АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
– Не надо. Я потом сам схожу, – не поворачиваясь, отозвался «сержант» Фрая. Он мучительно искал ошибку, которую допустил, вызывая боевой огонь. Как будто все сделал правильно, и чтобы «зажечься» сил хватило, но что-то пошло не так. Что же именно?
– Железо здесь оставим, – сказал Красавчик, снимая накладки. Остальные воры с охотой последовали его примеру, после чего все вышли из комнаты.
В зале было шумно, трактирщик и какая-то страшная баба едва успевали подносить заказы. Впрочем, несколько столов пока были свободны. Красавчик выбрал, один из них, иворы чинно расселись, поплевав на ладони и кое-как пригладив засаленные вихры.
Трактирщик заметил их и, несмотря на занятость, сейчас же подошел:
– Что будете кушать, господа?
– А чего ты не спрашиваешь, что будем пить? – ухмыльнулся Рыпа и почесал заросшую физиономию.
– А это как скажете, еда уже оплачена, а выпивка – в отдельный счет.
– Ладно, давай пока жратву, – сказал Красавчик. – Чем сегодня кормишь?
– Тушеные бобы с салом и чесноком и вареные свиные ножки.
– Эх и бздеть будем, – покачал головой Слизень.
– Ничего, не отравимся, – заметил Свинчатка и вопросительно посмотрел на командира. Он понимал, что Красавчик вызвал их не только ради еды, но тот пока молчал, пристально разглядывая посетителей.
Трактирщик убежал выполнять заказ, а в зал вошли двое подозрительных типов. Дорогая, но неопрятная одежда, обвислые края шляп и колючий недобрый взгляд выдавали в них людей рисковых и не имевших постоянного дохода.
– А в петелке под курткой заточки носят, – сказал Рыпа, сразу узнав собратьев по ремеслу.
К столу подскочила помощница трактирщика – конопатая, с выпученными глазами и редкими зубами.
– Бобы с ножками вам подавать? – басом спросила она.
– Чего? – спросил пораженный ее внешностью Рыпа.
– Сюда ставь, молодка, – кивнул Свинчатка, пряча улыбку.
– Прям как неживые, чесслово, – пробурчала баба и со стуком, одну за другой, поставила на стол четыре глубокие плошки.
– Рот закрой или на красавицу загляделся? – поддел Рыпу Свинчатка.
– Это какая-то лошадь крестьянская, – сказал тот, переводя дух.
– Тихо, – испуганно одернул его Слизень. – Она возвращается…
Все замолчали, страшная баба действовали на новичков угнетающе. Подойдя к столу, он шваркнула на него отглаженный, свернутый вчетверо кусок застиранного холста и, поводя тяжелыми бедрами, ушла на кухню.
– Это чего такое? – недоуменно произнес Рыпа, осторожно разворачивая тряпицу.
– Это для удобства, – пояснил Красавчик, – руки вытереть или там харю промокнуть. В хороших заведениях всегда так.
– Ну не такое уж оно и хорошее, – возразил Рыпа и, свернув тряпку, по-хозяйски засунул в карман. – В Ливене и получше бывают.
– Может, и бывают, а тряпочек не дают, – заметил Слизень.
– На то и столица, – согласился Свинчатка. – А тряпицу положи на стол, Рыпа, негоже нам мелочиться.
– Правильно, – согласился Слизень. – Мы к отъезду бельишко во дворе снимем, а тряпку ты здесь брось.
Рыпа с сожалением положил на стол грошовую добычу, а затем, подумав, снова взял и с достоинством промокнул ею губы.
– Я вот об чем подумал, братцы, – начал Красавчик, скобля зубами свиные ножки. – Срываться нам надо, пока целы.
– Куда срываться-то? – удивился Слизень. – Мы же на дело подрядились.
– Как подрядились, так и отрядимся.
– А зачем нам это? Денег-то не получим, ты же жирок нагулять собирался, оружие прикупить, – заметил Свинчатка, выгребая бобы деревянной ложкой.
– Деньги мы возьмем у Фрая.
Свинчатка прожевал бобы и отрицательно покачал головой.
– Я хозяина убивать не буду…
– И я тоже, Красавчик, – добавил Слизень.
– Ну… и мне тоже не хочется, – поддержал их Рыпа. – Поначалу – да, готов был порвать его руками, а теперь нет – нормальный он мужик.
– Кто сказал, что я собираюсь его убивать?
Красавчик умиротворяюще улыбнулся, у него не было другого выхода.
– Положим камень в тряпку, тюкнем несильно и золотишко выгребем.
– У него будет пять золотых… – напомнил Рыпа.
– Дурень, у него будет больше – это он тебе сказал, а на самом деле возьмет побольше, да и серебро у него имеется. Нормально возьмем, мало не покажется.
– Нехорошо человека совсем без монеты оставлять, – возразил Свинчатка, ему этот план совсем не нравился.
– Да он в банк пойдет и возьмет себе еще, у него же свиток имеется, ему в любом городе золотишка отсыплют.
– Ну хорошо, заберем золотишко, а потом куда? – спросил Слизень, помешивая еду ложкой.
– Вернемся в Ливен, – пожал плечами Красавчик.
– А потом туда вернется хозяин, поймает нас и вытряхнет кишки, – не поднимая головы от тарелки, подвел итог Рыпа.
– Вытряхнет, – со вздохом произнес Свинчатка. – Ему это несложно.
– Ну тогда не будет возвращаться – останемся в Харнлоне, всю мелкую шантрапу к ногтю! Налог навесим, заставим нам носить, будет как в Ноэле, только еще лучше, вот увидите!
– Эй, хуторяне, монеты имеются? – раздался совсем рядом чей-то неприятный голос.
Красавчик повернул голову и, встретившись взглядом с нахалом, задавшим этот вопрос, ответил:
– Монеты, конечно, имеются, только я сегодня бродягам не подаю.
– А вы кто такие, а? – спросил второй нахальный посетитель. – Что-то я вас раньше не видел.
– Это и понятно – у тебя «шары» мутные, – поддержал командира Свинчатка. Дело шло к драке, это всем было ясно.
– Ну-ка, пойдем посмотрим, какие вы разговоры умеете разговаривать, – сказал первый из недругов и кивнул в сторону двери.
Красавчик и его товарищи разом поднялись и проследовали за местными на улицу, где уже спускались сумерки. Возле входа стояли два фонаря, но трактирщик берег масло и зажигал их только в полной темноте.
– Пошли, – сказали незнакомцы и свернули за угол.
Красавчик помнил, что где-то здесь должен быть видимый из окна их комнаты двор. Двоих местных он не боялся и уже готовился выхватить из-под куртки заточку – дело было привычное.
Глава 51
После недолгих расспросов Каспар вышел к банку Игги Торнсена. Вход в заведение был ярко освещен большими масляными лампами, спрятанными в пузатые стеклянные сосуды. Прежде видеть такое Каспару не приходилось, и он, остановившись, стал с интересом разглядывать эту диковину.
Мимо проезжали экипажи, проходили люди, но никто из них не обращал на Каспара внимания, большой город жил собственной жизнью.
Из дверей банка – окованных и переплетенных для верности железными полосами, вышел вооруженный дубинкой охранник. Подойдя к Каспару, он выразительно на него посмотрел и вежливо спросил:
– Вы к нам, ваша милость?
– Да, я к господину Торнсену.
– А по какому делу?
– А вот об этом я скажу только ему.
Охранник на мгновение задумался, затем посторонился и сказал:
– Пожалуйста, проходите.
Он внимательно оглядел вечернюю улицу, но, не заметив ничего подозрительного, проследовал за посетителем в узкое, тесное помещение.
Лишь после того как охранник запер дверь на широкий металлический засов, открылась другая дверь, которая вела в сам банк. Каспар вошел в приемную, отгороженную от основного помещения красивой витой решеткой.
– Присаживайтесь, ваша милость, господин Торнсен сейчас выйдет, – сказал охранник и скрылся за невысокой матерчатой ширмой.
Каспар сел на деревянный стул и огляделся. Здесь тоже ярко горели лампы в стеклянными колпаках, света они давали гораздо больше, чем те, что без стекла.
С другой стороны решетки появился банкир, он сел напротив Каспара и сказал:
– Слушаю вас, уважаемый.
– Я Каспар Фрай из Ливена. У меня вексель от господина Буклиса, по которому я хочу получить деньги.
С этими словами Каспар развернул слегка помявшийся свиток и подал банкиру. Тот бережно его принял и, быстро прочитав, кивнул.
– Рольф, принеси сундучок! – приказал банкир кому-то невидимому.
Каспару показалось, что банкира никто не слышит, кроме, может быть, охранника за ширмой, однако скоро послышались негромкие шаги и к банкиру вышел пожилой клерк, неся лакированную шкатулку. Он поставил ее перед Торнсеном и сделал два шага назад. Банкир достал из кармана маленький ключик и отпер крышку.
В шкатулке оказались бумаги. Выбрав нужную, банкир положил ее рядом с собой – что на ней было написано, Каспар не видел.
– Это ваша клиентская метрика, господин Фрай, с образцом подписи. После того как вы подпишете счет и его дубликат, я сравню подписи на них с этим образцом. Сколько хотите получить денег?
– Сто пять дукатов.
– В золоте?
– Да. Пять на руки и сотню в пояс.
– Хорошо, сейчас сделаем. Рольф, принеси деньги, а я пока составлю счета.
Ральф ушел, а банкир обмакнул перо в чернильницу и принялся за работу. Скоро оба счета были готовы, затем пришел и Ральф – на нем были белые полотняные перчатки. В одной руке он держал стопкой пять дукатов, а в другой мешочек с сотней и длинный кожаный пояс с секретом.
– Подпишите эти счета, господин Фрай…
Банкир подал через решетку перо и оба документа. Каспар, склонившись над удобным клиентским столиком, расписался и вернул документы. Он полагал, что на этом все и закончится, однако банкир приказал принести лампу, достал какое-то круглое толстое стекло и при более ярком освещении принялся сличать подписи, низко наклоняясь надбумагами и поднося к глазу странное стекло.
Наконец процедура была закончена. Торнсен вернул Каспару один из счетов, сказав, что его нужно будет отдать в банк Буклиса.
– Чтобы он знал, сколько денег я выдач по векселю.
Тем временем Рольф довольно бойко вставлял в прорезь полого пояса по одному дукату и плоской палочкой проталкивал их дальше. Минут за пять он уложил в пояс всю сотню и передал его Каспару, чтобы он примерил.
Пояс подошел, Каспар распрощался с банкиром, спрятал в кошелек счет и вышел на улицу.
За спиной лязгнули тяжелые засовы, банк снова превращался в неприступную крепость.
Глава 52
За то время, что прошло после последнего визита Каспара в этот город, на улицах стало больше фонарей. Это был квартал людей, живших своим трудом, тем не менее тут не оставалось ни одного неосвещенного камня.
«Хорошо бы и нам в Ливене такое перенять, – подумал Каспар. – Вот только денег на масло уходить много будет…»
Мимо прошел дозор стражников – пятеро солдат и сержант. Вид у них был бравый, и сравнение с их ливенскими коллегами было не в пользу земляков Каспара. С тех пор как прежний герцог с головой ушел в свои исследования, порядка в Ливене поубавилось. Наведет ли его новый герцог Бриан Туггорт? На Рыночной площади поставили виселицу, однако одного устрашения мало.
Каспар вздохнул, дорога от банка к постоялому двору была для него единственной прогулкой и отдыхом за последние дни. Как там Генриетта, дети? Справляется ли она?
Внезапно до ушей Каспара донесся шум драки – крики, удары, треск дерева. Сорвавшись с места, он помчался на эти звуки и не ошибся – дрались за углом постоялого двора.
– Что здесь происходит? – строго спросил он, вылетев на шайку ожесточенных людей.
Драка на мгновение прекратилась, затем ближайший к Каспару бродяга бросился на него, замахиваясь дубиной. Бывалый наемник перехватил руку нападавшего и так ее повернул, что бродяга налетел лбом на собственную дубину.
Захватив оружие, Каспар косым ударом сбил еще одного противника, и на него кинулись сразу двое, но и им не повезло: через мгновение оба рухнули в грязь.
– Молодец… хозяин! – со всхлипом прокричал Рыпа.
– Ты кто такой? – удивленно спросил вожак харнлонской банды.
– Я их хозяин, эти люди мне нужны. Позвольте нам уйти, и мы не причиним вам вреда.
– Да я тебя сейчас… – прорычал другой вор, и в его руке тускло блеснул кинжал.
– Стой, Брюхан… – удержал его вожак. – Он тебя зашибет…
Помедлив еще немного, он скомандовал своим убираться.
Подобрав двоих раненых, харнлонские воры ушли – Каспар насчитал их пятнадцать человек. Между тем дела его воров были не блестящи. На ногах оставались только Рыпа иСвинчатка. Красавчик валялся, без чувств – об его голову разбили доску, ее обломки валялись тут же. Слизню пропороли живот, и, как он ни зажимал рану, кровь текла сквозь пальцы и раненого била крупная дрожь.
Рыпа улыбался разбитыми губами, на его левом предплечье кровоточила рана.
Послышался лязг доспехов и оружия – к месту драки бежали стражники. Через несколько мгновений они появились из-за угла и остановились.
Вжикнуло колесное огниво, хлопнул подожженный запал, сержант поднял над головой походную лампу – Каспар слышал про такие, они оставались сухими даже в дождь и зажигались от одного поворота колесика.
– Что здесь произошло?
– Воры напали на моих работников, ваша милость. – Каспар тяжело вздохнул.
– Кто вы и откуда?
– Мы проездом, остановились на пару дней в этом заведении, а тут – такое.
– Вам лучше уйти отсюда, они могут вернуться.
– Да, конечно. Свинчатка, позови Лакоба.
– Я уже здесь, ваша милость. – Подвинув сержанта, Лакоб прошел к Слизню и присел на корточки. – Ну-ка, убери руку…
Но раненый его не слышал, тогда Лакоб силой отвел руку Слизня и, промокнув тряпкой кровь, при свете фонаря стал обследовать рану. Один раз он даже сунул в нее палец, так что раненый охнул и потерял сознание.
– Вы его убьете! – возмутился сержант, позади него напирали любопытные стражники.
– Нет, теперь уже не убью. Железо было в его кишках, но обошлось – они остались целы. Нужно поднять его в комнату, там я зашью рану, и, возможно, ему повезет.
Наконец пришел в себя Красавчик. Он непонимающе огляделся, затем дотронулся рукой до головы и скривился от боли.
– Давайте поднимем их, – сказал Каспар. – Господин сержант, ваши люди помогут нам?
– Конечно. Руберт, сложите из алебард носилки, так будет удобнее…
Раненых понесли в комнату. Появление стражников и сержанта добавило значимости беспокойным постояльцам в глазах трактирщика. По требованию Каспара он сейчас же принес горячей воды, чистых тряпок и большую бутыль с перегонным зельем. За нее пришлось отдать полрилли, такая выпивка была сложна в производстве и очень ценилась.
Стражники ушли, и при свете трех принесенных трактирщиком ламп Лакоб успешно зашил Слизню рану суровой ниткой. Затем обработал шов перегонным зельем и наложил сверху плотную, повязку. Глядя на ладную работу Лакоба, Каспар порадовался, что угадал в бывшем оборванце нужного и полезного в походе человека.
Красавчику на его огромную шишку наложили компресс из смоченной зельем тряпки. Рыпе такой же компресс выдали для отмачивания опухшего лица. Его предплечье Лакоб перебинтовал очень быстро, а потом занялся небольшими повреждениями на физиономии Свинчатки.
– Ну и как же вас угораздило? – спросил наконец Каспар.
– Дык… Они сами подошли к столу, стали задираться, мы и вышли с ними поговорить… Их двое было.
– Ага, а вы – дети малые, думали, что их только двое. – Каспар горько усмехнулся. – Почему они к вам подошли? Почему других людей оставили в покое?
– Дык Красавчик разговаривал громко, должно, они что-то услышали…
– Просто они поняли, что вы на их место заритесь, вот и решили вас прикопать у стеночки.
Из угла, где лежал на топчане Рыпа, послышались странные звуки. Каспар взял лампу, поднял ее повыше и увидел, что раненый, вместо того чтобы лечиться компрессом, отчаянно пытается высосать из него хоть несколько капель зелья.
– Рыпа!
– А?! – испугался тот.
– Ты не к языку прикладывай, а к морде, от тебя же завтра лошади шарахаться станут – как тогда поедешь?
Уличенный Рыпа тяжело вздохнул и приложил тряпицу к скуле. Каспар прислушался к хриплому дыханию Слизня – тот спал.
– Ну что, Лакоб, если всех перелечил, давай и мне перевязку сделай…
– Изволь, ваша милость, давай перебинтую.
Каспар снял кожаный пояс с золотом, положил на свой топчан и поверх него, для порядка, бросил куртку. Затем задрал рубашку, чтобы Лакоб снял старые бинты. Спустя какое-то время тот неодобрительно зацокал языком.
– Что, загнила? – забеспокоился Каспар.
– Нет, рана чистая и края ровные… Мазь у вашей милости очень хорошая.
– А чего же ты недоволен?
– Не затягивается она, но такое тоже бывает. Когда яд совсем уйдет, начнет заживать. Тебе, ваша милость, кто такую мазь готовит? – спросил Лакоб, смазывая рану из склянки, что уцелела после всех приключений.
– Никто не готовит – сам делаю.
– Во как!
– Мою шкуру много раз дырявили, приходилось подлечиваться, что-то покупал, что-то сам выдумывал, а эту мазь меня научил делать мессир Маноло. Добрейший человек.
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 [ 20 ] 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
|
|