Чтение 15–й страницы книги ~Тайный друг ее величества~

Жесткий удар спиной о землю навел его на мысль, что все кончено. Каспар поморщился, затем открыл глаза и увидел синее небо и солнце меж синеватых туч. Что-то ударилось рядом – справа от него. Каспар с трудом повернул голову и снова увидел крысу, шерсть на ней была опалена, хвост еще дымился.

– Не поверишь, Фрай, но я мечтал совсем не об этом, – человеческим голосом произнесла крыса и, с трудом поднявшись на три лапы, захромала прочь по взрыхленной земле.

На короткое время что-то закрыло солнце, Каспар пригляделся – вращаясь словно осенний лист, на землю падала лошадь.

«Ломовая, – подумал Каспар отстраненно, – грива длинная».

Лошадь прилетела и с треском врезалась в землю всего в нескольких ярдах правее Каспара.

Переведя дух и перевалившись на бок, он оперся о землю и с трудом сел.

– О-о… – непроизвольно вырвалось у Каспара. Никакого сарая больше не существовало, не осталось даже намека на его стены. Разбитый в щепу горбыль и дранка с крыши были разбросаны на сотни ярдов вокруг среди неподвижных тел армии разбойников. Земля на возвышенности была взрыхлена, на лугу сорван дерн, а кое-где в ямках проступила вода.

Недалеко от Каспара на земле сидел пригорюнившийся Лакоб. Он почти не пострадал, лишь слегка обгорела одежда, но сумка с корешками снова была при нем.

– Лакоб… – позвал Каспар хрипло и закашлялся. Во рту чувствовался привкус крови. – Лакоб!

Каспар с трудом поднялся, чуть пошатнулся, но все же устоял. Он осмотрел себя – на одежде были прожженные пятна, из бедра торчала толстая заноза, и кровь из раны стекала в сапог. Выдернув ее, Каспар снова позвал:

– Лакоб!

Однако тот продолжал что-то бормотать, то ли не слыша, то ли не обращая на окрик внимания.

– Ну и ладно…

Каспар принялся шарить вокруг, без меча он чувствовал себя голым.

– Вот ты где, дружище… – Потянув за рукоять, Каспар вытащил невредимый меч, улыбнулся и тут же схватился за лицо – оно было одним сплошным ожогом, и улыбка вызваларезкую боль. Осторожно проведя по лицу перчаткой, Каспар зачем-то ее понюхал – пахло паленой шерстью.

– Хозяин!

Каспар обернулся: прихрамывая, с куском обгорелых вожжей в руках к нему шел Рыпа.

– Моя лошадь и телега, хозяин… Их нет…

– Вон твоя лошадь, – сказал Каспар, указывая на останки прилетевшей ломовой, и отправился поискать хоть какое-то снаряжение.

Ему попался присыпанный землей Бабушкин Звон, снаружи белела испачканная кровью повязка.

– Вот и отмучился, – философски изрек Каспар и собрался идти дальше, но раненый застонал. – О, цел! – Каспар взял Бабушкиного Звона за плечи и приподнял, чтобы тот сел.

– На каком мы свете, хозяин? – спросил пострадавший, глядя на Каспара затуманенным взором.

– Я еще сам толком не разобрался, но, похоже, нам повезло.

Оставив раненого, Каспар двинулся дальше. Пробираясь среди мусора, взрыхленной земли и перешагивая через изуродованные останки, он увидел перевернутую телегу с уцелевшими колесами. Лошадь лежала рядом, ее глаза были открыты, а по коже, от ушей до хвоста, пробегали быстрые судороги – животное было в шоке.

Каспар осторожно ощупал ноги лошади, у бедняжки было несколько ожогов и ссадин, однако кости остались целы. После недолгих уговоров Каспару удалось привести животное в чувство и заставить его подняться.

Вскоре ему на помощь пришли Лакоб и Рыпа, вместе они поставили на колеса телегу, собрали разбросанный груз, в том числе и ящик с чудо-оружием.

Одеяла, галеты и котел были на другой, пропавшей телеге, здесь же нашлись солонина, несколько комплектов одежды и пара тюков крашеной шерсти.

Вторую телегу найти так не удалось, а вместе с ней и привязанных к ней двух мардиганцев. Зато отыскались Котлета, Красавчик и Свинчатка. Дольше всех отсутствовал Слизень, но вскоре и он нашелся, приведя с собой двух мардиганцев.

Нашлись два мешка овса, они слегка разорвались, но почти ничего не просыпалось. Арбалета осталось два, мечи все были на месте.

После такой встряски Каспар с трудом определил нужное направление. Помогая друг другу, отряд кое-как погрузился в седла, и укороченный обоз двинулся по дороге в обратном направлении.

Они проехали с полсотни ярдов, когда среди кочек вдруг поднялся окровавленный разбойник.

– Где этот Йоган?! Где этот Йоган?! – несколько раз прокричал он, потрясая кривым тесаком, и, не дождавшись ответа, рухнул на землю.

– Эк его проняло, – покачал головой Рыпа. – Йогана ищет…

– Это, бабушкин звон, друг его, наверное, – предположил лежавший на телеге раненый.

– Наверное.

– А мне очень и очень стыдно, – простонал Лакоб через некоторое время.

– Ты о чем? – спросил Каспар, тупо глядя на дорогу.

– Я вас едва не убил!

– Пустяки, мужичина! – отозвался спереди Красавчик. – У нас обгорели задницы, и это неприятно – в седле сидеть больно, зато мы живы.

– Да, а деревенских по всему болоту разметало, – заметил Рыпа.

– Мне только арбалеты жалко, – вздохнул Слизень. Он теперь ехал в седле, а оба уцелевших арбалета были спрятаны в седельной суме.

– А у меня кровь больше не течет, остановилась кровь, братцы! – обрадованно сообщил Бабушкин Звон.

– Значит, ты не от этого помрешь, – сделал вывод Свинчатка.

Глава 40

Выехав на большую дорогу, они остановились, чтобы поправить седельные сумки и ровнее уложить спасенное имущество. Потом перевязали Бабушкиного Звона, в чистой стоялой луже набрали воды, чтобы умыться самим и дать попить лошадям.

После получасового перерыва отправились дальше.

– Миль через пять должен быть трактир, – сообщил Каспар. – Так что останавливаться до него не будем.

Все оживились: поесть настоящей горячей еды под крышей – что могло быть лучше?

Каспар не сказал, что трактир был сожжен, ведь на бойком месте могли построить и новый.

Чем дальше отряд продвигался на север, тем скорее попадал в объятия поздней осени. Возле Ливена они видели зеленую траву и зеленые вперемешку с желтыми листья, а здесь вся трава уже побурела, а деревья стояли голые.

На смену державшейся с утра ясной погоде пришли тяжелые тучи. Одна за другой они ненадолго перекрывали солнце и сеяли мелким холодным дождем. Одежда намокала и тяжелела, Каспар уже и сам мечтал, чтобы поскорее показался трактир.

Пару раз в перелесках мелькали какие-то люди, однако, завидев всадников, быстро прятались. После пережитого отряд был готов ко всему: Слизень держал наготове заряженный арбалет, а раненый Бабушкин Звон настоял, чтобы Каспар перетянул ему уцелевший после грома и огня лук, и теперь у него тоже было оружие – с четырьмя последнимистрелами.

Помимо густых зарослей терновника, где могла скрываться засада, Каспар обращал внимание на обочины дороги – именно здесь попадались предупреждавшие о разбойниках знаки: то разбитое колесо, то клочок одежды иди сколотый наконечник стрелы. От заметных улик разбойники старались избавляться, но оброненную вырванную «с мясом» пуговицу зачастую не замечали. Пока что обочины «молчали», и вскоре Каспар узнал пустырь, на котором когда-то к его отряду пристал местный мужик с возом лозы. Он просил провести его через организованную трактирщиком заставу.

Справа была река, Каспар узнал и ее, хотя за полтора десятка лет по ее берегам выросло множество деревьев, а дальний обрывистый берег стал значительно круче.

– Скоро ли трактир, хозяин? – спросил Рыпа, привставая на козлах и ища удобного положения. После полученных ожогов и ссадин бойцы с трудом находили возможность сесть поудобнее, все время где-то жгло или саднило.

– Уже скоро, как пустошь проедем, там и трактир покажется.

Каспар стал придирчиво оглядывать своих солдат, он опасался, что своим видом они испугают местных жителей. С опаленными ресницами и бровями, в полной боевой амуниции, которой теперь не пренебрегал даже Красавчик, они были похожи на банду головорезов неизвестной национальности. Даже вода, которой они умывались, не смогла улучшить их внешнего вида.

Минут через сорок отряд миновал то место, где прежде находилась застава с прикованным к двум врытым в землю столбам бревном. Теперь бревна не было, однако потемневшие от времени столбы все еще стояли по обочинам дороги, словно безмолвные часовые.

– Трактир! – обрадованно воскликнул Свинчатка и указал на возвышавшуюся над деревьями крышу.

Она была покрыта дранкой, а стены строения сложены из бревен и обмазаны красной глиной из здешних оврагов. Трактир оказалось куда меньше, чем тот, сожженный, но все же выглядел вполне обжитым. Возле длинной коновязи остался неубранным свежий лошадиный навоз, а из трубы шел дым.

Новый трактир стоял чуть дальше прежнего, и Каспар, присмотревшись, обнаружил старое пепелище. Оно заросло кустарником и молодыми деревьями, но среди травы можно было заметить старые головешки. Их было немного, видимо, большую часть углей давно сожгли в печах.

– Хозяин, а серебро-то при тебе? – озабоченно спросил Рыпа.

– Не бойся, не сгорело, – ответил Каспар.

Рыпу можно было понять, ведь по договору Каспар обязался кормить отряд из своего кармана.

Где-то заблеяла коза, послышалось куриное кудахтанье, хрюканье свиней – как и полагалось придорожному трактиру, при нем имелось собственное хозяйство.

– Слизень, ты в карауле, – сказал Каспар, сходя на землю.

– А чего я-то? – недовольно спросил тот.

– Ты хорошо стреляешь, тебе я доверяю.

– А чего здесь караулить, хозяин? Лес кругом.

Каспар привязал к коновязи лошадь и, отойдя к дороге, сказал:

– Вон на том месте прежде стоял другой трактир, побольше этого. И в нем на мой отряд напали мужики-разбойники, из ближайших деревень. Их набралось несколько десятков, и нам тогда просто повезло – бойцы мои были отчаянные, да и я помоложе. Очень может быть, что этот промысел деревенские еще не забыли.

– А трактир за это, стало быть, спалили? – догадался Свинчатка.

– Нет, трактир сжег какой-то местный дурачок.

Глава 41

Каспар толкнул крепкую, изрядно прокопченную дверь и, первым войдя в зал, огляделся. Высокий побеленный потолок был покрыт копотью, стены – тоже, должно быть, камин, что располагался у главной стены зала, не имел хорошей тяги. В остальном же здесь было неплохо – столы, стулья, довольно большие окна – два затянутых слюдой, а однодаже застекленное, роскошь для этих мест немалая.

В воздухе висел запах жаркого и кислого пива, видимо, совсем недавно здесь были гости.

– Надо поискать трактирщика! – громко объявил Рыпа. – Котлета, айда со мной!

– Пошли, – сразу согласился тот.

– А ты, хозяин, садись и жди, сейчас мы их подгоним.

– Ну-ну… – Каспар опустился на стул, с удовольствием вытягивая ноги. Опиравшийся на палку Бабушкин Звон со стоном сел на стул возле двери. Красавчик и Свинчатка устроились за столом с Каспаром, они обменивались заговорщицкими взглядами и улыбались.

Каспар заметил это. На заговор было непохоже, но, возможно, они собирались разыграть его?

Вдруг раздался приглушенный женский крик.

– Вы слышали? – Каспар вскочил на ноги, а Красавчик и Свинчатка расхохотались во все горло.

Каспар бросился на кухню, оттуда в соседнее помещение – кладовку, за которой оказались жилые комнаты хозяев. Распахнув дверь, он застал Рыпу за «работой» – одной рукой вор зажимал рот поваленной на кровать женщине, а другой торопливо задирал на ней юбки. В углу, испуганно вытаращив глаза, стоял ее муж, он не мог пошевелиться, поскольку Котлета держал у его горла острие меча.

– Прекратить немедленно!

– Хозяин, я быстренько! – пролопотал Рыпа, пытаясь навалиться на свою жертву.

Каспар ударил его по заду ножнами. Рыпа взвыл от боли и скатился на пол, тут же позабыв про все желания. Поймав на себе строгий взгляд хозяина, Котлета торопливо убрал меч.

– Хозяин, мы тебе денег хотели сэкономить, – пояснил он, пожимая плечами. – Чего этих чумовых жалеть?

– Идите в зал…

Почесывая зад и с опаской поглядывая на Каспара, Рыпа по стенке обошел его и выскочил из комнаты, за ним так же быстро убрался Котлета. Было слышно, как в кладовке ончто-то схватил и потащил добычу по полу.

«Мешок какой-то», – подумал Каспар и, поглядев на перепуганных хозяев, сказал:

– Не бойтесь, вас никто не тронет, все, что нам нужно, это еда и немного отдыха. Деньги у меня есть…

С этими словами он вынул из-за пояса кошелек и потряс им, чтобы звон монет развеял страх трактирщика.

– Вы… ланзаппы? – спросил тот, отделяясь от стены.

– Нет, – покачал головой Каспар, стараясь не смотреть на оголенные ноги жены трактирщика. Наконец она тоже пришла в себя и, одернув юбки, вскочила.

– У вас у всех лица как у ланзаппов! – выкрикнула она с обидой и отчаянием.

– Мы всего лишь люди, – пожал плечами Каспар, он не знал, кто такие ланзаппы.

– Хорошо, пусть так, – согласился трактирщик, расправляя просторную рубаху. – Идите, я сейчас все вам принесу. У меня есть жареные куры, на вечер готовил, гости должны прийти. Но я успею новых нажарить. И навар густой из свиных ножек, и каша овсяная, и пиво холодное…

– Ну ладно, – сказал Каспар и. повернувшись, вернулся в зал.

Все воры испытующе на него уставились, а Рыпа от нетерпения заелозил на стуле.

– Ну что, хозяин, как кухарка? – спросил он, ехидно улыбаясь.

– Что значит «как»? Ты что же думаешь, я там твое место занял?

– Так ты просто так ушел?

На лице Рыпы отразилось удивление, сменившееся разочарованием. Он посмотрел на Котлету, потом на Красавчика и пожал плечами, мол, ничего не понимаю. Каспар был в отряде чем-то вроде атамана, и ему по праву сильного причиталась лучшая добыча. Когда он отогнал Рыпу от перепуганной кухарки, тот был уверен, что женщина приглянуласьсамому хозяину.

Поняв, о чем думают воры, Каспар устало махнул рукой и сел на прежнее место. Если бы он не поспел вовремя, все закончилось бы убийством ставших ненужными хозяев харчевни и разграблением их запасов. Это и имел в виду Котлета, говоря, что они планировали сэкономить хозяину деньги.

Подобные замашки были вполне в традициях воров, но Каспар все никак не мог привыкнуть к их зверским обычаям.

– Эххх, хозяин, – вздохнул Рыпа и покачал головой. – Теперь бы я уже управился.

– Управился, – ухмыльнулся Свинчатка и, сняв шлем, почесал взмокшую макушку. – А ну как здесь рукосуи проживают – порвут на кусочки за твои фокусы.

– Скажешь тоже – рукосуи. – Рыпа невольно оглянулся на окно, ему показалось, что он увидел тень.

– Что за рукосуи такие? – спросил Каспар, обращаясь к Свинчатке.

– А ты, Фрай, разве не слышал о них? – в свою очередь удивился Красавчик. – Ты же вроде хожалый.

– Я был хожалый, а потом двенадцать лет сиднем сидел. – Каспар вздохнул, невольно жалея, что потратил столько времени на торговлю, хотя мог все так же пылить по дорогам. – Давно никуда не ходил, – заключил он.

– Рукосуи сильны необыкновенно, и рук у них целых четыре, – пояснил Свинчатка, показывая две свои.

– Откуда же они взялись?

– А никто не знает. – Свинчатка почесал голову и снова надел шлем. – Кто говорит, из Синих лесов, а кто – из южных земель. Всякое врут.

Снаружи что-то стукнуло в боковую стену, все схватились за мечи. Сидевший у двери Бабушкин Звон приоткрыл ее и перекинулся с караульным Слизнем парой слов. Потом закрыл.

– Ничего, все тихо – ставня, говорит, хлопнула.

– Ну ставня так ставня, – согласился Каспар и прислушался к возне на кухне. Звенели кастрюли, трещали подброшенные на уголья свежие поленья.

– Трактирщик кур жареных обещал и отвара из свиных ножек, – сказал Каспар, чтобы взбодрить команду.

– О, знатная жратва! – первым отреагировал Рыпа, а Свинчатка громко сглотнул.

– И пиво подаст холодное, – добавил Каспар, невольно вспоминая, как выглядел перепуганный трактир-шик. – Нет, руки у него две было, откуда другим-то взяться…

– Так ведь рубаха на нем широкая – два раза завернуться, мог и руки спрятать, – вспомнил Котлета.

Появился трактирщик, неся на крышке от бочки восемь деревянных кружек с пивом.

«Слизня тоже посчитал. Когда успел?» – подумал Каспар, вспоминая звук удара в стену.

– О, наконец-то! – за всех обрадовался Рыпа и, подскочив к трактирщику, схватил кружку.

– Стой! – остановил его Каспар, когда вор уже собрался сделать глоток.

– Чего? – не понял Рыпа и протянул кружку Каспару, полагая, что тот желает пить первым.

– Ты, – Каспар указал на трактирщика, – попробуй пиво.

– А чего ему пробовать, он его обпился уже небось! – хохотнул Рыпа, но трактирщик понял. Он переставил на стол кружки, плеснул с одной из них себе в пригоршню, при всех втянул его в рот и проглотил.

– Молодец, – кивнул Каспар. – Куры скоро готовы будут?

– Я хотел сначала похлебку…

– Ну давай похлебку.

Трактирщик кивнул и, тяжело переваливаясь, ушел.

– Рубаха широкая, – прихлебывая пиво, заметил Красавчик. – В такой не то что пару рук, пару ног спрятать можно.

– Пустяки все это, – отмахнулся Рыпа.

– Раз пустяки, отнеси Слизню пиво, – сказал Каспар.

Рыпа спорить не стал, взял кружку и понес караульному, не удержавшись, правда, чтобы не отпить от чужой порции пару глотков.

– Хорошее пиво, брюхо греет, – заметил Котлета.

– Греет, – согласился Каспар. – Не забудь трактирщику мешок вернуть.

– Какой мешок, хозяин? – невинно удивился Котлета, стараясь ногами прикрыть «законную» добычу.

– Который из кладовки выудил, – пояснил Каспар, потягивая темное пиво. – Небось крупа там?

– Крупа, – со вздохом признался Котлета.

– А зачем тебе крупа?

– Продадим.

– Зачем тащить крупу, чтобы продавать, если у меня еще серебро осталось?

– А много?

Каспар достал из-за пояса худой кошелек с пятью рилли – он специально держал его, чтобы демонстрировать жадным до чужих денег ворам.

– У-у-у, – разочарованно протянул Котлета и сел ровнее. – У тебя там три монетки осталось.

– Пять, – поправил Каспар.

– Все равно мало.