Чтение 26–й страницы книги ~Тёрн~

Нэисс покачала головой, давно усвоив этот человеческий жест.

— Спрашивайте дальше. Я хочу выбраться отсюда.

— Похвальная откровенность, похвальная. — Кажется, губы под капюшоном кривились в подобии недоброй улыбки. — Как же именноонизлечил Гончую? Уверена ли ты, сидха, что излечил именноон,а не бесовские, демонические эликсиры, коими так напичканы эти извращения людской природы? Раз уж она не сдохла сразу, поражённая твоим оружием?

— Я… — сидха осеклась, признаваясь себе, что никогда об этом не задумывалась. А ведь и верно, обычно-то хватало одной-единственной Иглы-до-Сердца, чтобы прикончить самого дикого или опьянённого кровью зверя. Гончая получила четыре Иглы и осталась жива. Во всяком случае, смогла взобраться вслед за сидхой по неприступной, отвесной скале — как?!

— Прекрасно видеть следы сомнения, подталкивающего к размышлению, — донеслось из-под капюшона.

— Н-нет, — наконец выдавила сидха. — Её вылечил именно дхусс. Я уверена. Я… чувствовала.

— Расскажи во всех подробностях, — потребовали у неё.

Нэисс повиновалась.

Руки Тёрна, его пальцы, ломающие окровавленную иглу, так и не дошедшую, как оказалось, до самого сердца. Сухое потрескивание, крохотные жемчужные искорки, пробегающие по груди поверженной…

— Жемчужные, ты говоришь, сидха? Не жадеитовые, не опаловые, именно жемчужные? Это очень важно, гостья.

— Жемчужные, — кивнула Нэисс. — Я уверена.

— Продолжай.

— Да… — растерялась сидха, — больше и сказать-то нечего. Водил руками ей по груди, вот и всё.

Её допрашивали ещё долго, и всё о таких же мелочах. Не заметила ли она, откуда именно появились эти искорки? Как долго горела каждая из них? Погасли они просто так, сами по себе, или же впитались, втянулись в тело Гончей?..

Но одними искрами дело не ограничилось, так что вскоре Нэисс уже пожалела, что отказалась от «еды и питья». Её заставили скрупулёзно вспоминать каждый случай использования Тёрном магии — причём интересовали именно внешние её проявления, словно допрашивающие прекрасно знали, что ничего иного сидха им поведать не в состоянии.

Рассказ о спасении её, Нэисс, из таэнгского котла вызвал неимоверное возбуждение. Все действия Тёрна её заставили описать в мельчайших подробностях. Что сделал, как шёл, как стоял, как размахнулся, что творилось в это время с его посохом?

Сидха рассказывала. Ведь в самом деле, что тут такого? Тёрну это никак не повредит. Даже, напротив, может помочь — если эти люди в капюшонах уверятся, что этот дхусс — очень и очень ценен.

Так, слово за слово, упомянуто было и о Плаще Невидимости, и о школе Беззвучной Арфы, и о Гнили…

— Прекрасно, достопочтенная сидха, — наконец проговорил человек в капюшоне. — Ты приняла правильное решение. Мы узнали всё, что хотели узнать. Награда ожидает тебя — и, конечно, свобода. Ибо знай, что это не мы изначально захватили тебя, но орден Чаши. Можешь идти куда хочешь, дочь лесов. Быть может, твоё желание вступить в однуиз наемных терций, содержимых Вольными городами, не настолько уж неосуществимо. У нас там есть знакомцы — можем снабдить тебя рекомендательным письмом.

— Благодарю, — чуть поклонилась сидха. — Но могу ли я в свою очередь задать вопрос…

— Не можешь, — отрезал её собеседник. — Бери награду и уходи, сидха. Ты ещё поймёшь, что мало к кому наш орден был настолько снисходителен, как к тебе.

Нэисс прикусила язычок, сообразив, что вот-вот можно загреметь обратно в уютный ящичек с кандалами.

На резной столешнице появился увесистый кошель чёрной кожи, без каких-либо значков или эмблем. Внутри что-то умиротворительно звякнуло.

— Чистый девет. Иного не держим, — надменно бросил человек в капюшоне. — Бери и уходи. Тебя проводят к воротам, там, если пожелаешь, станешь ожидать обещанного письма.

— Стану ожидать, — сидха проглотила гордость. Может, хоть из этого пергамента она узнает, с кем имеет дело?

Молчаливые фигуры в бесформенных плащах вели её по низким коридорам — стены и потолок выложены из обтёсанных гранитных глыб, но, кроме этого, ничего странного или устрашающего. У ворот её посадили в просторной кордегардии, стены увешаны оружием, причудливыми сочетаниями круглых щитов и длинных копий с широкими листовидными наконечниками — такими можно и рубить, и колоть. Стражи не оказалось — словно обитатели загадочной крепости ни за что не желали попадаться сидхе на глаза.

Вскоре ей и впрямь принесли письмо, вместе с её же стражевой ветвью — хозяева ни о чём не забыли. Нэисс трясущимися руками схватила кожаный тубус — однако он оказался опечатан.

— Отдашь его начальствующему над терцией «Ремме» в городе Ирч. Там спросишь, дорогу покажет любой. А сейчас иди от наших врат, никуда не сворачивая, — выйдешь на тракт, потом шагай на восток…

Сидха молча кивнула, скрывая разочарование. Взглянула на печать — просто сургучный кругляш, безо всяких изображений или девизов.

Ворота мягко и бесшумно отворились, поворачиваясь на тщательно смазанных петлях. Нэисс открылся залитый солнцем склон, ненаезженный просёлок, начинавшийся от воротного проёма, да густые заросли по обе его стороны.

Она осторожно шагнула — нет, в спину не ударила стрела, из скрытого в стене сифона не вырвалась струя ядовитого пара. Никому она не была нужна, эта сидха Нэисс, последняя из Ветви Dekeon Xian, — ей и впрямь предлагалось идти на все четыре стороны. Пленители не задали ей ни одного вопроса, как она сама оказалась в одном отряде с дхуссом и почему её сторожил не кто-то там, а настоящая Гончая Некрополиса.

Вот и порог переступлен, вот качнулись и поплыли, смыкаясь, створки тяжёлых ворот. Нэисс оглянулась — перед ней возвышался зелёный холм, покрытый буйным многоцветьем шипастого алоцвета, его заросли то тут, то там пробивал прямой, точно копьё, ствол голубой горной ели.

А среди этого зелёного великолепия то тут, то там поднимались башенки, тонкие и изящные, словно стилеты, пронзившие плоть павшего великана.

Сидха никогда не видела ничего подобного. Она ожидала мрачной крепости, отнюдь не… не… — Нэисс не могла подобрать слов, да их у неё и не могло быть.

Впрочем, делать нечего. Она помогла Тёрну, чем только оказалось возможно. Хочется верить, его обстоятельства и впрямь облегчатся. Ведь не звери же хозяева этого места — пусть даже и люди! Её могли бы убить, расчленить, закопать, бросить хищникам — а вместо этого отпускают, да еще и с весомой наградой!

Нэисс ещё раз заглянула в кошель — всё правильно, ничего не изменилось. Увесистые кругляши Высокого Аркана лежали, как им и подобало.

Растерянная, она пустилась по дороге. Ибо что ещё оставалось ей делать?

Глава 9

Тьма медленно и нехотя отступала — откатывалась, подобно отливу, от креста, неподвижно застывшего в самой середине зала. Дхусс обвис, голова упала на грудь, глаза закрыты, веки не дрожат.

— Он не умер, дон командор, никак нет! — торопливой скороговоркой выпалил чей-то голос — там, в пределах ещё не рассеявшегося мрака.

— Надеюсь, что нет, — процедил командор, первым выходя на свет.

Всё тот же бесформенный плащ, всё тот же капюшон, из-под которого, кажется, вообще ничего не увидишь. Мелли исчезла.

— Так ничего и не сказал, — резюмировал рыцарь, глядя на бессильно висящую жертву.

— Потому что всё мудрили, мудрили, дон командор, новомодную магию пытали, а следовало-то по старинке, калёным железом да щипчиками! Небось сразу б заговорил, — раздался ещё один голос, грубовато-простецкий, какой можно заподозрить у пожилого дядьки-воспитателя, дождавшегося, что его питомец занял, наконец, достойное положение, но обращавшегося к нему с прежней фамильярностью.

— Вам бы, мастер, всё ломать да калечить, — усмехнулся командор. — Не тот это случай, совсем не тот. Тоньше надо. Изящнее.

— Куда уж изящнее! — возразил тот же голос. — Нам ведь, дон командор, что от этого мясца надо?

— Много чего, — невозмутимо ответил безликий командор. — И оставим этот разговор.

— Слушаю и повинуюсь, — немедля осёкся спорщик.

Фигура в плаще и капюшоне медленно приблизилась к бесчувственному дхуссу.

— Беззвучная Арфа… — раздалось в тишине. — Есть только одно место, где эта школа ещё могла уцелеть. А оттуда кто ни попадя просто так не явится. Тебя прислали дхусс, который, конечно же, никакой не дхусс. И прислали с важной миссией. Возможно, с наиважнейшей. Возможно, наш орден стоит перед величайшим испытанием… вместе с остальным миром.

Затянутая в кожаную перчатку рука протянулась к дхуссу. Пальцы один за другим коснулись острия одного из шипов, большой, указательный, средний, безымянный, мизинеци ещё один. Все шесть.

Шесть, а не пять.

В подземном зале повисла тишина. Дхусс не шевелился, даже не стонал и как будто бы перестал дышать, командор ордена тоже застыл, подобно статуе, и все, кто притаился за границей светового круга, замерли тоже.

— Принесите у него взятое, — наконец скомандовал командор.

— Да щипцами надо, щип…

— Довольно, — не поворачиваясь и не повышая голоса, бросил человек с шестью пальцами.

Говоривший мигом прикусил язык.

Чьи-то руки вытолкнули из темноты в круг непонятно откуда взявшегося цвета нечто вроде высокой тележки, на покрытом чёрным бархатом подносе лежала добыча пленивших дхусса с Ксарбирусом: его посох, Камни Магии и Перо Феникса. Перо светилось, слабо, неровно, то пригасая, то вновь вспыхивая.

— Дон командор… — неуверенно проговорил женский голос.

— Я знаю, что делаю, дона супрамаго.

— Дон командор, никто и никогда не подвергнет сомнению решения и силы ваши, но я, как супрамаго ордена, обязана предупредить…

— Полагаете, дона, что ваш командор этого не понимает? Или вы тоже — за «щипчики»? Мастеру смотрителю камер простительно так думать, но вам, супрамаго?

— Дон командор, великий дон! — в женском голосе теперь ощутимо слышалась паника. — Я согласна со всем, с каждым словом вашим, но, Великая Гидра… это же смертельно опасно!

— Как умудрённая супрамаго, верховная волшебница ордена, собирается пробиваться через защиту, поставленную теми, кто отправил этого дхусса сюда? И не является ли он сам чем-то много большим, чем просто посланец? Если ничего не добилась Мелли, то что осталось делать нам?

— Супрамаго ордена снимает свои возражения, — упавшим голосом отозвались из темноты. — Но не покажется ли разумным вывести из крепости младших братьев, а также основные запасы и казну?

На подобную наглость командор не счёл нужным даже отвечать. Повернулся к тележке, взялся за посох дхусса — осторожно, словно касаясь спящего удава, — и тут вдруг замер, вздрогнул, словно услыхав что-то.

— К воротам, — сдавленным голосом проговорил он. — Все — к воротам!* * *

— Здесь это. Нутром чую, — громогласно объявил гном Брабер, останавливаясь и спуская с плеч лямки мешка.

— Недостойному не требуется ничего «чуять», достаточно один раз взглянуть! — фыркнул мэтр Кройон.

Трое путников, скрываясь в густом подлеске, смотрели на пронзённый каменными башенками холм, запертые ворота, где кончался едва приметный просёлок.

— Крепость…

— Какая ж это крепость! — возразил гном. — Так, видимость одна. И не прячут особенно.

— А зачем же такое строили? Недостойный не в силах объять глубину их замысла…

— А они и не строили. Наше это, гномье. Только позаброшенное, полузаваленное, кой-как подделанное. И раньше от этих ворот не просёлок тянулся, а настоящий тракт, не хуже того, что от гор до Феана. Да вот не удержали, прошляпили, прохлопали — так теперь тут, эвон, Солнце воссияло.

— И как попадём внутрь? Как спасём многомудрого Тёрна? Тебе, гном, ведомо, сколько там стражи и какой?

Брабер приложил палец ко лбу и сдвинул брови.

— Нет, неведомо, — наконец заявил он. Кройон всплеснул лапищами:

— Так что же ты, гноме, нас тогда…

— А это вообще значения не имеет, — подбоченился охотник за демонами.

Стайни в препирательстве участия не принимала. Стояла, неотрывно глядя на странное место, крепость — не крепость, непонятно что.

— Не бывало ещё такого, чтобы гном дороги не нашёл в гномово же строение! — распалялся тем временем Брабер.

Гончая молча вскинула руку. И камнем упала в заросли. Демон и Брабер тотчас умолкли, словно проглотив языки. На просёлке перед воротами стояла, растерянно переминаясь с ноги на ногу, не кто иная, как сидха Нэисс.

— Вот это да… — просипел Кройон. — Я, недостойный, не возьму в толк…

— Её выпустили, — схватился за голову Брабер. Солнце никого и никогда не отпускает. Уж я-то знаю.

— Ловушка! — тотчас объявил мэтр. — Коварная западня, на нас расставленная!

— Да заткнитесь вы, оба! — яростно прошипела Стайни. — Я иду.

Кройон только заморгал бронированными веками — кэтойГончей никак не подходил эпитет «бывшая». Движения — словно у текучей воды. Вот она здесь — и вот её нету. И ни сидха, ни её стражевая ветвь ничего не успели сделать,когда прямо перед ними из ничего соткалась Стайни — сейчас вновь самая настоящая Гончая.

— Далеко ль собралась?

Сидха попятилась, миндалевидные глаза округлились.

— Пойдём. Будешь говорить.

Нэисс лишь затравленно кивнула, не в силах отвести взгляда от вдруг ожившей Гончей.* * *

— Всё рассказала, недостойная? — мэтр Кройон возвышался над сжавшейся в комочек сидхой, словно чёрная боевая башня. — Нет, не им.Намсейчас всё рассказала?

Нэисс только захлюпала носом и поспешно кивнула. Брабер удовлетворённо взирал на плод своего труда — начерченную со слов сидхи схему подземных коридоров.

— Пустяки остались. Внутрь зайти. Ну да я не я буду, если отнорка не сыщу.

— Не надо никаких отнорков, — проговорила Стайни, напряжённо глядя на просёлок и ворота.

Брабер глянул — и охнул, зажимая рот. Демон растерянно попятился, и только давящаяся слезами сидха ничего не заметила и не почувствовала.

Возле наглухо запертых врат воздух колыхнулся раз, другой, третий — словно над нагретыми солнцем камнями, а потом потемнел, складываясь в высокую призрачную фигуру, увенчанную подобием короны.

Ту самую, что явилась как-то ночью к костру, когдакерванещё пребывал в полном составе…

Не обращая ни на что внимания, тень качнулась, побыла к воротам, легко втягиваясь в щель. Несколько мгновений ничего не происходило, а потом створки сказали «умпф!»,по краям вырвались облачка то ли пыли, то ли тончайшей каменной крошки, и ворота тяжело грянулись оземь, открыв чёрную яму подземного хода.

Вот и отнорка искать не пришлось, — Стайни решительно повернулась к спутникам. — Осталось только вспомнить, зачем мы сюда пришли.

В тёмной дыре шевелилась тишина, словно загадочный мохнатый зверь. Сидха вытерла слёзы и тоже вытаращилась, вслед за Кройоном.

Брабер как-то притих, ссутулился и мелкими шажками двинулся к проёму, выставив перед собой чудовищных размеров меч.

— Ты, — Стайни обернулась, мельком обожгла сидху взглядом, — нам не нужна. Иди куда хочешь, только под ногами не путайся.

Тонкие пальцы Нэисс хрустнули, до боли сжимаясь в кулаки.

Кройон чуть помедлил, но потом, неестественно высоко задрав голову, словно храбрясь, двинулся вслед за гномом и Гончей.

— Врут они всё… — зло прошептала Нэисс, глядя троице вслед. — Притворялась, гадина. Не переставала она быть Гончей, не переставала! Всем глаза отвела, и Ксарбирусу тоже, а уж такого простачка, как дхусс, обмануть и вовсе труда не составило!

Но как, как, как?! Вырезанные из тела скляницы, падающие в таз, прокачиваемая по трубкам кровь…

Сидха затрясла головой. Что же это? Что тут происходит?!

…Нет, вниз она не пойдёт ни за какие сокровища. И вообще, самое лучшее сейчас и впрямь последовать совету Гончей да убраться отсюда подальше. На все четыре стороны. В наемную терцию, где не задают вопросов — лишь бы умел держать меч, или тянуть тетиву, или набрасывать заклятье. А уж Иглу-до-Сердца она, Нэисс, — о-го-го! — всадить ещё сумеет.

Вставай, вставай, хватит тебе тут, повторяла себе сидха, однако сама словно приросла к месту, не в силах пошевелиться.* * *

Высокоучёный мэтр Ксарбирус, Д.М., Д.А., И.П.С.Т., Д.П.В.А., с трудом приподнял болезненно гудящую голову над грязной соломой. Прислушался. Сложил губы бантиком, словно пытаясь выразить крайнее удивление. Сощурился. И бросился трясти что было сил железную дверь, что вела из его камеры в коридор подземной тюрьмы.

В коридоре что-то прошелестело — словно ажурный плащ красотки, развеваемый шаловливым ветром. Ксарбирус на миг оцепенел, бросился было в угол камеры, дрожа всем телом, но шелестение стихло, а вот ржавые петли двери распались, обратившись облачком легчайшего пепла. Створка с грохотом рухнула, алхимик забился под солому, тщетно пытаясь закрыть ею и голову.

Но грохот стих, в коридорах царило полное безмолвие, и суровая стража не спешила исправить недопустимое в столь хорошо организованной темнице — отсутствие двери на камере с важным узником, медленно, осторожно, шажок за шажком Ксарбирус высунулся наружу.

Оказалось, что рухнули двери вообще во всём тюремном коридоре — словно прошедшая мимо камеры сущность Жадно пожирала железо.* * *

Гончая, демон и гном оказались под низкими каменными сводами. Брабер молчал, как в рот воды набрав, сделавшись сразу совершенно на себя не похожим. Даже мэтр Кройон прикусил язык — верно, понимал, что по сравнению с этим местечком храм Феникса может показаться просто забавой.

В отличие от храма стены здесь не покрывала резьба, не вились причудливые руны, просто голые стены, ничего больше.

И — пустота. Тишина. Ни звуков боя, ничего, словно подземная твердыня враз вымерла, словно все живые души сгинули, поглощенные тенью — тенью, что и «страшной»-то назвать было нельзя. Так, просто призрак — мало ли их шляется по заброшенным, выморенным местам мира Семи Зверей?

Брошена пустая кордегардия, никто не схватился за развешанное по стенам оружие — но нет и мёртвых тел на полу.

По отполированным камням режуще звонко цокали Кройоновы когти.* * *

В пустом зале всё так же высился крест, всё так же неподвижно, обвиснув, замер на нём дхусс.

Подземелье звеняще и пусто, никто не защищает драгоценную живую добычу, никто не прикоснулся к брошенным на тележке отполированному посоху и Камням Магии. Даже Перо Феникса валяется, позабытое и никому не нужное.

Стены запомнили слова дона командора, посылавшего «всех к воротам». Они знают, что случилось потом, но рассказывать не спешат. Камни, они ни за кого и против всех.

Запыхавшись, в порванном, перемазанном плаще, с прилипшей кое-где соломой, в пустой зал вбежал не кто иной, как достопочтенный и высокоучёный доктор Ксарбирус.

Мэтр алхимии заметно припадал на одну ногу, лицо его приобрело известную асимметрию и украсилось парой здоровенных синяков, но в остальном держался дипломированный пользователь Высокого Аркана вполне бодро.

— Счастье-то какое, не успели, изверги, не успели… — принялся бормотать он, пытаясь развязать путы. Пальцы алхимика тряслись, веревки скользили и срывались, но в конце концов ему удалось ослабить петли и, поднатужившись, спустить на каменный пол тяжёлое тело. Надрываясь и хлюпая разбитым носом, почтенный доктор потащил Тёрна прочь — плечевые шипы дхусса заскрежетали по плитам, оставляя белёсые следы.

— Успеть бы, успеть, успеть… — лихорадочно бормотал Ксарбирус. — Стой, куда это я, совсем ума лишился… — Травник поспешно и кое-как увязал в обрывки собственного плаща Камни, Перо Феникса, длинный посох дхусса кое-как пристроил за спину. — Ну, где наша не пропадала…

— Ты… спасаешь меня? — Губы дхусса чуть шевельнулись. — Что… случилось?

— Крепость ордена Солнца посетила одна весьма, весьма высокопоставленная особа, — пропыхтел достопочтенный доктор. — Настолько высокопоставленная, что здешние хозяева просто не могли не устроить ей самую торжественную встречу. И бросили тебя зде…

Ксарбирус осёкся, пальцы его разжались, дхусс тяжко грянулся оземь.

В подземелье вплыла тень, и круг света, разлитого вокруг креста, сразу же испуганно сжался, язык темноты вытянулся, точно пытаясь добраться до Тёрна.

Дхусс дёрнулся, приподнялся на локте, взглянул прямо в лицо призрачному гостю.

— Кто ты? Что тебе надо? — Язык у Тёрна распух, едва двигался, слова выходили сбившиеся и невнятные. Ксарбирус окарачь бросился прочь, тихо подвывая. Его сумка бесследно исчезла, а без эликсиров какой из алхимика боец?

Посох Тёрна вывалился из скверной обвязки, оставшись лежать подле своего хозяина.

Тень ничего не ответила. Она просто плыла к дхуссу, со всё тем же лёгким, почти нежным шелестом.

Перепачканные кровью распухшие пальцы Тёрна сомкнулись на отполированном дереве.

Тень конвульсивно дёрнулась — и отшатнулась, словно страшась напороться на выставленную вершину посоха.

Тёрн подобрал ноги, зарычал, пытаясь подняться.

Ксарбирус тихо выл у дальней стены.

Тень качалась, её очертания расплывались — и от места, над которым она застыла, в разные стороны разбегались трещины. Всё дальше и дальше, вот они уже поползли по стенам, добрались до потолка…* * *

Стайни, Кройон и гном Брабер осторожно пробирались сквозь опустевшую крепость. Не похоже было, что здесь разыгралась настоящая схватка — ни у самых ворот, ни дальше, в глубине коридоров, не сыскалось ни тел, ни брошенного оружия, ни следов от разрушительных заклятий. Хозяева твердыни сгинули бесследно, словно ночной морок.

— Ничего не понимаю, — разводил руками охотник за демонами. — Они драться должны были, драться до последнего издыхания, раз уж с чашниками за дхусса дерзнули кровь пролить.

Гном вёл своих спутников уверенно, словно хаживал тут бессчётное число раз. Сворачивал, куда нужно, легко разбирался в многочисленных рукоятях, управлявших, как онобъяснил, массивными противовесами, спрятанными в глубине шахт, и открывавших — или закрывавших — самые важные двери.

— Они тут даже ничего и не переделывали, — презрительно бормотал гном, заставляя подняться очередной каменный блок весом с десяток тягунов.

— Здесь пахнет смертью, — трагическим шёпотом возвестил Кройон.

— Только не надо стихов, досточтимый, — испугалась Гончая. — Тебе ведомо, где дхусс, гноме?

— Ведомо, само собой, — фыркнул тот. — Один только зал и есть, где его держать могли, где стены не просто так, а со вмурованными Камнями Магии.

— Камни Магии? — у Гончей округлились глаза. — Но ведь если… эта тень… портал… скорее!

Отбросив осторожность, она бросилась вперёд.

— Куда?! — заорал Брабер, изо всех сил стараясь не отстать. — Куда понеслась, очумелая?! Вправо давай! Вниз по ступеням! И налево!

— Говори, почтенный, куда надо? Сейчас вправо? Потом влево? — демон Кройон помчался огромными прыжками, быстро поравнявшись со Стайни.