Чтение 4–й страницы книги ~Инь и Янь~

Маса (резюмируя):Доктор дусегуб.(Встаёт, кланяется.)До свидания, Фаддэй-сан. Говорить господин.

Поворачивается, входит в левую половину сцены, свет за ним медленно гаснет. Фаддей таращится японцу вслед.

10. Окно

Открывается левая часть сцены. У стола Фандорин и Диксон. Справа входит Маса, видит доктора, замирает в нерешительности, потом достаёт свой свиток, тушечницу, кистьи быстро пишет сверху вниз, постепенно разматывая свиток.

Диксон:…Я сделал autopsy. Исследовал желудок. Следов яда нет. Разорван сердечный мускул, как я и предполагал. Нездоровая диета, много брэнди.(Пожимает плечами.)В бутылке брэнди. Хороший. Никаких примесь.

Фандорин:Значит, версия отравления не подтверждается. Что ж, слава Богу.

Маса отрывает кусок от свитка, с поклоном подаёт Фандорину. Тот проглядывает.

Фандорин:Со суру то, ано отоко-о синрай-дэкинай на. Карэ-но хэя-э иттэ, рэй-но бин-о тотте кои. Дзибун дэ бунсэки-о яру.

ДОКТОР:Никогда ещё не проводил analysis в таких условиях. Тесно, мало свет. Бутылка упала, разбилась, но я всё-таки взял проба брэнди. Прямо с пол.

Фандорин:И отлично сделали. Иканакутэ ии. Бин-о ковасита-ттэ. Муко-дэ матинасаи.

Маса кланяется, выходит.

Диксон:Ну вот. Как видите, убийство is out. Осталась только кража. Могу я спросить, кого вы подозреваете?

Фандорин (рассеянно):Простите? А, я об этом ещё не думал.

Диксон:Как так? Но веер необходимо найти!

Фандорин:Где вы научились русскому?

Диксон:О, я всю жизнь путешествую. У меня principle: знать язык страны, в которой нахожусь. Я могу говорить(загибает пальцы)французский, немецкий, итальянский, испанский, португальский, польский, арабский, шведский. Всюду жил, всюду лечил.

Фандорин:И на востоке?

Диксон:О да! Я могу говорить хинди, урду, малайский, даже суахили! Я жил два год Восточная Африка.

Фандорин:Поразительно! А в Японии бывать не приходилось?

Диксон:Нет.

Фандорин:Но по-японски тем не менее знаете.

Диксон: What?

Фандорин:Перестали понимать по-русски? But nevertheless you do know Japanese. Когда я сказал Mace по-японски, что не доверяю вам и чтобы он сходил за флягой, вы немедленно заявили, что фляга разбилась. Что из сего следует? Несколько выводов, а именно(на секунду задумы вается)восемь. Вы хотели избежать повторного анализа. Это раз. Стало быть, сказали мне неправду – в коньяке яд. Это два. Разбить или выкинуть флягу вы не догадались – иначене заявили бы столь поспешно, что она разбита. Это три. Да если и разбили, для анализа много жидкости не нужно – хватит крошечной капельки с пола. Молчите? Хорошо, продолжаю. По-японски вы понимаете, а значит, про Японию тоже солгали. Это четыре. Вы там были, и, кажется, я догадываюсь, с какой целью. Покойный Сигизмунд Борецкий рассказывал мне о конкурентах, тоже охотящихся за волшебным веером. Вы ведь из их числа? Это пять. И сюда, в усадьбу, вы попали неслучайно. Узнав, кому достался веер, тоже перебрались в Россию. Ждали своего часа. А тут кстати и объявление в газете(показывает свиток, полученный от Масы).Это шесть. В этом свете смертельная болезнь Сигизмунда Борецкого выглядит крайне подозрительно. Я буду требовать эксгумации. Это семь. А уж то, что вы отравили Казимира Борецкого, и вовсе не вызывает сомнений. Это восемь. Таким образом, я обвиняю вас в двойном убийстве!

Во время этого монолога Фандорин наступает на Диксона, а тот пятится вглубь сцены.

Диксон: No, for God's sake!Я не убивал мой patient! Я… я просто плохо его лечил! За это можно отобрать мой doctor's license, но я не убивал! И Казимир Борецкий убил не я!

Фандорин:Вам будет трудно опровергнуть улики. Пойду, займусь коньяком.

Поворачивается спиной к доктору.

Диксон:Не надо улики! Я знаю, кто убивал! Я скажу, я всё скажу!

В это время тень в окне, на которую зрители давно уже перестали обращать внимание и считали неодушевлённым предметом, оживает. Вспышка, выстрел, тень исчезает. Фандорин спиной к окну, и поэтому не сразу понимает, что произошло.

Доктор с криком падает. Фандорин бросается к нему.

Фандорин:Что? Молния?(Нагибается, хва тает доктора за плечи.)Кровь!(Втягивает но сом воздух.)Порох!

Кидается к открытому окну, за которым шумит дождь. Пробует перелезть через подоконник, но со сломанной рукой у него не получается. Тогда отбегает в середину комнаты, разбегается и выпрыгивает в окно.

Яркая вспышка, грохот грома.

Конец первого действия.

Второе действие

1. В темноте

Перед занавесом. Полная темнота. Громкий шум дождя и ветра. Раскаты грома, но зарниц и молний нет.

Крик Фандорина: Стой!

Вспышка выстрела.

Топот бегущих ног.

2. Все мокрые

Шум грозы становится приглушённым фоном. Занавес открывается.

В гостиной Фандорин, он стряхивает с плеч и волос брызги дождя. На полу у окна лежит прикрытое тёмной скатертью тело.

Входит нотариус. Он в халате и шлёпанцах.

Слюньков:В чём дело? Зачем ваш японец меня поднял? Я уже лёг.

Фандорин:Разве вы не слышали выстрелы?

Слюньков:Я слышал раскаты грома. А что, были выстрелы?

Входит Инга. Она в пеньюаре. Волосы замотаны полотенцем.

Инга:Господи, что ещё стряслось?

Фандорин:Чрезвычайное событие. У вас… м-мокрые волосы?

Инга:Да, помыла перед сном.

Входит Ян в блестящей от воды крылатке.

Ян:Что? Нашли веер? Шёл через двор, услышал крики.

Фандорин:Что вы делали во дворе? Ночью, под дождём?

Ян:А вы думали, я преспокойно спать лягу? После того, как у меня миллион стащили? Да я уже и дом, и флигель, и двор обошёл. Прикидывал, где искать…

Входят супруги Борецкие. За ними Маса, встаёт у дверей, сложив руки на груди.

Лидия Анатольевна:Это совершенно невыносимо! Когда закончится этот кошмар? Инга, что это такое? Немедленно иди в свою комнату и не возвращайся, пока не приведёшь себя в надлежащий вид!

Фандорин:У вас обоих мокрые туфли. Могу я узнать, почему?

Супруги переглядываются, молчат.

Станислав Иосифович (отведя Фандорина в сторону, вполголоса):Эраст Петрович, у Лидочки была истерика. Она выбежала в сад, под дождь. Я за ней, с зонтом. Насилу уговорил вернуться… Только начала успокаиваться, и тут ваш азиат. «Давай гостиная, быстро!» Ей-богу, можно бы и поделикатней…

Ян и Инга тоже отходят в сторону.

Инга:Мама права… Я в таком виде. Слуга Эраста Петровича чуть не выволок меня из комнаты. Не смотри на меня.

Ян (рассеянно):В каком виде?

Инга (показывая на полотенце):Ну вот это…

Ян:Довольно красиво, похожа на турчанку. И платье такое, с кружевами…

Инга:Господи, ты хоть что-нибудь замечаешь кроме своих кроликов?

Ян (глядя поверх её плеча на лежащее тело):Да… Например, вот это.(Показывает пальцем.)

Инга оборачивается и вскрикивает.

Ян:Послушайте, особенный чиновник, это уж чересчур. Зачем вы снова притащили сюда папашу? Он, конечно, был существом малопочтенным, но всё же…

Слюньков, стоящий ближе всех к телу, оборачивается и шарахается в сторону.

Лидия Анатольевна ахает.

Фандорин:Это не ваш отец.

Ян:Что-что?(Оглядывается на Ингу.)Старик не был моим отцом? Но откуда вы-то можете знать такие интимности?

Станислав Иосифович:Казимир не отец Яна?

Лидия Анатольевна:Даже если так, зачем нужно было снова притаскивать сюда мертвеца?

Ян:Позвольте, кто ж тогда произвёл меня на свет?

Фандорин:Это мистер Д-Диксон.

Ян:Мой отец?! Англичанин?!

Всеобщее замешательство.

Лидия Анатольевна:Невероятно!

Станислав Иосифович:А где он? Где доктор?

Фандорин(теряя терпение):Вот он! Его убили!

Инга:Как убили? Зачем убили?

Фандорин:Чтобы он не выдал мне убийцу.

Станислав Иосифович:Своего убийцу? Я ничего не понимаю…

Ян подходит к телу, приподнимает покрывало.

Ян:В самом деле Диксон! И кровь на полу! Господи, доктор-то кому помешал?

Фандорин:Он не доктор. То есть, доктор, но не только доктор.

Лидия Анатольевна:Эраст Петрович, вы говорите загадками.

Фандорин закрывает глаза, складывает перед собой ладони, наклоняет голову–погружается в медитацию.

Станислав Иосифович:Эраст Петрович!

Никакого ответа. Маса шипит, чтобы Фандорина не трогали. Все с испугом оглядываются на японца.

Ян (вполголоса):А наш чиновник-то…(Делает рукой жест у виска.)Не замечали? Может, это он сам доктора?

Фандорин (тряхнув головой):Господа, прошу извинить невнятность изложения. Четверть часа назад при мне убили человека, а потом чуть не застрелили и меня. Я был… несколько в-возбуждён. Но теперь я совершенно спокоен. Итак. Мистер Диксон – коллекционер, охотившийся за веером. Это раз. Он причастен к смерти Сигизмунда и Казимира Борецких. Это два. У него есть сообщник. Это три. Этот сообщник выстрелил в Диксона через окно. Это четыре. Я пробовал его догнать, но во дворе темно. К тому же у этого человека револьвер, а я безоружен. Никак не предполагал, что эта загородная п-поездка может оказаться опасной.

Ян:Так это Диксон украл веер! Мне следовало догадаться!

Фандорин (качает головой):Я только что был у него в комнате. Веера не обнаружил.

Ян:Значит, нужно перевернуть вверх дном всю усадьбу!

Станислав Иосифович:Ян, этонашаусадьба, и я не позволю переворачивать её вверх дном!

Инга:Ян, папа, как вы можете? Ведь человека убили!

Слюньков:Господа, господа! Главное не в веере. И даже, простите, не в том, что убили человека. А в том, что, если я правильно понял господина Фандорина, в доме убийца.

Полная тишина.

Фандорин:Вы поняли совершенно правильно. Более того, вероятнее всего, убийца сейчас находится в этой гостиной.

Присутствующие пугливо оглядываются, будто в комнате может прятаться кто-то ещё. Потом смысл сказанного до них доходит, и они с ужасом смотрят друг на друга.

Станислав Иосифович:Но в доме кроме нас есть и слуги!

Из-за левой кулисы высовывается голова Аркаши – оказывается, он подслушивает.

Фандорин:Разумеется. Это только в британских уголовных романах слуга не может быть убийцей, поскольку он не д-джентльмен. Мы же, слава Богу, живём в России, у нас слуги тоже люди…. Но слугами занимается мой помощник.

Слюньков (подойдя к Яну, вполголоса):Ян Казимирович, прошу извинить, что в такую минуту… Но мне хотелось бы поскорее отсюда уехать. Вы вступаете в права наследства. Не желаете ли воспользоваться услугами нашей фирмы?

Ян:У меня ничего нет кроме этого чёртова веера, да и тот теперь ищи-свищи!

Слюньков:Фирма «Слюньков и Слюньков» ведёт самые запутанные наследственные дела, в том числе и по розыску утраченного наследства… Искать буду не пo-казённому(кивает в сторону Фандорина),а со всем пылом души. Как лицо неравнодушное и рассчитывающее на справедливое вознаграждение. Вам только нужно подписать поручение, что я уполномочен вами на розыски. Я и бумажечку подготовил…(Достаёт из кармана халата листок. Обмакивает ручку в стоящую на столе чернильницу.)Не угодно ли?

Ян:Послушайте, Фандорин. Мне нужно с вами поговорить.

Слюньков идёт за ним.

Слюньков:При розыске имущества берём комиссионные, но самые умеренные…

Ян:Фандорин, мне нужна ваша помощь.(Слюнькову.)Послушайте, мне не до… Ладно, давайте. Какая разница?(Подписывает поручение, едва в него заглянув.)

Слюньков:Благодарю. Не пожалеете. А веер я вам всенепременно разыщу. Господа, хоть утро вечера и мудренее, но я в Москву. Не останусь здесь более ни на минуту. Не дадут коляски– пешком уйду…

Фандорин:Никто отсюда не уедет до прибытия полиции. Я отправил записку исправнику. Прошу всех оставаться в своих комнатах. Считайте себя под домашним арестом.

Нотариус и супруги Борецкие выходят в правую сторону, косясь на неподвижное тело. Маса следует за ними.

Ян остаётся возле Фандорина. Инга задерживается в дверях, прислушиваясь к их разговору. Из-за левой кулисы по-прежнему торчит голова Аркаши.

Ян:Послушайте, Фандорин. Вы человек систематического мышления, это сразу видно. Помогите мне найти веер. Куда, по-вашему, Диксон мог его спрятать?

Фандорин:Вы уверены, что это сделал именно Диксон?

Ян:Вы же сами сказали, что он охотился за веером! Пока был жив дядя, добраться до веера, наверное, было непросто. Но сегодня Диксону, наконец, представился случай. Конечно, я не успел изучить усадьбу так хорошо, как он, но при беглом осмотре обнаруживается только два места, где можно с лёгкостью спрятать что угодно: подвал и чердак. На чердаке свален всякий хлам, а в подвале настоящий лабиринт – какие-то переходы, закутки, чёрт ногу сломит. Я буду искать всю ночь, но и подвал, и чердак мне не осмотреть. А утром дядя снова начнёт кричать, что это его собственность, что он не позволит здесь хозяйничать. Дайте совет, блесните дедукцией! Куда мне идти: вверх или вниз, на чердак или в подвал? Ну, что вы так смотрите? Я ведь не папаша, мне деньги не на цыганок нужны, а на медицинские исследования. Вы ведь верите в науку и прогресс?

Фандорин:Б-безусловно. Но меня сейчас интересует не веер. Мне нужно найти убийцу.

Инга (приблизившись):Ян! Я помогу тебе! Ты ищи наверху, а я буду искать внизу!

Ян:Ночью? В доме, по которому бродит убийца? Ни за что. К чёрту веер вкупе с прогрессом.

Инга:Ты не можешь мне запретить делать то, что я хочу. Я иду в подвал!

Фандорин:Сударыня, постойте. Ян Казимирович прав. Вам нельзя туда ходить…

Ян:Фандорин, только вы можете её остановить! Подскажите, где нужно искать? Ну же, давайте! «Это раз, это два, это три».

Фандорин:Не знаю.

Инга:Тогда…

Идёт к выходу.

Фандорин:Нет! Идите и запритесь у себя в комнате! Я сам осмотрю п-подвал.

Ян:И будете искать как следует?

Фандорин:Не беспокойтесь. Если веер там, я его найду.

Занавес слева закрывается, справа открывается.

3. Ушёл!

Аркаша выволакивает за руку Глашу.

Аркаша:Вот вы какие, Глафира Родионовна! На кого променяли-с? На идолище поганое, на язычника-с! А это грех-с, перед отечеством и Господом Богом! За это вас черти на том светена сковороду посадят! Голым профилем-с!

Глаша:Довольно совестно вам, Аркадий Фомич, про мой профиль такое выражать! Не ваша забота. И руку пустите, больно!

Аркаша:Не моя забота? Эх вы, Евины дочки. Глядите, после не пожалейте. Это я сегодня никто, лакей-с, а завтра, может быть, стану всё. Захочете ко мне подластиться, а я на вас и не гляну-с. Не пара вы мне будете.

Глаша:Что это вы так загордились-то? С каких барышей?

Аркаша:Об том вам знать незачем-с. А только упускаете вы, Глафира Родионовна, своё счастье.(Наступает на неё.)Говорите правду, как на святой исповеди: тискались с косорылым?

Глаша:У самого у вас рыло накось! И дух изо рта! А Масаил Иваныч мужчина чистенький, гладкий!

Аркаша:Вот ты как? Гулящая!

Замахивается на неё, Глаша с визгом закрывает голову руками.

Из-за кулис выскакивает Маса, воинственно шипя и выставив вперёд руки.

Аркаша отбегает.

Аркаша:Не моги драться! Нет такого закона, чтоб басурманы русского человека ногами по харе мордовали!

Маса:Давать вопрос.

Аркаша:Вопрос можно, только руки прибери. И коленками не приседай.

Маса:Арукася и докутору Диксон друзья?

Аркаша:Чево? Какой они нам друг! Они сами по себе, мы сами по себе.