Чтение 19–й страницы книги ~Палач, демон и принцесса~

— А как же местные зубодеры?

— Зубодер — профессия редкая и сложная. Не все лекари или палачи ей владеют, а потому конкуренция невелика.

— Постой-постой… — Омега приподнялся на локте, внимательно глядя на Шиду, — лекари ИЛИ палачи? Что за подозрительнее оговорки?

Ученик демона смущенно пожал плечами:

— Гильдия Врачевателей — древняя организация. У нее множество тайн и секретов. Истинное название — тоже тайна.

— И какое же оно?

— Гильдия Врачевателей и Палачей.

У демона отвисла челюсть. Некоторое время молчание нарушалось лишь позвякиванием убираемых инструментов. Потом беловолосый запрокинул голову и расхохотался. Шиду пожал плечами:

— В глазах людей врач и палач — слишком разные занятия. Но если взглянуть с точки зрения необходимых знаний…

— То разница будет вовсе не такой очевидной, — не прекращая смеяться, отозвался наставник, — Ай, молодцы… Воистину, плоха та телега, что ездит лишь на базар!

Но просто восхитительно, что тут до этого тоже додумались! Сами калечим, сами лечим! — тут демон поперхнулся и разразился натужным, сиплым кашлем.

— Ладно, — невнятно прохрипел он, — к твоему учителю как-нибудь можно и наведаться. Грех не выразить почтение такому специалисту! Ты сюда только за инструментамиспустился, или новости есть?

Ученик демона пожал плечами:

— Есть, конечно. Только сначала скажи, рядом с этим — он кивнул в сторону фиолетового шара, вмещавшего тела двух колдуний, — находиться не опасно?

— Нет… Я только готовлю их к потрошению, так что ничего страшного… Кстати говоря, — беловолосый внимательно посмотрел на своего ученика и серьезно сказал:

— Шиду, постарайся двигаться помедленнее ладно? Та скорость, которую ты можешь развивать, не дается бесплатно. Твое тело меняется все быстрее, чтобы выдерживать нагрузку. Скажи, у тебя не повысился аппетит?

— Нет.

— И это очень странно… Но проблема не в этом. Проблема в том, что когда изменение тела дойдет до определенной точки, начнется деформация сознания. Если к тому моменту ты не возьмешь процесс под контроль, то рискуешь попросту исчезнуть как личность. Понял?

— Да, наставник.

— Отлично. Так что с этого момента тщательно следи за резвостью своих движений и активно занимайся созерцательным самопознанием. Суть задания ясна?

— Да, наставник.

— Просто прекрасно, — Омега лениво поманил пальцем парящую под потолком сферу интерфейса, и та послушно подлетела к нему, — Ну, какие там новости? Кого тебя угораздило спасти?***

Зеленокожая старушка смотрелась у печи настолько естественно, будто дело происходило у нее дома. Этому не мешал даже ее пестрый наряд — платье и кофту из коричневой шерсти покрывало множество разноцветных заплаток. Выцветшая черная шаль с широкой серой каймой спокойно свисала с локтей женщины, являясь вторым после кожи признаком ее происхождения. На лавке рядом сидели обе дочери Домов Ночи, чутко ловя запахи готовящейся еды. То есть запахи ловила так и не сменившая форму Айшари, а другая девушка ютилась на противоположном конце лавки, нервно теребя подол простого темно-зеленого платья. Пока Шиду докладывал засевшему в подвале Омега о результатах беседы, Айшари совершила набег на платяной шкаф бывших хозяек дома. Ей одежда пока была ни к чему — если уж приходится носить с чужого плеча, так пусть это будут хотя бы обноски наставника. Но вот для новых знакомых нужно было найти, чем прикрыться, кроме пропахших мертвечиной балахонов.

В огромном платяном шкафу — невиданная роскошь для такой глуши! — нашлись платья для второй эльфийки, а в корзине в маленькой кладовке — вещи орчанки, такие же потрепанные, как и их хозяйка.

Ате Олла Эскара прожила тяжелую жизнь, которая, несмотря ни на что, не торопилась заканчиваться. Ее племя только успело разбить шатры на новой стоянке, когда на них напали соседи. Нападение было внезапным и успешным, а потому быстро перешло в резню. Большая часть мужчин были убиты, половина молодых женщин — тоже, но намного позже… Остальные попали в полон.

Так старушка оказалась в рабском ошейнике — она была неплохой травницей, и вполне могла уйти с торгов за приличную сумму в серебре. Немногим позже, на торжище в одном из городов на окраине Великой Степи, она последний раз видела то, что осталось от ее семьи — чудом выжившего при захвате их становища сына и внуков. Это было девять лет назад. С тех пор орчанка, приближающаяся к восьмому десятку, сменила несколько хозяев. Ее покупали, чтоб она подготовила ученицу. И после продавали, стремясь извлечь еще хоть какую-то выгоду до ее смерти — потому что орк старше семидесяти является большой редкостью. Однако старуха продолжала цепляться за жизнь, надеясь хоть когда-либо встретить своих родных. Последний раз ее продали бывшей хозяйке этого дома… Айшари наморщила лоб. Сейчас запах самой старушки был замаскирован ароматом разнообразных засушенных трав, скрытых под заплатками одеяния. Но тогда, во время первого разговора в этой самой горнице, ученице демона было достаточно времени, чтобы принюхаться, приглядеться к ауре…

Девушка помотала головой, прогоняя неприятные мысли, и перевела взгляд в другую сторону:

— Кирвашь, прекрати, пожалуйста, так нервничать. Твой страх очень неприятно пахнет.

— Вы… вы же не имеете ввиду, что я… — смесь боязни и гнева в голосе изрядно позабавила ученицу демона. Она примирительно хлопнула хвостом по плечу собеседницы, заставив ту подскочить:

— Я говорю как есть. У чувств тоже есть свой аромат. Прекрати меня бояться. В конце концов, мы обе из Домов Ночи…

Кирвашь некоторое время разглядывала сидящее рядом с ней на лавке существо так, будто хотела съесть его с помощью глаз. Потом в восторге прижала руки к груди:

— Я знала! Я знала что, кроме Эльфийских Домов существуют еще и другие Дома Ночи! Ты из какого? — запах страха испарился, но Айшари совершенно не понравилось то, что она услышала, — Ты ведь оборотень, да? Значит, к Домам Демонов отношения не имеешь… Может, оборотни делят Дома с вампирами…

Тут уж бывшая наследница Дома Серпа ночи не выдержала. Прижав уши к голове, она зарычала так, что Кирвашь, подошедшая поближе, поспешно отскочила обратно:

— Что ты несешь?!! Вампиры?! Не смей меня сравнивать с кровососами, неспособными даже под лучи Озаряющего выйти! Хватит с меня и того, что я превращаюсь в зверя! — хвост хлестнул по стене с такой силой, что сбил повешенную полку с дорогой керамической посудой. Когда грохот разбивающихся тарелок, предназначенных для важных гостей, буде те заглянут в дом порядочного рэйроусского крестьянина, стих, Айшари смущенно дернула ушами и спокойно закончила:

— А демоны и вовсе ни к каким домам не относятся — уж тебе, младшей ученице жриц Дома Полночной Росы, положено это знать… Демоны живут кланами. Ну, кроме одного, — добавила она, глядя как открывается крышка люка.

Омега вылез первым и немедленно устроился на свободной табуретке:

— Приветствую всех! Кто меня не знает, я — Омега, наставник этих двоих… ну, опустим эпитеты, — дымящаяся сигарета ткнула сначала в закрывающего люк Шиду, затем в Айшари, — Вас двоих я заочно знаю, так что… — взгляд красных глаз скользнул по Кирвашь и споткнулся на Эскаре. Демон замолчал на середине фразы, и некоторое время молча курил, неотрывно глядя на свисающий с локтя старушки кончик черно-серой шали. Потом тряхнул головой:

— Однако же. Уважаемая Эскара, нам нужно будет поговорить… Чем быстрее, тем лучше, но до еды это дело вполне может подождать…

Старушка, рассматривающая Омегу таким же пустым от потрясения взглядом, лишь кивнула. Айшари почувствовала, как ее осторожно дергают за лапу. Скосив глаза, девушкаобнаружила младшую ученицу жрицы, во все глаза таращащуюся на беловолосого:

— Он ведь… демон?!

— Именно так, девочка! — Омега дружелюбно улыбнулся. Айшари про себя отметила, что наставнику до сих пор не здоровится — в сравнении с предыдущими, этот оскал смотрелся не очень внушительно. Впрочем, второй эльфийке и этого хватило. Точнее, вид омегиных клыков оказался последним штрихом к черным и багровым сполохам в его фиолетовой ауре — испуганно пискнув, она попыталась закрыться от взгляда неведомо каким образом выбравшегося с темной стороны мира монстра. Несостоявшаяся супруга Озаряющего, раздраженно прижав уши, выдернула свой хвост из дрожащих рук Кирвашь, спрыгнула на пол и пошла к двери, ворча на ходу:

— Пойду лучше поохочусь… В доме «сырое, свежедобытое мясо с кровью» не найдешь. А мне его точно необходимо есть? — осведомилась она, останавливаясь напротив продолжающего улыбаться Омеги. Тот спокойно стряхнул пепел в черепок, неведома когда подобранный среди битых тарелок:

— Разумеется, ученица. Твое питание — не та область, в которой я стану шутить, — одновременно с этим в голове девушки раздался разноголосый хор:

«Что тебя на самом деле беспокоит?»

Айшари развернулась к выходу, буркнув:

— Надеюсь, не врешь опять… — «Эта женщина, Эскара. Ее сын погиб на алтаре, когда призвали тебя, я уверена. А ее внучку… убили… я убила ее, тогда, у Обители…»

«Это же просто прекрасно!»

Кирвашь тихо ойкнула и вжалась в стенку.

Девушка-оборотень прекратила попытки открыть лапами задвижку на двери и снова обернулась к наставнику. Омега снова улыбался, как в старые добрые времена. То есть демонстрируя такой арсенал зубов, что не у всякого плотоядного монстра встречается.

«Теперь у меня найдется общая тема для разговора со старухой. Иди, и ничего не бойся, ученица моя»

Аура Омеги выстрелила похожим на щупальце отростком. Тот молниеносным движением открыл задвижку и слегка толкнул дверь. Створка с тихим скрипом открыла проход, впуская в наполненную кухонными ароматами горницу свежие струйки лесного ветерка.

«Удачной охоты»

Айшари странно дернула шеей, раздраженно хлестнула хвостом и исчезла за порогом. Омега почесал в затылке:

— Я только не понял, что это она в конце изобразила.

Шиду, помогающий немного ожившей Эскаре накрывать на стол, ответил:

— Наверное, хотела плечами пожать.

— А… — протянул Омега глядя в потолок, — Ну, пока она вверх смотреть может, можно не бояться…

— Чего?

— Что хрюкать начнет.***

Издалека по низким тучам к дому подкрадывались раскаты грома, но дождя еще не было. Кирвашь вместе с учеником демона была отряжена мыть посуду — за ужином Омега сообщил. Что поскольку Шиду спас, он и вправе потребовать награду. Ученик палача на это ответил, что спасал в основном себя, и потому ни на что не претендует. Но и само наличие долга отрицать не стал. Омега одобрительно кивнул, и добавил, что он не имеет ничего против, чтобы спасенные путешествовали вместе с ними или шли куда пожелают. Однако если идти вместе, то и со всякими хозяйственными делами помогать обязательно. Поскольку Эскара уже внесла свой вклад, Кирвашь пришлось отправиться вместе с Шиду к ручью неподалеку. Там бедную эльфийскую девушку ожидало еще одно испытание. Чуть ниже по течению, громко фыркая, Айшари, приняв двуногую форму, пыталась отмыть лицо от крови. Непонятно было, на кого она охотилась, так как от добычи не осталось и клочка шерсти. Посмотрев на посеревшую Кирвашь, Шиду вздохнул про себя: «А ведь она еще не знает, что Айшари тянет на мясо разумных…»

Между тем в лишившемся хозяев домике демон и зеленокожая старуха степенно пили чай. Омега не выдержал первым. Отставив чашку, он ткнул ладонью в сторону несколькихстоящих в углу корзин. Оттуда поднялся в воздух и послушно прилетел в протянутую руку небольшой кувшинчик. Сковырнув когтем печать, беловолосый примерился было отхлебнуть из горлышка, но вспомнил об орчанке:

— Тебе налить?

Та лишь покачала головой, внимательно глядя поверх поднимающегося от чая пара. Омега сделал осторожный глоток, стараясь не облиться. Недовольно фыркнул и очень скоро к нему прилетела деревянная чаша. Наливая себе вино, демон заговорил, выбрав наугад одно из восьми наречий Великой Степи, которое было ему известно:

— Ты боишься меня. Ты не боишься мою ученицу, хотя сейчас даже запах ее силы более ощутим, чем мой, — в этом языке не было слова «аура».

— Она меняющая облик с позволения Ока Ночи. Ты страшнее. Я служила Проклятию, я знаю, — ответ был произнесен очень неуверенно — старушка явно не очень хорошо знала этот диалект.

Омега беззвучно пошевелил губами. В глубине его памяти ворочались блоки информации, подаренные странником. Сопоставив мягкое «р» и допущенные в речи ошибки, беловолосый перешел на другое наречие:

— Ты конечно права, я страшнее. Служила Проклятию? Ты говоришь о Черном Пла… Какого хрена?! — лицо удалось спасти, и вместо этого горячий чай растекся по плечу.

— Не называй его истинную сущность! — либо второй выбор языка был правильным, либо у бабки от ярости открылся дар полиглота. Морщины на ее лице стянулись, обнажая редкие желтоватые зубы, — Тебе мало, что Проклятие забрало твои ноги и руку?!

— Не шипи, старуха! Я о Черном Пламени, — Омега поймал брошенную в него чашку, — Знаю больше, чем ты! Радуйся, что мне нужен твой талант! — пальцы сжались, и деревянная посудина исчезла в короткой черной вспышке. У зеленокожей старухи отвисла челюсть. Некоторое время она смотрела на демона, и наконец ей удалось выдавить:

— К-как… - голос звучал настолько сипло, что Омега поморщился и движением ладони заставил кувшинчик подлететь ко рту орчанки:

— Пей! Еще не хватало, чтоб в твоей груди все затихло… — изогнув кисть, демон молча смотрел, как наклонившийся кувшинчик осторожно льет напиток в горло Эскары. Дождавшись, когда та сделала несколько глотков, он заставил посудину наполнить и свою чашу.

— Почему ты еще можешь взывать к нему? Если уж проклятие забрало твои члены, то еще раньше оно должно было выжечь твой дух? — голос старухи вернулся в норму, однакона лице по-прежнему красовалась смесь изумления и ужаса. Беловолосый пожал плечами:

— Тебе не к чему это знать. Важно другое — о Черном Пламени я знаю больше тебя, — орчанка сморщилась, но стерпела, — И то, в каком виде я сейчас, — левый рукав красноглазого неожиданно обвис, словно скрытая под ним конечность исчезла только что, а не несколько дней назад, — на самом деле показывает, насколько я силен. От любого другого на моем месте не осталось бы даже праха.

— Не гневи духов пустой похвальбой, — покачала головой старуха, — Проклятье не отпускает свою добычу. Ты сумел вставить нож между его челюстей, но оно все равно продолжает пожирать тебя, только медленно. Даже если бы я не оставила служение, я бы не смогла тебе помочь. Чего ты хочешь от меня?

Омега хмыкнул, заставив свой рукав выглядеть так, словно левая рука по-прежннему на месте, просто засунута в карман. Зрачки расширились, словно пытаясь втянуть в себя собеседницу:

— Оставила служение? Как давно?

— Очень давно… Еще перед тем, как вышла замуж.

— Забавные вещи ты слышат мои уши… Вот значит, как ты дотянула до таких преклонных лет. Обычно Благословленные либо столько не живут, либо не выглядят на свои годы…

— Благословленные?

— Да… Благословленные Черным Пламенем, — демон слабо улыбнулся, — есть места, где способность его призвать называют даром. Но не будем говорить о вечности, когда отара разбегается… — Омега на мгновение замер, гадая, сколько еще поговорок странник умудрился запихнуть в его голову. Потом встряхнулся и продолжил:

— Есть ритуал, который спасет мою шкуру. Но один я не справлюсь. И не нужно мне говорить, что ты оставила служение. Черное пламя — это абсолютное разрушение. Уничтожение всего. Служить ему — глупость, кратчайший путь к безумию. Но его можно использовать.

Коготь на указательном пальце Омеги удлинился, и демон со скрипом провел на столешнице глубокую черту. Накрыл отметину ладонью, и медленно провел в противоположнонаправлении:

— Например, можно уничтожить прожитые твоим телом годы.

Старуха молча смотрела на снова ставшую чистой поверхность стола.

— Подумай об этом. Ты умираешь. Каждый день ты чувствуешь, что небытие поглощает тебя. Ты чувствуешь, что сердце бьется все медленнее, что ты обращаешься в тлен, в прах. Бессилие и отчаянье усиливаются с каждым мгновением. Пока ты еще держишься, но надолго ли тебя хватит? Помоги мне, и я избавлю тебя от этого.

Орчанка молчала. Демон встал.

— Я не требую ответа сейчас. Я не требую, чтобы ты согласилась на сделку со мной. Но в качестве демонстрации своей честности я сообщу тебе, что знаю о твоих потомках.

Когда- то голубые старушечьи глаза впились в багровые сумерки взгляда Омеги.

— Твой сын погиб на таком же алтаре, что расположен под нами, далеко в горах к восходу отсюда. Твоя внучка погибла на одной из вершин Опор Мира, далеко к полуночи. В обоих случая я узнал об этом слишком поздно, и уже ничего не мог сделать. Об остальных мне неизвестно.

Старуха всхлипнула и обхватила себя за плечи. Беловолосый подошел к люку. Повинуясь невидимым для обычного глаза жгутам силы, крышка откинулась. Демон сделал шаг, но его остановил голос зеленокожей:

— В очень немногих племенах Великой Степи есть семьи, несущие способность служить Проклятию. Их боятся и уважают, потому что служитель Проклятия может направить эту силу на головы врагов даже ценой собственной жизни, и никому не будет спасения. Я отказалась от этой ноши, выбрав мужа и детей… — старушечьи пальцы с хрустом вдавились высохшую плоть, — и не жалею об этом. Но сейчас я должна спасти тех, в ком моя кровь. Даже ценой собственной души… Я согласна на сделку с тобой, демон.

Омега замер перед разверзнутым провалом в подвал, не оборачиваясь к зеленокожей. Его губы раздвинулись, обнажая ряды острых костяных лезвий:

— Я, демон по имени Омега, согласен на сделку с тобой, Ате Олла Эскара, Благословленная Черным пламенем. Договор заключен. Выспись, мы поговорим утром.

Беловолосый сделал шаг вперед, и серый плащ зашелестел, сопровождая падение своего владельца в лишившиеся хозяек подземелья. Крышка люка с грохотом захлопнулась, оставив сгорбленную старушку наедине с ее нерадостными думами.***

Айшари снилось, что она снова внутри разума Омеги. Только на этот раз не было сцены, перед которой толпились части разума наставника, а множество окон в окружающем это столпотворение мареве. В окнах сменяли друг друга всевозможные пейзажи, схемы и картины. Тело практически не ощущалось, лишь странное покалывание в ногах. Да левая рука занемела от кончиков пальцев до самого плеча. Еще одно отличие заключалось в том, что девушка смогла различить одну из фигур рядом. Это был Шиду, и легкое удивление читалось во взгляде, которым ученик палача скользил по сторонам, пытаясь рассмотреть источники голосов. Встретившись с ним глазами, эльфийка приложила палец к губам — если Омега их почувствует, то выкинет из своей головы, как в прошлый раз.

В толпе между тем оживленно спорили:

— Все равно душу старухи надо сожрать! Иначе такими темпами, — во всех окнах возникло схематичное изображение человеческого тела, рука и ноги которого были залиты чернотой. Вместе с колонками цифр и непонятных знаков эта чернота постепенно заполняла силуэт, — осталось не больше четверти цикла…

— Какого, мать твою, цикла?!

— Оборота вокруг светила, — одна из картинок изменилась, и Шиду опознал трехмерное изображение кружащейся вокруг звезды планеты. Айшари прикусила губу. Он так и не излечился полностью! Даже больше, похоже на то, что раны гораздо серьезнее, чем он предполагал. Девушка чувствовала вину, которая, объе боролась внутри нее с другими, более сложными эмоциями. Там была и взбодренная новостью неприязнь к наставнику, и опасение за исход будущих сражений… И сочувствие. Вот почему пропало множество мелких жестов, которые Омега проделывал пусть и по привычке, но с удовольствием потягивающегося на солнце кота… Айшари одернула себя — нельзя быть настолько милосердной, чтобы сочувствовать к демону.

— Даже отдав эту душу черному пламени, всего лишь удастся купить немного времени. Лучше вернуться к первоначальной идее и провести ритуал.

— Именно! Жадность сродни глупости! Ну и что, что она сама принесла свою душу на блюдечке, это что, повод ее сразу забирать?!

Девушка ощутила, как вина стала гигантом, безжалостно давя прочие карлики чувства. Помимо ран наставника, на ней кровь родни старой Орчанки. И пусть она дикарка, но она тоже чувствует боль… И теперь эта боль ведет Эскару прямо в когти наставника. Можно ли это предотвратить?

Ее отвлекла длинная и эмоциональная тирада на языке, которого никто из учеников демона не понял. Голоса, смолкшие на время сольного выступления, заполнили пространство вокруг смехом — от истеричного хихиканья до громового хохота. Сквозь смех прозвучало:

— Ага, отлично… хотя с тем, что она карга, поспорить нельзя, но это временно…

— Угу, скоро трупом станет…Или наоборот, это как повезет, — новый взрыв хохота

— Ладно, с орчакнкой проехали. Душу не брать, хотя и хочется…

Эльфийка испытала смутное облегчение. Но червячок сомнения все же остался — судьбы трех женщин и одного ученика палача полностью зависели от прихоти Омеги. Раненый демон был даже опаснее — ему было не до дурачеств, и он действовал как загнанный угол зверь. Бросался беспощадно и не раздумывая, не считая ни врагов, ни последствий. Уничтожение целой обители наглядно это показало.

— Кстати говоря, о том, кто чего хочет…

Возникло несколько видов на окружающую территорию с высоты птичьего полета. Айшари заинтересованно подалась в перед. Лес казался зеленым морем, в котором бултыхалось пятнышко опушки. На нем ровно светились три точки — фиолетовая, желтая и зеленая. А похожей на растрепанную нитку дороге карабкались еще две — яростно пульсирующая алая и загадочно мерцающая синяя. Дребезжащий старческий голос невнятно прошмакал:

— Ну с алой все ясно…

— Еще бы! — полное восторга рычание прокатилось по площади, прервав завязавшийся в дальнем конце спор о постоянстве длины года, — Это ж раджа! Причем в этот раз она осознанно идет, мстить за своих убитых!

— А-ахренеть, просто мы пахали, я и трактор! — возмутился хриплый бас, — она же по мою шкуру мага тащит!

— Причем, сынки, она как пить дать это с самого начала планировала, — снова вступил в беседу голос старика, — А та встреча в Лазурном была неожиданностью…

— Да хрен с ней, со встречей с Лазурном! Гораздо интереснее, что как только я перестал двигаться, они тоже сбавили темп, и теперь потихоньку приближаются, экономя силы!

— Думаешь, меня пасут?

— Разумеется. Пока печать в таком состоянии, достаточно иметь хоть какой-то предмет, контактировавший с моей истинной аурой…

— А такие вещи разве были?

— Конечно. Всего двадцать семь предметов, — тихое шипение волной прокатилось по толпе, и в окнах возникли вращающиеся трехмерные изображения различных предметов — от светильников в Изумрудной гавани до замшевых мешочков для жемчуга.

Удивительно высокий голос спросил, странно растягивая гласные — ученики демона никогда не слышали такого акцента:

— Итак, он меня ведет. Кто он вообще такой?

— Какая к хаосу разница? — бас переместился к другому концу площади и возобновил спор об астрологии.

— Он — добыча! — от рыка у Айшари заложило уши.

— Он — выгода, которую важно не упустить, — вкрадчивый, приглушенный шепот раздался у Шиду почти над самым плечом, — Сесть мне на хвост так чисто, что я его засек только благодаря направленной ненависти раджи — это либо опыт, либо талант…

— Лучше бы талант — задумчиво отозвался тенор, — с опытным противником придется долго возиться, и прикуп может не стоить потраченных сил…

— А не рано ли делить мощи нераспятого мессии? — резко выплевывая слова поинтересовался кто-то.

В наступившем молчании слышалось лишь несколько бубнящих голосов у дальних окон с какими-то непонятными картинками. У ученицы демона от одного взгляда на них плыли перед глазами цветные пятна и кружилась голова. Еще от дальнего окна, все еще показывающего вращающуюся вокруг светила планету, раздавался ор:

— Какие, к эдиповой маме, законы астрономии?! Тут [цензура] впору астрологию [цензура] алхимией применять надо! Это ж не просто сраный желтый карлик, каких в любой галактике как грязи, это растреклятый Озаряющий! Светило Дня и Господин полудня, мать его разэтак!!! О каких законах тут можно говорить, если нет-нет, да и выглядывает из светила его подозрительная бородатая харя, особенно в полдень?!

— Разумов на плазменной основе во вселенных тоже как конских яблок в степи! И каждый первый из них — сам себе бог, а каждый второй — еще и чей-то бог в придачу! Просто некоторые вещи даже им удобнее делать по уже готовым шаблонам, чем изгаляться, делая орбиту ромашкой!

К спору присоединились новые участники, между тем как большая часть вернулась к основной теме дискуссии:

— Так все же, что будем делать с этим магом?

— Что делать, что делать… Прыгать надо…

— Причем не абы как, а из засады на спину.

— Боюсь, не выйдет. Неизвестно, насколько точно он сможет отслеживать мои передвижения.

— Тогда предлагаю выйти в лоб. Раз он все равно узнает, что я двигаюсь.

— Проблема в том, что одновременно он узнает, что я знаю, что он знает о моих перемещениях.

— Да ну? Мало ли, какая вожжа мне под хвост попала?

— Но он все равно должен учесть вариант своего обнаружения, если не дурак.

— А с какого гнома ему быть слишком умным?

— С вежливого, мать твою! — снова взрыв хохота. В окнах замелькали отрывки из поединка с Кибаром Даорут.

— … Тогда тем более не имеет смысла заморачиваться с засадами!

— Согласен, настроение совершенно не то. Проснуться, пойти навстречу и повырывать им всем сердца!

— Стоп, — снова вклинился в разговор шепот, — этого как раз делать не стоит. Предлагаю взять их живыми.

Тут бас снова вернулся к основной беседе:

— Это еще ради какого хрена?

Вместо ответа окна вспыхнули, отобразив множество схем, в которых ни Шиду ни Айшари ничего не поняли. Зато по толпе пронесся одобрительный гул:

— А ведь и правда, так даже лучше, — с энтузиазмом поддержал предложение тенор.

— Не спорю, но тогда [цензура] этого [цензура] лобовой атакой может не получиться. А засада бесполезна… Да и не охота с этим дерьмом вожгаться…

— Ну почему же. Вы, сынки, забываете, что необязательно все делать самостоятельно.

Некоторое время разговор продолжался, но звучащие слова были абсолютно незнакомы. Временами проскакивали понятные фразы:

— … игры в благородство — чушь!