Чтение 31–й страницы книги ~Эффект Лазаря~

— Сколько человек может выставить против нас станция? — спросил Тедж.

Несколько мгновений Скади обдумывала вопрос.

— Оборудования, еды и прочих припасов на станции хватит человек на триста, — ответила она. — Но в центре периметра есть и открытая суша. А там может укрыться и побольше народу.

— У Гэллоу есть эти триста человек? — Бретт повернулся к Теджу.

— И даже больше, — кивнул Тедж.

— Тогда мы не сможем противостоять ему, — сказал Твисп. — Это безумие.

— Я убью Гэллоу, — ответил Тедж.

— Вот как? — съязвил Твисп. — Убьешь, и все тут? А остальные поднимут лапки кверху и разбегутся по домам?

Тедж отвел взгляд от Твиспа.

— Ладно, — сказал он, взмахнув лазером, — посмотрим, что нам может сообщить Карин Алэ. Поставь судно на автопилот, Бретт.

— Автопилот? — переспросил Бретт. — Зачем?

— Мы все собираемся навестить Карин, — ответил Тедж. — Никто не делает резких движений, все идут спокойно.

Никто не мог спорить с обладателем этого дерганого блестящего взгляда. Бретт и Скади вышли через люк в коридор, ведущий к грузовому трюму. Возле трюма Тедж остановил Твиспа.

— Открой сперва внешний люк, — потребовал он. — Может, нам придется кое-кого побросать в море.

Медленно и неохотно Твисп повиновался.

Свежий бриз, пахнущий йодом и солью, ворвался в коридор. Плеск волн о борт слышался гулко и явственно.

— Открой грузовой люк и посторонись, — велел Тедж.

Твисп открыл замок и сдвинул люк в сторону.

Без предупреждения Бретт был сбит с ног чем-то мокрым, похожим на канат, что выметнулось у него из-за спины. Огромный побег келпа миновал его, рванулся влево и прижал пассажиров аэростата к переборке. Там он их и держал. Удар келпа обратил переборку в гигантскую барабанную мембрану. Бретт ухватился за край люка, восстановил равновесие и увидел Тедж, схваченного петлями келпа.

Тедж стоял, воздев обе руки, все еще сжимая в правом кулаке лазер. Побеги келпа ласкали его тело, листья особенно льнули к рукам и лицу. Другие побеги, словно канаты, раскинулись по палубе во все стороны. Ни Скади, ни остальных видно не было.

Ветвь келпа отделилась от пленников и направилась к Бретту. Ее верхушка приподнялась и закрыла Бретту лицо.

Бретт услышал свист ветра вдоль борта, но услышал разборчиво, отделяя каждый тональный перелив. Он ощутил, насколько усилились его органы чувств — прикосновение палубы, присутствие других людей рядом… множества других людей… тысяч. И тут он ощутил присутствие Скади, словно келп соединил его с ней, прямо с ее мыслями. И Тедж был там же, очарованный Тедж, припадающий к источнику памяти келпа. Рай для историка: история из первых рук.

— Ракета стартовала, — послышался голос Скади в голове у Бретта. — Они уже на пути к гибербакам.

Бретт тоже увидел старт, яростную вспышку, вознесшуюся сквозь облачный покров и превратившуюся в оранжевое пятно на сером фоне, а потом и вовсе исчезнувшую, так что остались только облака. А вместе с образом пришел и вопрос, пришло глубокое удивление, которое не было человеческим. Ракета в этих мыслях представлялась чудесным свершением. Она искала великих чудес.

Мысль и образ погасли. Бретт обнаружил себя сидящим на палубе и глазеющим на грузовой люк. Тедж сидел рядом и всхлипывал. Палуба рядом с ним была пуста. Келп исчез.

Бретт услышал остальных, но голос Скади перекрыл всех.

— С тобой все в порядке?

Бретт кое-как поднялся на ноги и обернулся. За спиной у Скади стояли и все остальные, но Бретт не мог сосредоточить взгляд ни на ком, кроме нее.

— Пока ты здесь, со мной все в порядке, — ответил он.

Символы ни черта не стоят.

Дьюк Курц.

19 (?)алки, 468. станция 22.

Когда меня называют «господин судья», я чувствую, как весы правосудия и жизни холодят мне ладонь. Я ведь для них не Уорд Киль, не человек с большой головой и длинной шеей на суппорте, а некий бог, который понимает, что надо сделать, и делает. И из этого явится благо. Бог и богатство, бес и бешенство… слова — это символы, которые развоплощают наш мир. Мы ожидаем этого. Мы действуем на этом основании.

Разочарование — это несбывшееся ожидание. Я должен признать, что имя нашим бедам — легион, но мы живем, чтобы противостоять бедам, а этого нам не обещал ни один бог.

Симона Роксэк думает, что знает, что обещал нам Корабль. Она говорит, что в этом и состоит ее работа. Она говорит верующим, что Корабль имел в виду, и они верят ей. Но Анналы всегда под рукой, чтобы их прочесть. И я пришел к собственному выводу: «Мы не получаем ни наказания, ни награды. Мы простосуществуем .И моя работа как судьи состоит в том, чтобы как можно большее число нас могло продолжать существовать.»

Комитет был основан на страхе и науке. Основной вопрос очень прост: убить это или заботиться о нем. Уничтожить — если оно опасно. Эта власть над жизнью и смертью оделила комитет таким ореолом, который он не вправе был принимать. И вот вам воплощение закона — Комитет.

Правда, что КП воплощает закон Корабля — и еще большая правда, что ее люди поддерживают ее. Они отдали Кораблю Кораблево… и все мы вместе движем этот мир.

«Движем» — это самое то слово. Мы, островитяне, знаем толк в движении, в течении. Мы понимаем, что меняются времена, меняются и условия. Что перемены — это нормально.Комитет отражает эту гибкость. Большая часть законов относится к сделкам, к личным договорам. Суды разбирают всю эту ерунду.

Но Комитет имеет дело только с жизнью и смертью. Некоторым образом это затрагивает политику, вопросы совместного выживания. Мы независимы, сами выбираем наших преемников, и наше слово так близко к абсолютному закону, как это возможно для островитян. Они не доверяют ничему неизменному. Ригидность закона вызвала бы в них отвращение скульптурной мертвенной холодностью.

Частично наше наслаждение искусством проистекает из нашей переменчивой натуры. Он постоянно обновляется, словно для того, чтобы преодолеть время на арене нашей памяти. Мы, островитяне, питаем глубокое уважение к разуму. Странное это местечко — орудие, лежащее в основе всех орудий, камера пыток, пристанище для отдыха и хранилище символов. Все, что у нас есть, основано на символах. При помощи символов мы делаем мир большим, нежели тот, что был нам дан, и сами становимся большим, нежели простая сумма своих частей.

Любой, кто угрожает разуму или его символической составляющей, угрожает всему существованию человечества. Я попытался объяснить это Гэллоу. Выслушать-то он выслушал, но ему попросту наплевать.

Когда власть меняется, люди меняются вместе с нею.

Джордж Оруэлл, из Корабельных архивов

Спор зашел о том, давать ли оружие Накано. Тедж высказывался «за», а Твисп был против. Алэ и Паниль молча слушали, не глядя ни на кого. Они стояли, обняв друг друга за талию, и смотрели в открытый люк на сере небо. Судно, управляемое автопилотом, кружило по чистой воде в проеме келпа. Станция вздымалась над морем километрах в десяти — окруженный воротником пены каменный столб в кольце келпа. Внутри этого кольца вокруг станции простиралась чистая вода. Скала обреталась по крайней мере на километр в сторону.

Бретта беспокоила произошедшая с Теджем перемена. Что сотворил с ним келп возле грузового трюма? И куда подевались пленные моряне? Из тех, кого спасли с тонущего аэростата, остались только Алэ, Паниль и Накано.

— Что келп с тобой сделал, Кей? — высказал Твисп их общий вопрос.

Тедж взглянул на сеть с оружием возле своей правой ноги. Его взгляд скользнул по лазерам, которые он уже раздал остальным — раздал всем, исключая Накано. Черты его лица выразили совершенно детское удивление.

— Он сказал мне… он сказал… — Тедж оживился. — Он сказал мне, что мы должны убить Гэллоу, и показал — как.

Он отвернулся и уставился поверх голов Алэ и Паниля на келп, дрейфующий на волнах. Лицо его приняло отсутствующее выражение.

— И ты с этим согласен, Накано? — поинтересовался Твисп.

— Это не имеет значения, — угрюмо твердил Накано. — Келп хочет, чтобы он умер, но он не умрет.

Твисп содрогнулся и посмотрел на Скади и Бретта.

— Мне он другое говорил. А тебе, малыш?

— Он показал мне запуск ракеты.

Бретт прикрыл глаза. Скади прижалась к нему, опустив голову ему на плечо. Он знал, что это видение было у них общим: тысячи людей, ныне живых лишь в памяти келпа. Там была и последняя агония обитателей Гуэмеса, и все, о чем погибшие когда-либо думали или мечтали. Он услышал мысленное восклицание Скади:теперь я знаю, каково быть мутью!

Скади слегка высвободилась из объятий Бретта и посмотрела на Твиспа.

— Келп сказал, что он мой друг, потому что я — одна из его учителей.

— А тебе он что сказал, Твисп? — спросил Бретт, широко открыв глаза и пристально глядя на длиннорукого рыбака.

— Он просто рассказал мне обо мне самом, — резко ответил Твисп, сделав быстрый глубокий вдох.

— Келп сказал ему, что он — человек, у которого своя голова на плечах есть и который предпочитает держать свои мысли при себе, — сказал Накано. — А мне он сказал, что в этом мы с ним похожи. Разве не так, Твисп?

— Более или менее, — смущенно признался Твисп.

— Он сказал, что люди нашего покроя опасны для лидеров, которые требуют слепого послушания, — добавил Накано. — У келпа это вызывает уважение.

— Ну, вот видите! — улыбнулся им Тедж, подымая лазер из кучи оружия, отнятого у пассажиров аэростата. Он взвесил лазер на ладони, пристально глядя на него.

Паниль отвернулся от люка и воззрился на Теджа.

— И ты все это принял? — спросил он ровным голосом, взглянув на Накано. — Остались только мы с Карин! — Он выпятил подбородок в сторону люка. — А все прочие где?

Воцарилось молчание.

Паниль отвернулся к виднеющемуся в сумерках периметру келпа. Он помнил, как он рвался через заросли келпа к Карин, когда громадный побег отпустил ее. Она схватилась за него изо всех сил и прижалась покрепче, а вокруг раздавались крики ужаса.

В этот миг слияния с келпом он узнал о Карин: пленница Гэллоу, посланная Гэллоу, чтобы послужить наживкой на крючке, закинутом для похищения Дарка Паниля. А еще у нее серьезные проблемы с лояльностью. Ее семья власть имущих хотела связи с Гэллоу на случай его победы. Но у Карин Гэллоу вызывал только отвращение.

Пальцы Карин больно вцепились в просоленные морской водой волосы Паниля, когда она рыдала, уткнувшись в его шею. А потом келп вернулся… и коснулся их еще раз. Они оба ощутили избирательную ярость келпа, ощутили, как извиваются листья и побеги там, в море… все глубже и глубже. А потом в проеме люка осталось только серое море, и ничто не свидетельствовало о том, что людей утащили с палубы… и утопили.

Но это осталось в прошлом. Тедж откашлялся, и этот звук оторвал Паниля от его размышлений.

— Это были люди Гэллоу, — сказал он. — Так и какая разница?

— Накано тоже был человеком Гэллоу, — напомнил Твисп.

— Это нелегкий выбор, — заметил Накано. — Гэллоу однажды спас мне жизнь. Но ведь и ты, Твисп, тоже.

— Значит, ты следуешь за тем, кто спас тебе жизнь самым последним? — презрительно спросил Твисп.

— Я следую за келпом, — странным приподнятым тоном ответил Накано. — В нем мое бессмертие.

У Бретта пересохло в горле. Он слышал такой тон из уст фанатиков Гуэмеса, самых-самых закоренелых БогоТворителей.

Твисп, явно испытывавший те же чувства, только головой покачал. «Для Накано неважно, кого он убивает! Келп оправдывает все!»

— Гэллоу хочет заполучить Ваату, — добавил Тедж. — Мы не должны этого допустить.

Он передал лазер Накано, и тот засунул его в набедренную кобуру.

При первом же движении Теджа Твисп положил руку на собственное оружие. Он не расслабился даже тогда, когда Накано продемонстрировал пустые руки и улыбнулся ему.

— Нас семеро, — произнес Твисп. — И предполагается, что мы должны напасть на станцию с тремя сотнями вооруженных людей!

Прежде чем посмотреть на Твиспа в ответ, Тедж закрыл люк.

— Келп сказал мне, как убить Гэллоу, — заявил он. — Ты сомневаешься в келпе?

— Ты чертовски прав, именно так!

— Но мы все равно это сделаем, — ответил Тедж. Он оттолкнул Твиспа и направился к рубке. Бретт взял Скади за руку и последовал за ним. Он слышал, как Твисп идет за ними, бормоча на ходу: «Глупо, глупо, глупо…»

Для Бретта голос Твиспа растворялся в настояниях келпа, в напеве, который напрямую затрагивал слуховой центр. Наверняка напев был именно тем, с которым келп обратился к Теджу.

«Выгоните Гэллоу наружу. Аваата сделает остальное.»

На этом напев обрывался, и возникал образ Уорда Киля, заключенного в плаз, взывающего к нему. Бретт был уверен, что Гэллоу держит Киля в плену на этой станции.

Паниль подошел ко второму сидению возле пульта и проверил показания приборов. Судно двигалось на минимальной скорости в широком круге свободной воды, окруженной келпом.

Бретт остановился возле пульта управления. Почувствовав, как вздрогнули пальцы Скади в его руке, он покрепче стиснул их. Скади прижалась к нему. Он посмотрел в правый иллюминатор. В его рамке виднелось серое море. Холодный бриз рассеивал дождь. Побеги келпа, приподнявшись плясали на волнах, выглаживая и утишая их. Пока Бретт так смотрел, темнота над морем сгущалась. По углам потолка в рубке зажглось автоматическое освещение. Векторные огоньки мигали на экране перед Панилем.

Твисп, держа руку на рукояти лазере, остановился у входа в рубку, не отрывая взгляда от Накано.

Заметив это, Накано улыбнулся. Он прошел мимо Бретта, подошел к той половине панели, возле которой стоял Паниль и включил наружное освещение. Сверкающий световой веер раскрылся над чистой водой и краем келпа. Внезапно в освещенной области возникло быстрое движение.

— Рвачи! — воскликнул Паниль.

— Вы только посмотрите на этого самца! — ахнул Накано.

Бретт и Скади глазели на эту сцену, на покрывало келпа и на стаю рвачей.

— Я таких больших никогда не видела, — промолвила Алэ.

Стая следовала с неослабевающей быстротой за чудовищным самцом. Накано направлял на них свет. Они пересекли темный периметр келпа и углубились в заросли.

Накано отвернулся от пульта управления и открыл люк, впустив внутрь порывистый ветер с дождем. Подняв лазер, он направил на стаю пылающую арку, подстрелив самца-вожака и двух рвачей рядом с ним. Их темно-зеленая кровь омыла листья келпа, запенилась на воде.

Остальная стая набросилась на собственных мертвецов, подымая фонтан крови и ошметков плоти. Внезапно побег келпа толщиной с человеческое туловище взбил пену и отогнал рвачей от их добычи.

Накано отшатнулся и закрыл люк.

— Видели? — вопросил он.

Никто не произнес ни слова. Все видели.

— Мы погрузимся, — заявил Тедж. — И пройдем к причалу под водой. Накано будет держаться на виду. А остальные до последнего мгновения будут изображать из себя пленников.

— Я не позволю использовать Скади, как наживку! — запротестовал Бретт, выпустив руку Скади.

Тедж потянулся было за лазером, но Бретт перехватил его запястье. Молодые мышцы, окрепшие за месяцы вытягивания сетей, резко напряглись, вывернули Теджу запястье, и лазер упал на палубу. Бретт пинком переправил лазер Твиспу, который и поднял его.

Тедж бросил взгляд на сеть с оружием, оставленную им возле входа.

— Ничего у тебя с этим не выйдет, — съязвил Твисп, — так что расслабься. — Лазер он держал небрежно, дулом вниз, но в его манере читалась полная готовность.

— Так что мы теперь будем делать? — спросила Алэ.

— Мы можем отправиться на пусковую станцию и поднять там всех по тревоге, — предложил Паниль.

— Этим ты начнешь гражданскую войну среди морян и втянешь в нее островитян, — возразил Тедж и потер запястье, вывернутое Бреттом.

— Есть и еще кое-что, — вставила Скади, посмотрев сперва на Бретта, а потом на Твиспа. — Гэллоу держит здесь в плену судью Киля.

— Во имя корабля, почем ты знаешь? — спросил Твисп.

— Келп так говорит, — ответила Скади.

— Он показал мне видение Киля в плену, — подтвердил Бретт.

— Видение! — фыркнул Твисп.

— Убить Гэллоу — вот единственное, что важно, — пробормотал Тедж.

Твисп обернулся к Карин Алэ.

— Мы вернулись к грузовому трюму только затем, чтобы спросить твоего совета, — сказал он. — Так что нам предложит госпожа посол?

— Использовать келп, — ответила она. — Провести судно к станции под внешним краем келпа… и выждать. Пусть они увидят Скади и меня. Для Гэллоу это может оказаться искушением выйти наружу. И — да, там судья Киль. Я сама его видела.

— А я за то, чтобы отправиться в Вашон, — высказался Бретт.

— Позвольте напомнить всем вам, — заявила Алэ, — что гибербаки будут посажены именно здесь. Посадочная команда уже на станции.

— И все они либо люди Гэллоу, либо его пленники, — фыркнул Твисп. — Как ни крути, а гибербаки он получит.

Алэ взглянула на хронометр над пультом управления.

— Если все пройдет нормально, гибербаки будут здесь через восемь часов с небольшим.

— Нас семеро на борту, так что мы не сможем проторчать под водой восемь часов, — заметил Паниль.

Тедж ко всеобщему испугу внезапно захихикал.

— Пустые споры, — заявил он. — Пустые слова. Келп не позволит нам уйти, пока мы не исполним того, что он требует. Убить Гэллоу — или ничего.

Накано первым прервал наступившее молчание.

— Тогда нам лучше приниматься за дело, — сказал он. — Лично мне нравится план госпожи посла, но я считаю, что мы еще должны выслать вперед разведчиков.

— И ты вызываешься добровольцем? — поинтересовался Твисп.

— Если у тебя есть идея получше, выскажи ее, — предложил Накано. Он вернулся в дальний конец рубки и открыл подсобку, где лежали ласты, баллоны с воздухом, дыхалки и подводные костюмы.

— Ты видел, как келп раздавил ту субмарину, — напомнил Твиспу Бретт. — И ты видел, что случилось с рвачами.

— Тогда я и пойду, — решил Твисп. — Они меня не знают. И я так смогу передать наше послание, что всем будет все ясно.

— Твисп, нет! — запротестовал Бретт.

— Да! — Твисп уставился на остальных, переводя взгляд с одного лица на другое. — Не говоря уже про госпожу посла, которая не может пойти по очевидной причине — потому что, во имя корабля, ее-то и хотят захватить! — но за исключением ее, самый очевидный выбор — это я. И я возьму с собой Накано. — Твисп ухмыльнулся Накано совсем как рвач, на что тот ответил удивленным и польщенным взглядом.

— Почему ты? — спросил Бретт. — Я бы мог…

— Ты бы мог вляпаться по уши в рыбью срань без всякой причины. Ты никогда не торговался с людьми, которые хотят тебя облапошить, малыш. И тебе никогда не приходилось выторговывать лучшую цену за свою рыбу. А я знаю, как обращаться с такими людьми, когда заключаешь сделку.

— Гэллоу не рыботорговец, — возразил Тедж.

— Все равно это сделка — твоя жизнь в обмен на желаемое, — ответил Твисп. — Малыш останется здесь с Панилем. Они присмотрят за тобой, Тедж, чтобы ты не натворил чего-нибудь сдуру. Касательно меня… я отправляюсь сообщить Гэллоу, что он с этого будет иметь — ни шиша и еще столько же!

Делай добро, и зло тебя не коснется.

Рафаил, апокрифы из христианской

Книги мертвых

Нырнув, Твисп неуклюже повернулся, раскинув длинные руки, его ласты бесполезно замолотили по воде. Он беспомощно смотрел, как увеличивается расстояние между ним и Накано. И зачем Накано так торопится?

Как и большинство островитян, Твисп тренировался в использовании морянских дыхательных аппаратов. Одно время он даже подумывал, не стать ли ему одним из тех немногих островитян, что хирургическим путем приспособили себя к рыбе-дыхалке. Но дыхалка влетала в немалую сумму, а операция так и вовсе стоила безумно дорого. А его руки, великолепно пригодные для обращения с сетями, для плавания не годились.