Чтение 11–й страницы книги ~Ворлок из Гардарики~

– Боюсь, Харальдсдоттир рассказала нам далеко не все, что увидела. Да… Мы-то что? Она боялась расстраивать конунга. Чует мое сердце, ничего хорошего из этого похода не выйдет.

– А если мы найдем ту вещь, о которой она говорила?

– Тогда все может пойти по-другому. Если на то будет воля Отца Битв.

Исландец вздохнул и стукнул пятками конька. Тот тряхнул головой и взбрыкнул. Халли смешно покачнулся, выказывая неумение ездить верхом, но не свалился. Вратко долго смотрел на пегий круп его коня и думал о превратностях судьбы. Вот уж воистину: «О мертвых по свету молва прошумит»… А живым останется скорбеть и корить себя, что слишком мало сделали для своих погибших товарищей…

У новгородца начали уже побаливать ноги с непривычки, когда на дальнем холме показались, словно зубы дракона, серые, изрытые дождем и ветром, стоячие камни.

– Вот оно – кольцо Брогарское! – воскликнул Халли Челнок. И продекламировал, со смаком выговаривая слова:Кость исконна, каменна,Скал оскал диковинныйВ круг трудами сгрудилоРук ли врага торова?Мудрый думу думает,Дивну видя невидаль,Тут ли турса хижина?Тужится домыслиться.

– Нам туда? – Хродгейр спросил то ли Марию, то ли исландского скальда.

– Туда, – кивнул Халли.

– Нет! – покачала головой королевна. – Нам не туда! Дальше. Я чувствую.

– Куда дальше? – удивился исландец.

– Туда! – неопределенно махнула рукой на восход Харальдовна.

– Возвращаться? – удивился Хродгейр.

– Там же нет ничего! – с сомнением проговорил Халли Челнок.

– Есть! – с уверенностью ответила девушка.

Черный Скальд потер бороду, пожал плечами.

– Коли надо, можем и поехать…

– Давайте для затравки хоть в кольцо заглянем, – просительно сказал Халли. Вратко почувствовал, что исландцу нравятся здешние места и он думает, что, быть может, никогда и не вернется на Оркнейские острова – война есть война.

– Я бы тоже поглядел, – поддержал новгородец скальда. – Вреда не будет…

– Уважила бы гостя, Мария Харальдсдоттир, – тут же подхватил Халли. – Виданное ли дело – скальд из самой Гардарики! Ему любопытно на жилье йотуна посмотреть. Поди в ихних лесах такого днем с огнем не сыщешь.

– Некогда… – Королевна нахмурилась.

– Хоть одним глазком. Видишь, парень просил бы, да робеет.

– Ладно! Но быстро! – Она стукнула коня пятками и порысила вперед. Холодный ветер, пробегающий над вересковой пустошью, трепал прядь волос, выбившуюся из-под ее платка.

Неспешно приближались гигантские камни, устремленные в синее небо. Рытвины и трещины, блеклые пятна лишайников на их боках свидетельствовали о почтенном возрасте. Не одну сотню лет торчали они здесь, вызывая в редких путниках почтение и благоговейный ужас. Ведь и правда не человеческих рук эта работа, подумалось Вратко. Разве в силах люди громоздить такие глыбы? Это вам не камень тесать для крепостных стен. Парень вспомнил рассказы о том, что в Константинополе стена, окружающая город, сделана из камня. Ох, и дорогущая работа, наверное. Зато, с другой стороны, польза налицо – атакующее войско вряд ли сможет стену поджечь. Так вот, здешнее каменное кольцо, пожалуй, не уступало в величии самым знаменитым постройкам мира. Оно казалось в самом деле остатками дома великана. Если представить прочные жерди-стропила наверху, солому… Или нет, солома не годится – откуда ее здесь взять? Широкие пласты дерна на крыше – вот в самый раз. То что надо. А во-он там, правее, две продолговатые глыбы расходятся чуть больше, чем остальные. Это мог бы быть вход. Так и хочется представить порог, о который живущий здесь йотун обчищает грязь с сапог, прежде чем войти.

Вратко тряхнул головой и потер глаза. Это же надо навоображать столько, что увидеть куски грязи, упавшие с великанской подошвы.

Да нет! Это не грязь. Это кусок земли, вывороченный каблуком или конским копытом.

– Тут кто-то был до нас! – Новгородец повернулся к Хродгейру. Ткнул пальцем в следы.

– Да?! – Норвежец напрягся, спрыгнул с лошадки, придерживая меч левой рукой.

Его воины быстро расположились так, чтобы видеть всю округу. Сталь сверкала в их руках.

Глава 12

Скара бра

Вратко присоединился к Хродгейру. Беглый осмотр показал – здесь побывали несколько всадников. Судя по размерам копыт, они приехали на таких же низкорослых лошадках местной породы.

– Не нравится мне это… – протянул исландец, почесывая затылок. Он, оказывается, тоже спешился и стоял за спиной у новгородца.

– Кто бы это мог быть? – удивился Вратко.

– Если бы я был охотником… – отвечал Черный Скальд.

– Да и я рыбку чаще ловлю, – поддержал его Халли. – По следам ходить непривычен.

– Ладно, я попробую оглядеться, – пожал плечами словен. Чего греха таить, он не чувствовал себя умелым следопытом, но какой-никакой опыт хождения по лесу за зверемимел. Если белку можно назвать зверем. И отыскивал он рыжих пушистых зверьков не по следам, а доверяя чутью верной лайки – Дружка, оставшегося в Новом Граде. Зато, наткнувшись на след лося или медведя, мог определить, в какую сторону направился лесной великан – навыки, необходимые, чтобы не столкнуться с опасным зверем нос к носу.

Парень опустился на колени, внимательно разглядывая и трогая пальцами отпечатки копыт. Давно ли неизвестные всадники миновали Брогарское кольцо, он не решился бы сказать наверняка. Возможно, прошлым вечером или этой ночью, незадолго до рассвета. Зато мог присягнуть именем Господа, что было их полдюжины – не больше и не меньше. Приехали они тоже с берега, почти по той же дороге, что и Мария Харальдовна со спутниками, только сильно срезали путь, а потому их следы и не попались на глаза раньше. По всей видимости, торопились. Но устоять перед величием загадочных камней не смогли – ненадолго завернули поглазеть. «Если увидели Кольцо и решили рассмотреть поближе, значит, было уже светло, – подумал Вратко. – Должно быть, только-только солнце поднялось»…

– Кто-то из наших? – задумчиво проговорил Хродгейр.

– Такие «наши» китовый скелет на отмели обгладывают, – немедленно отозвался Халли Челнок. Он держал пальцы на рукояти боевого топора, и похоже было, что скальд нестанет долго раздумывать, прежде чем пустить его в ход.

– Нам нужно торопиться, – коротко бросила королевна. Она будто и не заметила, что вызвавшиеся ее охранять воины всерьез задумались о возможной опасности.

– Говорят мудрые люди: поспешай медленно, – сразу нашелся исландец. И добавил, горестно вздохнув: – Куда хоть ведешь нас, Харальдсдоттир?

– Туда… – Девушка показала на восток. Там торчало несколько холмов, приметных тем, что выглядели лысыми – по какой-то причине вереск не уживался на их округлых, похожих на караваи, верхушках.

Хродгейр прищурился, прикрыл от солнца глаза ладонью.

– Вроде бы следы на склоне. А может, просто камень скатился…

– Просто так камни на Оркнеях не катятся, – отрезал Халли. – Зверья крупного нет и в помине, а люди обычно здесь не шатаются. Местные хорошо помнят легенду о йотуне и без нужды к Кольцу не прибредут.

– Нам туда, – упрямо повторила Мария.

Черный Скальд кивнул.

– Добро, дроттинг. Раз надо, значит, надо. Пойдем. Но пойдем с опаской. Глядеть будем в оба.

Выглядел он смущенно и даже чуть виновато, и Вратко понял, что боится Хродгейр не за себя, а за Марию. Уж если скальд полез в жилище полусумасшедшей старухи, от которой ничего, кроме сглаза или черного проклятия и ожидать не мог, да и когда понял, что ночью их посещал оживший мертвец, не струсил, а ушел с достоинством, то здесь, при свете солнца да в окружении четырех самых лучших бойцов из своей дружины, он не побоялся бы полудюжины незнакомых всадников. Но на нем лежал груз ответственности. Не приведи Господь, что-то случится с дочерью Харальда Сурового… Тут страшен даже не конунгов гнев, а позор – вот, скажут, не усмотрел, не уберег, полез на рожон.

Желая предостеречь товарищей, словен сказал то, что вертелось на языке с недавнего времени:

– Эти, что впереди нас, тоже туда направились.

Брякнул, не подумав, и тут же пожалел.

Хродгейр, и без того напряженный и сердитый, еще больше посуровел. Казалось, была бы возможность, отрастил бы себе глаза еще и на затылке.

– Умеешь обнадежить, Подарочек Ньёрда! – усмехнулся исландец. – Чего еще веселого поведаешь?

– Ничего… – насупился Вратко. Буркнул, глядя в землю: – Мне оружие дайте.

Конечно, добрый нож, висевший у него на поясе, тоже мог считаться оружием. Да в ремесленном конце Новгорода и считался бы за милую душу. Но, если враги нападут и будет настоящий бой, хотелось бы иметь в руках что-нибудь подлиннее и потяжелее.

– Не порежешься? – состроил зверскую рожу Халли.

– Не должен, – ответил за ученика Хродгейр. Но меча все-таки не дал. Вытащил из-за пояса и сунул в руки словена кистень. – Сумеешь сам себе лоб не расшибить?

– Сумею! – Парень даже обиделся слегка. Эка невидаль! Кистень!

Он засунул оружие за ремешок, подпоясывающий куртку, и сразу стал чувствовать себя уверенней.

– Поехали?

Хродгейр кивнул и забрался на коня.

– Глядеть в оба! – окликнул он воинов.

Но те и без его приказов старались изо всех сил. Когда еще та война, а тут под самым носом – случай отличиться. Если не славу добыть, то хоть доказать лишний раз, что не зря ратным делом кормятся.

Лошади шли шагом.

Как-то так получилось, что Вратко и Мария Харальдовна оказались в окружении воинов: Хродгейр и Халли впереди, Олаф с Асмундом справа, а Рагнар и Бёдвар – слева. Бытьпод защитой словену не хотелось. Он изо всех сил разворачивал плечи, силясь показаться опытным бойцом, и поглаживал рукоять кистеня.

– Ты чувствуешь что-нибудь? – вдруг огорошила его вопросом в лоб королевна.

– Н-нет, – с перепугу заикнулся новгородец. – А чего бы мне чувствовать что-то?

– Ты же ворлок. – Серые глаза Харальдовны смотрели в упор. Она не смеялась, не подначивала. Просто сообщала общеизвестную истину.

– Я – не ворлок. И не колдун. И не чароплет, – отчеканил Вратко.

– Но ты же прогнал накилеви. Не побоялся. И строки сложил к месту и вовремя.

– Накилеви прогнал солнечный свет.

– Возможно. Тогда твоя виса разогнала туман. Называй как хочешь, но жизни воинов со «Слейпнира» и «Жрущего ветер» ты спас. Наши это поняли. Датчане нет.

– Я не колдовал, – повторил Вратко, в глубине души сознавая, что и сам себе не верит. Он вкладывал в стих, в каждую строчку, каждое слово частицу самого себя, стремясь выразить волю. Другой вопрос – можно ли считать это колдовством? Ведь он не резал руны, не приносил в жертву старым богам черного петуха, не рисовал знаки на песке, не сочинял заклинания… Нет, заклинания он как раз сочинял. Ту самую вису, после которой лопнул туман. Значит, все-таки колдовал? Или нет? Вконец запутавшись в собственных мыслях, парень опустил голову. Промолвил, будто цепляясь за последнюю соломинку: – Был суд. Меня признали невиновным.

– Отец признал тебя невиновным в злом умысле. А потому оправдал, – слишком жестко для женщины проговорила Мария. – К тому же он неравнодушен к скальдам. Сам сочинял висы в молодости… Ты слышал его висы?

– «Рыжая и ражая рысь морская рыскала»?..

– Точно!

– Хорошие. Красивые…

– Еще бы! Сам Харальд Сигурдассон слагал! Вот потому-то он за скальдов горой стоит. Я с самого начала поняла: что бы там Точильный Камень ни плел, а вас с Хродгейром оправдают.

– То есть ты считаешь, нас несправедливо оправдали? – обиделся Вратко. – Мы что, по-твоему, виновны на самом деле? – Он и сам не заметил, что разговаривает с королевной на равных, как с соседской девчонкой. А она нисколечко не зазнается. Отвечает ему, словно век прожила не в конунговых палатах, а в новгородских кривых улочках или в усадьбе на берегу Северного моря.

– С тебя сняли обвинение в злом умысле. А если человек использовал немножечко колдовского умения, чтобы спасти свою жизнь и жизни своих друзей, что ж тут плохого?

– Ну да… – кивнул новгородец. Ей пальца в рот не клади. Пожалуй, из дочери норвежского конунга мог бы выйти законник, каких поискать. Можно сказать, повезет тому, кого она будет защищать в суде. И очень не повезет обвиняемому.

– Так чувствуешь что-то или нет? – И с выбранного направления ее не сбить, не заморочить.

– Ничего не чувствую. Есть хочется разве что… – попытался отшутиться Вратко.

Она пропустила его слова мимо ушей.

– А я чувствую. Мы все время верной дорогой шли. И теперь, чем ближе к тому холму… Только раньше оно меня просто манило, а теперь… Как бы правильно описать? Оно менятеперь просит прийти скорее, умоляет. Ему страшно.

– Страшно? Кому? Я думал, оно неживое…

– И я так думала.

Мария замолчала, погрузившись в свои мысли и чувства.

Вратко смотрел под ноги коня. Следы неизвестных всадников в том же направлении, в каком двигались и они. Кто бы это мог быть? Неужели в войске Харальда завелись предатели, замышляющие недоброе? К сожалению, завистников или просто недругов у всех правителей хватает. А уж у норвежского конунга, прозванного Суровым, их должно быть в достатке. Если правда то, что люди о нем говорят, Харальд ни с кем не заигрывал, не пытался обласкать либо улестить. Наверняка кто-то из ярлов или херсиров затаил обиду и ищет удобного случая поквитаться. Но кто знал, что они едут сюда? Кто знал подробности видения конунговой дочери? Кроме них с Хродгейром и Халли Челнока только ярл Торфинн и епископ Бирсейский. Насколько им можно доверять, Вратко не знал. Но почему-то боевой ярл внушал ему больше уважения, чем священник, в свите которого словен обнаружил давнего недруга. Вообще, служителей римской церкви он с некоторых пор не любил и готов был им приписывать самые черные мысли и побуждения.

Поделиться размышлениями с Хродгейром?

Парень поежился. Доказательств-то никаких. Скальд может запросто сказать, что новгородцем движет обычная вражда и желание отомстить отцу Бернару. Чего доброго, на смех подымут. У них, урманов, это запросто. Любят позубоскалить, надо и не надо. Уж лучше держать подозрения при себе.

Что ж, так он и поступит. Никому ничего не расскажет, но будет начеку. А там поглядим, кого винить в предательстве.

Холм приближался. Теперь уже не только Хродгейр, чье зрение позволяло разглядеть рисунок паруса у идущего почти перед окоемом корабля, но и новгородец увидел, что пятнистый склон изрыт, будто целая свора собак искала припрятанные загодя кости.

Черный Скальд обернулся, поднял руку.

Его спутники поняли знак и натянули поводья.

– Не торопитесь! – негромко приказал Хродгейр. – Сперва поглядим.

Он перебросил ногу через холку с коня и соскользнул на землю. Исландец последовал за ним.

Медленно ступая, внимательно поглядывая по сторонам и держа ладони вблизи оружия, они пошли к склону. Хродгейр наклонился над черным провалом, уходившим в толщу холма. Прислушался. Кажется, даже принюхался.

– Вроде бы никого…

Королевна будто ждала его слов, спрыгнула с коня, отдавая повод Рагнару, и кинулась к дыре. Халли Челнок мягко, но настойчиво перехватил ее по пути.

– Не пущу!

– Мне туда надо! – попыталась вырваться Мария, но тщетно.

– Нет, Харальдсдоттир, не пущу! Случится что – как я перед конунгом оправдаюсь?

– Пусти, я приказываю! – Девушка топнула ножкой, сводя брови точь-в-точь как ее отец.

– И не приказывай, и не проси! – стоял на своем скальд.

– Извини, Харальдсдоттир, – поддержал его Хродгейр. – Вначале мы все проверим. Вратко!

– Я уже смотрю, – ответил новгородец. Он и правда внимательно изучал следы.

Первоначальный вывод подтвердился – в десятке саженей от лаза долгое время стояли шестеро коней. Скорее всего, стреноженные, поскольку привязывать лошадь на Оркнеях не к чему. Люди – полдюжины крепких телом, судя по величине и глубине отпечатков их сапог, – бродили вокруг. Что-то искали. Если нору, то нашли. Потом они полезли внутрь. Хвала всем богам, не пропали. Выбрались обратно, но трудно сказать – несли что-либо или налегке шли. Прочь они уходили верхом, но другой дорогой. Почему? Наверное, боялись попасться на глаза тем, кто шел следом. Мог ли кто-то остаться в дыре? Мог.

Вратко так и заявил на молчаливый вопрос Черного Скальда.

Норвежец хмыкнул и заявил:

– Мария Харальдсдоттир останется здесь, пока все не проверим.

При этом он так стиснул зубы и насупился, что даже королевна не рискнула спорить. Надо, значит, надо.

– Ты тоже! – повернулся Хродгейр к словену.

– Ну уж нет! – взъерепенился Вратко. – Почему это?

– Потому что я не знаю, успею ли прикрыть тебя! – оскалился норвежец.

– Не надо меня прикрывать! – Парень вытащил кистень из-за пояса.

– Не смеши! Хочешь, я прикажу Олафу связать тебя?

Его глаза опасно сузились. Вратко понял, что, скорее всего, так и будет, шутки кончились.

– Погоди, Хродгейр, – вмешался Халли. – Может статься, его способности там, – он показал на чернеющую дыру, – пригодятся больше, чем наши мечи и топоры.

Черный Скальд размышлял всего несколько мгновений.

– Я сказал – нет! Только после того, как мы проверим. Олаф! Асмунд!

Здоровяки шагнули вперед.

– Сторожите наверху! Рагнар и Бёдвар – со мной!

Не проронив больше ни слова, он наклонился и нырнул в нору. Халли Челнок отправился за ним. Исландец не отличался высоким ростом и поэтому лишь наклонился, но норвежцам пришлось согнуться в три погибели. Похоже, те, кто рыл этот ход, не распространяли свое гостеприимство на людей.

Вратко захотелось выругаться. Так, чтобы у всех уши в трубочку свернулись. Но в присутствии королевны он не решился сквернословить. Лишь топнул ногой и изо всех силмазанул кистенем по склону. Взметнулся вихрь желтовато-коричневого песка вперемешку с дресвой. Отлетели и медленно опустились на землю искалеченные «елочки» вереска.

– Не бери в голову. Оно тебе надо? – пробасил Олаф и опасливо покосился на вход.

Словен вспомнил, что великан, не уступающий силищей матерому медведю, до смерти боится нечисти. Он предпочел бы в одиночку рубиться со всем войском короля саксов, чем повстречать ожившего мертвеца, пускай и безобидного. А кто знает, чего ожидать внизу? Вот и Халли намекал…

Новгородец улыбнулся своим мыслям. Посмотрел на Марию, которая неотрывно следила за норой. Точь-в-точь лайка, охотящаяся на лису. Асмунд благоразумно зашел между нею и провалом. Вроде бы как с целью защитить, если оттуда что-то вырвется, но на самом деле он готовился перехватить дочь конунга, когда та не выдержит и нарушит распоряжение Хродгейра.

Время тянулось томительно. Хуже всего – ждать и догонять, говорили старики на далекой родине. От скуки Вратко начал считать в уме. Когда-то это помогало ему успокоиться и отвлечься.

Над холмами свистел ветер. Шевелил вересковые «бороды» соседних пригорков, подбрасывал песок на проплешинах. Асмунд кряхтел и переступал с ноги на ногу. Олаф вытащил меч и задумчиво постукивал ногтем по лезвию. Вроде бы расслабленный и даже сонный, но Вратко чувствовал, что его приятель готов в любой миг вступить в схватку с неизвестностью.

Парень досчитал до ста, когда из норы, пятясь, выбрался Бёдвар. Он волок за руку безжизненное тело. Человеческое, одетое в грязную мохнатую шкуру. Измаранная кровью одежда и остекленевшие глаза не оставляли места для сомнений в смерти найденыша. Если судить по седине в растрепанных волосах и бороде, убитый должен был иметь взрослых детей. Вот только рост подкачал. Стоя, он вряд ли достал Вратко макушкой до подбородка.

– Кто такой? – спросил новгородец.

– Откуда мне знать? – Норвежец оттащил труп в сторонку. Подумал и поправил ему руки, сложив ладони на груди.

– Мне туда нужно… – сдавленным голосом произнесла Мария.

– Нет, дроттинг, – покачал головой викинг. – Пока нельзя.

И снова скрылся под землей.

Вратко подошел к мертвецу. Еще раз подивился малому росту.

Что за народ такой?

Лицо смуглое, но на купцов с юга не похоже. У тех лица отличались породистостью и особой красотой – тонкие носы с горбинкой, ухоженные бороды, белые зубы. У этого же – низкий лоб и тяжелые надбровные дуги, борода густая, курчавая, до самых глаз, а зубы кривые и желтые. Словно зверь какой-то… Из рукавов бесформенного одеяния торчали мосластые запястья, а широкие ладони с черными обломанными ногтями подходили не воину, а работяге – ремесленнику или селянину. Порток на убитом не было. Вместо них его ноги до колен защищала меховая юбка, а голые лодыжки покрывали густые черные волосы, напоминавшие шерсть.

Карлик умер от страшной раны. Чей-то меч или топор рассек ему туловище от левой ключицы до грудины.

– Чудно2й какой… – протянул Олаф. – Никогда такого не видал.

– Я тоже, – отозвался Вратко. – А уж у нас, в Новгороде-то…

Он хотел сказать, что перевидал на своем недолгом веку немало выходцев из разных уголков земли, но тут из норы показалась туго обтянутая кожаными штанами задница Халли. Исландец бурчал, поминая вполголоса тролльи потроха и сусликов, устраивающих жилище под землей.

Он тоже тащил мертвеца. Женщину. Ее седые волосы, напоминавшие паклю, слиплись от крови. Бурые, запекшиеся потеки скрывали черты лица.

– Много там еще таких? – Асмунд взял убитую за вторую руку, помог уложить ее рядом с первым трупом.

– Хватает, – коротко ответил Халли. Мотнул головой, показывая на выбирающегося с новым телом Хродгейра.

Черный Скальд измарал в крови чистую куртку, а потому хмурился – туча тучей.

Вратко кинулся ему помогать. Когда пальцы словена обхватили запястье бездыханного старика, парню показалось, что в карлике еще теплится жизнь.