Чтение 9–й страницы книги ~Золушка из глубинки, или Хозяйка большого города~

— Так куда же меня отвезти… — задумалась я, но в мыслях царил сущий бардак, и ничего не приходило мне в голову. — Так… На вокзал нежелательно: если меня милиция ищет, то тогда она меня там слишком быстро найдет.

— Тем более с таким разукрашенным лицом, — поддержал меня Дмитрий.

— Отвези меня в какой-нибудь парк.

— А в парк-то зачем?

— Я там до утра посижу.

— Где, в парке?!

— Ты так удивился, как будто я предложила что-то из ряда вон выходящее.

— Ну если, по-твоему, это нормально…

— Там же кафе много. Может, там круглосуточное кафе есть или то, которое работает до глубокой ночи.

— С дорожной сумкой там будешь сидеть?

— Ерунда. Кину ее под ноги и все, а завтра найду себе комнату.

Ты знаешь, мне кажется, что сидеть всю ночь в парке достаточно рискованное мероприятие для одинокой девушки. Не успела из одних неприятностей выпутаться, как на другие нарвешься.

— Ты так говоришь, как будто у меня есть выбор.

Дима взял мою дорожную сумку, повесил ее к себе на плечо и вышел вместе со мной из номера. Отдав ключ администратору, мы сели в машину и отъехали от гостиницы.

— О боже, все обошлось, — умиротворенно произнесла я и откинулась на спинку кресла.

— А ты рассчитывала на другой исход?

— Я все же надеялась, что мы успеем. Для того чтобы вычислить, в какой гостинице я остановилась, требуется время. Так что мы все сделали своевременно.

— Тебя везти в парк?

— Да, — кивнула я головой.

— Ты уверена?

— Но ты же не разрешишь мне переночевать в твоей машине.

— В моей машине?

— Ты не ослышался, — не медля ни минуты, ответила я.

Дмитрий вновь посмотрел в мою сторону и прокашлялся.

— Ты это серьезно?

Я тебе заплачу за ночь. Вернее, за ночлег в твоей машине. Ты же знаешь, мне бы только до утра перекантоваться, а завтра я уже могу вполне самостоятельно решить свои проблемы. Найду бабушку, которой нужны деньги, сниму комнатку и отсижусь, пока заживут мои раны и внешность придет в полный порядок, а тем временем я приму решение, что же мне делать дальше. Жалко, что мою фамилию светить нельзя, а то я бы в августе попыталась в какой-нибудь институт поступить — это ведь только в театральный институт экзамены всегда раньше на месяц. В Москве и других институтов полно — только успевай подавать документы.

— Чтобы поступить в московский институт, нужно хотя бы готовиться.

— А я в театральный готовилась. Басни, стихи, песни учила. Ты зря, я основательно подготовилась. Между прочим, я у себя дома в смотре художественной самодеятельности на первых ролях всегда была, участие постоянно во всем принимала. Мне Дом культуры как родной был.

— Почему ты тогда при своем Доме культуры не осталась?

— А кем бы я там была, массовиком-затейником?

— А что же тогда в театральный не поступила?

— Потому что приемная комиссия очки забыла надеть, — злобно бросила я и отвернулась в другую сторону. — Когда я сюда ехала, то думала, что она зрячая, а у нее оказалось зрение минус двенадцать.

Дмитрий рассмеялся и закурил сигарету.

— Рано тебе еще какие-нибудь планы строить. Тебе нужно сначала решить свои проблемы, чтобы ни от кого не скрываться и ничего не опасаться.

Вряд ли эти проблемы можно решить, — с трудом выдавила я из себя и сдержала нечаянные слезы.

— Так как ты с этими проблемами собралась в Москве жить?

— Сама не знаю.

— Может, тебе проще сделать…

— Каким образом у меня может все быть проще?

— Может, тебе в другой город уехать и там в институт поступить? В Питер, например.

— Я хочу жить в Москве. Так что насчет твоей машины?

— Ты имеешь в виду свой ночлег?

— Все верно. Зажал?

— Нет.

— Сидений не жалко?

— Ты же не грязная.

— Я тоже так думаю. Я калачиком на заднем сиденье свернусь и усну. Не переживай, после меня салон чистить не придется. Сколько за ночь?

— Ты хочешь предложить деньги?

— Да. Какая-то определенная такса должна же существовать за подобного рода услуги.

— Знаешь, я про такие услуги никогда не слышал и уж тем более расценок не знаю.

— Тогда сам цену назначай, только не дери в три шкуры — у меня денег в обрез, каждая копейка на счету.

— Ты ввела меня в замешательство.

— Ты меня на стоянке оставишь, а утром придешь, я тебе ключи от машины отдам и испарюсь.

— Но у меня машина без удобств.

— Мне не нужны удобства, я без туалета потерплю. Я вообще терпеливая. Так сколько стоит ночь в твоей машине?

Дима раздраженно дернул плечом и не ответил.

— Все понятно, — сделала я соответствующий вывод. — Вопросов больше нет. Тогда вези в парк, — убито сказала я и вновь сдержала слезы, которые так и просились наружу.

— Поедем ко мне домой. — Дмитрий стал слишком серьезным и выкинул сигарету в окно.

— Я туда не могу: там скорее всего за квартирой менты следят. Мне туда нельзя, — замотала я головой. — Я, конечно, ценю твое великодушие, но и ты пойми меня правильно.

— Я тебя отвезу не на съемную квартиру, а на квартиру моих родителей.

— К себе домой? — я чуть было не потеряла дар речи.

— Да.

— А родители?

— Они на даче.

— Я даже не знаю… Но ведь ты меня совсем не знаешь.

— Я уже начинаю в этом сомневаться. С каждой минутой я узнаю о тебе все больше и больше.

— Ты готов взять девушку с улицы и привезти к себе домой?

— Но в этом же нет ничего противозаконного!

— А вдруг я воровка? А что, если, когда ты будешь спать, я возьму и обчищу твою квартиру?

Руки отрублю по самые плечи, — совершенно спокойно ответил сидящий рядом молодой человек и посмотрел в зеркало заднего вида. — Ты согласна? По-моему, ночевать у меня дома лучше, чем в парке.

— По-моему, тоже, — тихо ответила я и улыбнулась. Мне уже расхотелось плакать.

— Значит, заметано?

— Заметано.

— Только перед тем, как поехать ко мне домой, нам придется избавиться от того, кто сидит у нас на хвосте.

— А кто сидит у нас на хвосте? — я ощутила, как меня обдало холодным потом.

— Не знаю. Сначала я думал, что мне показалось, но теперь я уверен: белые «Жигули» едут за нами от самой гостиницы и стараются не отставать.

Глава 9

— Боже мой, а что же делать? — я посмотрела через плечо, пытаясь разглядеть, кто же едет сзади.

— Послушай, сиди спокойно, — довольно жестко произнес Дмитрий и увеличил скорость. — Сейчас дворами уйдем.

— А если не уйдем?

— Тут такие улочки — заблудиться можно. Я тут все ходы и выходы знаю. Ты, самое главное, не суетись. Можешь закрыть глаза и немного подремать.

— Ты шутишь? У нас вопрос жизни или смерти решается, а ты советуешь подремать. Дима, я боюсь!

— Не ори. Ты мне мешаешь.

— Я постараюсь.

— Будь дружочком, постарайся. Если ты будешь умницей и будешь сидеть тихо, то я смогу найти выход из сложившейся ситуации.

— Я молчу, молчу.

— Молодец. Давай и дальше в таком же духе.

Дальше началось просто невообразимое. Я вжалась в кресло и с ужасом принялась наблюдать за тем, как Дмитрий начал петлять по узким улочкам на вполне приличной скорости. Чем больше он петлял и пытался оторваться от погони, тем больше я ловила себя на мысли, что либо мы сейчас во что-нибудь врежемся, либо кого-то собьем, либо нас настигнет сидящая на хвосте машина, и тогда… Мне даже страшно представить, что будет тогда.

Я закрыла глаза, потому что не могла наблюдать за тем, как машина едет на недозволенной скорости и с трудом вписывается в крутые повороты. Мне почему-то показалось, что на этот раз мне не уйти от судьбы и она решила свести со мной свои счеты. Страх парализовал все мое тело, и я сидела не шевелясь. Я вдруг подумала о том, что будет, когда моя мама узнает, что меня больше нет. Она будет плакать и кричать, что меня у нее отняла Москва, что она растила дочь для себя, а эта проклятая столица отняла у нее все самое дорогое. Отец сильно запьет, а мой бывший кавалер будет злорадствовать и говорить своим знакомым о том, что я — хороший пример для тех, кто хочет от этой жизни чего-то большего, чем она может предложить. Мол, нужно соглашаться на то, что есть, и довольствоваться малым. По крайней мере так хоть можно пожить… А все мои подруги в один голос скажут о том, что им меня жаль, но я во всем сама виновата. Я всегда была странной — строила нереальные планы и говорила безумные вещи. Я была не от мира сего и всю жизнь бунтовала, протестовала против сложившихся стереотипов, стандартных мнений и банальных поступков. «Она всегда хотела выделиться. Из кожи вон лезла, чтобы от всех отличаться! Вот и отличилась», — скажут про меня.

— Света, ты живая? — Я открыла глаза только тогда, когда почувствовала, что машина остановилась. — Тебе плохо? Бледная вся…

— Мне страшно.

— Успокойся, мы уже приехали.

— А где «Жигули»?

— Понятия не имею, но в том, что мы ушли от погони, можешь не сомневаться. Тут такие улочки, что не каждый и разберется. А я их наизусть знаю, потому что здесь раньше жил, тут прошло мое детство.

— Ты хочешь сказать, что нам сейчас ничего не угрожает?

— Пока — да. Я тут живу недалеко. Сейчас машину на стоянку поставим и пойдем ко мне домой.

— Господи, что же теперь будет?! — в отчаянии прокричала я. Затем всхлипнула и затряслась всем телом, сжимая кулаки так, что ногти впились в ладони.

— Ты что творишь? А ну-ка успокойся, возьми себя в руки. Я думал, у тебя выдержки больше.

— Она закончилась. Дима, ты хоть понимаешь, что я тебя подставила? Понимаешь или нет? Ведь я не хотела, я не думала, что это произойдет. Я и представить не могла, что меня найдут так быстро. То, что мы ушли от погони, — еще ничего не значит.

— Как это ничего не значит?! А что было бы, если бы этот «жигуль» у нас по-прежнему сидел на хвосте?! Ты только вдумайся!

— Но ведь теперь они знают номер твоей машины, по нему не составит труда найти твой адрес.

— Я еще не успел переоформить машину на себя — она числится за прежним хозяином. Он сейчас за границей, приедет только через три месяца, я его специально жду, чтобымашину переоформить.

— Ты хочешь сказать, что по номерам машины тебя не найдут?

— Пока нет.

— Уже легче, — заметно успокоилась я, хотя по-прежнему ощущала, что бесконтрольная дрожь, завладевшая моим телом, все еще не хотела меня отпускать.

Поставив автомобиль на стоянку, Дима вышел на улицу и посмотрел на дорожную сумку, которая осталась на заднем сиденье автомобиля.

— Сумку взять?

— Возьми, там вещи, которые мне нужны.

Повесив мою сумку себе на плечо, Дима взял меня за руку и повел к своему подъезду.

— Ты что трясешься-то?

— Сама не знаю.

— Давай успокаивайся. Уже пришли.

Попав в большую и дорого обставленную квартиру, я сняла свою обувь и, как затравленный щенок, встала в центре коридора, боясь наступить на необыкновенно красивый паркет, который так сильно блестел, что мне показалось, что если я на него наступлю, то тут же поскользнусь и проеду по нему носом.

— Ну, проходи. Что, боишься?

— Я не боюсь, — несмело ответила я, но так и не смогла сделать ни шагу.

— А мне кажется, что ты чего-то боишься?

— Тебе кажется.

— Тогда вперед и с песней!

Дмитрий играючи меня подтолкнул вперед, и я прошла в комнату. Разглядывая роскошное убранство большого зала, я старалась не выглядеть идиоткой и, против своей воли, пыталась сдерживать свой восторг, но это усилие над собой давалось мне с огромным трудом. Неудивительно: ведь я никогда раньше не была в подобных квартирах. Старинные подсвечники, массивные люстры, плотные вышитые шторы, оригинальный камин, перед которым лежала шкура медведя… Все это — малая часть того, что можно было увидеть в этой квартире, которая просто благоухала изысканной роскошью.

— А у тебя славненько!

— Проходи и чувствуй себя как дома, — Дмитрий потряс рукой и слегка сморщился.

— Ты чего?

— Я борьбой занимаюсь. Руку потянул. Она у меня и так больная, да еще ты повисла на ней в гостинице, как пиявка.

— Извини, я хотела как лучше.

Кинув на Дмитрия беглый взгляд, я еще раз отметила про себя, что он очень красив. От него исходило какое-то необычайно притягательное тепло. Дима был похож на человека, знакомого только с приятными, положительными и хорошими сторонами жизни. Высокий, мускулистый, широкоплечий, он был достаточно модно и дорого одет. Можно было без труда догадаться, что у этого молодого человека, похожего на сытого мартовского кота, как в институте, так и за его пределами нет отбоя от девушек. Даже страшно себе представить то количество невест, которое его окружает в повседневной жизни. Несомненно, Дмитрий знал себе цену: такие, как он, всегда избалованы женским вниманием и настолько привыкли к победам, что не знают отказа.

— Пошли на кухню. Мне кажется, что нам необходимо выпить.

Как только мы прошли на кухню, соединяющуюся с большой и просторной гостиной, я села в мягкое кожаное кресло и, стараясь спрятать свою неловкость, закинула ногу за ногу.

— Ты что пьешь-то?

— Шампанское.

— Смотри, а то тут такой бар. Может, что-нибудь посолиднее?

— Нет, спасибо, я бы выпила бокал шампанского. Ты составишь мне компанию?

— Я пью коньяк, — отрезал Дмитрий и неодобрительно посмотрел на шампанское. — Я не пью женские напитки.

— Ты считаешь шампанское женским напитком?

— Конечно. Я придерживаюсь именно такого мнения.

Налив себе полную рюмку коньяка, он поднял ее и промурлыкал, как все тот же мартовский кот:

— Ну что, выпьем за знакомство? Правда, я и сам пока не знаю, приятное оно или нет, но тем не менее оно состоялось, и от этого уже никуда не денешься. Я уже и сам не могу понять, вовремя я тогда вышел покурить на балкон или нет. Нужна мне эта встреча или лучше было бы обойтись без нее?!

— А давай не будем думать, какое у нас впечатление сложилось друг о друге — по большому счету это неважно. Ты вышел на балкон вовремя и совершил благородный поступок — помог попавшей в беду девушке. Это по-рыцарски и заслуживает уважения. А еще ты дал мне кров. Самое главное, что я не сижу со своей дорожной сумкой в парке и не жду утра. Это же здорово!

— А я вообще не представляю, как можно так поехать.

— Ты о чем? — я сделала глоток шампанского и улыбнулась от райского наслаждения. Я считала этот напиток божественным и получала от него истинное удовольствие.

— О том, что не понимаю, как можно ехать девушке совершенно одной в незнакомый, чужой город, где у нее нет ни друзей, ни родственников?

— Ой, да ладно тебе! Такие, как я, сюда пачками приезжают. Только вот я думала, что у меня хоть что-то получится, а у меня ничего не получилось.

— Значит, надо возвращаться. Сколько ты можешь тут скитаться? Пока деньги не кончатся?

— Деньги всегда можно заработать. Я не могу вернуться домой ровно по двум причинам.

— И какие же это причины? — спросил Дмитрий, смакуя коньяк.

— Во-первых, мне угрожает опасность. В провинции до меня будет добраться намного легче, чем в Москве. Во-вторых, как я вернусь? Как побитая собака? Мать, быть может, ипромолчит, а вот отец…

— Что отец?

— Отец будет пить и ругать меня, на чем свет стоит. По его понятиям, в Москву за лучшей жизнью едут одни лишь шлюхи и возвращаются оттуда тоже одни шлюхи. Он меня в покое не оставит, а будет попрекать каждый день. Лучше сдохнуть, чем слушать ежедневные упреки и пьяный бред.

— Он пьет?

— Бывает, — я моментально залилась краской. — А этот жених, будь он неладен!

— Какой еще жених?