Чтение 12–й страницы книги ~Мадам одиночка, или Укротительница мужчин~

– Послушай, Ленка, если бы не ты, у нас бы был мобильник. С телефоном нам бы было намного легче. И какого черта ты разбила его о стену?!

– Я не нарочно, ты же знаешь. Мне кажется, что телефон нам бы ничего не дал. Что толку звонить, если мы сами не знаем, где мы находимся. Ты, по-моему, уже звонила в милицию. Тебе сказали, что выслали оперативную группу.

Едва закончив фразу, Ленка наклонилась, прилегла прямо на землю и принялась плевать кровью. Я с ужасом наблюдала за этой картиной, лихорадочно размышляя о том, чем я могу помочь и что я должна для этого сделать.

– Лен, ты что?! Ты что?! У тебя прямо какое-то внутреннее кровотечение…

– Я не знаю, что это такое, – с трудом отдышалась Ленка и побледнела еще больше.

Увидев, что уже начинает темнеть, я положила Ленкину голову себе на колени и принялась гладить подругу по волосам.

– Леночка, все будет хорошо. Вот увидишь, все будет хорошо. Просто ты очень устала, и тебе надо обязательно отдохнуть. За ночь ты наберешься сил, немного окрепнешь, а утром мы вновь тронемся в путь.

– Куда?

– Что куда?

– Я спрашиваю, в какую сторону мы тронемся? Ведь мы даже не знаем, куда нам надо идти. Так мы можем бродить целую вечность, пока у нас не закончится еда.

А затем мы умрем в этих горах с голоду или нами поживятся дикие звери.

«Кажется, Ленке стало совсем хреново, – подумала я. – И морально и физически».

– Не говори ерунды. Все будет нормально. Вот увидишь, все будет нормально. У меня предчувствие. Скажи, тебе стало хуже?

– Не знаю. Тело словно не мое.

Как только стало совсем темно и наступила самая настоящая ночь, я прилегла рядом с Ленкой и взяла ее за руку.

– Ты когда-нибудь спала на голой земле? – спросила меня моя спутница.

– Первый раз, – честно ответила я. – Удовольствие, прямо скажем, ниже среднего. Я бы не отказалась от подушки.

– Я тоже.

Закрыв глаза, я постаралась не думать о плохом и стала молить бога только об одном – чтобы побыстрее наступило утро. Утром будет светло, а это значит, что страх улетучится и от него не останется даже следа.

Утром мы обязательно куда-нибудь выйдем, и этот марафон на выживание наконец закончится.

– Свет, ты спишь? – послышался шепот Ленки.

– Нет.

– И я тоже. Давай поговорим.

– Давай. А может, ты лучше поспишь?

– Что-то мне не спится. Мне поговорить хочется. Мне еще так никогда не хотелось. Может, это оттого, что мне придется долго молчать?

– Не говори ерунды. Ты как себя чувствуешь?

– Паршиво. Знаешь, я вот сейчас лежу и думаю: почему мы с тобой такие несчастные? Почему? Вот возьми других женщин. Они удачно выходят замуж. Живут в браке долго и счастливо. Правда, и ты совсем недавно была такой…

– Ну, насчет долго и счастливо я не знаю. Чужая семья потемки. Со стороны все всегда живут счастливо, а на деле еще неизвестно.

– Но ведь все равно живут же. Почему у нас с тобой все не как у людей?! Почему мы с тобой вынуждены рисковать в надежде на достойные заработки? Тащиться по горам… Ведь по сути своей мы постоянно страдаем.

Мы обе страдали в прошлом, влюблялись в холодных и бесчувственных людей… Мы совершали слишком много ошибок… Ну почему нам обеим так не везет? Почему?

Я всегда думала, что повезло тебе. Ты жила как-то тихо, не на виду. Вечно счастливая, вся в домашних делах и заботах. Любящий муж. А оказывается, я ошибалась. Никогда ничего не случается вдруг. Никогда. Теперь ты осталась одна и причем в намного худшем положении, чем я.

Почему тебе не встретился более порядочный человек, чем твой Костик, и ты не родила двоих детей от него?

Почему ты встретила и полюбила мерзавца? Почему я до сих пор не замужем и вообще не имею детей?

– Не знаю. Я всегда считала себя счастливой женщиной, а свою жизнь вполне благополучной. До самого последнего момента я считала Костика своей второй половинкой.

Он был хорошим отцом и точно таким же хорошим мужем.

Все в дом, все для дома. Конечно, между нами не было бурной страсти. Все слишком ровно и слишком спокойно.

Я знала, что он сильная личность, и всегда считала его своей единственной надеждой и опорой. Если бы я раньше могла знать, что все произойдет именно так… Я была в нем уверена на все сто, нет, на все двести процентов. Я знала: что бы ни случилось со мной или с нашими детьми, Костик всегда будет рядом. Всегда. Конечно, я не законченная дура и понимала, что мужчины иногда гуляют. Я подозревала, что у Костика могут быть какие-нибудь тайные интрижки типа встретились и разошлись, но не более того, потому что он женатый человек и на нем лежит слишком большая ответственность. Ведь и в интимной жизни у нас всегда был порядок. Я никогда не уклонялась от близости.

Лидером был всегда Костик, и я охотно ему подчинялась.

– И ты ни разу ему не изменила?

– Я же тебе говорила, что нет.

– С ума сойти. Тебя в музей надо. Эдакий редкостный музейный экспонат.

– Лен, ну о чем ты говоришь? Я не изменяла потому, что очень сильно любила. А когда любишь, разве можно изменить?

– Но ведь ты красивая женщина. У тебя очень интересная внешность. На тебя все мужики заглядываются. Могу спорить, к тебе привязываются на улице, делают авансы. Наверно, многие не прочь закрутить с тобой роман. Неужели ты ни разу не поддалась какому-нибудь соблазну?

– Ни разу.

– Что, и мысли такой не было?

– Нет. – Ленкины вопросы начинали меня раздражать. Я не хотела ворошить прошлое и бередить едва зарубцевавшиеся раны. – Как я могла об этом думать, если я любила?!Когда человек любит, у него просто не может быть подобных мыслей.

– Вот это тебе твой Костик мозги засрал.

– Но ведь так оно и есть.

– Свет, а ты что, не чувствовала, что у Костика появилась другая?

– Конечно, чувствовала, только я не хотела в это верить. Подсознательно я понимала, что она есть, но я убеждала себя в том, что все это мне только кажется. Любая женщина чувствует, что у мужчины появилась другая.

В последнее время наши отношения как-то разладились. Костик стал дольше задерживаться на работе, отключать мобильный телефон, уклоняться от интимной близости, приходить домой за полночь. От него стало пахнуть духами. Он быстрее бежал в душ и смывал с себя запах другой женщины. А иногда, когда он приходил ночью, он быстро раздевался и прыгал в постель. Я не спала. Я просто притворялась, что сплю. Отвернувшись, я тихонечко плакала в подушку. Утром я спрашивала его, когда он пришел, и он нагло мне врал, что пришел рано, просто я уже легла спать. Он совершенно не высыпался, но делал вид, что он высыпается и просто прекрасно себя чувствует.

– И ты не закатывала ему скандалов?

– Нет. Да и что толку их закатывать. Он же не малолетний ребенок. Правда, я стала нервной. Иногда я кричала на него, иногда на детей. Затем я плакала и просила у всех прощения. Мне было от этого ужасно противно, но я ничего не могла с собою поделать. Наверно, именно так я страдала от безысходности. В глубине души я верила, что мой мужменя любит, что скоро этот кошмар закончится и все встанет на свои места. Я и представить себе не могла жизнь без него. Мне даже кажется, что за время нашего брака я никогда не принадлежала сама себе. Я всегда принадлежала ему. Я была готова выполнять его любую прихоть, полностью находиться в его власти, только чтобы он никогда отменя не ушел. Понимаешь, я жила для него, и он мог со мной делать все, что хотел.

Возможно, если бы он захотел меня убить, я бы даже не сопротивлялась.

– Свет, ты хоть думаешь, что говоришь?!

– Думаю, – достав платок из кармана джинсов, я вытерла слезы. – Я уверена, что все было именно так. Потому что годы моего брака были самыми лучшими годами моей жизни. Я благодарна судьбе за то, что мне удалось узнать, что же такое любовь. Ведь я с молодости могла построить свою судьбу совершенно по-другому. Я могла не выходить замуж, а позаботиться о собственной карьере, но я, ни минуты не раздумывая, бросила свою жизнь к ногам Костика. Это только теперь я отошла, а раньше… Раньше даже страшно подумать. Теперь в моей душе нет горя. В ней пусто. В ней нет ни любви, ни слез. Если бы у меня не было детей, то после того, как он ушел, я бы точно наложила на себя руки. Я обязана жить, пока знаю, что я им нужна.

– А если бы Костик вернулся к тебе, ты бы его приняла?

– Не знаю. Теперь уже не знаю. Если бы он вернулся сразу, то я бы приняла его, не раздумывая ни минуты, простила ему все и вычеркнула все плохое из памяти. А теперь… Теперь слишком многое изменилось…

– Хорошо, что ты хоть что-то поняла.

– И все же я ни о чем не жалею, – принялась я успокаивать сама себя. – Ни о чем. Если от меня ушел муж, значит, во мне что-то не так.

– А если я до сих пор не была замужем, значит, и во мне что-то не так. Хоть бы один мне предложение сделал и сказал, что хочет от меня ребенка. Ни один гад не пошел на это. Мы с тобой не относимся к числу тех счастливых женщин, которые умеют пробуждать в мужчинах любовь.

– Почему не относимся? Относимся. Просто мы же не виноваты в том, что любовь – такая непостоянная штука.

– Нет. Все равно мы не те женщины, которые могут сводить мужчин с ума. Есть такие женщины, от которых мужчины просто теряют голову, а затем долго не могут ее найти. Я знала одну такую женщину, настоящую укротительницу мужчин. От нее теряли голову все.

– Как ты ее назвала?

– Укротительница мужчин. Такую женщину еще никогда никто не бросил. Она сама всех бросала.

– И что это за женщина?

– Одна моя старая приятельница.

– И где она сейчас?

– Она замужем за одним очень влиятельным человеком. Теперь мы практически не общаемся. Она стала дамой совсем другого круга и завязывает с людьми только нужные и полезные знакомства.

– И как же она их укрощала?

– Элементарно. С помощью кнута и пряника. Мужчины преданно смотрят ей в глаза и с жадностью бросаются исполнять все ее команды типа «лежать», «бежать», «стоять», «принести тапочки». И даже команда «фас» находит свое применение.

– Интересно.

– Ты знаешь, а она не такая уж и красивая, просто она берет мужчин чем-то другим. У нее совершенно рядовая внешность, и она ничем не выделяется среди толпы. Тем не менее ради нее мужчины готовы на все. Любовников она меняет как перчатки. Ее осыпают бриллиантами и прочими дорогими подарками. Знаешь, я мечтала быть хоть чуточку на нее похожей. У меня есть природная красота, но ни один мужчина не поступился ради меня ни своей карьерой, ни своей любовью, ни своей семьей. Я не умею кружить мужчинамголовы, ни черта не умею. Да и тебе не мешало бы этому поучиться. Нельзя никогда жить так, как ты жила раньше. Тебе надо пересмотреть свои отношения с мужчинами.

– Да у меня и отношений-то никогда не было. Если не считать Костика…

– У тебя они еще будут, и ты не должна повторить прошлых ошибок.

– Лен, я больше никаких отношений вообще не хочу. Двое детей без отца – наверно, это высокая плата за отношения с мужчиной.

– Это ты сейчас так говоришь.

Я подняла голову и сквозь темноту всмотрелась в Ленкино лицо.

– Лен, поспи. Завтра тяжелый день. Завтра мы просто обязаны отыскать какую-нибудь дорогу. Хватит разговаривать. Тебе нужно немного отдохнуть.

– Знаешь, а я бы говорила и говорила… Мне так хочется наговориться, словно скоро меня посадят в одиночку. Просто я, знаешь, что хочу сказать?

– Не знаю.

– Когда мы вернемся домой, мы станем другими. Мы полностью поменяемся.

– И какими же мы станем?

– Я же тебе сказала, что мы станем другими. У нас все получится, вот увидишь. Стоит только этого захотеть.

Мы выработаем свою тактику и тоже начнем сводить с ума. Я уверена, что это под силу любой женщине. Нужно только все хорошо обдумать, разработать определенную теорию, а затем испробовать ее на практике. Я уверена, что все мужчины поддаются дрессировке. Буквально все, даже самые дикие. Нужно просто найти плетку, которая бьет побольнее, не оставляя при этом никаких рубцов и следов, и пряник, который просто тает во рту. Дала откусить вкусного пряника и тут же ударила побольнее плеткой. Все пойдет как по маслу. Не пройдет и месяца, как они нам тапочки будут носить.

– С чувством юмора у тебя все в порядке.

– Это не юмор. Это чистая правда. Я же тебе сказала, что одна моя приятельница именно такая. Посмотришь – ну ни кожи ни рожи, а такого мужа отхватила… Да и любовникиу нее один круче другого. Они ей в буквальном смысле слова в рот заглядывают. А она ими и так и эдак крутит как хочет. Надоел – бросила, тут же нового нашла. Я всегда думала, в чем же ее секрет, а затем поняла, что она просто назначила себе высокую цену. Ведь как ты будешь сама к себе относиться, так будут относиться к тебе и другие. Если ты позволяешь мужчине вытирать о себя ноги, значит, ты всю жизнь пролежишь половичком под дверью и об тебя будут вытирать ноги все кому не лень. Добиться успеха умужчин можно только в том случае, если женщина сумеет ограничить самоотдачу в сложившихся отношениях, и эта самоотдача должна скатиться к самому минимуму.

– Получается, что нужно брать все и не давать ничего?

– Я так не сказала. Нужно много брать, но мало давать взамен. Я понимаю, что говорю ужасные вещи, но женщины, ведущие именно такую политику, выигрывают. Выигрывают эгоистки, которые любят и слышат только себя. Мужчины лезут из кожи вон для того, чтобы удовлетворить их больное тщеславие. Вот я, например.

Познакомлюсь с мужчиной и жутко боюсь его потерять. Я отдаюсь ему вся, по-честному, без остатка. Я становлюсь с ним излишне откровенной и полностью пускаю его в своюдушу. Мой избранник знает обо мне все. Я никогда не скупилась на чувства. В результате мой партнер начинал мной откровенно пользоваться. Он периодически получает с моей помощью сексуальное удовлетворение, и все. Больше он ничего от меня не хочет. Ни брака, ни долгих отношений… Мужчина просто исчезает с концами. Вот и выходит, что я отдаю ему слишком много, а получаю совсем мало. В этом моя ошибка. Я всегда думала, что на большие и светлые чувства отвечают точно такими же чувствами. Но это совсем не так. В отношениях должна быть дистанция. Если ее нет, все может разрушиться слишком быстро. Просто я всегда доступна, и именно я являюсь инициатором секса. Все мои знакомства сводятся к тому, что я постоянно борюсь за мужчину.

Не он за меня, а я за него. Мужчине не надо давать все сразу, в один день. Отношения должны иметь какое-то развитие. Мужчине надо давать себя по чуть-чуть, постепенно. Его интерес надо постоянно подогревать, а это значит, что над отношениями нужно долго и упорно работать.

Мои мужчины бросали меня потому, что у них появлялось чувство перенасыщенности. Мужчину надо держать на голодном пайке. Кстати, у твоего Костика тоже возникло чувство перенасыщенности.

– По-твоему, я не должна была с ним спать? Сама знаешь, если мужику в семейном сексе отказывают, он сразу побежит на сторону.

– Я не это имела в виду.

– А что?

– Перенасыщенность бывает не только в сексе. Она бывает и в отношениях. Ты задушила своего мужа своей любовью. Задушила в полном смысле этого слова.

– Я никого не душила.

– Я тебе это образно говорю.

– Выходит, что тогда вообще нельзя любить по-настоящему… По-твоему, получается, что любовь надо постоянно ограничивать. Зачем тогда вообще нужна такая любовь?!

– Ты не права. Ты просто не должна отдавать мужчине всю свою душу. Ты должна оставить кое-что для себя, и это кое-что должно принадлежать только тебе одной. Должен быть суверенитет. В любых отношениях должен быть хотя бы маленький суверенитет. Его присутствие очень важно. Я не имею в виду постель. Сама понимаешь, какие могут быть отношения без постели. Никаких, особенно в нашем возрасте. Просто я за ограниченную любовь, только с нашей, женской, стороны. Если мы не ограничим любовь, тогда потом она ограничит нас. А это намного хуже, поверь.

Слегка приподнявшись, Ленка уже в который раз сплюнула кровь на землю и застонала.

– Лен, что, тебе опять плохо?

– Паршиво.

– Тебе стало хуже?

– Не знаю. Но больше мне не хочется говорить. Мне хочется спать.

– Вот и правильно. Тебе нельзя много говорить и напрягаться. Твоему организму нужен отдых. Ты должна поспать. Вот увидишь, когда ты проснешься, ты почувствуешь себя намного легче.

– Хорошо. Свет, ты только скажи, а мы когда-нибудь будем счастливы?

– Конечно. Обязательно будем.

– А когда?

– Когда вернемся домой. Мы будем счастливы от того, что это наш дом, что это наша родина, какой бы жестокой она ни была и как бы мы ее ни ругали, когда находимся дома.

– Обещаешь?

– Что?

– Что, когда мы вернемся на родину, мы будем счастливыми?

– Обещаю, – произнесла я со слезами на глазах. – Теперь будет все совсем по-другому. Буквально все.

Я больше никогда не положу свою жизнь к ногам какого-нибудь мужчины. Никогда. Я больше не буду ласковой, домашней и пушистой. Я буду настоящей хищницей, эдакой укротительницей мужчин. Теперь не я буду жить для них, а они будут жить для меня. Да, будет именно так.

Только и ты должна выполнить свое обещание. Ты обещала мне, что ты будешь жить. Ты помнишь?

– Помню. Я уже засыпаю.

– Спокойной ночи.

Я закрыла глаза и моментально провалилась в глубокий сон, крепко держа за руку свою подругу.

Глава 11

Ленка не выполнила свое обещание. Она не проснулась… Она больше никогда не проснулась… Наверно, это легкая смерть – умереть во сне… Когда я открыла глаза, то ощутила, что сжимаю довольно холодную, безжизненную руку, на которой как-то заострились и пожелтели пальцы…

Лена лежала с повернутой набок головой, а из ее приоткрытого рта тонкой струйкой стекала темно-бордовая кровь. Ее глаза были закрыты, казалось, она спит и должна вот-вот проснуться. На лице никакой мимики: ни страха, ни печали, ни разочарования, ни боли. Она просто спала и умерла во сне.

Посмотрев на стекающую из ее приоткрытого рта струйку крови, я нервно замотала головой и закричала что было сил:

– Лен, ты живая?! Ну скажи, что ты живая!!! Ты же мне клялась… Ты столько раз мне клялась…

Но Ленка была мертвой, и с этой страшной действительностью мне надо было смириться. Достав из сумки бутылку воды, я сделала несколько жадных глотков и, полив себе на ладони, умыла лицо. Затем взяла Ленку за руку и, до конца не веря в происходящее, постаралась нащупать пульс. Но пульса не было. Его и не могло быть.

– Ленка, Ленка, ну что ты наделала?! Ты же мне обещала! Ты мне клялась! Ты же сама говорила мне, что сейчас все будет совсем по-другому. Нам бы только до родины добраться… Только бы оказаться дома… Ты же говорила мне, что теперь мы станем другими, что больше мы никогда не повторим прошлых ошибок. Эх, Ленка, Ленка…

Смахнув с себя комья земли, я взяла Ленку за руку и всхлипнула.

– Ленка, говорят, что покойники еще некоторое время все слышат. Значит, и ты меня слышишь. Я клянусь тебе, Ленка, что обязательно за тебя отомщу. Обязательно. И за тебя, и за Нику, и за многих других девчонок, которых так подло обманули… Я найду этого Владимира и задушу его собственными руками. Если такими, как он, не хотят заниматься наши правоохранительные органы, то я сама вынесу ему приговор. Мне бы только до дома добраться. Лен, если ты меня слышишь, то дай мне знак. Умоляю тебя, дай мне знак.

Ленка лежала так же неподвижно, как и раньше, и не подавала никаких знаков.

– Значит, это все ерунда, что после смерти покойники слышат?! Получается, что вранье все это. Ленка, если ты меня слышишь, то дай знак. Умоляю тебя, дай мне какой-нибудь знак.

Неожиданно струйка крови, стекающая на землю из полуоткрытого Ленкиного рта, стала значительно толще и забила небольшим фонтаном. Я слегка отшатнулась в сторону изаулыбалась.

– Ленка, миленькая. Значит, ты меня слышишь.

Значит, правду говорят, что, когда человек умирает, он слышит. Теперь ты можешь быть спокойна, ты же знаешь, что я отомщу. Я отомщу не только Владимиру. Я отомщу всем мужчинам на свете за то, что они так обходятся с нами. Я хорошо запомнила, о чем ты мне говорила перед тем, как уснуть навсегда. Я больше никогда не доверю мужчине свою жизнь и уж тем более не пойду у него на поводу. Никогда. Я буду хищницей, эдакой укротительницей мужчин. Вот увидишь, Ленка, у меня обязательно получится. Вот увидишь. Хотя, как ты можешь увидеть?

Но ничего. Если встретимся на том свете, я обязательно тебе расскажу. Посидим, поболтаем, вспомним, как мы с тобой мыкались. Я расскажу тебе, сколько мужских сердец яразбила. Я буду разбивать их на этом свете, а ты на том. Ты только представь, какая у нас с тобой будет встреча. Обнимемся, выпьем турецкой водки, проговорим всю ночь напролет. Знаешь, Ленка, это я только теперь поняла, какая я дура. Господи, какая же я дура.

Я, как идиотка, верила в вечную любовь, и только теперь я поняла то, что вечной любви не бывает. В этом мире вообще не бывает ничего вечного. Умирают люди, умирают отношения и точно так же умирает любовь. Она ведь тоже смертная. Да еще какая! Не бывает любви, которая длится всю жизнь. Ой, не бывает. Я помню, о какой дистанции ты говорила. Я все помню. Я буду держать эту дистанцию.

Обязательно буду. Я торжественно тебе обещаю, Ленка, что я буду ее держать. Знаешь, а ведь у меня произошла странная штука. Моя любовь умерла, вернее, нет, она не умерла. Она просто превратилась в привычку. Я привыкла к своему мужу точно так же, как привыкают к удобным сапогам или к любимой зубной щетке. Я испытывала в нем такую же потребность, как потребность в кофе, зеленом чае или в горячей ванне. Любовь никогда не должна быть привычкой. Никогда. Все мы стремимся к новизне и разнообразию, и от этого никуда не денешься. Всю свою сознательную жизнь я страдала оттого, что я не уверена в себе, но больше такого не будет. Я тебе обещаю. Я поняла истину: для того чтобы меня уважали мужчины, я должна научиться уважать себя. Нужно уметь осознать собственную уникальность и неповторимость. Теперь не мужчины будут мною владеть – теперь владеть ими буду я.

Я замолчала и увидела, что из Ленкиного рта вообще перестала течь кровь. Значит, Ленка слушала мою речь до конца и еще раз дала мне понять, что она полностью со мной согласна.

Наклонившись над Ленкой, я слегка погладила ее слипшиеся волосы и громко всхлипнула. Одна из моих слезинок упала прямо на ее лицо и потекла по ее щеке.

– Господи, Ленка, какая же я была дура… Какая дура… И что я десять лет назад нашла в этом Костике?!

Обыкновенное лицо, не выражающее ничего, кроме банального безразличия, ухоженные руки, точно такая же обыкновенная спортивная походка… Правда, он всегда хорошо одевался, носил дорогую коллекционную обувь и душился крутым одеколоном. Следил за собой, короче говоря. Но ведь таких мужчин, которые тщательно следят за своей внешностью, очень много. Как говорится, хоть пруд пруди. Я и сама себе поражалась, что же такого я в нем нашла. И все же я нашла в нем что-то такое…

Я увидела в нем надежность. Вот именно, надежность. Я вдруг подумала, что всегда могу на него положиться. Я была в нем уверена точно так же, как и в самой себе.

Лен, ты только представь, какая я дура. Законченная идиотка… Но ничего, это все в прошлом. Все в прошлом…

Я подняла залитое слезами лицо и пристально посмотрела на Ленку.

– Ленка, мне пора. Я должна двигаться дальше. Я должна уходить. Я и подумать не могла, что ты меня бросишь. Я даже не могла подумать. Господи, а как же я здесь тебя оставлю?! И похоронить я тебя не смогу. У меня ведь лопаты нет. Как-то не по-человечески все это, совсем не по-человечески…

Плохо соображая, что я делаю, я стала срывать с кустарников листья и накрывать ими Ленку.

– Хоть немного тебя прикрою… Чтобы не было видно…

Достав все то, что осталось от пузыря с водкой, я помянула свою подругу и допила остатки до дна. Затем нащупала сквозь ворох листьев ее голову и поцеловала Ленку в лоб.

– До свидания, Ленка. До свидания. Я не говорю тебе: «Прощай», потому что мы обязательно увидимся. Правда, я не знаю когда. Может, совсем скоро. Я скорее всего заблужусь в этих горах и умру с голода. Наверно, скоро ты увидишься с Никой. Передавай ей привет и скажи ей, что если я останусь жива, то обязательно приеду в Воронеж и выполню ее просьбу. Я ухожу со спокойной совестью, потому что ты не одна, ты со своей мамой. А если ты с ней, то ты в безопасности. Это я точно знаю.

Повесив свою сумку на плечо, я с грустью, отметила, что моя провизия на исходе, и пошла вперед, буквально куда глядят глаза. Отряхнув пыль с одежды, я пригладила неухоженные волосы и что-то запела себе под нос.

Я напевала себе под нос, шла строго вперед, иногда спотыкаясь и падая, взбираясь по горам и буквально скатываясь вниз, смахивала слезы, которые я никак не могла остановить и… вспоминала те годы, когда я жила со своим мужем. В то время я часто ловила на себе завистливые взгляды своих подруг, и это была нехорошая зависть.