Чтение 9–й страницы книги ~Турецкая любовь, или Горячие ночи Востока~

— У меня очень важная встреча.

— Наташа, а давай я тебя вечером в аэропорт отвезу?

Предложение Владимира меня заинтересовало.

— Честно говоря, я еще не знаю, как сложится мой день и на чем я поеду в аэропорт, но если что, то я тебе позвоню.

Положив телефонную трубку, я грустным взглядом оглядела свою квартиру и, закрыв ее на дополнительные замки, которыми я пользовалась только тогда, когда уезжала в дальнюю поездку, вышла из квартиры. Поймав первое попавшееся такси, я назвала адрес нужного мне ресторана и села на заднее сиденье.

В голове была чудовищная неразбериха. Мне вспомнились слова Владимира: «Выходи за меня замуж», Господи, а ведь когда-то за эти слова я бы запросто отдала половину своей жизни. Вот так, не задумываясь, отдала бы — и все. А сейчас… Сейчас эти слова оказались мне совсем не нужны, и они не могли согреть мою душу. Я чувствовала только какую-то непонятную боль. Я вспомнила, как переживала, когда Владимир поехал в Испанию не со мной, а со своей женой. Он обещал мне эту поездку ровно год, а в самый последний момент просто взял и переписал туристическую путевку на имя своей жены. Он объяснил мне это довольно просто. Мол, извини, малыш, жена в последнее время такая нервная и придирчивая, что я просто обязан ее вывезти на отдых, а с тобой мы съездим в следующий раз. Тогда стало ясно, что Владимир указал мне мое место и дал понять, что семья для него превыше всего: «Сиди, не рыпайся и жди, когда я заскочу к тебе на несколько часов и осчастливлю». Мне бы не было так больно от того, что Владимир уехал на отдых со своей женой, если бы он целый год не обещал поехать в Испанию со мной. А ведь я действительно тогда знала свое место — сидела в своей квартире, скулила от одиночества и ждала, когда он заскочит ко мне на несколько часов и меня осчастливит. Я устала его ревновать, встречать в одиночестве праздники и выходные, слушать его лживые обещания и неубедительные доводы. Все это осталось в прошлом. А я так не люблю ворошить свое прошлое. Это равносильно тому, что ты стоишь на пепелище своих надежд и иллюзий и пытаешься раздуть хоть какой-нибудь огонек. А самое главное, что ты вдруг понимаешь — у тебя на это нет больше сил.

Сейчас я смогла посмотреть на Владимира уже не глазами обезумевшей от любви женщины, а взглядом давней подруги, сердце которой занято совсем другим мужчиной. Странно, что жизнь иногда преподносит нам такие сюрпризы…

Чем ближе мы подъезжали к ресторану, тем все сильнее и сильнее я ощущала всепоглощающий меня страх. «Господи, только бы все получилось! — говорила я сама себе. — Только бы все удалось! Главное — не сойти с ума и не умереть от разрыва сердца».

— Что вы говорите? — Я подняла голову и посмотрела на ничего не понимающего водителя. — Девушка, вы со мной разговариваете?

— Нет. Сама с собой.

— Вам плохо?

— Мне страшно, — дрожащим голосом проговорила я, но тут же осеклась и постаралась исправить ситуацию. — Не обращайте внимания. Я себя плохо чувствую.

— А я смотрю, что у меня пассажирка какая-то странная. Бледная вся. Может, вам таблетку какую дать? У меня аптечка имеется.

— Не беспокойтесь. Я думаю, сейчас все пройдет.

Расплатившись, я дала водителю щедрые чаевые и спросила его голосом, полным надежды:

— Как вы думаете, у меня все получится?

— Конечно! — на радостях поддержал меня во всех моих начинаниях таксист. — У такой красивой, смелой и решительный девушки обязательно все должно получиться. Идите смело в бой и помните, что весь мир лежит только у ваших ног!

Я рассмеялась и подумала о том, что если этому водителю еще немного приплатить, то он вселит в меня поистине безграничную уверенность, и мне уже и вовсе не будет ничего страшно — любое море по колено, любые горы по плечу.

— Спасибо, что подняли мне настроение.

Как только я вышла из машины, то сразу поймала себя на мысли, что за мной кто-то следит. У меня создавалось такое впечатление, будто бы кто-то упорно смотрит мне в спину. Оглядевшись по сторонам, я обвела взглядом все стоящие у ресторана машины. Подойдя к швейцару, я слегка растерялась и сбивчиво заговорила:

— У меня здесь назначена встреча с одной знакомой…

— Вас зовут Наташа?

— Да, — кивнула я головой и улыбнулась, но эта улыбка получилась какой-то натянутой.

— Вас ждут в кабине для особо важных гостей. Администратор вас туда отведет.

Через минуту ко мне подошел администратор и повел меня по роскошному залу. В зале обедали, курили и обсуждали проблемы. Открыв дверь в комнату для особо важных гостей, я сделала шаг вперед и увидела сидящую за столом Ольгу… Она была не одна.

Глава 12

Пробурчав что-то похожее на «здрасте», я села за стол и посмотрела на сидящую рядом с Ольгой женщину — уж больно она была на Ольгу похожа.

— Знакомься. Это моя родная сестра.

— Очень похожа, — отметила я и ощутила, как сильно сдают мои нервы. — Деньги готовы?

— Готовы, — как-то чересчур кукольно улыбнулась Ольга. — А у тебя все готово?

— Ты о чем? — Я вздрогнула и не могла скрыть того, что этот вопрос привел меня в замешательство.

— Да что ты так перепугалась? Я пошутить хотела. Хотела спросить, приготовила ли ты свою совесть? Мои деньги — твоя совесть. Глупая шутка, правда?

— Глупая.

После того как воцарилась небольшая пауза, Ольга решила взять инициативу в свои руки и решительно произнесла:

— Дорогие дамы, я предлагаю сейчас всем сделать заказ для того, чтобы мы могли отпустить официанта и попросить о том, чтобы нам никто не мешал. Тут вообще-то нельзя производить видеосъемку, но так как директор ресторана мой давний, хороший друг, то он сделал для меня исключение.

Дождавшись, пока официант примет у нас заказ и принесет заказанные блюда, мы наконец-то остались одни, и Ольга уверила меня в том, что нас больше никто не побеспокоит.

— Оля, а зачем ты свою сестру взяла? — задала я Ольге вопрос прямо в лоб.

— Ты можешь ей доверять, — тут же не растерялась она.

— Ты не ответила на мой вопрос. Я же не привела на эту встречу своих родственников?

Ольга посмотрела в мою сторону своими изумленными глазами и тихо спросила:

— А что, Лида тебе мешает?

— Да нет. Просто с самого начала мы с тобой разговаривали один на один. Я думала, что будем продолжать в том же духе. Странно, как ты еще с собой родителей не взяла.

Не прошло и нескольких секунд, как от растерянности Ольги не осталось даже следа, и к ней вновь вернулось редкое самообладание:

— Наташа, я могла взять на эту встречу кого угодно. Это мое право. Если я плачу тебе деньги, значит, я и ставлю условия. Ты должна мне довериться, потому что я пообещала тебе всего два с половиной года тюрьмы, а это, между прочим, денег стоит. Ты не представляешь, сколько взяток я должна раздать. Да и ты хороша, запросила слишком большую сумму.

— Оля, мы все с тобой решили, — перебила я Ольгу, потому что почувствовала в ее словах какую-то непонятную фальшь, даже какое-то пренебрежение. — Все эти деньги окупятся с лихвой. Хорошая и спокойная жизнь стоит дороже. Сейчас у тебя есть возможность зажить той жизнью, о которой ты всегда мечтала.

— Откуда тебе знать, о чем я мечтала?

— Нетрудно догадаться. Ты мечтала зажить жизнью, в которой не будет твоего мужа.

Ольга полезла за сигаретой и процедила сквозь зубы:

— По-моему, я просила тебя не лезть не в свое дело.

— Больше не буду, — со смешком ответила я.

— Будь так любезна, — Ольга перевела свой взгляд на сестру и заговорила все тем же ледяным голосом:

— Лида работает в милиции. Перед тем как сделать чистосердечное признание и я запишу рассказ о совершенном преступлении на видеопленку, она немного с тобой побеседует и поможет рассказать все как можно более правдоподобно.

Услышав, что сестра Ольги работает в милиции, я слегка съежилась и почувствовала себя еще более уязвимой.

— Что-то у меня нет никакого желания при милиции в камеру говорить. Мы так не договаривались.

— Я тебе могла и не говорить, что Лида имеет прямое отношение к милиции, ты бы этого и не знала. Наташа, неужели ты не видишь, что я играю с тобой по честным правилам. Пообщаться с Лидой в твоих интересах. Она хорошо знает всю эту кухню и подскажет тебе, где и что нужно говорить. В твоем рассказе делай упор на то, что ты действовала в состоянии аффекта.

Ольгины слова были довольно убедительными, плюс ко всему этому я настолько плохо себя чувствовала, что мое сознание окончательно помутилось, и я проговорила усталым голосом:

— Оля, давай сначала разберемся с деньгами. Я хочу их пересчитать.

— Без проблем, — Ольга открыла свою сумку и, достав оттуда черный пакет, положила его передо мной на стол.

— Пожалуйста.

— И это все? — Я посмотрела на пакет растерянным взглядом. Мне казалось, что такая большая сумма должна выглядеть намного объемнее, а тут — всего лишь маленький черный пакет. Маленький пакет в обмен на неизвестность, страх и тюрьму.

— Мы же с тобой договорились на сто пятьдесят, — недоуменно произнесла Ольга. — А ты что, миллион, что ли, захотела? Тогда ты обратилась не по адресу.

— Я совсем не это имела в виду. Я думала, что сто пятьдесят тысяч долларов умещаются в больший пакет.

— Ах, ты про это, — Ольга от души рассмеялась и посмотрела на Лиду:

— Девушка денег нормальных не видела. Наташа, ты же бухгалтером на фирме была. Что у вас там за фирма такая, если ты приличных денег никогда не видела. Что у вас там за оборот на фирме? Тысяча долларов, что ли, в месяц?

— У нас на фирме оборот не в долларах, а рублях. С деньгами имеет дело кассир, а я в основном имею дело с бумагами, — тихо проговорила я и, распаковав пакет, принялась пересчитывать деньги.

— Там ровно пятнадцать пачек по десять тысяч долларов. Все в банковской упаковке, на каждой пачке подпись кассира. Все-таки пересчитывать будешь?

— Буду.

— Значит, банку не доверяешь?

— Не доверяю.

— Тоже верно. У меня многие знакомые после дефолта тоже перестали доверять банкам.

Пересчитывая деньги, я украдкой посматривала на сидящих напротив меня женщин и в который раз отмечала, что они очень сильно похожи. Только характеры этих женщин были диаметрально противоположные. Ольга — более вызывающая, общительная и даже решительная. Лида, наоборот, — молчаливая, замкнутая, задумчивая и немного испуганная. Она производила впечатление скромной барышни, хотя первое впечатление бывает обманчиво, и, возможно, я недооцениваю противника и сильно в ней ошибаюсь.

Пока я считала деньги, Ольга постоянно болтала с кем-то по телефону, много курила и пила коктейль. Лида сидела достаточно тихо, постоянно смотрела на часы и не произносила ни единого слова. Как только все деньги были пересчитаны, я стала утрамбовывать пачки долларов в сумку и после того, как все было готово, молча посмотрела на Ольгу.

— Ну что, полный порядок? — развела руками моя собеседница.

— Порядок, если, конечно, деньги не фальшивые.

— Дорогуша, ты меня обижаешь. Ну нельзя же так не доверять людям. Когда ты наконец поймешь, что я играю по честным правилам?! Ты что, не можешь отличить фальшивые деньги от настоящих?

— Да я не очень-то хорошо разбираюсь в долларах.

— За то, что эти деньги настоящие, я отвечаю своей головой. Кстати, ты хорошо управилась — все быстренько пересчитала. Молодец! Сразу видно, что бухгалтером работаешь. Я сразу обратила внимание на то, что рука у тебя набита.

— Мне не нужна твоя похвала. Я уже говорила тебе о том, что имею дело не с деньгами, а с бумагами, — резко одернула я Ольгу и сказала взволнованным голосом:

— Я бы что-нибудь выпила.

— Пей, — Ольга пододвинула ко мне бокал с клюквенным морсом.

— Я имела в виду спиртное.

— Нет, дорогуша, извини! Со спиртным тебе придется повременить. У тебя же на все было ровно три дня. За три дня можно было и напиться, и нагуляться. А сейчас — только безалкогольные напитки. Давай представим, что ты вышла на работу и отрабатываешь свои деньги. А так как работодатель я, то ты обязана работать на моих условиях. Мне нужно, чтобы ты призналась в содеянном на ясную голову, а твое признание в состоянии алкогольного опьянения мне и даром не нужно.

— Да от одного коктейля какое может быть алкогольное опьянение?

— Я же тебе говорю, что ни о каком алкоголе не может быть и речи. Непонятно, чем ты три дня занималась, если у тебя остались подобные желания, — Ольга сказала, как отрезала. Затем она положила передо мной чистый листок бумаги и ручку:

— Пиши. Лида будет тебе диктовать.

После того как чистосердечное признание было написано, я отдала листок Ольге и стала беседовать с Лидой, которая советовала мне, как правильно себя вести перед камерой. Лида говорила достаточно тихо, сухо, и у нее полностью отсутствовали хоть какие-то эмоции. Когда наш разговор был закончен, я выпила чашку чая и стала говорить в объектив камеры:

— Я, Наталья Петровна Синица, признаюсь в совершенном мной преступлении…

Я рассказывала о том, как сильно любила Ольгиного мужа Виктора, как встречалась с ним целый год и как не мыслила без него своей жизни. В момент нашего с ним знакомства Виктор скрыл от меня, что женат, а когда сообщил мне о своем семейном положении, то было уже поздно — я сильно его полюбила. Целый год Виктор обещал мне уйти из семьи, говорил, что мы обязательно будем вместе, но так и не смог бросить жену. Я рассказывала о любви к Виктору с особой болью и горечью, потому что вспоминала свои отношения с Владимиром, свои слезы, вечно потухшие глаза и черные круги под глазами… А потом я рассказала о своей беременности, о том, как Виктор попросил меня оставить ребенка и принял решение окончательно уйти из семьи. В последний момент он струсил и изменил свои планы. В результате от переживаний я потеряла ребенка и, оставшись совсем одна наедине со своим горем, встретила давнего приятеля Артура, который просто опешил от моего внешнего вида и тут же стал расспрашивать меня о том, что же со мной случилось…

Дальше все шло по тому самому сценарию, который мы отрабатывали с Ольгой по телефону.

При этом я учитывала все рекомендации, данные мне Лидой, и постоянно повторяла, что оба преступления я совершила в состоянии аффекта. Первое убийство произошло на почве ревности. Я сама не ведала, что тогда творила. Горе от потери ребенка было настолько велико, что я сделала необдуманный заказ, а когда опомнилась и хотела его отменить, то не успела. Артур сознательно не выходил со мной на связь. Потеряв любимого человека, я поехала к Артуру, который совершенно не понял моих слез, моей истерики и моего горя. Он сказал, что если я не заткнусь, то он убьет и меня тоже. Обезумев от потери дорогого мне человека и от страха за свою жизнь, я выхватила из кармана автомобильного кресла пистолет и выстрелила в Артура.

Когда спектакль был полностью окончен, Ольга убрала видеокамеру и вновь меня похвалила:

— Послушай, в тебе погибла великая актриса. Ты так трогательно рассказывала о любви к женатому мужчине, что я чуть было не прослезилась. Видимо, у тебя есть горькийопыт. Если не с моим мужем, так с другим.

— Прекрати. Ты прекрасно знаешь, что с твоим мужем у меня ничего не было.

После того, как большая часть намеченных на день мероприятий была завершена, Ольга вызвала официанта, рассчиталась за обед и спешно проговорила:

— Наташа, перед тем, как мы поедем в отделение, я обещала тебе, что мы завезем деньги в выбранное тобой место. Куда едем-то?

— А я бы не хотела, чтобы кто-то знал место, где будут лежать мои деньги, — твердо сказала я и посмотрела на Ольгу взглядом, полным вызова.

— Ты что, боишься, что тебя обворуют, что ли?

— Нет, не боюсь. Я бы просто не хотела, чтобы кто-нибудь знал, где лежат мои деньги.

— Наташа, ты начинаешь выводить меня из себя, — возмущенно заговорила Ольга. — Мне совершенно не нравится твой настрой. Я же тебе уже сказала о том, что между намидолжно быть полное доверие. Я могу засадить тебя на пятнашку — и дело с концом, но я же хочу тебя вытащить.

Немного успокоившись, она нервно затушила свою сигарету и повторила вопрос:

— Куда нужно отвезти деньги? Ты можешь отвезти их подруге, после чего она спрячет их в другом месте, чтобы никто не знал, где именно они будут лежать. Я вообще не понимаю, что ты паришься, могла бы положить деньги в банк, и тебе бы шли неплохие проценты. Мы должны сразу ехать в отделение после того, как завезем деньги.

— А к чему такая спешка?

— Деньги ты захотела получить сразу, а выполнять четко обговоренный нами план не торопишься. Мы так не договаривались. — Ольга улыбнулась и добавила:

— Раньше сядешь, раньше выйдешь.

— Глупая шутка, — усмехнулась я и направилась к выходу.

— Возможно.

Как только мы вышли из ресторана, мне вновь показалось, будто за мной кто-то следит, и я внимательно посмотрела по сторонам.

— Деньги везем на «Курскую». У меня там сестра живет, — немного неуверенно произнесла я и повернулась к Ольге.

— Не знала, что у тебя есть сестра.

— А что ты вообще про меня знаешь? Не у одной же тебя есть родная сестра.

Ольга попрощалась с Лидой и, поцеловав ее в щеку, пообещала ей позвонить сразу, как все пройдет.

— Лида поедет домой, — объяснила она мне, наблюдая, как сестра садится в машину. — Она неважно себя чувствует. Так как она сама работает в милиции, то ей просто незачем ехать в отделение. А мы с тобой едем на «Курскую».

Махнув рукой в сторону дорогой иномарки, стоящей у ресторана, Ольга закурила сигарету и стала дожидаться, пока машина подъедет к нам как можно ближе. Увидев, что из нее вышел высокий и представительный мужчина, я заметно напряглась и поспешила спросить:

— Кто это?

— Это мой водитель. Он и повезет нас на «Курскую».

Сев на заднее сиденье рядом с Ольгой, я сразу отметила про себя, что, как только отъехала наша машина, за нами следом тронулся тонированный джип, который старался отнас не отставать и мигал нам фарами на светофорах. Почувствовав, что у меня окончательно сдают нервы, я вцепилась пальцами в сумку и как-то испуганно спросила:

— Что это за джип сидит у нас на хвосте?

Ольга рассмеялась и закинула ногу на ногу:

— О, да ты, как я вижу, боевиков насмотрелась!

— Ты не ответила на мой вопрос.

— Это охрана.

— Зачем?

— Все-таки мы такие деньги везем — сейчас всякое на дорогах бывает. Я ведь в ресторан ехала тоже с охраной. Сейчас люди за сто долларов друг друга убивают, а тут — сто пятьдесят тысяч.

Ольга слегка потрепала меня по руке и спросила:

— Как настроение?

— Что ты хочешь от меня услышать? Что я счастлива идти в отделение? — спросила я язвительным голосом и резко отдернула свою руку.

— Дорогуша, придется потерпеть. Ты же прекрасно понимаешь, что деньги просто так не даются, на то они и деньги. Я постараюсь выбить для тебя самый маленький срок. Два с половиной года пролетят незаметно, ты сама ничего не успеешь понять.

Увидев, что мы подъезжаем к «Курской», я решила немного подыграть Ольге и спросила жалобным голосом:

— Оля, а ты в отделение вместе со мной поедешь?

— Конечно. Я скажу, что сначала ты пришла ко мне домой и во всем призналась, а я уговорила тебя отдаться в руки правосудия: проехать в участок и чистосердечно во всем раскаяться.

— Что-то мне страшно…

— Не бойся. Я приложу все свои силы для того, чтобы вытащить тебя из тюрьмы как можно быстрее. К тебе будет особое отношение. Наташа, мы уже к «Курской» подъезжаем. Ты показывай, куда ехать.

Когда мы подъехали к нужному дому, я показала площадку, на которой можно припарковать машину, и собралась уже было выйти, как Ольга попыталась нарушить все мои планы.

— Наташа, я с тобой.

— Нет, — отрицательно покачала я головой. — Я вернусь ровно через десять минут, только передам сестре деньги — и все.

— А если не вернешься?.. — Ольгины глаза внимательно изучали меня.

— Ты сама совсем недавно говорила мне о взаимном доверии. Мол, если между нами не будет доверия, то у нас ничего не получится. Я же тебе поверила, что ты посадишь меня не на пятнадцать лет, а на два с половиной года.

— Тогда давай я тебе дам кого-нибудь из своих людей. Ведь ты же идешь с такими деньгами.

— Ты опять мне не доверяешь?

— Сейчас я говорю не о доверии, а о твоей безопасности. Ты идешь с приличной суммой, тебя должен кто-то сопровождать.

Увидев мою отрицательную реакцию, Ольга сдалась и сказала уже более спокойным голосом:

— Мой водитель доведет тебя до подъезда. Если ты не хочешь, чтобы он знал, в какую именно квартиру ты отнесешь деньги, — то это твое право. Он просто будет стоять у подъезда, и все.

Я посмотрела на припарковавшийся рядом с нашей машиной джип с тонированными стеклами нерешительно произнесла:

— Я так понимаю, что это и есть те серьезные люди, которые стоят за твоей спиной и внимательно наблюдают за тем, чтобы никто из простых смертных не доставил тебе неприятностей?

— Это моя охрана, — возразила мне Ольга.

— Пожалуйста, сделай одолжение, пусть твоя охрана останется сидеть в машине. Я пойду с твоим водителем. Пусть он ждет меня у подъезда — мне нужно минут десять-пятнадцать.

— Постарайся побыстрее, а то я терпеть не могу ждать и стоять в очередях. Десять минут вполне достаточно.

— Я теперь неизвестно когда с сестрой увижусь, а ты мне говоришь, что десять минут достаточно.

— Она к тебе на свидание приедет. Да и тебя домой будут отпускать, не переживай. Долгие проводы — лишние слезы. Остается тяжелый осадок.

— Все-то ты знаешь.