Чтение 6–й страницы книги ~Практикантка~

Случилось то, что бывает раз в сто лет, а то и реже: Лине повезло как утопленнице. «Синяя тревога» оказалась вовсе не ложной. Это не был случайный всплеск пробудившейся энергии недр или полевое испытание новейшего плазменного оружия. Ворота раскрылись, впуская на Землю врага, против которого сотни лет сражается её Орден.

Его необходимо остановить. Враг не должен добраться до густонаселённых мест или опасных производственных объектов, где сможет причинить колоссальный вред. Лина мгновенно смирилась с гибелью группы. Она трезво оценивала свои скромные боевые возможности и понимала – в одиночку ей вряд ли удаться победить сильного противника, который за несколько мгновений смог уничтожить четверых вооружённых оперативников. Необходимо было срочно вызвать помощь.

Лина направилась в сторону командира – у него был спутниковый телефон. Перевернув тело, она содрогнулась – у Бидона отсутствовало почти всё лицо, жутко розовели обнажившиеся скулы. Осторожно раскрыв карман его разгрузочного жилета, она достала массивную трубу со сложенной антенной. Разглядев аппарат, девушка заскулила от досады – корпус был грубо смят, змеился многочисленными трещинами. В следующий миг случилось страшное – ошмётки лица дрогнули, шевельнулись рваные губы, на пределе слышимости послышался свистящий шёпот:

– П-практикантка.

– Так точно! – воскликнула Лина, невольно пятясь назад, подальше от страшной мглы пустых глазниц.

– З-запомни: он всё время повторял одно слово – «упала».

– Поняла.

– Объявляй «красную тревогу».

– Телефон повреждён, – растерянно произнесла девушка.

– Хреново, – констатировал Бидон. – Второй мы не захватили, его обычно брал Полкан.

Хрипя и пуская кровавые пузыри, он ещё тише спросил:

– Ты его почувствовала?

– Вроде бы. Но только перед самой стрельбой, он очень неплохо умеет прятаться.

– Хорошо, – констатировал оперативник. – Значит, он может маскироваться, только сидя на одном месте. Практикантка, жди: через несколько часов нас обязательно хватятся. Расскажешь всё. Не забудь про это слово.

– Нет! – заявила Лина. – Ты же сам понимаешь, его надо непрерывно преследовать, не дать оторваться, уйти.

– Д-дура! – резко выдохнул Бидон. – Ты для него – что назойливая муха! Это был высший! Я приказываю: остаёшься на месте!

– Я отказываюсь выполнять ваш приказ! – звенящим голосом заявила Лина. – По возвращении на базу можете подвергнуть меня дисциплинарному наказанию, но будете не правы. Я действую строго по инструкции поиска, ни одна комиссия не сможет обвинить меня в их нарушении.

Страшно растягивая изуродованные губы, оперативник жутковато забулькал, изображая что-то вроде смеха:

– Хорошая шутка! Это я насчёт возвращения. Практикантка – ты ведь из Монастыря?

– Да.

– Ну что же, может, у тебя и есть шанс. Если, конечно, правда то, что про вас говорят в Ордене. Послушай, Ветрова, или как там тебя. Ты ведь прекрасно понимаешь – жить мне осталось всего несколько минут. Я не загнулся от шока только потому, что недавно принял стимулятор. В левом кармане моего рюкзака есть морфий. Сделай доброе дело.

– Хорошо! Потерпите немного.

Лина опрометью бросилась к рюкзаку. Быстро нашла плоскую кожаную коробку, схватила шприц-тюбик насыщенного кофейного цвета. С шеи командира был сорван немалый кусок плоти, обнажились пульсирующие вены и артерии. Воткнув иглу в самый мощный сосуд, девушка осторожно выдавила содержимое. Она думала, что оперативник уже забылся перед смертью, и вздрогнула, когда его губы вновь шевельнулись, на пределе слышимости произнеся последние слова:

– П-постарайся выжить. Ты красивая девочка, тебе здесь не место. Так не должно было...

Волна наркотика ударила в мозг, погасив умирающее сознание. Лина поспешно проверила остальных оперативников, но все они был мертвы. Судя по всему, только весельчакЧалый, сидящий от вспученной кучи породы дальше всех, успел выстрелить из своего лёгкого пулемёта. Его грудная клетка была разворочена страшным ударом, разметавшим в стороны изломанные рёбра. Найдя две гильзы, Лина примерно определила направление стрельбы, тщательно обыскала несколько квадратных метров осыпи. Её труд увенчался успехом – на светлом лишайнике обнаружилось маслянистое желтоватое пятно. Спустившись в канаву, она нашла на снегу ещё несколько маленьких клякс возле следов врага.

Новость была хорошая – противник получил ранение. Возможно, серьёзное, хотя это и маловероятно – крови было совсем немного. Не опуская карабина, Лина вернулась в кусты, обула ботинки. Действовать надо очень быстро: девушка по-прежнему ощущала присутствие врага, но он удалялся и может проворно уйти за пределы действия слабых способностей практикантки. Отпускать его нельзя.

Лина вернулась к месту привала, убедилась, что Бидон уже умер. Просто удивительно, как он смог столько протянуть с подобными ранениями – его тело спереди превратилось в сплошную рану. Безжалостно высыпав на большие камни содержимое всех рюкзаков, девушка принялась выбирать то, что взять с собой просто необходимо. Она сложила три коробки суточных рационов, большую флягу, несколько ручных гранат, ноктовизор. Немного поколебавшись, взяла спальный мешок. Он был объёмный, но весил совсем немного. Уже не раздумывая, прихватила одноразовый гранатомёт с мощнейшим специальным зарядом. У оперативников не было склонности к унификации вооружения группы, патронов, подходящих для её карабина, не нашлось. Поколебавшись, она прицепила на разгрузочный жилет кобуру Бидона. Пистолет у командира был огромный, под два килограмма весом. Обойма не ёмкая, но зато со спецпатронами. Распределив всякую мелочь по карманам рюкзака и разгрузочного жилета, она пришла к выводу, что собрала всё необходимое, без остального можно обойтись, нечего загружать себя сверх меры.

Быстро исписав блокнотный листок, она завернула записку в фольгу от пачки сигарет. Послание вставила в расщеп корявой палки, закрепила её рядом с камнем, на котором осталась кровь врага. Вскрыв корпус спутникового телефона, она окончательно убедилась, что не сможет его отремонтировать в полевых условиях. Прикрыв меченый камень пластиковым плащом, она положила сверху сломанную трубку. Прикрыть тела оперативников было нечем, да и некогда возиться. Всё, что она смогла сделать – положила на лица пустые рюкзаки, придавив их камнями. Чтобы полностью защитить погибших от хищных зверей и птиц, потребовалось бы несколько часов. Такого запаса времени у Лины не было.

Достав GPS-приёмник[3],она записала в память системы нынешнюю точку местонахождения, присвоив ей первый номер, выключила прибор, экономя батареи. Взвалила на спину потяжелевший рюкзак, повесила карабин на грудь. Всё, больше здесь делать нечего.

Бросив последний взгляд на изувеченные тела оперативников, Лина повернулась, посмотрела на цепочку следов, отпечатавшихся в заснеженной канаве, шагнула вперёд, начиная своё опасное преследование. Девушка не могла даже предположить, что её долгий путь войдёт в легенды Ордена.

Она просто действовала по инструкции.

Монастырский привратник сидел на грубом самодельном табурете перед маленьким дощатым столиком. Он сосредоточенно опустошал высокую алюминиевую миску с жирным борщом, оценивающе поглядывая на обнажающуюся приличную кость. Матвей справедливо полагал, что там хватает нежных мозгов и в ней можно будет довольно неплохо поковыряться. Сбоку внезапно звякнул противный тревожный зуммер. Нахмурившись, он положил на стол кусок грубого чёрного хлеба, аккуратно прислонил к нему ложку.

Пересев на мягкий вращающийся стул, он ловко подкатил его к углу своей будки, опустил руку на клавиатуру, несколькими нажатиями на клавиши оживил шесть плоских мониторов. Переключая камеры, хорошо рассмотрел подъезжающий кортеж: огромный чёрный мерседес и два мощных джипа. Машины вынеслись на пятачок перед воротами, притормозили, синхронно развернулись, выстроившись в одну линию. Секунд пятнадцать ничего не происходило, затем дверца мерседеса открылась, выпустив огромного парня, облачённого в чёрный костюм. Пригладив свою сверхкороткую причёску, он повернулся, внимательно посмотрел в сторону будки привратника.

Матвей подъехал к передней стене, отодвинул бронированную заслонку с бойницы маленького окошка, активировал маленький пульт с правой стороны. Машины встали довольно удачно. Под двумя автомобилями грубый асфальт скрывал мощные кумулятивные заряды, на третью, глядя в маленький монитор, он навёл безоткатное орудие, спрятанное в тёмном чердачном окошке. Покосившись вниз, он осмотрел свой арсенал: пистолет-пулемёт с рукояткой, приспособленной под искалеченную руку, и армейский автомат с подствольным гранатомётом. На узкой полочке в круглых гнездах покоились двенадцать ребристых гранат. Каждую украшали три красные кольца вокруг запала. Монастырь умел защищать себя – переднюю стену обители привратника не смог бы пробить противотанковый гранатомёт; на крышах корпусов дежурили шесть замаскированных снайперов смощными винтовками, а в гараже наготове стоял средний танк с дежурным экипажем. В случае необходимости в течение нескольких минут под ружьё могло встать несколькодесятков сотрудниц и старших воспитанниц, а установленные за стенами термитные фугасы выжгут немало гектаров прилегающей территории.

Тем временем здоровенный парень направился к раскрытому окошку. Брезгливо скривившись, он осмотрел рассохшуюся дощатую обшивку, не догадываясь, что она скрывает под собой толстую броню. Склонившись, он пристально уставился на Матвея, надменно оглядел неказистого привратника, лениво разжал губы:

– Старый, босс хочет посмотреть на свою дочку. Открывай ворота.

– Не положено, – прогудел Матвей.

Скривив невероятно пренебрежительную гримасу, парень заявил:

– Ты че? Совсем тупой? Сказано чётко: босс хочет повидать дочку.

– Никого не положено пускать, – упрямо заявил привратник. – Ходят тут всякие!

– Тебя прямо тут уделать?

– Не положено.

– Позови начальство.

– Договаривайтесь по телефону, – буркнул Матвей. – Моё дело совсем маленькое. Все, кто приезжают, заранее о себе предупреждают, а вы свалились, как кирпич на башку.

– Да у вас тут настоящий Владимирский централ! – хмыкнул парень. – Зови своё начальство, дело не ждёт.

– Как дочку-то зовут? – буркнул Матвей.

Выслушав ответ, он удивлённо покачал головой и достал трубку радиотелефона. Новость была такой, что звонить пришлось на самый верх.

Настоятельница стояла на приплюснутой насыпи, скрывающей бетонный дот. Сложив руки на груди, она внимательно наблюдала за суетой, разворачивающейся на грязном поле. Четыре команды воспитанниц тащили огромные стодвадцатимиллиметровые миномёты в сторону финишной черты. Девчонки, азартно крича и барахтаясь в растоптанной грязи, упирались в тяжёлые орудия плечами и спинами, пытаясь опередить своих противниц. Внизу, возле дота, три инструктора спорили на занимательную тему – как наказать проигравшую команду. Мюллер прислушивалась с немалым интересом – ей была небезразлична тема обсуждения.

Посмотрев на потуги ближайших воспитанниц, настоятельница нахмурилась. Покрытие площадки совсем негодное, слишком подсохло, никто не проваливался в грязь слишком глубоко. Надо срочно подогнать несколько водовозок и устроить втык сотруднице, командующей этим сектором полигона. Эта дура скоро высушит дорожки до каменного состояния.

В кармане запиликал телефон. Достав трубку, Мюллер спросила:

– Да?

Выслушав сообщение, она произнесла:

– Скажи, чтобы подождали. Я сейчас подъеду, потом позвоню. Пустишь только отца, пусть его проводит кто-нибудь из сотрудниц. И вели очистить двор, он не должен увидеть ничего странного.

Убрав телефон, она покачала головой – новости были удивительными.

Дверь осторожно открылась, показалась стервозная физиономия Кобры. Преданно глядя на свою начальницу, она спросила:

– Пускать?

– Давай.

Дверь открылась ещё шире, впуская плечистого импозантного мужчину лет сорока пяти. Окинув взглядом его костюм и блестящие часы, выпяченные на запястье, Мюллер высчитала, что всё это добро стоит очень прилично. На такие деньги можно спокойно выплатить месячную пенсию старикам небольшого городка. Небрежно-уверенным шагом необычный посетитель прошёл на середину кабинета и растерянно остановился – кроме стола и кресла, занятого настоятельницей, другой мебели в кабинете не было. Он не догадывался, что стул есть, но он предусмотрительно спрятан в стенном шкафу. Присесть было некуда. Справившись с замешательством, мужчина посмотрел в глаза Мюллера и заметно поёжился. Выдержать взгляд этой анаконды не мог никто. Раскрыв губы, он вальяжным тоном заявил:

– Меня зовут Антонов Игорь Владимирович. Я приехал повидаться со своей дочерью – Ветровой Алиной Игоревной.

Замолчав, он в ожидании уставился поверх макушки огромной женщины. Ему очень не хотелось встречаться с ней глазами. Но та попросту безмолвствовала, никак не отреагировав на заявление. Поняв, что пауза нездорово затянулась, мужчина пояснил:

– Я совершенно точно знаю, что она здесь.

– Вот как, – плотоядно осклабилась настоятельница. – И кто же, интересно, поведал вам такую ерунду?

– У меня хватает своих источников, – с ноткой угрозы заявил посетитель.

– Её здесь больше нет, – коротко ответила Мюллер.

– Не надо кормить меня детскими сказками – я сам кого угодно накормлю!

– Алина полная сирота, так что ваше отцовство и есть небылица.

– Это глупости! В ту пору я был молод и самонадеян. Кто в здравом уме станет жениться из-за того лишь, что мимолётная подруга залетела по собственной неосторожности? Светка родила без меня, сдала дочку в дом малютки и отравилась. Я только через пять лет узнал, что у меня есть ребёнок. А недавно понял – её просто необходимо найти.Я отец Алины и хочу немедленно увидеть свою дочь!

– Её здесь больше нет, она сейчас на Дальнем Востоке.

Покачав головой, Антонов угрожающе повысил голос:

– Слушай, Дюймовочка, да ты плохо понимаешь, с кем связалась. Мне достаточно просто подумать, и на следующей день тут будет стоять новый стадион. Или кладбище. Вы – просто нули, и не стоит корчить из себя крутую шишку!

Посетитель принялся сыпать угрозами, по ходу дела выпячивая своё величие. Мюллер слушала его с полным равнодушием. Она давно могла бы довести наглеца до позорного недержания мочи, но считала, что без этого пока можно обойтись. Неплохо всё же узнать его получше, прежде чем вышвырнуть за ворота. Настоятельница могла рассказать ему очень многое. Антонов не казался ей глупым и необразованным, его бы наверняка потрясли некоторые малоизвестные исторические факты. Он бы с немалым удивлением узнал, почему столь резко закончился великий поход Александра Македонского в Индию или отчего в рассвете сил умер Аттила. Многие земные правители пытались протянуть жадные руки к Ордену, но древнейшая организация человечества с лёгкостью отбивала эти наивные атаки. В крайнем случае, применялись довольно радикальные меры – нездоровая опухоль выжигалась бесследно, с тщательной подчисткой исторических архивов. Орден не вмешивался в дела земных правителей, но и не терпел малейших помех с их стороны. Монастырь был неотъемлемой его частью, один короткий звонок настоятельницы, и посетитель не просто исчезнет – лучшие друзья постараются о нём забыть на следующий день. Закончив длинный перечень разнообразных кар, припасённых для настоятельницы, Антонов уверенным тоном закончил:

– Всего этого можно легко избежать. Просто приведите ко мне дочь.

Покачав головой, настоятельница почти ласково произнесла:

– Эх, Антонов, Антонов! Да я сейчас начну плакать! Где же ты был в те времена, когда твоя малютка умирала от дифтерии в стенах казённой палаты? Почему не кинулся искать её раньше, ведь ты наверняка знаешь, что частенько случается с симпатичными сиротками. Она вполне спокойно могла бы уже несколько лет работать на панели. Как не вовремя проснулись твои благородные отцовские чувства!

– Вы не понимаете! – воскликнул посетитель. – Это же мой единственный ребёнок! Я долго болел и после этого не могу больше иметь детей. Она совсем одна! Моя! Родимая! Я обеспечу ей жизнь, как у принцессы – моя Алина ни в чём не будет знать отказа! Более того, вы получите неплохую компенсацию, я щедро отблагодарю за проявленную заботу о моей дочери!

– А теперь послушай меня! – рявкнула настоятельница и своим страшным гипнотическим голосом, способным довести до обморока любого, продолжила: – Ты попросту просрал свою дочь! Она росла без тебя, у совершенно чужих людей. К нам Алина попала в одиннадцатилетнем возрасте, я ей была за родную мать, отца, дедушку и экзекутора. Всё в одном лице! Здесь она выросла, расцвела, наша суровая жизнь закалила её характер и тело. Не сомневайся – ей даже не захочется видеть такого никчёмного отца, который неизвестно чем занимался почти двадцать лет, терпеливо дожидаясь, пока она вырастет. Вся твоя заслуга только в том, что ты соизволил обрюхатить её молодую мать, а потом бросить на произвол судьбы. Она, знаешь ли, уже совершеннолетняя и может сама решать, что ей дальше делать. Интересный из тебя получился папаша – приходишь на всё готовенькое и думаешь, что тебя тут ждут с распростёртыми объятиями! Может, мне ещё раком перед тобой стать? А? Даже не мечтай об этом, я сама тебя поставлю, ещё и спину при этом сломаю, в трёх местах! В приёмных документах сказано чётко – Алина полная сирота. Ты не отец – ты просто полный ноль. Нет, даже хуже – тебя здесь нет; я вижу перед собой обычную кучу трясущегося вонючего дерьма, для смеха обряженную в дорогой костюм. И не пытайся здесь обоссаться, мой ковёр едва очистили после конфуза, случившегося с предыдущим посетителем. Я вытру его твоей тупой башкой, затем вышвырну тебя в окно, а потом ещё и спляшу на твоём вонючем трупе. Если ты ещё раз припрёшься сюда без документов, подтверждающих отцовство, я с тобой такое проделаю, что тебя на кладбище хоронить откажутся! Пшёл вон, слизняк!!!

Антонов сам не понял, как смог выскочить за дверь и пройти по коридору. В себя он пришёл только на улице, возле входа в здание. Рядом стояла худая женщина в чёрной обтягивающей одежде. Она сверкала колючими глазами злобной самки крокодила, явно ожидая, когда перепуганный посетитель соизволит пройти к воротам. Судорожно сглотнув, Антонов, полностью растерявший свою спесь, смущённым голосом поинтересовался:

– Вы не подскажите, где здесь у вас туалет?

– У нас только для женщин, – недружелюбно отозвалась Кобра.

– Но мне очень надо! – ещё более смутившись, попросил незадачливый папаша.

– Всем надо! – глубокомысленно констатировала женщина и добавила: – Только не здесь! Пачкать плац не положено. Уссыкайтесь, пожалуйста, за воротами.

Униженный до глубины души, Антонов помчался в сторону калитки. Привратник поднял засов, открыл её, выпуская посетителя. Притормозив, тот с надеждой осведомился:

– А ты в какой туалет здесь ходишь?

– Не положено! – прогудел Матвей.

Горестно взвыв, Антонов с разбега ввинтился во чрево автомобиля, коротко бросив:

– Трогай!

Но едва машина достигла выездной аллеи, он выскочил прямо на ходу, судорожно расстегнул брюки. Охрана с удивлением следила за действиями своего шефа. Таким взволнованным они его ещё не видели. Вернувшись назад, он захлопнул дверь, с облегчением откинулся на спинку сидения.

– Что случилось? – поинтересовался крупный парень с короткой стрижкой.

Многозначительно ухмыльнувшись, Антонов спросил:

– Санёк, ты кино про эсэсовок когда-нибудь видел?

– Ну?

– А я в нем только что участвовал. Причём в роли пленного партизана.

– Игорь Владимирович, так, может, с ними поговорить по-плохому? Я быстро организую.

– Нет, Санёк, поехали. С этой богадельней не всё так просто, как кажется. Если они центр воспитания женщин-христианок, то я Папа Римский. Это же не бабы – это просто зондеркоманда!

– А что там было?

– Помолчи хоть немного, дай мне подумать. Этот вопрос придётся решать обходными путями. Надо выяснить о них всё, а там видно будет.

Настоятельница, встав у окна, проследила за поспешным отъездом кавалькады. Она покачала головой и решила сегодня же позвонить руководству, чтобы те приняли меры по ограждению Монастыря от нежеланного посетителя. Проще всего было бы его ликвидировать, но Мюллеру не хотелось так поступать. Возможно, после окончания практики Алина сама захочет с ним поговорить. Настоятельница нисколько не сомневалась в том, что девушка не обрадуется появлению блудного отца. Встретив с её стороны холодное отношение, тот быстро успокоится.

Тем временем жизнь Монастыря, сбитая с обычного ритма нежданным посетителем, возвращалась в свою накатанную колею. На плац вышли три наказанные воспитанницы, стали его подметать специальными пудовыми мётлами, почти целиком сделанными из стали, нещадно скребя при этом асфальт. Группа младших бегом выскочила из библиотеки, торопясь на тренировочную площадку. Достав телефон, Мюллер набрала длинный номер. Пора было побеспокоить Алину: та наверняка жутко скучает по своей любимой настоятельнице.

Улыбнувшись при этой мысли, женщина поднесла трубку к уху:

– Абонент временно недоступен...

Нахмурившись, повторила набор, но с тем же нулевым результатом. Набрала номер поисковой группы Хабаровского филиала, пошли длинные гудки. После десятого настоятельница отменила вызов, нахмурившись, уставилась в окно. Ей не нравилось отсутствие связи с воспитанницей.

Очень не нравилось.

Глава 5

Старая канава закончилась через сотню метров, далее след повернул вниз. Его легко можно было проследить по нарушенному покрову лишайника, а кроме того, враг шёл напролом, даже не пытаясь обойти снежные пятна. Лина не боялась его потерять из виду: девушка отчётливо ощущала присутствие противника и могла примерно определить направление его перемещения. Слабые способности не позволяли ей сделать это более точно и достоверно определить расстояние, но это было всё же лучше, чем ничего.

В момент своей активации противник поневоле обрушил на оперативную группу мощнейший энергетический импульс. Тренированный мозг практикантки тщательно запомнил уникальные параметры ментального излучения врага, теперь она ни с кем его не перепутает. Самое главное сейчас – не дать ему оторваться, не позволить слишком далеко уйти, выйдя за пределы сферы восприятия. Лина довольно сильно устала, но у неё имелся немалый запас прочности, она легко сможет вести погоню до самого вечера. Потом ей потребуется небольшой отдых, без него она быстро потеряет последние силы и не сможет продолжать преследование.

Под ногами угрожающе шевелились неустойчивые угловатые камни. Приходилось постоянно держаться начеку: малейшая оплошность – и можно серьёзно повредить ногу. Противник совершенно не думал о выборе удобных путей: свернув в конце канавы, он больше не делал резких изменений маршрута. Прикинув, что при подобном курсе ей придётсяидти по открытой осыпи около двух километров, Лина аккуратно присела на колено, подняла карабин и в мощный оптический прицел принялась осматривать предстоящий путь. Всё было чисто, враг уже успел скрыться в густых зарослях кедрового стланика, зеленеющих ниже по склону. Но не исключено, что он попросту спрятался среди камней, поджидая в засаде настойчивую преследовательницу.

Держа карабин наготове, Лина продолжила путь. Поглядывая по сторонам, она хмурилась всё сильнее и сильнее: ей не нравились тёмные тучи, надвигающиеся с юго-востока.Будет очень неприятно попасть под грозу. Настороженно скользя среди камней, девушка быстро достигла зарослей стланика. Тут её путь резко замедлился: корявые стволы стояли сплошной стеной, через них приходилось перелазить или протискиваться в узкие проходы. Здорово мешал рюкзак, норовя зацепиться за каждую ветку.

Кошмарный путь занял почти четверть часа. Пропитавшись густым кедровым запахом, Лина вышла на полосу редколесья. Здесь кусты стланика перемежались с тощими сосенками и лиственницами. Идти стало гораздо удобнее, только изредка под ноги попадали отдельные камни, или приходилось обходить густые заросли. Впереди пронзительно свистнул бурундук. Девушка замерла: она прекрасно знала, что этот забавный зверёк просто так шуметь не будет. Его что-то испугало, и он передаёт сигнал опасности своим собратьям. Правда, встревожить его может всё, что угодно: человек, медведь, неожиданно упавшая ветка или промчавшийся мимо шалый заяц. Но нельзя исключать, что он реагирует на затаившегося врага.

Впереди отчётливо треснула ветка. Лина присела на колено, крепко прижала карабин к плечу; указательный палец слился со спусковым крючком, выбрав его свободный ход.Одно крошечное движение, и тяжёлая, бешено раскрученная пуля покинет ствол. Оболочка из крепчайшего танталового сплава скрывает маленький заряд невероятно мощной взрывчатки, щедро перемешанной с тонкодисперсным серебром. Микроскопический детонатор мгновенно срабатывает от любого удара. Мощь этого несерьёзного на вид миниатюрного снаряда впечатляла – пуля легко могла разорвать пополам взрослого мужчину, щедро напитав обрывки его тела серебряной пыльцой. При желании практикантка могла легко проделать просеку в лесу, без затруднений посшибав несколько деревьев. Однако не стоило забывать, что даже после попадания подобной пули, выпущенной из пулемёта Чалого, враг легко ушёл, почти не теряя при этом своей маслянистой крови.

Подозрительный шум приближался; девушка припала к прицельной планке, игнорируя высоко поставленный оптический прицел – в этих зарослях он был почти бесполезен. Дрогнули пушистые хвойные ветви, между деревьев величаво прошествовал огромный лось. Лина едва удержалась от облегчённого вздоха. Подождав, пока зверь отойдёт подальше, она вытащила свой великолепный, острейший нож, подошла к небольшой стройной лиственнице. Быстро обрезала тёмный верхний слой коры, обнажив красноватую, заметную издалека пористую сердцевину. В одном месте сделала небольшой продолговатый затёс до светлой древесины, кончиком клинка нанесла на нём первую букву своего имени. Сделав метку для поисковиков, продолжила путь.

Враг по-прежнему не выбирал для себя лёгких путей; девушке пришлось не раз пробираться среди густых зарослей стланика и труднопроходимых буреломов. Её тщательно лелеемый костюм покрыли тёмные пятна хвойной смолы. Плевать – сейчас не время заботиться о своей красоте. Через несколько часов кошмарного пути впереди наконец засветлел широкий просвет: Лина выбралась к старательской разработке.

Золотодобытчики постарались здесь на славу. Они тщательно перемыли много тысяч кубометров наносной породы, бережно высвобождая жёлтые драгоценные крупицы. Вдольрусла ручья протянулась широкая полоса чистого, хорошо промытого грунта. Старатели ушли очень давно: в сухих отстойниках, заполненных илом, весело зеленел кустарник, верба густо облепила все влажные места, пышно разрастаясь на мёртвом песке. Возле ручейка, пробившего себе путь среди рукотворных наносов, Лина увидела чёткий след врага.

Влажная песчаная проплешина сработала ничем не хуже криминалистической лаборатории – отпечаток вышел славный. Девушка присела рядом, внимательно осмотрела оттиск. Стопа противника была очень длинной и неестественно вывернутой на манер бумеранга. Пальцев видно не было, но впереди в грунт глубоко встрял толстый коготь. Померив его своей ладонью, девушка потрясённо охнула – он был в длину не менее пятнадцати сантиметров. Придавив рядом свою ногу, Лина сравнила глубину следов и поняла –противник тяжелее её раза в четыре, если не больше.

Новость была довольно неутешительной. По форме стопы нельзя было классифицировать разновидность врага – таких следов Лина не видела ещё ни в одном справочнике. Она не удивилась этому: Великая Бездна любит преподносить неожиданные сюрпризы. Оставалось надеяться, что массивный противник не может двигаться слишком быстро.

Срезав длинную ветку ивняка, Лина вставила в её расщеп лист от блокнота, воткнула палку рядом со следом врага. Этот знак заметят издали. Она не сомневалась, что поисковые работы начнутся уже через несколько часов: её вера в мощь Ордена была безграничной. Самое позднее, к завтрашнему вечеру она встретится с бойцами спецотряда. Те легко расправятся с незваным гостем, а её обязательно замучают написанием отчётов о происшествии.

Девушка пошла дальше, с радостью осознав, что враг всё же подкорректировал свой курс, идёт прямо по разработке. Хотя ноги часто увязали в песке и мелком щебне, идти здесь было намного легче, чем по густой тайге. С каждой минутой становилось темнее, солнце давно зашло, но сумрак в этих краях сгущался до полуночи, а затем потихоньку начинал рассеиваться. Высокие широты имели всё же некоторые преимущества. Настоящие ночи здесь начнутся не ранее чем через месяц, а пока темнота может наступить только при ненастной погоде.

К сожалению, погода ухудшалась буквально на глазах. За спиной басовито погромыхивало, порывы ветра всё чаще приносили свежий запах грозы. Лина прекрасно понимала, что надо поспешить и найти подходящее укрытие. Не хотелось бы вымокнуть до нитки. Девушка не являлась фанатичной сторонницей закалки организма, регулярные обливания холодной водой, практикуемые в Монастыре, не вызывали у неё ничего, кроме огромного отвращения.

Когда практикантка заметила подходящее укрытие, начали срываться первые капли. Возле высокой кучи крупных гладких валунов стояла перекошенная передвижная будка,установленная на металлических санях. Рядом ржавели толстые трубы, в небо смотрел короткий ствол гидравлической пушки. Судя по всему, в этом сооружении раньше укрывались промывальщики золотоносного песка. Прошло уже немало лет, но миниатюрный домик был сбит крепко, всё ещё держался.

Лина осторожно отогнула перекошенную дверь, держащуюся на одной петле, посветила крошечным фонариком. Обстановка внутри была самая незамысловатая – два топчана, стол между ними, железная печурка в углу. Внимательно осмотрев крышу, девушка поняла, что она, хоть и прохудилась, даст неплохую защиту от непогоды.

Торопливо выскочив наружу, практикантка быстро срезала несколько длинных веток вербы, поспешно вернулась назад. Вовремя – по крыше немедленно застучали крупные капли. Лина из веток и проволоки, найденной возле печки, быстро соорудила каркас над топчаном, накрыла его двумя полиэтиленовыми плащами. Закрыв дверь, крепко привязала её к косяку; теперь враг не сможет подобраться к своей преследовательнице незамеченным. Впрочем, помня длину его когтей, она сомневалась, что ветхие дощатые стены надолго его задержат, и карабин держала наготове.

Лина сняла камуфляж, разложила его на топчане. Сверху расстелила спальный мешок, быстро скользнула в его тёплое пуховое нутро, стараясь не вспоминать о Чалом, гревшемся в нём последним, ещё в самолёте. Под рукой положила карабин, пистолеты повесила на гвозди, вбитые в изголовье на стене. Достала начатую коробку с суточным рационом, без аппетита прожевала сухой безвкусный концентрат, закусывая твёрдой галетой. Девушка усмехнулась, невольно вспомнив, как ещё позавчера ужинала в настоящем кафе. Жаль, что подобные блюда не входят в меню поисковых групп.

Запив трапезу водой из фляги, она нахмурилась. Жидкости оставалось совсем немного – за время поиска опергруппа израсходовала свои запасы, пополнять их наверху было невозможно. Рядом с хижиной протекал искалеченный ручей, но Лина где-то слышала, что старатели при своих работах часто применяют ядовитую ртуть, и боялась из негопить. Скорее всего, подобные страхи беспочвенны, но она твёрдо решила, что попробует эту воду, только умирая от жажды.

Застегнув мешок, девушка уснула почти мгновенно. Её не беспокоил жёсткий, неровный топчан и не мешал ужасающий грохот грозы. Ничуть не тревожил и барабанный стук по крыше. Прохудившийся рубероид не выдержал напора стихии, по плёнке плащей потянулись водные струйки. Но Лина устроилась надёжно – ни она, ни её вещи не пострадают от влаги.

Сильная гроза не сможет бушевать слишком долго; через несколько часов практикантка вновь продолжит преследование.

Панарину Игорю Владимировичу что-то не спалось. Упитанный руководитель Хабаровского филиала сильно мучался от крайне неприятного ощущения. Сегодня он поужинал слишком легко, теперь приходилось за это расплачиваться. Очень хотелось спать, но перед глазами непрерывно проплывали изображения различных соблазнительных деликатесов, вызывая обильное слюноотделение. Поняв, что уснуть попросту не удастся, толстяк перелез через храпящую жену, сунул ноги в мягкие тапки и направился в сторону кухни.

Раскрыв холодильник пошире, он торопливо достал несколько заполненных тарелок и судочков, суетливо расставил их по столу. Откромсал щедрый ломоть белого хлеба, присел на табуретку, размышляя, с чего бы начать. В этот момент зазвонил телефон.

Чуть не воя, Панарин прошёл в прихожую, раздражённо схватил трубку:

– Да?

– Игорь Владимирович?

– А кого ты ожидал услышать в час ночи у меня в квартире?

– Извините, пожалуйста! Говорит диспетчер Кругов. У нас нештатная ситуация.

– Что случилось? – насторожился Панарин.

– Поисковая группа пропустила два сеанса связи подряд. Их спутниковый телефон не отвечает на вызовы.

– А сотовые пробовали? – ещё не очнувшись, спросил толстяк.