Чтение 18–й страницы книги ~Турецкая любовь, или Горячие ночи Востока~

Сунув мобильный обратно в сумку, я поехала на азиатский берег и стала прогуливаться мимо вилл, принадлежащих высшей буржуазии, пытаясь вспомнить дом, из которого выезжала девушка Вика на своем кабриолете. Разглядывая высокие заборы, я пыталась представить, что же скрыто за ними, и мне казалось, что там есть какая-то тайна. Увидев, что из одного дома вышла турчанка, я тут же к ней подошла и заговорила:

— Мерхаба.

— Мерхаба, — поприветствовала меня женщина. Так как мой словарный запас турецкого языка ограничивался всего несколькими ходовыми фразами, я сказала еще по-турецки: «Лютфен бэни», что означает «Будьте добры», и заговорила уже на чисто русском.

— А вы не подскажете, где здесь Вика живет?

Женщина посмотрела на меня непонимающими глазами и сказала мне что-то на своем родном языке.

— Я ищу Вику. Она на кабриолете ездит.

Женщина растерянно пожала плечами, вновь ответила мне что-то по-турецки и пошла прочь. Я долго смотрела ей вслед, но затем продолжила свою прогулку. Заметив, что из одного особняка вышел мужчина с европейской внешностью, я тут же бросилась к нему и вновь спросила про Вику.

— Простите, вы русский?

— Да, — улыбнулся мужчина.

— Замечательно. Господи, как же я хотела встретить русского человека!

— Правда? Ну вот я перед вами.

— Вы здесь живете?

— Нет. Я живу в Екатеринбурге. Я приезжал в гости к одной знакомой. Мы когда-то с ней вместе учились в школе. Прошли годы. Судьба забросила меня в Екатеринбург, а ее вСтамбул. Она очень удачно вышла замуж. А тут и я приехал по делам в Стамбул и не мог не заехать к ней в гости.

— Ну и как, понравилось?

— Впечатляет, — присвистнул мужчина и поспешил меня спросить:

— Ну что, я вам все про себя рассказал? Со мной такое в первый раз. Встретил незнакомую девушку и все как на духу рассказал ей про себя.

— Может, это оттого, что двое русских людей встретились в чужой стране?

— Может, и так. А вы кого-то ищете? — не мог не поинтересоваться мужчина.

— Ищу. Я ищу русскую девушку по имени Вика. Она, случайно, не ваша одноклассница?

— Мою одноклассницу действительно зовут Викой, но я не знаю, та ли это Вика, которая вам нужна.

— Ее и в самом деле зовут Викой?

Я тяжело задышала и почувствовала, как от волнения у меня пересохло в горле.

— Ее зовут Викой, — уже как-то настороженно произнес мужчина. — А вы ее знаете?

— Она мне приснилась.

— Как это?

Я внимательно посмотрела на высокий каменный забор и вновь подумала о том, что он очень похож на тот самый забор, который я видела в своем сне. В этот момент дверь, находящаяся рядом с воротами, открылась, и я увидела симпатичную девушку, которая внимательно на нас посмотрела и позвала мужчину.

— Вить, ты не в обиде, что я тебя довезти не смогу? У меня же этот придурок в гостиной лежит. Не могу же я его одного оставить. Давай я тебе такси закажу. Что-то со всеми этими проблемами я забыла тебе это предложить.

— Вика, да не волнуйся. Я пройдусь. Я хотел пешком прогуляться. Надо будет — машину поймаю.

— У тебя ностальгия по пешим прогулкам? — рассмеялась девушка.

— Ну да. Я уже устал видеть окружающий меня мир через стекла своего автомобиля. Хочется побольше пообщаться с природой.

— Ну давай, общайся.

— Вика, тебя здесь девушка ищет, — немного растерянно произнес мужчина.

— Меня?

— Да. Или здесь еще какая-нибудь Вика живет?

— По соседству — нет.

— Простите, я журналистка из Москвы, — начала врать я. — Мне бы очень хотелось с вами пообщаться. Я пишу статью о наших соотечественницах, которые вышли замуж за турецких мужчин.

— Ты хочешь написать про меня статью? — Как и во сне, совершенно без предисловий, Вика перешла со мной на «ты».

— Да, хочу. Я сюда за этим приехала.

— А откуда ты про меня знаешь?

— Мне рассказала про вас одна ваша давняя знакомая.

— Как ее зовут?

— Маша.

— Что-то я такую не припомню.

— Вика, да ты стала настоящей звездой, — рассмеялся молодой человек. — К тебе даже журналисты приезжают. Поздравляю!

— Да я никогда с прессой не общалась. Я и сама не могу понять, как на меня вышли.

— Вы не могли бы уделить мне всего один час? — Я посмотрела на девушку глазами, в которых читалась мольба.

— Хорошо, уделю, только если будешь обращаться ко мне на «ты». А то когда меня на «вы» называют, я как-то неловко себя чувствую.

— Хорошо. Мы можем посидеть в кафе?

— Нет. Я дам тебе интервью у себя дома. Кстати, это первое интервью в моей жизни.

— Желаю удачи! — улыбнулся молодой человек и обратился ко мне:

— А в какой газете статья выйдет? Мне будет интересно почитать.

Назвав первое пришедшее на ум печатное издание, я посмотрела, как Виктория кокетливо послала молодому человеку воздушный поцелуй и вошла на территорию дома.

— Проходи. Садись за столик у бассейна.

От увиденной роскоши у меня тут же перехватило дыхание, и я попыталась спросить саму себя: что же я делаю в этом доме? Все это я уже однажды видела во сне. Этот кабриолет, эта маленькая собачка, которая почему-то стала на меня лаять…

Только вот на территории дома я в моем сне не была. Теперь я здесь наяву. Что это? Праздное любопытство, вызванное состоянием безысходности, или что-то еще? Может, мне захотелось узнать про другую турецкую любовь, в которой нет аниматоров, гидов, барменов, банщиков и массажистов? Зачем мне нужна эта девушка и почему мне так необъяснимо хочется подробнее узнать про ее жизнь? Почему мне так захотелось ее найти и почему я так поверила в то, что этот сон может стать реальностью?

Вика села напротив меня, закинула ногу на ногу и с интересом спросила:

— Что ты хочешь от меня услышать? Плохо мне здесь или хорошо? Я тебе говорю, что мне очень хорошо. Кстати, у тебя какое-то удостоверение есть, что ты журналистка? — как бы между делом спросила Вика. "

— Я внештатный корреспондент.

— Тогда доставай свой диктофон и спрашивай. Сегодня день какой-то паршивый. Но все же то, что школьный друг меня навестил и журналисты про меня откуда-то знают, приятно.

— Я без диктофона. Я просто побеседую. У меня очень хорошая память.

— Завидую, — заметила Вика и немного раздраженно посмотрела на пожилого турка, который косил газонокосилкой траву. — Заколебал, — не могла не заметить она. — Но без этого никуда. Я отвечаю в доме за чистоту и порядок, даже если эта чистота создается чужими руками. — Так о чем ты хочешь написать?

— О том, как тебе здесь живется. Что значит быть замужем за турецким мужчиной?

— Смотря за каким мужчиной, — рассмеялась Виктория. — Мужчина мужчине рознь. Жить на окраине Стамбула или в какой-нибудь турецкой деревне с нищим турком — это караул! Девчонки не выдерживают и возвращаются на родину. Жить в дорогом особняке в квартале миллионеров очень даже неплохо, особенно если твой муж умен, красив и богат.

— А как же ностальгия по родине? Наверно, было трудно привыкнуть к местным традициям?

— Все нормально. На родину я могу полететь всегда, когда мне этого захочется. Взять билет и — полный вперед. Меня жутко пугали, что будет довольно тяжело приспособиться к местным условиям. Я думала, что я перенесу все это очень болезненно, но у меня все сложилось гораздо легче, чем я только могла себе представить. Ты же видишь, что я не надела ни балахон, ни чадру. Вот только приходится надевать платок, потому что замужние женщины должны закрывать голову. Признаюсь честно, меня поначалу это сильно напрягало, но сейчас я уже к этому привыкла. Сажусь в свой кабриолет, повязываю на голову воздушный шифоновый шарфик. Красота! В этом есть даже что-то сексуальное. Какая, к черту, ностальгия по родине? Я там жила в пятиэтажке, в хрущевке. Вместе с родителями и братом в малогабаритной квартире. О чем ты говоришь? А если мне хочется потусоваться по ночным клубам, то я всегда говорю мужу о том, что еду проведать родителей в Москву, и тогда отрываюсь уже по полной программе. Я так по ночным клубам, ресторанам и презентациям нахожусь, что уже ничего больше не хочется. Сюда на свою виллу приеду, упаду у бассейна и отдыхаю.

— А ты не пробовала богатого мужа в Москве найти?

— Пробовала, — честно призналась Виктория. — С русским не получилось. Понимаешь, вроде были у меня уже на крючке мужики богатые, но какие-то они жмоты. Посмотришь,у него бабла немерено, а он на тебе экономит. Правда, некоторые мои подруги смогли раскрутить своих спонсоров, но дальше роли содержанки им ничего не светило. Причем, когда эти отношения заканчивались, спонсоры требовали свои машины и шубы обратно. Я тогда еще подумала о том, что если не могу отхватить русского богача, то почемубы не попробовать охмурить турецкого. Поохотилась, и, как видишь, в мой капкан попала жирная дичь, даже намного жирнее, чем я ожидала.

— А ты не пробовала чего-то в жизни добиться сама?

— Ты о чем?

— Ну, добиться благосостояния не при помощи мужчины?

— Нет. Я не задавалась подобной целью, — язвительно сообщила Виктория. — Есть женщины, которые всю жизнь пробивают головой стены и добиваются всего сами. Я не отношу себя к ним. Я отношу себя к тем женщинам, которые могут получить все желаемое через мужчину. И знаешь, я в более выигрышной ситуации.

— Почему? — искренне заинтересовалась я.

— Потому что у меня есть полноценная личная жизнь и мне не нужно спать в холодной постели вместе со своей карьерой. У меня крепкие нервы и куча возможностей хорошовыглядеть. Пробивают головой стену те, кому просто не повезло. Зачем загонять себя, как лошадь, если на свете есть мужчины и можно загребать жар чужими руками.

— Но ведь говорят, что опасно жить за каменной стеной. Иногда она может рухнуть и тебя придавить. Мужчины имеют одну отвратительную привычку уходить в тот момент, когда ты меньше всего этого ждешь. Есть мнение, что вечны в этой жизни только родители и дети. Мужчина может предать, а карьера навсегда останется с тобой.

— Ерунда! — вновь рассмеялась Виктория. — Это карьера может тебя предать. Сегодня ты можешь попытаться достать звезду с неба и сорвать бурные аплодисменты, а затем опустишься ниже плинтуса. Если хочешь, чтобы у тебя была крепкая семья, то выйди замуж за турецкого мужчину.

— Но ведь и в турецких семьях бывают разводы.

— Гораздо реже, чем в русских. Турецкий мужчина умеет ценить женщину. Перед тем как на мне жениться, мой муж подарил мне целый поднос золота. Я уронила этот поднос — не смогла удержать, настолько он был тяжелый. Разве бы русский мужчина когда-нибудь подарил мне такой поднос? Да никогда в жизни! У нас вполне демократичная семья: я тоже имею право голоса. Муж всегда прислушивается к моему мнению, хоть и последнее слово за ним. А я люблю ему угодить, показаться слабой и умею вовремя выразить ему свое восхищение. Я даже выучила турецкий язык.

— Значит, у тебя вообще нет никаких проблем?

— Проблемы есть у всех, просто у меня их гораздо меньше, чем у тех девушек, которые сами всего добиваются. У меня вот проблема: я пока забеременеть не могу, а муж очень хочет ребенка. Я думаю, что это просто вопрос времени.

— А ты своего мужа любишь?

— Люблю, — не задумываясь, ответила Вика.

— А за что? За то, что он хороший человек или за его большие деньги?

— И за то, что он хороший человек, и за то, что у него есть большие деньги.

— Странная ты!

— Я правильная, — поправила меня Вика. — Ну что, ты полностью разочаровалась?

— А почему я должна разочароваться?

— Потому что вы, журналюги, только и пишете о том, как нас тут мучает ностальгия, какие мы бедные и несчастные и как мы мечтаем вернуться на родину, только денег нет на билет. Вот нам, бедным, и приходится сидеть в черных балахонах и печь лепешки.

— Статьи всякие бывают. Для меня важна правдивая информация.

— Но ведь ты ждала, что я встречу родную душу и буду плакаться в жилетку? А я тебе говорю, что мне тут — зашибись.

— Значит, я так и напишу, — немного смутилась я.

— Вот и напиши. Напиши, что нужно думать, за кого замуж выходить. В деревнях и маленьких городах другие порядки. Туда лучше не соваться, а то можно прислужничать всюжизнь, печь лепешки и не иметь права голоса. Я вообще не понимаю девчонок, которые выходят замуж якобы по большой любви за нищего, необразованного турка и живут в каком-нибудь ауле битые, голодные, холодные с одной мечтой — оттуда сбежать. Жить в нищете по большой любви можно и в России.

Виктория замолчала и тихо спросила:

— Тебя поражает то, что я такая циничная?

— Когда я видела тебя в своем сне, ты была точно такая же, — не могла не признаться я. — Именно этим ты меня и зацепила. Ты просто не боишься говорить вслух то, о чемдругие предпочитают молчать.

— А ты видела меня в своем сне?

— Видела. И этот дом, и этот кабриолет, и даже эту собачку, которая уже перестала на меня лаять и дружелюбно машет мне хвостиком. Я все это видела. Единственное, я не была внутри дома. Я и сама не верю, что такое может быть, но ведь к чему-то же ты мне приснилась? Знаешь, а ведь у меня тоже турецкая любовь. Только она закончилась плачевно: меня бросили и ограбили.

— Я сомневаюсь в том, что это был серьезный и солидный человек. Наверно, какой-нибудь курортный мачо.

— Аниматор.

— Ты полюбила аниматора? — Вика не могла не рассмеяться, а я добавила обиженным голосом:

— Ну не всем же подносы с золотом получать.

— А почему ты не полюбила того, кто раздает полотенца на пляже?

— Потому что между тем, кто раздает полотенца на пляже, и аниматором, слишком большая разница.

— А по мне — никакой. Прислуга.

— С твоими завышенными требованиями к жизни для тебя это, наверно, прислуга.

— У меня не завышенные, а оправданные требования к жизни. Если ты смогла влюбиться в прислугу; то у тебя гордости вообще нет. Можно развлечься, но зачем влюбляться-то?

— Потому что миллионеров на всех не хватит. Даже турецких.

— А ты не будь, как все. На всех пусть и не хватает. Ты должна знать, что ты особенная.

Я вздрогнула и, онемев, начала рассматривать Вику.

— Ты что? — почувствовала неладное та.

— Вика, а ведь ты мне уже то же самое говорила во сне. Или я сошла с ума, или в жизни бывает всякое, и даже такое.

Вика словно про что-то вспомнила, озадаченно посмотрела на часы и о чем-то задумалась.

— Спасибо. Не буду тебя задерживать, — принялась оправдываться я и подумала о том, что мне пора уходить. — Мне было очень интересно с тобой общаться. Я думаю, что статья получится хорошая.

— Да ладно тебе! — звонко ответила мне Виктория и махнула рукой. — Из тебя такая же журналистка, как из меня балерина. Смех, да и только!

— Ты о чем?

— О том, что я тебя раскусила. Никакая ты не журналистка и кончай ею прикидываться.

Слегка побледнев, я опустила глаза и не торопилась с последующими возражениями.

— Как тебя зовут? — наконец поинтересовалась Вика.

— Наташа, — чуть слышно сказала я.

— Наташа, ты на журналистку совсем не похожа. В следующий раз, когда будешь журналисткой прикидываться, хоть диктофон купи для приличия или на худой конец носи с собой тетрадку и ручку. Так правдоподобнее будет. Ну что ты на меня так смотришь? Если ты думаешь, что богатые мужики женятся на дурах, то глубоко ошибаешься. Заинтересовать богатого мужика без мозгов невозможно. Я знаю, кто ты.

От последней фразы мне стало как-то не по себе, и мне захотелось как можно быстрее уйти из этого дома.

— Кто я? " — задала я глупый вопрос и впала в полнейшее оцепенение.

— Ты — девушка, пытающаяся подцепить богатого мужика. Ты приехала сюда для того, чтобы познакомиться с каким-нибудь олигархом. Многие русские девушки сюда именно за этим приезжают. Гуляют мимо роскошных вилл и ждут, что из какого-нибудь особняка выедет дорогая машина и в ней будет сидеть настоящий принц из сказки, который не сможет проехать мимо, обратит внимание и увезет в свою сказку под названием «красивая жизнь». А про меня ты узнала случайно.

Увидела, что из моего особняка вышел молодой человек, и подумала, что это и есть олигарх. Конечно, может, тебя немного смутило то, что он без машины, но ты все же утешила себя мыслью о том, что у богатых свои причуды: может, ему просто прогуляться захотелось. Настроение хорошее. Как настоящая хищница, ты принялась за дело и подошла к нему с таким видом, будто кого-то ищешь. Слово за слово, и он тебя разочаровал тем, что никакой он не олигарх, а просто обычный парень, приехавший в гости к своей однокласснице Вике, и вот именно таким образом ты и вышла на меня. Если я где-то ошиблась, то ты можешь меня поправить.

— Хорошо. Пусть будет все, как ты говоришь, только ты можешь позвонить своему однокласснику и убедиться в том, что, когда я к нему подошла, я сама спросила про тебя ипервой назвала именно твое имя. Если я скажу, что ты приснилась мне во сне, то ты все равно не поверишь.

— Не поверю, — честно призналась Виктория.

— Я так и думала.

— А ты бы сама поверила?

— Нет.

— Вот и я про то же. Знаешь, а я рада, что ты ко мне пришла. Я знаю не так много русских девушек, живущих в Стамбуле, с которыми можно посидеть и поговорить по душам.

— А мне кажется, что для тебя это не проблема.

— Почему ты так думаешь?

— Ты же сама говоришь о том, что в этот квартал постоянно приезжают русские девушки в поисках богатых мужчин и просто гуляют по улочкам мимо элитных вилл. Уж если тебе так захочется поговорить по душам с русской девушкой, стоит выйти за территорию собственной виллы — и проблема уже решена.

— Может, ты и права. Только знаешь, глядя на этих бессмысленно блуждающих рядом с дорогими домами девиц, всматриваешься в их лица и понимаешь, что с ними не о чем говорить. А вот с тобой мне захотелось поболтать.

— Это принимать как комплимент?

— Если хочешь, то да.

Вика наклонилась ко мне как можно ближе и быстро заговорила:

— Наташа, а ты уколы делать умеешь?

— Уколы? Да… — заметно растерялась я. — Я до того, как выучиться на бухгалтера, закончила медицинское училище. У меня даже дома диплом где-то валяется.

— Замечательно. Можешь сделать укол одному человеку?

— Он что, наркоман? — заметно напряглась я.

— Да нет. Что это тебе в голову сразу такие мысли лезут?

— Это первое, о чем я подумала, — хмуро ответила я.

— Расслабься. Просто, понимаешь, я сегодня в такую скверную ситуацию попала… Благо, что у меня муж в командировке, а то я не знаю, чем бы это закончилось. Понимаешь, сегодняшним утром мне нужно было выехать в центр по делам, и я сбила человека.

— Как сбила? — ошарашенно спросила я. —Насмерть?

— Да нет, он жив. Он лежит в гостиной моего дома. Ты понимаешь, я еле его уговорила не заявлять на меня в полицию. Зачем мне лишние неприятности? Мой муж изначально был против того, чтобы я водила машину, а если он узнает, что я сбила человека, то просто ее отберет. Я договорилась с пострадавшим, заплатила ему определенную сумму, только бы все это дело не получило огласки. Мне пришлось изрядно потрудиться, чтобы уговорить его взять деньги. Он и слушать ничего не хотел, и, когда взял деньги, я даже вздохнула с облегчением. Никак не могла в это поверить, потому что он меня этой полицией замучил. Он турок, но очень противный турок — несговорчивый какой-то, начал орать, что русские женщины совсем обнаглели, гоняют в чужой стране и не уважают местных жителей. Так вот, я с этим типом с огромным трудом договорилась это дело за три тысячи долларов замять. Помимо этого, я пообещала его выходить. Сейчас он в гостиной лежит. Его зовут Рамазан.

— Он сильно пострадал?

— Слава богу, переломов нет. Сильный ушиб головы и сотрясение мозга. Муж из командировки возвращается через пять дней. К этому времени я должна его выходить, поднять на ноги и отправить восвояси. Муж ничего не должен узнать. Ты представляешь, как меня угораздило?

— Представляю. Как же так получилось?

— Сама не знаю. Я ничего не поняла: он переходил дорогу и смотрел в другую сторону, а я ехала и разглядывала себя в зеркало. Мне показалось, что я неровно накрасила губы.

— Да уж. Ситуация — нарочно не придумаешь!