Чтение 7–й страницы книги ~Путь избранных~

– Проше зобачичь. Уважне! – профессор стоял над столом и указывал пальцем на подставку, на которой находилось копье.

– Копье Лонгина, – проговорил Андрей, – мы видели его вчера. Вы нам уже показывали...

– Не-е-т! – закричал неистово профессор. Он сорвал очки с носа, затем снова водрузил их на место. Его волосы были взъерошены, налитые кровью глаза слезились. Он был вне себя от горя.

– Нет! Пан Анджей! Это не ест копье Лонгина!

– А что же это в таком случае? – вмешалась Даша.

– Это... точная копия... – Вишневский одной рукой опирался о стол, а другой поднес к своим глазам подделку, – одна из семи... изготовленных по приказу Гитлера...

– Каким образом оно здесь, оказалось? – удивленно спросила девушка.

– Его подменили, пани Дарья, – поник головой ученый. Его плечи вздрагивали. Он был настолько потрясен произошедшим, что на него было жалко смотреть.

– Кто подменил? Когда?

– Не вем. Тераз вноце. Пшепрашам, пани Дарья. Я хотел сказать - этой ночью.

– Но кто?

– Мне это неизвестно, – профессор выпил стакан воды, поданный Андреем и начал понемногу успокаиваться, – дзенькуе, – поблагодарил он, возвращая стакан.

– Пан Яцек, – обратился Андрей, – а вы уверены, что это не то самое копье, а лишь его двойник? Я хотел сказать - копия.

Профессор от удивления привстал. Он посмотрел на Андрея, как на сумасшедшего, непонимающего, о чем спрашивает. Уверен ли он?

– Разумеется, молодой человек. Я абсолютно убежден в этом, вы разве сами не видите различий?

– По-моему, это копье мы видели вчера, здесь, – пожал плечами археолог.

– Как это - то же самое?! Смотрите сюда! – ученый схватил реликвию и поднес к глазам Андрея. Его переполняли эмоции, – видите эти зазубрины? – он тыкал пальцами на копьецо и тулью раритета, – а вот эти?

– Да, хорошо вижу.

– А их здесь быть не должно, – профессор бросил подделку на стол, – я тоже сначала имел слабую надежду, что ошибся и провел небольшую экспертизу. Но, как видите, шановне панство, мои опасения подтвердились, – тяжело вздохнув, промолвил профессор.

– А как вы обнаружили подмену? Вернее, когда это вам стало известно? – спросила Даша участливо.

– Когда мы вчера с вами распрощались, я пошел к себе домой. Мне надо было ещё поработать над некоторыми историческими находками. Я занимаюсь исследованиями... – он запнулся, – не важно, пшепрашам. Так вот, когда я пришел домой и сел за работу, оказалось, что мои очки остались в лаборатории у Рафала. Я зателефоновав, но доктор не брал слухавку, видимо уже ушел додому. Не долго думая, я отправился в лабораторию. Очки оказались на столе. Собирался уходить, но что-то привлекло моё внимание. Не могу объяснить, что именно. Какая-то сила притянула меня к столу и заставила взять копье Лонгина в руки, вернее его «клон». Знаете, панове, я одразу почувствовал необъяснимый дискомфорт. Да-да, дискомфорт. Ну-у... дальше вы знаете. Провел небольшую экспертизу, скорее для самоуспокоения, хотя мне всё стало ясно, едва я взял его в руки.

– Странно...

– Что именно, пани Дарья?

– Странно, что подмена произошла так быстро. А может, и не было никакой подмены? Возможно, доктор Рафал ошибся в оценке проведенной экспертизы, изначально?..

– Вы хотите сказать, что и вчера мы видели всего лишь копию? Что настоящего копья Лонгина не было вовсе? По-вашему, мы с доктором Рафалом сумасшедшие идиоты, которые не в состоянии отличить подделку от оригинала? Так, по-вашему, милейшая пани?! – начал злиться профессор. Даша поняла, что своими сомнениями обидела ученого. Она тотчас поспешила извиниться.

– Ну, что вы, пан Яцек. У меня и в мыслях не было усомниться в вашем профессионализме. Простите меня, ради Бога, прошу вас.

Профессор немного смягчился:

– Добре. Добре. Ниц не стало.

– Я совсем не о том хотела спросить вас, пан Яцек. Когда вы пришли в лабораторию, пана Рафала там уже не было? Так?

– Само собою разумеется. Ведь было уже поздно и он, естественно, ушел домой отдыхать.

– Выходит, вы открыли своим ключом не только входную дверь, но и дверь лаборатории?

– Я же говорил, что имею ключи от всех дверей и ясно, что ими воспользовался. Что вы видите в этом странного?

Даша прошлась по комнате, выстраивая свои умозаключения и придавая им логический порядок:

– Уважаемые господа, – обратилась она к мужчинам, – доктор Рафал, закончив работу, запер ключом двери. Что означает – посторонние проникнуть сюда не могли, если конечно у «них», я имею в виду неизвестных лиц, не было отмычек, или ещё одних ключей. Выходит, подмена произошла в промежутке между уходом доктора и появлением в лаборатории вас, уважаемый профессор.

– И, что вы предлагаете, пани Дарья? – заинтересовался Вишневский, – у вас имеются, относительно этого свои соображения?

– Я думаю, нам надо спросить у пана Рафала, не заметил ли он что-нибудь подозрительное? Ведь он покидал лабораторию последним.

– В самом деле, – живо отозвался профессор, – как я сразу не подумал об этом, – он достал из кармана сотовый телефон и начал лихорадочно набирать номер. Андрей и Даша замерли в ожидании, не произнося ни слова, дабы не отвлекать ученого. Тот долго держал телефон, прижимая его к уху. Слышались длинные гудки, но абонент не отзывался.

– Наверное, ещё спит, – нарушил молчание ученый, – еще только чварта годына утра, – он взглянул на ручные часы, – ну, проше, Рафал, возьми слухавку.

Профессор набирал номер несколько раз подряд, но в ответ слышались лишь длинные гудки. Телефон доктора Рафала молчал.

– Что же делать? – развел руки в стороны пан Яцек, – он не чуе! Напевне, моцно спит.

– Я знаю что делать, – решительно заявил Андрей. Вишневский и Даша посмотрели на него, – надо поехать к нему домой и обо всем расспросить, – вы знаете его домашний адрес?

– Очевище, пан Анджей. Конечно! – засуетился ученый, – вы правы, вы совершенно правы. Не будем терять времени, проше бардзо, идеме!

Все трое, закрыв за собою двери, быстрыми шагами отправились на улицу. Яцек Вишневский, выйдя за ворота, запер их также на ключ. Он почти побежал вперед, чтобы указывать дорогу молодым людям.

Такси нигде не было. В такую рань городок ещё спал, и вокруг не было ни души. Пришлось идти пешком.

– Здесь недалеко, – показывая дорогу, сообщил профессор, – тераз, мы поднимемся на гору и пройдем через небольшую лесополосу. Далее, мимо цвинтажа...

– Мимо чего? – не понял Андрей.

– Цвинтажа. Пшепрашам, мимо кладбища, – поправился пан Яцек, – там его дом, зостался от родителей. Они давно померли, упокой Христос их душу. Добрые были люди. Я с его ойцем были коллегами.

– Друзьями, в переводе с польского?

– Да-да, друзьями. Ещё с детства, – профессор немного запыхался, поднимаясь вверх по крутой бетонной лестнице, – ну вот, мы уже почти в лесу.

Войдя в лес, Андрей и Даша вдохнули полной грудью утренний свежий воздух, напоённый ароматом деревьев и цветов. Они невольно залюбовались необыкновенной красотой, окружавшей их. Этот уютный, небольшой по масштабу городок с трехтысячным населением был красив не только своей исторической архитектурой, но и кольцом лесов и парков, окружавших город со всех сторон, словно мать-природа обняла свое дитя.

За старым кладбищем стоял небольшой красивый домик с мансардой. Он был ухожен и выделялся среди других, редко расположенных домов, не только изящной архитектурой, но и густым фруктовым садом, растущим по всему периметру двора. Ветви деревьев склонились под тяжестью плодов и почти касались земли. С первого взгляда было видно, что за садом ухаживает умелый садовник-профессионал.

Вместо забора дом окружали метровые кустарники, аккуратно подстриженные в форме шаров и пирамид. Скорее всего, это была оригинальная идея садовника, нежели хозяина, с утра до вечера занятого научной работой. Увидев сад, Даша невольно ахнула от восхищения. Весь двор, не считая мощеной тропинки к парадной двери, покрывал живой ковер искусно подобранных, разнообразных и всевозможных цветов. Казалось - неизвестная фея, взмахнув волшебной палочкой, собрала их со всего мира и разместила в этом дворе великолепным ковром. Качаясь от лёгкого ветерка, цветы переливались всеми оттенками радуги.

– Смотрите! – Даша заворожено глядела на эту картину не в силах оторвать взгляд от этой цветочной мозаики, – похоже на дыхание Вселенной. Какая красота!

Яцек на секунду остановился. Он уже одной ногой стоял на ступени перед входной дверью, но услышал слова девушки, полные восхищения, и улыбнулся:

– Этот художественный сад – плод трудов старого садовника Томаша. Он служит в этом доме уже более пятидесяти лет. Последние годы старик очень сдал и почти ослеп, но дело своё знает. Удивительный человек. Если хотите, я попрошу Рафала вас познакомить.

– Была бы вам признательна, пан Яцек, – поблагодарила молодая журналистка, – такая любовь и забота о цветах, говорит о человеке с большим и добрым сердцем. У этого Томаша душа просветлённого мастера...

Даша не успела закончить фразу, чуть не налетев на профессора, внезапно остановившегося перед входом. Он с недоумением разглядывал дверь, указывая на неё пальцем:

– О! Что это?

– Что именно? – поинтересовался подоспевший Андрей.

– Дверь приоткрыта... – озадаченно пробормотал ученый, – Рафал никогда не оставляет двери открытыми на ночь.

– Может, садовник... – неуверенно сказала Даша, – или кто-то из семьи пана доктора забыл закрыть. Профессор от удивления широко раскрыл глаза:

– Что вы, пани Дарья, какая семья? Рафал не женат. Я давно говорил ему, чтобы он подумал о создании семьи, но он меня и слушать не хочет. Всё отшучивается. Так и живет одиноко одинёшенек, как говорят у вас на родине.

– Один-одинешенек, – поправил Андрей.

– Точно так, – согласился ученый, – а Томаш уже неделю, как в шпитале. Да и ключей от дома у него нет, только от своей мастерской садовника.

Так, разговаривая, они не решались переступить порог дома без ведома хозяина. Пан Яцек сделал ещё пару попыток дозвониться до Рафала. Результат был прежний - трубку никто не брал. Андрей нажимал дверную кнопку звонка, раздававшегося по всему дому, но никто не отзывался.

– Не нравиться мне это, – проговорил Андрей. Уже и мёртвый бы проснулся. Может, его нет дома?

– А дверь? – вопросом на вопрос ответила Даша. – Пан Яцек, надо войти в дом и посмотреть. Может, пану доктору нужна помощь?

– Помощь? – профессор, о чем-то размышляя, взглянул на девушку, – что вы имеете в виду, пани Дарья?

– Мало ли что, вдруг пану Рафалу стало плохо с сердцем. Надо поскорее зайти и посмотреть, – настаивала девушка, – пан Яцек, прошу вас.

Недолго думая, ученый послушно переступил порог дома и вошел в просторный холл. Ребята последовали за ним.

– Доктор Рафал! Где вы ест?! – громко крикнул пан Вишневский. Ответа не послышалось. Он снова крикнул и зачем-то хлопнул в ладоши. Ответом была гнетущая тишина.

– Надо проверить дом, – решил Андрей и двинулся вперед, – начнем с гостиной. Пан профессор? – обернулся он к поляку, приглашая его совершить небольшую экскурсию по дому.

– Пожалуй, вы правы, пан Анджей. Идите за мной. Вон там прямо по коридору гостиная.

Профессор прошел и открыл дверь гостиной комнаты. Едва перешагнув порог, ученый громко вскрикнул и застыл на месте. Лицо его выражало ужас.

Обойдя онемевшего профессора, Андрей и Даша, увидели перед собой страшную картину. В центре комнаты стояло большое кресло, в котором сидел, закинув голову, хозяин дома - доктор Рафал. Во лбу зияло небольшое пулевое отверстие, из которого тонкой струйкой стекала кровь. Остекленевшие глаза покойника были открыты. Руки безвольно свешивались с подлокотников. Андрей подошел к телу и коснулся шеи. Пульса не было. Он прикрыл глаза погибшему и повернулся к Вишневскому:

– Пан Яцек, надо вызывать полицию. Произошло убийство. Я думаю, что случилось это совсем недавно.

Даша подобрала с пола визитную карточку, лежавшую у ног Рафала рядом с записной книжкой:

– Почему ты думаешь, что недавно? – разглядывая карточку, машинально спросила она.

– Тело ещё теплое, – Андрей подошел к ученому, – как вы себя чувствуете, пан профессор? Даша поищи в холодильнике воду, пану Яцеку нехорошо, – он подвел еле передвигающегося ученого к свободному креслу и аккуратно помог ему сесть. Тем временем, Даша разыскала холодильник, достала пакет яблочного сока и подала бледному от пережитого потрясения профессору. Сделав несколько больших глотков, тот начал понемногу приходить в себя.

– Матка Боска, какое несчастье, – дрогнувшим голосом, пролепетал ученый, – бедный Рафал. Кто мог с ним так поступить? Он за свою жизнь даже комара не обидел. Цо то дее, Матка Боска?

– Андрей, – обратилась Даша к мужу, – смотри сюда, – она протянула найденную карточку, – здесь...

Но закончить фразу она не успела. Наверху послышались шаги, и что-то упало на пол. В комнате над ними, кто-то был. Андрей мгновенно прислушался:

– Ты слышала? Там кто-то есть, – он бросился к лестнице, ведущей на второй этаж и, перепрыгивая через две ступеньки, устремился вверх. На площадке второго этажа, он увидел человека лет тридцати, одетого во всё черное и с пистолетом-глушителем в руке. Через спину у того была перекинута сумка небольшого размера. Незнакомец выскочил из комнаты и выстрелил Андрею в голову. Тот успел вовремя пригнуться и пуля, пролетев мимо, застряла в стене.

Тем временем, незнакомец выбил ногой ближайшее окно и выпрыгнул со второго этажа во двор. Андрей бросился следом. Но убийца, находясь уже на земле, снова сделал три-четыре выстрела в окно, в котором появился преследователь. Выбрав момент, Андрей выпрыгнул и бросился в погоню. Незнакомец периодически стрелял, но безрезультатно. Андрею помогали деревья, да и боевой опыт спецназовца пригодился. Он умело находил укрытия, одновременно считая про себя количество выстрелов. Вскоре, патроны в обойме убийцы закончились. До него оставалось каких-нибудь три-четыре метра. Андрей напрягся и из последних сил сделал рывок, в надежде догнать преступника. Тот, мелькая между деревьями, внезапно поднял из кустарника находившийся там мотоцикл и, ловко прыгнув на сиденье, завёл двигатель. Доли секунды хватило Андрею, чтобы ухватиться за края подфарников на заднем крыле, но удержать, рванувший вперед мотоцикл, ему не удалось. Подавшись вперед, парень зацепился за ветку, лежавшую под ногами. Мотоциклист, ловко лавируя между деревьями, скрылся в зелёной листве лесного массива.

Выругавшись про себя, Андрей отряхнул джинсы и отправился обратно в дом. Успокаивало одно - он видел убийцу в глаза и постарается сохранить его лицо в памяти, как можно дольше. Подойдя к усадьбе, он увидел полицейскую машину, подъехавшую ко двору. Двое полицейских направились в дом. Увидев Андрея, они остановились и уставились на него, словно увидели привидение. Подойдя к ним, парень поздоровался и попытался объяснить, что произошло, путая русские и польские слова. Неизвестно, сколько бы длилось это объяснение и к чему бы оно привело, не появись на пороге Яцек Вишневский. Профессора здесь хорошо знали и, как видно, очень уважали. Старший по званию, комиссар полиции Марек Забужский, пригласил всех в дом для дачи показаний. Помощник последовал за комиссаром.

Едва увидев труп, полицейский склонился над ним. Он осмотрел пулевое отверстие в голове, удостоверился, что доктор действительно мертв, и начал опрос свидетелей. Комиссар задавал вопросы, а его помощник вел протокол. Узнав, что Андрей и Даша, не говорят на польском языке, он перешел на русский:

– Кто первым обнаружил труп?

– Мы все, пан комиссар, – ответил за всех профессор. Это он, по просьбе Даши, вызвал полицию, едва Андрей кинулся в погоню за убийцей, – мы втроём, – продолжил пан Яцек.

– Что вас побудило в столь ранний час явиться сюда, в дом к Рафалу Косу?

– Дело в том, – начал объяснять ученый, – что в нашей лаборатории, произошла подмена копья Лонгина, найденного недавно в Казимежском замке.

– Какая подмена? – не понял комиссар.

– Помните, пан Марек, несколько дней назад, мы обнаружили древнюю реликвию, копьё римского центуриона Лонгина, проткнувшего сердце Езуса Христа? Оно находилось под каменным крестом.

– Да, пан Вишневский. Хорошо помню. Это как-то связано с убийством?

– Так вот, – терпеливо продолжал объяснять профессор, – мы провели необходимую экспертизу раритета. И самое главное то, что копье оказалось настоящим! Понимаете? Настоящим! Это сенсация! А сегодня ночью его подменили.

– То есть?

– Вместо оригинала в лаборатории оказалось его точная копия.

– А оригинал?

– Исчез. Причем бесследно.

– И когда вам об этом стало известно?

– Вернувшись вчера поздним вечером домой, оказалось, что я оставил свои очки в лаборатории. Пришлось вернуться обратно. Посмотрев еще раз на чудесную реликвию, я обнаружил эту чудовищную подмену. Кто-то забрался в лабораторию и совершил это гнусное преступление.

– И что вы предприняли, пан профессор?

– Я тотчас зателефоновав доктору Рафалу, но его телефон не отвечал. Ни сотовый, ни домашний. Тогда я попросил срочно приехать коллегу-археолога пана Анджея и его жену пани Дарью. Они любезно согласились и прибыли незамедлительно.

– А почему вы не вызвали полицию?

– Полицию? – озадаченно переспросил ученый, – не знаю. Наверное, потому, что вначале мы сами хотели разобраться во всем.

– И вы, пан Вишневский, решили отправиться к доктору Рафалу?

– Да, и причем немедленно.

– Почему?

– Что же здесь непонятного? – нетерпеливо проговорил ученый, явно раздражаясь вопросам комиссара, – пан Рафал был последним, кто покинул лабораторию. Мы хотели выяснить, не заметил ли он чего-нибудь подозрительного или необычного при уходе с работы. Вот и всё.

– Всё? Вы уверены? – допытывался комиссар Забужский.

– По-моему, я рассказал всё, что мне было известно. Ах, да. Подойдя к двери дома, мы увидели, что она приоткрыта. Позвонив несколько раз в дверь, еще раз набрав телефонный номер хозяина, мы не получили ответа, поэтому было принято решение зайти внутрь. Здесь мы и увидели несчастного доктора.

Комиссар, перестав задавать вопросы профессору, обратился к молодым людям:

– Пшепрашам, панове. Скажите, пожалуйста, какова цель вашего визита в Казимеж Дольны?

– Я из редакции известного в нашей стране журнала, – отвечая на вопрос, начала Даша, – приехала сюда по приглашению профессора Яцека Вишневского с целью сделать сенсационный репортаж о древнейшей находке, – она указала рукой на Андрея, – а это мой муж, Андрей Небесный. Он известный археолог, специализирующийся на старинных раритетах и расшифровках тайн цивилизаций.

– Когда вы прибыли в Польшу? Можно взглянуть на ваши паспорта?

Андрей и Дарья достали свои паспорта, протянули их комиссару. Тот внимательно посмотрел, полистал и сверил штамп пограничного контроля.

– Прибыли вчера, после обеда, – спокойно ответила Даша за двоих.

– А где вы остановились в Казимеже?

– В готеле «У Божены», рядом с костёлом на площади Рынок.

– Спасибо, я хорошо знаю, где это, – сказал комиссар, о чем-то думая. Он не спешил возвращать супругам паспорта, постукивая ими о ладонь другой руки, – пан Анджей, откуда вы вышли при нашем появлении?

– Из сада, – спокойно ответил парень.

– А что вы там делали, яблоки собирали? – насмешливо спросил комиссар.

– Не совсем так, пан комиссар. Я хотел догнать убийцу.

– Что? Вы видели убийцу? – Забужский возбужденно привстал со стула.

– Так же близко, как вас. Я даже успел рассмотреть его лицо, – Андрей, во всех подробностях, рассказал историю погони за неизвестным стрелком и то, как тому удалось уйти.

Комиссар слушал внимательно, не перебивая. Его помощник, оторвавшись от ведения протокольной записи, тоже слушал внимательно. Закончив свой рассказ на том месте, где убийце удалось уйти, Андрей заметил, что второй полицейский снова принялся за прерванную работу, облегченно вздохнув, как ему показалось.

Комиссар молчал. Он положил паспорта на стол и листал записную книжку, найденную у ног убитого. В комнате нависла тишина. Никто не решался заговорить первым, не желая прерывать размышления комиссара местной полиции.

– Пан Вишневский, вам знаком этот блокнот? – спросил он неожиданно, – вы видели его раньше?

– Конечно. Это записная книжка доктора Рафала. Он часто ею пользуется.

– Пользовался, – поправил его Забужский, – вам известно, что в ней? Я имею в виду, вы знаете, что записывал сюда Рафал Кос?

– Нет. Ну что вы, пан комиссар. У меня нет привычки, заглядывать в чужие записи или письма. Это его личные конспекты и мне до них, совершенно нет никакого дела, – горячо возразил ученый. Его возмутил вопрос полицейского.

– Не горячитесь, пан профессор. Я всего лишь выполняю свою работу и вынужден задавать вам подобные вопросы, которые не всегда бывают приличными или тактичными. Такая уж у меня служба, – комиссар замолчал, остановившись на какой-то записи. Несколько секунд он внимательно читал, затем произнес вслух, ни к кому не обращаясь:

– Очень интересная запись датирована вчерашним числом: «Герхард фон Шнитке. Бизнесмен. Гостиница «Холидей», Варшава. И цифра 412, вероятно, гостиничный номер. Оч-чень интересно, – сделав звонок по телефону и получив удовлетворительный ответ, пан Марек заходил по комнате, размышляя про себя. Затем подошел к Андрею и протянул паспорта.

– Возьмите, пан Анджей. Вы говорили, что видели лицо убийцы? – Андрей утвердительно кивнул, – и сможете его опознать, при случае?

– Вполне. Я хорошо запомнил не только его лицо, но и все приметы.

– До окончания следствия, я вынужден задержать вас, как главных свидетелей убийства. Но у меня есть деловое предложение к вам обоим. Вы будете следовать со мною в Варшаву, – он тщательно подбирал русские слова, стараясь правильно построить свою речь, – мы проверим личность Герхарда фон Шнитке и выясним, где находился этой ночью бизнесмен из Германии. Здесь его варшавский адрес, – он поднял блокнот доктора Рафала, – а вы, пан Анджей, заодно посмотрите, не за этим ли бизнесменом вы гонялись утром по саду. Что скажете, панове?

Другого варианта у Даши и Андрея не было. Убийство доктора Рафала, свидетелями которого им почти пришлось стать, кража копья Лонгина нарушила их планы. Ребятам ничего не оставалось, как подчиниться комиссару, и дать утвердительный ответ.

– Пан Марек, – обратился Вишневский, – если вы найдете убийцу, то есть надежда, что и оригинал копья может оказаться при нём?

– Возможно, – ответил на вопрос профессора полицейский, – возможно ещё, что загадочный фон Шнитке поможет указать какой-либо след или ниточку к разгадке данного преступления. Всё может быть, уважаемый пан профессор.

– Я вместе с моими коллегами, пан комиссар, невольно стали очевидцами этой ужасной трагедии, – ученый горделиво выпрямился, – мой долг - оказывать полное содействие полиции в поимке преступника. Поэтому я принял решение следовать вместе с вами, оказывать вам помощь и поддержку своими консультациями. Только мне под силу отличить оригинал от подделки. Кстати, – профессор обернулся в сторону молодых людей, – в Варшаве у меня есть квартира, в которой я не проживаю после смерти моей жены. Мы втроем можем спокойно в ней разместиться на время нашего вояжа.

Комиссар отдал необходимое распоряжение своему помощнику по поводу организации тщательной проверки места преступления и осмотра трупа, находящегося в помещении. Подчиненный тот час принялся звонить, вызывая соответствующие службы, проводящие экспертизы.

– Для нашего небольшого городка подобные преступления со смертельным исходом - очень большая редкость, – произнёс Забужский, – самое большое, что у нас происходит – разве что пьяный пешеход попадет под машину, да и то без серьезных повреждений. Обычно отделываются лёгким испугом. А тут такое убийство, да ещё из огнестрельного оружия, плюс ограбление века. Есть о чем задуматься, панове.

– У нас неплохое преимущество перед убийцей, пан комиссар, – сказал Андрей, – во-первых, мы идем по горячим следам, а во-вторых, я знаю его в лицо и отчетливо все запомнил. Остается только действовать, не теряя ни секунды.

– Да, вы правы. Как у вас говорят, «промедление – смерти подобно», – поддержал Андрея пан Марек, – в таком случае, давайте обсудим детали.

Вскоре по Варшавской трассе, на большой скорости мчался автомобиль, ведомый твердой, уверенной рукой комиссара Забужского. В салоне было трое мужчин и одна девушка. Их путь лежал на Варшаву.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

ЛАБИРИНТЫ МАГИСТРА