Чтение 13–й страницы книги ~Красный рассвет~

– Ближе к делу, генерал Джерардд! – внезапно поставил его на место, сместив с президентских высот, Гуди Гуинет.

– Так вот, мы пока не знаем, как это происходит. Какой центр или центры этим занимаются. Быть может, это вообще какая-нибудь паразитная программа, которая работает сама, по себе запущенная когда-то. Может, все перечисленное в сочетании. Однако я думаю, нам нельзя сейчас далеко выносить данную информацию. Нужно продолжать работать, как будто мы ни о чем ведать не ведаем, и отследить, откуда идет управление.

– Что вы думаете делать с этим лагерем русских? – спросил командующего операцией директор ЦРУ. – Я не рекомендую их уничтожать. Генерал Джерардд прав, это их спугнет.

– Но их все равно нужно захватить, – сказал директор АНБ. – Тем более именно там прячутся ускользнувшие от нас террористы. Из них можно будет многое вытрясти. И это поможет разобраться с доведенным здесь, как я понимаю. Этих русских (хотя я подозреваю, там задействованы не только они) нужно переиграть.

Вот так было предложено прикидочное решение, касающееся никем не упомянутого лейтенанта-десантника Давида Арриго.

134

Пластик, железо и прочее

Боевой ордер «Тома Клэнси» двигался с постоянной скоростью сорок узлов. Переход в зону боевых действий должен был занять чуть более шести суток. В текущий момент из отпущенных шести миновало пять. Пока все оставалось нормальным. Личный состав осуществил очередную проверку боевой техники. В небо все время поднимались новые пилоты, в очередной раз отрабатывая навыки взлета, посадки и боя, а также осуществляя патрулирование неба.

Между прочим, поскольку «CVX-3» был ближайшим аэродромом у берегов Намибии, именно с него было бы удобнее всего ударить по таинственной пусковой установке. Однако, поскольку корабельный ордер перемещался в режиме радиомолчания, не стоило нарушать скрытность столь длинного перехода из-за мелочи. Ведь несмотря на то что новейшие скоростные истребители-бомбардировщики «F-24» «Суперрептор» с «Клэнси» барражировали в режиме готовности и добраться до нужной точки они могли запросто, целеуказания они получали через командный пункт на борту или с дежурящих в небе летающих разведчиков нового поколения (они умели засекать цели, используя пассивные методы обнаружения, а не только локатор). Так что демаскировку «Клэнси» сочли делом преждевременным.

Задачу уничтожения ПУ, маскирующейся ранее под бензовоз, поручили двум старичкам вертикальщикам «Хариерам», поднятым с борта поврежденного «Нимитца». Его командир Пелем Марджори был обрадован хоть какой-то боевой задаче. Ко времени подхода бомбардировщиков к зоне сброса ракет наземная пусковая уже давно пустила свою птичку. Считалось маловероятным, что она сможет прорвать ПВО и ПРО корабельного соединения «Клэнси», даже если направляется туда. К моменту, когда истребители-бомбардировщики сбросили свой груз, они уже знали, что пусковая установка «финика» самоуничтожилась. Хотя подлетевший ближе «Супремак», являющийся новым поколением старичков «Авакс», «не видел», кто и как взорвал тягач-пусковую, а также две боевые машины обеспечения, можно было не сомневаться, что это сделано преднамеренно, дабы запутать след. Стоил ли единственный выстрел таких материальных затрат? Об этом надо было бы задуматься, однако информацию о ликвидации пусковой на борт «Тома Клэнси» не передали.

Те, кто уничтожил пусковую, умчались на джипах. «Супремак» их прекрасно отслеживал (пустыня весьма удобное место для наблюдения). «Хариеры» добили остатки ПУ, хотя,наверное, если б не торопливость, в них следовало бы поковыряться разведчикам с Лэнгли. К этому моменту джипы добрались до населенного пункта Джутата и затерялись там. «Супремак» не мог с расстояния двести километров отслеживать их между домами. Поскольку вся система воздушной поддержки войны на данный момент пошла прахом, американцы не имели над Намибией даже беспилотных разведчиков. Тем не менее обозленный кэптен Марджори отдал своим «Хариерам» приказ атаковать населенный пункт. Вполне возможно, что от сброшенных кассетных бомб пострадали и таинственные джипы. Однако командование, в общем-то, интересовали не механизмы, а люди, их использующие.Пострадали ли они при уничтожении приблизительно пятидесяти-шестидесяти домов? Кто мог это знать? Скорее всего, специалисты-ракетчики уже слились с местным населением и сейчас спокойно ехали по пустыне на поезде или рейсовом автобусе. Но у динозавров из двадцатого века – «Хариеров» – просто не хватило бы боеприпасов расстреливать все выехавшие из Джутаты виды транспорта.

135

Твердый грунт

Теперь Герман виделся с Лизой часто.

Днем он, как и намечал, но без всяческой робости, зашел в палатку программистов узнать насчет полевого компьютера.

– Нет, этот жить не будет, – уверенно отчеканил сухощавый и, наверное, могущий спрятаться за шваброй электронщик Липатов. – Вот можно было бы попробовать сварганить что-то из трофейных штатовских. Вы ведь много их подобрали, лейтенант? Те машинки будут понадежнее ваших – устаревших. Может, из нескольких что-нибудь состряпаем, будет время. Правда, надо ведь их еще перепрограммировать, да и добавить там русский. Проблемка. Что, сильно надо?

– Конечно, – кивнул Минаков. – Мы же без этого как без рук.

– Помочь русскому товарищу на чужбине – дело святое. Но некогда мне сейчас, честное слово. Сережа подкинул задачку. – Он имел в виду начальника – Шикарева. – Лиза, у тебя как со временем?

– Помочь армии? Завсегда! – улыбнулась Лиза и по-простецки подмигнула Герману. – В Питере, в нашей конторе, мы бы справились в два счета. Несите трофеи, товарищ «аэромобильник».

– Кто-кто? – поднял голову от экрана Липатов.

– Это что-то вроде вертолетной пехоты, – пояснила Лиза. – Я правильно понимаю?

– Безусловно, – поддакнул Герман, вообще-то недовольный тем, что подкинул Лизе дополнительную работу. «Вы бы лучше вздремнули», – хотел он посоветовать, но не решился в присутствии остальных программистов.

– Тащите, тащите свои трофеи. Вы же нам не все сдали, кажется?

– Да, есть кое-что. Ну, я мигом.

– Не сомневаюсь, – вновь улыбнулась Лиза.

С тех пор Герман виделся с Лизой часто.

– Как насчет вечера? – спросил Герман однажды. Спросил достаточно тихо, опасаясь погруженного в виртуальность Липатова.

– Естественно, – кивнула Лиза. – Я жажду услышать обещанную лекцию по астрономии.

– Соображает? – спросил, оказывается, везде успевающий Липатов.

– Александр Иванович, нехорошо подслушивать, – весело пожурила его Лиза. – А товарищ действительно соображает. А вот вы бы ночью оторвались от своей клавиатуркии посмотрели на небеса. Когда еще такое увидите? Может, судьба в эти широты более не занесет.

– Вы приглашаете на лекцию? – спросил Липатов, щуря на Германа полуслепые глаза. Что можно было ответить?

– Ну конечно. Только я не особый ас. Так, чуть-чуть ведаю для навигации. – Герман даже покраснел от досады: навязался на его голову новый друг.

Так что с Лизой Королевой он виделся теперь часто, только не всегда наедине.

136

Пластик, железо и прочее

Ранее появление ракетного комплекса «финик» на территории нестабильной страны вызвало бы международный инцидент. Но те странные времена, когда обмен нотами и отзыв посольств имели какое-то значение, давным-давно миновали. Да, когда-то ракеты, так называемой средней дальности, были кем-то запрещены и взаимно уничтожены, переплавлены в кастрюли-плошки и топливо для реакторов. А тягачи – в резвые, прожорливые на солярку автокраны. (Где теперь те краны?) Однако после того, как некоторые узколобые, но животастые дядьки решили, что в бирюльки играть довольно и пора бы оставить на планете только один закон – право силы, политические нравы несколько изменились. Точнее, с них соскочил привычный и, как оказалось, приевшийся кое-кому лоск.

Первым посыпался договор о демилитаризации космоса. Разумеется, он касался только приземных далей, ибо откуда о нем могли ведать милитаристы многочисленных галактик созвездия Девы или еще кто-нибудь? Совершенно неоткуда. Наверное, они так и продолжали ставить в пылевых туманностях аннигиляционные мины и разносить в клочья шаровые скопления, ведать не ведая о ОСВ-1, ОСВ-2, а также запрете испытаний атомных зарядов в четырех средах. Зато здесь, под атмосферой третьей от Солнца планеты, его денонсация имела громадный резонанс. Сработал известный из других областей «принцип домино». Поскольку потенциальные противники не имели возможности сразу ответить адекватной мерой, они обезопасили себя, смахнув со стола остальные договоры-ограничители. Ведь как прорвать выведенную в космос защиту от ракетного нападения? Весьма и весьма просто. Нарастить силу первичного удара. Это достаточно недорогое, а главное, доступное решение, ибо не подразумевает под собой никакого развития новых технологий. Как говорится, дешево и сердито!

Так что поскольку с момента осыпания в утиль формулы «написано пером – не вырубишь топором» прошло уже лет двадцать, то ничего особо удивительного в появлении на берегу южной Атлантики ракеты средней дальности не имелось. Ведь теперь никто из производителей оружия не был особо связан. Вместе с принципами международного права покатилась под горку система патентования, контроль авторского права и все такое прочее. Теперь оружейники продавали направо и налево что душе угодно. Разумеется, и борьба с ними велась теперь в более широком диапазоне допусков. Например, однажды уже поминаемый корсар Тимур Дмитриевич Бортник успешно потопил польский сухогруз со всякой всячиной, а все из-за того, что со всем остальным-прочим там имелась партия каких-то станций связи, составляющих конкуренцию аналогичной китайской разработке. Между прочим, сам Бортник понятия не имел, за что прикончил бедный сухогруз, но деньги ему заплатили исправно, и это подкрепило моральное удовлетворение от отправки в пучину корабля страны, входящей в блок НАТО. Так что борьба за рынки достаточно часто перерастала в тайные боевые действия.

Не считали ли теперь создатели противоракетного «зонтика» локального района Северной Америки, что вред от его развертывания превысил пользу? Нет, не считали, ибо, несмотря на пропагандируемые достижения медицины, все они ко времени описываемых событий получили окончательную прописку на престижных кладбищах.

Так вот, появление в Африке ракеты тактического уровня не могло значиться чем-то из ряда вон, ибо теперь такую штучку мог приобрести каждый встречный-поперечный с достаточно пухлым кошельком.

Вопрос заключался в следующем. Имея дальность в пять с половиной тысяч километров, «финик» мог «достать» из Намибии почти любую точку Черного континента, а также громадную акваторию океана. Африку достаточно ударно «обработал» «Громовержец», так что падение на любую из столиц очередной ракеты не несло американцам особо новых неприятностей, а вот океан? В зону поражения попадало все ударное соединение.

Но чем особо страшным могла грозить баллистическая ракета средней дальности? В общем-то, в предполагаемом варианте применения – особо ничем. Попробуй попасть в движущийся корабль устаревшей баллистической ракетой, а тем более прорвать противоракетную оборону морского боевого ордера. Так что даже после обнаружения запуска флот Штатов не особо встревожился.

Знали бы они, что ракета имела разделяющуюся боеголовку – три элемента. Один из них был ложной целью, а два других…

Это были тактические атомные бомбы эквивалентом сто пятьдесят килотонн. Достаточно стандартная штучка вроде бы укатившего прочь века атомного шантажа.

137

Кабинетные эмпиреи

Генералу Лори Джерардду было не зазорно интересоваться у подчиненных техническими деталями, хотя субординация требовала изображать из себя чрезвычайно умного во всех вопросах. Но он не являлся полным снобом и иногда смело подучивался у младших по званию. Ведь гораздо умнее стричь купоны, прямо используя многолетний опыт лучших специалистов американской армии (здесь и правда были подобраны лучшие). Но всему есть предел, если перейти некую грань, любопытство принимает личину бездари, выскочки, продвинувшегося вверх только на отшлифованных костях чужих талантов. Поэтому сейчас, когда поблизости от его стола два майора ВВС заспорили между собой, он отвлекся от мельтешащего по дисплею потока информации и переключил внимание на них. Они обсуждали как раз то, что волновало генерала, и это было кстати.

– Послушай, Эрли, – убежденно говорил Джок Айвор. – Безусловно, можно найти диапазон наблюдения, в котором они не ожидают слежения. Ведь, как я понимаю, для замещения реальной картины они используют старые записи плюс сложную обработку изображений с учетом погоды, освещения и прочее. Не существует записей этих мест во всех видах излучения, так что карты у нас на виду. Однако дело ведь не в этом. Мало того, что мы себя выдадим, спугнем их. Но кто гарантирует, что через некоторое время они не подстрахуются в других диапазонах – нейтрализуя наблюдение.

– Да, правильно, – кивал очкастый Эрли Геддс. (В 2030-м очки, по идее, могли запросто вытесниться усовершенствованными контактными линзами и развитой терапией глаза, однако они прочно вошли в моду и не желали сдаваться.)

– Кстати, – продолжал знаток технологий Джок Айвор, – для всего этого нужен очень мощный обрабатывающий компьютер. Такой имеется далеко не на всех центрах приема спутниковой информации и уж, конечно, не на самих спутниках. Должна существовать какая-то задержка прохождения информации по цепи. Мы можем их вычислить, исходя изэтого. Будет найден суперкомпьютер, и все.

– Они и его могут использовать тайно. Ты об этом не думал?

– В таком случае наблюдатели пойдут дальше, что же еще? Черт возьми, у нас самые дорогие разведывательные сообщества в мире. Зачем их содержат? У них свои методы, и нам с тобой вовсе не надо их знать.

– Может быть, – соглашался Эрли Геддс. – Смотри, наш генерал сияет в лучах славы.

– Не удивлюсь, если наш КП заставят слить только что влитую «135-м» горючку, дабы не садиться с полными баками, потому как Лори дернут в Белый дом для доклада, – поддакнул Джок Айвор.

138

Пластик, железо и прочее

«Том Клэнси» во время всего похода по возможности хранил радиомолчание. Даже его локаторы не работали на излучение. Более того, даже локаторы летающих вблизи «Превентионов» – самолетов, заменивших седую древность – «Хокай», также не задействовали активную локацию. Они обходились пассивными методами наблюдения за миром. Надо сказать, за последние два десятилетия эта область технической разведки развилась невероятно. Это было возвращение к давно забытому старому, только на новом уровне. Ведь в чудовищно далекой Второй мировой вовсю использовались методы обнаружения самолетов по шуму винтов. Разумеется, «Превентион» анализировал не только звуковые частоты, воспринимаемые человеком. Например, звук стартующего «обрезка» «тополя», хотя до него было две тысячи километров, он засек по инфразвуковой волне. В связи с тем, что звук распространяется с достаточно небольшой скоростью, эти сведения были получены несколько поздно – «финик» обгонял свою звуковую тень приблизительно раз в пятнадцать. Помимо того, выйдя из атмосферы, он вообще перестал рождать звуковые колебания. Тем не менее информация о запуске ракеты была записана для последующей обработки. Более того, нарушив радиомолчание менее чем на секунду, «Превентион» обменялся данными со своим тезкой. Теперь, используя элементарные методы триангуляции, они даже определили возможную зону старта с ожидаемым допуском-ошибкой в пятнадцать километров. Жаль, эти данные уже не имели никакого значения для соединения «Тома Клэнси».

Так вот, на всем пути корабельный ордер в эфир старался не выходить. Моряки не общались через электронную почту с женами, а любители Интернета скучали. Ну что же, информационная изоляция являлась одним из предусмотренных службой неудобств. Кроме того, имея ограничение в одном, в том, к чему допустимы все, они имели право знать всякие военные тайны, вовсе не доступные большинству. Так что обмен был достаточно адекватный. И, кстати, за это им приплачивали. Но вообще-то заработная плата военнослужащих, даже моряков, не идет в сравнение с прибылью капиталиста средней руки. И именно это по большому счету послужило причиной произошедшего.

«Клэнси» пересекал мир без сношения с берегом. Единственно, с кем он общался, да и то очень коротко, при помощи кодированной цифровой связи, была взлетающая и садящаяся авиация. Так что в некотором роде он себя все-таки выдавал. Однако…

На его борту имелся член команды, который желал помимо сверхурочных иметь солидный привесок к жалованью. Вообще-то добавочные доллары согласен получить всякий, новсе же смотря какой ценой. У латиноамериканца Илли Литуиджа ценой добавочной оплаты оказалось предательство, точнее, шпионаж. Что интересно, сам Литуидж понятия не имел, в чью пользу шпионит. Те, кто его нанял, внушили ему, что он подбрасывает информацию своим же – американцам, только конкурентам, консорциума, производящего авианосцы.

– У нас имеется альтернативный проект! – рассказывал Литуиджу его новый знакомый, с которым они невзначай пересекались в барах Норфолка. – Он гораздо совершеннее и экономичнее вашего корабля. Но без фактов вашингтонское лобби не пробить. Реальность боевых походов скрыта от прессы. Мы хотим, чтобы ты рассказывал обо всем происходящем на «Клэнси». Нам нужен компромат на корабли такого типа. Платить будем хорошо.

И Илли Литуидж согласился. Вероятно, временами, у него закрадывались подозрения, но он тут же гнал такие мысли. Он не хотел верить, что работает на какие-то иностранные разведки – деньги ему платили американские. Благодаря им он смог решить многие проблемы, ранее казавшиеся неразрешимыми. Он привык жить на широкую ногу. В этот раз ему дали специальное, не слишком тяжелое задание и вручили щедрую предоплату.

– Нам необходима точная траектория движения авианосца, – сказал ему на очередной встрече таинственный старый знакомый. – Для этого в одном из малодоступных, но не экранированных мест корабля ты должен установишь вот этот передатчик. Не волнуйся, это не маленькая бомба.

Передатчик имел вид обыкновенного приемника фирмы «Сони».

– Если он будет все время работать, его засекут, – слабо возразил моряк-латиноамериканец. – Кроме того, какая батарейка выдержит весь поход? Ведь это несколько месяцев.

– Не бойся, Илли, этот передатчик инициируется от внешнего сигнала на миллионные доли секунды. Этого достаточно. Зато мы сможем рассчитать, сколько ядерного топлива тратит реактор на каждую морскую милю, без всякой дальнейшей подтасовки. Понимаешь? Это очень важно. Зажравшиеся адмиралы вместе с производителями обманывают налогоплательщиков всей нашей страны. Наш проект скорее всего гораздо выгоднее.

Эти пояснения совсем не убедили Илли Литуиджа и не разбудили в нем патриотическую жилку. А вот солидная пачка купюр, мелькнувшая под столиком и оттянувшая карман модного гражданского пиджака (морякам было запрещено разгуливать в форме, дабы не прививать штатским дух милитаризма), заставила подобострастно кивнуть.

«Ерунда, – сказал себе сам Илли. – Даже если приемничек найдут, кто докажет, что он мой?» Здесь он все-таки ошибался, у ФБР были длинные руки. Однако до некоторого времени о приемнике-передатчике никто действительно ничего не ведал. Он лежал себе и лежал в меленькой щели, где-то возле правого самолетоподъемника. Те, кто сотворил этот радиоприбор, понимали, какими свойствами он должен обладать. Выглядя совершенно простым, он не боялся воды, даже соленой. Кроме того, он обладал системой самоликвидации – при вскрытии корпуса главная передающая система лопалась от искусственного нагрева. Доселе он был инициирован только однажды. В период патрулирования вблизи Ла-Манша он поймал сигнал, приведший к его срабатыванию. Поскольку передатчик не обладал никакой системой, концентрирующей энергию, то сигнал его был слаб, ибо шел во всех направлениях почти с равной мощностью. Однако техника планеты Земля находилась в вершине технологической кривой развития цивилизаций, она умела улавливать сигналы даже от космических станций, запущенных за пределы родимой звездной системы. И, значит, те, кто знал, что ловить, поймали короткий, ничего не значащий импульс. Естественно, он не был кодирован ни по фазе, ни по амплитуде. Явная бессмыслица, с точки зрения чужаков. Однако он все-таки нес информацию. Местонахождение «Тома Клэнси» в просторах Мирового океана.

139

Морские песни

Теперь, освободившись от гражданского балласта и ссадив почти треть постоянного экипажа, «Индира Ганди» была окончательно готова к подвигу. А какие еще дела моглиждать ее впереди, если торпедные трубы были заряжены и вместо скольжения прочь лодка шла на сближение с ядром американского флота?

Задание – проще некуда. Атаковать боевой ордер. И уничтожить новейший авианосец «Том Клэнси». Правда, не в одиночку. В подмогу даны четыре лодки неидентифицированной принадлежности. Но что значит даны в подмогу, если с ними невозможно взаимодействовать? Даже если они в подчинении, как ими управлять? И не выданы ли им указания, что «Индира Ганди» сама придана им в поддержку? Не есть ли это взаимодействие в том плане, что всем поставлена одна и та же задача? Разумеется, даже такое «взаимодействие» лучше одиночного рейда, но единственно тем, что распыляет силы врага. Весьма вероятно, расчет командования прост: чем больше участников, тем больше вероятность. Но вряд ли от применения пяти лодок она автоматически возрастает впятеро.

Вот примерно так размышляет командир атомохода Бортник. «Наверное, – думает он, – пришла пора расплаты за тайную спонсорскую поддержку всех этих лет. За кругленькие суммы, отсылаемые в родные пенаты, и неизвестно, неконтролируемо, на что тратящиеся». Если б там, в Воронеже, имелись мозги, то уже бы был капиталец, какое-нибудь маленькое дело, приносящее доход. Но нет там, в Воронеже, скорее всего мозгов, потому как ранее не водились, а значит, надежда на то, что выпутается «Индира Ганди» и из этого переплета и будет и дальше доходным бизнесом. Ну а если нет? Возможно, давно покинутая Родина вспомнит героя и назначит скудный пенсион. Ведь случаются же на свете такие чудеса. «Возможно, меня даже представят к ордену. Посмертно», – сказано в одном старом, не стерео, но тем не менее очень смешном фильме. «Давай еще поплачем, – пожалеем себя, – с издевкой думает Бортник.

«И есть ли альтернатива? – прикидывал он далее. – Уйти в свободную охоту? Ха-ха! Долго ли дадут охотиться? И как такое вообще возможно без спутниковых целеуказанийда хотя бы топопривязки?» Да и вообще. Не этой ли возможности он ждал все время? Не к этому ли его готовили в далеком северном Питере? Не там ли обучали, как просачиваться сквозь боевые порядки американских боевых построений? Не об этом ли подвиге он мечтал ранее и чуть завуалированно сейчас? Вот она, проверка, чего он стоит как военный моряк. Не много навыков надо, чтобы топить старые потертые сухогрузы или пускать крылатую ракету по не могущему ответить адекватно туземному поселению Индонезии. Не для этого его учили, и не для этого под его руками концентрированная военная мощь – вылепленное в титане нечеловеческое усилие родного северного народа. Идля чего тогда он тут на борту шатко-валко воспитывает-перевоспитывает молодые, обработанные сушей головы? Ведь не для того же только, чтобы они умели считать карманные прибыли и посматривать сверху вниз на мягкотелых, нищих землян? Он формирует из них морских волков, способных, если надо, презреть серебряно-золотые миражи банковских счетов и сложить головы за достойную идею.

И он будет не он, если не доберется до этой плавучей взлетной полосы!

140

Пластик, железо и прочее

Установленный и в принципе уже забытый Илли Литуиджем передатчик теперь лежал незадействованным до самого часа «икс». Тем таинственным теням, которые интересовались его «музыкой», он покуда не требовался. «Клэнси» ловил ветер в отработке взлетов и посадок, нависая над Европой с северо-запада; команда его общалась факсами с женами и детьми; и его место дислокации было совсем не трудно при случае уточнить с помощью спутников. Однако, когда его нестирающиеся электромагнитные финишеры потребовались на юге, таинственные тени насторожились. Весьма вероятно, что такие же приемнички имелись на всех штатовских авианосцах. Ведь неужели из тысяч трущих подошвами многочисленные палубы разумных винтиков было невозможно выделить единственный проржавевший болт, губкой, с младенчества, впитавший высокое знамя человека-потребителя? Коему доподлинно и нутром ясно, что преступление – это когда все доказано и адвокаты посрамлены, а в иных случаях – ни-ни. А потому измена – это когда отпечатки пальцев, когда разборчивая запись голоса, когда нерастраченный счет в банке, когда фото с чужими резидентами в обнимку, когда… Короче, во всех остальныхслучаях снова ни-ни. Но те, предполагаемые передатчики, видимо, пока не потребовались, а вот этот, на «Клэнси»…

Таинственные дяди-резиденты, умеющие взвешивать души в конвертируемой валюте, считать, естественно, умели. Скорость известна, предполагаемый маршрут тоже. Из пункта «А» в пункт «Б»… Однако ракета «тополь», хоть и обрезанная в «финик», штука дорогая. Тем более имеется довесок в качестве гораздо более увесистой пачки, приплаченной специалистам-ракетчикам, кои за единый выстрел решили обеспечить старость с процветающими внучатами. Так что примерная прикидка – не для данной серьезности. Однако и выдавать намерения до срока не стоит.

«Приемничек» инициировался приблизительно на широте острова Святой Елены. В общем прикидки совпали, и это было хорошо. Затем он начал выдавать свои таинственные некодированные импульсы с нарастающей частотой – вначале один в час, позже в полчаса, а когда в далекой Намибии многоколесный тягач осел на опорных стойках, «приемничек» получил очередную инструкцию и «взбесился». Импульсы пошли по одному в минуту.

Уже до этого его активность была замечена службой «контроля неба» самого «Клэнси», а также кое-чем в далеких пространствах. В разведывательный отдел корабля пришел запрос от более высоких инстанций. Кое-кто из вышестоящих посредством симбиозной проработки информации с помощью компьютера и родной головы связал активацию неизвестного передатчика с ракетой. Вообще-то это надо было бы еще доказать. Те, кто разбирается в технике, считали маловероятным, что ракета имеет систему приема достаточной для данного случая мощности. Естественным путем возникала мысль о внешнем управлении ракетой из какого-то пункта, который имеет длинноволновый приемник нужной чувствительности. Однако на проверку всех этих догадок времени уже не оставалось.

С правого борта авианосца внутренние спецслужбы проводили аврал – шарили по всех закуткам. (Знай об этом латиноамериканец Илли Литуидж, наделал бы в штаны.) Однакок этому времени «приемничек» еще не давал позывные часто, так что найти его в окружающем железе было проблематично. В голове кое-кого из технической разведки мелькнула мысль использовать имеющуюся в корабельном арсенале графитовую бомбу. Однако это было бредовой идеей. Заодно с «приемником» она бы вывела из строя десятки компьютеров и сотни метров кабельного хозяйства. Тем не менее, знай персонал о типе бурящей вакуум боеголовки, такая плата стала бы допустимой.

141

Морские песни

– Эта дрянь, – поясняет Бортник известные истины, – гораздо пакостнее противолодочного вертолета. Может висеть над одним местом неделями. Спустит гидролокатор и висит: летчики чаек попивают в тишине. У них там покой, комфорт и уют, тишина. Это тебе не винтокрыл, который надо через считаные часы заправлять. Ну, еще периодически возня – принимать на борт на профилактику беспилотные вертолеты. Короче, если эта дрянь – «Сниэр» – не использует активную локацию, – а на черта ему это делать? – мы его никоим образом не почувствуем.

– Не уверен, командир, что с вертолетом-разведчиком проблем меньше, чем с дирижаблем, – поддерживает сетования командира Прилипко. – Вероятность его засечь…

– Брось, Сергей Феоктистович. Он висит низко, шум винтов проходит даже сквозь воду. Помнишь, у Мальдивов мы засекали даже беспилотник?

– Ну, то у Мальдивов. Там были исхоженные нами воды. У нас в банке данных имелись все местные фоновые шумы, правильно? Да и неясно до конца, что это было. Может, и не беспилотник.

– Разводишь пораженческие настроения, Сергей Феоктистович. Не веришь в собственные силы.

– Да нет. Разве я развожу панику, Тимур Дмитриевич? Мы же между собой. Над нами в лодке никого нет, даже этого временного начальника-программиста. И ведь правда не знаем мы точно, что засекли у этих самых Мальдивских островов.

– Разумеется. А по-твоему, что, нужно было всплывать? «Привет, янки! Мы вас засекли и решили убедиться, вы ли это?»

– Тут бы они в нас торпедку и саданули, – досказал за начальника помощник.

Обоим стало смешно.

Но вообще-то вокруг было уже не до смеха. Все не занятые в работе члены команды обязывались лежать в койках, то есть на своих полках, и по возможности меньше шевелиться. Те, кому требовалось куда-нибудь бродить-ходить, шастали почти на цыпочках. Музыка, кино и прочие удовольствия отменялись. Питание свелось к сухому пойку, дабы повар меньше шумел кастрюлями и печкой. К счастью, консервированное питание на борту пирата было не хуже, чем у космонавтов. Претензий экипажа к этой стороне жизни быть не могло. Ну, а насчет того, что эта самая жизнь теперь висела на волоске?

Ну да, висела! И хотя у подводника риск никогда не покидает подсознание, сейчас он, разумеется, был много больше обыденного. Кстати, именно для того случая, когда у кого-нибудь во время последнего броска сдадут нервы и этот кто-нибудь начнет вести себя неадекватно, Бортник и не высадил к подножию Капских гор всю команду Румянцева. А ведь очень хотелось. Ведь не будет от них в будущих боях, а может, всего одном решающем и коротком бое, никакого толку. Ведь не собираются они брать авианосец янкина абордаж, и потому негде тренированным профессионалам Владимира Михеевича проявить свои навыки в стрельбе, а уж тем паче в махах ногами. И потому на берег высадили только половину из них, так же как и треть боевого экипажа «Индиры Ганди». Никто не думает, что будущий бой затянется на недели, а потому зачем рисковать третьей сменой, без которой можно обойтись? И две справятся. К тому же сейчас, во время отлежки, отсутствие лишних сказывается в положительную сторону: на борту больше свободных спальных мест и меньше шатающихся по коридорам – в гальюн и обратно.

И вот половина десантников Румянцева бредет сейчас по горам и впитывает красоты мамы-Земли. А вот второй половине особо тяжко. Закрыт на замок любимый спортивный зал, и изводит их маетой на лежбище гиподинамия. Наверное, они втайне надеются, что на борту все-таки вспыхнет бунт, и тогда они порезвятся, круша знакомые черепа и ломая носы. Но пока на бывшем «Шестидесятнике» все тихо. Личный состав демонстрирует преданность и терпение.

Кто говорил, что у пиратов никудышная дисциплина?

142

Пластик, железо и прочее

Самые догадливые в отделе разведки оказались правы. Сигналы установленного Литуиджем «приемничка» действительно улавливались не непосредственно ракетой, а несколькими радиоточками в Африке. По триангуляции определялось местоположение эскадры, вводилась коррекция на скорость, данные передавались на пункт управления, а уже оттуда они отсылались в космос. Ничего особенного, если бы не необычность. Ведь вообще-то ракета средней дальности предназначалась для поражения всяческих малоподвижных вещей. Здесь присутствовала новизна использования. В противодействие американцы должны были всего-навсего задавить помехами передающий команды ракетный канал или уничтожить пункт управления. Но это требовалось сделать очень быстро, ибо управление предусмотрительно проводилось не на всей стадии полета, а только на начальном этапе. Потом схемы управления автоматически блокировались. Те, кто запустил «финик», опасались, что американцы успеют раскодировать коды передающего канала и перехватят управление ракетой. Теоретически мощность электронных машин 2030 года такое допускала.

Однако пока янки не слишком всполошились. Хотя самолеты-перехватчики не умели возноситься в космос, на них имелись бортовые ракеты, способные подняться даже на пятьдесят километров. Два истребителя вышли на перехват пикирующей с неба боеголовки. Здесь наличествовали сложности. Это была не территория Северной Америки, где НОРАД отслеживал все парящее в высоте. Сопровождение небольшого предмета, падающего из космоса, да еще в основном пассивными методами, а именно такие превалировали на нынешнем этапе развития вооружений, – это сложное дело. Кроме того, те, кто пустил «финик», преподнесли перехватчикам новый сюрприз. Ракетная боеголовка разделилась. Она оказалась так называемым «автобусом», то есть носителем нескольких независимых объектов. В данном случае – трех.

Теперь летчикам, точнее, авианосному боевому информационному центру (АБИЦ) следовало выбирать. Одна из боеголовок вела себя странно. Она маневрировала. О чем это могло говорить? О том, что две другие являются ложными, а следовательно, отвлекаться на их перехват не стоило. К тому же одна из боеголовок почему-то отстала. Кто мог предполагать, что все это предусмотренные загодя вещи?

«Финик» не способен нести слишком большой груз. Тем более его раздельные боевые части. В данном случае именно маневрирующая боеголовка являлась ложной. Американцы выпустили по ней пару бортовых ракет «воздух – воздух» нового поколения. Такие не требовали радиолокационной подсветки с истребителя, они находили цель по разностной температуре. А режущие верхние слои воздуха боеголовки, как известно, достаточно горячие предметы. Одна из противоракет промазала, но вторая умудрилась подорваться в считаных метрах от цели. Истребители же в это время маневрировали гораздо ниже, чем при запуске. Несмотря на совершенство, они не умели зависать на высоте тридцати пяти километров надолго.

Оставшиеся боевые части «финика» решили отстрелять оружием непосредственной обороны корабельного ордера. Тем более фактически требовалось уничтожать одну – ведь вторая отстала. Это свидетельствовало о том, что она является ложной приманкой. Из-за легкости трение об атмосферу начало ее тормозить.

Этот вывод был неправильным.

143

Морские песни

Вот она, вывалилась из подпространства, хоронящаяся где-то в виртуальных мирах разведсводок, в страхах воображения, в скупой информации справочников, чудовище – «МантаD». Беспилотный подводный убийца, ведущий войну по указке где-то вдали хоронящейся лодки-матки. Разумеется, и сейчас она не прослушивается запросто, это было быслишком большим подарком. Ее присутствие почти угадывается настроенной в предел аппаратурой слежения. Где-то на окраинах граничных кривых фоновых шумов высунулся даже не гребень – так, смазанный край расчески паразитной составляющей. Скакнул, заполнив одинокий дискрет паузы, маленький импульс. Если бы его не ждали, не держали в готовности устаревшую буксирную антенну, он бы запросто сгинул между чуть шире расставленными делениями чувствительности. А так… Вот он, любуйтесь! Делайте выводы.

– Это точно «Манта»? – говорит Бортник, хотя знает ответ.

– Вам виднее, – жмет где-то далеко, в кабине акустиков, плечами последний на борту гражданский специалист Титов. – Есть данные – интерпретация ваша.

И тот и другой из сомневающихся правы. «Манту» не поймать за хвост. Она чемпион в мире призраков. Вначале она транспортируется атомной лодкой-охотником, которая тоже призрак, только большего масштаба. Потом, в месте патрулирования, она бесшумно выталкивается из гладкой прорезиненности корпуса и начинает нарезать свои собственные круги в соответствии с заданием. «Манта» десятикратно тише большой лодки уже в силу размеров. По этой же причине ее стократ менее вероятно обнаружить магнитометром или эхолотом. Внутри нее нет никаких излучающих тепло и шум дизелей или атомных моторов. Там нет даже людей, англоязычных аналогов команды «Индиры Ганди», переговаривающихся сейчас не только по средствам бесшумной компьютерной связи, но и, пусть шепотом, через микрофоны.

Но при наличии такой соседки, как «Манта», они решают обойтись даже без этого шепота. Ведь там, внутри «Манты-D», никто не беседует. Холодно, без всяких диалогов и переживаний ее микрочиповый мозг прикидывает шансы уничтожения находящегося в десяти милях объекта. Может быть, уже блокирует предохранители ракето-торпед, оружия, принципы которого разработал еще достопамятный Советский Союз. И, может, считает вероятности поражения покуда недостаточными, решается подрулить ближе – там, внутри, в аккумуляторах, достаточная мощь.

А здесь, в хрупкости стометровой титановой сигары, живые, хлипкие мозги усиленно сосут из кровеносных нитей кислород для работы. Люди взвешивают шансы. Теперь они боятся расшатывать воздух бессмысленными фразами, трусят тревожить микробные микрофоны и ушные динамики. Зато каждый из них имитирует беседу с соседями в собственной голове. Как жаль, что телепатия не доказана и даже до сей поры не изобретена.

– Может, стоит попытаться ее «сковырнуть»? – спрашивает себя Бортник и еще до проговаривания слышит собственный ответ:

– Толку-то, с этой дистанции? Подлый робот сможет уклониться от чего хочешь.

Капитан второго ранга Кольской Республики абсолютно прав. Имея малые размеры, «Манта» чрезвычайно маневренна. Даже ракето-торпеда не свалит ее с этих восемнадцати километров.

– Прислана ли она атаковать или только наблюдает? – бесшумно экзаменует неизвестность Бортник.

– Если атаковать, то уже пора. Мы в зоне уничтожения, – бесстрастно отвечает ему изнутри не все, но много знающий капитан второго ранга. – Хуже того, если «Манта» пришла целенаправленно атаковать, то, даже если мы перехватим инициативу и уничтожим ее, где-то в пространстве дежурит ее сестра, которую мы покуда не видим. Быть может, та, необнаруженная сестра и взводит сейчас обе наличные на борту торпеды?

– Но вдруг подводный робот еще не засек «Ганди»? Ведь его малые размеры имеют не только плюсы, но и минусы. Его шарящие по миру пассивные датчики гораздо хуже, чем убывшего «Шестидесятника». И сейчас «Манта» хочет подойти ближе, «разглядеть» таинственную несуразность.

– Вы считаете, Тимур Дмитриевич, что этот «D-модуль» в режиме свободного поиска, а не охоты?

– А почему нет, Тимур Дмитриевич?

– Поживем – увидим. Конечно, было бы здорово! Ведь тогда эта «Манта» вида «D», а может быть, «А» или «C» действует одна. Подруга шарит где-нибудь километрах в четырехстах. И если прикончить эту ближнюю – выдашь себя с головой: милях в сорока, шестидесяти или даже восьмидесяти основная лодка-носитель. Хорошо, если какой-нибудь модернизированный «Си Вулф», а если нечто еще более новое?

– Если «Манта» в свободном поиске, без конкретной задачи уничтожить «Индиру Ганди», лодка-автомат будет вынуждена запросить инструкции у своей мамы-носителя.

– Ну что ж, подождем, Тимур Дмитриевич.

– Нам ли привыкать, товарищ командир.

И Бортник ждет. Но все-таки не выдерживает и уже собирается послать запрос через пульт, когда из акустической приходит встречный поток информации.

– Мы явно обнаружены. «Манта» не задействует активную локацию, но мы облучены кодированным импульсом запроса госпринадлежности! Мы ответили. Ждем реакции.

– Вот тебе и весь сказ! – говорит кто-то малознакомый внутри Бортника.

144

Пластик, железо и прочее

Те, кто запустил «финик», не шутили. Действительно, не стоило терять ракету, а в придачу подвижную пусковую, да еще кабины управления только для того, чтобы попугатьконтр-адмирала морского соединения, а в лучшем варианте сделать в палубе «Клэнси» дыру – десять на десять метров или, может быть, пожар. Разумеется, и это неплохо, однако вероятности прорвать одной ракетой боевой порядок практически нет. И согласитесь, пожар на борту – очень малый ответ, неадекватный многодневной бомбардировке страны высокоточными крылатыми ракетами, которые вначале истребляют оборонный потенциал, а затем раскатывают в пыль-копоть промышленность и инфраструктуру. И если страна-жертва не способна поразить агрессора в сердце, прикрытое «зонтиком» ПРО, то почему бы не наказать хотя бы тех исполнителей, что вгоняют страну в каменный век?

Так что сейчас все серьезно. И две оставшиеся боеголовки атомные, по сто пятьдесят килотонн.

Одна намеренно отстала. А передовую там, внизу, ждали высокоточные средства поражения. Каждая из систем, расположенных на крейсере, эсминцах и самом «Томе Клэнси», обязалась уничтожить непрошенного гостя с вероятностью 0,99. Однако эта вероятность обретала права на высотах менее тридцати километров. Но боеголовка не собиралась входить в эту зону поражения.

Она даже перестраховывалась. Подрыв БЧ произошел на высоте тридцать восемь. Высотные взрывы, как известно, обладают одной особенностью. Они порождают электромагнитный импульс (ЭМИ). Разумеется, эту таинственную штучку создает любая атомная бомба, но все-таки у высотных в это русло уходит значительно большая энергия. Ведь львиную долю ЭМИ выплескивает наружу не непосредственно атомный подрыв, а его взаимодействие с ионосферой.

Так вот, ЭМИ оказался мощный, гораздо больше, чем можно ожидать от трехсоткилограммовой «малютки».

Все знают, что делает мощный электромагнитный поток. Он поражает электронику, особенно высокочувствительную, на очень большой площади. В данном случае он имел дело с высоконадежной военной техникой. Тем не менее сложные системы типа локаторов «ослепли». Некоторые весьма серьезно, а кое-какие, стоящие на самых новых кораблях – крейсерах и фрегатах, ровесниках «Клэнси», совсем-совсем ненадолго.

Однако этого стало достаточно, чтобы под прикрытием ЭМИ на боевой ордер спикировала «отставшая» в пути боевая система.

Снова – сто пятьдесят килотонн, но взрыв низковысотный. Почти никакого ЭМИ, зато множество других поражающих факторов.

145

Морские песни

Наше сознание способно понять достаточно большое количество процессов, протекающих во Вселенной известного нам вида. Некоторые из процессов оно способно фиксировать с помощью органов чувств непосредственно. То, что вершилось сейчас, не относилось к этому множеству, и не только потому, что происходящее можно было охватывать только посредством приборов. Даже по времени эти процессы успевали произойти раньше, чем зафиксироваться. Тем не менее в некоторых стадиях, где это получалось, их искусственно тормозили, и тогда медлительные млекопитающие создания обретали чрезвычайно ценящуюся ими власть над этими процессами. Но в основном здесь все-таки присутствовало только ретроспективное понимание. Поэтому, когда на дисплей командира лодки начала поступать непосредственная информация от машин акустиков, к ней добавлялись комментарии верховодящего там невоеннослужащего программиста Титова. Вот как он освещал обстановку:

«Пошел запрос.

Наш ответ.

Видимо, оценен положительно, поскольку «Манта» применяет запрос более высокого порядка.

Мы отвечаем.

«Манта» предположительно в растерянности. Излучает гидролокационный сигнал в сторону своего корабля-носителя, возможно, для «совещания» с тамошним компьютером.

В соответствии с выданным вами ранее разрешением я использую дальнодействующий длинноволновый излучатель для включения в «игру» нашего центра в Сибири».

По загодя данным разъяснениям Бортник ведает, что по этой команде в дело вмешивается находящаяся на территории России антенна-гигант. Согласовывать действия непосредственно «Индира Ганди» и антенна не могут по причине того, что лодочный излучатель – очень маленький для инициации подобных волн объект. Тем не менее используется какое-то новое свойство среды. Антенна включается в дело. Она и лодка, вроде бы не взаимодействуя, тем не менее работают дружно посредством этого самого таинственного «математического согласованно-прогностического параллельного взаимодействия». Длинноволновая антенна начинает имитировать американскую калифорнийскую антенну. В данном случае на так и не выявленную лодку-носитель выдается ложная информация о наличии в районе нового подводного крейсера янки. Это должно запутать не только компьютеры, но и людей-подводников. Ожидается, что лодка-носитель будет вынуждена дать своему модулю-автомату временный запрет на обстрел «Индиры Ганди». По крайней мере до полного прояснения ситуации.

«В процессе „беседы“ „Манта“ выдает нам свои позывные, – продолжает письменные комментарии Титов. – Теперь, пользуясь нашей базой данных, мы можем пробовать перехватывать управление».

– Что делать? Даете разрешение?