Чтение 24–й страницы книги ~Ренегат (18 глав)~

— Ну-ка цыц! — охотник припал глазом к оптике. — Рановато успокоились.

— Что там? — Стас вскинул автомат.

Прицельная сетка расчертила красный пейзаж с растущей параллельно горизонту линией пыли.

— Едут на юг.

— Скоро к нам повернут, — ответил Коллекционер.

— Будем принимать бой? — воодушевлённо поинтересовался великан.

Охотник опустил винтовку и наградил Сатурна красноречивым прожигающим насквозь взглядом.

— Нет. Нужно уходить. До Оки километров восемь-девять. Если поторопимся, успеем, при большом везении.

— Сомневаюсь, — покачал головой Стас.

— Святые будут двигаться по следу, а он трижды меняет направление. Вперёд вышлют машину, может две, но основные силы поотстанут. Небольшая фора у нас есть. А если здесь останемся — сдохнем. Окружат и накроют с миномёта. Так что подняли быстро жопы и за мной.

Звук двигателя нагнал удирающую троицу через двенадцать минут. Он возник сзади, в двухстах метрах левее, и скоро практически поравнялся с залёгшими на дне канавы беглецами.

Лёгкий бортовой грузовик, на базе ГАЗ-66, медленно катил в направлении реки. Ствол КПВ, установленного в кузове на поворотной тумбе, перемещался вправо-влево, высунувшись из прорези широкого бронещита, полностью закрывающего стрелка спереди. Рядом, возле левого борта расположился второй боец, смотрящий в противоположную сторону. Ещё двое сидели в кабине.

— Дай сюда, — Коллекционер повесил винтовку за спину, подтянул к себе «Корд» и, весьма ловко управляясь с тяжёлым механизмом, перезарядил ленту с левой стороны направую. — Станислав, отползи-ка в сторонку, чтоб гильзами не побило, и зацель пулемётчика. Сатурн, берёшь на себя водителя с пассажиром. Не повредите машину, она — наш шанс. Все готовы?

— Готов.

— Вижу цель.

— Огонь!

Звук автоматной очереди потонул в грохоте двух крупнокалиберных орудий.

Грузовик, потеряв управление, прокатился ещё несколько метров и замер. Правый борт машины и щиток лупящего в белый свет пулемёта расцвели фейерверком искр. Тело сидящего спиной к огню бойца буквально вышвырнуло из кузова свинцовым градом.

Трофейные боеприпасы с бронёй явно не справлялись. Всё на что их хватало — это сумасшедшие удары по щиту и брызги раскалённого свинца, разлетающиеся от погнутой стальной пластины. Впрочем, такая бомбардировка с успехом сбивала вражескому стрелку прицел до момента, пока в дымящейся броне не образовалось отверстие, проделанное металлокерамическим сердечником выпущенной из КСВК пули.

Турель резко повернулась влево, ствол пулемёта задрался дулом к небу.

Вся перестрелка заняла меньше десяти секунд.

— Бегом к машине! — скомандовал охотник, уже наполовину выбравшись из канавы.

Стас и бряцающий лентой Сатурн рванули за ним.

Основные силы преследователей, услышав стрельбу, дали по газам. Столб пыли быстро приближался с востока.

Живее-живее! — подгонял Коллекционер, одновременно стаскивая обезглавленный труп с водительского кресла. — Стас, за пулемёт! Сатурн, в кузов!

Двигатель утробно зарычал, набирая обороты. Тело выпихнутого из кабины пассажира упало на землю, обильно её увлажнив.

Великан уже на ходу перебрался через борт и тут же взялся помогать Стасу в наведении порядка на новом рабочем месте. Не долго думая, он ухватил мёртвого пулемётчика за ногу и одним рывком выкинул из захваченного транспорта, словно мусор. После чего отошёл к кабине и скромно сел в уголок, поставив «Корд» на один из идущих по всему периметру кузова ящиков с песком.

Стас взгромоздился на тёплое от крови сиденье и, вращая педали, развернул турель назад.

Громадное чёрное тело КПВ на зелёном лафете было испещрено мелкими багровыми точками и кляксами покрупнее, вырванными из предыдущего стрелка, когда бронебойная пуля, преодолев щит, вошла ему в грудину бесформенным комом горячего металла и вышла со спины, размозжив сердце, сломав позвоночник, унеся изрядный кусок лёгкого, правую лопатку и ещё полкило мяса на перемолотых рёбрах. Патронный короб был почти наполовину пуст. Два десятка непривычно огромных гильз катались по дощатому полу кузова, сталкиваясь и звеня, словно латунные бутылки.

Стас взялся за рукояти управления огнём и посмотрел в окуляр закреплённого на высоком кронштейне оптического прицела.

Поднимаемые машиной клубы пыли застилали обзор. Сквозь бурую пелену можно было разглядеть лишь два угловатых силуэта, по очертаниям напоминающие кабины грузовиков.

— Далеко они? — пробасил Сатурн.

— Не больше километра, — ответил Стас, перекрикивая шум двигателя.

— Может, влупить, чтоб отстали? — кивнул великан на скачущий в такт проносящихся внизу ухабов ствол КПВ.

— Я при такой тряске не попаду. А патронов мало. Глянь у кабины, вдруг там ещё есть.

Сатурн щёлкнул замком и откинул крышку большого металлического ящика привинченного к полу.

— Ого! Целых две коробки.

— Отлично. Лучше их поберечь. Честно говоря, не представляю, что мы будем делать, когда в реку упрёмся.

— Будем подыхать! — раздалось из кабины. — Переросток дело говорит! Садите в них со всего, что есть в наличии, авось движок пробьём! Иначе хана!

— Так точно! — гаркнул Сатурн и, опустив на пол пулемёт, взял винтовку.

— Попробуем, — Стас вновь навёл прицел на далёкие силуэты и, сделав небольшую поправку по высоте, нажал спусковую клавишу.

Короткая очередь, опустошившая ещё три латунных «бутылки», под громоподобный грохот ушла в клубящееся пыльное облако. За первым аккордом главного калибра последовали ещё четыре, поддержанные двумя уже не кажущимися столь громкими хлопками КСВК.

Над силуэтами-целями замелькали огоньки, и через секунду воздух вокруг несущейся по ухабам машины наполнился свистом.

Одна из пуль угодила в щит по касательной, предоставив Стасу возможность лично оценить силу удара. Казённую часть КПВ резко увело вправо, едва не вырвав рукояти из ладоней. На толстой стальной пластине осталась глубокая вмятина, сантиметров десять в длину.

К поднимаемой колёсами пыли добавились две ленты песка сыплющегося из пробитого деревянного ящика, защищающего тыл.

Немного отрезвлённый столь близким соседством вражеских пуль с собственной головой, Сатурн опустился ниже, вытянув ноги вперёд и усевшись на пол кузова пятой точкой, резонно рассудив, что лучше отбить её, нежели лишиться более важных частей тела.

Стас, тем временим, расстрелял оставшуюся ленту и покинул сиденье.

— Я пустой! — крикнул он, отцепляя короб. — Одного, кажется, подбили!

— Левого или правого? — спросил Сатурн, швыряя низом вытащенные из ящика боеприпасы.

— Какая разница?

— Я в правого целил, — великан улучил момент между ухабами, с завидной регулярностью подбрасывающими грузовик, и выстрелил.

— У тебя прицел мощнее. Сам не видишь что ли?

— Отстаёт! Второй отстаёт! Попал! — Сатурн опустил винтовку и, развернувшись, постучал ладонью по крыше кабины. — Мы оторвались! Слышишь, Кол?

— Молодец, здоровяк! — похвалил охотник.

— А я не молодец? — сам от себя такого не ожидая, спросил Стас, но тут же устыдился этого импульсивного действия и продолжил возиться с лентой, надеясь, что никто ничего не слышал.

Через пять минут чуть замедлившейся скачки по ухабам грузовик взвизгнул тормозами и резко остановился. Под тушей Сатурна, влекомой вперёд силой инерции, жалобно заскрипели доски. Стас чертыхнулся, почувствовав, как низкая спинка сиденья врезалась в поясницу.

— Аккуратнее, етить твою!

— Все на выход! — Коллекционер вылез из кабины и хлопнул дверцей. — Сатурн, разворачивай свою посудину. И в темпе. То, что Святые лишились транспорта, не означает, что они отправились восвояси. У нас максимум полчаса на переправу. Эх, — охотник ласково погладил борт грузовика. — Жалко такую машину бросать.

Спрыгнувший уже на землю Старший брат обернулся с засиявшей в глазах надеждой.

— Можно я сниму КПВ?

— Нельзя, — отрезал Коллекционер. — Тебе ещё груз тащить. Стас, помоги ему с лодкой.

— Прирожденный командир, бля, — усмехнулся тот, осматриваясь.

Ближе к воде пустошь меняла свой привычный облик. Редкая, чахлая растительность, покрывающая её измождённое тело дальше к востоку, здесь едва ли не буйствовала, сбиваясь в целые рощицы кривых узловатых деревцев, перемежающихся зарослями кустарника. Даже земля, обычно бурая, глинистая, тут приобретала здоровый почти чёрный цвет. Сухая и ещё недавно высокая трава стелилась по ветру песочно-жёлтыми космами. За полуголыми кронами деревьев блестела тёмная речная гладь.

Стас подошёл к Сатурну, вытащившему из рюкзака объёмистую брезентовую сумку и теперь раскатывающему по земле её содержимое — нечто зелёное, мятое, жутко вонючее.

— Наш плот — пояснил великан.

— Что мне делать? — спросил Стас, критически рассматривая неприглядное резиновое изделие.

— Расправляй пока, а я буду накачивать.

Сатурн выудил из необъятных недр своего «заплечного сарая» ручной насос и, подсоединив его к тому, что гордо именовалось «плотом», взялся качать. Дело пошло. Со страшной скоростью нагнетаемый в баллоны воздух начал придавать форму дальнему концу изделия.

— Что так долго? — требовательным тоном поинтересовался возникший из кустов Коллекционер. — Время-время, — постучал он пальцем по запястью.

— Где ты шляешься? — огрызнулся Стас.

Охотник присел рядом и начал расправлять слежавшуюся резину со своей стороны.

— Посрать отошёл. Ничего, что без разрешения?

— Чего. В следующий раз предупреждай.

— Ты беспокоился? — ухмыльнулся Коллекционер. — Приятно. А я вот, знаешь, за что беспокоюсь? За грузоподъёмность этого сомнительного плавсредства, — кивнул он на пухнущий с каждым движением поршня плот.

— Какая у него грузоподъёмность? — обратился к Сатурну Стас.

— Полтонны.

— Ты сам-то сколько весишь? — спросил великана охотник.

— Двести сорок семь, — ответил тот и, подумав, уточнил: — Без оружия и амуниции.

— Херово, — заключил Стас. — Придётся бросить часть снаряжения. Как минимум — все трофеи.

Рука Сатурна замедлила возвратно-поступательные движения, погрустневшие глаза скосились на лежащий рядышком «Корд».

— А, может, в два захода? У меня верёвка есть. Пятьдесят метров.

— Таких верёвок четыре штуки нужно, — убил Коллекционер едва зародившуюся надежду. — И некогда нам туда-сюда мотаться. От противоположного берега до леса ещё метров восемьдесят по холмам и пригоркам.

— Короче, — подытожил Стас, — все излишества долой. На тот свет их не заберёшь, а вот они тебя утянут запросто.

— Чёрт! — тряхнул головою Сатурн и утопил поршень насоса с такой силой, что рукоять звякнула о корпус.

Спустя пару минут, вся злоба на жестокие обстоятельства, заставляющие расстаться с нежно любимым пулемётом, трансформировалась в полтора кубометра воздуха, закачанного в баллоны.

— Давайте-ка дружно… — пристрастившись к роли командира, начал охотник, но Сатурн, ухвативший плот за протянутую вдоль восьмигранного корпуса верёвку, и в одиночку взваливший его на плечи, не позволил достойно завершить воззвание. — А… Ну ладно.

Нагруженный трофеями автомобиль с подоткнутой веткой педалью газа, под вздохи Старшего брата о пулемётах, и Коллекционера о собственно машине, отправился в последний свой рейс на дно Оки.

Сатурн выдал по раскладному алюминиевому веслу Стасу с охотником и, аргументировав такое распределение обязанностей фразой: «Вы одинаково слабые, будете ровно грести», возложил на себя роль штурмана, после чего спихнул укомплектованный личным составом плот на воду.

Не внушающее с виду доверия павсредство, к радости пассажиров, заявленную грузоподъёмность оправдало и ко дну не пошло, даже когда послуживший буксиром великан перемахнул через угрожающе просевший борт. Гребцы навалились на вставленные в уключины вёсла.

Когда плот отплыл на достаточное расстояние, Стас окинул взглядом впечатляющую панораму.

Расположенный выше по течению Муром ещё не показался из-за окружающих его лесов. Широкая, подёрнутая рябью лента Оки безмятежно несла свои воды на север, к мёртвому Нижнему Новгороду, чтобы слиться там в единое целое с Волгой. Будто циклопических размеров змея изгибалась она, проползая между враждующими берегами, абсолютно безразличная к населяющим их мелким ничтожным существам. Её чёрное, блестящее влагой тело уже не раз становилось алым от человеческой крови, и сотни, тысячи мертвецов отравляли его трупным ядом. Но Ока этого не замечала. Она примет и больше. Примет всех, если нужно, растворит в своём бездонном чреве не поперхнувшись, и продолжит течь на север, к мёртвому городу, величественная и как всегда безучастная.

Коллекционер, неумело работая веслом, откашлялся и передёрнул плечами.

— В чём дело? — поинтересовался Стас.

— Ни в чём.

— Воды боишься?

— «Боишься» — это неправильное слово. Я не боюсь воды, я её… не люблю в таких объёмах. Понятно?

— А плавать умеешь?

— Может и умею.

— «Может»?

— Мне раньше этого делать не приходилось. Греби молча, умник. Задрал уже своими вопросами.

— Я тоже не умею плавать, — спохватился Сатурн, будто только сейчас выяснил это немаловажное в текущей ситуации обстоятельство, и левая рука потянулась к страховочной верёвке.

— Замечательно, — резюмировал Стас. — Если Святые подойду на расстояние выстрела, пока мы не закончим переправу, вас двоих смело можно записывать в безвозвратные потери.

— Мы очень медленно движемся, берег далеко, — с тревожными нотками в голосе отметил великан и обернулся. — Ох, чёрт! И другой тоже далеко!

— Заткнись! — прикрикнул Коллекционер. — И прекрати вертеться. Нам ещё плот не хватало посреди реки опрокинуть. То-то Фоме будет радости.

Стас усмехнулся, покосившись на охотника.

— Что? — прорычал тот, не скрывая раздражения, и тут же продолжил: — Станислав, я тебя умоляю. Можешь поставить себе жирный плюс. Ты умеешь плавать. Очень хорошо. Молодец. А я, к твоему сведению, вырос там, где вода, не считая Тёши и Ямы, бывает только на небе и на сорокаметровой глубине. Так что, пожалуйста, сотри с ебла ухмылку и греби быстрее.

Глава 16

Высадившись на берег, все вздохнули с облегчением.

Коллекционер полоснул ножом борт резинового судна, и стремительно теряющий форму плот отправился в самостоятельное плавание, очень скоро исчезнув под толщей воды.

— Теперь бы до леса успеть, — охотник быстро вскинул СВУ в направлении оставшейся за рекой пустоши, и припал глазом к резиновой накладке прицела. — Вроде чисто, — опустил он винтовку. — Бегом!

Однако муромский берег в месте высадки оказался не слишком удобен для озвученной цели. Первоначально выбранный относительно пологий и ровный участок остался в сотне метров левее из-за не принятой во внимание скорости течения, а тот, что злодейка-судьба уготовила, походил на нерукотворную заградительную линию. Рыхлый песок на крутом, градусов под сорок пять, склоне, норовящий осыпаться и утащить «бегуна» за собой вниз, метров через двадцать переходил в длинный изрытый кротами, словно поле боя минами, отрезок, ближе к опушке зарастающий жёстким колючим сухостоем, сгущающимся до состояния практически полной непроходимости.

— Без энтузиазма встречает нас земля муромская, — невесело пошутил Стас, обдирая со штанов репей, когда вся троица добралась, наконец, до спасительного леса.

— Главное, что живыми, — резонно возразил Коллекционер и снова приложился к оптике. — Смотри-ка, идут, братцы.

Стас и Сатурн почти синхронно, как по команде, подняли оружие, грозя из темноты еловой чащи противоположному берегу стволами.

— Да, вижу, — разглядел великан. — Пугнём?

— Я тебе пугну сейчас, — пригрозил охотник.

— Ненужно этого делать, — согласился Стас. — Лучше подождать. Я хочу быть уверен, что они останутся на том берегу. А если нет — пустим на дно.

— Здравая идея, — одобрил Коллекционер. — Я этих ребят знаю — упрямые сволочи, и предусмотрительные. Не удивлюсь, если они инструменты с собой припёрли и сейчас начнут деревья валить на плоты.

— Ты серьёзно? — нахмурился Стас.

— Да какие уж к хренам шутки? Вот, помню, Фома, когда самолично Арзамас посещал с заёмщиками дела улаживать, так он целый грузовик затарил принадлежностями кухонными. Тесаки там, пилы, колотушки, топоры всякие, стол разделочный, даже жаровню с дровами привёз. И что ты думаешь? Пригодилось!

— Нда… А надувными плотами они не богаты?

— Сильно сомневаюсь.

— Ладно, всё равно подождать стоит.

Двигались Святые быстро, но без спешки, уверенным твёрдым шагом, растянувшись цепью на шестнадцать человек. Выйдя к берегу, отряд остановился. Четверо бойцов принялись обшаривать место недавней стоянки, ещё двое, походив у кромки воды, где след грузовика обрывался, отправились с докладом к командиру.

— Какие люди, — оскалился Коллекционер, глядя в оптику. — Сам Николай Палыч по нашу душу пожаловали. Интересно, Фома послал, или добровольцем вызвался?

— Точно, он, — подтвердил Стас, разглядев знакомую статную фигуру. — А я думал — вы приятели, или что-то вроде того.

— Я тоже так думал, — ответил Коллекционер, не отрывая глаз от прицела.

— Который? — поинтересовался Сатурн.

— Посерёдке.

Николай тем временем закончил беседовать с бойцами, повернулся лицом к муромскому берегу, постоял немного и поднял левую руку в приветственном жесте.

— Он нас видит, — прошептал Сатурн.

— Нет, — усмехнулся охотник. — Но догадывается.

— И, по-моему, шевелит губами, — добавил Стас, силясь разглядеть лицо Николая в слабенькую четырёхкратную оптику.

— Ага, — подтвердил великан, и неожиданно продолжил странным тягуче-обрывистым речитативом: — …пока можешь. Мы те… всё ра… найдём и… тварь лжив… давно…

— …пора было это сделать, — закончил Николай фразу, когда крохотный огонёк блеснул в тёмной чаще леса на противоположном берегу.

Выстрела командир Святых не услышал. Звуковая волна сильно отстала от пули, окатив уже падающее на землю мёртвое тело с пробитой чуть выше левой брови головой. Превратившийся в облако костных осколков, крови и серого вещества затылок неравномерно покрыл собою берег реки в двух метрах позади распластавшегося трупа.

— Он никогда мне не нравился, — опустил Коллекционер дымящийся ствол винтовки и, пригнувшись, рванул вглубь леса.

Беспорядочная автоматная канонада с другого берега разнеслась над Окой траурным салютом.

— На будущее, — обратился Стас к охотнику после короткого, но интенсивного марш-броска, — если тебя не затруднит, предупреждай, хотя бы секунд за пять. Я, конечно, не могу сказать, что сильно удивлён, как-никак уже второго товарища на этой неделе мочишь, но всё-таки.

— А мне понравилось, — улыбнулся Сатурн. — Отличный выстрел. До цели метров триста было.

— Спасибо, дружище, — поблагодарил охотник.

— Возможно, — продолжил Стас, — недалёк день, когда при слове «дружище» в тебя начнут стрелять, руководствуясь соображениями собственной безопасности.

— Очень смешно, — Коллекционер обернулся, с прищуром глядя на компаньона, — Ты меня устыдить что ли пытаешься? И это после того, как сам всё слышал? Я, между прочим, сегодня родины лишился. Мне теперь спокойно по городу детства золотого не прогуляться никогда. Так почему бы напоследок не поддаться импульсу в удовольствие, раз уж наш большой товарищ, — кивнул он на Сатурна, — обговнял всё с ног до головы? Кстати, переросток, ты где по губам читать наблошнился?

— Друг научил, — буркнул Сатурн, обижено. — Ему горло осколком пробило, два месяца говорить не мог.

— О как. Ради друга, значит, целую науку освоил? Молодец. А эта паскуда, — кивнул охотник в сторону реки, — даже слова доброго на прощание не сказал. Мало их, друзей-то настоящих, катастрофически мало, и поголовье неуклонно сокращается. Но оставим лирику. Станислав, думаю, ты уже можешь поделиться с нами планом.

— План элементарен, — ответил Стас, продираясь через дебри густого подлеска. — Сначала нужно отмахать одиннадцать километров на юго-запад, до населённого пункта, фигурирующего на картах Легиона под наименованием Ковардицы, скрытно его обогнуть и продолжить движение строго на север, пока не скажу, что мы пришли. Как вам?

— Замечательно, — отозвался Сатурн. — Напрямик — это по мне.

— Да, элементарнее не бывает, — скептически проворчал Коллекционер. — Уж не оттого ли, что здешние места ты на карте только и видел?

— Разумеется, — честно признался Стас. — Километров пятнадцать идти будем практически вслепую, ну, а там уже полегче станет с ориентирами. Сейчас, — взглянул он на часы, — двадцать минут одиннадцатого. Предполагаю, что к шести часам вечера мы сумеем забрать груз.

— Имею встречное предложение, — поднял руку охотник.