Чтение 3–й страницы книги ~Игра на выживание~

Сборы были недолгими, Бомжик к участи нести печку отнесся с пониманием, по крайней мере, с виду. А вообще выглядел он растерянным донельзя. Взгляд его был направлен в никуда, на сборы и начало пути он реагировал безо всяких эмоций. Будто это к нему никак не относится.

Путь представлялся легким – вниз, без экстремальных спусков. Красота! Темп движения определили с самого начала – примерно через каждый час ходьбы, отдых минут 10. Это позволяло не сильно утомляться, все-таки шли по «дичке», а не по проторенной тропе. И в то же время уверенно продвигаться вперед. После полудня ручей соединился с речкой. Маленькой, метра 3 шириной, высохшей по большей части, лишь посередине струился слабенький поток воды, периодически переходивший в «зеркала» застойной воды. Но чем обходить буреломы, все равно лучше было продвигаться по руслу.

Природа вокруг радовала своей первозданностью и нетронутостью. Деревья с прямоугольными, круглыми листьями самых невообразимых оттенков. Большие и маленькие они редкой стеной стояли вокруг. Вдоль русла речки лежали заросли неведомых кустарников с яркими ягодками. Есть их никто не решался. Грибы тоже были какие-то непонятные, даже по виду ядовитые. Трава, похожая на земную лебедянку, лапухи, осока… Ветал смотрел на это с интересом отдыхающего на пляже: вот птичка полетела, вот волна обрушилась на пляж. Соседка подставила декольте под теплые лучи летнего солнышка… хорошо! Наблюдая местные пейзажи настроение заметно улучшилось, во время перехода о глобальном не сильно и задумаешься.

Через пару часов движения возникли первые проблемы. Максовы «гады» отлично годились для придания их носителю ореола реального мачо и вообще парня хоть куда. Ходить долго и не по дорогам в них неудобно. О том, что они тяжеловаты для пеших прогулок, стало известно сразу. Об этом Макс говорил громко, внятно и не стесняясь в выражениях в течении всего небольшого привала. К тому времени внешний лоск с гадов сошел, как эмаль с китайского чайника. Носки (и не только) ботинок из черно – полировано – блестящих превратились в пошкарябанно – поцарапанное непонятно что. Дальше больше. После полудня выяснилось, что при постоянной ходьбе гады натирают ноги. И неслабо так натирают. Мозолей еще не было, но это лишь вопрос времени. Это только в книжках герой мужественно терпит мозоли на ногах, при этом умудряясь воевать с врагами, спасать принцесс и прочее. Когда на ногах лопнувшие мозоли, ни о каком быстром движении и думать не приходится.

Несколько кусочков бактерицидного лейкопластыря из аптечки было жалко – непонятно что дальше будет. Да и не решает это проблемы. До пункта назначения дойти на лейкопластыре можно, только где здесь этот пункт назначения? Поступили проще. Набрали травы и набили ее в ботинки, обернули вокруг ступни, смочили ботинки в проблемных местах – что бы растянулись. И все. На какое то время пойдет. А там, глядишь, адаптируется «путешественничег».

Тут же образовалась проблема с Бомжиком. Точнее, с его изящными сандалиями из натуральной кожи. Такими изделиями нужно наступать на гладкую твердь асфальта, тротуарной плитки или паркета. Для прогулок по камням подошва тонковата. Все неровности почвы ступа ощущает непосредственно на себе. Ходить становится больно, что большими буквами было написано на лице Бомжика.

— Бомжик, ты у нас просто кладзедь загадок. Откуда ты взялся в лесу неподготовленный такой?

— Амбар садеш взибул.

— Вот я так и подумал.

— Мамба Агрис.

При этом Бомжик стал тыкать себя в грудь.

— Мамба Агрис.

Ветал, это его типа Агрисом зовут?

— Ща будем проверять. Ветал. Ветал.

Виталик принялся усердно тыкать себя в район солнечного сплетения.

— Макс, Макс.

Тоже стал тыкать себя в грудь понятно кто.

— Агрис?

Это уже был вопрос Виталика, направленный на недавнего Бомжика.

— Агрис.

— Осталось только окрестить его по всем православным правилам и назвать Григорием.

— Макс, не быть ему адептом христианства. А за разговоры про религию новую, местные «продавцы опиума для народа», нас с тобой на кол посадят. Или четвертуют. Или муравьев в печенку запустят… тебе что больше нравится?

Проблему с сандалиями решить так и не получилось. Нечего было неподготовленным пускаться во все тяжкие! Ближе к вечеру нашли подходящее место для ночевки. Площадка песочная – мягко, хорошо. Не придется всю ночь защищать спину от камней с корнями. Русло реки метрах в десяти от лагеря – в случае неожиданного дождя не нужно будет вещи эвакуировать или еще хуже – плаваньем заниматься. Сил на любованием восходом не было совершенно и после поедания каши все завалились спать. Первый полноценный день в новом мире подошел к концу.

***

У Виталика не было своей палатки. Обычно в горы он одалживал палатку у друзей или в прокате. К нему не раз приходили мысли приобрести свою, единственную и несравненную двухместку, но брать дешевый суррогат не позволяла совесть, а дорогую и хорошую – жаба. Ради пары выездов в год палаткой обзаводиться? Да ну нафиг. Лучше в прокате взять. Спальника тоже не было. В горы он ходил в теплое время года и большой необходимости в спальнике не видел. Запас тепла в виде шерстяных носков, трико и свитера его абсолютно устраивал в теплые южные ночи.

Сейчас Виталик очень сожалел об этом своем минимализме. Шесть часов утра, но обо сне в лагере никто не думал. Троица случайных соратников по несчастью сгрудилась вокруг костерка и пыталась приманить к себе редкие потоки горячего воздуха. В костре пребывала единственная железная кружка, уже во второй раз за утро дававшая страдальцам горячий чай.

— Ты палочек маленьких вокруг кружки подложи, быстрее закипит. На этих углях будем до вечера чай ждать.

— Не грузи, лучше кружку в огонь поставь.

— У меня руки не из железа, знаешь ли.

— А ты возьми пару палочек, скрести из на ручке и будет тебе дистанционный ухват. Прямо в пламя поставишь.

— Что же ты раньше молчал об этом!?

— Раньше я сам это делал. Смотреть надо было, а не устраивать чукотские танцы вокруг костра.

Макс принялся отламывать у ближайших кустов палочки, что бы переложить таки кружку с водой в огонь, Ветал продолжил всматриваться в костер. А вот бывший Бомжик, а теперь Агрис, ушел в совершеннейшую прострацию. Если Ветал с Максом худо-бедно грели себя ночью теплыми вещами, к тому же спали на пенках, то Агрису пришлось худо. В начале Ветал было подумал отдать ему непонятное покрывало, но передумал и отдал Максу. А мало ли какие насекомые ползают по недавнему «Бомжику»? На вид он вроде ничего, но спальные принадлежности доверять… нет уж. В итоге всю ночь Агрис кутался в свою разорванную рясу и жался к костру. Он, кстати, всю ночь его поддерживал. Таскал сушняк, бревна и вообще спать не давал. Сейчас его лицо было сплошным недосыпом, денек для него предстоял веселый.

Кашу решили не варить, а слопать пару рыбных консервов и двинуться по утреннему холодку. В итоге, не успело солнце как следует вступить в свои законные права, а странная троица уже успела пройти приличное расстояние. С каждым пройденным километром русло реки становилось все более труднопроходимым. Если в начале под ногами путешественников были небольшие камни и галька, заросшая травой, то сейчас появились валуны в рост человека, а то и больше. Их приходилось обходить. Или протягиваться между ними с помощью рук. Нитка воды, пропадающая и поднимающуюся на поверхность в истоке, преобразилась, стала все больше напоминать обычную горную реку в сухой период. По обеим берегам выросли отвесные берега. Стали попадаться небольшие водопадики, ступенькообразные ниши и другие прелести неровного ландшафта. Все это приходилось обходить.

— Народ, привал.

Виталик стоял на небольшой площадке из гравия, рядом с упавшим откуда то сверху деревом. В этом месте река все-таки решила уйти под землю. В последний раз, наверное…

— Ветал, еще получаса не прошло, как привал последний был. Еще можно идти.

— Да не в том дело. Если мое сердце не ошибается, скоро мы каждый метр у реки мы будем отвоевывать. С большими потерями.

С этой точки зрения на уже ставший родной бывший ручеек Макс еще не смотрел.

— И что нас ожидает через пол часа ходьбы? Ниагарский водопад?

— Ниагарский водопад никогда видеть не приходилось. Хотя интересно было бы посмотреть… но не о том речь. Скоро эти валуны мы не обходить будем, а залазить на них и вообще акробатикой заниматься. То, что водопады метров на десять пойдут – это на сто процентов. И не факт, что обойти их можно будет. Стены видел, как растут?

При этом он указал на отвесные, под несколько метров, берега реки.

— Мало того, что темп движения упадет, мы уставать будем быстрее. А в конце еще и обходить придется какой ни будь водопад. Маршрута проложенного ведь нет…

— Ветал, а ты знаешь, что толи левая, толи правая нога человека длиннее. Вот сейчас пойдем в лес и будем там ходить кругами… по реке – надежней.

— В горах эта фигня с ногами решается просто – наметил гору или просвет между гор, и топай туда. Периодически посматривай на ориентир. Все просто. Эх, была бы карта хорошая, мы бы такой маршрут проложили – залюбуешься!

— Ты любишь задавать вопросы, на которые, мягко говоря, сложно ответить. Туда пойдешь – замучаешься. Сюда пойдешь – вообще непонятно куда придешь. Что первично – материя или сознание?

— В начале было слово, читай классику.

— И слово это было нецензурным. Еще предложения?

— Можно забраться повыше – я не ближайшее дерево имею в виду, и посмотреть ландшафт. Но это х#евая идея. На высокую гору – забираться высоко. И ошибиться можно.

— Агрис, твоя меня понимать?

Макс зажегся гениальной идеей и стал водить рукой по горизонту, будто та превратилась в стрелку компаса.

— Абш хматур ибн сила…

— Куда? Туда или туда?

— Или вообще сюда?

Для чистоты эксперимента он решил показать приблизительную сторону, откуда они пришли. Неловкое молчание было ему ответом.

— Макс, наш абориген сам не знает куда идти. Хреновый он абориген.

— Не обижай бомжика.

— Кто его обижает? На повестке стоит более серьезный вопрос и ответа чего-то не видно…

— Ветал, да забей ты на эти камни, пройдем как ни будь.

— Не пойдет. Ты на этих камнях ногу можешь сломать в легкую – практики то нет… хорошо дома, на Кавказе… МЧС через перевалы с носилками летит со скоростью метеора, вертолет винты раскручивает, рядом люди ходят, всегда готовые помочь в трудную минуту.

— И что из этого??

— Глупый риск не нужен, Макс. Лишние приключения годятся лишь для Чака Нориса. Этот тип всегда куда то падает и все ему пофиг, прям терминатор какой-то. Через пол часа прыганья по камням русла реки, твоя ступня застрянет меж двух скользких камней, а тело уйдет вперед – и все. Растяжение, как минимум. Такие штуки, особенно у людей подвижных, сплошь и рядом происходят на горных речках. Оно нам надо?

— Ты меня пугаешь, Ветал. Туда не ходи, того не делай. Может посидим, вертолет подождем? Или сразу – летающую тарелку?

— Макс, давай не будем тупить и найдем реальный вариант. Все, что сейчас у нас есть – полный отстой.

— Давай лучше каши сварим. Скоро она все равно закончится, а так хоть напоследок наедимся вдоволь. И антидепрессант в литровой бутылке пригодится.

***

Расположились прямо на гальке реки. Макс собирал хворост, благо его было не меряно вокруг. Ветал делал очаг и готовил макароны. А то каша, да каша… даже Агрис взялся подтаскивать здоровую дровеняку, бывшую в прошлой жизни стволом непонятного дерева.

Небольшая площадка посередине русла речки становилась лагерем. На гальке между двух камней затрещал костер, закипела вода в котелке, вкусно запахла каша с тушенкой. Антидепрессант, заботливой рукой налитый в единственную кружку и разбавленный холодной водой, ждал своего часа. Ожидание не могло быть долгим.

По правильной технологии спирт нужно наливать в воду, а никак не наоборот. В этот раз получилось именно наоборот. Но не выливать же? Кружка была одна и пустили ее по кругу. По часовой стрелке. По старой ФАКовской привычке Ветала. И Веталу, и Максу хотелось ощутить себя не просто странниками непонятно где, без крыши над головой, а частью большого мира. И они были его посланниками. Родные, близкие, все, что связывало тебя с домом осталось где-то позади, на выжженной поляне посреди незнакомого леса. Твое привычное место, правила, установки – где они? Что придет им на смену? После третьей кружки захотелось это обсудить.

— Макс, Свобода – это свобода выбора, иметь возможности делать выбор. Иметь выбор. Иметь свой, индивидуальный путь. Сейчас нас ничто не сдерживает нас от этого выбора. Так давай делать его!

— Социум, Ветал, социум. Ты представишься перед ближайшим представителем местной власти, а он к пришельцам разным относится спокойно – голову с плеч, и домой спать с чистой совестью. Вся твоя свобода – голову налево наклонить или направо. Когда тебе ее рубят. Общество, как этот долбанный ручей, дает нам простой выбор: так плохо, или по другому плохо. Что больше нравится, то и выбирай.

— Это ты загнул. А вдруг здесь вообще коммунизм, в хорошем смысле этого слова? Без государств, без денег... Раскрепощение и самовыражение! И нахрен эта национальная идея, нахрен противостояние мировому терроризму. Каково?

— Я однозначно двумя руками за. Только вид нашего Агриса на это не настраивает. Агрис в это самое время пил разбавленный спирт. Не так, так как его нужно пить, а небольшими глотками, будто смакуя удовольствие. Хотя удовольствия на его лице точно не было, а была лишь гримаса жертвы отравителя.

— Макс, ты на «Героев» новые карты нашел в Интернете?

— Нашел. Там сайт буржуйский, карт не меряно. Тысячи карт, и все самопальные. В смысле людьми сделанные. Погодь, ты вообще о чем? Об игре компьютерной? Смешишь, ламер. Лучше о другому подумай - что жрать будем, когда каша и все остальное закончится?

— Тебе захотелось слопать восхитительно вкусный окорок местной хрюшки?

— Ну да. Только кроме той абразины с гребнем, считай, никого и не видели из больших и вкусных.

— Это только кажется, что лес полон дичи доступной, на все готовой. Лес не многих прокормит и жизнь в нем совсем не сказка. Рогатых и копытных мало, тем более в горах. В смысле, не ведись на разводы, типа отошел от дороги на двадцать метров и перед тобой олень стоит. Это все чушь полная и прятаться привыкли обитатели лесные. В охот угодьях ты можешь днями ходить по лесу, так никого и не заметив… ну, может, вдалеке где то и редко… но реально нам на это рассчитывать не стоит. Что бы знать где и как охотить местную фауну, нужно знать местность. Поджидать ее в местах определенных. Без этого знания рулетка получается: кому выигрыш, кому мозоли на ногах. Глупая такая рулетка.

— Ну приехали. Я завтра хотел лук крутой делать!

— Зачем он тебе? Крупные хищники не так и часто встречаются. И еще они в ком не уверенны, того стараются не кушать. На нас бросаться будут только с голодухи, а сейчас на дворе самое начало осени, им есть кого лопать и без нас. А если нападут – про свой смешной лук даже вспомнить не успеешь. Мы же культурные люди – для нас охотничий лук, что ноубук для неандертальца! Лучше камни держи при себе. Птиц мелких много, а как они к себе подпускают!? Никаким луком ты в них не попадешь, а камнем сбить очень даже реально. Плюс улитки, моллюски разные – те, кто убежать от нас не сможет. Грибы местные не трогай. Ягоды то же. Фрукты можно, но осторожно. Хорошая вещь - камыш, надеюсь они не сильно здесь отличаются от нашего... его можно откапывать и варить корневища. Вот это реальная тема – камышей много, они сытные. Завтра будем улиток ловить и жарить – вон столько их бегает! Стаи улиток, сейчас бы их с лучком, да на сковородке поджарить и с жареной картошкой навернуть! И еще сметаной сверху полить…

Виталик устал. Ему было хорошо. Он уснул.

Глядя на прогорающий костер, Макс произнес, немного путаясь с ударениями:

— Ладно, не буду лук делать. Но дубинка потяжелее все равно нужна. А то прогуливаемся, как по парку отдыха и развлечений!

***

Чистый воздух, вода, физические нагрузки и здоровая атмосфера товарищества порой творят удивительные вещи. Вот и сейчас Виталик вместо похмельных мучений нежданно-негаданно обрел кристальную ясность мыслей.

— Макс, а может, этот мир вообще прекрасен? Здесь живут интересные люди с большими, крепкими сиськами. Они прижмут нас к ним всей своей широкой душой? Да оставь ты наконец этих птиц!

— Это не птицы, это полезные белки, жиры и углеводы. И хочу я их съесть.

Говоря это, Макс кидал камушки в каких-то мелких пернатых. Но пернатые попались маленькие и на удивление верткие. Или его руки больше годились к клавиатуре? В любом случае последние пять минут лагерь наполнился звуками летающих камней, недовольным верещанием местных пигалиц. И руганью Макса, соответственно.

Агрис все эти манипуляции провожал заинтересованным взглядом. В конце концов он не выдержал. Отломал пару палок в пол метра длиной, подошел к ничего не подозревающей группе птиц и, лихо закрутив по горизонтали, метнул в них одну и другую палку. На глазах изумленных землян это «страшной разрушительной силы» метательное оружие задело по касательной трех птиц, уже взлетавших с земли. Те попадали на землю, стали пронзительно верещать и даже пытаться убежать. Оставалось только докончить начатое, что Агрис и сделал. Положив тушки рядом с костром и подобрав с земли свое «оружие», он направился дальше по руслу, внимательно оглядывая его склоны.

— Ветал, ты это видел?!

— Что бы такое не заметить, ущербом надо быть. Абориген начинает окупать вложенную в него кашу.

— Нет, но как он до этого додумался?! Или знал, но не говорил… вот же негодяй!

— Негодяй он, может и негодяй. Но, пигалиц добыл. Которых, кстати, не хватит для троих мужиков, в самом расцвете сил и репродуктивной функции. Нам тоже суетиться.

Макс тут же обломал для себя пару палок, похожих на Агрисово противоптичье вооружение и пошел с решительным видом по руслу – в противоположном от Агриса направлении.

«Ба, да нас намечается социалистическое соревнование! Это хорошо. Кстати и самому без дела сидеть как-то неприлично».

С этими мыслями Виталик стал задумчиво оглядывать камни, валуны русла реки, его склоны и вообще все в пределах досягаемости. Особой радости это не несло – толпы улиток, готовых по команде самостоятельно запрыгивать в сковороду, которые он видел вчера перед сном куда то подевались… лягушек не было, из рыб присутствовали только мальки непонятной принадлежности. Побродив немного по окрестностям и не найдя нигде вожделенные калории, Виталик направился обратно в лагерь. Там его ждала улыбающаяся и всем довольная парочка оборванцев. У костра лежал повод для радости – десятка полтора убитых птах, размером чуть больше воробья. По всей видимости, Виталику, как самому недобычливому, предстояло добычу ощипывать, свежевать и вообще выполнять несвойственные ему функции.

— Зря Вы так лыбитесь, упыри. Всей этой добычи не хватит нормально поесть даже одному человеку… хотя бульончик, надеюсь, наваристый будет…

— А ты не завидуй, где твои толпы улиток? Испугались твоей небритой физиономии и решили отдаться кому то поприличней?

— Абн син вах саддат, ля ля тумба.

— Вот-вот, и я о том же!

«Спелась парочка, блин». Мысли Виталика постепенно приобретали радужные и светлые оттенки.

— Чуваки, есть предложение в продолжение вчерашней темы. Идти непонятно куда, уходя от реки на самом деле – глупо. Тропинок никаких нет, следов пребывания существ, наделенных искрой разума то же не видно. Выражаясь пафосно, эта река является для нас сейчас той нитью, тем направляющим и указующим перстом, что рано или поздно вынесет на куда ни будь.

— А как же сломанные и вывернутые ноги, руки и подмышки? Решил вступить в доблестные ряды фаталистов?

— Считай что так. А что делать? Пойдем осторожно, без геройства. Кстати, по сторонам внимательно смотреть будем и палки из рук не выпускать. Толпы улиток мы не увидим, но все, что потенциально содержит калории – будем активно собирать и кушать. А не только на привале соревноваться… на реке живности по любому больше, чем просто в лесу, если находить ее постоянно по ходу движения – проблема со жратвой решится. А это просто замечательно, товарищи!

— Если ты считаешь себя гением, сквозь тернии и поклепы недоброжелателей пришедшим к истине, я тебя разочарую. Это и так понятно. Некоторые идеи, знаешь ли, витают в воздухе.

— Агрис, а тебя какие идеи посещают?

Агрис довольно кивал, будто понимая все и соглашаясь.

Через несколько часов движения опасения Виталика стали материализоваться. Река резко пошла под уклон, все чаще на пути стали появляться валуны, мимо которых просто так не пройдешь. Приходилось или забираться на них, или обходить по склону – удовольствие еще то. Пару раз попадались водопады, пока еще небольшие, метра по три в высоту. Ступенькообразные ниши попадались вообще через каждые десять минут. В конце концов троица решила продвигаться по лесу, не отходя далеко от реки.

Идти таким образом было легко – ни тебе валунов, ни скользких камней. Несколько раз их путь пересекали небольшие речки, питающие главную «водоносную артерию». Но были они маленькими и реальными препятствиями не являлись. Так же за это время новоявленные охотники-собиратели успели набрать десятка три «воробьев» и несколько птичек покрупнее. Секрет успеха был простым – увидев подходящий объект для промысла, все трое становились в линию и на счет «три» одновременно бросали свои палки. От такого массированного обстрела было мало шансов уцелеть.

Кроме того оказалось, что в лесу ползает, лазает и вообще перемещается большое количество улиток. Этих в начале собирали в карманы, но они быстро переполнились и пришлось выделять для «трофеев» специальный отдел рюкзака. Гусениц, личинок и прочих насекомых решили оставить до худших времен. Собирать их ни у кого желания не возникло.

В какой то момент путь путешественников преградила здоровенная, метра под три, черная змея. Вела она себя неспокойно – подняла голову и угрожающе шипела. Тут же было принято решение заколбасить ее палкой и отправить дожидаться котелка к улиткам.

— Ветал, я все понимаю – животных в лесу не много, они от нас убегают и прочее… но за все время, что мы идем, я не видел никого, крупнее этой змеюки.

При этом Макс указал на мокнущую в воде потрошенную тушку. Птички на прутиках стояли вокруг костра – пропекались, а котелок был забит очищенными от скорлупы улитками с кусочками картошки. Аромат исходил непривычный и не сказать, что бы приятный.

— Сам удивляюсь. Места здесь нехоженые – по всему это видно. Зверь или птица крупнее голубя должна была хотя бы попасться на глаза. Это вчера мы шли, как на параде. Сегодня по сторонам оглядывались, что съесть можно искали… непонятно. Такое впечатление, что все уважающие себя теплокровные решили уйти из этих мест от греха подальше. Сам-то как думаешь?

— Да я откуда знаю? Я лес по телевизору больше видел. А когда и выбирался на природу – так только на машине, в компании жаждущих алкоголя, приключений и чистого воздуха товарищей. Если мыслить логично, не по своей воле ушли звери. Скорее всего испугались они чего-то, вот и свалили куда подальше.

— Что-то я слышал про такое. Кажется, перед землетрясениями, извержениями и прочими неприятностями уходят звери.

— Что-то не видно никаких катаклизмов. Спокойно все, как при Леониде Ильиче Брежневе.

— Может уже все случилось?

— А где сломанные горы, треснувшие скалы и оплавленная земля?

На последних словах друзья многозначительно переглянулись. «Вот даже так! Мы и есть тот самый катаклизм…».

— Ну что же, хоть какая то определенность появилась. Это радует.

— Интересно, они заранее убежали или уже когда светопреставление началось?

— Да какая разница? Нет их и все. Оно, может и к лучшему…

— Ну да. Епт, шашлык подгорает!

Макс побежал поправлять «дичь» на палочках, а Виталик предался грустным мыслям:

«Если даже зайцы убежали от нас, значит и аборигены сообразят – нездоровое что то происходит. И встретить нас могут без распростертых объятий, а как настоящее стихийное бедствие. Или, как отличный материал для опытов… уж не знаю, как их здесь проводят – с анестезией или без, но хотелось бы этого избежать. Может даже лучше будет закосить под аборигенов, а там видно будет». Ветал поделился своими размышлениями с Максом. Никаких возражений у него не возникло.

К тому времени еда приготовилась, самые смелые и голодные начали ее поглощать.

— Ветал, этот аццкий супчик ты будешь есть, когда тебя в аду в котле варить будут. Что бы мучений добавить. Это просто гнусно – называть подобное варево едой! А воробьи жареные – сухие, жесткие и совсем не жирные. И соли не хватает.

— Хватит ворчать. Макароны с тушенкой закончатся скоро, нужно приучаться питаться подножным кормом. Мы не в Геленджике на отдыхе, не забывай. С Агриса лучше пример бери!

Агрис в это время с аппетитом поглощал варево из картошки, улиток и соли. Никаких сомнений в кулинарном мастерстве Виталика он явно не испытывал.

— Вот уж пофигист! Всем пофигистам пофигист.

— Денька через три и ты таким станешь.

— Уж не знаю, радоваться от этого или плакать…

— Воспринимать, как должное. Иного не дано, знаешь ли.

— Кстати, Ветал, опознавательный знак для наших мы ведь так и не поставили! Что бы соединиться типа.

— По моему глубокому убеждению, нам сейчас не нужно высовываться. Чем незаметней будем, тем лучше.

— И то правда.

С едой было покончено. Настало время дневного отдыха. Сиеста.

***