Чтение 25–й страницы книги ~Повязанный кровью~

– Но я действительно люблю тебя, Катарина! – Я вновь шагнул вперед. Она вновь не сдвинулась с места.

– Будь так – ты бы вел себя по-другому!

– Можно начать все заново! – Я с удивлением осознал, что на глазах у меня выступили слезы. – Я хочу быть с тобой!

– Слишком поздно, – печально покачала головой девушка. – Слишком поздно для нас с тобой…

– Ты же сама говорила: мы будем жить вечно! – закричал я, чувствуя, как начинает подкрадываться безумие от близости той, что еще недавно была самым дорогим и желанным существом на свете. – Как мне доказать свою любовь?!

– Уже никак. – Голос Катарины помертвел, а жилка на шее забилась куда быстрее, чем в начале разговора.

– Прости меня за все. Хочешь, я встану на колени? – Я немного согнул ноги, дожидаясь ответа и борясь с самим собой, чтобы не плюхнуться на колени прямо сейчас. Голова закружилась, тени по углам комнаты сгустились и принялись, кривляясь, строить жуткие рожи. – Прости…

– Поздно…

Не думаю, чтобы сторонний наблюдатель смог уловить мой прыжок – слишком сильно напряжены были мышцы, слишком ярко полыхала внутри злая сила боевого зелья. Нож с черным от осевшего чертового корня лезвием сам собой появился в руке, но, прежде чем он вонзился в горло Катарине, та совсем уж неуловимым движением оказалась в другомуглу комнаты. Лезвие воткнулось в дверной косяк и надломилось.

Выкинув бесполезную рукоять, я медленно развернулся к неподвижно застывшей девушке и приложил руку к пытавшемуся вырваться из груди сердцу.

Вот и все, вот и все…

– Ты за этим сюда явился?

В голосе Катарины не было удивления, в нем больше не было никаких эмоций вообще. Даже злости. Даже разочарования. Одна лишь усталость. И, как мне хотелось надеяться, – капелька тоски.

– Да, – не стал лукавить и вымаливать прощение я.

Обычный человек никогда не сравнится ни в скорости, ни в силе с вампиром. Не дано это людям, нечего и пытаться. Даже защищенные зачарованными доспехами ветераны уступали в рукопашных схватках в пещерах под Кровавым Утесом быстрым и ловким детям ночи. Вот только меня давно уже нельзя было причислить к обычным людям.

И все же я немного опоздал. Катарина размазанной тенью метнулась вперед, и какая-то крупинка драгоценного времени ушла на борьбу с самим собой – мне вдруг нестерпимо захотелось опуститься на колени и задрать подбородок, открывая горло. Это потом уже где-то глубоко внутри проснулся дремавший до поры до времени зверь, и жажда жизни метнула мое тело вбок.

Длинные острые когти не задели шею и вместо этого полоснули по левой стороне груди. Меня закружило на месте и с силой взявшего разбег рыцарского скакуна швырнуло назад. Выбив оказавшуюся незапертой дверь, я спиной вперед вылетел в коридор и, врезавшись поясницей в балюстраду, перекувыркнулся через нее и полетел вниз.

На мое счастье, приземлился я на ноги, и падение с третьего этажа на каменный пол холла не выбило из меня дух. Ну почти не выбило. Вот только левая рука обвисла как плеть. А времени перевести дыхание уже не осталось – по лестнице стремительной дробью понеслись легкие шаги, со стороны главного входа тоже уже спешила охрана.

Вылетевший из коридора солдат даже не понял, что произошло: в один момент я оказался рядом и засапожным ножом перехватил ему горло. Бедолага еще падал, когда второйохранник в длинном выпаде попытался разрубить меня ударом тяжелого полесского меча, но слишком поторопился и сам заполучил укол в незащищенную кольчугой подмышку.

Понимая, что скрыться от набегавших со всех сторон мечников мне не успеть, я отпрыгнул к стене и тут же почувствовал тупой удар в бок. Скосив глаза, заметил торчащеепод ребрами древко короткой стрелы с серебристым оперением, а уже в следующий миг, покачнувшись, ушел из-под ног пол, и, оставляя кровавый след, я сполз по стене.

Боли не было: «Ветер севера» еще гнал по жилам кровь и пытался затянуть раны, вот только возможности уползти отсюда и отлежаться мне не дадут.

Заслышав властный голос, окружившие меня охранники раздались в сторону, и, ничуть не торопясь, ко мне подошли трое: спокойная и бледная, как сама смерть, Катарина, дородный бородач в богато украшенном парадном одеянии с вышитым золотом гербом Берингтонов и – тут я не поверил своим глазам – эльф.

Эльф! На узком лице – презрение, в бездонных янтарных глазах – скука. И только тонкие бесцветно-розовые губы кривятся в каком-то подобии улыбки. А чего б ему не скалиться? Это он меня подстрелил, а не наоборот. И наконечник наложенной на тетиву короткого лука новой стрелы уже смотрит мне в сердце.

В глазах у меня начало расплываться, но заплетенную в одну из прядей распущенных серебристых волос нелюди черно-синюю ленту разглядеть я успел.

Черное с синим – цвета клана Полуночной воды. Но у эльфов среди чужаков с непокрытыми волосами только старейшины появляться могут! Неужели это…

– Вам нужна его кровь? – видимо, на правах хозяина дома поинтересовался у Катарины бородач.

Эльф заметил безмолвную мольбу в моих глазах, и у его улыбки немного поменялось выражение. Презрение? Жалость? Или все та же скука? Да кто этих нелюдей разберет.

– Нет, – покачала головой девушка.

Будь у меня силы – я бы в голос выругался, но «Ветер севера» уже не справлялся с накатывавшей волнами болью, и мне осталось лишь смотреть, как эльф медленно натягивает лук.

И тут парадная дверь исчезла в ослепительной вспышке. Мгновением позже уши заложило от оглушительного грохота, а по полу забарабанили щепки разлетевшихся на сотни кусков толстенных дубовых створок.

Крутнувшийся на месте эльф выпустил стрелу в метнувшиеся с улицы фигуры, но это был лишь отвлекающий маневр – основная часть нападавших проникла внутрь через черный ход. Слишком поздно понявшие, в каком плачевном положении оказались, хозяева попытались организовать оборону, но люди в темных балахонах уже перекрыли все выходы. Срывавшиеся с их рук разряды черных молний, от мощи которых трещало и расползалось по швам пространство, одинаково хорошо рассекали и тяжелые доспехи охранников, и заговоренные куртки эльфов. Что уж говорить о хрупкой человеческой плоти? Или даже вампира?

Все было закончено через сущие мгновения, и люди в темных балахонах бросились добивать подранков и обыскивать верхние этажи. Я протер правой рукой слезившиеся от стоявшей в воздухе едкой гари глаза и только тут понял, что весь этот разгром устроили вовсе не приятели убитого мной на постоялом дворе странного монаха, а полтора десятка георгианцев. Или все же выдававших себя за них самозванцев?!

Я перевел взгляд на подкатившуюся к моей ноге отрубленную голову эльфа, лента в волосах которой стала черно-багровой от крови. Не надо было тебе свои леса покидать,выродок. И сам бы жив остался, и у меня шкура целее была бы.

– Живой? – Рядом со мной остановился здоровенный монах, двуручный меч в руках которого смотрелся на редкость неуместно.

– Ты, Арчи, никак, новую игрушку нашел? – закашлялся я и почувствовал во рту острый привкус крови и желчи. – По мою душу заявился?

– А она у тебя есть, душа-то? – Арчи скинул с головы капюшон и оглядел залитый кровью холл. – Давно, поди, дьяволу уже продал.

– В цене не сошлись. – Боль на миг отпустила, и я перекатился с бока на колени.

– Далеко собрался? – даже не попытался помочь мне здоровяк.

– Нет, уже нет… – Оставляя за собой кровавый след, я подполз к телу лежавшей навзничь Катарины, на долю которой пришлось никак не меньше четырех смертоносных заклятий. Без содрогания смотреть на нее теперь было невозможно, но, как ни удивительно, лицо совершенно не пострадало.

Усевшись рядом, я устроил ее голову у себя на коленях и погладил длинные черные волосы. В широко раскрытых глазах больше не было жизни, а тонкие губы приобрели блеклый оттенок воска.

– Прости и прощай.

А потом я прикоснулся к своему рассеченному плечу и провел окровавленными пальцами по мертвенно-бледным губам Катарины:

– Дадут тени, на том свете свидимся.

Молча топтавшийся рядом Арчи не выдержал и, приставив свой новый меч к стене, присел пол.

– Неужели ты ее до сих пор любишь? – Ухватив меня за подбородок, он заставил посмотреть себе в глаза.

– Люблю.

– Почему тогда пытался убить?

– Потому что не могу жить с ошейником на шее! – усмехнулся я и, почувствовав, что начинаю терять сознание, поспешил выговориться: – И подыхать не хотел, и вещью ее становиться не собирался. Но ты же должен знать, Арчи, кровавая горячка рано или поздно всех ломает. А я не хотел. Хотел быть равным. Хотел…

Поднявшийся с колен Арчи накинул мне на шею какой-то амулет на длинной серебряной цепочке, и сознание начало медленно проясняться, а в раны закололи длинные ледяные иглы.

– На третьем этаже три трупа. Все из окружения Берингтона, – подошел к Арчи спустившийся по лестнице монах, и гореть мне в аду, если донесшийся из-под капюшона голос не принадлежал старшине обозников Мартину.

– Выходит, никто не ушел, – удовлетворенно кивнул здоровяк и наклонился ко мне. – Ну что, страдалец, хочешь, мы тебе огненную тризну организуем? Сгоришь в очищающем пламени вместе с возлюбленной, да и воссоединитесь где-нибудь на небесах?

– Не богохульствуй! – пробасил один из монахов, ножом с коротким кривым лезвием снимавший скальп с эльфа. – А то епитимью наложу.

– Напугал, – хмыкнул Арчи и потормошил меня за правое плечо. – Ну ты как, остаешься?

– Что здесь вообще происходит, можешь мне объяснить? – Я даже не попытался встать на ноги, по-прежнему прижимая к груди голову Катарины.

– Тебе какая разница? Меньше знаешь, крепче спишь, – вновь влез в наш разговор монах и убрал окровавленный скальп в специально приготовленный для этого мешок. – И ты, Арчибальд, тоже об этом не забывай.

– Заговор, что ж еще? – не обратил внимания на предостережение здоровяк. – Кровососы с эльфами Северные княжества к рукам прибрать хотели, ну и Йорк в долю взяли. Да только сам знаешь, как оно бывает – тут засветились, там прокололись, так и пошли слухи… Тебя вот тоже предвидеть никак не могли. Ну мы им перышки немножечко и пообщипали…

– Мы – это кто? – оглядел спускавшихся на первый этаж монахов я. – Только не говори, что орден Святого Георга, – не поверю.

– А сам не понял еще? – Арчи подхватил свой меч и вытер заляпанную в крови подошву ботинка о гобелен. – Так ты остаешься или как?

Я молча оглядел уже собравшихся в холле полтора десятка монахов, еще недавно так лихо кидавших во все стороны смертоносные чары, и только тихонько вздохнул. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы узнать излюбленный стиль Инквизиции – насколько возможно сделать работу чужими руками и только в конце нанести завершающий удар. Вот ведь… слуги божьи.

– Нечего мне здесь делать больше. – Я осторожно опустил голову Катарины на пол и посмотрел на торчащую из бока стрелу, камзол вокруг которой давно пропитался кровью. – Только тебе тащить меня придется. И за мечами моими на третий этаж пусть сбегают.

– Да не волнуйся ты. – Арчи передал двуручный меч одному из монахов и, осторожно обхватив меня, поднял на руки. – И вынесем, и подлечим. Но только ты, ваша светлость, князь Кейн рода Лейми, не обессудь – с тебя причитаться будет. И отдать придется с резами[36].

– Ага, разбежался. – Усмешка у меня вышла кривоватой, да еще в простреленном боку заворочалась боль, и сознание ухнуло в бездонную черную яму.

Но перед тем как меня окончательно закружил хоровод теней, в средний палец левой руки впился холод черного княжеского перстня рода Лейми.

Да еще кто-то мерзко хихикнул за левым плечом…

Анклав – заселенная гномами территория Синих гор к юго-западу от Империи. С юга и юго-востока граничит с Восточным Норлингом, с запада омывается Олькским морем.

Каратели – отряды численностью обычно в две-три дюжины человек, занимающиеся розыском преступников, ликвидацией банд, реже участием в подавлении бунтов. Состоят на службе у маршалов (на землях, находящихся под прямой юрисдикцией Церкви, подконтрольных Инквизиции).

Медяк – медная монета номиналом в щит. 10 щитов = 2 шлема = 1 корона. 1 золотой щит = 10 серебряных щитов = 500 медных щитов.

Шлем – здесь: номинал монеты.

Серебряк – серебряная монета номиналом в полщита.

Локоть – здесь около сорока сантиметров. Равен четырем ладоням или двадцати пальцам.

Восстание Серебряных плащей – вылившийся в вооруженное столкновение отказ вольного города Арген признать власть Церкви после смерти последнего императора – Карла Бездетного. Восставшие были поддержаны частью крупных землевладельцев и Гильдией тайнознатцев. Длившееся четыре года противостояние закончилось победой церковных войск, в результате чего лендлорды лишились части привилегий, Гильдия тайнознатцев была распущена, а Арген сровняли с землей.

Дружины – базирующиеся в Заозерье военизированные подразделения, основной задачей которых является отражение набегов степных орков и ответные рейды в степь. В свободное от службы время многие дружинники подрабатывают охраной торговых обозов, поимкой объявленных в розыск преступников, наймом на службу к лендлордам и т.д.

Тайнознатец – первоначально получивший классическое образование и вступивший в Гильдию тайнознатцев колдун. С роспуском Гильдии, которая была создана наиболее могущественными школами тайных искусств – Домами Волн, Искр, Тлена, Судьбы и Крови, – название распространилось на всех заклинателей.

Пыльца фей – пыльца эльфийского подорожника. Сама по себе – легкий галлюциноген, но обладает свойством усиливать токсикологический эффект других наркотиков растительного происхождения.

Дом Судьбы – школа тайнознатцев, специализировавшаяся на ясновидении и предсказаниях. За несколько дней до начала морской блокады Аргена большая часть тайнознатцев этой школы отплыла в Западный Норлинг.

Арк – официальная приставка к родовым именам нетитулованного дворянства в Империи.

Имеется в виду попытка вернуть в Империю распавшийся в ходе гражданской войны на Запад и Восток Норлинг.

Тени – общее название преступных сообществ людей, действующих как в Империи, так и за ее пределами.

Охотники за скальпами – первоначально лица, получавшие вознаграждение за добытые скальпы эльфов. После заключения с эльфами мирного договора были объявлены вне закона. Позднее название распространилось на всех убийц, работающих по найму.

Красные кошки – подданные герцога Йоркского, чье прозвище обязано красному коронованному льву на гербе сюзерена.

Камнееды – гномы.

Тан-Норльское ущелье – единственный ведущий из Империи в Западный Норлинг проход через Синие горы. Контролируется Анклавом.

Хозяева волн, Владыки глубин – разные специализации практикующих управление водной стихией заклинателей Дома Волн, который после роспуска Гильдии тайнознатцев сумел сохранить большую часть своего могущества, образовав с Гильдиями мореходов и рыбаков Морской союз.

Кишкодер – настоянный на травах самогон.

Наместник – избираемый Церковным советом глава Империи. Фактически власть Наместника распространяется лишь на Город-на-Озере и передаваемый в его личное владение Медвежий склон.

Родовые имена уроженцев Восточного Норлинга в большинстве своем начинаются с м-, Западного – с эн-.

Заболевание, начинающееся вследствие укуса вампира. Тяжесть протекания зависит от количества потерянной крови. В особо тяжелых случаях приводит к летальному исходу, но, вопреки распространенному заблуждению, превращение заболевшего в вампира не происходит. При неоднократном заражении между вампиром и человеком возникает постоянная связь, оборачивающаяся для последнего зависимостью, сродни наркотической.

Драконье зелье – изготавливаемая гномами зажигательная смесь.

Дядюшка Тук-Тук – герой детских сказок, постоянно попадающий впросак из-за своей доброты.

Дом Тлена – Школа тайнознатцев, специализировавшаяся на имеющих отношение к смерти и умерщвлению людей заклинаниях. Считается уничтоженной во время подавления восстания Серебряных плащей.

Господин мертвых – тайнознатец, управляющий мертвыми телами.

Слуга смерти – тайнознатец, изучающий различные заклинания, направленные на умерщвление людей.

Дом Искр – Школа тайнознатцев, специализировавшаяся на управлении стихией огня и иных наиболее мощных разрушительных чарах. После подавления восстания Серебряных плащей верхушка Дома Искр получила убежище в одном из Северных княжеств – Ронли.

Повелители пламени – тайнознатцы Дома Искр, управляющие стихией огня.

Одержимые огнем – люди, имеющие от рождения склонность к управлению огненной стихией, но по какой-либо причине не сумевшие закончить классическое обучение. Обычно в качестве направляющих потоки силы артефактов используют драгоценные камни, в первую очередь рубины.

В сражении у Аргенской заводи, в котором решающую роль сыграла примкнувшая к восставшим Гильдия тайнознатцев, церковные войска потерпели сокрушительное поражение.

Кровные – неоднократно переболевшие кровавой горячкой люди и в результате этого попавшие в зависимость от заразившего их вампира.

Дом Крови – специализирующаяся на врачевании школа тайнознатцев. После подавления восстания Серебряных плащей оставшиеся в живых заклинатели этой школы получили помилование Церкви и совместно с Гильдией лекарей основали Гильдию целителей.

Совет Семи – высший совет Церкви, в который входят архиепископы Приозерья, Полесья и северных земель, Заозерья, Западного побережья, Норлинга (в настоящий момент только Западного), а также Великий инквизитор и Гроссмейстер ордена «Пламенеющего меча».

Резы – прибыль, процент от денег, данных взаймы.