». Он также являлся начальником личной охраны Шакунталы, элитного подразделения, состоявшего только из кушанов.

Перед тем как Ирина покинула Константинополь, Велисарий тщательно описал ей Кунгаса. Он знал кушана по путешествию в Индию, и, очевидно, Кунгас произвел на Велисария большое впечатление. Велисарий не сказал этого прямо, но у Ирины сложилось мнение, что к советам и точке зрения Кунгаса следует подходить очень внимательно и всегда их учитывать. У самой Ирины имелись сомнения. Она являлась одной из самых успешных начальников шпионских сетей Римской империи — нетипичное занятие для женщины, в особенности гречанки благородного происхождения, и у нее сложилось впечатление, что в основном на мнение военачальников-мужчин сильно влияют воинские достижения других мужчин. Ирина нисколько не сомневалась, что Кунгас добился успехов на поле брани, и там он соображает быстро и способен на военные хитрости. Но это совсем необязательно переводится в навыки, которые необходимы императорскому советнику.

Она шла, опустив голову, своим обычным быстрым, резким, широким шагом. Ирина поджала губы. Она думала, что предстоящее совещание будет трудным.

Молодая императрица боготворила Кунгаса, это очевидно. Зная историю взаимоотношений Шакунталы и Кунгаса, Ирина не находила отношение девушки странным. Кушаны были вассалами малва и Кунгаса назначили охранять Шакунталу после того, как малва покорили империю ее отца Андхру. Кунгас спас ее от изнасилования во время разграбления столицы Андхры, Амаварати. И она оставалась в безопасности у него под охраной, пока ее не спасли Велисарий с Рао. Тогда Кунгас узнал секрет ее спасения, но не открыл рта и удержал информацию в тайне от своих хозяев из малва. В конце Кунгас и подчиненные ему кушаны отказались от служения малва и тайно помогли Шакунтале перебраться в Южную Индию. С тех пор они неоднократно спасали жизнь Шакунталы во время нападений наемных убийц малва.

Но факт оставался фактом: Кунгас — не более чем полуварвар. Скорее всего, он даже неграмотен.

Ирина без особого удовольствия думала о предстоящем совещании. Ей придется осторожно выбирать курс и следить, чтобы одновременно не оскорбить императрицу и…

Не обращая внимания ни на что, кроме собственных мыслей, Ирина оказалась на пересечении с другим коридором и врезалась в препятствие, которое не заметила заранее.

На мгновение она чуть не потеряла равновесие. Правда, успела в отчаянии вытянуть руку и схватиться за предмет, в который врезалась. И только это помогло ей не распластаться на спине.

Она в удивлении подняла голову и уставилась на статую степного воина. Если быть абсолютно точными, то в лицо статуи. Бронзовую, застывшую маску, очевидно часть отлитой единой скульптуры. Напряженная, застывшая, неподвижная статуя. Хорошо сделана, отметила она, причем доспехи и стянутые в хвост волосы очень похожи на настоящие.

Но художественное исполнение работы нисколько не смягчило ее гнев.

— Какой идиот оставил статую в середине коридора? — злобно зашипела она. Затем, после секундного осмотра, добавила: — И к тому же эта проклятая штуковина еще и уродлива.

Статуя шевельнулась. По крайней мере, ее губы. Ирина так удивилась, что подпрыгнула.

— Лошади считают меня симпатичным, — сказала статуя на понятном греческом, хотя и с сильным акцентом. — Тогда почему бы они стали меня так игриво покусывать?

Ирина резко вдохнула воздух и закрыла ладонью рот. Сделала пару шагов назад.

— Ты — настоящий!

Статуя посмотрела вниз на свое тело.

— Так мне говорит мой ученый друг Дададжи, — сообщила статуя. — Но я сам никогда не занимался изучением философии, поэтому не могу в этом поклясться.

Несмотря на свое удивление, Ирина соображала быстро.

— Ты, вероятно, Кунгас, — заявила она. — Подходишь под описание Велисария.

Вначале Ирина подумала, что сама на несколько дюймов выше его. Но при ближайшем рассмотрении выяснилось, что Кунгас ниже ее не больше чем на один дюйм. Он просто былтак крепко сложен, с такой широкой грудной клеткой и огромной мышечной массой, что казался ниже, чем на самом деле. Кроме этого все его тело — в особенности лицо — выглядело, словно сделанное из металла или отполированного дерева, а не из плоти. Ирина не думала, что когда-либо в жизни видела человека, который казался бы настолько крепким и твердым. Весь.

Черты лица были типичными для кушанов. Азиатские, степные черты — желтая кожа, приплюснутый нос, раскосые глаза, крепко сжатые губы. Клочковатая редкая бородка напоминала козлиную, усы над верхней губой представляли собой только тонкую линию волосиков. Большая часть головы была выбрита, оставшиеся грубые черные волосы собраны в хвост.

Кунгас в это время осматривал Ирину. Его следующие слова поразили ее почти так же, как и их столкновение.

— У тебя красивые глаза, — объявил он. — Очень умные. А поэтому я удивлен.

Ирина нахмурилась.

— Чему ты удивлен?

— Почему на тебе такой глупый наряд? — спросил он, показывая на тяжелые римские одежды. — В этом климате?

Губы Кунгаса, казалось, слегка изогнулись. Ирина подумала, что он, наверное, так улыбается. Она не была уверена.

— Не сомневайся: в Индии много глупых традиций, — продолжал он. — Но женщины ведут себя разумно в том, что касается одежды. Тебе будет гораздо лучше в сари, или если ты оставишь талию открытой.

Ирина улыбнулась.