Чтение 18–й страницы книги ~Побег в невозможное~

— Ага… Может, собираются асфальт класть?

— Не знаю. Так… Посмотри-ка вон туда… Кажется, там что-то лежит. Не то рюкзак, не то сумка…

Прямо на дороге, в двадцати метрах от него, действительно валялся какой-то предмет, напоминающий небольшую кожаную сумку.

— Пойду, гляну, что это.

— Может быть, не стоит?

— Думаешь, мина? — он улыбнулся. — Скорее всего, забыл кто-нибудь из местных бомжей. Я сейчас…

Ещё раз внимательно оглядевшись, Игорь стал очень медленно подходить к предмету. Десять метров. Пять. Вокруг стояла мертвая тишина, и лишь под ногами негромко, в такт его шагов, хрустел гравий.

— Похоже на автомобильную аптечку…

Крак!

Резкий металлический лязг, словно звук сталкивающихся вагонов. Земля внезапно разверзлась, и Игорь, потеряв равновесие, стремительно полетел вниз.

Секунда — и он упал на спину, больно ударившись головой о холодную каменистую почву.

— Эй! — эхом отозвался в ушах крик Леры из динамика «сет-трубки».

В следующую секунду связь прервалась.* * *

Игорь открыл глаза.

Узкая темная канава, на дне которой он лежал, перерезала трассу поперек по всей её ширине. Подняв голову, Игорь посмотрел наверх. Глубина от силы метра три, не больше. Нужно срочно выбираться.

Он сделал попытку подняться на ноги, опираясь руками на влажное и скользкое дно канавы, и в этот момент наверху послышались чьи-то торопливые шаги.

Так. Похоже, ловушка. Закрытая стальными раздвижными створками и замаскированная слоем гравия яма явно была сооружена здесь специально для встречи не званых «гостей города», а люди, которые спешили сейчас к месту его падения и чьи шаги он отчетливо слышал, вероятно, и есть — хозяева «капкана».

Вот только кто они? Сотрудники местной охраны? Или мародеры?

— Осторожно, у него может быть ствол…

— Ты лучше по сторонам смотри. Скорее всего, он не один.

Голоса принадлежали двум мужчинам, подошедшим к самому краю канавы.

Игорь, наконец, поднялся на ноги, но увидеть говорящих ему не удалось.

— Эй, ребята, — позвал он. — Вылезти помогите…

— Да поможем. Не сомневайся, — усмехнулся тот, чей голос звучал старше. — Лишь бы тебе потом назад в землю не захотелось… Короче. Стволы, ножи и всё остальное — бросай наверх.

— Гранату только бросать не надо — обратно прилетит, — вставил второй и захихикал. — Ладно, пусть посидит пока. Сейчас Рубленых вызову.

Послышался треск рации.

— Слышь, братья. Резко взяли «бобик» — и сюда, к дыре. У нас тут гость и, возможно, с компанией.

— Понял, — прогудела рация. — Сейчас будем.

— У меня нет никакого оружия, — сказал Игорь. — Можете проверить…

— Обязательно проверим, дорогой, обязательно, — опять заговорил первый. — А теперь отвечай быстро и без пауз. Кто такой? Откуда идешь? Куда идешь? Зачем? Будешь долго думать над ответами — не обижайся. Итак?

— Меня зовут Игорь. Иду из Сопкинска. В Ново-Северск. Хочу посмотреть, как люди живут.

— С кем идешь?

— Один я.

— Пешком?

— Сами видите…

— В Городе что забыл?

— Да говорю, же посмотреть хотел…

— Чего тебе тут смотреть, митя? — вмешался тот, кто был помоложе. — Режимный объект здесь, а не Лас-Вегас. За дебилов нас держишь?

— Так режим вроде убрали давно… — пожал плечами Игорь, отмечая про себя тюремное словечко «митя». — Я просто у тетки в Сопкинске гостил, ну и решил сходить глянуть, что за город такой…

— Ага. Через посты, через лес. Глянуть. Короче, хватит базарить, — решил человек постарше. — Отвезем его в «Кремль», пусть Медик с ним разбирается. Где Рубленные-то? Мне дыру закрывать пора.

— Да вон, едут уже. Оглох что ли, — молодой снова включил рацию. — Гриша, близко не подъезжайте. Встаньте за сто метров. Из машины ни шагу. Всё, отбой.

До Игоря донесся слабый шум автомобильного двигателя. Похоже, это за ним. Проклятье, необходимо куда-то спрятать «сэт». Он отцепил камеру и выключил телефон. Может, закопать его здесь?

— Эй, там внизу! Готовься на выход, — прокричал сверху пожилой. И словно прочитав мысли пленника, добавил. — И в яме ничего «забывать» не надо. Найдем если — хуже будет.

Через минуту сверху спустили толстый веревочный трос с несколькими узлами посередине.

— Вылезай, родимый, — скомандовал пожилой. — И давай без попыток самоубийства — у меня «калаш» наготове.

— Я без оружия, — повторил Игорь. — Встречайте, уже лезу.

Цепляясь за узлы, он буквально в три приема добрался до поверхности и высунул голову из ямы.

Что ж. Этого и следовало ожидать.

Двое: один пожилой, небольшого росла, худой, словно после голодовки, и второй — его товарищ помоложе, лет двадцати — двадцати пяти. Оба одетые в странную, похожую налагерную робу одежду: черные вылинявшие халаты и такого же цвета широкие штаны, кирзовые сапоги и армейские панамы. У каждого в руках по автомату «калашникова».

— Теперь не спеши, — предупредил молодой. — Вылезай медленно. И сразу же встаем на колени, руки в стороны. Чихнешь случайно — извини: высажу весь рожок. Всё, полез.

Приподнявшись на руках, Игорь осторожно выбрался на поверхность, оказавшись вновь на покрытой гравием трассе.

— Здравствуйте…

— На колени, я сказал! — молодой подскочил сбоку и поднял автомат. — Вот так. И руки давай в стороны. Шипа, чекани гостя.

Пожилой, закинув «калаш» за спину, неспешно приблизился к Игорю. Наклонившись, он похлопал сверху по карманам куртки пленника, после чего отступил назад.

— Снимай пиджачок. Медленно! Бросать не надо, просто положи перед собой. Вот молодец. Вовка, скажи братьям, пусть подъедут — грузить будем.

Не опуская автомат, молодой прикоснулся к висевшей на поясе рации.

— Гриша, давай.

Где-то совсем рядом, за деревьями, глухо взревел двигатель, и из чащи на трассу медленно выбрался старый армейский «уазик». Он выглядел довольно экзотично: бурого цвета, с прожектором на крыше и стальной сеткой поверх лобового стекла. На дверцах — выцветшая давно забытая республиканская символика.

Не доезжая до «капкана» метров десять, автомобиль затормозил. Дверь кабины распахнулась, и на землю спрыгнул человек — лысый и красномордый, почти двухметровый великан, в том же странном одеянии, что и его товарищи. В руке он держал обрез.

— Ну? — хрипло проговорил он, подходя. — Куда его?

— В Город отвези, к Медику. Карманы только сперва проверь, как следует, — молодой опустил автомат и кивнул Игорю. — Всё, вставай, митя. Людей хотел посмотреть — вот и посмотришь. Если не убьют, то ещё свидимся. Покеда.* * *

Глядя, как снаружи, за узким зарешеченным окном, пробегают молчаливые вековые сосны, Игорь невольно вспомнил своё освобождение из «Полигона». Когда это было? Четыре месяца назад? Четыре года? Или четыре века… Только теперь всё обстояло совсем иначе: он — один, вокруг — враждебный незнакомый мир, а вместо свободы его ждет неизвестность…

Интересно, где же сейчас Лера?

«Уазик» вдруг перестал трястись — вместо гравия под его колесами появился асфальт.

Автомобиль сделал очередной поворот, и деревья неожиданно расступились, открывая удивительную, почти фантастическую панораму. Стоящие ровными рядами, совершенноодинаковые серые пятиэтажные дома, все как один — с густо заросшими крышами и идеально правильными рядами чернеющих окон; это больше походило на гигантское инопланетное кладбище, чем на город, в котором живут люди.

— Ну, как? Нравится? — ухмыльнулся красномордый, толкая Игоря локтем в бок. — Перебраться сюда не хочешь?

— Нравится. Ещё как. Наручники сними.

— Слышь, Гриша, ему нравится, — красномордый подмигнул в зеркало водителю — такому же лысому, как и он сам, здоровенному верзиле. — Может, здесь его и похоронить?

— Хорони. Если заняться нечем.

— Да ладно. Я же так. Шучу.

Город стремительно приближался. Из-за пятиэтажек уже можно было разглядеть здания, расположенные, по-видимому, в самом центре города: мрачные высотные дома из серого камня, темнеющие корпуса промышленных объектов, а ещё — местную телебашню, явное излишество и роскошь для такого места как Ново-Северск.

Красномордый, некоторое время молча смотревший в окно, снова повернулся к Игорю.

— Слышь. А ты вообще кто? Наш или ихний?

— Сам по себе. Без смысла пока.

— Вон оно что, — в голосе конвоира мелькнуло понимание. — Давно отскочил?

— Полгода скоро.

— Да… На воле время быстро идёт… Где мотал-то?

— В «Полигоне». Центральный федеральный округ.

— Не слыхал, — пожал плечами красномордый. — И как там?

— Смертность высокая. От острой сердечной недостаточности. А в остальном — рай, как и везде.

Автомобиль, наконец, достиг городской черты. За окном потянулись всё те же серые пятиэтажные дома, потемневшие от времени бетонные заборы, буйно разросшиеся зеленые насаждения.

Проехали перекресток. Затем второй, третий… Судя по всему, они направлялись в центральную часть Ново-Северска, но, сколько бы Игорь не вглядывался сквозь пыльные стекла «уазика», ему не удалось увидеть снаружи не только ни одного автомобиля, но даже ни одного прохожего.

— Тихо у вас, — выразил он недоумение. — Вымерли все что ли?

— Ага, точно. Вымерли, — ухмыльнулся конвоир. — Да ты не беспокойся, все там будем… Гриша, на завод заезжать не надо, давай сразу в «Кремль».

— Туда и еду, — хмыкнул водитель. — Вчера «третью» закрыли, поэтому — в объезд. Я думал, ты знаешь…

— Не, не знаю. А чего закрыли-то?

— Хобот сказал, под «третьей» пустоты засекли. Обвала боятся.

— Опять пустоты… Так иной раз задумаешься, а может и правда — черви земные выгрызают?

— Ты б «технички» жрал поменьше — так, глядишь, и черви бы не мерещились.

— А я причем? Откуда-то же они берутся, эти пустоты…

«Уазик» снизил скорость и выехал на небольшую площадь, в центре которой располагался высокий стальной постамент в виде колонны. Самого памятника на постаменте не было.

Автомобиль обогнул колонну, словно намеревался подъехать к помпезному гранитному зданию — очевидно, бывшей мэрии, но вместо этого остановился возле двухэтажногокирпичного дома напротив.

«Федеральный банк России», — гласила потемневшая металлическая вывеска над единственным его подъездом.

— Ну, вот и приехали.

Красномордый отдал обрез водителю и, щелкнув замком, снял с Игоря наручники.

— Вылезай.

День клонился к вечеру.

Сквозь широкое, забранное могучими коваными решетками окно можно было видеть бледный розовый закат над коробками домов, а также чернеющие на его фоне мрачные силуэты заводских труб и энерговышек, уходящих в холодное безжизненное небо.

Кабинет, очевидно принадлежавший когда-то одному из руководителей банка, хотя и не поражал своими размерами, выглядел довольно внушительно: низкая кожаная мебель,массивный, с мраморной столешницей письменный стол, камин, явно ручной работы. Стены же украшали бронзовые подсвечники, а также полотна на исторические темы.

За столом, в высоком, похожем на трон кресле сидел человек в сером костюме и читал глянцевый журнал. Помимо небольшой стопки книг, хрустальной пепельницы и мерцающего в режиме ожидания небольшого монитора, на столе присутствовал странный сувенир — миниатюрная, искусно сплетенная из колючей проволоки новогодняя елка.

— Проходи, не бойся, — человек, наконец, оторвался от чтения и, прищурившись, посмотрел на Игоря. — Если ты — здесь, то бояться уже не имеет смысла. Прошу.

Он жестом указал на один из стульев, после чего перевел взгляд на конвоира.

— Надеюсь, вы не забыли его обыскать?

— Нет, не забыли. Вот, в пакете… — пролепетал краснорожий внезапно поникшим голосом. — Куда всё положить?

— Ко мне на стол, — усмехнулся хозяин кабинета, — куда ж ещё. Теперь спустись вниз, скажи, что мне нужен Слава, а сам можешь быть свободен.

— Да, сейчас…

— Я же попросил тебя сесть, — человек вновь посмотрел на Игоря, как только конвоир вышел. — Неужели это так сложно?

Ему было чуть больше пятидесяти. Щуплый, невысокого роста, с острыми чертами лица и седой бородкой, он походил бы на доктора из детских сказок, если бы не холодный и выразительный, почти гипнотизирующий взгляд его черных бездонных глаз.

— Прошу, — повторил он с нажимом.

— Да, конечно. Извините.

Игорь пододвинул к себе один из стоящих у стены стульев и сел, с любопытством оглядываясь и стараясь выглядеть естественно.

— Если честно, я не совсем понимаю, где нахожусь, и поэтому…

— Звали, Пётр Леонидыч? — в дверях возникла фигура крепкого молодого человека в офицерской, но без погон военной форме.

— Да. Проходи, Слава, — кивнул хозяин кабинета. — Возможно, мне понадобится твоя помощь… А возможно и нет. Итак.

Он снова обратился к Игорю.

— Есть два варианта. Вариант первый: всё как на духу. Кто такой, откуда, зачем пожаловал. Вариант второй: будет больно и страшно, и только потом — всё как ну духу. Тебе какой?

— Негусто вариантов, — заметил Игорь. — Но, вообще, наверное, лучше первый.

— Разумеется, — холодно согласился «доктор». — Обычно так и бывает: сначала первый вариант, затем второй. Рассказывай.

— Меня зовут Игорь. Фамилия — Ветров, — начал Игорь монотонно, словно на допросе. — Отбывал наказание по статье двести двадцать, часть три. Отбыл шесть лет из восьми, освободился четыре месяца назад…

— А чего вдруг рано выгнали? — Пётр Леонидович дотронулся до монитора, и тот ожил — по экрану побежали какие-то таблицы, графики и реестры. — Неужели встал на путь исправления?

— Нет, просто под программу попал. Называется «Кредит доверия». В этом году по стране больше тысячи человек «кредиты» получили. В основном, кто в Центральном округе сидел…

— Повезло, значит. Ну, хорошо. Отбывал где?

— Федеральная тюрьма «Полигон — 2000». Это экспериментальное исправительное учреждение, в котором…

— Номер свой скажи, — перебил «доктор». — И я сам увижу, из какого ты… учреждения.

— Две тысячи сто пять. Блок «четыре».

— Две тысячи сто пять… Так… — Пётр Леонидович несколько раз коснулся пальцами поверхности монитора, очевидно, листая страницы некой базы данных. — Ага, нашел. Слава, подойди поближе.

— Не думал, что можно где-то купить информационную базу российских тюрем, — пробормотал Игорь.

— Это не «база тюрем», — усмехнулся хозяин кабинета, — а так называемый социальный реестр Федеральной комиссии по учёту неблагонадежных. И я его не покупал.

— Всё равно впечатляет…

— Короче, Ветров. Судя по тем данным, которые я сейчас вижу, последние два года ты находился в «блоке четыре». Так?

— Так.

— Тут написано, что этот блок… — Пётр Леонидович покосился на монитор, — относится к разряду дисциплинарных.

— Да.

— Отлично. Перечисли мне фамилии своих тамошних друзей-приятелей. Если помнишь, конечно.

— Всех не помню, — задумался Игорь. — Только тех, с кем реально общались… Ворон, Василевский, Миркин… Так, постойте. Если у вас есть база, то ведь и фотографии, наверное, должны быть? Просто посмотрите и…

— Хорошо, — «доктор» отвел взгляд от монитора и принялся внимательно разглядывать свои руки. — Допустим, ты — Ветров. И допустим, ты не стукач. Теперь объясни мне. Что ты забыл в нашем городе?

— То, что ты сидел, ещё ничего не значит, — неожиданно вмешался Слава. — Скорее, наоборот. «Топоры» не стали бы посылать сюда работягу или мутного. Они прислали бы как раз такого как ты — сиженного, катанного, по всем базам видного. Я не прав?

— «Топоры», — улыбнулся Игорь, — прислали бы сюда взвод спецназа да имперского советника с особыми полномочиями. Половину населения они бы постреляли, а половину — отправили «на переработку». И не заморачивались всей той возней, о которой вы тут говорите.

— Это на каком таком основании? — прищурился «доктор». — Мы здесь, к твоему сведению, ничем противозаконным не занимаемся. Я вот, например, зарегистрирован как житель Ново-Северска и работаю в администрации города. За что меня стрелять?

— Вы, наверное, немного отстали от жизни, — вздохнул Игорь, — сегодня чьи-то гражданские права волнуют «топоров» так же мало, как и кольца Сатурна. Особенно в свете доктрины «Нового Порядка». Понадобится кому-то ваш городок — «зачистят» в два счета. Да потом китайцам сдадут в аренду, ха…

— А ты, я гляжу — демократ. Недорезанный… Разговаривать в тюрьме научился? — Пётр Леонидович покачал головой и посмотрел на Славу. — Ну что. Похоже, это он и есть.

— Вы думаете?

— Почти уверен. Возраст тридцать с небольшим, среднего роста, телосложение обычное. Опять же сидел за разбой.

— Всё может быть. Мне тоже кажется — похож. И что? Будем звонить лысому?

— Не спеши, Слава, не спеши, — «доктор» поднялся из-за стола и подошел к окну. — Деньги это, конечно, хорошо. Но мне вот что интересно…

Он замолчал.

— Господа, — вмешался Игорь, — может быть, вы введете меня в курс дела, коль скоро речь идёт обо мне? Я думаю, мы могли бы…