Чтение 11–й страницы книги ~Мы из Конторы~

Жалюзи на одном из окон поползли вверх. В окне мелькнул силуэт молодой женщины. Совершенно обнаженной. Она быстро отшатнулась назад, в комнату, где мелькнул чей-то загорелый торс.

Ну-ка, ну-ка…

Два человека — мужчина и женщина — торопливо натягивали на себя одежду.

Ну тут все ясно — парочка занималась в послеобеденное время любовью, для чего и шторы задернули, враз задернули, значит, их любовь ворованная.

Если так, то скоро кто-то из них выйдет вон.

И точно — через несколько минут из подъезда вышел жгучий мужчина восточного типа, по всей видимости — турок. А белокурая, с внешностью стопроцентной арийки, дама прильнула к окну, быстро махнув ему.

Налицо был адюльтер. Причем межнациональный.

Еще через полчаса в подъезд вошел представительный немец, который скоро возник в том самом окне, где сбросил пиджак и поцеловал в щечку свою «гретхен».

Эх, дядя, знал бы ты, что здесь было с полчаса назад…

Эту квартиру можно вычеркивать. Филеры дам на конспиративные квартиры не таскают.

Что там в следующей?

Объектив подзорной трубы скользнул влево…

Жалюзи… Неподвижные…

Дальше…

Шторы…

Еще шторы…

Седьмой час наблюдения…

На экране ноутбука, на общем плане, идет человек. По улице.

Куда он идет?

Мимо идет…

Ну и пусть себе идет!

Одиннадцатый час…

Едет машина. Во двор не заворачивает, останавливается на улице. Из нее выбирается мужчина, серый, как мышка, и устремляется в подъезд. При этом машина его не ждет, а сразу уезжает.

Интересно.

Мужчина подходит к подъезду, открывает его своим ключом. Но что интересно, перед почтовым ящиком не останавливается, хотя, по идее, должен был, коли он жилец.

Вот его силуэт мелькает в узких окнах подъезда.

Второй этаж, третий…

Теперь — внимание!

Объектив подзорной трубы переместился с подъезда на зашторенные окна. Если он зайдет именно туда, то есть шанс, хоть и небольшой…

Ну?..

А ведь — точно!..

Чуть заметно дрогнули, качнулись жалюзи, будто сквознячком подуло, а ведь и подуло… Видно, кто-то открыл входную дверь, отчего по квартире загулял ветерок.

Открыл — закрыл, и вновь все замерло!

Ай-ай-ай!.. Недоработочка — им бы, как положено, при входе тамбур организовать, растянув перед дверью от потолкало пола полотнище плотной ткани — вошел, дверь за собой плотно затворил, после в полотнище молнию или липучку распустил и сквозь образовавшееся отверстие в комнату пролез. А они, видно, поленились. Вот и качнулись жалюзи!

У рыбаков это называется — поклевка!

Замерли жалюзи, но задернуты они неплотно, так, чтобы можно было смотреть на улицу через щели, самому оставаясь невидимым.

Неужели это они?..

Надо бы просмотреть запись.

На экране ноутбука появились та самая машина и тот самый мужчина. Дать увеличение…

Номер машины…

Теперь мужчина.

Фигура общим планом. Лицо в профиль…

А вот он оглянулся, открыв свое лицо. Фото — фас!

Сбросить изображение в специальную папку. Теперь, если он появится вновь, даже изменив внешность, его можно будет сравнить с прежним портретом.

Девятнадцатый час наблюдений…

Все то же окно. Темное. Но вдруг мелькнул по жалюзи луч света. Почти незаметный, если его не ждать.

И кто-то пошел по подъезду.

И вышел на улицу.

Ба, да это же старый знакомый.

Ну вот же — говорили же им, что нужен тамбур, который и от сквознячков, и от света!..

Теперь уж точно ясно, что никакая это не квартира, а НП, где засели филеры, отслеживающие подступы к квартире «объекта». Сидят себе — глядят, фиксируя всех, кто приближается к охраняемому жилищу.

Выходит — все?

Скорее всего — да! Не такого полета птица этот «объект», чтобы немцы раскошелились на вторую бригаду. Это же деньги, причем немаленькие — съем квартиры, оплата «коммуналки» — воды, света, телефона, отопления, шпионское оборудование, зарплата филерам, страховки, транспорт…

Нет, немцы жмоты — лишние деньги выбрасывать на ветер не станут. Все, что они хотели узнать, они сто раз уже узнали, и теперь перебежчик им без особой надобности. Удивительно, что они вообще сюда хоть кого-то послали!

Но теперь они не страшны: предупрежден — значит спасен. Под их объективы он теперь уж точно не подставится! Не дождутся!.. Хорошо, что он сразу на рожон не полез — а полез на чердак пятиэтажки! А ведь был соблазн, был — прийти, с ходу прорваться к «объекту» сделать дело и по-быстрому смотаться в аэропорт…

Вот бы и сунулся! И попал… И пропал!..

Ну зато теперь все ясно. Правда, остались еще окна… С задернутыми шторами. Где, скорее всего, хозяева просто в отъезде. Потому что во всяком доме минимум две-три квартиры всегда пустые. Это уж закон!

Но… все равно надо смотреть, для очистки совести. На всякий пожарный случай. Потому как случай в их жизни штука не случайная, а закономерная!

Надо смотреть! В оба!.. Еще хотя бы сутки.

А уж после!..

Теперь-то он спокоен. Теперь-то ему все ясно. С ними! Со всеми!..

Глава 21

Тихо и темно.

Света нет. Телевизор не работает. Радиоприемник тоже. Лишь еле слышно урчит холодильник с вывернутой внутри лампочкой. Так что если его открыть — никакого света не будет и продукты придется искать на ощупь.

Поодаль стоит стол. На столе журнал. В журнале какие-то записи…

Число, время, против них проставлены росписи.

И еще журнал… Навроде бортового. С записями иного характера.

«16 часов 37 минут…

Визуальный контакт с Пришельцем. Пришелец прибыл на микроавтобусе, номерной знак… Был одет в форму работника немецких горэлектросетей (синий комбинезон на лямках, с соответствующими эмблемами). Находился возле объекта двадцать семь минут, сменив уличный фонарь на новый, после чего убыл…»

Ссылка на номер видеозаписи.

Роспись.

Все…

Глава 22

Фотографии.

Одна…

Другая…

Третья…

Тридцать третья…

На фото люди — почти всегда мужчины средних лет.

Мужчина с зонтом…

Мужчина в джинсовом костюме…

Мужчина, выбирающийся из припаркованной машины…

Мужчина на велосипеде…

Мужчина в форме почтальона…

Электрика…

Мужчина в форме электрика карабкается по приставной лестнице на стену, держа в руке фонарь. Чего-то там ковыряется. Спускается…

— Кто это?

— По всей видимости, электрик.

— Я вижу, что электрик. Что он там делал?

— Сменил сломанный фонарь…

Но это было далеко от дома «объекта».

— Как далеко?

— За два квартала.

Это действительно далеко, но тем не менее…

— Вы справились относительно вызова в городских электросетях?

— Нет. Мы посчитали это излишним…

Человек вновь перебрал все фотографии, несколько отложив в сторонку.

— Больше всего меня интересуют вот эти люди. Сконцентрируйте на них свое внимание. И в первую очередь на этом вот электрике…

«Электрик» на фото приставлял к стене свою лестницу. А когда приставлял — чуть обернулся через плечо. Отчего лицо его угодило в объектив камеры.

Никакое лицо — зацепиться взгляду не за что. Скорее всего точно — электрик…

Но проведенная проверка быстро установила, что: никаких сигналов относительно ремонта фонаря в диспетчерском журнале городских электросетей зафиксировано не было, хаусмастер, отвечающий за обслуживание дома, ничего такого не замечал, а жильцы на отсутствие света во дворе не жаловались, отчего никто по указанному адресу дляосуществления ремонта не выезжал.

Тем не менее электрик приезжал и фонарь сменил!

Хм…

Что касается микроавтобуса, то скоро стало известно, что он на место несуществующей аварии не посылался, а был угнан неизвестными злоумышленниками, которые спустячас бросили его на автомобильной стоянке перед супермаркетом. При этом криминалисты утверждали, что все ручки, поверхность руля, рукоять переключателя скоростей и приборная доска были кем-то тщательно вытерты.

Но и это было еще не все.

Службы, отвечавшие за техобеспечение операции, сформировали, что ими обнаружено присутствие в эфире сигналов неизвестных радиопередающих устройств, исходящих изквартиры «объекта» и работающих на следующих частотах… И испрашивали разрешение на досмотр жилища с целью обнаружения закладок, «жучков» и иных средств аудио— ивизуального контроля.

Но разрешения не получили.

— Не надо ничего искать. Пусть все идет, как идет. Если мы начнем демонтировать микрофоны, «гость» все поймет и скроется, чего допустить никак нельзя. Поэтому ничего не предпринимайте! Решительно — ничего! Пусть все идет, как должно идти!

И обязательно предупредите нашего друга, чтобы он не высовывался и не болтал лишнего. И вообще вел себя адекватно…

И после секундного размышления добавил:

— Дайте заявку на проведение боевой операции.

Предупредите полицию и местные власти…

И готовьте группу захвата.

Мне кажется, она очень скоро понадобится…

Глава 23

Объяснение было бурным.

Но при всем при том никто из собеседников не проронил ни единого слова! Потому что слово — не воробей, вылетит — и поминай как звали…

Пришедшее по электронной почте письмо было предельно вежливым.

«Guten Tag, Herr Baumgartman!» — прочитал половник Городец.

Если Herr Baumgartman, то, значит, ему. Он теперь тот самый, язык сломаешь, хер!

Ну и что они ему на этот раз пишут?

Немецкий полковник Городец знал так себе, понимать — понимал и даже с грехом пополам мог объясниться на околобытовые темы, а вот переводил с трудом. Всю свою жизнь — в школе, а после в военном училище и на спецкурсах — углубленно он изучал французский, отчего в прошлом своем ведомстве отвечал все больше за франкоговорящих врагов России. А вышло вон как — жить пришлось в Германии…

«…Искренне надеемся на ваше хорошее здоровье и хотим облегчить вашу жизнь»… — перевел он. Очень примерно.

Хотя в их заверения он не поверил — кабы искренне хотели облегчить, то написали бы не по-немецки, а по-русски! Но боши иных языков, даже международного английского, признавать не желают, рассылая все свои депеши исключительно на родном, на немецком!

Ну и зачем он им на этот раз понадобился?

«Дорогой друг…»

Ага, дорогой — держи карман шире! Не такой уж дорогой, если судить по выплачиваемому ему ежемесячному пособию. Если судить по нему, то от силы — шапочный знакомый…

«Хотим предупредить вас, что к вам прибыл гость»…

Что?.. Гость?..

Полковник перечел последнюю строку. И посуровел.

Да, верно, — гость! Вот почему они сообщаются с ним посредством электронной почты, вместо того чтобы позвонить, — опасаются прослушки! Неужели все так серьезно?

Что там еще?..

«Хотим заверить вас, что нами делается все необходимое для обеспечения вашей безопасности и покоя!..»

Полковник Городец со злостью хлопнул кулаком по столу. Так, что монитор подскочил.

Заверяют!.. Вот ведь идиоты непроходимые… как запор!.. Нет чтобы предупредить предметно, сообщить, откуда исходит угроза! Так нет, они его успокаивают, будто он дите малое, неразумное! Втемную с ним играют, в кошки-мышки!

Рассвирепевший полковник придвинул к себе клавиатуру и, с трудом находя на ней немецкие буквы, стал набивать текст:

«Guten Tag»!..

Я очень рад, что германские власти столь трепетно относятся к моему здоровью и озабочены моей безопасностью, но тем не менее я желал бы знать чуть больше, чем мне соизволили сообщить, так как, хочу напомнить, эта информация касается непосредственно меня и моей жизни и передоверять столь важное, на мой взгляд, дело кому-нибудь другому мне бы не хотелось!..

Примерно так хотел ответить полковник Городец. На что его запаса немецких слов не хватило. Эх… ему бы по-русски да с прибавкой крепких выражений, на которые столь богат родной язык! Тогда бы он им объяснил, тогда бы растолковал, что почем и кто такой есть полковник Городец!

…Пригласили, блин, на рыбалку червяка!.. Нацепили на крючок, подобно живцу, бросили в мутную воду и заставляют трепыхаться, даже не сообщая, на кого устроили рыбалку! Тоже, в бога душу мать, — партнерство называется: одни на берегу за удочку держатся, другие в реке бултыхаются, рискуя в любое мгновенье на чужой зубок попасть!

Счас он им, паразитам, отпишет!..

Но написал Herr Baumgartman коротко и сдержанно. Наверное, из-за неумения строить сложные фразеологизмы на плохо знакомом ему языке.

Поблагодарил своих немецких друзей за проявленную заботу и попросил дать дополнительную информацию, дабы он мог быть им более полезен.

Написал и отправил…

Но долго сидеть в бездействии не смог. Чуял он, что немцы не солгали, что враг где-то рядом, притаился, а он, как последний лох, ничего не может сделать! Совсем ничего!

Ну не умел полковник Городец ждать у моря погоды, потому что по натуре и всем занимаемым должностям был командиром, привыкшим командовать и брать ответственность на себя! Даже на самых первых ступенях военной карьеры, когда командиром разведгруппы в тыл условного противника в рейды ходил — и тогда он облечен был правом принятия решений, которым все безоговорочно подчинялись. Потому что иначе в разведке нельзя! Это лапотная пехота может позволить себе гнить в окопах, ожидая приказа вышестоящего начальника, а разведчик от начальства за тридевять земель, а то и вовсе под землей в глубоком схроне или под водой, по самые уши в болоте, — как ему тот приказ передать? Вот и выходит, что он сам себе голова и вышестоящий командир. Такие его права! Но и спрос с него немалый — по самому высшему пределу: ошибешься, дашь маху — не свои, так противник к стенке прислонит!

А эти его заверяют!.. Хоть сами, может быть, порох не нюхали, а все больше чернила!..

Эх… ему бы теперь в драку, пусть в последнюю, лишь бы не сидеть вот так, истуканом, от которого ни черта не зависит!..

Потомился полковник, да не выдержал — вскочил, забегал по квартире, километры нарезая, а после, в нарушение данных ему инструкций, подошел к окну, притиснулся и сбоку на самую малость отодвинул в сторону жалюзи. Глянул на улицу.

Ну и где он там, черт, притаился?