Чтение 13–й страницы книги ~Разведена и очень опасна~

После душещипательных слов дровосека мужчины как по команде встали и, положив друг другу по одной руке на соседнее плечо, тут же выпили. Я не вставала. Пригубив коньяк, я ткнула вилкой в салат и осторожно, исподлобья рассматривала сидящих за столом мужчин и попыталась сосчитать количество стоящих на столе бутылок. Вместе с дровосеком мужчин было ровно восемь, а бутылок пятнадцать. Почти по две бутылки на человека. Правда, одному достанется только одна. Но это не важно. Важно то, что от такой дозы мужчины должны попадать со стульев и, как можно быстрее отправиться спать. Я попросила больше не наливать мне в рюмку, ссылаясь на головную боль, а на самом деле просто боялась сделать даже глоток по той причине, что собравшимся тогда достанется меньше и кто-то из них не дойдет до кондиции и будет бодрствовать. Мне было невероятно страшно и очень сильно хотелось напиться. Напиться так, чтобы не ощущать эту реальность, чтобы перенестись в мир, где не все так плачевно, где становится легче и страх испаряется прямо на глазах, а при чуть большей дозы спиртного, от него не останется даже следа. Мне действительно этого хотелось, но я не могла себе этого позволить. Не могла, потому что я ждала своего часа, когда я смогу бежать и когда я смогу вернуться к своей настоящей жизни.

— А ты что, совсем не пьешь? — Изрядно захмелевший дровосек притянул меня к себе и потрепал за ухо.

— Я плохо себя чувствую, — отстранилась я от него.

— А что так? Что у тебя болит? — Он словно не замечал, что он мне неприятен, и по-прежнему докучал мне.

— У меня голова болит.

— С чего это?

— Откуда я знаю! Может, я у плиты долго стояла, а может, магнитные бури.

— Какие бури?

— Магнитные, — постепенно теряя самообладание, ответила я. — Ты что, не знаешь, что такое магнитные бури? Вся страна знает, а ты не знаешь. Об этом каждый день по телевизору говорят.

— Я телевизор не смотрю. Там, где я был в последнее время, его вообще не было.

— А может, она у тебя забрюхатела? — спросил один из пировавших мужиков. — Может, она у тебя того? Ты бы спросил ее, может, ее подташнивает?

— Дорогая, а ты у меня, случаем, не забрюхатела? — издевательски спросил дровосек и нахмурился.

— Не забрюхатела, — процедила я сквозь зубы и злобно ткнула вилкой в салат.

Из последующего разговора гостей я поняла то, что все они были судимы, что познакомились в местах отдаленных, что каждый из них судим не по одному разу, а собрались после долгой разлуки в этой глуши потому, что дровосек находится в бегах и его разыскивает милиция. Постепенно убирая пустые бутылки со стола, я подкладывала в тарелки еду и пыталась понять, каким образом дровосек нашел меня у Ритки, каким боком он вообще про меня узнал и что именно он от меня хочет в дальнейшем. Человек общается с ему подобными, живет в своем мире, затем попадает на зону, не досиживает положенного срока, умудряется оттуда бежать, каким-то образом выходит на мой след… Похищает меня из квартиры моей подруги, привозит в лесную избушку, где собирается отсиживаться какое-то время, и заставляет меня вести хозяйство. Но ведь это же не могло иприсниться в страшном сне… Я никак не могла объяснить себе случившееся.

Я слишком много думала, но все мои мысли были совершенно не связаны между собой. Я не могла сделать хоть какой-нибудь разумный вывод.

Когда веселье было в самом разгаре, дровосек снял со стены гитару и прокричал:

— Ну что, кореша, затянем нашу тюремную!

— Затянем!!! — поддержали его все остальные. Дровосек принялся перебирать струны, а самый старый из гостей почему-то внимательно оглядел комнату. Махнув в сторонуразбитого окна, спросил пьяным голосом:

— Колюня, это же дырка от пули или я ошибаюсь?

— Дырка от пули. — Голос дровосека был спокоен.

— Ты уже и здесь побеспредельничать успел?

— Дурное дело нехитрое, — усмехнулся дровосек.

— Кто чужой приходил или просто упражнялся?

— Да зазнобу свою попугал немного. Провел воспитательную работу.

— А что она натворила?

— Да со стола плохо вытерла, крошки оставила.

Мужчины схватилась за животы и покатились со смеху. Я сделала вид, что говорят не обо мне и наигранно засмеялась вместе с мужчинами.

— Вот и правильно! С бабами так и надо! Баба должна знать свое место! Ничего себе, она пыль плохо вытерла, да она ее должна языком слизать!

А затем отчаянно зазвучала гитара. Дровосек принял серьезное выражение лица и затянул во все горло:Игра в любовь, я знаю, не к добру,Игра в любовь коротенького срока.Я столько лет потратил на игру.Ведь столько лет… Не слишком ли жестоко.Старею, но люблю тебя одну.Седею я до времени, до срока.Я столько лет отдал за седину!Ведь столько лет! Не слишком ли жестоко.Твердишь ты: расставаться нам нора.Что ты в своих надеждах обманулась,Что вся твоя любовь ко мне — игра,Не слишком ли игра иодзатянулась?

Когда дровосек замолчал, я посмотрела в его сторону с нескрываемым интересом и не без иронии в голосе заметила:

— Никогда бы не подумала, что ты можешь быть лириком. Еще скажи, что ты сам написал.

— Такие песни пишет зона, — тихо сказал он.

— Зона?

— Она самая.

— Вот никогда бы не подумала, что зона писать умеет.

Не обращая на меня внимания, дровосек опять запел, но так, что у меня затрепетала душа и зажгло в груди.Имела ты весьма приличный дом,Машины, дачу, платья по заказу,А я к решетке прижимался лбомИ видел небо в голубых алмазах.Искала ты влиятельных друзей,Чьи свято исполняются приказы.А я, смеясь, шел к гибели своейИ видел небо в голубых алмазах.Любила ты в других искать грехи,В своих сужденьях доходила до экстаза,А я писал и жег свои стихиИ видел небо в голубых алмазах.Ну что ж! Живи, и Бог тебе воздастЗа терпеливость, за холодный разум.Нету меня ни славы, ни богатств,Зато есть небо в голубых алмазах.

Когда дровосек в очередной раз замолчал, положил гитару рядом с собой и принял на грудь полную рюмку, я подошла к окну, всмотрелась в беспросветную темень и не без интереса спросила:

— А это тоже зона писала?

— А он других песен не знает, — ответил за него самый старый, он был и самый пьяный.

— А мне показалось, что это связано с чем-то личным.

— Конечно, связано, — расплылся в нервной улыбке дровосек. — Это связано с тем, что, когда я пошел по этапу, меня провожали жена-красавица и двое славных ребятишек. А когда я из зоны выбрался, оказалось, что у меня уже нет ни красавицы-жены, ни двоих славных ребятишек. Красавица-жена давным-давно живет с другим, очень влиятельным человеком, который перевез ее в свой терем и балует всем, чего ей только захочется. У меня в одночасье не стало не только красавицы-жены, но и двоих славненьких ребятишек, потому, что двое славненьких ребятишек уже давным-давно живут с другим дядей и называют его папой, а меня даже не хотят знать. Вот такая грустная история.

При этих словах дровосек пытался улыбнуться, но улыбка была похожа на оскал, и мне стало страшно.

— Вес равно, Колюня, дурак ты! — громко крикнул самый старый и самый пьяный из мужиков. — Дурак! Какого хрена ты с колонии сорвался?! Тебе сидеть полтора года оставалось! Баба твоя уже три года с другим живет и даже не помнит о твоем существовании! Ты что вытворил?! Надеялся, что она к тебе вернется? Да она даже забыла, как тебя звать. Она близко тебя к своему особняку не пустила. В ментовскую позвонила, а муж ее новый у дома охрану выставил! Она ж тебе даже с детьми не дала повидаться! Да дети и сами не захотели. Они про тебя забыли, как про страшный сон. Ты какого черта из-за бабы бошку потерял?!

— Я из-за бабы бошку не терял! — ударил кулаком по столу дровосек. — Я хотел в глаза ей посмотреть! Просто заглянуть в ее лживые глаза, и все!

— Хорошо ж ты ей в глаза посмотрел, что она за нож взялась и лицо тебе располосовала! Она ж тебя уродом сделала!

— Она просто перепугалась… Она знала, что мне еще полтора года сидеть, не ожидала меня увидеть. После того как меня посадили, она просто вычеркнула меня из своей жизни.

— Но ведь ты же знал, что она живет с другим?!

Знал, — кивнул головой пьяный дровосек. — Знал, но не думал, что у нее все так серьезно. А что я должен был подумать, если человек безумно меня любил и обещал ждать? Когда меня забирали, она рыдала и целовала мне ноги, а затем просто забыла, как меня зовут. Разве я мог этому поверить?! Разве я мог?! Разве я мог подумать, что самая любимая женщина окажется обыкновенной лживой сукой! Я к этому побегу три года готовился. Каждый день считал… Каждый день…

— Мог бы еще полтора года потерпеть. Сейчас одному Богу известно, как сложится твоя жизнь в бегах с располосованным лицом.

— Знал бы, где упадешь, соломки бы подстелил. — Дровосек прижал гитару к груди и произнес пьяным голосом: — И вообще я ни о чем не жалею. Ни о том, что я с зоны сбежал, ни о том, что она мне лицо располосовала. При любом раскладе я убедился в том, что она сука.

— Вот и не надо ни о чем жалеть, коли так все вышло, — поддержал его гость. — Жизнь продолжается, ты же всегда говорил, что жизнь удалась!

— Конечно, жизнь удалась! — прокричал вконец опьяневший дровосек и застучал по струнам.Коль женщина тебя не любит,Коль нет огня в ее груди,Руби с плеча, как узел рубят,Будь мужественным, уходи.Оставь старанья, хлопни дверью,Сознайся — женщина права.Нельзя сажать в песок деревьяИ на воде писать слова.

Допев до конца свою песню, дровосек отшвырнул гитару и снова налил себе полную рюмку.

— Фуфел! Это все обыкновенный фуфел. Хватит о грустном. Мы встретились здесь для того, чтобы веселиться. Где моя зазноба? Ну что, станцуем? Я отрицательно покачала головой.

— Я не танцую. У меня голова болит.

— У меня тоже много чего болит, тем не менее я приглашаю тебя танцевать.

Увидев, что он направляется ко мне, я внимательно посмотрела на его шрам во все лицо и совершенно спокойно сказала:

— Я ни в чем не виновата.

— Не понял?

— Я говорю, что я ни в чем не виновата. Я не виновата в том, что у тебя не сложилась семейная жизнь, что тебе оставили жуткий шрам на лице и что на данный момент ты висишь между небом и землей. Я здесь ни при чем. Я не виновата, что у тебя душа болит. Не виновата…

— Ты чо несешь? — остолбенел от удивления дровосек.

Веселившееся мужчины резко замолчали.

— Отпусти меня. Я ни в чем не виновата, — проговорила я так же спокойно. — Я не виновата ни в одной из твоих бед. Дай мне уехать.

Глава 12

Дровосек подошел ко мне совсем близко. Один из мужланов слегка привстал и возмущенно закричал:

— Колюня, я что-то не пойму, что твоя баба несет?! Куда она собралась?! Веселье в самом разгаре! Она что, отказывается с тобой танцевать?! Так давай я ее немного покадрю! Со мной она быстро затанцует!

— Сиди! — озлобленно крикнул дровосек своему собутыльнику, включил на полную громкость магнитофон, стоявший за моей спиной, и, схватив меня за руки, пошел в пляс.

Некоторое время я стояла как вкопанная, наблюдая за тем, какие кренделя выделывает дровосек, но, как только заиграла медленная музыка, решила не испытывать и без того сложную судьбу и начала двигаться в такт музыке. Дровосек наклонился к моему уху и сказал так, чтобы его слова не были слышны никому, кроме меня:

— Ты, дура, что несешь?! Ты горячку не пори, если мои друзья поймут, что мы их разыграли, порвут тебя на части. Ты хочешь, чтобы они по одному с тобой развлекались или все вместе?

— Я вообще ничего не хочу, — судорожно затрясла я головой.

Тогда даже не заикайся про отпустить, они уже и так удивились, ты заметила — вопросительно смотрят, а если еще прочухают, кто ты такая и какое положение имеешь, вообще войдут в азарт и такое устроят! Мало того, что с тебя можно деньги поманать немалые, так еще и поразвлекаться на полную катушку. Если хочешь знать, это все рецидивисты, и им только тему подкинь, а задними не заржавеет. Просекла, на что я тебе намекаю?

— Просекла, — утвердительно кивнула я головой. — Конечно, просекла. Ты им ничего не говори. Ты же мне обещал.

— А ты веди себя как положено.

— Я постараюсь.

— Вот и постарайся. Скоро все спать отправятся. Ты со мной в одной комнате ляжешь. Поняла?

— Поняла, только я надеюсь, что мы спать не будем.

— Почему это мы спать не будем?! Уж лучше я один, чем эта орава. Выбирай, если не хочешь со мной, давай с ними. Кто тебе больше по душе?

— Ну, на счет души — это уже слишком… Что касается души, то мне здесь мало кто интересен. У меня есть мужчина, с которым я сплю по душе, но он в Москве.

— Это и есть твой принц на белом коне?

Перед моими глазами возник образ Лося и… мне даже показалось, что это и есть мой принц из сказки. Тот принц, который был со мной долгое время, преданно меня ждал и стойко терпел, когда я его отвергала. Больше всего на свете я хотела упасть в его объятия, разрыдаться на его груди и сказать о том, что именно его, именно такого мужчину я ждала долгие и долгие годы. Посмотрев на злорадствующего дровосека, я решила признаться в этом не только себе, но и ему.

— А почему бы и нет? — сказала я. — Возможно, это и есть мой принц. Я над этим как-то не задумывалась раньше.

— А теперь, значит, задумалась.

— Я думаю, что уже настало время.

Дровосек прижал меня к себе посильнее и как-то противно захохотал.

— Ты что смеешься? — слегка отпрянула я от него.

— А мне смешно.

— И по какому же поводу или без повода?

— Просто подумал, что твой рыцарь сейчас сильно переживает…

— Конечно, переживает, только я ничего смешного в этом не вижу.

— Вообще ничего?

— Вообще ничего. — Я посмотрела на дровосека ничего не понимающими глазами и подумала о том, что он просто перепил.

— А я представил, как он сейчас сидит, скупую мужскую слезу вытирает, сопли на кулак мотает, локти кусает… Страшное зрелище!

— Ничего смешного не вижу.

— А я вижу. Я представляю твоего плачущего рыцаря и нашу с тобой сегодняшнюю постель. Он рыдает, а я тебя трахать буду. Здорово, да?!

Я рванулась залепить дровосеку хорошую пощечину, но тут же взяла себя в руки — сейчас совсем не та ситуация, когда можно себе это позволить. Стараясь сбросить с себя раздражение, я отвернулась в другую сторону и процедила сквозь зубы:

— Смеется тот, кто смеется последний.

— Это что, угроза? — не понял меня дровосек.

— Это просто предупреждение.

Дровосек развернул меня к себе и впился в меня губами. Я попыталась оттолкнуть его, но он крепко держал меня в своих тисках.

— А ну, поцелуй меня сама, быстро! Целуй!

— Зачем? — Я попыталась вырваться еще раз, но и эта попытка была обречена на провал.

— Я говорю — быстро целуй меня, как положено, иначе я расскажу, кто ты такая.

— Нет, только не это.

Поняв, что у меня нет выбора, я сухо ответила на страстные поцелуи дровосека, не скрывая при этом брезгливости. Сидящие за столом гости захлопали в ладоши и закричали, словно на свадьбе:

— Горько! Горько! Горько!

Когда мы вновь сели за стол, самый старший из гостей разлил остатки спиртного и произнес последний, более-менее приятный тост:

— Колюня, я хочу выпить за твою бабу. Мне она нравится. Вот такая тебе и нужна. Статная, хозяйственная и послушная. Худа без добра не бывает. Та, которую ты любил, не дождалась тебя с отсидки и бросила, но ты приобрел новую и, похоже, покладистую. Я бы и сам от такой не отказался. Таких баб сейчас мало. А ты где успел с ней познакомиться? Где?

Дурное дело не хитрое. Я, когда в бега бросился, через ее село бежал. Выхожу из леса, прячусь за дерево и вижу девку красивую, которая аккуратно доит корову. Короче, загляделся я, как она доит. Смотрю и глаз отвести не могу. И так она ловко это делает! У меня просто дыхание перехватило. Короче, я к ней подошел и попросил молочка отхлебнуть. Она совсем не испугалась, ведерко свое взяла и дала напиться. С этого ведерка все и началось.

Я ухмыльнулась и, посмотрев на сказочника, решила добавить:

— Ты не все рассказал. Почему ты не рассказываешь о том, как ты за это молочко мне сено косил, сарай в порядок привел и даже починил развалившуюся собачью будку? А почему умолчал, как тебя в селе все полюбили? Как наши гарные хлопцы давали тебе трактор покататься? Как все наши сельские бабы в тебе души не чаяли, потому что по ночам ты всех обслуживал. Бегал от одного дома к другому. Тебя там до сих пор добрым словом вспоминают.

— Ну зачем такие подробности! — остановил меня дровосек.

— Как у вас все было красиво, — мечтательно произнес самый старший. — Я всегда знал, что сельские бабы самые классные. Послушай, а у тебя подружки, случайно, нет?

— Подружка есть, но она за конюха замуж выходит.

— Ну, если замуж выходит…

А затем начался самый разгар веселья. Вконец опьяневшие мужики пошли в пляс с таким остервенением, что дом ходил ходуном, затрещали половицы. Дровосек хотел было подключить меня к танцевальной оргии, но я резко одернула руку и уставилась в окно. Потихоньку начало светать, сквозь густой туман просматривался таинственный лес. Ясмотрела в окно и думала только об одном, как сохранить себе жизнь и как можно быстрее покинуть эти места. Мне показалось, что за окном пролетела какая-то большая черная птица, которая кричала и махала большими крыльями. Было очень красиво и одновременно очень страшно.

— Ты что, бежать надумала? — подозрительно спросил меня дровосек.

— С чего ты взял?

— По глазам вижу. У тебя глаза на лес смотрят.

— Что ж, мне вообще никуда смотреть нельзя? — рассердилась я.

— На меня смотри, а на лес нечего.

— У меня от тебя глаза устают. Да и не только устают, того и гляди, глаз дергаться начнет.

— Тогда пошли в кровать.

— Куда? — в буквальном смысле слова опешила я.

— Пора спать, — заявил он. — С кем ляжешь, решай сама. Хочешь, со мной, а хочешь, с ними со всеми. Это твой выбор, я настаивать не буду.

— А может, они домой ночевать поедут? — осторожно спросила я дровосека.

— Куда они поедут, если на ногах не стоят? Для меня эти люди, как братья, а я своих братьев ночью на улицу не выставляю.

Дровосек подошел к магнитофону, выключил музыку и пьяным голосом объявил:

— Братва, давайте уже спать. На улице рассвело. Я предлагаю продолжить веселье завтра. В доме три комнаты. Две ваши, а в третьей буду спать я вместе со своей зазнобой.

В знак согласия пьяные мужики закивали головами и отправились по своим комнатам. Дровосек взял меня за руку и потащил в самую дальнюю спальню. Толкнув меня на железную кровать, он дыхнул перегаром и грозно спросил:

— Сама разденешься или тебя раздеть?

Я сморщилась и что было сил оттолкнула его.

— Послушай, а может, ты лучше спать ляжешь? У тебя в глазах двоится, — уговаривала я. — Ну, что ты сможешь сделать в таком состоянии?!

— Я в любом состоянии могу. Хочешь, чтобы я своих друзей позвал?

— Послушай, может быть, ты прекратишь меня пугать?! — Возмущение переполняло меня. — Мне это все надоело! У меня скоро нервы не выдержат. Ты мне уже на уши давишь.

— Я тебе сейчас на другое место надавлю. А ну, как быстро разделась! Сейчас мужики услышат, как мы с тобой тут боремся, подумают, что мне одному не справиться, и на помощь придут! Ты этого добиваешься? — нагло просил он.

— Немедленно прекрати вести себя так!

— А как я себя веду?

— Как пьяный мужик.

— А ты ведешь себя, как упрямая баба! — крикнул он так громко, что от неожиданности я закрыла ему рот своею ладонью и испуганно посмотрела на дверь.

— Тише, а то сейчас, точно, сюда придут!

— Испугалась? — усмехнулся он. — Смотри, а то я еще громче крикну.

Закрыв глаза, я тихонько всхлипнула и начала медленно раздеваться. Дровосек сел на самый краешек кровати и пристально наблюдал. Полностью обнажившись, я легла на кровать и заплакала, как плачет маленькая девочка, которая совершила что-то страшное и неприличное.

— Ревешь, что ли? — не поверил своим глазам дровосек.

— А ты не видишь? — вновь всхлипнула я.

— Боишься, что ли? Ты это… Ты не переживай, я тебе больно не сделаю. Я сделаю тебе хорошо. Сама потом благодарить будешь. Я в постели, знаешь, какой ласковый. Ни одна баба не жаловалась. Вот бы никогда не подумал, что такая сильная бандерша, головорезами заведует, в постели будет вести себя, как девочка, и слезы лить. Ты ведешь себятак, словно с мужиком никогда не была. Я даже теряюсь! Я уверен, что у тебя мужиков полно было. Что ж ты со мной так? Не бойся. Я не кусаюсь. Или ты меня просто разводишь? Комедию тут ломаешь…

— Я тебя не боюсь, — всхлипнула я. — Просто такие вещи, интимные, должны быть по обоюдному влечению. А у меня к тебе ничего нет. От тебя перегаром несет, шрам во все лицо, да и пахнет от тебя противно. У меня от такого резкого запаха голова кружится. Да и замашки у тебя ужасные. Меня никто в жизни ни зазнобой, ни бабой не называл. Ты, точно, из деревни. Нетрудно догадаться, почему тебя жена с двумя детьми не дождалась. Представляю себе, как ты с ней обращался. Если мужчина будет так обращаться с женщиной, то любая этого не выдержит. Когда тебя посадили, для нее это показалось настоящим раем.

Видимо, мои слова по-настоящему оскорбили дровосека. Он было замахнулся, но все же удержал себя, чтобы не отвесить мне капитальную пощечину.

— Заткнись и не смей так никогда говорить, — прошипел он. — Ты ничего не знаешь! Ты не знаешь, как я ее любил, как я к ней относился и как я ее на руках носил. А дети…Да я чуть не умер от счастья, когда близнецы родились. Я весь коридор в родильном доме розами усыпал! Да что там коридор! Я ей ни в чем никогда не отказывал. А она хотела все больше и больше. Она вообще меры не знала, и аппетиты у нее были немалые. Она меня этим постоянно убивала. Я просил ее подождать, потерпеть немного, но уговорить ее хоть в чем-либо было невозможно. Ей хотелось все и сразу. Она хотела роскошную жизнь, а когда я просил ее дать мне время, у нее начиналась истерика, и она говорила мне, что роскошная жизнь на пенсии ей не нужна. Ей все было нужно именно сейчас. Я ведь на дело из-за нее пошел, и она прекрасно это знала. У нас с ней друг от друга никогда секретов не было. Вот я и рискнул, только бы ей было лучше. Она могла меня остановить, уберечь, одним словом. Она могла меня образумить. Но нет! Она не из тех. Наоборот, сама меня к этому подтолкнула. А когда я попался, она меня просто вычеркнула из своей жизни. Забыла и ушла к тому, кто действительно смог подарить ей жизнь, о которой она мечтала. Я в этой истории все понимаю. Мне все ясно, но я одного не пойму. Почему бабы играют в любовь? До меня только теперь дошло, что она меня никогда не любила и жила со мной до тех пор, пока все соки из меня не выжала. А потом просто выкинула, как использованную вещь. Я не пойму: зачем нужно был врать, что-то придумывать, детей рожать? Ведь, если человек действительно любит, он тебя откуда хочешь дождется, хоть с того света, и действительно переживет с тобой все трудности. Я поэтому ненавижу баб, что они все лживые, изворотливые, алчные и подлые суки. Предают тогда, когда тебе действительно плохо. Умеют выбрать самый страшный момент и сунуть тебе нож в спину. Они это действительно умеют…

Когда дровосек, вылив гнев, замолчал, я натянула простыню и тихо сказала:

— Я ни в чем не виновата. Я тебя не предавала.