read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com


Противоположная стена шатнулась навстречу или показалось?
Кир не стал искушать судьбу, а быстро-быстро заковылял дальше – вниз.
Почему вниз?
Да потому, что там не было высушенного полуголого колдуна, не было свирепых воинов клана Горной Сосны. А еще потому, что по направлению к выходу расщелина сужалась.
Стены пульсировали в спазмах, словно кишки гигантского зверя. Низкий рокот, сопровождавший колдовство Ведающего Грозу, навевал неизъяснимый ужас. Вниз летели уже не только щебенка и мусор, но и камни покрупнее. Каждый из них мог запросто расколоть череп не только человеку, но и быку.
А потом жрец перешел в решительное наступление.
Невидимый удар потряс скалу до основания. Стены трещины сдвинулись так близко, что попавшая между ними угловатая глыба затрещала, с трудом выдерживая напор. Но именно она и спасла Кира. Дала время, чтобы в отчаянном рывке преодолеть локтей двадцать и вывалиться в неширокую пещеру. И тут же глыба-спасительница с треском разлетелась на куски, а расщелина сомкнулась.
Гора продолжала басовито гудеть.
Кир стоял на четвереньках. Свой костыль он потерял и найти в кромешной темноте уже не надеялся.
Победа или поражение? Кто знает?
Часть вторая
Созидатели империи
Глава 9
Ранняя весна в Барне не баловала теплом. На исходе месяца Козла едва-едва начали подтаивать сугробы. Снег, которого нападало коню по брюхо, а человеку среднего роста до пупка, стал сырым и ноздреватым, а с веток в полдень срывались бриллиантово-прозрачные капельки. Но с наступлением сумерек возвращался мороз. Снег покрывался плотной коркой наста, а капель застывала горным хрусталем. И все же генерал Энлиль доль Гобарро приказал готовить обоз к «переобуванию» с санных полозьев на колеса. Он предполагал устроить дня через три-четыре длительную стоянку, чтобы дать войску отдохнуть, а заодно и вплотную заняться телегами.
Генерал усмехнулся и дернул себя за ус. Да уж! Табальцы будут неприятно удивлены, когда вместе с весенними ручейками на их холмы обрушится победоносная армия Барна. Пять тысяч широкоплечих, рослых молодцов. Вооруженные алебардами, пиками, длинными луками. А вдобавок к пехоте сто копий[24]конницы – собрать их стоило больших трудов, ведь в предгорной провинции Империи знати совсем немного, все больше охотники и землепашцы, бортники и ремесленники. А приведет победоносную армию Барна он, доль Гобарро. Его имя прославится в веках, останется в летописях и хрониках, его жизнеописание будут изучать в университетах. И все благодаря его милости барону Фальму и господину т’Исельну дель Гуэлла. Они предложили вернувшемуся на родину из далекой Вельзы полковнику (гарнизон его крепости разбежался после того, как провинция объявила независимость) возглавить армию.
Шутка сказать, пять тысяч пехоты!
Генерал подбоченился и снова закрутил ус. Конечно, он оправдает надежды благодетелей. Завоюет Табалу. А если не сможет, то и жить незачем. Он ведь настоящий офицер истал бы генералом в Империи, проживи она подольше. Как генерал делла Пиерро, отправленный во главе второй армии в Арун.
Доль Гобарро, вспомнив о сопернике, получившем генеральские банты[25]не из рук господина дель Гуэллы, а еще в Сасандре, расстроился и, как обычно, разозлился. Наорал без дела на адъютанта, отправил одного вестового к боевому охранениюв голову колонны узнавать, как дела, а оставшихся двоих – в обоз. Зачем? А просто так. Чтоб не расслаблялись. Потом огрел светло-гнедого жеребца плетью и заставил его вскарабкаться на вершину пологого холма, взламывая копытами наст.
Оттуда видно было, как армия выползает из леса и, форсировав реку по неширокому, но прочному мосту, выходит в левобережье Торницы. Здесь, по донесениям разведчиков, хорошее место для ночевки – ровная площадка, да и врагам подобраться вплотную затруднительно. Хотя кто станет нападать на столь могучее войско? Разрозненные шайки разбойников не посмеют. Банды кондотьеров… Да откуда тут, в Барне, кондотьеры? Они все в северную Тельбию рванули, когда заваруха началась. Помнится, доль Гобарро и сам хотел. Где война – там награды, продвижение по службе. Ну, своего повышения в чине он дождался.
– Ваше высокопревосходительство! Господин генерал… – нерешительно произнес адъютант, уже получивший один раз нагоняй, что отвлекает командующего от мудрых мыслей.
– Чего тебе? – нахмурился Энлиль.
– Там… – начал парнишка, но генерал уже все понял и сам.
– Что ж раньше не предупредил? – нахмурился он.
К холму по глубокому снегу пробивались четыре всадника. Барон Фальм на мощном вороном жеребце дорландской породы, т’Исельн дель Гуэлла на светло-сером, толстомясый жрец, их сопровождающий, на спокойном мышастом муле и мальчишка, о роли и положении которого генерал строил всяческие предположения, но они с треском проваливались одно за другим.
– Виноват! – осипшим голосом крякнул адъютант.
– Пошел вон! – отмахнулся доль Гобарро, направляя коня навстречу благодетелям. Лицо его осветила радостная, совершенно искренняя улыбка. Восторг генерала разделяло, можно сказать без преувеличения, все войско. А тех редкостных мерзавцев, которые позволяли себе едкие высказывания в адрес барона Фальма и господина дель Гуэллы, оставили висеть на двух ясенях еще добрый десяток дней тому назад. Таким людям не место в победоносной армии Барна.
– Рад видеть вас, господа! – воскликнул генерал. Он и в самом деле встречался с вдохновителями похода не так часто. Что поделать! Люди занятые. Государственные, можно сказать, люди.
– Взаимно, господин генерал, взаимно, – откликнулся Фальм, поправляя берет с пером цапли так, чтобы он прикрывал искалеченное ухо. Кто мог так изуродовать благородного дворянина? Офицеры из армии доль Гобарро частенько спорили об этом, но не нашли достойного объяснения. Да мало ли где мог успеть повоевать господин барон?
Дель Гуэлла ограничился отрывистым кивком. В его немногословных обращениях к генералу всегда сквозила холодная неприязнь. Словно всякий раз брал жабу голой ладонью. Энлиль никак не мог взять в толк – где же допустил оплошность, чем обидел благородного господина из самой Аксамалы? Тем паче, т’Исельн лично рекомендовал его на пост командующего армией. Рекомендовать рекомендовал, а вот уважать не уважал.
– Господин генерал! – Барон прищурился и стал похож на крупного кота, опасного для любой добычи, независимо от ее размера.
– Да? Слушаю вас.
– Мы, с вашего позволения, воспользуемся этим холмом.
Фальм не спрашивал разрешения, Фальм утверждал. Хвала Триединому, что говорил вполголоса – видно, все-таки не хотел унижать доль Гобарро перед сопливым адъютантом. Что ж, и на том спасибо.
– Вы слышали, что сказал его милость, господин генерал? – приподнял бровь дель Гуэлла. С этого станется и во всеуслышанье выставить командующего армией прочь с холма только из-за того, что им ни с того ни с сего приспичило здесь остановиться. И невдомек ему, что без помощи генерала они свои планы в жизнь не воплотят, господство над тремя провинциями не установят.
Энлиль подивился самому себе: откуда такие крамольные мысли? Ведь еще мгновение назад он с радостью принял бы любое порицание из уст т’Исельна. А теперь серьезно подумывает – не кликнуть ли охрану. В конце концов, кто тут главный, кому подчиняются пять с половиной тысяч вооруженных людей?
– Господин генерал… вы не уснули? – легко усмехнулся Фальм. Из-под щегольски подкрученных усов сверкнули белые зубы. От его улыбки доль Гобарро стало нехорошо. Мороз пробежал между лопаток, а пальцы мелко задрожали.
– Я слышу, ваша милость, – как можно более изящно поклонился генерал. – Не смею вам мешать. – Он оглянулся на адъютанта: мол, за мной!
– А молодой человек пускай задержится, – продолжая все так же улыбаться (вроде бы и ласково, но мурашки по коже), сказал Фальм. – Нам может понадобиться его помощь.
– Конечно… – оторопело кивнул Энлиль.
Он пришпорил коня, скатившись с холма с риском сломать шею.
Дель Гуэлла посмотрел вслед генералу и тяжело вздохнул:
– С кем приходится работать…
Барон покосился на генеральского адъютанта. Пожал плечами и спрыгнул на снег.
– Офицер!
– Слушаю, ваша милость! – Молодой офицер вытянулся в струнку.
– Соберешь коней и будешь ждать нас у подножия холма. Ясно?
– Так точно! – Барнец перехватил левой рукой повод, который протянул ему Фальм. Собрал поводья остальных и, не оборачиваясь, отправился, согласно приказу, по склону вниз.
Дель Гуэлла несколько раз привстал на носки, чтобы размять ноги. Брезгливо бросил:
– Вы заметили, господин барон, что чем тупее человек, тем тяжелее он поддается магии амулета?
– Ну, что поделаешь? – Фальм держал за меховой воротник мальчика лет двенадцати, слишком худого для своих лет, зыркающего затравленным котенком. Наследник Медренского графства, захваченный им в плен во время последней стычки с убийцами. – Это издержки, без которых никуда не деться… Зато, глядя на генерала, мы всегда знаем, когда нужно обновить заклинание.
Услышав его последние слова, Халльберн попытался вырваться, но барон легко встряхнул его. Проговорил укоризненно:
– Суетливость не делает вам чести, ваша светлость.
– Я тебя убью. Рано или поздно! – Мальчик передернул плечами – руки все равно связаны.
– Ну, как по мне, так лучше поздно, – оскалился барон. – Хотя, скорее всего, вряд ли у тебя что-то получится…
Т’Исельн, со скучающим видом рассматривающий облака, зевнул и тихо проговорил:
– Может, начнем, господин барон?
Их четвертый спутник – невысокий, пухлый, с лоснящимися щеками и двойным подбородком – усиленно закивал, выражая согласие с бывшим главой тайного сыска. С первоговзгляда его можно было принять за жреца Триединого, привыкшего к сытой и спокойной жизни в захолустном городке.
– Начнем? Пожалуй, – кивнул Фальм. – Фра Ростель…
Толстый шагнул вперед, расстегивая куртку. На свет появился тяжелый медальон из черненого серебра с полустертой гравировкой.
«Что ж у тебя рожа такая довольная? – устало подумал барон. – Неужели ты думаешь, жиряга, что представляешь для нас какую-то ценность? Или ты считаешь, что, помогаянам, ты становишься ровней? Погоди, найдем кого-нибудь поумнее…»
Как дель Гуэлла терпеть не мог генерала доль Гобарро, так же господин барон испытывал отвращение при одном лишь виде фра Ростеля. Разжиревший храмовый служка, проводивший дни и ночи в лени и пустопорожних разговорах, волей случая оказался тем самым человеком, которого Фальм и дель Гуэлла искали с начала зимы.
Дело в том, что захваченный в плен Халльберн наотрез оказался воздействовать на людей при помощи амулета. Мальчишка сопротивлялся так отчаянно, что барону стоило больших трудов сдержать рассвирепевших дроу, одного соплеменника которых наследник Медрена зарезал насмерть, а второго покалечил. Но малолетний заморыш благодарности не испытывал, а, напротив, стремился всячески подпортить жизнь спасшим его людям. То голодовку объявит, то в омут сигануть норовит. А уж как злился при одном только виде Фальма! Словно дикий котенок. Поначалу кидался в драку даже со связанными руками. После, поняв бесплодность попыток, так и норовил укусить исподтишка.
Само собой разумеется, для планов дель Гуэллы и Фальма такой мальчишка был совершенно бесполезен. Амулет, являющийся мощным резонатором чувств носителя, мог еще, чего доброго, обратить всю провинцию против заговорщиков. Хотя, конечно, мог сделать и так, что люди начали бы бросаться друг на друга с кулаками. Весьма полезное волшебство, и барон серьезно задумывался – а не попробовать ли? Но не та задача стояла перед ними.
Предложенный дель Гуэллой ход заключался в следующем: в кратчайшие сроки убедить народ Барна в собственной исключительности, объединить всех – и дворян, и простолюдинов – общей идеей (ну, к примеру, Барн от гор Тумана до Великого озера) и двинуть убеждать соседей, которые, само собой, не согласятся с такой постановкой вопроса,силой оружия. Начать нужно, вне всякого сомнения, с сопредельных Табалы и Аруна. Провинции после развала Империи погружены в неразбериху: нарушено государственноеустройство, военное ведомство лишено единого управления. Табала, если ударить стремительно и без пощады, упадет в ладони, словно перезрелый плод. С Аруном будет тяжелее – страна побогаче, народу там живет побольше, да и номинально власти провинции признают главенство Аксамалы. То есть из состава Сасандры они вроде бы и не выходили. Хотя это, в сущности, мелочи, можно сказать, ерунда. До того ли сейчас Аксамале? Со своими бедами разобраться бы… Так что и Арун долго не выстоит.
Осталось дело за малым – сплотить Барн и поднять на войну мирных землепашцев, рудокопов и охотников. Амулет Халльберна, отлично зарекомендовавший себя при осаде Медрена, мог помочь и здесь. Но… в северной Тельбии заколдованным куском серебра управляла искренняя вера наследника в правоту своего дела. Как заставить негодного мальчишку направить силу амулета в нужное русло? Задачка не из простых.
Решение нашлось. Не сразу. После долгих размышлений, споров и бесплодных попыток. Благодаря развернутой агентурной сети господину дель Гуэлле удалось выйти на фраРостеля. Когда-то, чуть ли не десять лет назад, служка замарался в делах, не поощряемых Храмом. Нарушал установленный пост: увлекался винопитием сверх всякой меры, чревоугодничал, курил табак, бегал по девочкам легкого поведения. Ничего удивительного, что на все эти плотские радости не хватало денег. Ростеля попытался прикормить фалессианский шпион, но тайный сыск оказался на высоте. Шпиона схватили и выслали из страны, а храмового служку взяли на заметку. Сыщики любили использовать таких типчиков как приманку. Чуть позже дель Гуэлла выяснил, что Ростель обладает способностями чародея. Маленькими, не дающими возможности самостоятельно колдовать, но все-таки… Худо-бедно он мог использовать магические задатки для своей пользы. Например, располагать людей к себе. Иначе как объяснить, что обычно строгие жрецы так и не дали нарушителю устава и заповедей Триединого под зад коленом? А еще он великолепно умел собирать пожертвования. Горожане едва не дрались между собой за право бросить медный грошик (а то и четверть скудо) в кружку Ростеля. Ну, и всякие прочие мелочи… На первый взгляд разрозненные и не связанные между собой, для внимательного наблюдателя они складывались в довольно ясную картину. Необъяснимая доброта ростовщиков, дающих в долг без процентов; проституток, не требующих платы; трактирщиков и прочего мещанского люда.
Господин т’Исельн потребовал доставить к нему служку. Первый опыт удался. Правда, воздействие Ростеля ограничивалось кругом не больше двух миль в поперечнике. Для сравнения, Халльберн охватывал почти все Медренское графство. Стали искать выход из положения… И нашли его. Сам же служка и предложил, ссылаясь на какие-то древние книги, толкующие деяния Триединого. Кровь, сказал он, несет отпечаток души. Когда-то давно по крови человека опытный волшебник мог выведать всю его подноготную – что любит есть на завтрак, когда последний раз был в постели с женщиной, курит ли и многое другое. Если смочить амулет кровью мальчика, сказал Ростель, то старинную побрякушку можно ввести в заблуждение. Барон Фальм подумал, подумал… и согласился. Ну и подумаешь, что рожа служки вызывает стойкое отвращение! Барон давно привык не смешивать чувства и дело, которому служит.
В первый раз они немного перестарались. Едва не угробили наследника Медрена. Просто Ростель, неловкий и неумелый, слишком глубоко резанул жилу на руке мальчика. Амулет, что называется, «искупался» в крови. Результат оказался потрясающим. Едва ли не весь Барн поднялся в едином порыве, желая сплотиться вокруг барона и бывшего начальника тайного сыска, а после обрушиться на гнусных и вероломных соседей, которые только и ждут, чтобы устроить добрым и миролюбивым барнцам какую-нибудь гадость.В добровольцах, рванувшихся на вербовочные пункты, недостатка не было. Напротив, излишне настойчивых, но неопытных воинов прогоняли, стараясь набирать армию из бывших солдат – благо гарнизонов в Барне хватало всегда, поскольку близость гор Тумана и воинственных дроу заставляла имперские власти держать ухо востро.
Барон строго выговаривал служке-колдуну за неловкость в обращении с Халльберном. Таких, как ты, сказал он, мы найдем еще не одну сотню. Надо будет, все близлежащие провинции на уши поставим, но найдем. А вот мальчишка – редкость, и связь его с амулетом необъяснима и неповторима. Короче, мрачно пообещал Фальм, если что-то с мальчишкой случится по вине Ростеля, то с последнего он сдерет шкуру, набьет ее мелко нарезанной соломой и натянет обратно.
После первого опыта, путем проб и ошибок, нашли надлежащее количество крови – пять капель, не больше. Это позволяло сохранять контроль над половиной страны в течение пяти-шести дней. Гораздо труднее оказалось заставить Ростеля постоянно удерживать мысли в русле патриотизма, не отвлекаясь на вино, еду и женщин. В противном случае барнцы быстро превратились бы в стадо жующих, беспрестанно совокупляющихся пьяных животных. Тут уж на высоте оказался дель Гуэлла. Он постоянно вспоминал детские песенки, стишки и считалки, в которых рассказывалось о любви к родине, и переделывал в них упоминания об Империи и Сасандре на восхваления Барна и барнцев, заставляя фра Ростеля разучивать их и после распевать. Фальм хмурился, кусал усы, называл творчество бывшего главы тайного сыска: «В огороде крапива, а я родину люблю», но не мог не признать действенности предложенного метода.
– Вы задумались, господин барон? – склонил голову к плечу дель Гуэлла. – Позвольте узнать, о чем?
– Да так, ни о чем… – Фальм встряхнул головой, словно сбрасывая наваждение. – Подумываю, не оставить ли нам «табальскую» армию? Не пора ли перебраться к войскам,идущим на Арун?
– В Арун? – переспросил дель Гуэлла и привычным жестом перехватил вырывающегося Халльберна.
– Ну да… – Барон зевнул, показывая острые клыки. – Генерал, как мне кажется, прекрасно справится без нас.
Исельн поморщился, но смолчал. Фальм едва не расхохотался. Он любил злить господина дель Гуэллу. Особенно с тех пор, как понял, что планы бывшего сыщика начинают срабатывать и в их паре южанин потихоньку становится главным. Нет, влияние самого барона на определенные круги местной знати и мещанства никто не оспаривал, но… Дель Гуэлла дергал за ниточки как заправский кукловод, ширине его агентурной сети мог позавидовать любой аксамалианский шпион, даже Старик. Приходилось признать, что безнего барон не сумел бы так быстро подготовить армию к походу. Ради достижения желанной цели Фальм без труда мог зажимать самолюбие в кулак и засовывать куда подальше. Но почему нужно отказывать себе в маленьких невинных удовольствиях? Позлить удачливого сообщника – святое дело.
Пока Фальм скалился и хохотал в душе, дель Гуэлла закатал Халльберну рукав курточки, осторожно, почти бережно, ткнул острием корда.
Фра Ростель подставил амулет под тоненькую струйку, возникшую у наследника Медрена на запястье.
– Раз, два, три… – отсчитал Исельн. – Все.
Быстрым движением он перевязал ранку чистой тряпочкой. Оттолкнул мальчика. Сказал:
– Если хотите, господин барон, мы можем поехать на юг. Навстречу весне, так сказать. Не пришлось бы раскаяться. Доль Гобарро – напыщенный чурбан.
– А делла Пиерро, командир южной армии, отличается умом и сообразительностью? – пошевелил усами и вроде бы даже усмехнулся Фальм.
Дель Гуэлла подумал, вздохнул и махнул рукой. Разделиться, чтобы присматривать за всеми генералами одновременно, они не могут. Тогда следует выбрать южное направление, как более важное. И тут котолак, несомненно, прав.
Город Да-Вилья притулился между двумя невысокими холмами в полумиле от реки Альдрены. И неспроста. Неширокая река, берущая начало на северных холмах, неподалеку отЛысого нагорья, весной, в паводок, становилась бурной и полноводной, заливала всю долину от края до края. Жителям Да-Вильи пришлось уйти повыше, в ложбину, оставив на берегу Альдрены лишь вбитые в рыжую глину сваи причала, куда приставали плоскодонки, доставляющие на торг овечью шерсть. А несколько сотен домов – одноэтажных и двухэтажных – столпились на берегу быстрого ручья, впадающего в реку.
Антоло вздохнул. Наконец-то он дома. Впереди тихая и спокойная жизнь, лишенная смертей и сумасшедших погонь, голода и холода, тягот путешествия в седле…
Кстати, к седлу он совсем привык. Когда мышастая, косматая кобылка тряхнула головой и потянулась к осиновому листку, чудом уцелевшему на голой ветке, бывший студент строго, но без излишней жестокости одернул ее, призвав к порядку. Толкнул каблуком, заставляя переступить вперед на несколько шагов.
– Я рад, что ты вернулся домой, Антоло из Да-Вильи, – проговорил буланый кентавр, застывший на обрыве, как изваяние.
– А я рад, что наше путешествие на север завершилось, – проговорил другой кентавр. Его черную шкуру покрывали крупные белые пятна, на груди виднелся плохо заживший шрам. – Меня утомило общение с людьми. Теперь моя тропа лежит на юг и только на юг.
– Я тоже рад оказаться дома, Желтый Гром, – ответил молодой человек буланому. Помолчал и со вздохом обратился к вороно-пегому: – Прости меня, Стоячий Камень. Людичасто бывают не правы в своем отношении к другим расам. Но они не мирятся и друг с другом. Такова, к сожалению, жизнь. Оправдываться не буду. Скажу лишь одно: отныне мой дом – ваш дом. Здесь, в Да-Вилье, вы сможете отдохнуть и пополнить запасы перед дорогой в родную Степь.
Не ожидая благодарности от предводителя степняков, Антоло оглянулся на выстроившихся позади них кентавров. Сорок четыре скуластые физиономии, с широкими ноздрями и тяжелыми челюстями. Может быть, для кого-то они и нелюди, но не для него.
Путь из Гобланы в Табалу не близок. Половину дороги его, израненного, потерявшего много крови, бесчувственного, кентавры несли на носилках, сменяясь каждый час. По вечерам, на привале, светло-серый, почти белый от седых волос Вольный Ветер лечил студента. Прикладывал к ранам распаренные листья земляники, накладывал припарки изчеснока, смешанного с медом, промывал настоем заячьей капусты. Хуже всего заживала рана в левом боку – очевидно, стрела не только сломала ребро, а наконечник раскололся и кусочки кремня остались в мышцах. Они выгнивали по одному: кожа вокруг раны приобрела багровый оттенок, стала горячей, и вскоре жар распространилсяна все тело. Вольный Ветер надрезал рану острым ножом, а потом долго мял кургузыми пальцами. За время лечения Антоло разгрыз две ясеневые чурочки, но кентавр остался доволен. Он показывал всем желающим кусочки выгнившей кости и чешуйки кремня. Четверо суток отряд не двигался с места, ожидая улучшения здоровья студента. Хвала Триединому, жар спал, озноб прекратился. Лекарь заявил, что угрозы жизни раненого больше нет.
Когда Антоло окреп настолько, что смог сидеть в седле, ему добыли лошадку, отобрав ее у отряда мародеров, грабивших брошенное крестьянами село. Студент попросил Желтого Грома проводить его до родной Да-Вильи. Да, собственно, и без его просьбы кентавры не оставили бы слабого, шатающегося даже на легком ветру человека одного.
Они рысили вначале через половину Гобланы. Опустошенная, покидаемая людьми провинция производила ужасное впечатление. Сожженные села и брошенные города. Оставленные войсками укрепления занимали многочисленные шайки разбойников – ведь имперская армия уходила, оставляя склады с оружием, никто не озаботился хотя бы привести арбалеты в негодность или сжечь древки пик.
Лихой люд сбивался в отряды, как одичавшие коты в стаи. Между ними не было мира. Каждый стремился убить и ограбить любого встречного. И все вместе набрасывались на безоружных беженцев. Неразберихи добавляли дроу, по-прежнему опустошавшие север Гобланы. Конечно, «конелюди» быстро находили общий язык с остроухими.
А вот с людьми получалось труднее. В стычке с шайкой мародеров погибло четверо кентавров. Они вмешались, когда увидели разграбленный обоз, но не ожидали залпа из арбалетов в упор. За погибших сородичей воины Великой Степи отомстили сполна – ни один из грабителей-людей не ушел. И после этого каждый встреченный отряд мародеров уничтожался немедленно и без всякой жалости.
Антоло помнил имена погибших кентавров: Летний Дождь из клана Каменистых Склонов, Толстый Сурок и Черное Крыло из клана Сухой Реки, Рыжий Сполох из клана Кривого Распадка. Молодой человек знал: они умерли за него, за то, чтобы он мог беспрепятственно добраться домой.
Когда отряд пересек границу Аруна, стало легче. Здесь еще соблюдались законы Империи. Дороги и города охранялись, хотя командиры гарнизонов не могли остановить безудержного дезертирства среди солдат. Вельзийцы, окраинцы, тьяльцы не хотели защищать арунитов. Среди народа ширились слухи о необъявленной войне с Барном. Мол, северяне собирают большую армию, которую двинут на Арун.
Особой любви и дружбы между барнцами и арунитами никогда не было, но в торговых делах купцы обеих провинций неплохо ладили. Простой люд на границе тоже сохранял сдержанные, но дружелюбные отношения. А вот охотники северных предгорий и южане из земель, прилегающих к Великому озеру, частенько плевались, когда слышали друг о друге. Кое-какие горячие головы в Аруне призывали собрать в кулак все силы и нанести упреждающий удар. Вот только силы никак не хотели собираться. Генералы и полковникиспорили между собой, кто же должен возглавить армию, которая заступит дорогу наглым захватчикам. Рендела – столица провинции – готовилась к осаде. А солдаты уходили и уходили.
Антоло смотрел, слушал, и душа его холодела. Как могли народности, прожившие бок о бок не одну сотню лет, вдруг в одночасье, за каких-то несчастных полгода, забыть о былом добрососедстве? Где зародились и вызрели эта зависть, нетерпимость и злость? Почему Барн и Арун выясняют отношения, вместо того чтобы помочь истекающей кровью Гоблане? Почему давние обиды, которые до сих пор припоминались лишь в байках да досужих сплетнях, вылезли наружу, как чирьи после простуды? Почему неглупые и предприимчивые люди болтают языками, изощряясь в бесконечных спорах, вместо того чтобы одним решительным поступком восстановить порядок и справедливость? Какая сила разложила армию, бывшую совсем недавно сильнейшей на материке? Неужели всему виной айшасианские шпионы и лазутчики из западных королевств? Вряд ли… Значит, разгадка прячется не во внешнем воздействии на Сасандру, а во внутренней гнильце? Что тогда недодумали многочисленные чиновники, призванные управлять государством? Что не предусмотрели мудрые жрецы Триединого? Почему люди из разных провинций бросаются друг на друга, как когда-то он и тьялец Кир?
Тьялец Кир?
А может быть, в этом сравнении и кроется если не разгадка, то хотя бы намек на нее?
Бывший гвардеец и Антоло постоянно соперничали. Когда явно, когда скрыто… Слишком уж они разные… Были. Пожалуй, косточки тьяльца обглодали бродячие коты и прочие мелкие лесные падальщики. Вряд ли дроу озаботились похоронами погибших наемников.
– Мы благодарны за гостеприимство, – неторопливо, рассудительно проговорил Стоячий Камень. – Но будут ли твои соплеменники рады нас видеть? Люди зачастую недолюбливают детей Великой Степи.
– Да пускай только попробуют слово сказать! – горячо воскликнул Антоло. – Моя семья – одна из самых богатых в Да-Вилье! Никто не захочет ссориться с нами.
– Времена меняются. – Пегий кентавр, кажется, даже вздохнул. – Кто знает, какие изменения произошли в твоей Да-Вилье?
– Да какие изменения?! Все как было! Вон, на пригорке, ветряк дядьки Фирелло! От него, если по улочке вниз, прямиком к нашему дому выйдешь. С посеребренным флюгером, видишь? Двухэтажный… Дальше – рыночная площадь. Потом магистрат…
Желтый Гром переступил копытами по раскисшей, с мазками непротаявшего снега, земле.
– А скажи, Антоло, раньше перекрывали рогатками въезд в город?
– Где? – встрепенулся молодой человек.
– Да вон, гляди, на тропе, что от брода идет… – пояснил Стоячий Камень.
Антоло пригляделся. И правда, только восторгом от возвращения в родные места можно было объяснить, что он не обратил внимания на такое приметное сооружение. Брод через Альдрену не замерзал даже в разгар месяца Филина. Вот и сейчас упругие свинцово-серые струи выныривали из-под неровного, вспучившегося края льдины, перегородившей реку выше по течению, клубились и свивались, ныряя под обломанный бок ниже. От реки к городу вела накатанная колея. Дорога. Как ее называли в Да-Вилье – Арунскийтракт. Это чтобы отличать в разговоре от Литийского, уходившего через холмы на восток. Приблизительно на полпути от брода до города, на склоне справа от дороги торчало несуразное сооружение: длинный дом, а скорее землянка – стены сложены из «дикого камня», а крыша – из дерна. Оттуда к рогатке, в самом деле перегораживающей дорогу, спешили люди, на головах которых поблескивали шлемы. В руках они несли кто алебарду, кто пику, кто арбалет.
– Ух, ты… – только и сумел выдохнуть Антоло.
– Вот-вот… Будут ли нам тут рады? – без всякой жалости проговорил Стоячий Камень.
– И кажется, в городе были пожары, – добавил Желтый Гром. – Вон там… И еще вроде бы во-он там… – Он показал коротким толстым пальцем, где именно.
Антоло крепко задумался. Время, конечно, военное. Все может быть. И пожары, и самооборона города, и еще три тысячи демонов с хвостиком. Жители Да-Вильи – люди мирные. Ремесленники, купцы, овцеводы… Но если жизнь прижмет, возьмутся за оружие. Это и к гадалке не ходи. Тем более что слухи о барнской армии, бродящие по Аруну, очевидно, не выдумка, не бред сивой кобылы. Может, они и до Табалы добрались? Если его земляки решили отбиваться от барнцев, то помощь полусотни кентавров лишней не покажется. Лишь бы только не начали стрелять, не разобравшись.
– Поедем! – Табалец упрямо тряхнул головой. – Нужно же выяснить, что у них там происходит.
– Тебе виднее, – сдержанно ответил Стоячий Камень, но в голосе его пробивалась отчетливая нотка сомнения.
– Тогда так! – решился Антоло. – Я приглашаю к себе в гости тебя, вождь, и тебя, Желтый Гром. А остальные пускай пока подождут у брода. Так годится?
Пегий кентавр кивнул:
– Я согласен. – Повернулся к своим и выкрикнул несколько фраз на языке детей Великой Степи, отдаленно напоминающем конское ржание.
Антоло смутно уловил содержание. Вождь «конелюдей» приказал воинам уходить, если с ним что-то случится.
Кентавры недовольно заворчали, крепче стискивая древки копий, но ни один не решился возразить открыто – вождь на то и вождь, чтобы знать, как делать лучше.
– Ну что, Антоло, показывай свою Да-Вилью… – Стоячий Камень отдал копья переминающемуся позади него Серому Орлу, оставив при себе только тяжелый тесак в ножнах, закрепленный за спиной человеческой части тела.
Вождь пошел вперед танцующим шагом, который студент видел лишь изредка у выезженных для знати и богачей лошадей. Желтый Гром не отстал от командира. Он двигался не так грациозно, зато скрестил руки на груди и позевывал напоказ – вот, мол, я какой невозмутимый, даже нацеленные арбалеты не заставят испуганно озираться.
Догоняя товарищей, Антоло изо всех сил стукнул пятками мышастую кобылу.
Будь что будет! Двум смертям не бывать, а одной не миновать, как сказал бы Почечуй, большой любитель пословиц и поговорок.
Глава 10
Старое, вытертое седло поскрипывало при каждом шаге кобылы. Сбоку сопел Желтый Гром. Гарцевал, помахивая хвостом, Стоячий Камень. Спину буравили взгляды оставленных у реки кентавров. Антоло и не думал, что выйдет так просто. Дети Великой Степи на удивление легко согласились оставить вождя. Даже удивительно – обычно о кентаврах говорят как о неукротимых, своенравных воинах. А тут такое послушание… Может, все-таки уважение к словам предводителя неизмеримо сильнее вольной души?
Впрочем, Антоло не долго рассуждал об обычаях кентавров. Вскоре все его внимание сосредоточилось на замерших по ту сторону рогатки людях. Крепкие, плечистые мужики. Бороды светлые – похоже, из местных. Ну, хоть за это спасибо Триединому. Оружие они держали уверенно. По всему чувствовалось – не впервой.
Кто же это? Что здесь делают? Добра от них ждать или…
– А ну-ка, остановитесь! – окрикнул приближающегося человека и двух кентавров круглолицый мужик в кожаном шлеме, сверкающем начищенными бронзовыми заклепками. Борода у него росла плохо – реденькие, тронутые сединой волосы на подбородке и по нижней линии щек. Глаза, заплывшие жиром или опухшие от какого-то неизвестного Антоло недомогания, ощупывали пришельцев на удивление дотошно и цепко.
Бывший студент натянул поводья.
– Во! Молодец! – одобрил его круглолицый. И посоветовал: – Руки на виду держите. И ты, и конежо… И степняки.
То, что он не стал без причины оскорблять кентавров, внушало уважение и надежду уладить дело миром. Антоло улыбнулся (хотя улыбка вышла немного натянутой) и показалпустые ладони.
– Кто такие? – начал допрос охранник – скорее всего, он был здесь за сержанта. – Откуда? Зачем в Да-Вилью?
– Меня зовут Антоло, – откашлявшись, пояснил молодой человек. – Я – здешний уроженец. Учился в Аксамале, в университете. Сейчас возвращаюсь домой. Со мною – мои друзья.
– В университете, говоришь? – Круглолицый почесал бороду. – И как там в столице… То есть в бывшей столице, – поправился воин. Еще бы! Ведь Табала объявила независимость. Теперь она сама по себе, а Империя – сама по себе.
– Я давно не был в Аксамале, – честно отвечал Антоло. – Я воевал в северной Тельбии. Потом дрался с остроухими в Гоблане…
Сержант на миг прищурился, еще раз оценивающе оглядел молодого человека с головы до пят. Но промолчал. Похоже, счел, что он говорит правду.
– Теперь я вернулся домой, – закончил Антоло.
Круглолицый вздохнул. Переложил арбалет на сгиб локтя.
– Может быть, ты говоришь правду. А как мне это проверить?
– Проводи меня к фра Анзьело, торговцу шерстью. Это мой отец. Он подтвердит мои слова.
– Фра Анзьело, говоришь? – приподнял бровь охранник. Оглянулся на подчиненных. Те вдруг дружно закивали, словно болванчики, которых привозят из Фалессы.
– Эй, что такое? – насторожился Антоло. – Вы не знаете фра Анзьело, что ли?
– Почему же? – возразил круглолицый. – Знаем. Только он никогда не упоминал о сыне, уехавшем в Аксамалу.
– Не может быть! – Молодой человек сжал кулаки, предчувствуя неприятности.
– Может быть… Не может быть… – сварливо пробормотал сержант. – Не моего ума это дело. Будете с господином ди Гоцци говорить.
– С кем, с кем?
– С командиром нашим.



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 [ 10 ] 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.