Чтение 26–й страницы книги ~Утраченный символ~

Теперь, поднявшись в гостиную через потайной ход, он полюбовался чудесной картиной с тремя грациями и насладился привычными запахами и звуками своего дома.

«Скоро я покину его навсегда».

Малах знал, что после сегодняшних событий не сможет вернуться домой.

«В этом больше не будет необходимости», – с улыбкой подумал он.

Интересно, Роберт Лэнгдон уже знает об истинной силе пирамиды… и о том, какую роль ему предстоит сыграть?

«Он еще позвонит, – подумал Малах, второй раз проверив новые сообщения. На часах было 22:02. – Осталось меньше двух часов».

Малах поднялся в ванную, отделанную итальянским мрамором, и включил в душевой кабине пар, чтобы комната прогрелась. Затем он аккуратно снял одежду, с радостью предвкушая ритуал очищения.

Успокоив желудок двумя стаканами воды, Малах подошел к большому зеркалу и осмотрел свое обнаженное тело. Два дня говения подчеркнули его мускулатуру – волей-неволей залюбуешься.

«К рассвету меня будет не узнать».

Глава 66

– Надо выбираться, – решил Лэнгдон. – Нас вычислят с минуты на минуту. – Он надеялся, что Беллами удалось сбежать.

Кэтрин по-прежнему не сводила глаз с золотого навершия, не в силах поверить, что надпись оказалась совершенно бесполезной. Вытащив навершие из шкатулки, она внимательно осмотрела пирамидку со всех сторон и аккуратно убрала обратно.

«“Тайна сокрыта внутри Ордена”, – размышлял Лэнгдон. – Спасибо, подсказали…»

Он поймал себя на мысли, что, возможно, Питер сам заблуждался относительно содержимого шкатулки. Ведь пирамиду с навершием создали задолго до появления Питера на свет, и он просто следовал завету предков, храня тайну, о сути которой знал не больше Лэнгдона и Кэтрин.

«А чего я ожидал? – подумал Лэнгдон. Чем больше становилось известно о легенде масонской пирамиды, тем труднее было в нее поверить. – Отыскать потайную винтовую лестницу, прикрытую огромным валуном?»

Профессора не покидало чувство, что он гоняется за тенями. Но как еще вызволить Питера, если не расшифровывать пирамиду?

– Роберт, тебе дата 1514 что-нибудь говорит?

«Тысяча пятьсот четырнадцатый?»

Откуда вдруг такой вопрос? Лэнгдон пожал плечами:

– Нет. А что?

Кэтрин протянула ему шкатулку:

– Смотри. Тут дата. Поднеси ближе к свету.

Присев к столу, Лэнгдон внимательно осмотрел каменный куб под лампой. Кэтрин мягко опустила руку ему на плечо и, наклонившись, показала крошечную надпись, вырезанную на стенке шкатулки у одного из нижних углов.

– 1514 A.D.

Гравировка и в самом деле складывалась из цифр 1514, а также букв «A» и «D» в непривычном расположении. [Картинка: i_010.png]

– Это ведь дата! – У Кэтрин проснулась надежда. – Может, она и есть недостающее звено? Кубик, да еще датированный, очень напоминает масонский краеугольный камень:вдруг он служит указанием на другой краеугольный камень, подлинный? На здание, построенное в 1514 году нашей эры.

Лэнгдон уже не слушал.

«1514 A.D. – это не дата».

Символ – и это подтвердит любой специалист по средневековому искусству – довольно известная монограмма, то есть знак, ставившийся вместо подписи. В прежние времена многие философы, художники и писатели помечали свои работы не именем, а неким необычным символом либо монограммой, с одной стороны – чтобы придать произведению ореол таинственности, а с другой – чтобы обезопасить себя, на случай если в шедевре усмотрят крамолу.

Вот и в данной надписи вовсе не «Anno Domini»[6]скрывали буквы «A» и «D»… Латынь ни при чем, это немецкий, и расшифровывалось сокращение совсем по-другому.

Для Лэнгдона все моментально встало на свои места. Он понял, что знает точно, как разгадать шифр на пирамиде.

– Кэтрин, ты молодец! – объявил он, собирая портфель. – Ключ найден! Пойдем, объясню по дороге.

Кэтрин изумленно посмотрела на него.

– То есть 1514 год действительно тебе о чем-то говорит?

Лэнгдон подмигнул ей и направился к двери.

– Это не дата, Кэтрин. Это человек!

Глава 67

К западу от Эмбасси-роу, за стенами сада, где в окружении роз средневековых сортов притаилась беседка под названием «Тенистый павильон», снова повисла тишина. Оставив садовую дорожку в стороне, молодой человек вел сгорбленного наставника по широкой лужайке.

«Он разрешил себя отвести?»

Обычно, перемещаясь по территории святая святых, наставник от помощи отказывался, полагаясь лишь на собственную память. Однако сегодня он явно торопился попасть внутрь и ответить на звонок Уоррена Беллами.

– Спасибо, – поблагодарил слепец, шагнув через порог здания, где находился его личный кабинет. – Здесь я уже сам.

– Сэр, я с радостью останусь и помогу…

– На сегодня все, – выпустив руку помощника и с шарканьем удаляясь в темноту, попрощался старик. – Доброй ночи!

Молодой человек зашагал по необъятному газону обратно, к своему скромному жилищу, расположенному тут же, на территории, и успел порядком измучиться любопытством, пока дошел до квартиры. Старик явно разволновался, услышав вопрос мистера Беллами… Но ведь там же смысла никакого, сплошная нелепица.

«Ужели не будет помощи сыну вдовы?»

Самые смелые догадки приводили в тупик, воображения не хватало. В полном недоумении юноша сел за компьютер и напечатал загадочную фразу в строке поиска.

К его величайшему удивлению, в ответ посыпалась одна страница за другой, и везде в точности приводился тот самый вопрос. Молодой человек изумленно заскользил глазами по строчкам. Оказывается, Уоррен Беллами не первый в истории человечества, кто этот непонятный вопрос задает. Много столетий назад те же слова произнес… царь Соломон, оплакивая убитого друга. А в нынешние времена фразу эту используют масоны – как зашифрованный призыв о помощи. Получается, Уоррен Беллами в минуту отчаяния обратился к брату по ложе…

Глава 68

Альбрехт Дюрер?

Недоумевающая Кэтрин торопливо шагала вслед за Лэнгдоном по подвальному этажу библиотечного корпуса в здании Адамса. «A.D.» означает Альбрехта Дюрера? Знаменитый немецкий гравер и живописец шестнадцатого века был одним из любимых художников брата Кэтрин, поэтому с творчеством Дюрера она была более или менее знакома. Однако все равно не представляла, чем живописец может им сейчас помочь.

«Тем более что его уже четыре с лишним столетия в живых нет».

– Дюрер виртуозно использовал символы, – разъяснял тем временем Лэнгдон, следуя вдоль светящихся указателей с надписью «Выход». – Воплощение многогранного таланта эпохи Возрождения – художник, философ, алхимик, неустанно пытавшийся постичь Мистерии древности. Скрытый смысл его произведений до сих пор остается загадкой и до конца не расшифрован.

– Возможно, – согласилась Кэтрин. – Однако нам-то какой толк от надписи «1514 Альбрехт Дюрер»?

Они дошли до запертой двери, и тут Лэнгдону пригодился электронный ключ, полученный от Беллами.

– Число 1514, – взбегая по лестнице, продолжал Лэнгдон, – дает нам прямое указание на одну из дюреровских работ. – Они вышли в огромный коридор. Оглядевшись, Лэнгдон указал налево: – Туда. – И они скорым шагом двинулись дальше. – Альбрехт Дюрер в буквальном смысле зашифровал число 1514 в одном из самых загадочных своих произведений – «Меланхолия», – которое завершил как раз в 1514 году. Гравюра эта считается основополагающей для искусства североевропейского Возрождения.

Питер как-то показывал Кэтрин «Меланхолию» в одном из старых фолиантов по древнему мистицизму, но никакого скрытого в гравюре числа 1514 она не припоминала.

– Как ты, возможно, знаешь, – увлеченно рассказывал Лэнгдон, – «Меланхолия» отражает стремление человечества постичь Мистерии древности. При этом в гравюре содержится невероятно сложный символический подтекст – куда там Леонардо, у того все, можно сказать, лежит на поверхности по сравнению с Дюрером…

Кэтрин, резко остановившись, обернулась к Лэнгдону.

– Роберт, «Меланхолия» ведь здесь, в Вашингтоне. В Национальной галерее экспонируется.

– Да, – с улыбкой подтвердил Лэнгдон. – И что-то мне подсказывает, это не случайное совпадение. Галерея, правда, уже закрыта, но я знаком с хранителем…

– Нет уж, Роберт. Знаю я, во что превращаются твои прогулки по музеям. – Кэтрин свернула в ближайший закуток, где располагался стол с компьютером.

Лэнгдон с разочарованным видом последовал за ней.

– Все можно сделать гораздо проще, – настаивала Кэтрин, хотя профессору Лэнгдону как ценителю живописи определенно претило искать изображение в Интернете, находясь в двух шагах от оригинала. Кэтрин тем временем включила компьютер в сеть – но когда экран ожил и засветился, столкнулась с неожиданной трудностью.

– А где иконка браузера?

– Это внутренняя библиотечная сеть. – Лэнгдон ткнул пальцем в иконку на рабочем столе. – Попробуй вот так.

Кэтрин послушно нажала иконку с надписью «Цифровая коллекция». Открылся новый экран, и Лэнгдон снова показал, куда жать. «Собрание гравюр». Экран обновился еще раз. «Гравюры: поиск».

– Введи «Альбрехт Дюрер».

Впечатав имя художника, Кэтрин нажала «Поиск». Экран запестрел рядами уменьшенных однотипных изображений – замысловатых черно-белых гравюр. Судя по всему, Дюрер повторял похожие сюжеты десятки раз.

Кэтрин пробежалась взглядом по алфавитному указателю произведений.

«Адам и Ева»

«Большие страсти»

«Предательство Христа»

«Тайная вечеря»

«Четыре всадника» из цикла «Апокалипсис»

Глядя на названия, она припомнила, что Дюрер был адептом так называемого мистического христианства, являвшего собой сплав раннехристианских верований, алхимии, астрологии и науки.

Наука…

Перед глазами мелькнула объятая огнем лаборатория. Еще не до конца осознавая весь масштаб бедствия, Кэтрин с тревогой вспомнила о помощнице, Триш: «Хоть бы она успела выбраться».

Лэнгдон что-то вещал о дюреровской интерпретации «Тайной вечери», но Кэтрин уже не слушала, отыскав в списке ссылку «Меланхолии».

Одно движение мышкой, и на экране высветилась общая информация.«Меланхолия», 1514Альбрехт Дюрер(гравюра на тисненой бумаге)Из собрания РозенвальдаНациональная художественная галереяВашингтон, округ Колумбия

Кэтрин прокрутила страницу чуть ниже, и шедевр Дюрера предстал перед ней во всем своем цифровом великолепии.

Да, работа и впрямь не из простых… Кэтрин озадаченно разглядывала экран.

Лэнгдон понимающе усмехнулся:

– Как я и говорил, загадок тут хватает.

«Меланхолия» изображала крылатую фигуру, сидевшую в мрачной задумчивости перед каменным зданием в окружении на редкость причудливого набора непонятно как связанных между собой предметов и существ. Весы, изможденный пес, столярные инструменты, песочные часы, разнообразные геометрические тела, колокол, крылатый мальчик-путто, нож, приставная лестница.

Как смутно помнилось Кэтрин из объяснений брата, крылатая фигура символизировала «человеческий гений» – великого мыслителя, который, отчаявшись постичь истину, погружается в уныние и сидит, скорбно подперев голову рукой. Вокруг – разнообразные свидетельства его высокой учености: символы математики, философии, природы, геометрии, даже столярного мастерства, а он по-прежнему не в силах подняться по лестнице, ведущей к истинному просвещению. «Даже гению нелегко постичь Мистерии древности».

– Эта гравюра, – подытожил Лэнгдон, – символически отображает тщетность нашего стремления превратить человеческий разум в божественную силу. Или, говоря языком алхимии, обратить свинец в золото.

– Да уж, обнадеживает… – протянула Кэтрин. – А нам-то она чем поможет? – Пресловутого числа 1514 она пока нигде на гравюре не разглядела.

– Порядок из хаоса, – коротко улыбнулся Лэнгдон уголком губ. – Как твой брат и обещал. – С этими словами он вытащил из кармана масонский шифр, записанный в виде буквенной решетки. – Пока перед нами бессмыслица. – Он расправил бумагу на поверхности стола. [Картинка: i_009.png]

Кэтрин посмотрела на листок.

«Еще какая бессмыслица».

– А Дюрер нам ее преобразит.

– Это каким же образом?

– С помощью лингвистической алхимии. – Лэнгдон показал на экран. – Присмотрись. В этом шедевре скрывается кое-что, что позволит переосмыслить наши шестнадцать букв. – Он помолчал, дожидаясь. – Ну что, нашла? Ищи 1514.

Кэтрин не намеревалась изображать примерную ученицу.

– Роберт, я ничего подходящего не вижу. Шар, лестница, нож, многогранник, весы? Сдаюсь…

– Да вот же! На заднем плане. Вырезано на стене здания. Под самым колоколом. Дюрер изобразил там заполненный цифрами квадрат.

Теперь и Кэтрин заметила решетку с цифрами, среди которых угадывались 1514.

– Вот он, этот квадрат, и есть ключ к расшифровке пирамиды!

Кэтрин с удивлением обернулась к Лэнгдону.

– Это ведь не простой квадрат, мисс Соломон, – улыбаясь, продолжал тот, – а волшебный.

Глава 69

«Куда они меня тащат?»

Беллами с завязанными глазами сидел на заднем сиденье внедорожника. Притормозив ненадолго где-то рядом с Библиотекой конгресса, автомобиль двинулся дальше – но ехал буквально минуту и теперь снова затормозил, преодолев в лучшем случае квартал.

До Беллами донеслись приглушенные голоса.

– Простите… невозможно… – уверял кто-то, судя по тону, облеченный административными полномочиями. – Уже закрыто…

Водитель внедорожника разъяснил в ответ тоном не менее властным:

– Расследование ЦРУ… национальная безопасность… – Видимо эти ответные реплики и демонстрация удостоверений оказались достаточно убедительными, потому что администратор заговорил совсем по-другому:

– Да, разумеется… служебный вход… – Послышался громкий скрежет открывающейся гаражной двери, а потом тот же «административный» голос: – Вас проводить? А то внутри вы не попадете…

– Попадем. У нас свой пропуск.

Удивленный охранник даже сказать ничего не успел. Внедорожник снова двинулся вперед. Пятьдесят ярдов – стоп. Позади загрохотала, закрываясь, тяжелая створка.

Тишина.

Беллами вдруг понял, что дрожит.

Дверца багажника рывком распахнулась. У Беллами заломило плечи – его выдернули из машины, ухватив подмышки, и поставили на ноги. Затем, не говоря ни слова, с силой потянули по асфальту. Почему-то пахло сырой землей. Судя по звуку шагов, рядом шел еще кто-то, однако голоса пока не подавал.

Они остановились перед дверью, пискнул электронный замок. Щелкнув, дверь отворилась. Беллами прогнали через несколько коридоров, и он невольно отметил, что воздух стал более теплым и влажным.

«Закрытый бассейн, что ли? Да нет…»

Хлоркой не пахло. Тянуло землей и чем-то первобытным.

«Да где же мы?!»

Беллами твердо знал, что его завезли не дальше чем на два квартала от здания Капитолия. Снова остановка, снова электронный писк замка на бронированной двери. Эта уже не распахнулась, а с шипением отъехала в сторону. Беллами втолкнули внутрь. Знакомый неповторимый запах шибанул в ноздри.

Теперь он наконец догадался, куда его привели.

«Боже!»

Он сам сюда часто наведывался, правда, не со служебного входа. Величественное стеклянное здание располагалось в каких-нибудь трехстах ярдах от Капитолия, составляя часть общего комплекса.

«Я здесь главный!»

Только тут Беллами осознал, что двери открывали его собственным электронным брелоком.

Архитектора грубо впихнули в дверь, и он почувствовал под ногами знакомую извилистую дорожку. Обычно от густого влажного тепла ему становилось спокойнее. Но сегодня его бросило в пот.

«Что мы здесь делаем?!»

Внезапно его усадили на скамью. Обладатель крепкой хватки расстегнул наручники – лишь на мгновение, и тут же защелкнул их снова за спинкой скамьи.

– Что вам от меня нужно? – чувствуя, как колотится сердце, возмущенно спросил Беллами.

В ответ раздался удаляющийся топот и шуршание закрывающейся стеклянной двери.

Воцарилась тишина.

Мертвая тишина.

«Они что, так меня тут и оставят? – Взмокнув от пота, Беллами извивался, пытаясь высвободить руки. – Я даже повязку снять не могу…»

– Помогите! – крикнул он. – Кто-нибудь!

Он звал на помощь, хотя прекрасно понимал, что никто его не услышит. Просторный стеклянный зал под названием Джунгли при закрытых дверях делался абсолютно герметичным.

«Меня бросили в Джунглях. Сюда никто не зайдет до самого утра».

И тут он услышал…

Едва уловимый звук поверг Беллами в ужас, какого он не испытывал за всю жизнь.

«Кто-то дышит. Совсем рядом».

На скамейке он сидел не один.

Чиркнула и загорелась спичка – так близко, что Беллами опалило щеку внезапным жаром. Он инстинктивно отпрянул, рванув цепь наручников.

Чья-то рука сдернула повязку с глаз Архитектора.

В черных глазах Иноуэ Сато плясал огонек спички, которую она поднесла к торчавшей в губах сигарете – в каких-нибудь дюймах от лица Беллами.

Сквозь стеклянный потолок проникал рассеянный лунный свет. Сато смерила Беллами грозным взглядом. Ей, судя по всему, доставляло удовольствие его запугивать.

– Итак, мистер Беллами, – резким движением затушив спичку, произнесла Сато, – с чего начнем?

Глава 70

Волшебный, или магический квадрат. Точно. Кэтрин присмотрелась к решетке с цифрами, изображенной на гравюре. Большинство решило бы, что Лэнгдон тронулся умом, но Кэтрин моментально сообразила: он прав.

Никакой мистики. «Волшебный квадрат» – термин чисто математический. Это квадратная таблица, заполненная последовательностью чисел таким образом, что сумма в каждой строке, столбце и по диагонали получается одинаковой. Первые такие квадраты были созданы четыре тысячи лет назад в Индии и Египте, и кое-где по сей день верят в их магическую силу. Кэтрин читала, что даже в наше время набожные индуисты чертят на алтаре для совершения пуджи особые квадраты три на три клетки, под названием Кубера-колам. Но все же в современном мире магический квадрат перешел скорее в разряд «математических развлечений» – людям нравится ломать голову, пытаясь отыскать новые «волшебные» комбинации.

«Судоку для гениев».

Кэтрин быстро подсчитала в уме, сложив числа в нескольких строках и столбцах дюрерова квадрата. [Картинка: i_011.png]