Чтение 14–й страницы книги ~Золушка из глубинки, или Хозяйка большого города~

— Дима, но ведь раньше мы жили у тебя дома, а теперь живем отдельно и вынуждены экономить.

— На чем, на мясе? — мой любимый не выдержал и рассмеялся.

— Пока да. Я не вижу в этом ничего смешного. Щи-то ведь все равно вкусные. Пусть в них немного мяса, но есть их можно.

— Светка, если мы на мясе экономить начнем, то где ж мне тогда силы-то брать? Я ведь и в тренажерный зал, и в бассейн ходить начал. Да и трахать тебя каждую ночь силы нужны, а где их взять? Может, нам тогда еще на сексе экономить начать? Что из этого получится? Разбежимся в разные стороны, и дело с концом.

— А что ты предлагаешь? — спросила я вконец потухшим голосом. — Сегодня я сварю наваристые щи, а завтра будем есть макароны без масла? Если мы не будем экономить, то резервные деньги разлетятся непонятно куда.

— Я же сказал, что мне на фиг не нужна такая экономия. Если мужик хочет есть, то ты обязана его накормить так, чтобы он был сыт и доволен, — сказал Дмитрий и отодвинул тарелку со щами в сторону.

Глава 14

Я перестала экономить, и за короткий срок Димка вытянул у меня все мои деньги. Каждый день он брал деньги на дорогие и модные клубы, на сигареты и на встречи с друзьями. Я и подумать не могла, что такая сумасшедшая сумма может быть так быстро и неразумно использована.

Я поняла, что деньги уже на исходе, и заявила об этом Дмитрию, и он, не скрывая своего раздражения, сказал, что он экономил, как мог, потому что у родителей он жил на широкую ногу. Глядя на мое грустное лицо и на мои потускневшие от финансовых переживаний глаза, он пообещал обязательно перехватить денег, и его обещание хоть немногоменя успокоило.

Дима действительно перехватил денег, но они все были истрачены на него самого. Так как на его ботинки наступили в метро, ему срочно понадобились новые, еще более дорогие и стильные. Ему требовались деньги для того, чтобы посидеть со своими однокурсниками в дорогом ресторане, съездить потанцевать в элитный ночной клуб и по-лихорадить своими безумными выходками ночную Москву. Он стал заметно от меня отдаляться, задерживаться допоздна или вообще приходить под утро. Как только он уезжал на учебу, я ехала в одну состоятельную квартиру на самой окраине Москвы и занималась уборкой. Эту квартиру я нашла по газетному объявлению. Узнав, что я без прописки, хозяйка на первое время забрала у меня паспорт, но, так как в Москве невозможно ходить без паспорта, она все же переписала мои Паспортные данные и любезно его мне вернула. Это был единственный человек в Москве, который поверил в мою порядочность и доверил мне уборку своей квартиры. Возможно, немаловажным было и то, что мне не нужно было платить больших денег, потому что я иногородняя. Для меня это не имело значения. Может быть, работница с московской пропиской не согласилась бы на такую мизернуюзарплату, но для меня эта работа казалась настоящей удачей, потому что в тот момент я очень сильно нуждалась в деньгах. Хозяйка была мной необычайно довольна и не забывала по сто раз на дню повторять о том, как ей со мной повезло. Обзвонив своих подруг, она порекомендовала меня как исполнительную и порядочную девушку, которая убирает квартиру с особой щепетильностью и не заламывает слишком высокую цену. Таким образом, круг моей работы расширился, и теперь вместо одной квартиры я убирала целых четыре.

В один из вечеров я сидела у окна и ждала Дмитрия. Заметив, что к дому подъехал дорогой тонированный джип, я вышла на балкон и, увидев, что из машины вышел Дмитрий, бросилась открывать дверь. Дима немного выпил и пребывал в хорошем расположении духа.

— Ты что так долго? — поцеловала я его в щеку.

— Да мы с ребятами в ночном клубе тусили. Нормально оторвались — всех на уши поставили.

— Есть хочешь?

— Светка, даже не уговаривай. В клубе наелся до пуза.

— Чем кормят-то?

Там кормят по высшему разряду! Знаешь, сегодня истратил последние деньги, а занимать уже неудобно. Я и так денег должен. На меня Денис уже косится, а отдавать нечем. Вообще в наших кругах не принято деньги занимать, они и так у каждого водятся. В наших кругах не предусматривается их отсутствие.

— А если у человека временные трудности?

— В наших кругах?!

— Да что ты заладил как попугай, в наших кругах… В наших кругах… Финансовые трудности бывают в любых кругах.

— Но только не в наших.

— Как же у вас все фальшиво! У человека нет денег, и он боится об этом сказать. А где же ваше взаимопонимание и взаимовыручка?

— Светка, только давай без своей провинциальной сердечности. От нее так тошно становится, что сразу в деревню на постоянное место жительства хочется.

Я постаралась пропустить обращенную ко мне колкую Димкину фразу мимо ушей и, взяв себя в руки, спокойно спросила:

— А много ты Денису должен?

— Я же ботинки новые купил и плюс расходы.

— И сколько всего?

— Полторы тысячи долларов.

— Сколько? — не поверила я своим ушам.

— Полторы тысячи долларов.

— Но ведь это безумные деньги! На что ты их истратил?

А что их тратить? Тратить-то нечего. Восемьсот долларов ботинки и семьсот на мелкие расходы, — как ни в чем не бывало объяснил мне он. — Светка, я даже не могу дать тебе в этом месяце денег, чтобы за квартиру заплатить. Нет у меня ни шиша. Занимать не могу — и так должен.

— Бог мой! — Я прошла в комнату и обессиленно опустилась на стул. — Теперь у нас еще и долг появился. Ботинки за восемьсот долларов, это же уму непостижимо! У тебя же одни хорошие ботинки уже в коридоре стоят. Новые почти. Дорогие.

— Мне на них в метро наступили.

— И что?

— Ты что, считаешь, что я смогу это спокойно переносить? Мне быдло по ногам топталось, а я после этого должен в этих ботинках ходить?! Я себя слишком уважаю, чтобы так пренебрежительно к себе относиться.

— Ты слишком себя любишь и слишком не любишь народ.

— А почему я должен его любить? За какие заслуги? Я не с ним, я выше его. Я не выходец из народа. Я шагаю по его головам.

— Тебя таким фразам родители научили?!

— А при чем тут мои родители?!

— Потому что у тебя все от них. Они тебе это с материнским молоком передали. Послушай, а тебе с такими принципами в жизни не тяжело?

— Это народу тяжело, а мне — нормально.

— Боже, как же мне тебя жаль! Так нельзя.

— Света, давай не будем затрагивать эту тему, а то опять разругаемся. — Дима сел передо мной на корточки и обхватил мои колени руками.

А семьсот долларов? Я даже и представить себе не могу, как можно истратить такую сумму на мелкие расходы. Одним словом, на себя, любимого. Это ж какие должны быть расходы!

— Света, я же с друзьями в дорогих барах и ночных клубах сижу — там цены кусаются. Вернее, они сейчас для меня кусаются, а раньше я их просто не замечал. А насчет долга ты не парься: Денис пока ничего не требует, а дальше будет видно.

— За квартиру в этом месяце я сама заплачу. Я же зарабатываю, — принялась рассуждать я. — Просто на питании придется немного сэкономить. Дим, а ты не возьмешь менякак-нибудь с собой в кафе или в ночной клуб? Мне тоже хочется там побывать.

— Зачем? — испуганно посмотрел на меня он.

— Познакомишь со своими друзьями. Ты же обещал познакомить меня с Денисом, как только мои побои заживут. Так они уже давно зажили, а ты все не знакомишь. Хоть бы в гости его привел.

— Куда? В эту однокомнатную берлогу?

— А почему бы и нет? Пусть у нас скромненько, но чистенько и уютно. Я бы что-нибудь приготовила. И почему ты называешь нашу квартиру берлогой? Она маленькая, да удаленькая. Мне нравится.

— Тебе нравится, потому что ты лучше ничего не видела. А Дениса мне стыдно сюда пригласить. Понимаешь, стыдно?!

— Почему?

— Потому что то, что для тебя нормально, для него дико.

Увидев, что меня слегка затрясло, Дима постарался сгладить ситуацию и стал нежно поглаживать мои колени.

— Малыш, ну не злись. Когда у нас будет большой и красивый дом, мы будем устраивать там званые вечера и приглашать наших друзей. Ты будешь настоящей светской львицей в дорогом платье, с шикарной прической. А еще ты будешь не расставаться с маленькой карманной собачкой.

— Зачем?

— Потому что это модно и престижно.

— А ты думаешь, у нас когда-нибудь будет такой дом?

— Конечно, будет! Я начну работать, родители пойдут нам навстречу.

— Я уже в этом сомневаюсь. Если ты им не пойдешь навстречу, то они тебя могут лишить того хлебного и престижного места, на которое ты рассчитываешь, когда закончишьучебу.

— Ну что они, изверги, что ли? Хотят, чтобы мы с тобой с голоду сдохли?

— С голоду-то мы с тобой в любом случае не сдохнем, — произнесла я задумчивым голосом. — Просто у тебя слишком большие запросы. Значит, без будущего большого дома,без дорогого платья, шикарной прически и маленькой карманной собачки ты меня никогда не познакомишь со своими друзьями?

— Света, — принялся оправдываться Димка, — ну пойми меня правильно…

— Не понимаю. Ты меня стыдишься, что ли? — я задала вопрос прямо в лоб.

— Как я тебя познакомлю? Это люди другого круга. Ты будешь чувствовать себя не в своей тарелке. У тебя появятся комплексы и значительно снизится самооценка, ты будешь сильно переживать. Я лишь тебя оберегаю от этого.

— Ах, золотая молодежь, — сказала я не без иронии. — Они не могут протянуть руку девушке из народа.

— Света, ну без обиды. Вот сядем мы в кафе и начнем разговаривать. Мы обсуждаем такие темы, в которых ты абсолютно не разбираешься, еще ляпнешь какую-нибудь глупость, и тебя все поднимут на смех.

— Да что же у тебя за друзья-то такие бездушные?

— Нормальные у меня друзья. Это у того, кто из народа, душа нараспашку, а мои друзья знают, кого в свою душу можно пускать, а кого нет. Света, ну что ты им можешь рассказать?

— Ты думаешь, что я такая ограниченная, что мне и рассказать нечего?

— Про то, как ты моешь полы в московских квартирах и каким порошком при этом пользуешься?

— Ну зачем ты так?

— А так оно и есть, — заметил Дмитрий.

— Я работаю для того, чтобы семью кормить. Мы же договорились, что сначала тебя выучим, а потом уже меня.

Малыш, ну прости, — Дима словно почувствовал свою вину и поцеловал мои колени. — Тяжело мне без денег, — честно признался он. — Вот дурь из меня и прет. Не думал я, что мне будет так тяжело. Без денег — это труба.

— Без родительских денег, — поправила я его. — А дальше будет значительно хуже. Закончишь институт, а устроиться на приличное место не получится.

— Да брось ты, мои предки уже давно мне место застопорили.

— Застопорили, только с условием, чтобы меня рядом не было. Вот я сижу и думаю: и ты, и твоя золотая молодежь — все такие крутые, прямо деваться некуда. А что вы все можете в этой жизни без своих родителей?! Вы же без них собственные брюки застегнуть не сможете: замок тут же сломается и штаны свалятся.

— Света, хватит.

Дима встал, пошел на кухню, достал из сумки тетради, учебники и сел за стол.

— Завтра семинар. Надо бы немного подготовиться.

— Но ведь ты же выпил, — я заглянула на кухню и, не скрывая удивления, принялась наблюдать за тем, как Дмитрий пытается найти нужную страницу в учебнике. — Может, тебе нужно возвращаться пораньше, чтобы больше времени уделять учебе?

— А что мне раньше-то возвращаться? Ты все равно целый день полы по чужим квартирам моешь! Что я тут один, что ли, буду сидеть?

Я бы не мыла полы, но ты же знаешь, что мы тогда не выкарабкаемся, — произнесла я серьезным голосом. — Зато, когда меня нет, ты можешь в тишине заняться учебой. Тебе никто не будет мешать. Димка, ты же учебу забросил. Так ты красный диплом не получишь. Я понимаю, что у тебя нервы сдают и ты обиду на родителей вином заливаешь, чтобы хоть немного забыться и уйти от навалившихся на тебя трудностей, но ведь учеба есть учеба, и с ней нужно поосторожней. Про нее забывать нельзя.

— Светка, шла бы ты в койку. — Димка обернулся и посмотрел на меня своими жгучими глазами. — Иди, готовься. Через сорок минут я у твоих ног. Сейчас учебник почитаю и порву тебя на части.

— А можно тогда последний вопрос? — виновато спросила я в надежде на то, что он все же мне на него ответит.

— Валяй. Но чем больше ты занимаешь у меня времени, тем больше оттягиваешь наш с тобой трах.

— Дима, а кто тебя на джипе-то привез?

— Ты видела? — немного смутился он.

— Я на балконе стояла. Кто-то из твоих однокурсников?

— Маринка подкинула.

— Маринка?! — я ощутила, как мне стало не по себе. Ощущение, будто меня со всей силы ударили в спину.

— Ты только не подумай ничего плохого. Мы с ней случайно очутились в одной компании, и она предложила подвезти меня до дома.

— А почему ты согласился? — голос заметно дрогнул и предательски выдал мое состояние.

— А почему я должен не согласиться? Денис изрядно выпил, да еще и коксу поддал. Родители послали за ним водителя для того, чтобы отвезти его домой. Я остался без колес. Я же не могу пойти в ботинках за восемьсот долларов в метро с быдлом кататься. А если мне на ноги опять быдляра какой-нибудь наступит?! На что я буду новые ботинки покупать?!

— Если ты уж так не любишь метро, то мог бы поймать такси.

— На что? Такси денег стоит. Да ты по поводу Маринки не переживай. Нет у меня с ней ничего — мы решили остаться хорошими друзьями. Она согласилась.

— Это ты так решил, а она думает по-другому.

Пока Димка готовился к семинару, я лежала с открытыми глазами и думала о том, как медленно и больно умирают наши некогда красивые отношения. Я ощущала, что наше разное социальное положение встает между нами с каждым прожитым днем все больше и больше. Моя любовь лишила меня воли, рассудка и желания, чтобы меня любили так, как я того заслуживаю. Период страстной любви в наших отношениях куда-то бесследно исчез, и мы стали смотреть друг на друга сквозь призму обоюдного недовольства. Мне показалось, что Дмитрий охладел ко мне оттого, что я стала помехой в его роскошной жизни. После лета наступает осень, смахивая слезы успокаивала я себя, но дождемся ли мы вместе весны?.. Говорят, что у любой любовной пары бывает сложный период. Он наступил и у нас. Выживают те, кто умеет идти на компромиссы. Я умею на них идти и делаю все возможное, чтобы наша любовь не угасла. А вот Димка … Димка на них идти не умел. Он все рушил. Он рушил все, к чему прикасался. С каждым днем, с каждым часом он становился чужим, и я ничего не могла с этим поделать. Мы не понимали друг друга днем, утром, вечером. Мы говорили на разных языках и друг друга просто не слышали. Мы понимали друг друга только ночью, и именно ночью нам удавалось растопить лед наших отношений. Секс расставлял все на свои места, и я вновь ощущала себя любимой, родной и желанной.

Москва сделала меня наложницей любимого человека, рабыней, которая все терпела, прощала и верила в лучшее. Моя любовь казалась мне рабством, но я и подумать не могла о том, что даже рабство может быть таким сладким.

Глава 15

На следующее утро за Димой заехал Денис, и они вместе поехали на учебу. Я пошла на работу к той самой хозяйке, которая первой поверила в мою порядочность и порекомендовала меня своим подругам. В этот день я была ни жива ни мертва и выглядела просто ужасно. Хозяйка не могла этого не заметить и, махнув на несделанную работу рукой, посадила меня за стол и открыла бутылку шампанского.

— Давай выпьем. Все равно из тебя сегодня работница никакая. Руки трясутся, слезы ручьем текут. У меня к тебе никогда особых нареканий не было, а сегодня ты не с той ноги встала. В таком состоянии работать нельзя. Что произошло?

Я посмотрела на налитый бокал шампанского и всхлипнула:

— У меня любовь умирает.

— Как умирает? — не ожидала такого ответа хозяйка.

— От меня любимый человек скоро уйдет.

— А что это он от тебя уйдет? Так держи крепче. Веревками его вяжи, — попробовала пошутить она, пытаясь меня хоть немного расшевелить. — На цепь посади, чтобы не убежал. Намордник потуже и цепь покороче.

— У меня столько денег нет, чтоб его удержать.

— Вот тебе раз, — засмеялась хозяйка. — Милочка, ты моешь полы для того, чтобы кормить альфонса?

— Он не альфонс. Он ребенок очень обеспеченных родителей.

— А сколько лет этому обеспеченному ребенку?

— Уже за двадцать.

— И этот здоровенный детина живет за твой счет?

— Он привык, что родители ему никогда и ни в чем не отказывали. У него ботинки за восемьсот долларов.

— За сколько? — переспросила хозяйка.

— За восемьсот долларов.

— Твой жених носит ботинки за восемьсот долларов, а ты моешь полы для того, чтобы платить за квартиру и его кормить?

— Мою, но этих денег ни на что не хватает. У нас еще долг — полторы тысячи долларов.

— Милочка, а ты уверена, что ты сделала правильный выбор и что это тот человек, с которым ты решила идти рука об руку по жизни?

— Уверена. Я его очень сильно люблю.

— В любви человек должен идти на определенные жертвы. Пока жертвуешь только ты, а твой возлюбленный хочет получить все без жертв.

— Он не виноват, его так воспитали, — попыталась оправдать я Димку. — Такова среда, из которой он вышел.

— В каком же обществе он крутится?

— Это не общество. Это его сливки. Там только избранные, — произнесла я усталым голосом и, чокнувшись с сидящей напротив меня ухоженной женщиной, принялась пить шампанское.

— Милочка, а не слишком ли высоко ты замахнулась?

— Я ни на что не замахивалась. Я просто полюбила, а любовь разве спрашивает разрешения, кого можно любить, а кого нет.

Хозяйка вновь налила нам шампанское и понимающе покачала головой.

— Ты никогда не будешь своей среди людей, подобных твоему возлюбленному.

— А я и не хочу быть там своей, я хочу лишь быть со своим любимым.

— Но ведь он слишком связан условностями.

— Мы уже слишком далеко зашли: я не смогу остановиться и от него отказаться.

— Я тебя понимаю, — хозяйка взяла меня за руку и заглянула в мои глаза. — Я хорошо знаю, что такое любовь. Было время, когда я сама ее потеряла. Ты считаешь, что вашиотношения спасут деньги?

— Спасут, — кивнула я головой.

— Ты хочешь устроиться на хорошо оплачиваемую работу?

— Очень.

— Несмотря на то что я потеряю милое создание, которое убирает мою квартиру, я все же тебе помогу, — заявила женщина.

— Правда?

— Конечно, правда.

— Я была бы вам очень признательна!

— А ну-ка, встань и покажи мне свою фигуру.

Я встала и прошлась по комнате.

— У тебя отменная фигурка: высокая грудь, ножки от ушей. Девочка, ты слишком хорошо сложена, чтобы мыть чужие квартиры. Ты сложена для того, чтобы мыть машины и получать за это хорошие деньги.

— Мыть машины? — в первый момент мне показалось, что хозяйка надо мной насмехается.

И все же ее лицо было настолько серьезным, что у меня возникли определенные сомнения, что это насмешка.

— Моя знакомая, предпринимательница, открыла автомойку и набирает девушек, которые моют машины под медленную музыку в бикини.

— В купальниках?! Мыть машины в купальниках? — от удивления я не могла произнести больше ни единого слова.

— Точно. Эта мойка так и называется: «БИКИНИ-МОЙКА». Только ты не подумай ничего плохого. Там все очень даже прилично. Это очень дорогая, только что открывшаяся, но уже известная в определенных кругах мойка. Туда на работу с улицы не попадешь, только по блату, но я могу замолвить за тебя словечко.

— И как выглядит эта работа? — Я еще не совсем отошла от шока, но уже могла говорить.