Чтение 16–й страницы книги ~В сердце тьмы~

Шакунтала увидела, как впереди Кунгас бросился в сторожку. Тут же последовали звуки яростной схватки. Злобное клацанье стали, разрубание плоти и крики ужаса. Тихаяулица, казалось, наполнилась звуками.

Сильно ругаясь, она ускорила шаг. Звуки схватки достигли пика.

Шакунтала опять сделала шажок, снова выругалась. Шажок, ругань. Шажок, ругань. Да будь проклято это сари!

До сторожки все еще было десять ярдов. Внезапно доносившиеся из открытой двери звуки смолкли.

Наконец, наконец она достигла двери. Зашла в сторожку.

Остановилась. Очень резко. Ей в спину врезались женщины маратхи. Тарабай и. Ахилабай выглянули из-за более низких плеч императрицы. Открыли рты.

Шакунтала не стала хватать ртом воздух или задыхаться. Она вообще не издала никакою звука.

У нее было смелое, яростное сердце. Яростность этого сердца в будущие десятилетия станет частью наследия, которое она оставит после себя. Наследия такого сильного,что историки будущего единогласно, что редко для этих людей, назовут ее Шакунталой Великой. Но даже ее сердце в этот момент дрогнуло.

Кушаны прошлись по йетайцам, как волки по отаре овец. Как оборотни.

Пол фактически заливала кровь. Не было ни одного йетайца — насколько Шакунтала могла видеть — не порезанного на куски. Варвары не просто умерли. Им вспороли животы, отрубили головы, ампутировали конечности, разбили черепа, разрезали грудные клетки, отрезали куски тел. Комната выглядела как внутренние помещения скотобойни. Скотобойни, которой владеет самый быстрый, самый неряшливый в мире маньяк-мясник.

Шакунтала встретилась взглядом с Кунгасом, стоявшим у противоположной стены. Несколько пятен крови появились на тунике и легкой броне командующего личной охраной Шакунталы, но немного. Он стоял на одном колене, вытирая меч о тунику йетайца. Как и всегда, его лицо ничего не выражало. Ни ужас, ни ярость, ни даже удовлетворение отвыполненной работы. Точно так же висящая на стене железная маска может смотреть на проклятие и адский огонь.

Странно, что в тот момент душу Шакунталы наполняла любовь. Любовь и прощение.

Не Кунгаса, а Рао. Она никогда полностью — в самых потайных уголках того, что во многом еще оставалось сердцем ребенка — не простила Рао. Теперь она простила ему те месяцы, которые находилась в плену. Она провела долгие недели во дворце Венандакатры в Гвалияре. Когда ее выводили на прогулку по крыше или она ходила по комнатам, охраняемая Кунгасом и его кушанами, Шакунтала знала, чувствовала, что Рао скрывается в лесах неподалеку. Скрывается, но так и не приходит. Наблюдает, но не наносит удар.

Она ругала его тогда, где-то в самых глубинах детского сердца, и называла трусом. Ругала его за страх перед кушанами.

Теперь наконец она поняла. Ругала она его зря.

Понимание вернуло назад императрицу. Ребенок исчез вместе с дрогнувшим сердцем.

— Отлично, — сказала она. — Просто прекрасно.

Кунгас кивнул. Его люди улыбнулись. Никто из них, как она заметила с облегчением, сильно не пострадал. Только двое перевязывали раны, и те очевидно легкие.

Кунгас кивнул на дверь в дальней части сторожки:

— Она ведет в сами мастерские. Она не закрыта.

— Мы должны поторопиться, — сказала Шакунтала.

Она посмотрела на пол, пытаясь найти дорожку так, чтобы ее ноги не промокли от крови.

Двое кушанских солдат — теперь улыбающиеся — решили проблему самым простым способом. Они схватили трупы йетайцев и выложили их на полу в ряд таким образом, что получилось некое подобие тропы из мертвой плоти.

Шакунтала не колебалась и пошла по мерзкой дороге. Другие женщины последовали за ней с большими опасениями.

К тому времени, как она миновала дверной проем, кушаны уже рассредоточились по оружейной мастерской. Они знали по предшествовавшей поспешной рекогносцировке, что на противоположной стороне огромного кирпичного здания имеется еще одна сторожка. Теперь они искали дверь, ведущую в ту сторожку, и одновременно наблюдали, чтобы не пропустить йетайца или жреца Махаведы, которые могут случайно заглянуть в мастерскую или вдруг дежурить там.

Оружейные мастерские оказались пусты. Кушаны нашли дверь. За ней услышали йетайцев. Обычные звуки, доносящиеся из казарм. Очевидно, варвары не услышали смертельной борьбы.

Кушаны слегка расслабились. Они поставили четверых охранять дверь, в то время как остальные рассредоточились по оружейной мастерской и занялись тем, ради чего собственно говоря и пришли сюда.

Шакунтала и женщины-маратхи уже открывали крышки на корзинах с порохом, используя ножи, которые недавно принадлежали стражникам йетайцам. Кушанские солдаты тут же брали открытые корзины и рассыпали порох по оружейной мастерской. Скоро, очень скоро все корзины в мастерской были как бы соединены дорожками из рассыпанного по полу пороха. Закончив эту работу, кушаны схватили ракеты, висевшие на стенах, и установили их вокруг составленных друг на друга корзин с порохом.

— Достаточно, — объявил Кунгас.

Несмотря на то что он говорил тихо, приказ услышали все. Его люди тут же прекратили работу и поспешили назад в сторожку. Правда, их задерживали медленно двигающиесяженщины. После раздраженного приказа Шакунталы кушаны взяли всех женщин на руки, включая ее саму, вынесли на улицу и отнесли их по улице в темный переулок. Только там по приказу Шакунталы их опустили на землю.

Шакунтала оглянулась назад Кунгас уже преодолел половину пути. До переулка, шел спиной вперед, рассыпая порох из корзины в руках. Последние крупинки высыпались из корзины, когда он добрался до переулка.

— Давай, — приказала Шакунтала.

Кунгас тут же склонился и выбил искру. Порох мгновенно загорелся — яростно и с шипением. Пламя стало быстро подбираться к оружейной мастерской.

— Быстро отсюда, — проворчал он.

Он не стал ждать приказа Шакунталы, просто подхватил ее на руки и побежал по переулку. За ним последовали его подчиненные с другими женщинами на руках.

Шакунтала, которую то подбрасывало вверх, то опускало вниз у Кунгаса на руках, была довольна. Но не совсем. У нее в сердце оставалось место для еще одной эмоции.

Когда через две минуты оружейная мастерская взорвалась, императрица даже удивилась. Ее разум находился в другом месте. Она думала о панталончиках.

Глава 14

Теперь Велисария от баржи отделяло пятьдесят ярдов, и он попал в основное течение Джамны. Он остановился, чтобы осмотреться и определиться, где находится. Какое-то время медленно кружил, изучал обстановку, начиная с ближайшего берега.

Теперь Велисарий находился в безопасности. Свет ламп или факелов с берега, где стояла на якоре баржа Великой Госпожи Холи, сюда не доставал. По воде струился слабыйлунный свет, но очень слабый. Сквозь облака проглядывала только часть полумесяца. А судя по облакам, которые начинали закрывать небо, Велисарий подумал, что вскоре начнется ливень, типичный для сезона муссонов. Тогда видимость станет почти нулевой.

Теперь ему следовало бояться только весельных галер, патрулировавших реку. С них его могут заметить. Он видел, как несколько галер направляются в месту стоянки баржи. Капитаны галер явно услышали шум на барже и решили проверить.

Внезапно с причала ввысь взлетела ракета. Наблюдая за зеленым огнем взрыва, когда ракета взорвалась на небольшой высоте, Велисарий понял: это сигнальная ракета. Потом взлетела еще одна. И еще.

Галеры мгновенно увеличили скорость. Капитаны выкрикивали команды. Велисарий не мог разобрать слов, но их значение не вызывало сомнений. Галеры быстро собирались у причала. Он видел, как со всех направлений прибывают все новые и новые. За несколько секунд в пределах его видимости оказалось не менее четырнадцати. Он решил, что у него наконец есть время избавиться от одежды. В любом случае ему требовалось подождать, чтобы посмотреть, каким образом галеры будут осуществлять поиск.

Ему потребовалась минута, чтобы сбросить одежду. Еще минута ушла на сапоги. Их ведь не следовало терять. Еще минута, чтобы проверить, что кошель с небольшой, но очень ценной горсткой монет и драгоценных камней остался надежно привязанным к поясу. Еще минута, чтобы удостовериться: на шее висит мешочек с исключительно ценным кристаллом. И наконец последняя минута, чтобы связать всю одежду с сапогами в середине. Перед этим Велисарий вынул небольшой ножичек из кошеля и взял в зубы. Ему может потребоваться этот нож, причем мгновенно. Пользы от него не будет, если придется тратить время на доставание его из кошеля. Велисарий закончил работу, привязав тунику к шее за рукава. Таким образом он сможет нести на себе одежду, не занимая рук. Нож в зубах станет немного мешать дыханию. Но больше класть его некуда.

Все это время Велисарий внимательно наблюдал за галерами. Когда он закончил раздеваться, небольшая флотилия военных судов уже отходила от причала. Велисарий слышал выкрикиваемые приказы, но снова не мог различить слов.

Необходимости в этом не было. Для него сразу стало очевидно, как малва намереваются осуществлять поиск. Большинство галер погребли вдоль ближайшего берега, вверх и вниз по течению от баржи Великой Госпожи Холи. Солдаты склонялись с обоих бортов галер, поднимая над головами лампы. По южному берегу Джамны шли солдаты, держа в руках факелы. Они исследовали береговую линию.

Однако шесть галер погребли прочь от берега. Велисария больше всего интересовали эти суда. После мгновения наблюдений за ними он понял логику. Два судна останутся в центре реки, патрулируя в обоих направлениях. Остальные четыре направлялись к противоположному берегу, рассредотачиваясь по мере продвижения вперед. Малва не упускали ничего. Они, очевидно, думали, что Велисарий или остался у южного берега, или уже вышел на него. Но, тем не менее, они решили осмотреть всю реку.

Он остановил свой выбор на галере, идущей дальше всех справа от него. Галера направлялась к противоположному берегу и причалит она к нему дальше вверх по течению, чем любая другая.

Велисарий поплыл к ней. Он плыл теми же сильными гребками, брассом. Это относительно небыстрый стиль плавания. Но Велисарий был отличным пловцом, способным очень быстро передвигаться по воде, однако для его целей подойдет и брасс, и этот темп. Тем более у брасса несколько преимуществ. Он практически неслышен, руки и ноги пловцане мелькают над поверхностью воды, и с ножом в зубах это дает возможность легко дышать.

К счастью, Велисарий оказался под нужным углом, поэтому ему удалось оказаться там, где нужно, за целых полминуты до того, как по этому месту проплыла галера. Полководец ждал прямо на линии ее движения. Как он и надеялся, солдаты малва на борту галеры не держали факелов на носу. Факелы имелись на корме. Солдаты на этой галере, как ивсе малва, явно считали, что Велисарий поплыл к ближайшему берегу. Поэтому они и смотрели на южный берег, несмотря на то что сами направлялись на противоположный.

Галера практически достигла его. Велисарий набрал побольше воздуха в легкие и нырнул. На мгновение он испугался, что куча одежды, которую он тащил на себе, может стать буйком, тянущим его на поверхность. Но теперь его одежда полностью промокла. Связка даже добавляла вес.

Теперь он плыл под баржей, под правым бортом. Тут Велисария ждало первое препятствие в исполнении поспешно придуманного плана.

Он оказался слепым, как летучая мышь. Он ничего не видел.

Конечно, Велисарий предполагал, что видимость в ночное время будет почти нулевой. Но он думал, что ему удастся разглядеть достаточно и он сможет ориентироваться под водой. К сожалению, он не учел природу самой Джамны.

Это был не горный поток с чистой прозрачной водой. Джамна — огромная, медленно текущая по долине река с мутной водой. Водой с добавлениями глины и ила. Плавание по ней напоминало плавание по жидкой угольной шахте.

Велисарий руководствовался звуками и ощущениями. Слева его границей стали с всплеском опускающиеся в воду весла. Он вытянул руку вправо и попытался нащупать деревянную обшивку корпуса.

Он рассчитал неправильно. Вероятно, его вел подсознательный страх внезапной слепоты, поэтому Велисарий плыл недостаточно глубоко. С корпусом встретились не его пальцы, а голова.

Столкновение почти оглушило полководца. На мгновение он запутался перед тем, как взял себя в руки. Он быстро нашел корпус пальцами.

Деревянная обшивка проносилась мимо. Велисарий внезапно услышал, как глохнет шум опускающихся в воду весел, словно они прошли мимо него.

«Пора», — приказал он себе.

Он взял нож, который сжимал зубами, и поднял вверх, надеясь, что маленькое лезвие не сломается. Кончик вошел в дерево. Неглубоко — на полдюйма — но достаточно.

Используя нож, чтобы удержаться у корпуса, Велисарий стал отчаянно искать поверхность воды. Воздух в легких почти закончился.

И снова он рассчитал неправильно. Он все еще находился далеко от кормы. Прижимался лицом к корпусу Велисарий чувствовал, как поверхность воды теребит его волосы, но не мог ее достичь, чтобы вдохнуть воздух.

Он вырвал нож, позволил течению нести себя долю секунды, снова воткнул нож. Удар на этот раз оказался еще слабее.

Этого едва хватило. Но лезвие держало. Велисарий позволил течению поднять себя к корпусу. Голова вышла из-под поверхности воды.

У него возникло ощущение, что легкие сейчас взорвутся, но он все равно потратил долю секунды, чтобы бросить быстрый взгляд вверх, перед тем как вдохнуть воздух.

Наконец хоть что-то прошло, как запланировано. Как он и надеялся, Велисарий прятался под нависающей кормой. Открыл рот и медленно вдохнул воздух, проявляя осторожность, чтобы производить как можно меньше шума.

Минуту он просто висел там, вдыхая воздух, отдыхая. Затем оценил ситуацию.

Ситуация была ненадежная. Нож едва удерживал его у корпуса. Нож мог выскользнуть в любой момент. Если это произойдет, то галера уйдет вперед, а он останется позади. Его не очень беспокоило, что его заметят с галеры, но он не мог позволить себе потерять укрытие галеры. Укрытие и отдых. У него не было желания плыть к далекому противоположному берегу, расходуя собственные силы. Да, Велисарий в состоянии проплыть такое расстояние, но усилия измотают его. Он не мог позволить себе вымотаться. Его впереди ждало еще много, очень много изматывающих часов. По крайней мере день до того, как можно будет подумать об отдыхе.

Полководец осмотрел днище галеры, пытаясь найти твердую доску, в которую заново воткнуть нож. Ему не требовалось волноваться, что он помешает рулю. Руль на галере отсутствовал. В те времена он имелся лишь на немногих судах, если не считать суда, которые строили живущие на севере Европы варвары. Вместо него галера направлялась рулевым веслом. Весло находилось на противоположной стороне кормы от той, где прятался Велисарий. Как и римляне, малва устанавливали рулевые весла на левой стороне кормы. Велисарий решил плыть вдоль правой именно затем, чтобы его не задели тем веслом.

Внезапно он услышал взрыв где-то вдали. Затем еще один.

Еще один. И еще.

Теперь создалось впечатление, что по воде разносится гром. Шумовой вал. Звук взрывов имел странное, приглушенное качество.

Велисарий осторожно повернул голову и слегка ее приподнял. Он теперь мог видеть активность на берегу, который оставил. Малва бросали гранаты в реку. Несколько фонтанов взлетели над поверхностью.

Эти гранаты, подумал он, могут быть для него опасны.

Пришел ментальный импульс от Эйда. Грани опять работали по-старому.

«Подводные взрывы. Очень опасно. Толчки по воде передаются гораздо лучше, чем по воздуху»

Внезапно в сознании промелькнул жуткий образ его собственного тела, разорванного и кровоточащего от тысячи внутренних повреждений.

Велисарий потряс головой, чтобы избавиться от образа. Первым делом самое важное. Для его ближайших целей грохот взрывов гранат — благословение. Полководец выдернул нож из деревянной обшивки, подождал долю секунды, рассчитывая движение галеры, и снова воткнул его. Нож вошел в толстый кусок дерева. Нож и сам Велисарий крепко держались.

Сильный удар ножом по дереву был совсем не тихим. Но шум полностью потонул в грохоте взрывов, причем многие гранаты теперь взрывались неподалеку. Солдаты малва, несущиеся на галерах по реке, тоже бросали гранаты в воду.

Велисарий подумал, что это занятие абсурдно. Он немного знал об эффектах подводных взрывов. Но независимо от того, как взрывная волна идет по воде, он не верил, что умалва достаточно гранат, чтобы нанести удары по всей огромной, длинной Джамне.

Полководец знал, что настоящая проблема встанет позже. Он не может долго прятаться под галерой. При дневном свете его определенно обнаружат. И в любом случае ему следовало выбраться на берег задолго до рассвета. Ему потребуется несколько часов темноты, чтобы выбраться из города незамеченным.

Поэтому тот факт, что гранаты малва не представляли для него непосредственной опасности, не приносил особого облегчения. Если солдаты продолжат бросать их в воду, Велисарий будет в опасности с того момента, как оставит галеру и поплывет к дальнему берегу. Если только галера не встанет на причал, в чем он сомневался. Ни одна из галер на противоположном берегу этого не делала. Значит, ему придется плыть как минимум тридцать ярдов до берега. К тому времени малва начнут осматривать берег. И даже если они не заметят Велисария, то смогут случайно убить его одной из гранат, которые бросают во все стороны.

Он посмотрел на небо. Тучи быстро надвигались. Полководец молился, чтобы пошел дождь.

Галера продолжала быстро разрезать воды Джамны. Добралась до середины реки.

Велисарий молился, чтобы пошел дождь.

Галера разворачивалась, меняла угол движения, чтобы идти вверх по течению на запад. Вернее, под углом между западным направлением течения и берегом — то есть на северо-запад. Теперь она находилась в ста ярдах от берега и более чем в двухстах ярдах к западу от баржи Великой Госпожи Холи на противоположном берегу.

Велисарий молился, чтобы пошел дождь.

Когда галера оказалась в пятидесяти ярдах до северного берега, капитан выкрикнул новые приказы. Галера пошла практически параллельно берегу, направляясь на запад. Капитан велел приблизиться на тридцать ярдов к берегу, но ближе не подходил.

Вскоре они уже удалились на триста ярдов от баржи Великой Госпожи Холи. Четыреста ярдов.

Но галера так и не подходила ближе к берегу. Держалась в тридцати ярдах.

Велисарий тихо ругался. Ему придется плыть. Прямо на глазах внимательных солдат, которые держат в руках гранаты.

Он в последний раз взглянул вверх. Теперь тучи затянули практически все небо. Он снова молился о дожде.

Его молитвы были услышаны. Но не совсем так, как он просил. Сильнейший, грохочущий, вулканический взрыв сотряс небо на юго-востоке. Удар грома от этого взрыва прокатился по реке, потопляя взрывы гранат, как капли дождя тонут в океанской волне.

На мгновение все стихло. Затем, опять с юго-востока донеслись другие звуки, последовавшие практически сразу же за первым взрывом. Один взрыв за другим, и еще. Ни один из них по интенсивности не напоминал первый, но сплошным потоком они казались еще страшнее. Теперь в небо с шипением также стали взлетать ракеты, под всеми возможными углами, и каждая летела по своей собственной траектории, словно их никто не нацеливал. Просто какая-то рука гиганта отправляла их куда полетят сами.

Капитан галеры выкрикнул новые приказы. Галера стала разворачиваться от северного берега, теперь планируя вернуться на юго-восток, туда, где у берега стояла баржа Великой Госпожи Холи, вернее качалась на волнах, приходящих от места взрывов.

Велисарий не смог различить всех слов капитана — его голос, как и все другие звуки, заглушил непрекращающийся грохот далеких взрывов. Но он знал, что случилось. С самого начала малва не особо напрягались, осматривая северный берег. Теперь, после этих дальнейших драматических доказательств, свидетельствующих, что подлый и гнусный иностранный полководец убежал на юг, от осмотра северного берега полностью отказались.

Велисарий выдернул нож из корпуса, оттолкнулся и погрузился в воду. Когда он минуту спустя поднял голову, корма быстро удаляющейся галеры была едва различима в темноте.

Еще через минуту Велисарий уже оказался у берега. Через несколько секунд нашел укрытие под низко нависающими ветками какого-то дерева. Там развернул одежду, выжал,вылил воду из сапог, быстро оделся и обулся.

Как только он вышел из-под дерева, наконец хлынул дождь. Через несколько секунд его одежда снова промокла, словно он ее и не выжимал.

Однако направляясь прочь широким шагом, Велисарий не расстраивался. Как раз наоборот. Он улыбался так широко, как Усанас.

Несмотря на свою репутацию отличного стратега — мастера тактики и маневров, Велисарий всегда знал, что война никогда не развивается четко и предсказуемо. Хаос и сумятица являются самой душой зверя. Секрет в том, чтобы ценить этот смерч, а не пугаться его.

Хаос был лучшим другом Велисария, суматоха — дорогим товарищем.

Он повернул голову, восхищаясь хаосом на юго-востоке. С любовью поднял глаза на небеса.

«Ты не боишься? — пришел ментальный импульс от удивленного Эйда. — Теперь мы совсем одни».

Велисарий отправил Эйду свой ментальный образ.

Он и кристалл. Пробираются сквозь турбулентный смерч. Используют каждый порыв ветра, взлетают ввысь, избегают падения вниз. Против них идет зверь по имени малва. В отчаянии бьет гигантскими крыльями, задыхаясь от бессильной ярости.

Зверь очень напоминал гигантскую курицу.

В другом месте в этот самый момент Валентин проклинал хаос и суматоху.

Оружейная мастерская взорвалась как раз в тот момент, когда катафракты начали свой бросок, направляясь на лагерь малва.

Результатом была самая абсурдная ситуация, в которой Валентин оказывался когда-либо в жизни.

Они с Анастасием идеально рассчитали время броска. Они позволили пройти какому-то времени после первой атаки лагеря, перед тем как совершить кавалерийский бросок.Эти минуты требовались, чтобы аксумиты отъехали подальше. Это было необходимо, поскольку все аксумиты, за исключением Гармата, не имели достаточных навыков наездников, как катафракты. Время требовалось и для того, что шокированные товарищи убитых солдат малва распространили панику. Минуты, чтобы полукомпетентные командиры этих полукомпетентных войск собрались вместе и стали выкрикивать противоречащие друг другу приказы. Минуты, чтобы хаос превратился в суматоху. Минуты, чтобы дать Куджуло и другим кушанам, переодетым в йетайцев, пробежать по лагерю малва, выкрикивая новость о побеге предателя, иностранного полководца Велисария.

Наконец время пришло. К этой минуте, по оценкам Валентина, Куджуло и кушаны, которые должны были подойти с другой стороны лагеря, уже достигли командующих в лагере малва. Там на ломаном хинди, перемежаемом яростными ругательствами йетайцев, они уже приказали командирам начинать бросок на юг, где, как известно, прячется иностранный полководец.

Все, что требовалось, чтобы подтвердить их слова, — это внезапная атака катафрактов на южную часть лагеря.

Валентин отдал приказ. Вместе с двумя товарищами выскочил из-под деревьев. Их лошади понеслись к лагерю малва, стоящему примерно в шестидесяти ярдах. Они натянули луки, выпустили первую партию стрел…

Небо на северо-востоке превратилось в огонь и гром.

Все солдаты малва в лагере повернулись как один и с открытыми ртами уставились на зрелище. Они даже не заметили первые три потери в своих рядах. Трех солдат, которые рухнули наземь со стрелами в спинах.

Они не заметили и следующих трех убитых. И следующих. И следующих.

К тому времени, как Валентин и его товарищи добрались до жалкого низкого заборчика, окружающего лагерь, они уже убили восемь солдат малва и серьезно ранили примерно стольких же.

И несмотря на то что катафракты избавились от стольких противников, они вполне могли бы послать вместо себя мальчишек, бросающих камушки. До сих пор все солдаты малва еще смотрели в другую сторону, в ужасе открыв рот. Они наблюдали за невероятным зрелищем на севере, совершенно не замечая, что несут потери от летящих с юга стрел.

Катафракты остановили лошадей у самой границы лагеря. Они совсем не планировали вступать в схватку с солдатами малва. Они просто хотели привлечь к себе внимание.

Серия взрывов продолжала грохотать на севере. Ракеты взлетали в небо во всех направлениях, шипели и врезались куда попало.

Валентин ругался, но громкие ругательства тонули в шуме взрывов.

Ему на помощь пришел хаос. Одна из ракет, выстрелившая из взорвавшейся оружейной мастерской, прилетела прямо в лагерь малва. Собравшиеся солдаты наблюдали за траекторией ее полета. Как она взлетала все выше, выше и выше и все равно направлялась к ним.

На самом деле ракета не представляла для них особой опасности. Но в ее неумолимом полете было что-то пугающее. Эта ракета — в отличие от других летящих вроде бы без определенной цели — казалось, собралась ударить прямо по лагерю. Ее траектория была прямой и не менялась, подобно траектории стрелы.

Толпа солдат стала отступать. Затем почти как один они повернулись и, толкаясь, стали отступать в южном направлении. Прочь от летящей на них ракеты.

Наконец малва увидели катафрактов. Наконец, спотыкаясь об убитых товарищей, увидели, сколько человек среди них уже пострадало.

— Давно пора, тупые ублюдки! — рявкнул Валентин.

Он натянул лук и убил малва в первом ярду. Еще одного. Еще Анастасий и Менандр добавили свою долю трупов.

Валентин увидел, как один йетайец бросился вперед. Он уже собирался убить его, но быстро изменил цель, прикончив ближайшего солдата малва.

— Это римляне! — услышал он крик йетайца на грубом, неправильном хинди. — Сам Велисарий! За ними! Хватайте их!

Йетайец перепрыгнул через заборчик, по-командирски размахивая мечом.

— За ними! — приказал он.

Валентин увидел, как еще трое йетайцев протолкнулись сквозь толпу малва, не жалея ударов, правда незаточенной частью мечей, по спинам простых пехотинцев, и выкрикивая ту же простую команду.

— За ними! За ними!

Валентин развернул лошадь и понесся галопом. Анастасий и Менандр последовали за ним. Несколько секунд спустя с ревом вся толпа малва бросилась в погоню.

По пути катафракт подумал:

«Ты очень смелый парень, Куджуло. Ты, сумасшедший сукин сын! Я ведь мог тебя убить»

Куджуло на самом деле был смелым человеком. Как только он убедился, что движение малва необратимо, то стал пробираться на фланг бросившейся в погоню толпы. Трое еготоварищей следовали за ним.

Минуту спустя, пробегая мимо небольшой рощицы, Куджуло нырнул внутрь в поисках укрытия.

Под ветками было практически совсем темно. Куджуло пришлось шепотом подзывать к себе других кушанов.

— Что теперь? — спросили его.

Куджуло пожал плечами.

— Теперь? Теперь мы сами попробуем убежать.

— Этот план слишком хитрый, черт побери, — пожаловался еще один кушан.

Куджуло улыбнулся. Он тоже думал, что план слишком сложный и не полностью проработанный. Но он уже давно оценил Усанаса.

— Черт побери этот план, — весело ответил Куджуло. — Я рассчитываю на охотника. — И добавил: — Пошли.