Чтение 16–й страницы книги ~Драконы Войны Душ~

Невзирая на растущее число светских обязанностей, раз в неделю Эджер находил время, чтобы съездить в новое поселение гномов-механиков и проверить, как продвигается работа. Его подопечные устроились совсем неплохо. Отведенный участок когда-то был каменоломней, в которой давно закончились запасы камня; с одной стороны их владения ограничивались высоким холмом с плоской вершиной. На просторной каменной площадке соорудили общий Большой Дом, а личные домики и мастерские были разбросаны по всей территории каменоломни.

Во время каждого приезда Эджера Манифью отчитывался о проделанной работе. Сначала все продвигалось довольно медленно, поскольку гномы обустраивались на новом месте, закладывали сады, возводили дома и только в свободное время занимались изготовлением различных заказанных вещей. Манифью продемонстрировал Нансу одно экспериментальное устройство, состоящее из нескольких бокалов, вертящихся на высоких ножках, причем все они располагались один в другом. Прикосновение мокрого пальца к вращающемуся стеклянному краю бокала вызывало весьма своеобразный и пронзительный звук. Эджер, поскольку ему лучше были известны музыкальные пристрастия людей, предложил некоторые усовершенствования и выбрал этот инструмент для следующей презентации в Особняке на тот случай, если интерес к музыкальным механизмам станет спадать.

И вот в самом начале очередного месяца — предельного срока отгрузки первой партии устройств — Эджер выехал из Устричного на своем древнем муле (теперь он ездил нанем больше из позерства, чем от недостатка средств), чтобы принять готовые заказы. По пути на юг от стоящего на берегу бухты города поверхность немного поднималась.Там, где подъем заканчивался, Нанс увидел ряд выстроившихся телег, предназначенных для перевозки сена. Он был приятно удивлен — в ожидании его приезда гномы-механики вышли навстречу и, насколько позволяло заключенное соглашение, приблизились к городу.

Эджер с удивлением увидел, как вдруг первая из телег, загруженная большими ящиками с обещанными заказами, самостоятельно покатилась вперед. Нет, не совсем самостоятельно — несколько гномов подталкивали колеса длинными рычагами. Телега добралась до склона, поехала вниз — сначала медленно, затем постепенно набирая скорость — и понеслась по направлению к Устричному. По всей видимости, она никем не управлялась — ни людьми, ни гномами — и, сдвинувшись с места, уже не могла остановиться, а продолжала катиться с непостижимой быстротой. Вот уже и вторая телега вышла на самую высокую точку, и третья стала раскачиваться взад-вперед, повинуясь толчкам рычагов.

Эджер закричал и погнал своего мула вперед, надеясь остановить механиков, пока те не запустили остальные телеги. Но мул на подъеме едва тащился, а летящая вниз груженая повозка все ускоряла свой бег. Хоть Нанс и не был механиком, он быстро подсчитал, что никак не успеет добраться до вершины до того, как вниз покатятся остальные телеги, и, более того, между ним и гномами находятся летящие вниз повозки, и они быстро приближаются.

Проклиная все на свете, он натянул поводья и развернул мула к Устричному. Громыхающие колеса первой телеги стучали по земле совсем близко, и животному не потребовалось никаких понуканий, чтобы резво рвануть вниз, к дому.

В городских воротах Устричного стояли минотавры (все люди-стражники уже давно были высланы как можно дальше от границ), но даже они кое-что соображали. Они заметилине только несущегося на муле Эджера, но и примерно с десяток телег, уже катившихся вслед за ним, словно выводок утят-переростков. Поскольку никаких инструкций на случай нападения повозок, нагруженных музыкальными инструментами, у них не было, стражники поступили так, как сочли нужным.

Они начали закрывать ворота.

Эджер уже представил, как догоняющие телеги расплющат его до состояния листа писчей бумаги, и отчаянно закричал. Он изо всех сил ударил каблуками в бока мула, но его скакун и так мчался вперед с невообразимой скоростью, очевидно используя резервы, накопленные за годы неспешных прогулок по маршрутам сборщика податей. Оба колена Нанса задели быстро сдвигаемые створки ворот, но он все же сумел проскочить через оставшуюся узкую щель.

Стражники-минотавры успели закончить свою работу до того, как первая телега докатилась до них, но не закрепили створки окованным железом бруском. Они только-только свели их вместе, как повозка врезалась в ворота с силой небольшого ядра, а музыкальный груз отозвался скорбным протяжным звоном.

От такого удара створки треснули, и телега застряла в проломе между обитых металлическими полосами брусьев. Примерно в сотне футов от этого места по направлению к Юго-Западной площади Эджер, сидя на муле, обернулся и посмотрел на остановившуюся повозку. Затем он вспомнил, что должно произойти дальше, спешился и повел мула в безопасный переулок.

Вторая телега ударила в заднюю часть первой и полностью протолкнула ее в ворота. Третья подкатилась под небольшим углом, и под ее натиском первая повозка поехала прямо к площади. Подоспевшая четвертая врезалась в третью и перевернула ее. Пятая на всей скорости подпрыгнула при ударе о четвертую и взлетела в воздух. Она остановилась в парке, но только после того, как снесла статую Его Могущественной Светлости на уровне коленей.

То же самое происходило со всеми телегами по очереди — каждая ударялась в предыдущую и издавала такой звук, какой бывает, когда очень крупная кошка прыгает на очень чувствительную клавиатуру. Эджера уже не интересовало, где приземлится очередной снаряд и во что он ударит, поскольку все это происходило довольно далеко от него.Через тридцать минут беспрерывных и неблагозвучных ударов атака прекратилась. Ошеломленные минотавры тотчас выслали отряд против нарушителей спокойствия, но все гномы-механики уже исчезли, лишь один Манифью поджидал их на вершине холма.

Манифью и Эджера, поскольку стражи ворот узнали его и довольно быстро отыскали, без промедления препроводили в Особняк Лорда-Правителя на аудиенцию. По одну сторону от трона снова стоял казначей, очень встревоженный и вспотевший, а по другую тоже стоял, поскольку уже сломал кресло, на котором восседал в прошлый раз, взбешенный Раэджа.

— Мои ворота! Мои драгоценные ворота! — ревел минотавр. — Эти мерзавцы и стены едва не разрушили! Я же говорил, что присутствие механиков грозит бедой! Надо выставить их отсюда! Выгнать с наших земель!

Его Светлость что-то пробормотал, и побледневший казначей, не отводя обеспокоенного взгляда от Раэджи, начал переводить:

— Его Благородная Светлость ждет объяснений гномов-механиков. Как вы осмелились таким образом напасть на город?

— Заказы, — жизнерадостно ответил Манифью.

Предводитель минотавров испустил сдавленное рычание и, казалось, был готов вцепиться в глотку гному. Тоэд выдал еще одну неразборчивую тираду, которую казначей нестал переводить, и тогда Раэджа чуть-чуть успокоился.

После этого Манифью удовлетворенно кивнул и продолжил:

— Мы точно следуем договору. Вы запретили нам приближаться к городу менее чем на сто ярдов. Мы отыскали старинные карты с уровнями высот и обнаружили, что подъем дороги заканчивается за сто три ярда от городских ворот, а потом изобрели способ доставить готовые заказы и не нарушить договор.

Гном был явно доволен собой.

— Да, вы не должны приближаться к городу! — закричал минотавр. — Но это не значит, что вы вправе ломать мои ворота!

Его собственнический тон не остался незамеченным для Эджера.

— Это доставка, — поправил его Манифью. — Никакое не нападение, а просто доставка товара.

— Но в процессе доставки вы уничтожили все свои изделия, — не унимался Раэджа. — Что же это за доставка?

— Мы отвечаем за товар во время хранения и доставки, — ответил Манифью, — и с радостью заменим разбитые инструменты новыми в начале следующего месяца.

— Только не вздумайте снова повредить ворота! — огрызнулся минотавр. — И не пытайтесь разрушить стены. Я не допущу, чтобы ваш транспорт подошел к городу ближе чем на сто ярдов.

Лорд Тоэд снова что-то пробурчал, но слишком тихо и неразборчиво.

Манифью кивнул минотавру и произнес свое «прекрасно» — как обычно, на два тона. Гном казался несколько растерянным, и Эджер так и не понял, кому предназначено его согласие.

И вот теперь, почти месяц спустя, Эджер Нанс вновь оказался перед троном Лорда-Правителя Устричного. Его морщинистая Светлость, как и всегда, был совершенно невозмутим, словно и не знал, что его город подвергся обстрелу различными компонентами оркестра. В руках хобгоблин вертел музыкальную шкатулку, подаренную Манифью.

Едва Эджер робко приблизился к возвышению, Раэджа спрыгнул с широкого помоста, схватил сборщика податей собственными руками и ощутимо встряхнул.

— Где он? — спросил минотавр, обжигая лицо Эджера горячим дыханием. — Где этот мелкий червяк?

Казначей тщетно пытался оттащить Раэджу за плечо, но пират бросил Нанса скорее от скуки, нежели в результате его усилий.

Эджер не без труда поднялся с пола и сумел только выдохнуть:

— Не знаю.

— Не знаешь?! — воскликнул пират, и Нанс испугался, что минотавр снова набросится на него. — А почему ты не знаешь?!

— Я не предполагал, что они решатся на такое сегодня, — сдавленным голосом прохрипел Эджер. — Они поспешили.

— Но ты хоть знаешь, почему они поспешили? — воскликнул Раэджа.

— М-м… нет, — еще тише ответил Нанс. — Возможно, они… м-м… очень эффективно работают.

Казалось, лицо минотавра уже не может покраснеть еще больше, но, к удивлению Эджера, багряный оттенок усилился, по крайней мере, на три тона. Рогатый капитан испустил длинную тираду резких гортанных звуков, которые, судя по интонации, могли быть только проклятиями на его родном наречии.

— Боюсь, у нас есть еще одна проблема, — негромко высказал казначей свои собственные соображения.

Разъяренный капитан злобно покосился в его сторону.

Казначей не торопился, тщательно подбирая слова:

— Одной из причин поспешности гномов-механиков может быть не полностью выполненный перечень заказов. Учитывая необходимость замены товаров, разбившихся в прошлом месяце, сегодняшние инструменты составляют только небольшую часть заказов.

— Ты хочешь сказать… — медленно произнес минотавр, — что у них наготове есть что-то еще?

Казначей неторопливо и серьезно кивнул, и тут Раэджа взорвался:

— Так вот куда они убежали! Они перезаряжают свои орудия! Они не успокоятся, пока не завалят мой город грудами своих дурацких музыкальных шкатулок и побрякушек! Я не допущу этого! — Он подскочил к ближайшему стражнику-минотавру. — Собирай всех! Мы отправляемся в поселение гномов, чтобы раз и навсегда решить эту проблему!

Не дожидаясь, пока Лорд Тоэд закончит аудиенцию, Раэджа стремительно выскочил из зала, громко ругаясь на ходу, и увел всех стражников. Эджер, казначей и морщинистыйхобгоблин остались одни.

Нанс, наконец, выпустил из груди воздух. Он только что избежал удара молнии, то есть свирепого минотавра. Если пират забрал с собой всех стражей и собирается атаковать гномов, можно попытаться незаметно выскользнуть из города. До ближайшего очага цивилизации придется пройти немало лиг, но Эджер не хотел бы оставаться в Устричном, когда Раэджа вернется.

Но вот Лорд Тоэд открыл музыкальную шкатулку, и ее медленная мелодия наполнила комнату. Это была все та же звонкая, проникновенная музыка, совершенно не запоминающаяся, но неизменно наполняющая спокойствием души слушателей.

Эджер вдруг понял, что утром, собирая вещи, он насвистывал именно этот мотив. Он сделал глубокий вдох и заговорил:

— После окончания аудиенции…

Тоэд, как будто удивившись, что сборщик податей еще здесь, поднял голову. Казначей спросил:

— Что?

Нанс ощутил себя на краю пропасти. Все, что ему надо было сделать, это потихоньку удалиться, и он был бы в безопасности. Просто поклониться и уйти, чтобы никогда больше не возвращаться в Устричный. А вместо этого…

— Я хотел бы предупредить гномов о намерениях Раэджи, — сказал он. — Возможно, они успеют собраться и где-нибудь спрятаться.

Тоэд посмотрел на него своими большими водянистыми глазами и что-то пробормотал.

— Его Светлость одобряет, — перевел казначей. — Иди с его благословения.

Морщинистое существо на троне издало еще одну серию невнятных звуков.

— Эджер Нанс? — произнес казначей.

— Мой господин?

— Вне зависимости от результата, Его Светлость выражает тебе благодарность за помощь в этом деле, — высокопарно произнес казначей. — Он желает тебе успеха и ценит твое добровольное содействие.

Эджер энергично погонял своего мула. Он надеялся, что, перед тем как отправиться воевать, минотавры будут долго собирать всех своих воинов, поджидать отставших, чистить доспехи и точить рога. Как и ожидалось, Нанс добрался до поселения гномов-механиков, не заметив никаких признаков погони.

Манифью встретил его у края каменоломни и радостно поприветствовал. Неподалеку стояла небольшая группа гномов, и все они внимательно рассматривали гостя. Эджер подъехал к невысокому механику.

— Насчет вашей последней доставки… — заговорил он.

— Надеюсь, никто не пострадал? — прервал его Манифью.

Эджер моргнул.

— Нет, вроде бы никто…

Манифью повернулся к остальным гномам и сжал перед грудью кулаки, оттопырив большие пальцы. Его сородичи вежливо зааплодировали и стали поздравлять друг друга.

— Но послушай… — снова заговорил Нанс. — Вам придется бежать или драться, а может, и то и другое. Вы очень, очень сильно разозлили Раэджу. Теперь он идет сюда со всем своим войском и горит желанием вас наказать.

Эджер ожидал проявлений страха, растерянности по крайней мере, но Манифью только улыбнулся и кивнул.

— Отлично, — сказал он. — Мы готовы. Идем в Большой Дом, и я все тебе покажу.

Нанс в растерянности последовал за гномом. По дороге он заметил оживление в литейных мастерских и машинально подсчитал, что число готовых изделий увеличилось не меньше, чем на сотню. Возле Большого Дома появился широкий пандус.

А потом Эджер понял еще кое-что: воздух был наполнен музыкой — странной, томной, ни на что не похожей музыкой, какой ему еще не приходилось слышать. Музыкой, предвещающей музыку. Она производила такое же впечатление, как и звуки фортепьяно, но более глубокое и земное. Неужели гномы изготавливают эти мелодии, а потом привязывают к музыкальным шкатулкам стальными струнами? Неужели музыку можно добывать и очищать, как сталь или серебро?

Большой Дом представлял собой вытянутое здание; один узкий конец примыкал к каменоломне, а пандус подходил к широкой части. В прошлый приезд Эджера гномы сверлили два отверстия в стене второго этажа, а теперь по обеим сторонам здания были установлены два ветряных колеса, которые неторопливо поворачивались от ленивого дневного ветерка.

Внутри Большого Дома тоже кипела работа — гномы упаковывали заказанные изделия (музыкальные инструменты, и не только) в джутовые мешки и привязывали к треугольным полозьям. Никаких колес не было видно, и Эджер решил, что на этот раз доставка заказов пройдет более гладко, чем прежде. И все же изделия казались очень большими, и он не мог догадаться, как гномы собираются вытащить их из Большого Дома.

Над головой он заметил свисающие с балок веревки, а под самыми стропилами все пространство было перечеркнуто стальными струнами от клавикордов. Стены здания выглядели довольно прочными; если закрыть все входы и выходы, может, Большой Дом и выдержит атаку минотавров и удары их боевых секир?

Манифью махнул рукой, приглашая Эджера пройти с ним в переднюю часть здания, к застекленному балкону, нависавшему над каменоломней. Гном-механик опустился в одно из двух мягких кресел и жестом пригласил Нанса занять второе место. Рядом с креслами лежал моток прочной веревки.

— Минотавры напрасно негодуют, — сказал гном. — Мы выполняем их заказы, только и всего. Они сказали доставить инструменты, мы их доставили. Мы бы не стали прибегать к разным хитростям, если бы нам разрешили подходить к городу.

— Я думаю, Раэджа не хотел вашего присутствия в городе, за исключением тех случаев, когда вы привозите свои изделия, — ответил Эджер.

Гном прищурился:

— Но он этого не сказал.

— Наверное, не счел нужным, — предположил Эджер. — А теперь созвал маленькую армию своих приятелей-минотавров и движется на вас.

Гном снова прищурился:

— Так они направляются прямо сюда?

Нанс кивнул.

Гном мгновенно просиял от радости.

— Превосходно! Значит, план, в конце концов, сработал!

— План? — удивился Эджер.

В это время раздался крик механиков: «К доставке все готово!» В глубине дома даже раздались аплодисменты.

Затем где-то позади прозвучали команды, захлопали двери, затопали маленькие башмачки, послышался стук дерева по дереву, струны заскрипели по металлу и загудели от напряжения.

Манифью подобрал с пола веревку и начал обматывать вокруг себя. Эджер, привстав с кресла, озадаченно наблюдал за его действиями.

— Тебе тоже лучше бы привязаться.

— Что происходит? — спросил Нанс.

— Мы должны осуществить еще одну доставку, — сказал Манифью.

Где-то в недрах Большого Дома раздался скрежет выдвигаемого болта, и веревки над головой начали раскручиваться, заставляя балки поворачиваться. Эджер вдруг понял,что это не просто балки, а оси, соединенные системой шестерней и воротов с огромными ветряными колесами. Затем снаружи донеслись хлопки обтянутых парусиной лопастей, которые пришли в движение, словно по собственной воле.

— Что за… — снова изумился человек.

— Садись, Эджер Нанс, — посоветовал ему гном-механик. — Мы готовимся…

Внезапный удар отбросил Эджера на спинку с такой силой, что кресло наверняка опрокинулось бы, не будь оно крепко прибито к полу гвоздями. Голова Нанса утонула в подушках, и он вскрикнул от неожиданности.

— Что?… — воскликнул он.

— Пусковая установка для фортепьяно, — отчетливо произнес гном. — Достаточно мощная, чтобы запустить в движение и Большой Дом. Работает на эластичности струн. Никаких взрывов! Никакого шума!

Эджер скорчился в своем кресле и постарался поразмыслить. Куда они собираются запустить Большой Дом? И вдруг ему все стало ясно.

Большой Дом гномов соскочил со своего фундамента и теперь на бешеной скорости съезжал по широкому пандусу к самому дну каменоломни. Отпущенные струны так раскрутили колеса по бокам здания, что их лопасти слились в одно расплывчатое пятно. В самом конце настил пандуса, поднятый рычагами гномов, заметно шел вверх, образуя плавную кривую.

Но в данный момент Нанс видел перед собой не плавный изгиб, а вертикальную стену в самом конце спуска и непроизвольно вцепился в подлокотники и закрыл глаза. Он ни за что не хотел бы погибнуть таким образом, но выбирать не приходилось.

Эджер ощутил, как его желудок подскочил к самому горлу, а сердце замерло. Невидимая тяжелая рука вдавила его в подушки и почти лишила возможности дышать. Но вот давление неожиданно исчезло, желудок занял свое привычное положение, зато кровь стремительно прилила к ушам.

Открыв глаза, Нанс обнаружил, что дом с очень большой скоростью несется над южными окрестностями Устричного. Впереди, у горизонта, небольшим пятном виднелся город,а за ним отсвечивало красноватое море. Между ними и городом, на вершине одного из холмов появился средней величины отряд рослых существ: минотавры, пираты и их сторонники. Эджер вдруг подумал, что такое ощущение должно быть во время полета на спине дракона.

— Мы летим? — спросил он.

— Нет, — поправил его гном. — Мы падаем, но падаем очень медленно. Прежде чем мы ударимся о землю, пройдет еще некоторое время.

Эджер представил себе, как Большой Дом, загруженный клавикордами, клавесинами и фортепьяно, грохнется, и ужаснулся.

— Вы собираетесь… — тихо заговорил он.

— Да, — ответил гном. — Мы обязались доставить этот груз Раэдже Пурпурному Парусу. Это подарок Его Светлости, причем заранее оплаченный. Вот только мы не знали, как привезти столь большой груз, не приближаясь к городу. А теперь, раз он сам идет к нам, мы можем выдать ему изделия непосредственно из Большого Дома. Пол в здании снабжен особыми крючками, так что, пролетая над его головой, мы доставим товар по назначению.

С губ Эджера сорвался то ли кашель, то ли смех.

— Не беспокойся, человек, — заверил его гном. — На этот раз мы все завернули в несколько слоев ткани, так что инструменты не пострадают.

Механик выкрикнул новую серию команд, и Большой Дом качнулся. Гномы отпустили новые струны, пропеллеры по бокам завертелись еще быстрее, отталкивая воздушные струи. Видневшиеся впереди минотавры рассыпались по южному склону холма, и кое-кто уже указывал наверх.

Но никто из отряда минотавров так и не понял, что происходит, пока Манифью не дал команду начинать доставку. Гномы уперлись в тяжелые дубовые рычаги, и отдельные участки пола распахнулись, а следом полетели фортепьяно, прессы и лебедки.

Доставка гномов отличалась высокой точностью. Первое фортепьяно обрушилось на передовую группу, двоих минотавров придавило, еще полдюжины попадали на землю. Параклавикордов попала под лопасти ветряного колеса, и, ударившись о землю, они прочертили глубокие борозды в войске.

Люди из отряда Раэджи стали разбегаться, но минотавры сомкнули ряды и образовали одну плотную группу. Эджер услышал стук по стенам летящего дома и понял, что они пустили в ход луки.

Большой Дом уже достиг отряда пиратов и продолжал движение к городу. Манифью что-то крикнул гномам, и один из боковых пропеллеров прекратил вращение. Здание, не приближаясь к городским стенам, резко наклонилось вправо и снова оказалось над карательным отрядом.

Механик отдал очередной приказ, и из недр летящего сооружения посыпались еще инструменты, лебедки, прессы и прочие приспособления. Не опасаясь «доставить» что-то тяжелое не-минотаврам, гномы старались вовсю. Теперь и некоторые минотавры нарушили строй, оставив Раэджу напрасно кричать и требовать дисциплины.

До вершины холма оставалось не больше пятидесяти футов высоты. Стрелы больше не стучали по стенам. Манифью что-то прокричал, и Большой Дом медленно, словно нехотя, стал опускаться по спирали. Внутри здания раздались крики, и гном с разочарованным видом оглянулся на Эджера.

— Один из крюков не сработал, — обиженным тоном сказал он. — Мы не сможем осуществить доставку, если не извлечем заказ из Большого Дома.

— Нет, сможете, — улыбнулся в ответ Эджер. — Доставьте заказ вместе с домом.

А внизу Раэджа Пурпурный Парус, фактический наместник и внегласный правитель Устричного, орал во всю глотку, пытаясь собрать своих разбегающихся во все стороны воинов. В какой-то момент он поднял голову и увидел нависший над ним Большой Дом, готовый упасть в любую секунду. Раэджа не успел произнести очередное проклятие, как все было кончено. Здание с грохотом приземлилось на самую вершину холма и, поворачиваясь по часовой стрелке, стало медленно сползать по направлению к городу, оставляяза собой глубокие борозды. Эджер вцепился в кресло и вместе с ним сделал три полных оборота, пока, наконец, дом не остановился перед самыми воротами.

Гномы с радостными криками высыпали наружу и бросились проверять сохранность доставленных заказов.

Они снова оказались в приемном зале Лорда Тоэда. Его Светлость держал в руках открытую музыкальную шкатулку, и на этот раз мелодия показалась Эджеру более оживленной, звуки словно танцевали на полированном каменном полу среди золотых прожилок. Его Светлость поднял голову и негромко забормотал.

Казначей обратился к Нансу:

— Великий и непревзойденный Лорд-Повелитель Устричного выражает свою особую благодарность тебе и твоим подопечным гномам-механикам за избавление города от мародеров. Не скоро еще какой-нибудь пират, налетчик или так называемый защитник сочтет Устричный легкой добычей.

Последовала очередная порция булькающего бормотания, и казначей продолжал переводить:

— В отсутствие Раэджи Пурпурного Паруса Его Светлость также повелевает отменить запрет на посещение гномами-механиками города. Хоть мы и оставляем за ними каменоломню в качестве постоянного места жительства и работы, им не возбраняется самим доставлять свои изделия.

Тирада, состоящая из одних согласных, заставила казначея слегка покраснеть.

— При одном условии, — добавил он. — Доставки должны осуществляться более традиционными способами, чем это было оговорено до сих пор.

— Было оговорено? — переспросил Эджер и оглянулся на гнома.

Лицо Манифью выразило некоторую обиду.

— Конечно. Ты же стоял рядом, когда договаривались об условиях доставки.

— Кто? — изумился Эджер, и гном кивнул в сторону морщинистого существа на троне.

Лорд Тоэд издал ряд неразборчивых, почти слившихся между собой звуков, в которых можно было расслышать одни согласные.

— Его Светлость говорит, что у гномов отличный слух, — сказал Манифью. — А это означает, что они не увлекаются взрывами.

Лорд Тоэд широко, почти по-крокодильи, улыбнулся и кивнул казначею. Чиновник набрал полную грудь воздуха и снова обратился к Эджеру.

— Эджер Нанс, — напыщенно произнес он, — за твое… участие в этом деле Его Светлость желает наградить тебя официальной должностью в его правительстве.

Эджер попытался сохранить серьезное выражение лица, но его сердце так и рвалось из груди. Наконец-то он получит хорошее местечко, и тогда ему не придется беспокоиться о будущем. Возможно, со временем ему даже удастся занять место Раэджи в Тайном Совете.

— Поскольку ты уже проявил свои способности, — продолжал казначей, не скрывая своего удовлетворения, — ты назначаешься Представителем Гномов-Механиков в Устричном. Ты будешь жить в каменоломне и сопровождать доставляемые в город товары, но не чаще одного раза в месяц. Прими мои поздравления!

У Эджера отвисла челюсть, сердце упало к самым пяткам, и он никак не мог подобрать слов — оставалось только потрясенно молчать и смотреть на старого хрупкого хобгоблина.

Тоэд улыбнулся и еще что-то пробормотал, что вызвало у казначея приступ смеха. Нанс повернулся к Манифью:

— Что еще?

— Его Светлость желает тебе успехов, — ответил тот, поводя своими чуткими ушами. — И благодарит за добровольную помощь.

Люсьен Соулбен

МОРСКИЕ ПРОСТОРЫ

Белоносая акула так резко и неожиданно рванулась вперед сквозь толщу воды, что Бризис едва успела избежать прямого столкновения. Морская эльфийка нырнула и по спирали стала погружаться все глубже, дальше от постепенно тускнеющего солнца, туда, куда почти не проникали его лучи. И еще глубже, пока золотистые волосы Бризис и ее темно-голубая кожа не стали пепельно-серыми в рассеянном свете подводного мира.

Акула не отказалась от погони и упрямо рассекала воды океана.