Чтение 10–й страницы книги ~Конклав бессмертных. В краю далеком~

Чертыхнувшись сквозь зубы, Артем круто забрал влево, перескочил через остатки невысокого заборчика и помчался в лес. Сухо треснула молния, расщепив корявое, болезненное деревце. Что, промазали, мешки драные?! Поднырнув под поваленное дерево, он съехал с невысокого глинистого обрыва в журчащий после вчерашнего ливня ручей. Дышащие на ладан кроссовки немедленно промокли, и каждый шаг сопровождался громким хлюпаньем. И ведь придется терпеть, проклятые Медузы так легко не отстанут.

Артем остановился было перевести дух в тени высокой пальмы, но треск молний предупредил о приближении Прозрачников, и он захромал дальше. Что тот ручей — метра полтора ширимой! — однако же ухитрился подвернуть ногу…

Впереди начинались совсем уж непролазные дебри, и пришлось обходить. Он окончательно потерял темп, огнем горели легкие, а мышцы налились свинцом. Джунгли не терпятторопыг. Именно так, не терпят.

Неужто нагонят? Мысль Артема взволновала. Не напугала до дрожи, как раньше, а именно взволновала. Страх смешался с… предвкушением? Он ждет драки?! Безумие какое-то. Зверь несметно покинул берлогу и отравил разум своими мыслями, задал иной агрессивный настрой. Да катись оно все в ад!

Артем свернул к огромному дереву с широченным стволом — не дерево, а крепостная башня, настоящий патриарх джунглей! — и привалился спиной к грубой, узловатой коре. Если твари не потеряли след, то ждать придется недолго. И тогда он им покажет! Сердце переполняла свирепая кровожадная радость от предвкушения схватки.

— Боже мой, что я творю… — прошептал тем, шалея от собственной наглости. Но с места не сдвинулся.

Через мгновение среди ветвей замелькали силуэты Медуз. Одна… две… три! Ай, как плохо! Артем почему-то рассчитывал, что они настиг его поодиночке, а не все сразу. Если сейчас разом врежут своими молниями, то хотя бы одна да промажет!

Прозрачники нападать не спешили, предпочитая просто кружить вокруг дерева, не опускаясь ниже планки десять-пятнадцать метров. Летают, шевелят щупальцами да слегка потрескивает. Гады! Листва мешала рассмотреть, чем там о конкретно занимаются, усиливая напряжение Артем переключил зрение, но вместо Медуз увидел три пульсирующих сиреневых сгустка. То они именно так и выглядят на самом деле, то новые способности чудят — не поймешь.

— Спускайтесь сюда, сволочи! — не выдержал он.

С ним творилось что-то совсем странное, уже не понимал, где его чувства, а где чужое свежеприобретенное умение, смотреть по-особому казалось привычнее нормального зрения, да все тело воспринималось как-то иначе, так — сильнее, выносливее. С плеч свалилось ярмо усталости. А затем Артем и вовсе учинил нечто совсем странное — поймал взглядом ближайшую Медузу и с удивительной естественностью потянулся к ней мыслями. Искрой по натянутой нити из его разума вырвалась с легкостью и злобой тень и метнулась к Прозрачнику. Попался! Жертва начала биться и трепыхаться, пытаясь сорваться с крючка, но Артем держал крепко. Непонятно как, но держал. А как с этой разделается, за остальных примется… Его отвлек бой барабанов. Их ритмичный, тяжелый гул гнал волны вибраций, сбивая настрой. Замешательством воспользовалась пойманнаяМедуза. Тварь выскользнула из захвата и умчалась прочь, искря разрядами. Дерьмо! Две ее товарки не спешили удирать, но и не нападали почему-то. Замерли на одном месте и висят, даже щупальцами почти не шевелят. Откуда-то пришло понимание, что Звери Изнанки к чему-то Прислушиваются.

Снова раздался барабанный бой. Грозный, обещающий немало бед и несчастий — аж мурашки по коже. Пробрало и Медуз. Твари дернулись, окутались облаком мелких искр и рванули вслед за беглянкой, забыв об Артеме. Сам он испытывал лишь слабый зуд и покалывание в висках. Неприятно, но терпеть можно, а вот Прозрачники оказались послабей.

— Совсем не по душе мне такая музыка! — пробормотал Артем.

Звуки шли со стороны болота, и никто, кроме пигмеев, издавать их не мог. Погоня?! Неужели гадкие коротышки никак не могут успокоиться?! - скрипнув зубами, Артем отлепился от дерева и захромал вслед за Прозрачниками, тихо постанывая и тяжело опираясь на трофейное копье. После предыдущего забега подвернутая нога совсем разнылась, каждый шаг давался с трудом. Да еще прорва сил ушла на схватку с Медузой!

…Его настигли через пару часов. Даже удивительно, что он ухитрился уйти так далеко. Разве может неумеха горожанин соперничать с дикарем у него дома? Охотничья партия — иначе и не скажешь! — под грохот барабанов нагоняла его с поразительной легкостью, и, несмотря на все свои старания, Артем лишь оттягивал неизбежное.

Он хотел было рискнуть и вернуться в заброшенный город, надеясь отсидеться под прикрытием Медуз, по вовремя вспомнил о влиянии дикарской музыки на Зверей Изнанки. Если он и ошибался, то примитивные инструменты дикарей неплохо разгоняли Прозрачников. Как узоры в развалинах. Не зря же пигмеи надрываются и прямо на ходу барабанят. Наверняка знают, как много потусторонней жути после себя оставляет Волна, вот и стараются. Нет, в город соваться смысла нет. Старые стены не защитят, а надеяться напервобытный страх туземцев перед развалинами глупо. И убежать нельзя, и спрятаться не выйдет… Куда ни кинь — всюду клин!

Остановился Артем сам, когда не осталось сил даже просто переставлять ноги. Он как раз вышел к огромному, в два его роста, валуну и попытался забраться наверх. Руки дрожали, пальцы соскальзывали с влажного мха, укрывшего камень по самую макушку и самым бессовестным образом нарушавшего постулат о северной стороне.

Задача оказалась не по силам, да и был ли в ней смысл? Если только пигмеи вдруг разом ослепнут, оглохнут и заработают мощнейший склероз, может, тогда и отсиделся бы наверху, а пустые трепыхания. Почувствовав чужое присутствие, Артем поднял копье и оглянулся. Он не ошибся. Среди стволов стояла тощая фигурка дикаря с пучком дротиков в левой руке. Мерзавец ничего не делал, лишь стоял и сверлил Лазовского взглядом. Хочешь в гляделки поиграть?! Будут тебе гляделки… Ярость чужака из-за границы сознания вновь вытеснила остальные эмоции. Вот сейчас… Смолкший было барабан грохнул совсем рядом. Из-за деревьев выкатился пигмей выдающейся комплекции. Он был ужасающе массивен и толст, напоминая перенакачанного стероидами колобка. Где только так отъелся. На поясе висели два небольших барабана, по которым он самозабвенно лупил зажатыми в кулаках дубинками. По лицу градом катился пот, грудь тяжело вздымалась. Судя по свирепому оскалу и закатившимся белкам глаз, этот Гаргантюа пигмеев пребывал в трансе.

Что- то залопотал выскочивший из-за спины барабанщика костлявый старикашка, грозно потрясая деревянным жезлом с метелкой из зеленых перьев и пучком кожаных лент. Все его тело покрывали узоры, намалеванные ярко-оранжевой краской. Откуда-то возник еще один пигмей и с ходу швырнул в Лазовского копье без наконечника. Артем увернулся, почти сразу отбил древком второе, но третье больно врезалось в живот — дыхание перехватило, и он повалился на Землю, корчась от боли. Последнее, что он увидел это зверское лицо по-дурацки раскрашенного дикаря и летящая в лоб дубина…

Глава 8. БОИ МЕСТНОГО ЗНАЧЕНИЯ

Захар стоял у окна, осторожно выглядывав из-за грязной, покрытой сальными пятнами шторы. Каждый раз прикасаясь к вонючей тряпке, он неприязненно кривил губы. Гадость.

— Не знаешь, как дела у остальных? — спросил Захар, изучая пустынный двор.

Городские улицы давно не хвастали много, людностью, но сейчас они просто вымерли. Пасмурно, вечереет, солнца почти не видно за тучами — самое время сходить на промысел, — но желающих покинуть обжитые берлоги не нашлось.

Где- то они прокололись, наследили. Оборотни Кардинала — опытные бойцы, свыкшиеся со своими новыми возможностями, ухитрились без шума и потерь захватить два сторожевых поста «тарасовцев» в домах вокруг Башни. Первый рубеж обороны оказался пройден с поразительной легкостью. Но в крепости-высотке теперь их точно ждали. А пронюхавшие о грядущей битве местные испуганно хоронились в надежных берлогах и норах, дожидаясь кровавой развязки.

Ответа он не услышал. Доставшийся в напарники оборотень Данила был необъяснимо молчалив, словно невзлюбил Ненахова за что-то. Неприятно, конечно, но бывает.

В комнату заглянул мрачный Вадим и поманил Захара в прихожую.

Случилось что-то?

Случилось… — Старший оборотень сплюнул, на пол. — Кардинал меня на переговоры отправляет. И слова свои о сдаче велел в точности передать. Без отсебятины…

Имея некоторое представление о натуре Хмуого, Захар поморщился. Если планы не поменяюсь и командир по-прежнему планирует взять хозяев Башни под свое начало, то Вадиму не позавидуешь. Прийти к засевшим в Башне людям и ахнуть им в лоб такое… Как бы чем плохим не кончилось!

— Слышал, парни там лихие. Могут и пристрелить сгоряча, — сказал Ненахов.

— Ерунда, — отмахнулся Вадим. — На тот свет меня отправить совсем не просто. Ощущения неприятные, конечно, но для дела потерплю.

— Тогда в чем дело?

— Диск, — коротко бросил Вадим. — Все этот проклятый диск.

Захар сразу же вспомнил поход к вокзалу и их необычный трофей. Для него каменная резная пластина оставалась дурацкой безделушкой, и понять причины боязливого уважения новых товарищей он никак не мог. Даже зная, что диск подманивает Прозрачников, он отказывался в это поверить. Ну никак не вязалась в его представлении древняя игрушка с появлением смертоносных тварей.

Если Захара пластина в лучшем случае оставляла равнодушным, то остальные не были столь легкомысленны. Не успев подготовить штурм до прихода Волны, Кардинал лично перепрятал диск в тайнике за пределами базы. Нарушать защиту своего карманного мирка он не собирался. И вот планы Хмурого вновь свели Вадима с чертовым диском.

Ничего рассказать не хочешь? А то мне и не известно ничего толком. Знаю, что командир пластину собрался к делу приспособить, но вот каким образом… — спросил Захар. Пользоваться сумрачным состоянием товарища не слишком честно, но иначе подробности из него не вытянешь. Будет глубокомысленно молчать да посматривать со значением.

— Да о чем говорить-то… Кардинал активирует артефакт, я под маской парламентера проношу его в Башню, а потом быстро драпаю обратно. — Старший оборотень тяжело вздохнул. — Скорей всего, в процессе меня убьют… или нет. Как повезет.

— Но если перспектива быть убитым тебя не пугает, тогда…

— Тогда чего я ною, да?! - резко спросил Вадим. — Просто не лежит, у меня душа ко всей этой мерзости с Изнанки, не лежит и все тут. Как диск увижу, так аж колотит всего.

Переживания оборотня Захара не волновали, и он уточнил:

— Но в чем смысл? Ладно, доставил ты диск на место, подбросил в Башню и вернулся назад. Отлично. Но пока Волна придет, нас здесь передушат по ночам как котят. Или придется убивать всех направо и налево, наплевав на планы Кардинала.

Хмурый обещает Волну около полуночи, и тогда Прозрачники уйдут совсем не скоро… Рядом с диском они способны задержаться надолго. Так что «тарасовцев» ожидает немало горячих часов. — Телохранитель Хмурого устало помассировал виски. — А если что пойдет не так, то и нас.

— Не самая приятная новость… Захар уже привык к новой, неземной жизни. Смирился с новыми законами и правилами, загнал поглубже мораль и совесть. Не выбросил за ненадобностью, а именно запрятал в тайники души, страшась потерять остатки человечности. Но от разговора повеяло холодком совсем уж невероятной запредельщины. Кардинал и его команда Меченых заигрались не с чем-нибудь, а с самой смертью. И это даже не философия новоявленных сверхлюдей, столь модная вот уже три столетия, а нечто иное. Новый взгляд на мир и на свое место в нем. Телесные метаморфозы подталкивали изменения разума, самой души. И Захар никак не мог разобраться: а хочет ли он сам становиться другим?

Его размышления прервал Вадим. — С Данилой поладил? — спросил он вполголоса.

Захар едва заметно пожал плечами. Стучать и жаловаться он не собирался. Не маленький, сам разберется.

— Ясно, — вздохнул Вадим. — Не любят тебя Ребята. Слишком Кардинал тебя, новичка, возвысил. Посвящает в дела, приглашает на советы. Бойцы недовольны, но Хмурого беспокоить опасно, вот они раздражение на тебя и переносят. — Переживу.

— Не сомневаюсь, — хлопнул его по плечу Валим, — Только, думается мне, Кардинал специально это устроил. Он… любит с людьми играть. Ставить их в непростые условия, всячески напрягать и беспокоить. Если человек справляется, приобретает немалое влияние, а если нет… слабаков никто не любит! — Старший оборотень, вел руками и… внезапно подмигнул Захару: — Ладно, собирайся.

— Куда?

— Ты ж у нас вроде как стреляешь неплохо. Вот и прикроешь меня во время переговоров. Если вдруг что…

Пару дней назад Вадим лично выдал Ненахову «сайгу» с оптическим прицелом и на пару с Данилой отправил охранять тылы подобравшихся к самой Башне бойцов. Тогда он сказал вперед лезть, что изменилось теперь?

— Привык я к тебе, парень. Знаю, в деле не подведешь, — Вадим засмеялся. — Может, я от страха дурею, но так спокойнее… Так что, по рукам?

Отказать Захар не мог, да и не хотел. Приятно быть на острие событий, а на мнение остальных наплевать.

…Через полчаса он лежал на грязном матрасе на чердаке девятиэтажки, удивляясь собственной готовности убивать засевших в Башне людей. Именно людей, потому как осадила их нелюдь. И сам Захар тоже нелюдь. Такое вот разделение на своих и чужих неожиданно четко всплыло в его голове.

— Внимание, он подходит, — подал голос Дэн, новый напарник, вооруженный армейским биноклем. Признаков Меченого Захар у него не заметил.

Сейчас внизу через заросли облепихи, занесенной сюда с Земли и теперь жутко разросшейся осторожно пробирался Вадим с белым флагом в руках. Захара так и подмывало глянуть на него через прицел, но он сдерживал любопытство. У то другая задача — в случае нужды подавить огонь ручного пулемета, чей ствол торчал в окне седьмого этажа.

Внезапно на балконе четвертого этажа появился человек в сером милицейском камуфляже и черной маске, громко потребовав объяснить ему, какого черта надо чужакам на их земле. Так и сказал: «на их земле»… Захар начал злиться. Поймал переговорщика в перекрестье прицела и мысленно нажал на крючок. Бух! И наглец получит последний в жизни урок хороших манер. Рядом завозился напарник, вернув Захара обратно на землю. Черт, заигрался. Раздосадованный Ненахов перевел ствол обратно на окно с пулеметом. Ему показалось или там действительно сгустились тени? Навалилось напряжение. Стоит начаться стрельбе, переживания отойдут на второй план, но пока тянется ожидание, нервы гудят натянутыми струнами. Да еще Кардинал приказал щадить осажденных: «Если будет много трупов, то будут проблемы. Вся затея вообще прахом пойти может. Тот, но чьей вине это случится, меня сильно Разочарует…» Воспоминания об этих словах заставили содрогнуться. Захар примерно представлял, что может случиться с тем, кто огорчит пли разочарует Кардинала.

Мучительно захотелось выпить. Хозяева Башни не стали долго тянуть, почти сразу впустив Вадима внутрь. Захар удивился их беспечности: о Меченых не слышал только глухой, и впускать внутрь крепости возможного оборотня станет либо болван, либо уверенный в себе вождь. Избаловало, избаловало вас соседство с «чистыми», ребята. Забыли о проклятых этим миром? Так мы вам напомним! Неизвестно чего, Захар снова начал злиться. Для успокоения пришлось сделать несколько энергичных вдохов и выдохов.

Подъезд, как и все окна на первых двух эта оказался заложен кирпичом, потому «Тарасовцы спустили с третьего деревянную лестницу, как только такую дуру ухитряются внутри прятать.

Стоило Вадиму скрыться в доме, как Дэн начал шепотом перечислять появившиеся лица. Похоже, половина всех жителей Башни встала к окнам, готовясь отражать штурм. Да откуда у них столько оружия?! С выполнением приказа Кардинала точно возникнут проблемы…

Видимо, последнюю фразу он произнес вслух, потому как Дэн оторвался от бинокля и снисходительно бросил:

Если сюда заявятся «чистые», то мы влипнем в ситуацию, для которой слово «проблема» покажется слишком мягким.

Подозреваю, Хмурый не дурнее нас с тобой и такой исход предусмотрел.

Кардинал тоже может ошибаться. Он веди не бог, а всего лишь Меченый. Как и ты, — процедил Дэн и снова приник к окулярам бинокля.

Эмоциональность напарника удивила Захара. Э, парень, да ты у нас ксенофоб. Или расист? Интересно, завидуешь силе Меченых или тому, вынужден им подчиняться? Если все так плохо почему не уйдешь на вольные хлеба. Или, как все мы, просто боишься сдохнуть в одиночку?! Захар покосился на окаменевшее лицо Дэна и покачал головой. Люди всегда останутся людьми, слишком амбициозные, наглые и жадные, они всегда будут искать врагов у себя под боком, желая обвинить их в личных бедах и неудачах. И не дай бог, если рядом будет кто-то иной, совсем непохожий на остальных… Захар мысленно сравнил себя с негром и развеселился. Лезет же дурь всякая в голову. Хотя мысль о назревающем недовольстве в отряде Кардинала надо обдумать, как-нибудь потом…

Сначала на балконе появился Вадим. Не сбавляя шага, он перемахнул через перила и камнем рухнул вниз. На уступившем напору зелени асфальте осталась вмятина, а сам онкубарем прокатился пару метров, гася инерцию.

Вид оборотня был страшен. Лицо скрыла маска из костяных пластин, раздались плечи, камуфляж во многих местах прорвали длинные шипы. Крепкие ботинки куда-то подевались, и телохранитель Кардинала представил на всеобщее обозрение когтистые лапы. Жуть. Как он только ухитрился так быстро перекинуться?! Захар тоже кое-чему научился, но так не мог. Рядом начал ругаться Дэн. Ему видно в бинокль намного лучше.

Вадим успел вскочить на ноги и рвануть к спасительной девятиэтажке, когда на балконе появись двое «тарасовцев» в бронежилетах и с автоматами в руках. Спокойно и деловито, они открыли огонь по бегущему оборотню. Серия из двух-трех выстрелов, поправка упреждения и новая серия. Профессионалы.

Восхищение чужим мастерством не помешало Захару поймать первого автоматчика в перекрестье прицела и на выдохе нажать на курок. Пуля отбросила противника внутрь коридора, а его оружие свалилось вниз. Второй, немедленно пригнулся и юркнул следом, не забыв захлопнуть за собой дверь. Следующий выстрел впустую расколол плиту в балконном ограждении.

А сверху уже стрекотал пулемет, из окон вразнобой били винтовки и автоматы. Захар почти наугад пальнул по пулеметчику, но толку не добился.

— Вадим ранен, — сказал Дэн и заорал от боли. По ним полоснула очередь, и пуля зацепила забывшего об осторожности напарника.

Вояки, так их растак! — яростно подумал Захар. Что делать, сказали, а вот как именно, показать забыли. Вместо того чтобы цели искать, он себя в театре возомнил. Баран.

Чего там у тебя? — прокричал Захар раненому, еще раз выстрелив в сторону пулеметчика. Тот ответил еще одной очередью. Сволочь! Выбитая пулей бетонная крошка больнополоснула кожу.

Плечо, — сказал Дэн, всхлипывая. Рукой он зажимал рану. Бледные губы предательски тряслись, и куда-то подевался весь героизм.

Ничего. Это Кардинал быстро подлатает, — подбодрил его Захар, но про себя мстительно добавил: «Хотя не знаю. Ты ведь не Меченый…

Стрельба затихла минут через пять. Патроны считались ценным и быстро убывающим ресурсом, тратить который следовало с осторожностыю. Стали слышны отрывистые команды своих и чужих командиров. На чердак поднялись двое малознакомых Перевертышей и помогли Дэну спуститься вниз, оставив Захара одного. Перед уходом они передали приказ следить за Башней и стрелять при малейшей попытке прорыва со стороны осажденных. Так вот просто и без затей. Умники!

Захар перетащил матрас к соседнему окну и устроился поудобнее. Если ничего не случится, то ждать ему до темноты, а там… никакие Кардиналы не заставят его сидеть в одиночестве на огромном чердаке с множеством открытых окошек. Здесь пролилась кровь, и запах может привлечь тварей, которые не побрезгуют попробовать на вкус даже оборотня…

Но все оставалось спокойно. Помня наказ Кардинала, его люди не лезли на рожон и не пытались достать защитников. Последние экономили боеприпасы, рассчитывая отсидеться за стенами.

Какая, оказывается, благодать, когда над головой не свистят пули!

За Захаром зашли в сумерках. В люк просунулась голова и устало посоветовала спускаться к остальным на первый этаж, да побыстрее — время на исходе. Дожидаться второго приглашения Захар не стал.

Отряд занял сразу три соседние квартиры. Выкинули на лестничную площадку всю мебель, забаррикадировав ею проход перед лифтом, закрыли сколоченными щитами окна. Получилась если и нс крепость, то нечто близкое к ней. Несколько бойцов дежурили у оборудованных бойниц, остальные просто лежали на матрасах, переговариваясь вполголоса. В комнатах было душновато. Захар поинтересовался, где Вадим, и его отправили в соседнюю квартиру.

Телохранитель Кардинала обнаружился лежащим на животе среди груды окровавленных тряпок. Над ним склонился Хмурый, сосредоточенно водя над спиной руками. Командир был хмур и мрачен, а Вадим скрипел зубами, сдавленно матерясь. То и дело на пол падали кусочки металла. Захару вспомнилась картина с выпавшей из раны стрелой. Сейчас проходил похожий сеанс, разве только за пулями не тянется шлейф из всякой непонятной гадости.

Захар встретился взглядом со светящимися желтым глазами Вадима и замер. Неужели он в темноте выглядит так же?

— Зацепили-таки, заразы! — пожаловался Вадим. — Сначала пол-обоймы мент из пистолета всадил, а потом остальные отметились. Правда, я все больше на автоматчика грешу. Ушел уже почти, так он в последний момент меня достал. Едва на куски очередью не порвал.

Кардинал продолжил работать. Делая вид, будто и нет его вовсе, Вадим доверительно сообщил, что в его ранении виновата та самая пластина. Из-за нее, подлюки, боль терпеть приходится. Он только и успел дверцу лифта разбить да в шахту диск сбросить, как понеслось. Боялся прямо там загнуться.

— Ты и так выжил чудом. Пока все эти часы пули тянул, думал — умрешь, а ты — нет, обманул смерть, — сказал Кардинал устало. — Хотя, будь пошустрей, своими силами обошелся бы. Хорошо, стрелки наши вовремя проснулись, не дали убить…

Проскользнувшее в словах командира недовольство больно укололо Захара. Но его выручил Вадим:

— Не надо, Хмурый. Ребята молодцы. Без потерь никак было не уйти. Задача выполнена, я жив… Что еще надо?

— Начинается, — подал голос замерший у окна Тагир. Захар его сразу не заметил. Захотел переспросить, что именно начинается, но понял сам. По коже побежали мурашки, заломило виски. По городу катилась Волна.

…Всю ночь никто не сомкнул глаз. Сноходцы бродили из комнаты в комнату, будто принюхиваясь к чему-то. Черт их разберет, колдунов проклятых! Остальные бойцы просто сидели, вслушиваясь в ночные звуки.

Ждали Зверей Изнанки.

Неизвестно, была ли то заслуга Кардинала и Тагира, но Твари Изнанки не удостоили их визитом. Нашли себе другую цель. От Башен доносились панические выкрики, автоматная стрельба и тягучие, рвущие душу вопли Прозрачников. Удачное расположение крепости больше не защищало «тарасовцев».

— Я с тезкой своим, с командиром их, на лестничной площадке разговаривал. В глаза ему смотрю, да и шпарю, как Кардинал велел… Знаешь будь на его месте, я в первую же минуту шлепнул бы мерзавца, который с такими предложениями — заявился. А он молодец, держался, — вновь и вновь пересказывал свою историю Вадим. — Сам бочком, бочком — и к лифту. Успел частично перекинуться и одним ударом проломил створки. Диск скинул, эти бараны тогда и очухались. Стали правильно реагировать…

— Стрелять? — уточнил Захар.

— Ага.

— Выходит, тебе повезло… Знаешь, сидя я в плане Кардинала один изъян вижу. Серьезный такой… Если командир не хочет зря пролития крови, то почему он натравил Прозрачников? Они ж там сейчас всех на порвут. И почему диск выкинуть не догадался?

— Эх ты, деревня, — снисходительно сказа Вадим. — Кардинал как диск пробудил, тот хрупким стал. От любого удара разбиться мог, не то что от падения в шахту. А тварей теперь само место манит. Где оно? Правильно, внизу. Только туда они и лезут, а самых любопытных, решивших повыше забраться, можно и пулей отогнать. Убить не убьешь, даже не ранишь, но отступить заставишь. Почему так, не знаю, но способ верный. Вот когда патроны кончатся, тогда все, труба. Башню не удержишь!

…«Тарасовцы» оказались крепким орешком. С утра Вадим снова отправился к ним парламентером, но толку не добился. Его встретили стрельбой сразу из трех стволов. Кардинал устроил совещание с Тагиром и вновь поймавшим пулю Вадимом.

Неожиданно для себя Захар взглянул на мысль Хмурого несколько под другим углом и испытал нечто вроде восхищения этим.

Похоже, в планах командира стоило искать несколько смыслов и конечных целей. В той же комбинации, когда оборотень не просто ведет переговоры, а устраивает диверсиюв стане врага, проглядывало третье дно. Он показывал силу Меченых. Вчера все видели, как бегущего Вадима стреляли из автоматов, а уже утром он как ни чем не бывало требует встречи. Впечатляющая демонстрация возможностей. Если бы Кардинал мог сделать оборотнем любого желающего, то крепость бы уже пала. Или он им все же что-то пообещал? Никакой ясности кругом, до всего самому доходить надо.

Совещание закончилось ничем. Недовольный Вадим, на ходу безуспешно пытаясь оттереть кровь с изрядно продырявленного камуфляжа, застал Захара на кухне. За неимением лучшего, тот жевал засохший шоколадный батончик. — Глухо все! Не пойму, на что Кардинал надеется… — пробормотал Вадим и, сглотнув слюну, другим голосом спросил: — Еще одного нет? До обеда Кардинал не планировал никаких крупномасштабных акций и разрешил немного отдохнуть. Дважды никого упрашивать не пришлось. Все оказались слишком измотаны. Но никто не возражал против организации дополнительных постов на случай нападения «чистых» или фасной глупости обитателей Башни. Пусть несколько групп с самого начала заняли позиции в других домах, а одна и вовсе в овраге под носом у «тарасовцев», да только осторожность лишней не бывает.

Захару повезло, и по графику он заступал на дежурство совсем не скоро, а значит, успеет отдохнуть. Навыком засыпать в любое время в любом положении он овладел в совершенстве.

Вадим пожелал было добрых снов, но, судя По его кислой роже, сам он ожидал одних только кошмаров. Сноходцы какую-то бучу затевают догадался Захар. Новость не из приятных, но и не повод для бессонницы. Ему уже приходилось видеть, как Кардинал с Тагиром погружались в транс, чтобы залезть в мозги «тарасовцам». И ничего страшного не заметил. Душевный трепет Вадима перед всякими проявлениями могущества Хмурого начал его раздражать. Закрывая глаза он мстительно пожелал товарищу самых жут видений. Само собой, в воспитательных целях.

Разбудил его собственный крик. Скулы с судорогой, во рту все пересохло, еле ворочался потрескавшийся язык. Бывали в его жизни и менее приятные пробуждения. Воспоминание липких щупальцах, рвущих душу на части, он старался поскорее забыть.

И тебя достало? — хохотнул Вадим, массируя виски. — А представь, каково «тарасовцам»

И не подумаю. Об этой мерзости и вспоминать не хочется.

Да ладно. Расслабься. Мы бы и не заметили, Кардиналу легче сначала в наш сон проникнуть оттуда в сон ребят из Башни, чем напрямую нас и приласкало немного. За компанию… не спрашивай подробности, мне так Кардинал сказал. Я ничего больше не знаю.

С Башни ударил крупнокалиберный пулемет бросив обоих оборотней на пол. Неизвестный стрелок вслепую полосовал стены дома где укрылись люди Хмурого. Патронов он не жалел и жал на спусковой крючок, пока не расстрелял всю ленту.

Лихо, — оценил чужую расточительность Захар — Они там собственную фабрику по производству боеприпасов открыли, что ли? Но бессмысленной стрельбой дело не ограничилось. С крыши донесся дикий, нечеловеческий вой. Он все длился и длился, вызывая иррациональный страх и накрывая покрывалом жути… пока не захлебнулся душераздирающим воплем. Вадим показал Захару, как проводит большим дальнем по шее, на что тот пожал плечами. Похоже кое у кого из «тарасовцев» возникли проблемы с психикой, но вот решились ли их товарищи на столь радикальную помощь, это вопрос. Единственное, в чем Захар был действительно уверен, так это в причастности к произошедшему Кардинала. Колдун как-то ухитрился превратить чужие сны в опасное оружие и выпустил в мир нового джинна. Сегодня ты его использовал, а завтра твой враг. И как защититься от прокравшегося в сон чужака, Захар не представлял. Жутковатая Перспектива. Во все эти сверхъестественные чудеса просто не хотелось верить, разум отказывался их принимать… Ведь если поверить, то впереди открывается такая бездна, что впору пустить пулю в висок. Ненахов привычно отбросил опасные мысли, это страус прячет голову в песок. Но надолго ли хватит этого убежища?

Вадим собрался уходить и позвал Захара с собой. Кардинал планировал после игр с Изнанки пройтись по свежему воздуху, и нужна была охрана.

Они вышли па улицу, где их уже ждали Дылда — плечистый оборотень с наколкой «ВДВ» на кисти. Тот был мрачнее тучи и встретил Вадима взглядом исподлобья.

— Успокойся, — не выдержал старший Перевертыш. — Не будет с нами Тагира, не будет! Он пояснил Захару; — Леха Тагира сильно не любит. До драки раз дошло, да только силенки не подрассчитал. Все закончилось двумя треснувшими ребрами и переломом руки у него и фингалом у Тагира. Наш виритник был сильно недоволен.

Леха на провокацию не прореагировал. Наоборот, расслабился и перестал смотреть на окружающих волком. А вот Захар начал испытывать к товарищу неприязнь. Нет, там, дома, он где-то даже поддерживал таких вот горячих ребят. Они были неплохим противовесом для агрессивных гостей, клапаном, через который общество стравливало пар. Но здесь, здесь разве так можно?! Здесь есть просто люди и все остальные, а кто ты по национальности, не имеет значения. Никакого! Человек, и точка.

Разговор прервал появившийся Кардинал. Поприветствовав оборотней, он повел их через двор к полуобвалившейся арке. За ней начинался склон оврага, густо поросший кустарником. Вниз убегала узкая тропка, изуродованная неровными ступенями из красного кирпича.

Спускались осторожно, прячась среди листвы от наблюдателей из Башни. Чтобы разделаться ними, было достаточно дать пару очередей из ПКС на крыше. Захар подивился звериной грации, с которой спускался Кардинал. В возрасте мужик, а двигается как… как оборотень! Сравнение пршпло на ум неожиданно легко. Да и что говорить, достаточноприсмотреться, как идут Вадим с Лехой и он сам.

Тропинка вывела к дряхлому забору, согнувшемуся под тяжестью облепивших его лиан. Нескольких досок не хватало, и они воспользовались образовавшимся проходом. Леха едва не наступил на ползущую по своим делам змею, но вовремя отдернул ногу.

Забор огораживал некогда старый и запущенный сад, но Волны изменили его. Глядя на переродившиеся груши и яблони, теперь напоминающие невысокие, но кряжистые дубки с узловатой корой, усыпанные ярко-оранжевыми плодами всевозможных форм, он пытался решить простой вопрос: насколько съедобен этот кошмар Мичурина. Позавтракать он как-то не успел. — Слопаешь яблочко, братец Иванушка, и обернешься таким козлищем, что любая Аленушка отвернется, — жизнерадостно буркнул Леха. Захара передернуло.

Они обошли старое пепелище, по очереди перемахнули через очередной забор, укрывшийся за поистине гигантскими кустами смородины. Дальше пришлось ползти, прикрываясь завалом из непонятных труб и досок. Прежние хозяева Дома явно не желали утруждаться, тратя силы на уборку сада, предпочитая сваливать весь хлам в одном месте. Сегодня это очень пригодилось Захару и его товарищам. Заднее окно покосившегося дома оказалось вставлено, и оттуда им махал рукой знакомый Ненахову оборотень Тони. За день до штурма случайно столкнулись в столовой, разговорились, а потом хорошенько выпили за знакомство. По ходу дела, выяснилось происхождение странного прозвища. Оказалось, так звали в одном фильме отмороженного итальянского мафиози, совершенно наплевательски относящегося к своей и чужой жизни. «Я с детства такой же. В дракеклинит намертво. Вот и пошло», — объяснил Тони пьяно щурясь. Другие подробности Захар выяснять не стал.

— Где Борис? — спросил Вадим, как только оказался внутри дома.

— На чердаке. Если надо, могу позвать, — сказал Тони немного развязно. — Лестница в соседней комнате.

— Не надо. Откуда Башню лучше видно? — спросил Кардинал.

Его любитель мафиози боялся, потому отвечал по-военному четко:

— Сверху. Там у нас бинокль, лежанки оборудованы. Мышами, правда, воняет, но…

Веди.

В соседней комнате действительно оказался люк в потолке и приставная лестница. Тони неосторожно задел ее плечом. Раздался грохот.

Тихо! — аж взвился Леха. — Сейчас как вмажут из пэкаэсов, тут нам и настанет…

— Спокойно! — Вадим выровнял лестницу пропуская вперед Кардинала. Захар поднялся следом за телохранителем командира. Его взяли просто в нагрузку, обычным охранником, не посвящая ни в какие тайны, но… интересно ведь. Если что, выгонят!

Не выгнали.

Кардинал изучал в бинокль Башню, Борис с Вадимом устроились на невысокой скамеечке. Последний с интересом листал «Плейбой» из обнаружившейся рядом стопки. Подсаживаться к оборотням Захар не стал, встал за спиной у Кардинала. Хмурый смолчал, но покосился недовольно.

— На, гляди. Что необычное увидишь, дашь знать! — Командир сунул Захару в руки бинокль и уселся на внешне крепкий табурет. — А что именно…

— Все! Как увидишь, так сразу поймешь.

Странно все это, подумал Захар, обшаривая взглядом Башню сверху донизу. Будто ждем чего-то. Или кого-то.

От таких мыслей ощутимо тянуло паранойей, но Кардинал мог преподнести любой сюрприз, даже самый невероятный. Ненахов успел в том убедиться.

Томительно потекли минуты. Быстро устали глаза, но Захар терпел. Показывать слабину перед Хмурым совсем не хотелось. Ребячество, конечно, но ничего с собой поделать не мог.

…Из открытого люка в десятке метров от Башни выплыла Медуза. После Волны прошло немало времени, но тварь никак не желала убираться в свой мир. Хотя Прозрачники и под землю раньше не лезли. Разбив диск в лифтовой шахте, почти в подвале, Вадим действительно как-то изменил это место. Нарушил незыблемые законы и правила, сделав жизнь более опасной.

У кого-то не выдержали нервы. С балкона десятого этажа бухнул одиночный выстрел, пуля со свистом прошла сквозь призрачное тело Медузы и оставила выбоину на потрескавшемся асфальте. Тварь Изнанки вздрогнула и скрылась в колодце.

— Сломанная печать манит к себе Прозрачников, не дает им разбрестись. Наверх лезут самые любопытные, но им пока хватит обычной пули, — сказал Кардинал, на секунду выглянув в окно и сразу сев обратно. — Да… пока.

Захар вдруг испытал жалость к осажденным Они еще на что-то надеялись, верили в победу, но у них не было ни одного шанса. Знания Кардинала оказались сильнее любого оружия…

Выскочивший из-за деревьев высокий блондин и бегущий с ним наравне толстяк застали Ненахова врасплох. Не ждал он появления людей, не боящихся поймать пулю или заработать ожоги от солнца. Лица не прикрыты, руки голые — один хоть в спортивном костюме, второй и вовсе в футболке и шортах разгуливает. Такое лишь «нормальные» себе позволить могут или оборотни после Второй Пелены.

— Кто-то странный появился, — тихо произнес Захар, но Кардинал его услышал. Молнией метнувшись к окну, он оттеснил Ненахова в сторону и выхватил бинокль:

— Ага!

Пояснений не потребовалось. Захар и невооруженным взглядом видел, как два внешне обычных мужика синхронно запрыгнули на стену Башни на уровне второго этажа и, быстро перебирая руками и ногами, полезли вверх. В первом же незаложенном окне они выдавили стекло по очереди нырнули внутрь. Все это проделано поразительно ловко, уложившись в десяток — пожелай Захар их подстрелить, у него ничего бы вышло. Кто такие?

Ненахова распирало любопытство. Быстро привыкнув к мысли о едва ли не всеведении командира, он повернулся за ответом к Кардиналу, но тот промолчал. К ним подбежал Вадим, и Захару пришлось кратко обрисовать случившееся.

— Блондин, говоришь… А ведь на Леонида похоже, командир, да?

— Может быть, — проронил Кардинал. Захар был готов поклясться, что тот улыбается под маской. Пояснять, кто такой Леонид, никто не собирался.

…Гости покинули Башню через пару часов. Просто сиганули в окно с пятого этажа и, бухнувшись на землю, огромными прыжками помчались прочь. Кардинал так и не вернул ему бинокль, но кое-какие детали Захар разглядел. Прежде всего — возвращались уже не люди. Если в Башню неизвестный Леонид с товарищем поднимались в человеческом облике, то из окна выпрыгнули оборотни. Один, внешне похожий на гориллу, тяжело бухнулся на остатки изувеченного газона, припав на одно колено, а второй спланировал далеко вперед. Этот второй напоминал жуткую помесь ската и человека, был поразительно черен кожей и обладал шикарной белой шевелюрой. Благодаря своей хитрости, он приземлился среди зарослей кустарника и сразу рванул куда-то на север. Товарищу пришлось его догонять.

Увлеченный изучением внешности оборотней Захар упустил нечто важное — их поклажу. Каждый прижимал к груди по объемному свертку, но явно тяжелый груз их ничуть не стеснял. Ненахов почувствовал укол зависти.

— Мне показалось или их добыча шевелилась? — спросил Борис, подошедший к окну к моменту бегства оборотней.

Ответил Вадим:

Леонид всегда был хитрой сволочью. И неплохим торговцем. Почуял, мерзавец, острый запах поживы и решил разжиться на чужом беде. — Телохранитель Кардинала сильно разозлился, раз начал забывать, на чьей стороне он находится. — Выторговал пару девок посимпатичней и свалил куда подальше. Скотина!

И чем ему пришлось заплатить? — спросил? Захар, но его вопрос просто повис в воздухе. — Если что-то получил, то в обмен на что-то Правильно?! Так чем расплатился этотЛеонид!