Чтение 12–й страницы книги ~Печать Иуды~

После взрыва гидроцикла Монк забрался на борт корабля по цепи кормового якоря, предварительно сняв с себя акваланг и отправив его на дно бухты. Поскольку лайнер был развернут носом к берегу, куда было приковано все внимание пиратов, корма практически не охранялась. С якорной цепи Монку удалось перепрыгнуть на одну из висящих над бортом спасательных шлюпок, а уже оттуда перебраться на прогулочную палубу лайнера.

Там он сразу же спрятался в подсобном помещении.

Ему пришлось прождать четверть часа, прежде чем появился одинокий часовой, один из пиратов, вооруженный автоматической винтовкой «хеклер и кох». Теперь скорченный труп этого пирата был засунут в то же самое подсобное помещение. Расстегнув молнию, Монк стащил с себя гидрокостюм, затем снял с убитого свободные штаны и рубашку. Он быстро переоделся, однако втиснуть свои ноги в чужие ботинки ему не удалось. Они оказались слишком маленькими.

Отсутствие обуви компенсировала внушающая уверенность тяжесть оружия на плече.

Замотав лицо шарфом, подобно остальным пиратам, Монк шагнул в коридор. Еще по дороге из Штатов сюда он внимательно изучил планы палуб «Владычицы морей» и теперь довольно сносно ориентировался на корабле. Быстро спустившись вниз на одну палубу, Монк пошел по коридору вдоль правого борта. На трапе он столкнулся с двумя пиратами, но молча протиснулся мимо них, делая вид, будто торопится по делу.

Один из пиратов что-то крикнул ему, недовольный грубым обхождением. Монк не говорил по-малайски, но он понял, что это было ругательство. Он поднял руку, показывая, что признает свою неправоту, и, не останавливаясь, поспешил дальше.

Оказавшись в коридоре, Монк быстро прошел его до конца.

На этой палубе им с Лизой были отведены смежные каюты. Именно отсюда он решил начать поиски пропавшей напарницы. По дороге Монку пришлось перешагнуть через два трупа. Оба моряка были убиты выстрелом в спину и брошены на месте. Монк понял, что ему необходимо как можно скорее разыскать Лизу.

Идя по коридору, он считал двери. Из-за одной доносились громкие крики, но Монк не останавливался до тех пор, пока не добрался до смежных кают, отведенных им с Лизой.

Он дернул дверь своей каюты. Заперта. А электронный ключ остался в сумке на причаленном к берегу «Зодиаке». Монк подошел к соседней двери, в каюту Лизы. Ручка тоже не повернулась, но из-за двери донесся какой-то шорох.

Это должна быть Лиза. Слава богу…

Монк осторожно постучал пластмассовыми костяшками протеза в дверь и прижался к ней губами:

– Лиза… это я.

Дверной глазок потемнел изнутри, словно кто-то заглянул в него. Отступив назад, Монк опустил шарф, открывая лицо. Через мгновение за дверью звякнула цепочка и щелкнул отодвинутый засов. Снова подняв шарф на лицо, Монк осмотрелся по сторонам. Коридор был пуст.

– Поторопись же,- прошептал он. Дверь распахнулась внутрь.

Развернувшись, чтобы наблюдать за коридором, Монк, пятясь, шагнул в каюту.

– Лиза, нам нужно…

Тотчас же осознав свою ошибку, он вскинул винтовку.

Это была не Лиза.

На фоне яркого солнечного света, проникающего в каюту, Монк увидел силуэт съежившегося молодого парня, наполовину скрытого дверью.

– Не стреляйте… пожалуйста, не стреляйте…

Держа парня под прицелом, Монк окинул взглядом каюту. Кто-то перевернул здесь все вверх дном: выдвинутые из шкафов ящики валялись на полу, их содержимое было разбросано вокруг. Однако внимание Монка тотчас же привлек второй обитатель каюты: труп, лежащий ничком на койке. Судя по лужице крови, промочившей матрас насквозь, у него было перерезано горло.

Удивленно подняв брови, Монк снова повернулся к парню.

– Ты кто такой? Парень обвел рукой каюту.

– Я пришел сюда за доктором Каммингс. Я не знал, где ее искать.

Наконец Монк узнал в нем студента, приставленного в помощь Лизе. Вот только имя его он никак не мог вспомнить…

– Джесспаль, сэр… Джесси,- подсказал парень, правильно истолковав его затруднение.

Опустив винтовку, Монк кивнул и прошел в каюту.

– Где Лиза?

– Не знаю. Я находился в приемном пункте, где распределяли больных,- объяснил Джесси. Его трясло, он был на грани шока.- Затем взрывы… четверо членов экипажа начали стрелять прямо в приемном пункте. Я убежал. А доктора Каммингс увел с собой доктор Барнхардт, токсиколог. Он хотел ей что-то показать. Я помолился Вишну, чтобы ей удалось бежать в свою каюту.

Мельком взглянув на изгаженную кровать, парень поспешно отвернулся.

– Доктор Каммингс оставила в приемном пункте свою сумочку. Я ее схватил. Нашел ключ от каюты. Однако внутри меня уже ждал вот он. Обнаружив, что вместо нее пришел я, он очень рассердился. Приказал мне встать на пол на колени. У него была рация.

Джесси показал на портативную рацию, лежащую на полу.

– А что у него с горлом? – спросил Монк.

– Я же не мог допустить, чтобы он связался со своими главарями. А у доктора Каммингс в сумочке был не только ключ.- Джесси достал из-за пояса скальпель.- Я… мне… пришлось…

Монк потрепал его по плечу.

– Ты поступил совершенно верно, Джесси. Парень обессиленно опустился на вторую кровать.

– Я слышал, как пираты обратились по корабельному радио. Вызвали некоторых ученых. В том числе доктора Каммингс.

– Куда они их вызвали?

– На мостик.

– Пираты повторяли приказ?

Какое-то мгновение Джесс рассеянно смотрел прямо перед собой, затем медленно покачал головой. «Значит, Лиза подчинилась…»

Теперь у Монка появилась цель.

Он подошел к двери, соединяющей два смежных номера. Она была нараспашку. Одного взгляда оказалось достаточно, чтобы убедиться, что второй номер не в лучшем состоянии. Кто-то забрал все вещи Монка, в том числе телефон спутниковой связи. И Bug Же Монк потратил какое-то время, убеждаясь в этом наверняка. Увы.

Монк осмотрел также убитого, и здесь его ждал сюрприз. Смуглая кожа ограничивалась лицом и руками. Все остальное тело пирата было белым как снег, кое-где усыпанным веснушками. Это был не житель здешних островов, а замаскированный наемник.

Что здесь происходит?

Вернувшись в свою каюту, Монк взял кроссовки. Надевая их на босые ноги, он сказал Джесси:

– Здесь нам оставаться нельзя. Рано или поздно кто-нибудь обязательно придет проведать эту спящую красавицу. Мы подыщем тебе какое-нибудь другое укрытие.

– А вы?

– А я отправлюсь выручать Лизу.

– В таком случае я пойду с вами.

Джесси неуверенно встал и принялся стаскивать через голову футболку, видимо тоже намереваясь переодеться пиратом. Под футболкой у него оказались кожа да кости, ноМонк предположил, что там есть и упругие мышцы. В конце концов, Джесси расправился с боевиком, вдвое превосходящим его габаритами. И все же…

– Я лучше пойду один,- решительно заявил Монк. Джесси наконец снял футболку, что-то бормоча себе под нос.

– Что?

Парень в отчаянии повернулся к нему:

– Я занимался джиу-джитсу и карате. И там, и там имею по пятому дану черного пояса.

– Да будь ты хоть индийским аналогом Джеки Чана, со мной ты все равно не пойдешь.

Услышав стук в дверь, оба вздрогнули от неожиданности. Из коридора кто-то крикнул по-малайски, судя по всему задав вопрос. Монк ничего не понял. Он поднял винтовку. Придется разговаривать другим языком.

Джесси проскользнул мимо, отведя в сторону ствол винтовки. Он что-то раздраженно крикнул, тоже по-малайски. Последовал краткий обмен фразами, после чего тот, кто находился за дверью, ушел, по-видимому удовлетворенный.

Повернувшись к Монку, Джесси вопросительно изогнул бровь.

– Ну хорошо, быть может, от тебя будет польза,- согласился Монк.

16часов 20 минут

Лиза стояла рядом с остальными учеными и Райдером Блантом. Пленников под дулами винтовок отвели на полубак. Там на взлетно-посадочной площадке стоял большой вертолет, уже привязанный к стойкам. Его люки были открыты, и вокруг него суетились люди, выгружавшие тяжелые ящики.

Лиза обратила внимание на эмблемы и логотипы корпораций, нанесенные на ящики: «Синбиотик», «Генотип», «Сайнтифик». На одном ящике был изображен американский флаг и написаны буквы: «НИМИИЗ». Научно-исследовательский медицинский институт инфекционных заболеваний армии Соединенных Штатов.

В ящиках было медицинское оборудование. Один за другим они исчезали в жерле грузового лифта.

Лиза перехватила взгляд Хенрика Барнхардта. Токсиколог также заметил маркировку на ящиках. Он рассеянно почесал бородатый подбородок. По краям рта легли глубокиехмурые складки. Миллер и Линдхольм, стоявшие чуть в стороне, равнодушно наблюдали за происходящим, а Райдер Блант был поглощен тем, что пытался раскурить сигару на продуваемой всеми ветрами открытой верхней палубе.

Остановившись под несущими винтами вертолета, доктор Девеш Патанджали лично наблюдал за окончанием разгрузки. Он так и не объяснил, что хотел сказать своей загадочной фразой о спасении мира. Вместо этого он просто приказал всем подняться наверх.

Маори с татуировкой на лице, предводитель боевиков, стоял в стороне. В руках у него не было никакого оружия, но одна ладонь лежала на огромном револьвере в кобуре напоясе. Прищурившись, он наблюдал за происходящим на полубаке, словно снайпер, оглядывающий свой сектор огня. Лиза почувствовала, что от главаря пиратов не ускользает ничто, в том числе и молодая женщина, спутница доктора Девеша Патанджали.

Эта женщина оставалась полной загадкой. Она до сих пор не произнесла ни слова, и на лице у нее застыла бесстрастная маска. Женщина стояла на палубе, сдвинув вместе каблучки изящных черных сапожек, скрестив руки на груди в позе смиренного ожидания. Но хотя лицо ее оставалось непроницаемым, линии и изгибы тела полностью завладели вниманием боевика-маори.

Лиза случайно услышала, как доктор Патанджали обратился к женщине, когда они выходили из президентской каюты. Сурина. Проходя мимо нее, Патанджали целомудренно поцеловал ее в щеку. Этот поцелуй был принят без какого-либо внешнего проявления эмоций. Судя по всему, Сурина была индуской-полукровкой. На ней было длинное шелковое сари мягких оранжевых и розовых тонов, поверх которого лежала длинная иссиня-черная коса. Распущенные, ее волосы мели бы пол под ногами. Обозначая свое происхождение, Сурина нанесла себе на лоб красную точку, традиционную бинди. Однако ее кожа, больше похожая на полированный тик, была гораздо светлее, чем у Девеша Патанджали, и это позволяло предположить, что в жилах у нее течет и европейская кровь.

Лиза никак не могла определить, кем Сурина приходится Девешу: сестрой, женой или лишь помощницей. Однако в ее молчании было что-то зловещее, и это впечатление еще больше усугублялось ледяным холодом ее глаз. Кроме того, левая рука Сурины была затянута в черную перчатку, такую тонкую, что невозможно было определить, кожа это или резина. Перчатка так туго обтягивала руку, что казалось, будто руку обмакнули в черную тушь.

Лиза обернулась и всмотрелась в морскую гладь, ища удаляющийся силуэт острова Рождества. За то небольшое время, что лайнер находился в движении, остров сжался до тонкой туманной полоски у самого горизонта, над которой в небо поднималось пятно грязного дыма. Но есть ли кто-нибудь в этих пустынных водах, кто воспримет дым как сигнал? Определенно, если ни она, ни Монк в назначенное время не выйдут на связь, Пейнтер тотчас же забеспокоится. И пока что все надежды Лизы были связаны исключительно с его подозрительностью, граничащей с манией преследования.

К счастью, для такой уверенности у нее были все основания.

Налетел резкий порыв ветра. Чайки парили высоко в небе, ловя попутный бриз. Лиза с тоской проводила их взглядом. Эх, если бы у нее были крылья…

Громкий крик снова привлек ее внимание к вертолету.

Двое санитаров с масками на лицах вынесли из заднего люка вертолета носилки. Щелкнули опущенные колеса. Девеш поспешил к санитарам, проверяя состояние больного, привязанного к носилкам. У больного на груди лежало в беспорядке измерительное оборудование. Сам он был помещен в герметическую капсулу, куда подавался чистый кислород. Присмотревшись к судорожно поднимающейся и опускающейся груди, Лиза пришла к выводу, что это женщина. Ее лицо было полностью скрыто под дыхательной маской и спутанным осьминогом катетеров и проводов.

Наконец Девеш махнул тростью, и санитары покатили носилки к лифту, вслед за медицинским оборудованием.

Лишь теперь Девеш вернулся к своим пленникам.

– Все оборудование будет развернуто в течение ближайшего часа. К счастью, доктор Каммингс и ее напарник любезно захватили с собой такую аппаратуру, которая выходит за рамки даже моих возможностей. Ну кто бы мог подумать, что научно-исследовательское отделение Министерства обороны доведет до совершенства портативный растровый электронный микроскоп? А также оборудование для электрофореза и определения белковых цепочек? Какая предусмотрительная прозорливость! Вся эта аппаратура придется нам очень кстати.

Постучав тростью по палубе, он тронулся с места.

– Идемте. Позвольте вам продемонстрировать истинное лицо того врага, с которым нам придется иметь дело.

Лиза последовала за остальными учеными. Сейчас она повиновалась и без приставленного к спине дула винтовки. Здесь одна тайна громоздилась на другой, и ей были нужны ответы, какая-нибудь путеводная нить, объясняющая захват корабля и слова Девеша.

«Дорогая, нам всем вместе предстоит спасти наш мир».

Они спустились на три палубы вниз. По пути Лиза обратила внимание на бригады людей в противохимических защитных костюмах, которые медленно двигались по коридорам,окруженные едкими облаками распыляемых дезинфицирующих средств.

Девеш решительным шагом двигался в носовой отсек корабля. Коридор закончился просторным круглым холлом, в который выходили двери кают люкс. Одну из них забрал под свою лабораторию Монк. Судя по всему, теперь все остальные забрал Девеш.

Нырнув за пластиковый занавес, он жестом пригласил остальных следовать за ним.

– Ну вот мы и пришли.

Два десятка рабочих вскрывали ящики, вытряхивали упаковочное сено и пенопласт и освобождали завернутое в полиэтилен медицинское и лабораторное оборудование. Один рабочий достал целую коробку чашек Петри для выращивания бактерий. Дверь в каюту Монка была распахнута настежь. Лиза увидела внутри человека с блокнотом, составлявшего опись оборудования «Сигмы».

Девеш провел ученых к соседней каюте. Достав электронный ключ, он отпер замок и толкнул дверь.

Обернувшись к татуированному предводителю наемников, Девеш сказал:

– Ракао, будь любезен, проводи доктора Миллера в бактериологическую лабораторию.- Он повернулся к ученому: – Доктор Миллер, мы взяли на себя смелость оснастить вашу бактериологическую лабораторию дополнительным оборудованием. Новые инкубационные печи, среда для выращивания анаэробных культур, чашки для гемокультур. Мне быхотелось, чтобы вы работали в тесном контакте с доктором Элоизой Шенье, специалистом по вирусологии из моей команды.

Вам предстоит завершить развертывание комплекса анализа инфекционных заболеваний.

Боевик-маори махнул одному из своих людей, чтобы тот проводил Миллера дальше по коридору. Бактериолог бросил взгляд на остальных ученых, очевидно не желая с ними расставаться, однако приставленная к спине винтовка пресекла какие-либо возражения с его стороны.

После того как Миллер ушел, Девеш снова кивнул главарю пиратов:

– И еще, Ракао, ты не мог бы лично проводить сэра Райдера и доктора Линдхольма в радиорубку? Мы вас скоро догоним.

– Слушаюсь, сэр.

Татуированному воину не понравился этот приказ, что явственно прозвучало в его кратком ответе. Он подозрительно посмотрел на Лизу и Хенрика.

– Не беспокойся, все будет хорошо.- Распахнув дверь каюты, Девеш кивнул, приглашая войти молодую индуску.- Не сомневаюсь, доктору Каммингс и доктору Барнхардту будет очень интересно услышать то, что я им собираюсь сказать. И со мной будет Сурина.

Лизу и Хенрика провели в каюту.

Шагнув следом за ними, Девеш начал закрывать дверь – но остановился и снова повернулся к воину-маори.

– Ах да, Ракао, будь любезен, собери детей. Тех, которых я отобрал. Я тебе буду очень признателен.

Девеш закрыл дверь, но Лиза успела заметить, как у маори потемнело лицо. Татуировка проступила на нем еще отчетливее, загадочной, непонятной картой.

Как только щелкнул дверной замок, Девеш прошел к письменному столу. На самом деле столов было два; второй был отвинчен от пола и перенесен из другой каюты. На сдвинутых столах стояли три жидкокристаллических монитора, подключенных к двум мощным компьютерам «Хьюлетт-Паккард». Только это и появилось в каюте дополнительно. Остальная обстановка состояла из удобной тиковой мебели и дивана, развернутого к дверям на балкон. Подойдя к дивану, Сурина опустилась, согнув лишь колени, и присела на подлокотник. И хотя это движение должно было олицетворять скромную пристойность, Лиза ощутила в нем силу и угрозу: сосредоточенный взгляд, спокойное самообладание гейши, но главное заключалось в двух кинжалах в ножнах на обеих лодыжках, которые открылись, когда Сурина садилась.

Лиза отвела взгляд в сторону. За столом находилась открытая дверь в спальню. У кровати стояли два больших чемодана. Судя по всему, в этой каюте разместился сам Девеш Патанджали. Но зачем он пригласил сюда ученых?

Нажав несколько клавиш, Девеш оживил находившиеся в ждущем режиме компьютеры. Лиза очнулась от размышлений. Все три монитора озарились ярким светом в полумраке каюты.

– Доктор Барнхардт… или, надеюсь, вы позволите звать вас Хенриком?…

Девеш оглянулся, и токсиколог молча пожал плечами. Девеш продолжил:

– Хенрик, должен поздравить вас с тем, как быстро вы оценили истинную угрозу, спрятанную под покрывалом токсического заражения. Нашим ученым потребовалось несколько недель, чтобы понять то, что заняло у вас всего двадцать четыре часа.

У Лизы по спине пробежали холодные мурашки. Несколько недель? Значит, похитители осознавали в полной мере угрозу, нависшую над островом, задолго до того, как разразилась полномасштабная катастрофа. Однако какое отношение имеет все это к «Гильдии»?

– Разумеется, нам совсем не пришлась по душе поднятая вами тревога, докатившаяся до самого Вашингтона. Мы были вынуждены ускорить ход событий… и пойти кое на какие импровизации. Например, задействовать ваши способности и объединить их с моими. Но это так, кстати. Если мы хотим, чтобы появилась хоть какая-то надежда, нам нужно действовать быстро.

– Надежда на что? – наконец спросила Лиза.

– Дорогая, я вам сейчас все покажу.

Девеш постучал по спинке стула, приглашая ее садиться. Лиза осталась стоять, но Девеш, казалось, нисколько не обиделся, оживленно стуча по клавишам. На центральном мониторе появилось видеоизображение тесно переплетенных цепочек палочковидных бактерий.

– Что вам известно о сибирской язве? – оглянувшись, спросил Девеш.

У Лизы внутри все похолодело. Ответил Хенрик:

– Bacillus anthracis. Поражает преимущественно жвачных животных. Коров, коз, овец. Однако споры также могут заражать людей. Заболевание нередко оканчивается летальным исходом.

Это было простое изложение фактов, лишенное каких-либо эмоций. Но все же от Лизы не укрылось, как напряглись у Барнхардта плечи.

Девеш кивнул:

– Различные виды бактерий встречаются в почве повсеместно. По большей части они совершенно безвредные. Вот, например, один такой безобидный организм. Bacillus cereus.

Изображение на экране сменилось на снимок одной бактерии, сделанный с помощью микроскопа. Палочковидная, с тонкой мембранной стенкой, в центре ярким пятном выделяется жгут ДНК.

– Подобно другим видам бацилл, этот микроорганизм можно встретить в садах всего земного шара. Беззаботно питающийся другими микроорганизмами, находящимися в почве. Он не причиняет никакого вреда любым существам размерами больше амебы. Но вот его родной брат, Bacillus anthracis…

Щелкнув клавишей мыши, Девеш вывел на экран второе изображение рядом с первым. Вторая бактерия внешне выглядела абсолютно такой же.

– А вот микроорганизм, который вызывает сибирскую язву,- продолжал Девеш,- одна из самых смертоносных бактерий на земле. И у нее тот же самый генетический код, что иу ее безобидного собрата, обитающего в почве.– Девеш постучал пальцем по скрученным цепочкам ДНК обеих клеток.- Ген в ген, практически полностью идентичны. Так почему же одна бактерия убивает, а другая остается безобидной?

Обернувшись, он посмотрел на Лизу и Хенрика. Лиза покачала головой. Хенрик молчал.

Девеш кивнул, словно полностью удовлетворенный их реакцией. Повернувшись к монитору, он нажал клавишу, и изображение бациллы сибирской язвы увеличилось так, что весь экран заняла цепочка ДНК. В цитоплазме внутренней клетки, отдельно от основного жгута ДНК, плавали два идеально ровных кольца генетического материала, похожие на глядящую с экрана пару глаз.

– Плазмиды,- сказал Хенрик.

Лиза наморщила лоб, вспоминая, чему ее учили в университете. Насколько она помнила, плазмидами называются кольцеобразные цепочки ДНК, обособленные от основной ДНК-хромосомы. Этими свободными кусками генетического кода обладают исключительно одни бактерии. Их роль до сих пор была слабо изучена.

Девеш продолжал:

– Эти две плазмиды – рХ01 и рХ02 – и есть то самое, что превращает безобидные бактерии в безжалостных убийц. Если убрать эти два кольца, бацилла сибирской язвы превратится обратно в безвредный микроорганизм, обитающий в почве. Если же, наоборот, добавить те же самые плазмиды любой мирной бацилле, она станет смертельным врагом человека.

Помолчав, он наконец обернулся к двум ученым.

– И вот я спрашиваю вас, откуда пришли эти чуждые и смертельно опасные кольца?

Лиза поймала себя на том, что помимо воли заинтригована словами Девеша.

– А плазмиды не могут напрямую переходить от одной бактерии к другой?

– Конечно могут. Но я имел в виду другое. Каким образом эти бактерии впервые приобрели чуждый генетический материал? Каков первичный источник этих плазмид?

Хенрик шагнул вперед, вглядываясь в экран.

– Эволюционное происхождение плазмид остается загадкой, однако господствующая теория утверждает, что они приходят от вирусов. Или, точнее, от так называемых бактериофагов, категории вирусов, поражающих только бактерии.

– Совершенно верно! – Девеш снова повернулся к экрану.- Выдвинута гипотеза, что в далеком прошлом какой-то бактериофаг заразил безобидную бациллу парой смертоносных плазмид, породив в биосфере новое чудовище, превратив милого садового жучка в убийцу.

Он быстро застучал по клавишам, очищая экран.

– И бацилла сибирской язвы – не единственная бактерия, которая была поражена подобным образом. Бактерия, вызывающая бубонную чуму, Yersinia pestis… ее инфекционные свойства также обусловлены плазмидой.

Лиза ощутила в груди леденящий холодок. Разговоры о превращениях бактерий напомнили ей о больных, находящихся на борту корабля. Девочка, страдающая припадками, за которыми стоят уксусные бактерии; женщина с холерной дизентерией, вызванной молочнокислыми бактериями; неизвестный больной, ноги которого пожирают кожные бактерии…

– Вы хотите сказать, что сейчас здесь снова происходит то же самое? – пробормотала Лиза.- То же самое злокачественное преобразование бактерий?

Девеш кивнул.

– Правильно. Из океанских глубин снова что-то поднялось, что-то такое, что способно превращать любые бактерии в смертельных убийц.

Лиза вспомнила слова Хенрика о распространении бактерий в окружающей среде, о том, что девяносто процентов клеток человеческого организма принадлежат бактериям. Чужеродные клетки. И стоит нахлынуть этой волне…

Девеш продолжал:

– Изучая генетику бациллы сибирской язвы и других токсичных бактерий, микробиологи предсказали существование древнего штамма вируса. Именно этот штамм породил далеких предков сибирской язвы и других инфекционных заболеваний. Ученые даже придумали название для этого древнего штамма, превращающего друга во врага: иудин штамм.

Должно быть, Хенрик прочел что-то у Девеша на лице – увидел блеск в глазах, возбуждение. Он расправил плечи.

– Мне почему-то кажется, что вам удалось выделить главного виновника случившегося, не так ли? Этот самый иудин штамм. Иначе вас бы здесь не было.

– Мы так полагаем.