Чтение 12–й страницы книги ~Запретный мир~

– Робин! – В глазах девушки разгорался возбуждённый огонёк, заставивший сердце возлюбленного биться ещё сильнее. – Я слаба и очень исхудала, но ты мужчина, тебе нужна женщина. Я сделаю всё, что ты захочешь.

– Успокойся, как-нибудь перетерплю. Тебя впору привязывать, чтобы ветер не унёс, а думаешь только об одном. Тоже мне, секс-бомба.

– Я не всё понимаю, что ты сказал.

– И не надо. Как-нибудь в другой раз объясню.

– Хорошо, Робин, пока я болею, ты можешь взять себе Аниту. Она будет очень рада.

– Сата, я знаю, что наши культуры очень разные, но иногда ты всё же меня удивляешь. Тебе вообще понятно слово ревность?

– Нет, а ты мне скажешь, что это?

– Тебе это говорить бесполезно. Мне кроме тебя никто не нужен. Поняла?

– Да. Ты такой глупый, что из всех женщин выбрал самую больную, горбатую, худую и некрасивую, да ещё и радуешься, как дурной магир, схвативший из кучи свежих костей самую маленькую. Да ты ещё и смеешься? Тебе весело? Ты только это и можешь делать – смеяться?

– А что, по-твоему, я должен делать?

– Робин, ты такой глупый, что не понимаешь, я уже почти уговариваю тебя поцеловать меня ещё!

ГЛАВА 5

– Великий, я искал тебя в Заоблачном храме, но не застал. Стража советовала ждать тебя там, но я пошёл в храм Умирающей Зари, за тобой. Настоятель его сказал, что ты ждёшь меня, но ушёл к Малым Отрогам, жечь деревни мринов, возродивших риумскую ересь. Он дал мне ездовых суфимов и двух храмовых воинов, но мы нашли только пепелища, твоих отрядов уже не было. Мы пошли по их следам, и наконец я перед тобой.

– Тукс Длинный Лук, ты мог послушать стражей и дожидаться меня у Заоблачного храма. Вот, возьми это кольцо в благодарность за твоё большое чувство долга. А теперь расскажи мне: что ты узнал в своих долгих странствиях?

– Великий, я сделал всё, как ты сказал, и мои глаза видели очень многое. След странных цохванов оборвался на свежевыжженной пустоши; мне показалось, что они там сгорели, но нет, все остались целы. Преследовать врагов было легко, путь всё время шёл вдоль берега Стайры. Но перед её устьем они стали вести себя странно, повернули назад, расположились на маленьком острове посреди реки. В кустах они схватили двух мужчин, подобных себе, но в чёрной одежде, связали их, держали у себя в плену. Один из них ходил к озеру, там, на холме, возле рохо, расположена маленькая деревня, где много таких же странных мужчин и женщин. В лесу я случайно столкнулся с двумя из них, мне пришлось их убить. Я разрезал ножом их тела; они ничем не отличались от наших, только подмышками у них растёт немного волос. Потом я смог пробраться на остров в реке, смотрел на всех врагов очень близко, слышал их разговоры, но ничего не понял, слова были совсем непонятные. К этому времени вышел весь срок, который ты мне дал, пришлапора возвращаться.

– Ты хорошо рассмотрел их?

– Да, великий, тех, за кем я шёл, рассмотрел очень хорошо.

– Видел ли ты худую женщину, которая остановила нура?

– Там были две худые женщины. Одна с волосами, подобными светлому огню, одета в бронзовую рубашку, у второй волосы чёрные, она носит одеяние дэйко. Обе худы настолько, что их поясницы можно обхватить ладонями. Я не знаю, кто из них остановил нура.

– Хорошо, сейчас ты опишешь мне их подробно. Затем мы пойдём в Заоблачный храм, и там ты получишь награду. Но потом ты никуда не уйдёшь, будешь ждать, что я решу делать дальше. Итак, рассказывай.

– Робин, в какой психбольнице тебя учили так работать мечом? – ревел Тевтон, поднимаясь с земли. – Сколько тебе объяснять, меч и нож – это совсем разные вещи, заходить за спину противника и резать ему шею мечом – плебейство чистой воды!

– Не знаю, я-то остался на ногах, а вот кто-то упал на пятую точку.

– Да ни один мастер меча не предположит, что его противник клинический идиот. Я же мог достать тебя раз сто, тебя спасли только твои нечеловеческая гибкость и паучье проворство.

– Хм, надо их поблагодарить.

– И если ты будешь продолжать бить меня ногами, я когда-нибудь тебя подловлю и от души огрею по голени латной перчаткой. Ох, и хорошо же тебе будет! – сладострастно протянул Тевтон.

– Да вы, батенька, садист! Не угодно ли попробовать ещё одну схватку?

– Сходи к Ахмеду, на руках поборись. Достал ты меня своим уголовным стилем боя. Где красота сверкания стали? Где чёткость атак и плавность передвижений? Ты сражаешься как конченый отморозок с финкой!

– Не хочешь, так бы и сказал.

Диалог проходил на тренировочной площадке под крепостной стеной. Густав, Тевтон и Мавр каждый вечер проводили здесь занятия с народом, стараясь всем привить хотя бы примитивные боевые навыки. Вот и сейчас вокруг стучали деревянные мечи, десятки человек разучивали удары, блоки и короткие связки. Чуть дальше было стрельбище, там командовала Анита. Из всех кандидатов в стрелки выбрали самых перспективных, набрав отряд в тридцать пять человек. К всеобщему удивлению, в лучшие ученики быстровыбрался Петрович. Робин предполагал, что через месяц-другой он далеко обгонит Аниту. С подачи Хонды, всех лучников именовали рейнджерами, а пехотинцев – кнехтами.

Кузница работала во всю мощность, недостатка в железе и стали уже давно не было. Лучшие мастера занимались сложными заказами, остальные помогали им в простых операциях и выполняли рутинную работу. Здесь хватало производственных успехов, появилось много необходимых вещей – мечи, секиры, пики, укреплённые кожаные доспехи, нагрудники, шлемы, даже одна кольчуга из крупных колец. Хоть процесс шёл и медленно, но армия постепенно вооружалась.

Основные работы на стройке были завершены. Не настолько уж большая вышла крепость, а народу к строительству привлекли более чем достаточно. Временами здесь работало до ста сорока аборигенов. Со стороны суши крепость прикрывали три башни, одна из которых держала ворота. Стена между ними была высотой около шести метров, на половину высоты её снаружи выложили камнями. Со стороны реки укрепления были пожиже, а башен только две, да и те совсем небольшие. Периметр уже был полностью замкнут, оставались только незначительные работы, вроде установки подъёмного моста. Внутри крепости ещё хватало дел, возводилось жильё, склады, новая кузница, рылись колодцы. Но по сравнению с укреплениями это были сущие мелочи.

Поток землян полностью иссяк; всего их набралось сто двадцать девять человек. Но они составляли меньшую часть населения крепости, с лёгкой руки Хонды названой Ноттингемом. Остальную представляли риумы, собранные со всех окрестностей, выкупленные отовсюду рабыни-дэйко и молодые девушки, от которых за соответствующую плату рады были избавиться азаты. Таким образом, население посёлка составило почти триста человек, а женский вопрос был полностью решён. Приходилось опасаться дальнейшего увеличения населения и стараться этого избегать: места для проживания было не слишком много, и тесниться не хотелось. Пришлось отказывать корыстолюбивым азатам изо всех близлежащих деревень: женщин уже было более чем достаточно.

Отношения с аборигенами были вполне нормальные. Те были рады-радёшеньки своим новым соседям, и беспокоило их лишь то, что с новыми поселенцами начнут напрямую торговать дальние селения, отказавшись от услуг ближних посредников. Хафидов видно не было; очевидно, в этом районе обитали только две уничтоженные землянами шайки. В такой обстановке некоторые начинали уже жаловаться на милитаристские замашки вождя, вылившиеся в обязательную муштру и непомерные военные расходы.

Жизнь была приятна и размерена. С этой благостной мыслью Робин покинул плац и потихоньку пошёл в сторону бани. Эх, если бы ещё Сата избавилась от этой странной слабости. На удивление сильно её подкосила болезнь. Его раздумья прервали самым бесцеремонным образом – запыхавшийся часовой прокричал в самое ухо:

– Там, на реке! Там лодки! Какие-то крестьяне плывут.

– Не ори ты так, всё в порядке. – Робин сделал паузу, повернулся в сторону реки, но из-за стены её не увидел. – Это начинается ярмарка, вот-вот появятся купцы.

– Тукс Длинный Лук, ты нужен мне для очень важного поручения.

– Великий, я готов служить тебе всеми силами.

– Мы пойдём с тобой вдвоём к устью Стайры, посмотрим на странных пришельцев.

– Но великий, это опасно, вам нельзя так рисковать.

– Это не столь опасно. У нас есть сведения, что они не трогают крестьян, а наоборот, стараются быть с ними в дружбе. Я переоденусь охотником, мы возьмём немного товаров, сделаем вид, что идём на ярмарку.

– Великий, а почему мы просто не возьмём с собой воинов и нуров?

– Тукс, твоё дело молча подчиняться, но я всё же тебе отвечу, так как ты мне пришёлся по нраву. Мы мало знаем об этих людях, но и нашего малого знания достаточно, чтобы понять – они довольно сильны. Здесь, в Вертине, обстановка ухудшается с каждым годом, и это несмотря на все наши победы. Усмирённые мрины восстают снова и снова, на них поглядывают шоквуты и тоже отбиваются от рук. Они нагло требуют обеспечения их металлическим оружием, якобы против мринов, но стоит им почувствовать в руках силу – сразу попытаются установить здесь свою власть. Повсеместно падают нравы, церемонии проводят из-под палки, дань собираем только с помощью сильных военных отрядов. Нам не нужны здесь большие неприятности, хватает проблем на юге, где не прекращается война с людьми Побережья. А эти пришельцы могут оказаться нашими хорошими союзниками. Но даже если это не так – вдруг их сила поможет им победить наш отряд? Это очень порадует всех врагов и ухудшит обстановку в той части Вертины.

– Великий, прости мне мою дерзость, я просто слаб умом.

– Ничего, Тукс, твоё любопытство похвально, оно выдаёт, что у тебя есть хотя бы немного разума. Иди, приготовься к дороге, мы уйдём утром.

Подождав, когда охотник покинет зал, Зардрак встал с кресла, криво усмехнулся и тихо добавил:

– А если придётся воевать, возможно, для победы вполне хватит нас двоих.

ГЛАВА 6

– Вот поэтому там теперь торговать весь год можно, понятно? – снисходительно объяснял словоохотливый пастух двум тупым охотникам.

– Вот оно как? – изобразил удивление Зардрак. – Да, знали бы, ещё луну назад пришли бы, не топтались зря в Коралисе.

– А сейчас поздно, – добавил крестьянин, – им рабочие уже там не нужны.

– Ну, прощай, мы поспешим, а то без нас ярмарка закончится.

Охотники, мнимый и настоящий, пошли дальше. Отойдя от стада, Тукс спросил:

– Великий, ты чем-то опечален?

– Сколько тебя учить, сейчас называй меня Зар. И не мешай мне, я думаю.

Чем ближе они подходили к устью Стайры, тем явственнее были следы пришельцев. Многие видели их своими глазами, работали на строительстве странной деревни с названием Ноттингем. В одном селении показывали женщину, которая понесла от пришлых купцов. Вели чужие люди себя совсем необычно. Они не грабили крестьян, не трогали без спроса их женщин, всё, что им требовалось, покупали честно, давая очень хорошую цену. Зардрак видел крепкие ножи и топоры, отличные пилы, красивую посуду, тонкую ткань.Особенно удивил его серый металл: крепость его была невероятна. Никто не испытывал страха перед странными купцами, хотя все отмечали, что они явно не похожи на верных приверженцев Одинокого Бога. Однако это совершенно не волновало никого из крестьян, а постоянного присутствия атонов в этом диком краю не предусматривалось.

Зардрак мрачнел всё больше и больше. Нет, не зря он отправился в этот поход, местные пришельцы явно коварнее всех остальных. Они в короткий срок очаровали окрестныхкрестьян и теперь занимали в их мыслях больше места, чем все религиозные догмы. Здешние мрины вообще обнаглели до того, что почти в открытую отправляли обряды риумов. Люди со всей южной Вертины шли через этот край на ярмарку и заражались этим разложением. Все с интересом выслушивали рассказы о пришельцах, мало кого пугало дажеописание человека, чёрного как ночь. Жрец уже начинал жалеть, что не взял с собой воинов, здесь срочно следовало устроить показательную, жестокую чистку.

В этой деревне они поменяли у пастуха своих уставших ездовых быков на свежих животных. Их предупредили, что дальше деревень не будет до самого Ноттингема, но там нет большого стада, и суфимов им никто не поменяет. Пришлось замедлить ход, что раздражало Зардрака всё больше и больше. Он мрачно размышлял, что давно следовало бы покончить с нечестивыми ярмарками. В своё время на эту лазейку купцов с побережья не обратили особого внимания, орды хафидов казались надёжным заслоном, а умелая политика Великого храма поддерживала их боевой пыл. Но никто не принимал во внимание глупые верования дикарей, а вот хитрые купцы их использовали во всю. Они располагались на небольшом голом острове, торгуя прямо с кораблей, и в случае угрозы могли сняться оттуда почти мгновенно. Лодок их корабли не боялись, у них хватало воинов, а других больших судов на Великом озере не было. Приходилось мириться с тем, что купцы беспрепятственно торгуют медным оружием с данниками Вертины. Запрещать крестьянам ходить на торг было бесполезно, они будут делать это тайком, а такое неподчинение подорвёт авторитет власти. Утешало только то, что очень немногие торговцы рисковали сюда добираться – это предприятие было довольно выгодным, но опасным. В этом походе Зардрак был не против взглянуть и на эту ярмарку, кто знает, может, в его мудрую голову придёт хорошая идея и он прекратит эту деятельность людей с Побережья.

– Мне жаль вас разочаровывать, но нам больше не нужны рабочие. – Робин с явным сожалением кивнул двум крепким охотникам.

Оба были на вид весьма бывалые, и их явная опытность внушала невольное уважение. А самый высокий из них, черноволосый крепыш неопределённого возраста, не походил на обычных охотников: такой гордой осанки и пронзительных глаз совершенно уверенного в себе человека Робин здесь ещё никогда не видел.

– Прости нас, большой азат, но может мы ещё чем-нибудь сможем пригодиться?

– Увы, боюсь, что нет. Люди нам нужны были только на строительстве крепости, а с ним мы сейчас можем управиться своими силами. Сходите лучше на ярмарку, я слышал, купцы охотно нанимают хороших охотников, увозят их к себе – воевать с людьми гор. Они возвращаются оттуда богатыми людьми. Ступайте с миром.

Высокий черноволосый человек смотрел на охотников с вершины крыльца. Ликом он чем-то напоминал хищного горного орла, а тёмные глаза невольно притягивали любого, покоряя странной, несокрушимой силой. Зардрак замер, впитывая в себя каждую черту этого человека, стараясь его запомнить до малейших деталей, чтобы впоследствии легко узнать в десмериуме и убить без всякой ошибки. А уничтожить незнакомца следовало обязательно, причём сделать это надо как можно скорее. Почтительно кивнув своей будущей жертве, Зардрак спокойно пошёл к выходу из посёлка.

Уже за воротами Тукс не сдержал вздоха облегчения: он страшно боялся, что им не дадут выйти. Его, конечно, потрясла эта мощная крепость, построенная с такой огромнойскоростью, но испугало совсем другое. Здесь было великое множество риумов. Никто из них не скрывал своего происхождения, многие открыто носили ожерелья мести, объявляя себя врагами культа Одинокого Бога. Столь большое количество ничего не боящихся еретиков Тукс видел впервые. Если бы кто-нибудь узнал в его спутнике Великого Настоятеля Заоблачного храма, страшно представить, что бы сделали эти люди.

Отойдя на безопасное расстояние, Зардрак остановился, резко повернулся к Туксу, заговорил очень поспешно, чуть ли не давясь словами:

– Это враги, это самые страшные враги, каких только можно представить.

– Да, великий, хуже риумов врагов нет.

– Тукс, риумы для нас ничто, это пыль под ногами. Их вождь – вот кто наш враг! Я видел его глаза, он – сама угроза существующему порядку. Он страшная сила, сметающая всё на своём пути, подстраивающая мир под себя. Он ещё сам не знает, кем является, но с каждым днём будет понимать это всё больше и больше. Какое счастье, что я догадался прийти сюда сам, пока он не стал совсем неуязвимым! Мы с тобой убьём его!

– Но как, великий? Возле него много воинов, а нас только двое, мы погибнем, но ничем ему не повредим!

Зардрак зловеще улыбнулся и заговорил совершенно спокойно:

– Мы не будем нападать на него в этой крепости. И за её пределами тоже.

– Но великий, а где же мы тогда его будем убивать?

– Там, где нет звуков мира, – видя, как вытянулось лицо охотника, атон пояснил: – Ты не поймёшь, тебе вполне достаточно знать, что наш враг Робин Игнатов там будет беззащитен. Сейчас мы спрячемся в лесу, я не буду есть весь день, а ты будешь носить мне холодную ключевую воду. Ночью мы будем петь хвалу Одинокому богу, на рассвете умоемся росой, а днём я убью Робина Игнатова. Ты мне в этом поможешь.

Голый песчаный остров было не узнать, торг шёл вовсю. Почти полтора десятка маленьких кораблей, похожих на древние ладьи, бок к боку тянулись по берегу. Вокруг суетились сотни людей, кто-то, испробовав прикупленного вина, орал песни, другие до хрипоты торговались с купцами, размахивали связками мехов, какими-то тюками, бочонками. Такой суеты Робин не видел уже давно.

Торговые люди недоверчиво поглядывали на странных людей, совершенно не похожих на крестьян. Но предложенные товары им очень понравились, они быстро забыли про свою настороженность, настойчиво зазывали их к себе. По приказу вождя, несколько самых ушлых землян торговались вовсю, стараясь скупить как можно больше меди. Города-государства побережья бронзы не имели, так как единственное известное месторождение олова располагалось в горах Заоблачного хребта и контролировалось их врагами – атонами.

Робин с интересом обошёл все торговые точки, прикупил немного разных вещей. Послушал, о чём говорят люди, внимательно осмотрел корабли. Пора было возвращаться, сегодня здесь ему больше делать нечего. Уже в лодке, обернувшись, он увидел, что вслед ему с палубы корабля пристально смотрит богато одетый чернобородый купец, а вставший сбоку крестьянин что-то ему торопливо объясняет. На всякий случай запомнив и того, и другого, Робин отвернулся; сегодня внимания к себе он видел уже более чем достаточно, и замеченная сцена не удивила.

Лодка причалила в стороне от ближайшего мыса, где было не протолкнуться от быков-суфимов и их хозяев. Не спеша прошёл вдоль берега к открытым воротам Ноттингема, стражник вскинул копьё на караул, Робин кивнул ему в ответ. Внутри крепости не сдержал хозяйской гордости, улыбнулся. Хижин больше не было, рядами стояли аккуратные бревенчатые дома, всё чисто и красиво, только в стороне реки ещё продолжается строительство. Крыши пока покрывали спаянными пластиковыми пакетами, но уже дымили печи,обжигая черепицу.

Сата с Анитой сидели на пороге маленького домика и занимались делом – крепили оперение на стрелы. Робина они заметили, когда парень вырос над их головами:

– Робин! – радостно улыбнувшись, произнесла Сата.

Анита блеснула глазами, собралась было встать, чтобы уйти, но Робин её остановил:

– Сидите, я вам подарки принёс.

Девушки происходили из разных миров, но реакция обеих оказалась до безобразия одинакова. Моментально забыв про работу, обе бросились в дом, чтобы примерить новые наряды. Хорошо хоть про Робина не забыли, категорически потребовали подождать на улице, чтобы после вынести свою оценку платьям и, разумеется, получить критику по полной программе за то, что совершенно не умеет их выбирать. Сидя у стены, он думал, что жизнь здесь оказалась намного безмятежнее, чем он боялся.

ГЛАВА 7

На маленькой поляне среди густого леса сидели двое. Зардрак снял с себя одеяние охотника и облачился в харг, расшитый многочисленными черепами бласов. Сегодня можно было не думать о маскировке: в этой чаще их вряд ли кто увидит. Атон сидел, поджав ноги, перед крошечным костерком, рядом он разложил несколько маленьких мешочков. Расположившийся в стороне Тукс смотрел на действия Зардрака с суеверным страхом.

Жрец непрерывным речитативом бормотал какие-то совершенно непонятные слова, время от времени протягивал руку к одному из мешочков, брал оттуда щепоть цветных порошков, швырял в огонь. Пламя на миг вспыхивало, ноздри щекотали необычные, но приятные ароматы. Тукс догадывался, что ему выпала честь лицезреть одно из высших таинств атонов. Это его пугало и радовало одновременно. Возбуждение Длинного Лука было так велико, что он не думал об усталости, хотя и не спал всю ночь.

Голос атона усилился, в нём прорезались визгливые нотки. Вскрикнув почти женским голосом, Зардрак открыл глаза, взглянул на Тукса горящим, возбуждённым взглядом и прохрипел:

– Теперь мне понадобится твоя помощь!

Робин вышел к одинокой гранитной скале на высоком берегу, мгновение постоял, наслаждаясь открывшемся видом озёрной глади, и повернулся к высокому чернобородому человеку:

– Кто ты?

– Я Лаций Мар Улак, уважаемый человек из города Синум.

– Зачем ты хотел меня видеть, купец?

Хитро улыбнувшись, Лаций заговорил:

– Мы слышали много дивного о вас, но особо подивило место, откуда вы пришли. Мимо Синума никто не может подняться по реке, а ваших кораблей мы не видели.

– Ты хочешь сказать, что мы лжём?

– Не хотелось бы вас обвинять, но вы говорите не всю правду, это ясно всем.

– Тех земель, откуда мы пришли, вы никогда не достигните.

– На всё воля богов. Мне не так интересно, откуда вы родом, как то, что вы собираетесь здесь делать дальше.

– Ты чрезмерно любознателен, купец, но я тебя утешу. Мы не собираемся делать ничего. Наша цель – жить здесь спокойно и мирно.

– Это у вас не получится.

– Почему же?

– Вы странные люди. Я вижу в твоих глазах великий ум, но слышу слова, достойные младенца. Не хочу тебя оскорблять, просто ты мало что знаешь, а отсюда неправильные мысли и неосуществимые желания.

– Уж не хочешь ли ты меня просветить, купец?

– Я действительно купец, но кроме того, сын своей родины. Каждый год здесь проводятся ярмарки, приходят люди со всех концов Вертины. Я со многими говорю, делаю щедрые подарки, на другой год эти люди дают мне ответы на заданные вопросы. Эти слова я доношу до старейшин Синума.

– Значит, ты шпион?

– Можно сказать и так. Я могу рассказать тебе, почему вы не сможете жить мирно, но это займёт некоторое время. Здесь не хватит нескольких слов.

– Ты меня заинтересовал, купец. Времени у нас много, начинай свой рассказ.

– Тукс Длинный Лук, я доверяю тебе свою жизнь. Если мне в запредельном пути доведётся увидеть опасность, твои правильные действия могут меня спасти.

– Великий, я же совсем несведущ в таких делах!

– От тебя не потребуется слишком многое. Присядь поближе, вот так, возьми мою руку, ладонь должна быть кверху. Отлично. Теперь своей ладонью хлопни по моей. Слабее, ещё слабее, вот так! Ты должен хлопать по моей ладони всё время, не на миг не останавливаясь и чётко соблюдая ритм: три удара, два удара, потом один. Повторяй за мной – раз-два-три, раз-два, раз. Хорошо! Что бы ни случилось, не теряй этот ритм. Вдруг случится, что я упаду, тогда послушай стук сердца; если оно не будет биться, положи мою ладонь в горячие угли костра. Ты всё понял?

– Да, великий. Но что ты хочешь сделать?

– Я убью нашего врага. А сейчас не мешай мне.

Зардрак протянул руку к последнему мешочку, извлек риалу, сжал её в левой руке. Тукс восхищённо охнул, завороженный алмазным блеском священного предмета. Атон сам не знал, зачем ему такие крайние меры предосторожности, но слишком уж его испугала личность их нового врага, он не хотел давать ему ни единого шанса. Закрыв глаза, жрец ушёл в десмериум.

Встав, Зардрак обернулся, взглянул на своё тело, оставшееся в ролиуме. Оно сохранило сидячее положение, только голова склонилась ещё ниже. Взволнованный Тукс монотонно отбивал Ритм Возвращения. Атон радостно посмотрел вокруг – десмериум играл всеми красками, каждый предмет обернула мерцающая дымка, пролетевшая птица показалась разноцветным шаром. Хищно усмехнувшись, Зардрак пошёл убивать своего врага.

– Сата, зачем мы сюда пришли?

– Здесь очень красиво!

– Согласна. Но Робин будет очень недоволен, если узнает, что мы уходили из крепости. Ты ещё слишком слаба для таких прогулок, сама понимаешь.

– Он ничего не узнает. Робин ушёл на ярмарку, мы успеем вернуться раньше него. Я хотела с тобой поговорить в таком спокойном, красивом месте. Взгляни, ведь здесь так чудесно!

Анита автоматически оглянулась. Девушки сидели на поросшем травой косогоре, плавно спускавшемся к реке. Цветы уже отцвели, но трава была по-прежнему зелёной, мягкой, воздух звенел от птичьих песен, а в чистейшей воде можно было разглядеть малейшую рыбешку.

– Что ты хотела мне сказать? – тихо спросила Анита.

– Пожалуйста, посмотри мне в глаза, – попросила Сата.

Подружка подняла голову, взгляды их встретились; карие глаза с золотистыми искорками смотрели с лёгкой печалью, жалостью, ярко-голубые блестели настороженно и виновато. Златовласка не выдержала, отвернулась. Сата кивнула:

– Ты сама знаешь, о чём я хочу поговорить. Нет, постой! – воскликнула она, увидев, что Анита поднимается. – Если ты уйдёшь, мы больше не будем близкими людьми.

– А разве ты этого не хочешь? – чуть не плача воскликнула Анита.

– Конечно, нет! Как ты могла это сказать! Ты же самый близкий мне человек... после Робина. Я же не виновата, что он выбрал меня!