Чтение 25–й страницы книги ~Новолуние~

Парень захихикал, но нож в бардачок убрал.

– Ладно… Хорошо, что на нас все заживает как на собаках! Не пойдешь же к доктору с температурой, при которой обычные люди умирают!

– Пожалуй… – На секунду я задумалась. – Огромный рост тоже волчья особенность? Поэтому вы все так волнуетесь за Квила?

– Его дед говорит, что на лбу у мальчишки можно яичницу жарить. – В глазах Блэка мелькнуло отчаяние. – Думаю, ждать ему осталось недолго. Определенного возраста нет, просто… все копится, копится, а потом раз… Иногда превращение начинается с сильного расстройства или потрясения. Хотя я не был расстроен, а, наоборот, счастлив, – горько рассмеялся Джейкоб, – ив основном благодаря тебе. Чувства копились, копились, я будто в бомбу замедленного действия превратился. Знаешь, что заставило взорваться? Когда вернулся из кино, Билли сказал, что у меня странный вид. Я вспылил и чуть не располосовал ему лицо – собственному отцу! – Джейкоб побледнел и содрогнулся.

– Джейк, это действительно так страшно? – с тревогой спросила я, искренне желая помочь. – Ты несчастен?

– Нет, уже нет. Только не сейчас, когда ты все узнала! Вот поначалу было тяжело… – Наклонившись, он коснулся щекой моей макушки.

На минуту в машине воцарилась тишина, и я гадала, о чем думает мой приятель. Может, об этом лучше не знать?

– Что самое трудное? – по-прежнему желая помочь, спросила я.

– Самое трудное… когда теряю контроль над собой. Когда не отвечаю за свои поступки и понимаю: тебе и всем остальным рядом со мной не место. Словно я монстр, способный нанести непоправимый вред. Ты же видела Эмили: Сэм вскипел буквально на секунду, а она стояла слишком близко. Я слышу его мысли и знаю, каково это…

– Ясно, кому хочется быть чудищем из фильма ужасов?

– А легкость, с которой даются превращения, явные способности – не делает ли это меня менее человечным? От того, что теряю себя, мне порой страшно становится!

– А обрести себя вновь трудно?

– Сначала да, в превращении туда и обратно нужна сноровка. Впрочем, мне намного легче, чем остальным.

– Почему? – удивилась я.

– Потому что моим прадедушкой со стороны отца был Эфраим Блэк, а со стороны матери – Квил Атеара.

– Квил? – изумленно спросила я.

– Его прадедушка, а наш общий знакомый – мой двоюродный брат.

– Почему важно, кто твои предки?

– Потому что Эфраим с Квилом были последними из стаи, а третьим – Леви Адли. Так что выбора нет, волк живет у меня в крови. Квилу тоже не отвертеться.

Лицо Джейка стало беспросветно мрачным.

– А что самое приятное? – спросила я, надеясь немного его взбодрить.

– Самое приятное, – широко улыбнулся Блэк, – это скорость.

– Лучше, чем мотоциклы?

– Даже не сравнить!

– Как быстро ты можешь?..

– Бегать? – договорил он. – Довольно прилично. Так, с чем бы сравнить? Мы поймали этого, как его… Лорана. Думаю, для тебя этот пример показательнее, чем для кого-либо.

В самом деле, пример показательный. Невероятно: волки передвигаются быстрее, чем вампиры! У Калленов, например, скорость такая, что во время бега их даже не видно.

– Ну, теперь ты расскажи мне что-нибудь новенькое. Про вампиров, например. Каково тебе было среди них? От страха не умирала?

– Нет, – коротко сказала я.

Очевидно, мой резковатый тон навел Джейкоба на размышления.

– Слушай, а зачем твоему кровопийце понадобилось устранять Джеймса?

– Джеймс пытался меня убить, я для него была чем-то вроде дичи. Пытался, но не сумел. Помнишь, в прошлом году в Финиксе я попала в больницу?

– Значит, он едва не добился своего? – с шумом вдохнул воздух Джейк.

– Да, едва-едва. – Я машинально погладила свой шрам, и Блэк заметил, потому что держал за руку.

– Что это? Какой необычный шрам и какой хо лодный… – Внезапно в темных глазах блеснула до гадка, и парень негромко охнул.

– Да, это правда. Джеймс меня укусил.

Джейк остолбенел, смуглая кожа приобрела жел товатый оттенок – похоже, его сейчас вырвет.

– Но если он тебя?.. Разве ты не?..

– Эдвард спас меня дважды! – прошептала я. – Он отсосал из ранки яд, ну, как после гремучей змеи. – Я вздрогнула: зияющие в груди дыры полоснула боль.

Увы, дрожала не я одна: огромное тело Джейкоба сотрясалось в конвульсиях.

– Спокойно, Джейк, расслабься!

– Да… – простонал парень. – Спокойно… – Он закачал головой, и через минуту лишь руки подрагивали.

– Ты в порядке?

– Почти. Расскажи что-нибудь еще, чтобы я отвлекся.

– Что ты хочешь услышать?

– Ну, не знаю. – Пытаясь сосредоточиться, он зажмурился. – Что-нибудь интересное. У других Калленов есть… хм-м, дополнительные способности? Вроде умения читать чужие мысли?

Я замялась: подобные вопросы задают шпионам, а не друзьям. Хотя какой смысл скрывать то, что знаю? Калленам это уже не навредит, зато Джейку поможет удержать себя в руках.

Перед глазами стояло изуродованное лицо Эмили, а на затылке зашевелились волосы. Невозможно представить, во что превратит машину рыжевато-коричневый волк. Да юныйБлэк весь гараж разнесет!

– Джаспер умел… менять настроение окружаю щих. Не в плохую сторону, а, наоборот, успокаивать.

Полу бы это очень помогло, – пошутила я. – А Элис видела будущее, хотя и не совсем точно. Ее предска зания не сбывались, если люди меняли свое поведе ние. Например, она видела меня мертвой… а потом, что стану такой, как они. Эти два предсказания не исполнились, а одно не исполнится никогда.

Голова сильно закружилась: в воздухе не хватало кислорода. Легкие не справлялись.

Джейкоб окончательно пришел в себя и сидел спокойно.

– Зачем ты это делаешь? – спросил он, потянув меня за руку, которая судорожно стиснула грудь. Надо же, закрыла раны машинально, бессознательным движением. – Ты сидишь в такой позе всегда, когда сильно расстроена. Из-за чего?

– Очень больно о них вспоминать, – прошептала я. – Будто в горле судорога… Будто грудь на части рассыпается… – Удивительно, какую откровенность я позволяла себе рядом с Джейкобом. Секретов между нами не осталось.

Джейк пригладил мои волосы:

– Все в порядке, Белла, все в порядке. Зря я об этом заговорил! Прости…

– Ничего страшного, – выдохнула я. – Такое случается сплошь и рядом. Ты не виноват.

– Сумасбродная мы пара, верно? – усмехнулся Джейкоб. – Оба не в состоянии держать себя в руках.

– Да уж, обхохочешься… – хрипло согласилась я.

– По крайней мере, мы друг у друга есть… – проговорил Джейкоб, успокоенный такой мыслью.

Я тоже успокоилась.

– Да, по крайней мере, это.

Рядом с ним было хорошо и уютно, но Джейкобу приходилось нести страшную и очень опасную службу, так что я часто оставалась в Ла-Пуш одна, а занятия, способного отвлечь от тревожных мыслей, не находилось.

Целыми днями торчать в доме Билли было неловко, и я стала готовиться к контрольной по матанализу, которая ожидалась на следующей неделе. Но разве надолго математикой отвлечешься? Пыталась я и проявить хоть минимальную общительность: завести разговор с Билли. Увы, мистер Блэк не отличался умением заполнять долгие паузы, и гнетущее молчание продолжалось.

Для разнообразия в среду я поехала к Эмили. Сначала все шло хорошо. Невеста Адли оказалась очень светлым человеком и ни секунды не сидела на месте. Я едва за ней поспевала: хозяйка порхала по крошечному дому и дворику, скребла безукоризненно чистый пол, выдирала микроскопические сорняки, смазывала дверные петли, пряла шерсть за древним ткацким станком и постоянно готовила. Хотя Эмили полушутя жаловалась на возросший аппетит мальчиков, было ясно: забота о них ей не в тягость.

Рядом с этой девушкой время летело быстро и незаметно, тем более что мы обе стали подружками волков.

Но через несколько часов пришел Сэм, и, удостоверившись, что плохих новостей нет и с Джейком все в порядке, я тотчас уехала. Аура счастья и любви, которую они излучали, воспринималась еще тяжелее, когда ее никто не рассеивал.

Так я и попала на пляж.

Одиночество оказалось гнетущим и неприятным. Благодаря полной откровенности, установившейся между мной и Джейкобом, в последнее время я только и говорила, что о Калленах. А сейчас, о чем бы ни пыталась думать – а забот накопилось немало: Блэк и его братья, Чарли, искренне верящий, что охотится на обычных волков, отношения с Джейкобом, все сильнее сбивающиеся с намеченного курса, собственная нерешительность, – ни одна из этих заслуживающих внимания проблем не ослабляла больвгруди на более-менее продолжительный срок.

В таком состоянии и нашел меня Джейкоб.

– Прости, – тут же извинился он, помог встать и обнял за плечи. Только тогда я почувствовала, что сильно замерзла. От его тепла бросило в дрожь, зато хоть дыхание нормализовалось. – Похоже, я испортил тебе каникулы, – покаянно сказал Блэк, когда мы шли по пляжу.

– Нет, вовсе нет, особых планов у меня не было, да я и не очень люблю весенние каникулы.

– Завтра утром отпрошусь, пусть подежурят вместо меня, а мы с тобой придумаем что-нибудь веселое.

– Веселое? – В моей теперешней жизни это слово было настолько неуместным, что даже смысл начал забываться.

– Именно! Веселье – как раз то, что тебе нужно. Хм… – Джейкоб задумчиво уставился на вздымающиеся серые волны. Темные глаза блуждали по горизонту, пока в них не загорелся огонек. – Придумал! Заодно выполню еще одно обещание.

– О чем ты?

Отпустив мою руку, он показал на южную оконечность пляжа, где пологий каменистый полумесяц упирался в обрывающиеся в море скалы. Я непонимающе хлопала глазами.

– Разве я не обещал научить тебя нырять со скал?

Я вздрогнула.

– Да, будет прохладно, хотя и не так холодно, как сегодня. Чувствуешь, погода меняется, давление скачет? Завтра потеплеет. Ну, ты как, за?

Темная вода особого восторга не вызывала, а скалы отсюда казались еще выше.

С другой стороны, я уже несколько дней не слышала голос Эдварда. Наверное, боль в груди отчасти объясняется именно этим: я пристрастилась к звуковому сопровождениюсвоих иллюзий и чем дольше без него, тем хуже себя чувствовала. Прыжки со скал наверняка исправят положение…

– Конечно, за! Повеселимся!

– Устроим настоящее свидание! – пообещал парень и обнял меня за плечи.

– Ладно, только сначала ты как следует выспишься. – Мне очень не нравилось, что темные круги под глазами с каждым днем все больше напоминали татуировки.

На следующее утро я проснулась пораньше и тайком пронесла в пикап сменную одежду. Боюсь, сегодняшняя затея понравится Чарли не больше, чем катание на мотоциклах.

Возможность отрешиться от горестей увлекла не на шутку. Может, правда повеселюсь? Свидание с Джейкобом, свидание с Эдвардом… Я мрачно улыбнулась своим мыслям. Пусть юный Блэк сколько угодно считает нас сумасбродной парой; сумасбродка именно я. Рядом со мной даже оборотень кажется совершенно нормальным.

Я надеялась, Джейкоб встретит меня на подъездной дорожке, как он обычно делал, услышав обреченный гул пикапа, а не увидев его, решила, что парень еще спит. Что ж, подожду, пусть отдохнет как следует. Во-первых, сон ему просто необходим, а во-вторых, за это время хоть немного поднимется температура. Мой приятель не ошибся: за ночь погода и правда изменилась. Небо застилала толстая пелена облаков, и под серым одеялом стало чуть ли не душно, даже свитер не понадобился.

Я робко постучала в дверь.

– Белла, заходи! – позвал Билли.

Блэк-старший сидел за кухонным столом и ел корн флекс.

– Джейк еще спит?

– М-м… нет, – нахмурившись, отложил ложку Билли.

– В чем дело? – По его лицу ясно: что-то стряслось.

– Сегодня утром Эмбри, Джаред и Пол нашли свежий след, и Сэм с Джейком поспешили к ним на помощь. Адли считает, что она укрылась в горах, и надеется сегодня с ней разделаться.

– Нет, Билли, нет! – прошептала я.

Он невесело усмехнулся:

– Неужели тебе так нравится Ла-Пуш, что захотелось продлить ссылку?

– Не шутите, Билли. Мне слишком страшно.

– Ты права, – снисходительно кивнул старый индеец. Темные, сияющие вековой мудростью глаза не выдавали никаких чувств. – Рыжая очень коварна.

Я закусила губу.

– Для братьев охота не так опасна, как тебе кажется. Сэм знает, что делает, и беспокоиться следует только о себе. Кровопийце битва не нужна, она пытается пробраться сквозь заслон… к тебе.

– А откуда Адли знает, что делать? – мысленно отмахнувшись от его тревоги за меня, спросила я. – Они ведь убили только одного вампира, что могло быть чистой случайностью.

– Белла, мы относимся к своей миссии очень серьезно. Ничто не забыто: необходимые знания из поколения в поколение передаются от отца к сыну.

Увы, слова Билли не возымели эффекта, на который он, вероятно, рассчитывал. Перед глазами стояла Виктория, дикая, коварная, безжалостная. Если она не сможет обойти волков, наверняка постарается пробраться сквозь их ряды.

Блэк-старший вернулся к завтраку, а я, упав на диван, стала бесцельно щелкать пультом телевизора. Продолжалось это очень недолго: у меня будто приступ клаустрофобии начался, крошечная комнатка давила и я мучилась, что не могу ничего видеть сквозь зашторенные окна.

– Пойду на пляж, – сказала я Билли и бросилась вон из дома.

Вопреки ожиданиям, на улице легче не стало. Незримо давившие с небес облака явно не помогали бороться с клаустрофобией. Я медленно пошла к пляжу. Лес выглядел подозрительно пустым: ни белок, ни мышей, а птиц не только не видно, но и не слышно. Тишина стояла жуткая, даже ветер листьями не шелестел.

Прекрасно понимая, что это результат неожиданно наступившего тепла, я все равно нервничала. Даже мои невосприимчивые органы чувств улавливали давление влажного воздуха, наверняка предвещавшее сильную грозу. Беглый взгляд на небо подтвердил опасения: тучи так и бурлили – и это при полном отсутствии ветра! Нижний слой облаковтемно-серый, но сквозь него проглядывал другой, зловещего багрового оттенка. Судя по всему, в небесной канцелярии замыслили нечто ужасное. Вот звери и попрятались.

Едва оказавшись на пляже, я пожалела, что пришла: длинный каменистый полумесяц набил оскомину. Я приходила сюда чуть ли не ежедневно и бесцельно бродила по берегу. Вот и высохшее дерево! Я присела с одного конца, так, чтобы можно было откинуться на переплетенные корни, и задумчиво подняла глаза к мрачному небу: сейчас гнетущую тишину нарушит мерный стук капель.

Об опасности, нависшей над Джейкобом и его друзьями, лучше не думать. С ними ничего не случится. Любая мысль об обратном просто невыносима. Уже столько всего произошло – неужели судьба заберет последние осколки разбитого счастья? Это нелогично и несправедливо… Или я нарушила какой-то неведомый закон, чем обрекла себя на вечные муки? Может, нельзя погружаться в мифы и легенды, пренебрегая миром людей? Может…

Нет, с Джейкобом ничего не случится. Нужно верить, иначе… иначе я просто не выживу.

– Ах! – простонала я и соскочила с дерева. Сидеть на месте еще хуже, чем бесцельно бродить по пляжу.

Сегодня утром я так рассчитывала услышать голос Эдварда! Казалось, только он поможет пережить этот день. В последнее время рана в груди стала нарывать, будто мстя за часы, когда присутствие Джейкоба ее лечило.

С каждой минутой волны становились все выше и яростнее бились о скалы, хотя ветер так и не поднялся. Где-то за лесом все кружилось в бешеном калейдоскопе, а вокруг меня застыла тишина. В воздухе появился слабый электрический заряд – волосы даже потрескивать начали.

Чуть дальше море волновалось: швыряя к небу белые шапки, волны неистово обрушивались на скалы. В воздухе по-прежнему не было никакого движения, хотя тучи побежали быстрее. Зрелище зловещее, будто небеса подчиняются своей собственной воле. Я содрогнулась, хотя прекрасно понимала: всему виной перепады давления.

Черные скалы острым ножом вспарывали багровое небо, и, глядя на них, я вспомнила день, когда Джейк рассказал о Сэме и его «банде». Перед глазами встали парни, точнее,оборотни, бросающиеся в пустоту. Вот они отрываются от скалы, кувыркаются и летят… Я представляла их свободными, как птицы. Я представляла голос Эдварда, раздающийся в моем подсознании: гневный, бархатный, прекрасный… Жжение в груди переросло в невыносимую боль.

Нужно как-то его унять! С каждой секундой боль сильнее. Я глянула на скалы и хлещущие их волны.

Почему бы и нет? Почему бы не утолить боль прямо сейчас?

Джейкоб ведь обещал научить меня прыгать со скал? Разве следует отказываться от столь необходимого развлечения только потому, что его нет рядом? Развлечения особенно необходимого, потому что в этот самый момент юный Блэк рискует жизнью. Если бы не я, Виктория убивала бы туристов не здесь, а где-нибудь в другом городе. Случится что-то с парнем – виновата буду я.

Страшная мысль ударила в самое сердце и заставила бежать обратно к дому Билли.

Я знала: ведущая к дороге тропка проходит у самых скал, однако выбрать следовало ту, что выведет к выступу. Быстро шагая по ней, я искала ответвления: хотел же Джейк отвести меня на скалу пониже? Увы, дорожка тянулась к обрыву сплошной ниточкой. Высматривать другую не было времени: с пугающей скоростью приближалась гроза. Поднялся ветер, тучи еще сильнее давили на землю. Не успела я достичь точки, где грунтовая дорожка разветвлялась перед каменной пропастью, как на лицо упали первые капли.

Убедить себя, что искать обходной путь некогда, было совсем несложно: я хотела прыгнуть с вершины. Эта идея прочно засела в голове и не давала покоя. Бесконечно долгое, похожее на полет падение… Ну чем не мечта?

Вне всякого сомнения, поступок будет самым глупым и отчаянным в моей жизни. Я улыбнулась, даже боль начала проходить: тело словно замерло в ожидании серебряного баритона…

Океан шумел где-то далеко, гораздо ниже, чем казалось в начале тропки. Представив температуру воды, я поморщилась. Но нет, это меня не остановит!

Ветер окреп, превращая дождь в вихри водяной пыли.

Не спуская глаз с темно-серой пустоты, я шагнула к обрыву. Ступни будто сами двигались вперед, лаская острые камни, что попадались по пути. Я набрала в грудь побольше воздуха и задержала дыхание. Жду…

«Белла».

Я улыбнулась и выдохнула.

«Да…»

Вслух я ответить не решалась, боясь разрушить красивую иллюзию. Голос звучал так близко, так естественно… Лишь негодуя, как сейчас, он полностью соответствовал моим воспоминаниям, демонстрируя те бархатные переливы и мелодичность, которые делали его самым совершенным на свете.

«Не надо!» – умолял он.

«Ты хотел, чтобы я была ближе к людям, – напомнила я, – так смотри!»

«Пожалуйста, ради меня!»

«Иначе ты со мной не останешься».

«Пожалуйста!»

Среди ливня, что ерошил волосы и промочил одежду так, будто я уже ныряла, голос казался чуть ли не шепотом.

Я перенесла вес на пятки.

«Нет, Белла!» – В голосе звенел настоящий гнев, но он был прекрасен.

Улыбнувшись, я подняла руки, словно собираясь лететь головой вниз. Увы, многолетние занятия плаванием в школьном бассейне укоренили другую привычку: прыгать солдатиком. Я наклонилась вперед, чтобы сильнее оттолкнуться…

А потом бросилась со скалы.

Громко вскрикнув, я стрелой понеслась в пустоту, однако кричала не от страха, а от возбуждения. Ветер сопротивлялся и, пытаясь победить несокрушимую гравитацию, толкал обратно и крутил спиралями, словно несущуюся к земле ракету.

«Да!» – эхом раздалось в ушах, когда я вошла в воду. Она была ледяной, куда холоднее, чем я предполагала, но озноб только увеличивал возбуждение.

Страшно гордая собой, я погружалась в черную воду. Страха не чувствовалось ни капли – лишь разгоняющий кровь адреналин. В самом деле, прыжок нисколько не напугал, из-за чего было столько разговоров?

Тогда меня и подхватило течение. Поглощенная мыслями о высоте скал и их опасной гладкости, я даже не подумала, что главная опасность поджидает под темной поверхностью воды.

Волны швыряли меня туда-сюда так, будто решили разорвать на части. Я знала: попав в быстрину, нужно плыть параллельно берегу, а не бороться с волнами, но это не помогало: как догадаться, в какой стороне берег?

Что говорить, я даже, где дно, не знала.

Злой океан повсюду одинакового цвета. Зря думают, что гравитация всесильна; волны ей, похоже, не подчиняются. Вниз меня не тянуло, лишь швыряло взад-вперед и по кругу, как тряпичную куклу.

Стиснув зубы, чтобы не выпустить последний глоток кислорода, я изо всех сил старалась не выдыхать.

Начавшаяся галлюцинация ничуть не удивила: Эдвард должен был вернуться, я же умираю!